"На крышах Форбарр-Султаны шафранный закат померк..."
Толстый и тонкий
читать дальше
(из серии "Как это было на самом деле")
***
— А зачем ты мою погремушку сломал?
— А зачем ты свою ящерку в моё молоко бросил?
— У неё кожа пересохла, а вот зачем ты мне "ЛЯЛЯ" со спины оторвал?
— Ты же сам сказал — не надо "ЛЯЛЯ", вот я тебе и помог! А ты меня зонтиком огрел!
— За дело огрел! Кто мне ночью носки намочил и песку в них насыпал?
— Не делал я такого! Ноги надо мыть на ночь. И носки менять почаще.
— Чего?! Это я-то не мою ноги? Да ты сам когда босиком ходишь — к полу приклеиваешься!
Пока Труляля и Траляля препирались, Алиса обеспокоено наблюдала за ними. Изредка она пыталась вставить слово, но каждый раз безуспешно.
Несмотря на одинаковые серые костюмы из хорошего сукна и похожие, как две шиллинговые монеты, лица, братья отличались друг от друга довольно сильно. Первый из них был худ, уверен в себе и легко подбирал всё новые и новые шпильки. Второй хотя ростом был и не выше брата, но в обхвате превосходил его вдвое; несмотря на внушительный вид, держался он нервно и неуверенно, ответы подбирал с видимой задержкой. Однако даже в самые жаркие моменты братья продолжали обнимать друг друга за плечи, из-за чего перепалка выглядела как-то несерьёзно.
Впрочем, список прегрешений пополнялся с пугающей скоростью:
— А ты Шалтая-Болтая яйцеголовым обозвал!
— А ты у Черепахи Квази насчёт черепахового супа интересовался, так она до сих пор заикается! Обжора!
— А ты этих хулиганов, Зайца со Шляпником на наш день рожденья пригласил! А они меня в чайник к Соне пытались запихнуть, а потом всего обмазали сливочным маслом!
— А от твоего храпа у ворона мигрень, и он на нас теперь злится!
— А ты во время крокета осмелился Королеву переспорить, и теперь она на нас ещё больше, чем ворон, злится! У меня из-за тебя скоро мания преследования разовьётся!
— А у меня уже давно из-за тебя припадки! — заорал уже всерьёз разозлённый худой. — И голова после них как помпой накачанная, глаза наружу выдавливает!
На толстого будто вылили ведро ледяной воды. Он испуганно пригнулся, лицо его искривилось, губы задрожали. Алисе стало его невыносимо жаль, и она поспешила вмешаться:
— Ну зачем вы так! Перестаньте ссориться, сейчас же! Вы ведь родные братья, а значит, должны друг другу всё прощать!
Худой поник плечами.
— Извини, Марк, — буркнул он едва слышно. — Сам не знаю, что это на меня нашло.
Толстый горестно, со всхлипом вздохнул и опустился на пенёк.
— Эх, Майлз... Сколько раз мы с Айвеном тебя предупреждали: твои авантюры ещё никогда до добра не доводили!
(с) тут
***
Интимные подробности из жизни Иллиана
читать дальше
***
Саймон засмотрелся за окно.
Впрочем, мысли его были заняты совсем не красотами парка...
Молодой Форкосиган занимал все его помыслы последние ...дни? месяцы? годы?
Саймон все чаще ловил себя на том, что хотя тело и разум его отданы служению Барраяру, душа его постоянно витает в глубинах космоса рядом с единственным сыном Эйрела.
Каждый раз Саймон чересчур поспешно читал депеши дендарийцев, ожидая увидеть там самое страшное... И каждый раз его наполняла нереальная радость, когда он понимал, что самого страшного не произошло.
Майлз... Майлз... Майлз... Его навязчивая идея. Его единственная надежда... Кому-то придется передавать дела, было бы неплохо передать их ему, родному, понятливому и ...единственному.
Сколько раз Саймон ловил себя на мысли, что благодарен высшему разуму за то, что трепетные чувства, сравнимые разве что со взрывом, вызываемые в нем Майлзом, он больше никогда не ощущал. Иначе он бы попросту не смог работать, целые дни напролет думая о Нем. Впрочем, так он думал о Майлзе. Постоянно. Каждую секунду своего существования Саймон думал о нем.
Таймер сообщил, что перерыв закончен. Глава СБ тяжко вздохнул:
- Я таки любитель извращенного секса...
И он вернулся к прерванному делу.
Отчеты Майлза про расходы дендарийцев всегда были близки к книге ужасов и Саймон вполне искренне считал, что второго такого, как Майлз ему НЕ НАДО! А проклятого отчета было еще полмегабайта…
(с) тут
читать дальше
(из серии "Как это было на самом деле")
***
— А зачем ты мою погремушку сломал?
