Как всегда, резюме: текст моего авторства, повесть, полнейшая каноничность. Эскобарская война, Иллиан и Форкосиган, опасности и личные отношения, драма, экшн, конфликты.
1. Беседа в Зеленой Комнате.
2. Прощание.
3. Ночные размышления.
4. Неудавшийся обед.
5. На приеме у врача.
6. "Держи себя в руках, Эйрел!".
7. Каюта коммодора.
8. Дела медицинские.
9. Адмирал и лейтенант.
10. Мотив, способ и возможность.
11. Расследование.
12. Контрстратегия, или Форкосиган проснулся..
13. Спарринг..
Этот кусочек писался долго, но и размер у него получился немерянный.
14. Вопросы и ответы
***
Разумеется, Эйрел не спал. Насколько Иллиан успел изучить его привычки, перед появлением своего лейтенанта тот явно прохаживался по каюте от стены к стене - тихо, не производя излишнего шума, - и то и дело глядел на хроно. И не удивительно: ему пришлось целый день соблюдать вынужденное затворничество, успешно маскируя его под запой. За это время Эйрел успел не столько издергаться ожиданием, - терпеливо ждать, как охотник в засаде, он умел, - сколько банально соскучиться.
Едва за спиной Иллиана задвинулась овальная металлическая дверь каюты, Эйрел подался вперед с нетерпеливым:- Ну? Что?
- Ничего нового, - пожал плечами Иллиан. Развести руками для большей убедительности он не мог, ностольку нес запечатанный фольгой поднос с камбуза. На подносе был лишь тот минимум, что разрешен язвенному больному; однако изголодавшийся Форкосиган, уже потихоньку ополовинивший свой пакет с орешками, будет сейчас рад и несоленому пюре с тушеным мясом. Иллиан водрузил поднос на откидной столик. - Надеюсь, командующим вскоре сообщат, что я вынужден до поздней ночи караулить буйного Форкосигана, чтобы тот не натворил бед.
- До поздней ночи? - приподнял бровь Форкосиган. - А не уснешь?
- Когда это я спал на посту? - возмутился Иллиан и тут же непроизвольно зевнул, прикрывшись ладонью. После чая и неподвижного сидения за столиком физическая нагрузка незаметно обернулась предательской истомой в мышцах.
Эйрел откровенно рассмеялся, но не обидно - ободряюще. И потянулся за едой. - Ты ужинал?
- Конечно.
- И какое настроение было за ужином? - Форкосиган энергично скреб ложкой по пластиковой тарелке, точно стремясь покончить с едой, как с досадной обязанностью.
- Обычное. Младшие офицеры взбудоражены, ждут предстартовых учений. К тому же большинство из них - как и я - не были в реальном бою. Им не избавиться от мандража, пока не прозвучат первые выстрелы. Но вы же не об этом? Ваше имя никто из них не поминал.
- Угу, - согласился Форкосиган с набитым ртом. Он проглотил содержимое последней ложки и бросил ее вместе со скомканной фольгой в тарелку, где оставались лишь потеки пюре на стенках и раскрошенный хлеб. Оглядел неприглядный натюрморт. - Станем выкидывать эту помойку сейчас или оставим для пущего эффекта?
- Мы рассчитываем на зрителей?
- Рассчитывай на лучшее, а готовься к худшему, - ответил Эйрел поговоркой. - Надеюсь, худшее не постучится к нам в дверь немедля, но, зная Джеса, я не удивлюсь.
- Тогда сними покрывало с постели. Официально ты все-таки болен, - посоветовал Иллиан. - И, если верить моим словам, проспал весь день.
- Логично. Тогда уж последний штрих... - Он выдвинул ящик, извлек знакомую бутылку. Чуть отодвинув плечом застывшего посреди комнаты удивленного Иллиана, прошагал в ванную, не закрыв за собой двери. Иллиан остался стоять на пороге, в темном проеме.
Эйрел открутил чеканный колпачок и отпил прямо из горлышка, потом покатал дорогой напиток на языке - и сплюнул в раковину. - Прямо жалко добро переводить, - усмехнулся он. Внимательно оглядел себя в зеркале, хмыкнул и неожиданно подмигнул, обернувшись. - Похож я на человека выпившего, Саймон?
- Крючок на вороте расстегни, - безмятежно поправил его СБшный наблюдатель.
- И то верно, - согласился Форкосиган. - В таком виде на императорском совете докладывать, а не вдрызг напиваться.
