[jetta-e]

Название: Место упокоения (A Fine and Private Place)
Автор: sirtalen
Джен, мини
Саммари: Марк получает еще один, последний шанс поговорить с Эйрелом Форкосиганом
Перевод мой

*
Прожив вместе почти десять лет, Марк с Карин понимали друг друга без слов. Он распознал ее безмолвное "Ты в порядке?", когда она чуть-чуть приподняла бровь, и успокоил ее таким же молчаливо задранным подбородком: "Нормально, мне просто нужно немного побыть одному". Она почти незаметно закатила глаза, соглашаясь/отпуская его, и он смог сбежать с поминок в главном зале Форкосиган-Сюрло так, что его не заметили постепенно напивающиеся родственники и и близкие друзья покойного. То, в каком горе и расстройстве чувств пребывала его мать-бетанка, было видно хотя бы по тому, что даже она, знаменитая своим самоконтролем, отбросила всякое притворство и наливала свой бокал уже в пятый раз за вечер; зато это спасло Марка от ненужных проявлений ее материнского беспокойства по поводу его ухода.

Отчасти Марк искусно и почти нечаянно устранялся от очередного раунда воспоминаний "А помнишь, как он (отец/Эйрел/граф) говорил..." - это было для него тягостно. За целых десять лет психотерапии он сумел развить в себе достаточно эмпатии и навыков самоанализа, чтобы понять, что в этом никто не виноват, что он просто пробыл с ними недостаточно долго, чтобы стать частью этих историй. Брат-близнец Майлза, на шесть лет его моложе, оказался весьма продуктивно отрезан от 85% жизни покойного адмирала графа Эйрела Форкосигана: сначала потому, что его еще не было на свете, а потом - почти тюремным контролем сера Галена.

Нет, его нынешнее настроение, еще более мрачное, чем обычно, установилось еще с раннего утра, когда он, как это бывало ежедневно, сел просмотреть с личного комма сообщения, загруженные с инопланетных новостных лент в ожидании, пока Карин встанет и они начнут готовится к похоронам. На пятом или шестом повторе в разных вариациях заголовка "Умер Мясник Комарры" кровь Марка вскипела, и Убийца принялся нашептывать ему на ухо, как именно он бы мог провести редакционные сокращения в наиболее радикальной и буквальной манере. Всем им было наплевать, что за человек был покойный, интересно было только то, в чем его некогда обвинили. Все восемьдесят с гаком лет его жизни, то, как он пережил войну Юрия Безумного, как вывел Барраяр из отсталой захолустной глубинки к соответствию инопланетным стандартам, то, каким любящим мужем/отцом/дедом он был - все это свелось к одной чертовой кличке!

Они его не знали. И не позаботились узнать. "Только мы помним его таким, каким он был на самом деле". А теперь, больше не способный защититься сам, Эйрел Форкосиган остался на милость своей семьи - ее воспоминаний и ее желания встать на его защиту. "Я никогда не знал его достаточно хорошо, чтобы сделать это самому". Нет, ведь это не только него дело, он не позволит себе больше попасть в эту старую психологическую ловушку. И все же...

Марк сам не заметил, как ноги повели его вниз по склону холма - к кладбищу. Ночь была прохладной, а он не позаботился захватить куртку, выходя. Ничего холод - это даже хорошо, чтобы вывести его из слабого алкогольного отупения. Ему нужно... не поговорить, с мертвыми разговаривать невозможно. Но ему нужно сделать кое-что, и могила графа - место, откуда он начнет.

Приблизившись к каменной ограде вокруг кладбища, Марк остановился. Вот неловко - место оказалось занято. Одинокий оруженосец в форкосигановском мундире медленно выхаживал перед свеженасыпанным холмиком на могиле графа-его-отца. Черт побери, сейчас Марк хотел побыть один - или, по крайней мере, в компании тех, кто не станет ему отвечать. Какой идиот поставил здесь почетный караул? Поскольку сейчас император Грегор напивается в доме вместе со всеми остальными, Имперская СБ отслеживает каждый кубический дециметр на милю в округе. Вот уж время для каких-нибудь предприимчивых грабителей могил...

