Автор: ~Луна~
Жанр: романтика, юмор.
читать дальше
для Эйде на Новый Год с любовью
- Ну, ты же понимаешь, – сказал Айвен Форпатрил и в десятый раз одёрнул перед зеркалом мундир. Его глаза виновато бегали.
Байерли Форратьер, отражённый в зеркале на заднем плане, фоном великолепного парадного мундира капитана Форпатрила и его виноватых глаз, вяло махнул рукой. Последних полтора часа он с дивана не вставал, отвечая невнятными междометиями на любое замечание Айвена, и вообще, пребывал в крайней степени душевного упадка, насколько Айвен его знал, а Айвен льстил себя надеждой, что знает Бая, трудно, чёрт возьми, не узнать человека, которого… с которым… - которого безмерно ценишь и уважаешь, как говаривали хорошо воспитанные девицы в старинных романах? - с которым трахаешься до изнеможения и смеёшься до упаду, с которым живёшь почти год, не то чтобы они это планировали, просто в один прекрасный день Бай появился на пороге его квартиры, «Я поживу у тебя, Айвен, старина» - сказал он безмятежно – «Третий месяц не везёт в покер». Он просочился в деверь мимо ошеломлённого Айвена, как кот, следом протопала цепочка носильщиков. Айвен не смог возразить тогда, не возражал и потом – обширная пустоватая гарсоньерка с переездом Бая стала куда уютнее и… наполненнее, что ли, прежде всего – самим Баем и его шмотками, никакой дурной компании, как вначале опасался Айвен, свои сомнительно-служебные делишки Бай обделывал в других местах, «Я не беру работу на дом, Айвен, дружище» - говорил он, растягиваясь на диване в бархатном халате, или парчовом, или шёлковом – халатов была целая коллекция, - «я же Форратьер, а не какой-нибудь буржуа из новых!». Но сегодня обычное праздное валяние на диване явно имело другой оттенок, Айвен видел результат, но не понимал причины, можно сколько угодно ненавидеть Зимнепраздник, все эти нудные семейные сборища, прожжённую фейерверком одежду, жирную национальную еду, мерзкий слабый пунш, липких от сладостей племянников и племянниц, полоумных двоюродных бабушек и назойливых троюродных кузин – Бай распространялся насчёт прелестей Зимнепраздника полчаса и в целом Айвен был с ним согласен - так вот, можно ненавидеть всё это сколько угодно, но Зимнепраздник принято встречать в семейном кругу – и точка.
Поэтому Айвен и маялся сейчас в парадном мундире перед зеркалом – дядя Эйрел считал, что лучшей одежды для мужчины нет, и Айвену несложно было порадовать старика. В вазе стоял упакованный в золотую фольгу букет, рядом лежали упакованные в такую же фольгу конфеты – Айвен надеялся только, что на месте не перепутает. Дамам – цветы, детям – лакомства, - повторил он себе в десятый раз, а вслух сказал:
- Слушай, а Донна… Доно тебя… ладно, понял, ухожу… увидимся!
Чёрт побери, а Бай же предупреждал меня. Предупреждал! – думал Айвен уныло около полуночи. Зимнепраздник в особняке Форкосиганов бушевал вокруг во всей красе. За количеством гостей было трудно уследить – компании приходили и уходили, от поздравлений и улыбок у Айвена занемели щёки, а на пальцы правой руки, которую подвыпившие сослуживцы жали изо всех сил, с трудом шевелились. Стол ломился от еды – слуги так проворно меняли блюда, что, несмотря на тайком расстёгнутые ремни и корсеты, создавалось впечатление, будто гости и хозяева постятся, время от времени в дверях столовой появлялась матушка Кости и смотрела таким скорбным взглядом, что Айвену становилось совестно, и он запихивал в себя вон то куриное крылышко… или баранью котлетку… или парочку пирожных… На первых порах он умудрялся сплавлять куски под стол – кошкам, но потом кошки объелись и отправились спать, а с кухни таскали все новые блюда… С десертом очень помогали дети, чьи и сколько их всего – Айвен давно перестал понимать, все они были румяные, чумазые, липкие и очень, очень громко орали по любому поводу, особенно если некоторые разумные и ответственные взрослые опрометчиво спрашивали – не пора ли вам в кроватку? – а ещё к детям прилагались мамаши, ясноглазые провинциальные форессы, у каждой из которых имелся пяток-другой незамужних сестёр, племянниц или просто знакомых, очень