Насчет императорского совета он, пожалуй, переборщил. Ни суточная щетина, ни покрасневшие глаза - Эйрел пол-ночи нарочно просидел за коммом - не подходили к образу безупречного офицера. Алкогольное амбрэ, легкое, но ощутимое, идеально довершало картину.
- Ну вот, декорации мы подготовили, - пошутил Эйрел, завинчивая колпачок. Отнес бутылку на место, решительно захлопнул ящик и принялся загибать пальцы. - Ужином ты меня накормил, о новостях доложил - вернее, об их отсутствии. Что теперь?
Ожидая ответа, он машинально присел на край незастеленной койки, потом, подумав, отодвинулся ближе к стене, сознательно стараясь измять вещественное доказательство. Маскарад его скорее забавлял, чем раздражал. А может, именно неприятная необходимость ломать комедию выливалась у него в нервную иронию. Судя по досье, словосочетание "чувство юмора" применялось к бывшему адмиралу Форкосигану не слишком часто.
- Если бы ты сейчас напивался на самом деле, я сидел бы у двери в полной готовности тебя перехватить, а ты демонстративно обращал бы на меня не больше внимания, чем на стул. Так вот. Изобразить предмет мебели, если надо, я могу и сейчас: чип мне заскучать не даст. Надо?
- Не вздумай, - погрозил пальцем Эйрел. - На одиночное заключение я не соглашался. Или... что это за приступ деликатности?
- Полагаешь, СБшнику скорее свойственно бесцеремонное любопытство?
- Ну... - Эйрел усмехнулся, но на секунду замялся, выбирая между честностью и вежливостью.
- Правильно полагаешь, - договорил Иллиан. И виновато хмыкнул: и признаваться неудобно, и фамильярность с прославленным Форкосиганом выходит не всегда легко. - Я именно чересчур любопытен: предупреждение первое и последнее, коммодор.
- Испугал... - протянул Эйрел. Поцокал языком, выдержал паузу. - Весь уже дрожу. Ты фастпенту в кармане не прячешь, Саймон? Нет? Вот и замечательно. - И решительно заключил: - Поговорим. Но учти: спрашивать будешь не только ты. Устроим вечер вопросов и ответов.
А ведь не только затекшие мыщцы бросают засидевшегося в каюте Форкосигана от стены к стене, подумал Иллиан. Ещё совершенно непредставимая для него внутренняя... неуверенность? От двери - к столу, то ближе к Иллиану, то дальше. Психолог сказал бы: выраженное в действиях желание раз и навсегда разобраться с дистанцией, на которой находится от него назначенный императорской волей лейтенант. Что тот здесь делает? Заботится или надзирает? Подчиняется или командует? Искренен или хорошо натаскан? Форкосиган наверняка не терпит двусмысленности, и ему надо знать, забыть ли раз и навсегда случившуюся третьего дня пьяную откровенность или довести ее до конца.
И ещё. Жесткая потребность выговориться есть у обоих. Оба невольно загнали себя в ловушку имиджем полнейшей служебной бесстрастности: скупые точные слова, сухой юмор, деловые распоряжения, невозмутимое лицо, а любые эмоции загнаны так глубоко, как только возможно. Слов нет, тандем из них поэтому получается неплохой: говоря Форратьеру, что они с Форкосиганом похожи, Иллиан не лукавил. Но тут склонность Иллиана невольно копировать манеру того, под чьим началом приходится работать, делается удушающей петлей обратной связи. И маска бесчувственного идола обоим периодически начинает изрядно натирать...
Однако, откровенность - откровенностью, а есть вопросы, на которые отвечать определенно не стоит: им еще вместе работать. И никогда не знаешь заранее, где ступишь на минное поле. Поэтому Иллиан скрупулезно уточнил: - Честных ответов? Ведь на какие-то вопросы отвечать просто не захочется.
- Значит, ответ будет честный или не будет никакого, - с досадой, что приходится объяснять очевидное, отмахнулся Эйрел. - Это тебя устроит, формалист?
- Я не формалист. Я службист, канцелярская крыса и ходячая энциклопедия. - Ага, собеседник фыркнул от смеха. Досада успешно сглажена шуткой. - Кстати, это был вопрос? Да, устроит.
- Откровенно, ничего не скажешь, - улыбнулся Эйрел. - Ладно, спрашивай.