Стоило Марку пристальней вглядеться в оруженосца, который стоял к нему спиной, глядя на озеро, как у него вдруг встали дыбом волоски на загривке, и отнюдь не из-за ночной прохлады. Тот был высоким, почти двух метров росту, седеющие волосы пострижены коротким "ежиком". Загвоздка была в том, что из двадцати форкосигановских оруженосцев не было ни одного настолько высокого, кроме Роика, к тому же самый доверенный оруженосец Майлза был далеко не таким мускулистым , как этот тип, да и вообще дежурил сейчас в доме. Внедренный шпион? Марк отмел эту мысль почти сразу. Если какой-нибудь хитрый враг и захотел подсунуть в дом своего человека, не будет же он стол глуп, чтобы выбрать на эту роль такого необычайно высокого и вызывающего подозрения!

Оруженосец повернулся , увидел Марка и остановился, прекратив свое молчаливое вышагивание. Близко посаженные глаза - один чуть выше другого, густые зловещие брови, крючковатый нос. Марк уже как-то видел это лицо - но только на снимке.

- Милорд Марк, - приветствовал его оруженосец низким рокочущим голосом и откозырял, поднеся два пальца к брови.

"Мы определенно забыли принять свои таблетки сегодня утром", - отчаянно подумал Марк, но та часть его мозга, которая еще действовала, сама взяла контроль над языком и губами, чтобы задать вопрос: - Разве ваша служба не окончена... сержант Ботари?

- Нет, сэр. - твердо ответил Ботари. Увы, Марк видел его как плотную, осязаемую фигуру, без какой-то там нереальной полупрозрачности, по которой можно было бы сказать, что это - привидение. "Боже, пусть он окажется галлюцинацией! Моя жизнь и так достаточно запутана, чтобы еще и мерещилось всякое".

- Гм, сержант, я готов уверить вас, что да. Прошло уже двадцать два года.

- Нет, сэр, - повторил сержант. - И никогда не окончится. До тех пор, пока я нужен милорду графу.

Марк еще старался найти способ вежливо объяснить, что у Майлза сейчас служат Пим и Роик, когда из темноты совсем рядом раздался низкий, теплый смешок. Марк подпрыгнул на месте и развернулся. Из тени к нему сделала шаг другая, и очень знакомая фигура - такая же невозможно плотная и реальная, каким был сержант.

- Осади назад, сержант, пожалуйста, - произнес граф Форкосиган, и его покрытое морщинами лицо прорезала улыбка. - Ты пугаешь парня.

Он выглядел сейчас куда моложе, чем тело в гробу, лежащем под землей у его ног: лет сорока или пятидесяти, волосы только припорошила седина, они не были сплошь белыми, какими Марк привык их видеть. На нем был зеленый армейский мундир с желтыми нашивками адмирала, а не родовой, в котором его похоронили. Он казался более энергичным, его присутствие словно наполняло собою пространство, и сам Марк невольно подтянулся и выпрямился. "Жаль, ты не видел его в его лучшие годы", - припомнил он слова своей матери.

- Подойди ближе, сын, - позвал тот настойчиво. - Нас тебе нечего бояться.

Марк разжал пальцы, намертво (так сказать) вцепившиеся в каменную ограду, и заставил себя подойти к паре призраков - пока до них не оставалось где-то с метр, все же не так близко, чтобы их можно было коснуться.

- Сэр... - Он сглотнул. - Отец, что вы здесь делаете?

Эйрел Форкосиган оглянулся на свою могилу.

- Я полагаю, ответ очевиден, - со смешком в голосе отозвался он.

- Да , но... не вы. Не по-настоящему. Разве тебе не положено... уйти дальше? - Черт возьми, ну почему он не узнал больше про барраярскую религию, поклонение предкам, или как там это называется. Даже мертвые вряд ли могут поспорить с тем, что поминальное возжигание Эйрелу Форкосигану (поминальная термоядерная реакция, как назвал это Айвен в одну из благословенных минут иронии) было достаточно обильно, чтобы успокоить его душу.

