На фикатон: фик № 4. "Двойная звезда"

[jetta-e]

Название: "Двойная звезда"
Автор: Lios Alfary

Рейтинг: Слэш, PG
Персонажи: Флетчир Джияджа, ОМП.
На фикатон "В ожидании новой книги" по заявке №34 - "Начало правления Флетчира Джияджи. Как из идеального аута создавался идеальный аут-император""

***

«Ночь – богиня, ночь – владыка. Ночь шагает по ступенькам, не спеша, почти неслышно. Ночь крадет и возвращает, ночь уверенно не знает, что скрывают ее дети, пряча сердце под полой. Ночь – для ревности и боли, ночь – для бездны и свободы, ночь – для страсти, ночь – для сказки, для упрямцев; карты, знаки, луны, звезды, слезы, нежность на ладони, ночь! Она для нас с тобой».

- Из ритма выпадаешь, - покачал головой Бенат, заглядывая любовнику через плечо. – Впрочем, я более чем уверен, что когда ты прочитаешь их вслух в Белом Зале, это будет названо весьма интересным отступлением от канонов. У тебя даже появятся последователи…

- Я не собираюсь это читать в Белом Зале, - Итурри отложил планшет и перевернулся на спину, закинув руки за голову. Усмехнулся. – Меня не поймут. Да и не время сейчас, верно? Когда все слагают стихи о будущем императоре, слагать стихи о времени суток… неразумно.

Бенат улыбнулся отражением, смахнул волосы, упавшие на высокий лоб Итурри.

- Ночь – она для нас с тобой? – продекламировал. Коснулся губами виска. Тягучая, невозможная нежность захлестывала его с головой. – Мне странно думать, что стихи могут поторопить Господина-Отца с выбором.

- И не поторопят. Только глупцы могут надеяться, что добьются этого лестью. Его императорское величество купается в лести ежедневно и ежечасно, у него давно выработался к ней стойкий иммунитет. Но! – он зарылся пальцами в волосы партнера. – Мы и так слишком долго не выдавали на-гора нашу порцию…

- Ты напишешь их для меня? Мне бы не хотелось обращаться за этим к матери, она и так слишком занята, а творчество ее прислужниц вязнет на зубах.

Итурри Кети коротко рассмеялся. Потянулся губами за поцелуем.
- А кто говорил, что стихосложение – занятие для женщин? – его смех мелодичным переливом колокольчиков упал в ночную тишину.

- Это я говорил не о тебе, - нашелся Бенат. – К тому же, если я напишу их сам…

Они смеялись вместе, лежа в объятиях друг друга. Два одинаково тонких браслета на запястьях – в узорчатое переплетение нитей они сами вплели по два волоса. Зеленовато-черных, как вороново крыло, и золотисто-медовых, как перо райской птицы. Двойная звезда. Тактик и стратег. Воин и экономист. Тонкая, умелая дипломатия. Знание истории. Умение внушать другим собственные мысли. Совершенные творения своих матерей.

Вот уже пять лет они играли теней друг друга, не слишком афишируя своих отношений, но и не пытаясь спрятаться – как можно всерьез рассчитывать спрятать подобное в Райском Саду? Умеющие видеть – видели, знающие – знали, что за сыном императора, так или иначе, следует сын созвездия Кети. Слишком многое они решали вдвоем, слишком опирались друг на друга – они знали об этой своей уязвимости, но ничего не желали с ней поделать. Они шли на сознательный риск, играя в придворные игры. Но не могли отказать себе в удовольствии идти рядом.

*

Император сидел в кресле, внимательно слушал соображения своего сына о будущей реформе. Да, система образования – несколько устарела. Слишком много внимания классическим наукам, слишком мало новым, современным исследованиям. Более того, ему об этом уже говорили. Несколько другими словами, но все же.

- Достаточно, Флетчир, - легкий взмах руки в останавливающем жесте. – Остальное я прочту в твоем отчете.

- Как будет угодно Господину-Отцу, - склонился в поклоне сын.

Его величество кивнул и встал из кресла. Время для паузы и коротких раздумий о насущном.

- Мне угодно обсудить с тобой будущее, - он поманил к себе принца, и тот послушно встал рядом с ним у окна.

- Отсюда не видна вся наша империя, - мягко начал император, - но у нас достаточно окон, чтоб рассмотреть ее. Но дело не в этом. Ты знаешь, что я уже достаточно утомлен властью. Это правда. И теперь тебя, наверняка, волнует, кого я назову своим наследником.

- Я постараюсь достойно и со всей ответственностью принять любое Ваше решение, Господин-Отец.

Легкий кивок, означающий «иного ответа я бы не принял».

- А чье имя ты назвал бы на моем месте?

Вопрос был ожидаем, но заставил задуматься, формулируя наиболее верный ответ.