Иллиан помедлил и присел рядом на одеяло: если уж разговор доверительный, незачем перекрикиваться через всю каюту. Легко сказать, "спрашивай". Одни вопросы казались простыми, но пустяковыми, другие важными - и совершенно не предназначенными к произнесению вслух, третьи просто дурацкими... Он решил начать с простого и хоть отчасти относящегося к ситуации.
- Твоя бутылка почти полная. Зачем ты держишь ее в ящике, если не пьешь?
Форкосиган не удивился, не обиделся. В раздумьи потер пальцем губы и наконец ответил: - У меня со спиртным... особые отношения. Это лишнее, тем более в походе. А то, что эта бутылка просто есть под рукой, отбивает желание выпить. Знаешь, вот тебе аналогия. Когда я учился в Академии, мой отец-граф строго ограничивал мои карманные деньги курсантской стипендией, я старательно экономил... и как-то обнаружил, что в увольнительную просто пройтись по оружейным магазинам с полным кошельком в кармане столь же приятно, как размотать всю сумму на покупки. И вовсе не так разорительно. - Пауза: вежливое молчаливое предложение Иллиану переспросить что-то непонятное. Не переспросил? Хорошо. - Ну как, теперь моя очередь?
Иллиан кивнул. - Ага.
- Чего ты ждал, когда позволил себе поставить этот чип? И что получил на самом деле?
Да, Форкосиган попадает своими вопросами в цель с точностью снайпера, кладущего иглу за игрой в "яблочко" мишени.
- Ждал? Подвига во славу Империи и... разрешенного правилами жульничества для себя самого. Получил - необходимость постоянно тянуться вверх и стенку между мною и такими же младшими офицерами. Сослуживцы попроще, должно быть, считают меня мутантом. Но это не важно.
- Это изменилось отношение к тебе, - уточнил Форкосиган. - А ты сам изменился, как полагаешь?
- Наверное. Я стал осторожнее, и не в здоровье дело. Когда каждую свою глупость приходится помнить в подробностях, изо всех сил стараешься их не совершать. Лишь бы не увлечься и не забыть, что избежать неудачи не значит добиться успеха. - Иллиан улыбнулся. - Но пока с памятью у меня все в порядке, и я за собой приглядываю.
- Интересно. Теперь давай ты.
- Уж если мы заговорили о глупости... Вся эта мистификация может кончится чем-то очень глупым или скверным. А ты не боишься, что будешь выглядеть ду... не слишком достойно?
- Логично. - Эйрел покачал головой. - Наверное, стоит прежде всего сформулировать мои цели. Так вот, никакого намерения меряться с Форратьером по очкам у меня нет. - Безапелляционное отрицание подчеркнул символический хлопок ладонью по одеялу. - Мне все равно, и что он про меня думает, и кого в нашем поединке считает победителем. Когда я получал эту должность, мне пришлось либо сразу смириться с необходимостью терпеть Джеса, - он поморщился, как будто съел что-то очень невкусное или действительно проснулась его гипотетическая язва, - либо отказываться. А этот поганец не стоит ни моей отставки, ни ссылки в патруль.
Похоже, Эйрел Форкосиган не впервые уговаривает себя, что в тот раз смирение оказалось правильным выбором.
- Черт с ним, с дражайшим вице-адмиралом, - продолжил он, махнув рукой, - пусть на все лады склоняет мою репутацию. Врать не буду: меня это чертовски злит, тем более что и характер у меня не самый легкий, и Джес знает, куда ударить. Но! - Жестом лектора Эйрел резко воздел указательный палец. - Настоящего вреда от этого нет. Следует пресекать только две вещи: его попытки окончательно подорвать мой авторитет среди подчиненных или повредить мне физически. Так?
- Так - согласился Иллиан.
- А остальное, - со вздохом подытожил Эйрел, устало опираясь спиной о стену и явно раслабляясь после мини-лекции, - будем терпеть. Это безопаснее; ключевое слово, да, Саймон? Кстати. Лови подачу: в твоем задании речь шла именно о моей безопасности?
Нет, пожалуй, они не дошли еще до грани "ответа не будет". Ничто из объяснений Эзара не было абсолютной тайной из разряда "перед прочтением перерезать горло", а рассказать теперешнему Форкосигану о своих тогдашних сомнениях было бы только правильно.
