Название: "Подарки для всех и каждого"
Автор: Энинг
читать дальше*
Последние несколько недель часто шел мохнатый, пушистый снег, и теперь, когда до Бала Зимнепраздника во дворце оставался всего лишь день, вся Форрбар-Султана утопала под огромными волнами сугробов, мерцающими и искрящимися в свете ночных фонарей и многочисленных огней праздничных украшений. А снег все падал и падал, укрывая белоснежным покрывалом деревья, тротуары и крыши домов, демократично скрадывая причудливое смешение разнообразных архитектурных стилей столицы, обычно столь резко бросающееся в глаза слишком наглядным контрастом времени постройки и роскоши убранства. В преддверье Зимнепраздника с украшением Форрбар-Султаны постаралась не только природа, но и люди: на заснеженных улицах и фасадах зданий, выхватывая из сгущающихся сумерек их темные силуэты, переливались и сияли радужным разноцветьем светлячки гирлянд, горели ярким светом вывески и витрины магазинов.
Особняк Форкосиганов с его обитателями тоже активно готовился к празднованию. Матово поблескивала начищенная бронза светильников и люстр, вспыхивал, разбрызгивая радужные брызги отсветов, отмытый хрусталь, сверкал глянцевым отражением натертый паркет. По дому витал запах свежего воска, лимона и лаванды, смешиваясь с соблазнительными ароматами, плывущими с кухни. Еще сегодня днем по дому сновала масса прислуги, приводя все в порядок, чистя, намывая и полируя все вокруг. Марк, до этого практически никогда не сталкивавшийся с настолько масштабными приготовлениями к празднику - тот день Рождения Императора назвать праздником было невозможно - был несколько напуган этой лихорадкой, поразившей все и вся вокруг, и сбежал к себе в комнату.
Лишь под вечер суматоха в доме постепенно затихла, и небольшой праздничный ужин (Майлз назвал его подготовкой перед марш-броском), собрал в Желтой Гостиной все их немногочисленное семейство. Обычно, благодаря графине Форкосиган, протеин на семейном столе появлялся из чана, но сегодня эта традиция была отодвинута в угоду другой - традиционной кухне Зимнепраздника. Огромный гусь, притащенный на серебряном подносе расторопной прислугой, казалось, сейчас взлетит, расправив крылья и гордо подняв голову с веточкой розмарина в клюве. Под покрывающей его румяной и хрустящей корочкой таилось невероятно сочное, нежное мясо, запеченное с яблоками и травами. Рядом на белоснежном блюде сверкало медово-золотистое жаркое из тушки фазана в обрамлении каштанов, с разноцветными вкраплениями звездочек овощного гарнира и свежей зеленью, источая едва уловимый привкус дыма и можжевельника. Салат из ананасов с креветками, ассорти из морепродуктов под острым соусом, тушеные в сметане и нафаршированные грибами рулетики из копченой форели и еще масса всевозможных положенных к празднику вкусностей. Все сервированные блюда были красиво украшены и распространяли такие ароматы, что глаза сверкнули голодным блеском даже у Майлза. На десерт принесли фруктовые канапе на шпажках, припорошенные сахарной пудрой и шоколадной крошкой, и припущенные в вине со специями груши в хрупкой глазури застывшей карамели, украшенные белыми облачками взбитых сливок. «Коричневое с серебром, очень по-форкосигановски», невольно пронеслось у Марка в голове.
Зимнепраздник на Барраяре оказался очень похож на картинку из книжки, которую Марк читал давным-давно: такой же яркий, праздничный и чуть таинственный, он манил обещанием чуда, соблазнял возможностью исполнения любого желания, в общем, это была невероятным образом воплотившаяся в действительность сказка из детства. И что немаловажно, теперь ему было и что праздновать, и с кем; как он недавно обнаружил, последний фактор имеет огромное значение.
Итак, Обжора пребывал в экстазе, полюбив Зимнепраздник искренне и всем сердцем. Судя по его усердным стараниям в воплощении своих предпочтений, несмотря на постоянные одергивания от самого Марка (напоминаниями о необходимости нового посещения портного), Рева тоже не останется обойденным вниманием. Убийца… он на удивление был до сих пор доволен, не беспокоя Марка по пустякам. Оставался лишь...
Пыхтун нетерпеливо дернулся, напоминая о следующем важном деле. В конце концов, лорд Марк тоже в нем кровно заинтересован?
***
- Хорошо. Давай попробуем. Расслабься… не надо так напрягаться… ммм… руку чуть повыше. Да осторожнее, ты! Помедленней. Вот так, правильно.
Марк честно слушал Майлза, как старательный ученик, пытаясь уловить каждое его движение и подстроиться под ритм.
Довольно скоро оба растянулись на диване, взмокшие и уставшие. Майлз так точно.
- Я уже был на балу во дворце на День рождения Грегора, - объяснил Марк.
Маленькая заминка перед именем явно не была случайной, Майлз только не знал, к чему ее вернее отнести: к самому Грегору или тем обстоятельствам, которые привели к их с Марком знакомству. Майлз слишком плохо знал Марка, чтобы предполагать с уверенностью, и дело было не в провалах памяти после криооживления. Его детское желание иметь брата исполнилось, когда он уже давно вырос и совсем этого не ожидал. И Майлзу потребовалось очень немного времени, чтобы осознать, что давнишние мечты никуда не делись. Вот только после столкновения с их реальным воплощением, похоже, придется избавляться от детских заблуждений. Он начал понимать, отчего при разговоре с матерью о Марке в глазах у той проскальзывали насмешливые искорки. Почему-то так получалось, что их с Марком взгляды на… братские отношения расходились, и на сей раз мать явно была не на стороне Майлза.
- Фух, - тяжело вздохнул Майлз, - не думал, что это окажется так сложно.
- Да, девушка из тебя получилась не очень; боюсь, даже ваша леди Элис не исправила бы положение. Может все же стоит попробовать платье, раз уж мундир на тебе по-прежнему болтается?
- Уже нет, - сдавленно прорычал Майлз, взлетая на ноги. - И вообще, нечего тут разлеживаться, вставай давай! Ну, готов? И раз, два, три… раз, два, три…
Две фигурки медленно закружились по комнате в зеркальном отражении танцевальных па друг друга.