драбблофест: драббл № 4

[jetta-e]

ключевое слово номер 4 - "Письмо"

Первый. 'Игра в почту на вечеринках – одна из наших славных традиций...'

1. Автор: ilanal
– Игра в почту на вечеринках – одна из наших славных традиций. – Майлз попытался поудобней устроиться в скромном автомобиле капитана Галени.
Делия, сидевшая рядом с ним, согласно склонила голову и добавила, обращаясь преимущественно к Лаисе:
– Это прекрасная возможность знакомиться с молодыми людьми. Если девушке приглянулся симпатичный военный, она тут же может отправить ему письмо. А стоит ему откликнуться на её послание, и она закружится с ним в танце. Дальше – дело техники. Или стратегии, окажись молодой человек на самом деле так хорош.
Дув хмыкнул. Все-таки пути барраярские неисповедимы – такой откровенно неприкрытый флирт. Возможно, это решение? Он напишет Лаисе на сегодняшнем балу, она узнает о его намереньях … Но не сочтет ли она такое поведение слишком фривольным… даже неприличным? Нет, пусть всё идёт по давно продуманному плану.
Лучший военный оркестр Барраяра выбивался из сил, наигрывая пятый танец отражений, когда рядом с Лаисой остановился подтянутый адъютант в красном мундире и произнёс сакраментальную фразу: «Вам письмо». Лаиса, рассеяно слушавшая последние двадцать минут рассуждения Дува о перспективах взаимоотношений между двумя планетами, радостно протянула руку. Прочитав, она чуть покраснела и засунула записочку в перчатку.
– Майлз? – вежливо поинтересовался Дув.
– Император, – ответила она, – Он хотел бы во время танца поподробней расспросить меня о торговых тарифах и системах перевозок.
И пошла танцевать.

Второй. 'Придорожные кусты шевельнулись, и старый Клийви напрягся...'

2. Автор: tuully
Придорожные кусты шевельнулись, и старый Клийви напрягся. Не из-за того, что испугался – сработала сложившаяся полвека назад привычка. Он переложил поводья в левую руку…
На дорогу выскочила серая кошка с мышью в пасти.
Значит, деревня совсем близко.
Почуявшая дом Пегая прибавила шагу.
В этой деревушке когда-то стоял штаб графа Петера. «А над той горушкой мы сбили флайер цетского полковника; а вон и перевал, через который наш отряд гнали цеты, пять человек положили, пока мы ушли под землю…» Кли знал в этих горах каждый камень, каждую елку, каждую кошку… Но молодость прошла. Остались только горы… и имперская почта, согласная дать работу ветерану.
На тропинке, ведущей к деревеньке, курил Рыжий Курт. «Не иначе, что-то случилось, раз Курт сам лично пришкондыбал на своей деревяшке», - подумал Кли и достал из почтового мешка стопку писем и аудиодисков. О плохих новостях он не спрашивал – Курт сам расскажет.
- Граф Петер будет ждать тебя на развилке у Сухой Сосны, - буркнул Рыжий. Затянулся табачком и снизошел до объяснений: - По радио врут, что младший лорд предал императора, столицу занимают войска Фордариана… Ну а граф Петер желает поговорить с тобой.
- Ясно, - кивнул Кли. - Ну, я поехал.
«Мы еще повоюем», - потрепал он Пегую по загривку.

Третий. 'Письмо заметно отличалось от пачки остальных...'

3. Автор: Энинг
Письмо заметно отличалось от пачки остальных, что Клийви вытащил из своей сумки. Оно было без конверта, сложено незатейливым треугольником военной почты. И без того темная бумага уже успела пожелтеть, а сгибы и края заметно пообтрепались, выдавая почтенный возраст. Клийви заботливо стряхнул с него несколько налипших крошек от гам-листьев.
- Я его еще со времен ношу, когда мы под командованием генерала тут по горам цетов гоняли. От приятеля моего Мика Рокни. Вот, – он вытащилиз письма маленький плотный прямоугольник и протянул Корделии.
На ее взгляд, самый настоящий музейный экспонат - старая черно-белая фотография. Хотя тут, за перевалом Эйме, к таким экспонатам, похоже, можно отнести всё и всех, даже само время, кажется, остановилось тут, натолкнувшись на неожиданное препятствие в виде гор. С карточки на нее с легкой бесшабашной улыбкой смотрел совсем молодой парень в форме.
- Он письмо с фотографией матери отправил, да она не дождалась, а Мика к тому времени из рейда не вернулся. Вот и осталось оно у меня с тех пор. Сначала я думал возжигание принести, а потом решил - нехорошо получится. Нужно ведь письмо адресату доставить в руки, да и матушка его читать не умела. Когда придет мое время, сам его и доставлю, как положено, раз уж я почтальон.

