"На крышах Форбарр-Султаны шафранный закат померк..."
Название: "А если бы я..." (If I would...)
Автор: quietann
Рейтинг: слэш и гет, от R до NC-17
Пейринг: Эйрел/Джес, сестра Джеса/ОМП
перевод мой, оригинал взят с http://www.lse.org/~quietann/ges/would1.html
Объем - большая повесть, ок. 50 тыс.слов. Перевод в процессе( здесь - главы 1, 2, 3).
Глава 4
читать дальшеПоследующий год выдался для Джеса странным. Он прилежно исполнял свои обязанности в Генштабе, заслужил Эйрел в очередной раз покидал планету, но на сей раз, как он обещал, всего на несколько дней. Отсюда Джес сделал вывод, что тот выполняет работу адъютанта, доставляя документы из министерства на флот и обратно во время проведения каких-то достаточно деликатных переговоров. В день отъезда Эйрела в доме было все чудесно: жена его расцеловала на прощание, а сам Эйрел обнял Джеса, крепко и по-мужски. Джеса происходящее смущало: какую-то неделю назад Эйрел чуть не бросился в его объятия, потом, предположительно, выяснял отношения с женой весьма грубым образом, а прошлым вечером, рисуя Джеса, с откровенным желанием пожирал его глазами. А теперь Эйрел ведет себя так, будто ничего не было, в семейной жизни у него все прекрасно и он обещает жене скорое и радостное возвращение.
Эта картина семейной идиллии разбилась вдребезги уже на следующую ночь, когда сестра Джеса принимала в своей спальне лорда Форвина. Джес предпочел провести эту ночь вне дома. Он чувствовал горечь, словно ребенок, на глазах которого надувают красивый шарик и который точно знает, что шарик этот рано или поздно лопнет. Он только спрашивал себя, скоро ли дождется от коллег поддразниваний и шуточек, что ему милее спартанская обстановка комнаты отдыха в Генштабе, нежели роскошь форратьеровского особняка? И как быстро они догадаются, что его гонят из дома семейные проблемы? Было бы иронией утверждать, что дневать и ночевать на работе его заставляют многочисленные дела; работники Оперативного отдела имели репутацию лентяев, и их статус был едва ли сильно выше так называемых "отбросов Службы", бравых вояк, порой выходивших из-под контроля. "Как Эйрел?" Но единственный, кто заметил перемены в его привычках, был майор Олрент, тот самый, что некогда дал ему задачу подобрать почетный караул... и один из тех, кого они с Эйрелом видели тогда у Лиз.
Как-то вечером Олрент предложил Джесу съездить в кабачок Лиз вместе, но Джес отказался. – Сейчас это не мое.
- Быть может. Но когда вы пришли туда с Форкосиганом, выглядело это так, словно там вам самое подходящее место. Не знаю и не хочу знать, что происходило у вас двоих за занавеской, но вы чуть бар не подожгли, так между вами воздух раскалился.
- Хм... да. Но мне не хотелось бы говорить на эту тему. Сплетни недостойны чести Эй... Форкосигана. - На обмолвку подчиненного Олрент насмешливо приподнял бровь, и Джес заподозрил, что его с Эйрелом отношения, какими бы они ни были, нынче составляют «секрет Полишинеля». Мог бы и раньше догадаться, что у СБ есть агент в заведении Лиз, отслеживающий ее клиентуру. Может так статься, что и какому-нибудь бедолаге-эсбешнику приходится среди прочих заданий вести учет "интимной жизни Эйрела Форкосигана".
- Что ж, Форратьер, я пойму, если вам не хочется говорить на эту тему со старшим офицером. Но если вас что-то мучает, не ждите, пока дела пойдут скверно, а отправляйтесь поговорить с Лиз.
Эйрел тогда говорил Джесу, что барменше можно довериться, и это делало совет Олрента еще ценней. Поэтому на неделе, когда Эйрел был в отъезде, днем после обеда Джес отпросился с работы, сославшись на усталость - что не было ложью, если учесть, что он сел за комм еще затемно и переделал к обеду большую часть работы, - и отправился за город.