- Сложно ответить. - Иллиан замялся и быстро поправил: - Не потому, что не хочу. Формально - да, именно о ней. А дальше я могу только перебрать варианты. Форратьер с кронпринцем - твои враги, но угрозы покушения от них вряд ли кто ждал. Я уже думаю, не мое ли присутствие провоцирует их нападать раз за разом. "Безопасность от тебя самого" - это скорее метафора. В политических интригах мой опыт невелик. На роль личного телохранителя подошел бы кто-то габаритами покрупнее. Разве что... император хотел дать тебе в качестве прикрытия человека, которому он сам может полностью доверять? Его доверие, потом твое... Вопрос доверия иногда важнее любых талантов.
- А ты обрадовался этому назначению? Победоносная кампания, медаль, повышение - так?
"Искренне. Ты договорился отвечать искренне или не отвечать совсем".
- Вовсе нет. Скорее насторожился. Во-первых, я уже знал, что на совете лорд Форкосиган выступал против эскобарского плана. Во-вторых, опасался, что ты приравняешь меня к своим политофицерам, поскольку не очень-то жалуешь шпионов. А в прямом столкновении у меня шансов нет.
- Ты меня боялся? - тихо уточнил Эйрел.
- Нет. - Иллиан пожевал губу, задумался. - Разве что, боялся не подойти? Не знаю. В общем, это новый ответ, длинный и непростой, а сейчас моя очередь спрашивать!
- Я же говорю - формалист. - Эйрел с хрустом потянулся, закинув сцепленные ладони за голову. - Давай. Ну?
- Ты сам произнес имя. - Иллиан сделался серьезным, выдержал крошечную паузу. - Джес. Адмирал Форратьер. Он тобой одержим. Это даже ревностью нельзя назвать - тут что-то пострашнее. А что ты о нем думаешь?
- Я же говорил только что... - раздраженно начал было Эйрел и смолк. Смолк так надолго, что Иллиан уже успел проклясть собственное бестактное любопытство. Джес Форратьер... да пошел он к черту! А вот разрушить из-за него только-только сложившееся доверие было бы особенно обидно. Но тут Эйрел снова заговорил:
- Ладно, я же сам обещал отвечать честно. Я Джеса терпеть не могу, презираю, придушить готов - да, все правильно. Он портит все, что мне дорого, к чему ни прикоснется. Форратьер во главе флота - хуже чумы, в буквальном смысле. Моральная зараза. - Эйрел глубоко вздохнул. - Но было же время, когда он был моим лучшим другом! Мы были когда-то... - неужели он скажет "близки"? нет, - очень похожи. Вдруг он - то, чем я мог бы стать? Напоминание о моих собственных грехах? Может, именно по этой причине ему так легко удается меня задеть. А вовсе не потому, что он, как он сам считает, мастер тонких манипуляций.
- Но не стал же, - осмелился вставить Иллиан.
- Нет, не стал, - согласился Эйрел. - Знать бы еще, где мне посчастливилось подхватить иммунитет... или где он успел набраться этой подлой безнаказанности. Нет уж. Проще утешаться мыслью, что Джес всегда был паршивцем, просто я в двадцать с хвостиком оставался олухом, ни черта не умевшим разбираться в людях. - Вздох. Потом Эйрел отмахнулся, словно останавливая собственные излияния. - Не веришь? Ну и правильно делаешь. Никогда не недооценивай Джеса Форратьера: он кто угодно, но не ничтожество. И в их с Зергом паре мозги достались ему. - Снова пауза. - Впрочем, не поздно ли я тебя учу? Ты в секретариате давно?
- Четыре года.
- Значит, имел возможность наблюдать за Форратьером во всей его красе. - Иллиан кивнул. Эйрел помолчал: то ли собираясь с духом, то ли подыскивая наиболее точную формулировку. - Джес нынче забрался так высоко, что остается только удивляться, как у него кровь носом не идет. И склонности, которые он считает нужным выпячивать, дворцовые нравы превращают в извращенную моду. Тебя это коробит?
- Да. И сильно.
- Тогда можешь сказать, насколько ты в силах отличить неприязнь к человеку от неприятия его... предпочтений? Это и есть мой вопрос.
- Стараюсь их разделять, по возможности. - Иллиан развел руками. - Все упирается в самоуважение. Предпочтения - слово-то какое нашел. Вообще-то, что такое эти предпочтения, я знаю по себе. Ну и? Значит, я сам аморален? Или Форратьер такая абсолютная зараза, что пачкает все, куда только ни посмотрит? - Иллиан помолчал, запустил пальцы в коротко подстриженную шевелюру. - Стоп, не пойдет. Тема щекотливая, вот и я все пытаюсь спрятаться за красивые слова. А отвечать надо просто: да, мне нравятся не только женщины. К сожалению, это отчасти совпадает со вкусами милорда Форратьера. Но сужу я собственные поступки по своим, а не по его меркам.