Четвертый. 'Мама! Ты вправду думаешь, что наша маленькая Лия – преступница?..'

4. Автор: jetta-e
– Мама! Ты вправду думаешь, что наша маленькая Лия – преступница?
– Корделии никогда не нравилось это уменьшительное, Альберт, – строго поправила миссис Нейсмит.
– Сестренка нас сейчас не слышит, - старший брат Корделии пожал плечами. – А вот ты, мама – не слушаешь.
– Но послушай сам, Берти…
– Мама, мне не нравится это… – машинально поправил Альберт Нейсмит и тут же улыбнулся. – Понял. Молчу.
– Пойми, обвинение в рецидиве асоциального поведения и чуждой ментальной коррекции – не та вещь, которую можно снять парой звонков моей подруге в Управление психического здоровья.
– Сама знаешь, что это грязные игры госдепартамента. Проявившего по отношению к национальной героине черную неблагодарность. У меня хватает знакомых журналистов, и я немедленно разверну кампанию за возращение доброго имени моей сестре. А твое дело, мама, убедить ее, что дома ей ничего не будет грозить, и что это крайние меры и просто безумие – прятаться за шовинистической мужской защитой в варварской глуши.
– Но она говорит, что любит…
– Мама! – возмутился Альберт. – Ты сама веришь, чтобы наша независимая, строптивая Корделия любила милитариста с отсталой планеты, где женщин считают вторым сортом?
Над платой комм-пульта застыла физиономия Корделии Нейсмит, ныне леди Форкосиган. Электронное письмо исправно донесло до Беты ее слова, но чувства к диску не приложишь. "Мама, поздравь меня и раздели мое счастье – я вышла замуж…"

победитель -

Пятый. 'Иные письма идут невероятно долго...'

5. Автор: Lios Alfary
Иные письма идут невероятно долго.
«Дорогая маменька! Прошу Вас проявить снисхождение к Вашей запутавшейся дочери!»
Бумага пожелтела от времени. Конверт был смят небрежно, на нем виднелись какие-то черные и бурые пятна – письмо пережило не одну заварушку за те двадцать лет, что шло из столичного округа в округ Фориннис.
«Он был так красив! Так галантен и обаятелен. Ох, верите ли, я держалась до последнего! Но когда пришло известие, что Антуан погиб от бомбы «сопротивленцев», я, кажется, помутилась рассудком…»
И ни разу не было вскрыто – вот странность, а? Повезло.
«Я не знаю, что мне делать! Я пробовала удушить его. Притопить. Ночью одевалась и шла к приюту, чтоб оставить там корзину, но он заплакал, маменька, он так плакал! И прежде чем нянечки успели включить свет в холле, я уже бежала с малышом домой. Маменька, прошу Вас, приезжайте! Приезжайте - спасите свою непутевую дочь, потому что моё сердце разрывается от боли, когда я думаю, что необходимо совершить…»
Графиня Фориннис покачала головой. Бросила конверт с письмом, написанным торопливым дочкиным почерком, в огонь камина. Плеснула себе ещё красного. Стоило выпить за здоровье и удачу внука – блестящий молодой офицер Форбреттен завтра вел безнадежно влюбленную в него девицу Форвилль под венец.
Иным письмам лучше бы вовсе не приходить.

Шестой. '"Вам письмо!" - мурлыкнул комм многообещающим контральто...'