Лиз улыбнулась новому посетителю. Джес стряхнул снег с шинели и повесил ее на вешалку. В баре было меньше десятка человек, да еще несколько парочек в кабинетах за занавесками. Он внимательно оглядел присутствующих.
- Они заняты своими делами, - успокоила его Лиз. - Скажи, Джес - я правильно запомнила твое имя? - ты ведь приехал сюда поговорить со мной?
Да, Эйрел не догадывался, как велика осведомленность Лиз: она не только знала все, что делается в ее собственном баре, но была и в курсе того, что происходит в других местах и в самых разных кругах общества.
- Гм, да. Держу пари, тема вам уже наскучила. Что и всегда – дела любовные дела. - Он попытался прибавить в голос застенчивости, но не получилось.
Лиз протянула ему кружку. Отличное пиво. - Ты обратился по верному адресу. Не то, чтобы я знала Эйрела прекрасно, но у этого парня если и есть пунктик, так это его честь, его нрав и его жена. Твоя сестра, если ты забыл. Так какого черта понадобилось в это впутываться тебе?
Ее речь была грубовата, но тон был дружелюбен. Должно быть, своей манерой разговора она обязана сплошь мужской клиентуре заведения: вряд ли кто-то из посетителей следит за своим языком в ее присутствии, как они делали бы рядом с обычной барраярской женщиной.
– Я не сейчас впутался. Давно. Эта история тянется уже пять лет, если точно.
- Хочешь сказать, он женился, но ты не отступился от мысли его получить? А он не такой человек, чтобы согласиться. Должен пройти не один год, прежде чем он поймет, что женитьба его вкусов не изменит и от желаний не избавит. - Лиз сокрушенно покачала головой.
- Ну, он от меня отказался, если так можно сказать. Но не до конца. А я уступаю его желаниям. И жду. Отчасти потому... ладно, будем честными: в основном потому, что он женат на моей сестре и что я этот брак устроил. Но у них что-то не складывается. Сестре нужно больше внимания, чем может уделить Эйрел, и она...
- У твоей сестрицы репутация известная. Хорошенькая распутная девчонка; я бы сама от такой не отказалась, если бы вдруг решила, что толстая старуха вроде меня способна ее заинтересовать.
Ого. Самоирония Лиз ничего не скрывала. На какую-то секунду Джес даже прикинул, не познакомить ли сестру с Лиз, но, при всех своих разнообразных сексуальных аппетитах, та никогда не давала повода посчитать, что интересуется женщинами. Ладно, ее личная жизнь и без того запутана донельзя, и это отчасти тоже предмет забот Джеса.
- Ну и чего ты хочешь? - спросила Лиз без обиняков.
- Эйрела.
- А что ты сделал, чтобы его заполучить?
- Напрямую? Немного. А странно... - Джеса вдруг внезапно озарило: - Из нас двоих выбирал всегда он и действовал тоже он. Но сейчас, с тех пор, как мы закончили Академию, он все время делает шаг вперед - и тут же отступает.
- Увидев вас здесь, я так и подумала. В жизни не видела, чтобы парочка выходила из моих дверей такой разочарованной, как вы двое. - Лиз глубоко вздохнула. - Я вот что думаю. Ты устроил этот брак, как устраивают ловушку, думая: вот он в нее попадется и уж тогда откроет мне объятия. Но для такого у него голова битком набита предрассудками. Он же из тех самых Старых форов, сын генерала графа Петера Форкосигана, не кто-нибудь. И вот ты сидишь и впустую ждешь его - вместо того, чтобы самому охотиться.
Эта метафора показалась Джесу полной глубокого смысла. Действительно, что сейчас, что в Академии он ограничивался по отношению к Эйрелу мягкими уговорами, помощью, намеками «путь свободен».
- То есть мне надо толкать, а не тянуть. - Эта простая мысль потрясла Джеса.