- Мне? Зачем? Это мой дом, - ответил граф, обведя одним широким жестом все вокруг - здание, озеро и сам Округ вдали. - У меня нет намерения его покидать.

Марк сглотнул.

- А, гм, мама знает, что ты здесь?

- Мы ждем миледи, - пророкотал Ботари. - В один день, когда-нибудь, и она окажется похоронена здесь, и я буду наконец-то лежать у ее ног.

Наконец-то Марк понял, почему могила сержанта расположена так странно - поперек, в сравнении с прочими захоронениями. И это также заставило его всерьез задуматься, что за отборочное собеседование проходят форкосигановские оруженосцы при поступлении сюда.

- Религия Корделии утверждает, что души мертвых должны двигаться к новой жизни, - пояснил граф. - Если честно, я полагаю, не судьбы хуже, чем расстаться с землей, где был рожден и вскормлен, ради какого-то смутного бесплотного воздаяния. Но не думаю, что стану ее беспокоить и переубеждать прямо сейчас, если ее вера дает ей утешение.

- А что же я? - спросил Марк.

Граф присел на каменную скамейку, отряхнул брюки, намеренно делая свое присутствие не таким подавляющим.

- Тебе нужно было поговорить со мною в последний раз, сын.

- Если бы я не позволил себе отвлечься на проблемы Майлза на Кибу-Дайни, возможно, мы с Карин прилетели бы на Сергияр повидаться с тобой и мамой.

- У тебя не было никаких особых резонов ехать на Сергияр. А если ты чувствуешь себя виноватым за то, что не вовлек меня в новый дюроновский проект по продлению жизни, то ты ведь никак не мог знать, что это настолько срочно.

- Но как ты узнал о... - Марк схватился за голову. - Черт, это галлюцинация у меня сейчас или нет? - Если да, да поможет ему бог его матери. Он, должно быть, доставил чудное зрелище наблюдателям СБ, сидящим у мониторов.

Граф заговорщицки улыбнулся:

- Не беспокойся, Марк. СБ не увидит ничего, кроме зрелища сына, горюющего над отцовской могилой. Это будет наш маленький секрет.

- В этих обстоятельствах придется поверить тебе на слово, - вздохнул Марк, садясь рядом. Помолчал и прибавил: - Прости.

- За что, сын?

- За то, что меня не было здесь, когда ты умер. И что я не слишком часто бывал у вас, пока ты был жив. У нас оказалось слишком мало времени.

- У сыновей военных иной раз вообще не выдается времени вместе с отцом, как еще скажет тебе Корделия, - ответил граф твердо. - Не достойна ли зависти судьба моего собственного сына, который создал для себя прекрасную жизнь, свободную от печати кошмарного воспитания, вместо того, чтобы стараться втиснуть себя в представление о том, чего, по его мнению, хотел бы я?

- Я... ну, наверное, - признал Марк и все же спросил: - Даже если мы с Карин решим не заводить детей?

- Это у Корделии пунктик на расширении ее генетической империи, - поправил граф. - Что до меня, я выяснил, что и с детьми Майлза мне хватало хлопот. Так что не беспокойся на мой счет, особенно сейчас. - Он поднялся на ноги, и Марк встал вслед за ним. - Ты никогда не приносил мне разочарований, Марк.

- Спасибо, отец, - кивнул Марк.

- Всегда пожалуйста, сын. - Граф показал рукой в сторону ворот. - А теперь иди. Карин уже наверняка задумалось, не стоит ли ей пойти тебя разыскивать, а нынче ночью для игры в прятки чересчур темно и холодно.

- Конечно. - Марк повернулся, чтобы идти, но замер. - Я увижу вас еще раз, сэр?

- В любой момент, пока будешь меня помнить, - граф легко махнул ему рукой, отпуская, и Марк пошел к выходу. Когда он обернулся, чтобы закрыть створку ворот, отца с сержантом уже не было... словно они были там в реальности и на самом деле.

Он побрел по склону холма наверх. Было поздно, он устал, и его ждала Карин.