Эйрел не переспросил недоверчиво, не удивился признанию. Лишь подался вперед, на какие-то сантиметры сокращая дистанцию, и рокочущий баритон сделался самую малость тише, когда он спросил:
- И как тебе удается примирить знание о себе самом и то, что видишь в... отвратительной тебе персоне?
- С трудом, - признался Иллиан. - Сперва приходится запрещать себе самоуничижение. А потом учиться по-настоящему видеть не эту помянутую персону, а людей, которых уважаешь и ценишь. Правда, есть одна опасность: вглядевшись слишком пристально, рискуешь не отвести глаз. - Он фыркнул, - шутка это, шутка! - развел руками, потом помедлил и все же решился договорить: - От тебя - особенно. Извини.
В шутке оказалось не меньше половины правды. Даже в буквальном смысле слова разглядывать Эйрела было завораживающе любопытно: обманчиво тяжелые черты лица совершенно менялись, когда он улыбался или его взгляд загорался внезапным интересом. А почему бы и нет? Иллиан твердо и спокойно поглядел Эйрелу в глаза. Он ничего не говорил сейчас. Просто держал паузу, как держат распахнутой дверь.
Но Эйрела паузой не смутишь. Он хмыкнул, окинул Иллиана ответным взглядом и уточнил - скупо, с почти убедительной строгостью, полностью презрев игру в "вопросы-по-очереди":
- Будь добр, поясни. Это было откровенное предложение или попытка лести? Вариант с методом контроля я просто не рассматриваю.
- Предложение, - столь же лаконично пояснил Иллиан. И с пунктуальностью хорошего аналитика добавил: - Нескромное.
Очевидно, от своих штабных аналитиков адмирал Форкосиган привык получать доклады по совсем другой тематике. Эйрел внезапно поперхнулся смешком, неубедительно выдаваемым им за кашель, и спешно прикусил губу. Лицо его побагровело - от сдерживаемого хохота или накатившего смущения, сказать было невозможно. Иллиан наблюдал за эволюциями форкосигановской мимики пристально, беззастенчиво и без малейшего сострадания.
- По спине похлопать? Водички? - участливо уточнил он у кашляющего Форкосигана.
Эйрел только головой помотал. - Если бы по глотку чего-нибудь покрепче, - наконец выдавил он, - и вместе с тобой, Саймон. Жаль, что нельзя.
"Итак, что мы имеем? Эйрел. Сидит прямо на кровати, рядом, рукой подать. С расстегнутым воротом. Раскрасневшийся, немного ошарашенный и явно взбудораженный происходящим. Сильный и властный, но... не слишком. Не настолько, чтобы благоговейно трепетать и ждать, пока тебя одарят вниманием. Можно попробовать потянуться и взять самому. Например, ситуацию в свои руки."
- От тебя и так пахнет хорошим спиртным, - напомнил Иллиан. - Меня это устроит. А красный ты такой, словно уже успел выпить. Жарко? Верхнюю пуговицу расстегнуть?
Его пальцы ловко справились с чеканным бронзовым кругляшом. А вот разрешения провести губами по шее, от края бежевого воротника гимнастерки к самому уху, он у Эйрела уже не спрашивал. Отстранился, повернул его голову к себе. Прославленный адмирал и великий Форкосиган остолбенел? Очень хорошо. Теперь повторить опыт. В губы? Наверное. Так же, как Эйрел целовал его самого позавчера, только теперь стена уже не у лейтенанта за лопатками. И покороче. Успеть полюбоваться выражением лица, смешливым изумлением, прорвавшимся сквозь обычное бесстрастие. Отодвинуться. Все, перекур.
"Молчишь, Эйрел? Ошеломленно молчишь, как будто видишь меня впервые. И уж точно не ожидал от меня инициативы. Ты же привык брать, протягивать руку сам, исходить из собственных желаний - не важно, стыдясь или едко бравируя ими. Невыигрышная стратегия. Несмотря на всю пресловутую репутацию, в твоем личном деле за последние годы нет записей о... личных связях. Лишь короткое уведомление "раз в несколько месяцев посещает каваран-сарай, постоянных предпочтений нет". Что это: скрытность, порядочность, самоконтроль?"
Загадка. Самый жгучий вызов любопытству Иллиана.
"Вы были фатально неосторожны с пьяными поцелуями, мой коммодор!"
08.04.2005 12:40