- Именно. Конечно, гарантий тебе и тут никто не даст, но, ходя вокруг него кругами, ты пока не очень-то преуспел, верно?
***
За день до возвращения Эйрела, вечером, Джес сопровождал сестру на свадьбу одного из сыновей графа Форпатрила. Уже в вестибюле она заметила вдалеке Андроса Форроттена, глаза ее вспыхнули, и, схватив Джеса за руку, она потащила его за собой через весь зал, к своему любовнику.
Форроттен поприветствовал Джеса кивком. С его же сестрой поздоровался интереснее: взял обе ее руки в свои и поцеловал. Джес отметил, что это был не просто поцелуй: Форроттен многозначительно обвел ее запястье пальцем, повернул кисть ладонью вверх и крепко стиснул, целуя. Потом на мгновение притиснул ее ладони к стене, у нее за спиной. Наконец, он отпустил ее руки и осведомился: - Ты подумала над моим предложением?
- Да, - ответила она. - И очень им возбуждена. - Она разрумянилась, глаза ее сверкали.
- Что ж, прекрасно, – ответил Форроттен с негромким смешком. - Итак, милая моя, я устрою тебе небольшой показательный урок. Джес, подбросите нас в особняк Форратьеров где-то через час?
- Разумеется, - дружески согласился Джес. Форроттен явно понимал, что Джес полностью в курсе секретов своей сестры, но был достаточно хорошо воспитан, чтобы блюсти невинный вид.
Форроттен отошел вместе с сестрою Джеса к прочим гостям, намереваясь представить ее кому-то из своих друзей. Джес обернулся и вдруг увидел, что в каких-то десяти шагах поодаль стоит… граф Форкосиган, холодным взглядом обозревая только что случившуюся сцену. Он явно все слышал.
Джес снова вспомнил совет Лиз и подумал, что он должен поговорить с Эйрелом сам, прежде чем его опередит граф. До этого вечера он рассчитывал, что на подготовку плана наступательной стратегии в их с Эйрелом отношениях у него есть несколько дней. Но теперь он понял, что на все размышления ему осталась одна единственная ночь.
Джес вполне себе представлял, какого рода виды имеет сегодня Андрос Форроттен на его сестру. Такого рода игры не вызывали у него прежде особого интереса, но зрелище обещало быть стоящим, так что Джес быстро проскользнул на свое обычное место в шкафу, за вентиляционной решеткой. Он отметил, что кровать застелена свежими простынями - теми самыми, что он подарил сестре на помолвку. Когда она завязала роман с Форвином, то свернула и убрала этот комплект и никогда прежде не лежала на этом белье с кем-то, кроме мужа. Почему-то это открытие Джеса смутно встревожило.
Из соседней комнаты донесся смех, вошли Форроттен с его сестрой. Форроттен протянул ей изящный флакончик с депиляторием и кивком показал на дверь ванной.
- Все? - с какой-то неуверенностью спросила она.
- Да, - подтвердил Форроттен. - Оно не раздражает и не жжет даже самые чувствительные местечки. И если ты сегодня хочешь этого от меня, учись не задавать ненужных вопросов.
Сестра чуть покраснела, потупилась и пошла в ванную. Форроттен закрыл за нею дверь.
Когда она ушла, Форроттен открыл саквояж и достал оттуда четыре пары наручников со стропами, которые привязал к ножкам кровати. Он подергал узел, проверяя на крепость, потом, удовлетворенный, уселся на стул лицом к ванной. Обычно Форроттен бывал хладнокровен и собран, но на сей раз в нем чувствовалось еще и беспокойное предвкушение. Раздеваться он не стал.
Несколькими минутами спустя из двери появилась сестра Джеса. На ее коже поблескивали капли воды. Она была полностью обнажена, и, о да, шапочка курчавых волос в паху тоже исчезла. Джес было ошеломлен непривычным зрелищем зрелой женщины в таком виде. Не говоря о том, что это была его сестра.