подходящих капитану Форпатрилу на предмет обзаведения такими же липкими румяными детишками, эти милые дамы загнали Айвена в угол, и спасло его только то, что они чуть не подрались, выясняя – чья кандидатка подходит больше на роль новой леди Форпатрил. Выбравшись из детско-дамского кружка без существенных потерь – оттоптанные ноги и следы маленьких чумазых ладошек на мундире не в счёт - Айвен выпил кленовой медовухи для успокоения нервов и отправился в мужскую компанию, где суровые ветераны гражданских войн вроде дяди Эйрела и капитана Куделки трясли стариной и в подробностях разбирали тактические промахи и удачи былых сражений. Увы, оказалось, что Айвен успокаивал нервы слишком ретиво и на обращённый к нему риторический клёкот старых орлов мог ответить лишь бессмысленным цыплячьим писком. Изгнанный с позором за стратегическую бездарность, он доказал, тем не менее, тактическую сметку, обойдя стороной компанию молодых талантов, где безоговорочно верховодил Майлз, и где его самого ждало бы обычное безжалостное осмеяние. Нет, он не считал себя гением, но предпочитал, чтобы над ним смеялись… более благожелательно и в приватной обстановке, а после насмешек следовали поцелуи… его в дрожь бросило, когда он представил, как Майлз или Дув Галени целуют его посреди шумного зала, и он поспешно ухватил у пробегавшего мимо с подносом официанта очередной бокал медовухи…
Спустя час Корделия Форкосиган застукала своего незадачливого племянника в подвале особняка, где он, чуть покачиваясь, обозревал батарею коллекционных вин Эйрела Форкосигана. На вопрос – что он тут делает, Айвен отреагировал странно - вздрогнул, попятился, извинился, галантно поцеловал ей ручку и сказал:
- Мадам… очарован!
- Айвен! – Корделия взяла его за плечи и слегка встряхнула. Карие глаза Айвена сфокусировались, на лице отобразилась явное облегчение.
- Тётя Корделия! Это вы! А я тут… видите ли… подарок выбираю.
- Подарок?
- Ну да. Я ничего не подарил ему на Зимнепраздник, а ведь это свинство с моей стороны.
- Ему? – графиня Форкосиган произнесла это самым спокойным и нейтральным тоном истинной бетанки.
- Баю… Байерли Форратьеру. Он любит хорошее вино, как вы думаете, тётя, вот это…
- Лучше возьми что-нибудь отсюда, дорогой, я припоминаю, как твой дядя брал бутылку из этого ряда на годовщину нашей свадьбы, - ласково сказала Корделия, а про себя подумала – а Элис знает? Наверняка нет, иначе Байерли Форратьер был бы уже покойником. По крайней мере, карьерным и социальным покойником.
- Отлично! – Айвен так обрадовался, что Корделия тут же решила поговорить с Элис. Её племянник никогда так не радовался, если речь заходила о его прошлых де… хм, увлечениях.
- Благодарю, дорогая тётушка… надеюсь, ему понравится, - поймав взгляд Корделии, он снова попятился, - Ну то есть, я не хочу сказать, что он… что я…
- Айвен, - проникновенно начала Корделия, - несмотря на то, что в барраярском обществе партнёрские отношения между мужчинами считаются…
Айвен прижал к себе пыльную бутылку, содержащую амброзию земных виноградников, и ретировался.
- П-позвольте откланяться, дорогая тётушка! В-видите ли, Зимнепраздник – это такой праздник… тихий… семейный… - покаянно крикнул он с лестницы. Не нужна ему эта бетанская терапия, он не дурак и сам способен понять…
В квартире горел ночник, Бай спал на диване, комм, пристроенный у него на животе, гонял по экрану зимнепраздничную заставку.
- Что это? – буркнул он, когда Айвен, с мороза, чуть пошатываясь, рухнул рядом, - Дай сюда, побьёшь. О, Пино-Франш девятнадцатого года?
- Подарок, - лаконично сказал Айвен. В такси он тоже задремал, и мысли у него в голове путались, - будем праздновать Зимнепраздник. Вдвоём. Ты и я.
Его карие глаза сияли, по лицу расползалась добрая растроганная улыбка, слово «семья» витало в воздухе вперемежку с парами форкосигановской медовухи.
Бай оглядел его – от взъерошенных тёмных волос до оттоптанных лакированных сапог полуласковым-полураздражённым взглядом и сказал, ехидно, как настоящая жена со стажем:
- Айвен, дорогой, а тебе не хватит? – и, засмеявшись, поцеловал ошеломлённого Айвена.