- Бената. Мой старший брат обладает всеми необходимыми качествами для столь высокого поста: ответственностью, политической прозорливостью, гибкостью мышления. Кроме того, он отлично проявил себя на должности управляющего сектором и пользуется заслуженным уважением.

- Хорошо, - еще один кивок. – А что ты отнесешь к его недостаткам?

- Излишнюю категоричность суждений. Склонность к милитаристскому решению проблем, - Флетчир сделал паузу и со вздохом добавил:
- И Итурри Кети. Он зависит от его суждений.

- Ты считаешь, что твой брат не умеет мыслить самостоятельно? – полуулыбка на императорских губах могла быть равно насмешкой и одобрением.

- Нет. Но он старается обговорить все сколько-нибудь важные вопросы с ним. Это настолько уже стало привычным для него, что он не принимает более ничьих суждений. Если они разойдутся – или, что опаснее, если Кети умрет, - его решения могут иметь ошибочный характер.

- А что, ты думаешь, случится, если императором станет один из его братьев?

- Существуют две вероятности: первая – в том случае, если перед ними будет поставлена достаточной сложности задача, весьма вероятно плодотворное сотрудничество. Однако вторая вероятность более обоснована – Бенат слишком амбициозен, чтоб играть на вторых ролях. Это может расколоть империю, как минимум, политически.

- Все верно, - довольно кивнул император. – Благодарю, ты можешь идти.

Флетчир еще раз поклонился, запахнул накидку и вышел из отцовского кабинета. Он был уверен, что правильно понял отца.

*

- Это будет Флетчир, - покачал головой Итурри и уронил лицо в ладони. – Теперь это ясно, как белый день.

- Ты думаешь, Господин-Отец уже определился?

- Уверен в этом. Если ты мне правильно передал разговор с ним…

- Значит, Флетчир, - Бенат дернул плечами. – Хорошо хоть не Тайер.

Итурри невесело усмехнулся. Им обоим было хорошо известно, что старший сын императора в качестве кандидатуры для наследования даже не рассматривался. А остальные сыновья – были еще слишком молоды.

- Ты отозвал своих людей? – рука легла на плечо сидящему, слегка сжала, словно пыталась незаметно встряхнуть.

- Да. Успел.

- Возможно, стоило сделать попытку.

- Уже нет.

- Отцу некем было бы нас заменить…

- Нет. Что ты думаешь – сейчас вся служба безопасности занята его охраной! Нас раскатали бы, как ковер по асфальту. Сейчас нам стоит затаиться и подождать, вдруг Тайер или младшие попробуют взбрыкнуть…

Тихий писк сигнала на мгновение привлек их внимание и заставил Итурри осечься на полуслове.

- Дождались, - коротко бросил Бенат, выводя на экран изображение внешнего сада. Вдоль периметра медленно двигались серые бронированные тени, постепенно оцепляя усадьбу.

«Это я виноват», - читалось в, на мгновение широко распахнувшихся, серых глазах его друга, но тратить время на слова они не стали. Дело войны было делом Бената, он отдал несколько приказов своим гем-офицерам, и они начали спускаться по лестнице вниз. Запасной прогулочный аэрокар услужливо мигнул огнями. Даже слишком услужливо.

- Это…

- Я знаю. Но до яхты мы должны успеть добраться.

- С меньшим весом горючего точно хватит.

- Я знаю, - ему пришлось чуть ли не силком запихивать Итурри в машину. – Я знаю.

Он повторял это «я знаю» мысленно весь их недолгий полет. Им пришлось сесть, чтоб дозаправится. Они дозаправились – и сменили кар. И даже успешно долетели.

Но тот, кто поднялся на борт яхты вторым, слишком поздно уловил привкус взрывчатого газа в воздухе, слишком поздно крикнул: "Не стрелять!".

Это было ошибкой. Ночь не только дарила, но и отбирала.

Но им просто нравилось идти по этим дорогам вместе.

*

«Конечно, это просто ужасно», - говорили в Райском Саду.

«Всему виной – завышенное самолюбие», - шептали в Райском Саду.

«Но это так поэтично – самоубийство на Озере Влюбленных», - обсуждали в Райском Саду.

Флетчир Джияджа готовился к церемонии Посвящения и слушал. Он думал о последнем разговоре с братом, о разговоре с отцом, о копиях незаконченных документов с рабочего планшета Итурри Кети. Он думал, что история вышла весьма поучительна, что есть предел тому, что можно разделить. Власть делить нельзя, ответственность делить нельзя – от этого они теряют свою суть. Как бы ни было велико желание всегда иметь кого-то на кого можно опереться. Как бы ни было велико желание не просто, просыпаясь, целовать чужие губы, но спрашивать у этих губ совета и верить им, как себе. Кто-то может однажды захотеть большего, кто-то может захотеть это использовать… да и просто невозможно идти вперед, постоянно оглядываясь на свою тень.

Он думал о том, что убийство из зависти может быть приторно сладким. До оскомины на памяти.