При виде наручников она издала смущенное хихиканье, но Форторен поднес палец к ее губам, напоминая, что она должна хранить молчание. Взяв молодую женщину за руку, он подвел ее к кровати и усадил, а сам сел напротив.
- Хм, что ж, весьма мило. Покажи мне больше. - Он развел ее колени. - О, просто чудно. Ты прекрасно смотришься, знаешь? – Несколько мгновений он разглядывал ее, прежде чем заговорить вновь. - Теперь, милая, прежде чем мы продолжим, ты должна мне сказать "стоп-слово".
- А что это такое? - спросила сестра. Джес в подобных вещах был осведомлен, хоть самому к «стоп-слову» ему прибегать не приходилось, но его изумила, что сестра оказалась невинна в этом вопросе.
- Это то слово, которое ты произнесешь, если действительно захочешь, чтобы я прекратил. Поверь мне, ты сегодня будешь вопить "Нет!", но на самом деле не захочешь в этот момент, чтобы я останавливался. Так что придумай нечто, что ты никогда, ни при каких обстоятельствах не произносишь в моменты близости. Стоп-слово привлечет мое внимание в случае, если я окажусь слишком... увлечен твоими прелестями, дабы понять, достаточно с тебя или нет.
Сестра раздумывала лишь минуту. - Эйрел - произнесла она бесстрастно, словно его имя ничего для нее не значило.
Джес вздрогнул. И это та самая женщина, что несколько дней назад просто висла на своем муже, открыто к нему ластясь? Форроттен, пораженный не менее, удивленно поднял брови. - Что, у вас с мужем все так скверно? И ты никогда не выкрикиваешь его имя в минуты страсти?
- Никогда. - Ее голос был холоден, как лед. - Да и не могу сказать, чтобы с ним в постели мне хоть раз захотелось закричать, - со скучающей ленцой добавила она. Джес поморщился снова. Он знал, что Эйрел не такой уж многоопытный любовник, но, что бы он ни делал, он всегда делал это с тщанием и очень хорошо.
- Ну... - Форроттен почувствовал себя явно неуютно.
- Я так хочу. Ни для чего лучшего его имя не сгодится, - с горечью отрезала она.
- Ладно. Но теперь, пока мы не закончим, никаких больше «я хочу». И передумать потом у тебя возможности не будет.
Джес подумал, что ему будет просто невыносимо услышать имя Эйрела из ее уст в таких обстоятельствах. Неужели муж так мало для нее значит? Он безмолвно взмолился, чтобы Форроттену хватило опытности оценить пределы возможностей своей партнерши и не переступать их.
Форроттен поднял сестру Джеса на руки и положил навзничь на кровать. Казалось, она чувствует себя вполне комфортно, распростертая на спине, с раскинутыми руками и ногами, которые он пристегнул наручниками. Джес не мог отвести глаз. Она была такая прекрасная, обнаженная, беззащитная. Он сам удивился, поняв, как быстро у него встало, и торопливо расстегнул верхнюю пуговицу брюк.
Форроттен обошел кровать, явно наслаждаясь созданной им инсталляцией. Он выключил свет в комнате, улыбнулся. Света луны и уличных огней Форбарр-Султаны хватало, чтобы осветить кровать почти так же ярко, как комнатным освещением, зато на бледной коже сестры этот свет разливался теплым сиянием.
- Следи за мной глазами, киска, - нежно проинструктировал Форроттен.
Он подходил к кровати то с одной стороны, то с другой. Когда молодая женщина на мгновение отвела глаза, Форроттен вытянул руку и медленно, жестко ущипнул ее за сосок: - Не отводи глаз! - Сестра очень старалась следовать его приказу, но всякий раз, когда ей случалось ошибиться, Форроттен болезненно щипал ее или что-нибудь в этом роде.