— А зачем ты свою ящерку в моё молоко бросил?
— У неё кожа пересохла, а вот зачем ты мне "ЛЯЛЯ" со спины оторвал?
— Ты же сам сказал — не надо "ЛЯЛЯ", вот я тебе и помог! А ты меня зонтиком огрел!
— За дело огрел! Кто мне ночью носки намочил и песку в них насыпал?
— Не делал я такого! Ноги надо мыть на ночь. И носки менять почаще.
— Чего?! Это я-то не мою ноги? Да ты сам когда босиком ходишь — к полу приклеиваешься!
Пока Труляля и Траляля препирались, Алиса обеспокоено наблюдала за ними. Изредка она пыталась вставить слово, но каждый раз безуспешно.
Несмотря на одинаковые серые костюмы из хорошего сукна и похожие, как две шиллинговые монеты, лица, братья отличались друг от друга довольно сильно. Первый из них был худ, уверен в себе и легко подбирал всё новые и новые шпильки. Второй хотя ростом был и не выше брата, но в обхвате превосходил его вдвое; несмотря на внушительный вид, держался он нервно и неуверенно, ответы подбирал с видимой задержкой. Однако даже в самые жаркие моменты братья продолжали обнимать друг друга за плечи, из-за чего перепалка выглядела как-то несерьёзно.
Впрочем, список прегрешений пополнялся с пугающей скоростью:
— А ты Шалтая-Болтая яйцеголовым обозвал!
— А ты у Черепахи Квази насчёт черепахового супа интересовался, так она до сих пор заикается! Обжора!
— А ты этих хулиганов, Зайца со Шляпником на наш день рожденья пригласил! А они меня в чайник к Соне пытались запихнуть, а потом всего обмазали сливочным маслом!
— А от твоего храпа у ворона мигрень, и он на нас теперь злится!
— А ты во время крокета осмелился Королеву переспорить, и теперь она на нас ещё больше, чем ворон, злится! У меня из-за тебя скоро мания преследования разовьётся!
— А у меня уже давно из-за тебя припадки! — заорал уже всерьёз разозлённый худой. — И голова после них как помпой накачанная, глаза наружу выдавливает!
На толстого будто вылили ведро ледяной воды. Он испуганно пригнулся, лицо его искривилось, губы задрожали. Алисе стало его невыносимо жаль, и она поспешила вмешаться:
— Ну зачем вы так! Перестаньте ссориться, сейчас же! Вы ведь родные братья, а значит, должны друг другу всё прощать!
Худой поник плечами.
— Извини, Марк, — буркнул он едва слышно. — Сам не знаю, что это на меня нашло.
Толстый горестно, со всхлипом вздохнул и опустился на пенёк.
— Эх, Майлз... Сколько раз мы с Айвеном тебя предупреждали: твои авантюры ещё никогда до добра не доводили!
(с) тут
***
Интимные подробности из жизни Иллиана
читать дальше
***
Саймон засмотрелся за окно.
Впрочем, мысли его были заняты совсем не красотами парка...
Молодой Форкосиган занимал все его помыслы последние ...дни? месяцы? годы?
Саймон все чаще ловил себя на том, что хотя тело и разум его отданы служению Барраяру, душа его постоянно витает в глубинах космоса рядом с единственным сыном Эйрела.
Каждый раз Саймон чересчур поспешно читал депеши дендарийцев, ожидая увидеть там самое страшное... И каждый раз его наполняла нереальная радость, когда он понимал, что самого страшного не произошло.
Майлз... Майлз... Майлз... Его навязчивая идея. Его единственная надежда... Кому-то придется передавать дела, было бы неплохо передать их ему, родному, понятливому и ...единственному.
Сколько раз Саймон ловил себя на мысли, что благодарен высшему разуму за то, что трепетные чувства, сравнимые разве что со взрывом, вызываемые в нем Майлзом, он больше никогда не ощущал. Иначе он бы попросту не смог работать, целые дни напролет думая о Нем. Впрочем, так он думал о Майлзе. Постоянно. Каждую секунду своего существования Саймон думал о нем.
Таймер сообщил, что перерыв закончен. Глава СБ тяжко вздохнул:
- Я таки любитель извращенного секса...
И он вернулся к прерванному делу.
Отчеты Майлза про расходы дендарийцев всегда были близки к книге ужасов и Саймон вполне искренне считал, что второго такого, как Майлз ему НЕ НАДО! А проклятого отчета было еще полмегабайта…
(с) тут