драббл про неуставные отношения

[jetta-e]

Слэш-драбблфест "Значит Война"
Заявка: "Молодой солдат влюблён в харизматичного полководца (и откровенного бисексуала). Неясное томление, желание совершать подвиги во имя, случайно выпавшая возможность стать ближе к кумиру".

Мини, 450 слов

Явившись по приказанию, мичман воздвигается у двери капитанской каюты во весь свой немалый рост и козыряет. Стойка у него одеревенело-безупречна, словно он офицерский стек проглотил.

Форкосиган поднимает на него глаза. Глаза красные, а резкое лицо выглядит сейчас настолько измотанным, что даже требуемая уставом при распекании младших офицеров свирепость на нем почти сгладилась.

- Что произошло, мичман? – скучно уточняет он. Вопрос, разумеется, чистая формальность: у мичмана на физиономии все и так, гм, написано.

- Неосторожность при проведении учебных спаррингов, сэр! – чеканит проштрафившийся, а сам обреченно думает: «Не поверит ведь, как пить дать, не поверит. Уж он не кто-нибудь, он подчиненных насквозь за три метра под землю видит». А распухшую челюсть только слепой идиот не заметит.

Идиотом сейчас себя чувствует он сам.

- У тебя в личном деле написано – чемпион курса по рукопашной. Ты все еще настаиваешь, что это была неосторожность?

Мичман добросовестно созерцает стену. Не дождавшись ответа, Форкосиган вздыхает.

- Я понимаю, что уклониться от ответа на вопрос начальства о драке – естественный рефлекс всякого свежеиспеченного офицера. Но подумай вот над чем. Во-первых, нас всех запихнули в такую чертову дыру, что даже списание с этого корабля может рассматриваться только как поощрение, но не наказание. А во-вторых, нам здесь вариться в собственном соку как минимум полгода до возвращения на базу. И что я буду делать с драками среди своих офицеров?

На этот вопрос ответить легко.

- Больше не повторится, сэр! Имел разъяснительную беседу со старшим помощником, осознал, исправлюсь.

Молодой старпом, с иголочки лощеный и вдобавок фор, явился уже к концу драки. Что-то ему, видно, успели шепнуть на ухо, потому что он дождался, пока они останутся одни, а там почти по-дружески посоветовал заткнуться и слушать. «Дураком не выставляй себя. Можешь сколько хочешь восхищаться Форкосиганом, мы все так делали, зеленые новички в особенности. Но про его историю с Форратьером в столице знали все, да и на флоте людям уши не заткнешь. Поэтому молчи на эту тему и не лезь в бутылку. Понял?»

Понял, чего тут не понять. Защищать честь командира кулаками… глупо, что ли. Даже – или тем более – такого, за которого жизнь отдать готов. Того самого Форкосигана, про которого ты еще в училище с горящими глазами выискивал каждую газетную заметку и не мечтал своими глазами увидеть, иначе как на параде в День Рождения. Покорителя Комарры. Кумира военных. И вот он, герой его фантазий, сидит сейчас перед ним, в совсем непарадном виде, небритый и, похоже, с похмелья. Но смотрит незло, и не насквозь, а прямо на него, видит по-настоящему, и, кажется, то, что капитан видит, ему по душе.

Может, не стоило ему лезть с кулаками, и прав был Тейфас со своим гнусным: «А что, ты - красавчик, парень. Форкосигану понравишься»?

Даже сейчас мичман Куделка не может признаться себе, чего эта мысль вызывает в нем больше – радости или ужаса.

(с) отсюда