Наконец он остановился, разглядывая ее, и принялся доставать из сумки и пробовать игрушки, одну за другой. То и дело он откладывал их в сторону, аккуратно пуская в ход зубы или ногти. Очень скоро она тяжело задышала и сделалась вся мокрая…
Зрелище было настолько потрясающим, что впервые в жизни Джесу захотелось не просто смотреть, но коснуться ее самому. И то, что дверь шкафа была наглухо заперта, вызывало у него смешанное чувство благодарности судьбе и настоящей ярости. Он запустил руку в штаны... никогда прежде он не делал этого, наблюдая. Он всегда откладывал картинки в память на потом, чтобы подрочить над ними в одиночестве. Но на сей раз... нет. Он поднимался к пику возбуждения вместе с сестрою, когда Форроттен подводил ее к самому краю и приостанавливался, снова и снова.
Когда Форроттен извлек очередную игрушку, и Джес, и его сестра посмотрели на нее с одинаковым изумленным испугом. Одну такую штуку Джес как-то подарил Эйрелу в качестве шутки, еще в Академии. Но эта была... больше. Молодая женщина закусила губу.
- Ты как, не струсила? Не хочешь воспользоваться своим словом?
- Я... Н-нет. - Джес никогда не слышал, чтобы голос сестры звучал столь неуверенно. Она прикрыла глаза, ее тело напряглось в наручниках. Форроттен с улыбкой выжидал, и, наконец, она начала упрашивать: - Ну... пожалуйста. Я хочу...
Форроттен ввел игрушку между ее раздвинутых бедер, резко и быстро, и она судорожно выдохнула, широко распахнув глаза. Джес почувствовал, что сейчас больше не вынесет. Только бы Форторен его не услышал. Ох, вот бы самому сделать это с нею - и это, и большее...
Вопль ее экстаза заглушил его собственный стон, когда он кончал. Джес осел в кресле, опустошенный, потрясенный, судорожно хватая ртом воздух. Он понимал, что теперь у него настали проблемы. Но все, о чем он мог сейчас думать, была она.
***
Когда назавтра приехал Эйрел, он приветствовал кузена как раз в той странной жизнерадостной манере женатого мужчины, которая сейчас Джеса так смущала, - то есть по-мужски обнял, хлопнул по спине. Потом Эйрел отступил на шаг и оглядел его с ног до головы. - Знаешь, торжественная встреча в космопорте – это нечто новое. А у тебя какой-то напуганный вид. Что случилось?
Напуганный? Случившееся вчера Джеса не просто напугало. - Мне надо поговорить с тобой прежде, чем ты попадешь домой.
- Что-то не так?
- Ничего серьезного. - Хотя он несколько слукавил. - Поговорим где-нибудь наедине. Как мужчина с мужчиной.
Они отправились в то самое кафе, где Эйрел некогда просил Джеса стать его шафером на свадьбе. Необходимость взять отдельный кабинет Эйрела озадачила, но Джес настаивал и даже предложил разделить расходы пополам, и он уступил.
Когда официант принес напитки и оставил их вдвоем, Джес, наконец, решился взглянуть Эйрелу в глаза. Эйрел ответил недоуменным взглядом, но Джес никак не мог собраться с духом и заговорить. Лиз была права... В их отношениях Эйрел всегда вел. Но теперь намек "иди ко мне" больше не сработает. "Ты пойдешь туда, куда я хочу, потому что я тебя заставлю".
Наконец у Эйрела иссякло терпение. – Ну же, Джес. В чем дело?
- В рисунке. Помнишь, как ты меня рисовал перед отъездом? - Джес выбрал окольный способ донести свою мысль, но говорить прямо был еще не готов. Он лишь надеялся, что ответная реакция или эмоции Эйрела облегчат ему эту задачу дальше.
- Д-да. Но я это делал потому, что вы оба меня попросили...
"Думаешь, сможешь увильнуть?" – Неправда, и ты это знаешь. Ты не просто выполнял чью-то просьбу, наслаждался. Не хотел бы показаться грубым, но когда ты не глядел мне в глаза, ты не сводил глаз с моей ширинки.