6 .Автор: Некто А
"Вам письмо!" - мурлыкнул комм многообещающим контральто. На экране высветилась иконка с изображением прелестной блондинки. «Мерелин», сообщала подпись. Сбросив сигнал сообщения, Байерли, не удержавшись, выругался сквозь зубы: приятный вечер в отличной компании был безнадежно испорчен. Придется прямо сейчас распрощаться с приятелями, не дожидаясь партии в покер, и отправляться на улицу, под хлещущий с самого утра ледяной дождь.
Сколько раз за последние полгода работа врывалась в его отдых? Письмо на самом деле было зашифрованным заданием СБ, да и комм, принадлежавший той же конторе, был чуть ли не последней разработки, с массой всяких хитрых устройств, вмонтированных в корпус. Все бы ничего, работа даже увлекала, давая возможность адреналиновому наркоману, которым являлся молодой Форратьер, получить свою дозу, да еще и принося пользу обществу, но…как же раздражало, что сообщения между агентами передавались в форме любовной переписки! Читать нежные, а порой, фривольные, послания и знать, что отправитель - какой-нибудь мрачный тип, совсем не в твоем вкусе…Леди Мерелин, например, имела рост под два метра, кулаки, каждый из которых превышал оба форратьеровских, недельную щетину и отвратительную привычку нарываться на драку с собеседником. Да, незаменимый тип в каких-нибудь трущобах…
Определенно, у автора идеи «переписки» - леди Элис, если уж называть все своими именами - было очень своеобразное чувство юмора.

Седьмой. '«Дорогая госпожа Форсуассон», начиналось письмо, «мне очень жаль»...'

7. Автор: Awaiter
«Дорогая госпожа Форсуассон», начиналось письмо, «мне очень жаль. Это - одиннадцатый вариант письма. И все они начинались с этих трех слов, даже та ужасная версия в стихах, так что, полагаю, это предложение в тексте останется».
Восьмая версия письма была написана в приступе отчаяния, когда казалось, что нужные слова никогда не подобрать в правильном порядке. И Майлз писал, чтобы наказать себя, выплеснуть эмоции и вернуть ясность мыслей.
«Дорогая госпожа Форсуассон, мне очень жаль, что вы меня отвергли. Но я все равно хочу вам рассказать, как я чертовски вас люблю и хочу заполучить вас в жены любой ценой. Даже против вашей воли. Вы обязаны стать моей, прямо сейчас и навсегда. Я хочу этого больше всего на свете, все другие варианты кажутся поражением. Ненавижу проигрывать. И терпеть не могу ждать чуда в бездействии. Больше всего мне хочется увидеть вас прямо сию минуту, упросить о прощении и подробно рассказать, как вам будет хорошо со мной. Я смогу убедить вас поверить мне, я буду беспредельно убедительным. И мне хочется украсть вас у вас самой и у всех. И никого не подпускать к вам, не терять из вина ни на минуту, контролировать ваши поступки, желания и мысли. И тогда вы будете счастливы».
... Искренне Ваш, Этьен Форсуассон.

Восьмой. '- Самое тяжелое задание? – Майлз на секунду нахмурился...'

8. Автор: Sabaytis
- Самое тяжелое задание? – Майлз на секунду нахмурился. – Боюсь, мой ответ будет не совсем тем, который ты ожидал услышать, Дув.
Галени внимательно посмотрел на Имперского Аудитора и мысленно пожалел о своем опрометчивом решении написать исторический очерк об этом Форкосигане. Лет через двести секретность с его досье снимут и тысячи историков начнут разыскивать материалы, а тут раз – и готовая работа. Еще неделю назад это казалось неплохим способом самореализоваться как историку.
- Вега… до сих пор самые неприятные воспоминания… - выдержав паузу, неохотно признался Майлз. – Только не думаю, что об этом стоит писать, пусть это останется между нами.
- Что-то не припоминаю среди твоих наград ни одной за операцию, как-то связанную с Вегой, - Галени просмотрел выписку из досье. – Неужели Иллиан…
- До сих пор считаю, что это была диверсия по его приказу – проскрипел зубами Имперский Аудитор. – Но без чипа он все равно выкрутится…
- Так что же там случилось? – заинтересовался коммарец. – Я не читал твоего отчета.
- Саймон решил, что для правдоподобия мне следует совершить рейс в роли курьера, - выдохнул Майлз. – Я доставлял письмо на Вегу. Полтора месяца в тесной каюте! На четвертый день пути из-за компьютерного вируса полностью накрылась корабельная библиотека. Я чуть не свихнулся, Дув! Это было… скучно.