Эйрел потупился, и с минуту они сидели в молчании. - Ну... может быть, - согласился он, наконец.
- Ты все еще хочешь меня. А я - тебя. Нам надо что-то с этим делать. - Джесу было так странно идти к цели напрямую. Жаль, он не спросил у Лиз подробных наставлений.
Эйрел откинулся на спинку стула, неосознанно защитным жестом скрестив руки на груди. – Я уже думал об этом. Когда я женился, то не осознавал, что ты станешь фактически частью этого брака. Наверное, нам пора переехать и зажить своим собственным домом.
- А разве в этом дело? - Джес начал раздражаться.
- Ты о чем?
- Слушай, Эйрел, нельзя быть таким тупоголовым! - Джес подался вперед. - Ты знаешь... Черт, да ты сам отвез меня к Лиз, и еще чуть-чуть, - Джес развел на пару сантиметров большой и указательный пальцы, - и ты разложил бы меня там прямо на столе. Тебе ничто не мешало это сделать, ты сам себя остановил. И я точно знаю, что это не игра, которую ты затеял, просто чтобы поддразнить меня.
- Я не изменяю жене. - Эйрел заявил это ровно, таким же тоном, как можно сказать "Земля - шар". Хотя произнесенное вовсе не было законом природы, и Эйрел это понимал.
- Ради бога! Не смеши меня. Считай, что ты изменял ей все это время, со мною. Конечно, не трахались мы с тобою аж со времен выпуска, но ты меня хочешь и знаешь, что рано или поздно это случится. Зачем тянуть? Ты притворяешься. И очень умело. Как это делают шлюхи, когда они считают, что барраярский мужчина должен завоевывать и покорять, так ему слаще.
Эйрел уставился на него, в изумлении распахнув рот. Потом собрался, глубоко вздохнул, на мгновение зажмурился и лишь тогда ровным голосом ответил:
- Я был прав. И ты меня только что в этом убедил. Нам надо переезжать, убираться от тебя подальше. Твое влияние тлетворно, и я слишком долго закрывал на это глаза.
"Погоди, не затем я все это затеял, чтобы ты удрал!" В отчаянии Джес схватился за последний аргумент. Клин клином?
- С чего это ты должен хранить ей верность? - рявкнул он. - Она-то этим не озаботилась. Сам знаешь, есть кому согреть ваше супружеское ложе.
- Что?! - Эйрел побагровел, приподнялся со стула и сделал в направлении Джеса угрожающее движение, словно собирался ударить.
- Андрос Форроттен. Джонас Форвин. И твоя жена. Они уже не первый месяц наставляют тебе рога, и это далеко не тайна.
Эйрел вцепился в него – то ли как тонущий в обломок доски, то ли намереваясь силой вытряхнуть из него правду. Джесу отчаянно захотелось поцеловать его, но идея для этой минуты была весьма неудачная. "Прости, я не хотел причинить тебе такую боль…"
- Я тебе не верю, - рявкнул Эйрел. - Она не из таких... она слишком...
- Невинна, да? - Джес точно угадал непроизнесенное слово. - Если ты в это веришь, значит, вообще не знаешь собственную жену. Расспроси людей. Расспроси своего отца. Он-то знает. Уверяю тебя, пора расстаться с пустыми иллюзиями!
Джес был разъярен: ну как Эйрел мог быть таким идиотом?
Это оказалось слишком. Эйрел сник; вся его гордость, вся убежденность испарились, и он тяжело осел на стул. – Как я теперь?…
Злость на грани ярости, которую до этой секунды испытывал Джес, внезапно исчезла, и осталась только... Любовь, вот что это было. - Я мог бы помочь...
- Нет. То, чего ты хочешь... этого не будет. - Эйрел решительно поднялся и распахнул дверь кабинета.
- Куда ты?
- Позаботиться об этом деле. Раз и навсегда.
Джес снова вскипел яростью, и ему отчаянно захотелось уязвить Эйрела побольнее.
- О, да. Как в прошлый раз? Давай, отправляйся и насилуй собственную жену. Ты в курсе, что она любит грубый секс? В прошлый раз это вас помирило. Надо бы тебе поучиться у Форроттена; он покажет тебе, как это делается по-настоящему!
Это Джес выпалил уже в спину удаляющемуся Эйрелу. Тот на мгновение обернулся, молча смерил его взглядом. И вышел.
Джес испустил тяжкий вздох и повесил голову. Все его планы пошли к черту. И даже облегчения, что Эйрел не взорвался и не накинулся на него с кулаками, не было. Он чувствовал одну лишь злость: и на Эйрела, и на себя самого, за одну только дурацкую мысль, что он способен кавалерийским наскоком изменить сложившиеся между ними отношения. Пять лет он осторожно вальсировал, мягко подталкивая Эйрела к сближению, и резко изменить тактику теперь оказалось ошибкой. Единственное, что его хоть отчасти извиняло - он спешил поговорить с Эйрелом, пока это не сделал граф Форкосиган.
Джес окликнул официанта сквозь распахнутую дверь, заказал бутылку бренди и поклялся не вставать из-за стола прежде, чем выпьет ее до дна.
***
Ночь Джес провел на служебной койке в Оперативном Управлении, то борясь с тошнотой, то проваливаясь в беспокойную дремоту. Он предпочел бы забиться в кровать до тех пор, пока волны тошноты не пройдут окончательно и не перестанут его терзать, но в последнее время, запутавшись в личных проблемах, он пропускал работу так часто, что начальство вряд ли простило бы ему очередной прогул. Слава богу, служба в Оперативном отделе не отнимала столько сил, как большинство прочих военных назначений; немыслимо и подумать, в какой ужас повергла бы его необходимость служить на корабле или даже на военной базе. Сестра от него психологически зависела: он был единственным человеком во всей столице, от которого она могла получить бескорыстную помощь, не осложненную желанием добиться ее благосклонности в постели.
"Так было до сего дня". В его памяти то и дело всплывали картины позапрошлой ночи. Когда он приступил к бритью и намазал лицо кремом-депилятором, ассоциации пришли почти непроизвольно. Обнаженная. Распахнутая. О боже... как она была хороша. Джесу пришлось на мгновение отвлечься, прижавшись лбом к стене: возбуждение и тошнота плохо сочетались. Интересно, скоро Эйрел уедет из столице? И как тогда отреагирует сестра на идею, что еще одним ее партнером может стать родной брат</>?
Джес был в полном разладе с самим собою. По барраярским стандартам его сексуальность и так была достаточно греховна. Но грех не обязательно означает вред. Он подглядывал, но лишь за тем, что совершалось по доброй воле. И никогда не спал ни с кем - да что там, даже не целовался, - кроме Эйрела. Его же нынешние мысли (хотя ни о чем подобном он не помышлял еще пару дней назад!) определенно преступали эти границы. И все же… Еще до замужества сестра флиртовала с ним, она чуть не ни в открытую приглашая его в свою постель. Он вспомнил вечер помолвки, и как она продемонстрировала ему себя. Она все… понимала. Если бы она могла подарить ему удовлетворение, как любая женщина любому мужчине… Джес задержал дыхание.
Хватит.
Он вдруг понял, что не смысла ее добиваться. В этом они с Эйрелом похожи. Стоит мужчине показать, какие перед нею открыты возможности, и она ревностно возьмет инициативу в свои руки. [i]Может, это окажется легче, чем попытка убедить Эйрела... Джес был вынужден прогнать воспоминание о недавнем разговоре в ресторане; слишком гнетущей была мысль, насколько глубоко он ошибся.
Он оделся, явился на рабочее место и доложился о прибытии. Начальство, казалось, было удивлено тем, что Джес на месте, но никаких комментариев не последовало.
Несколько часов спустя, нахлебавшись кофе и почти ничего толком не сделав, он отправился на обед. Столовая, как обычно, была шумной, и там было не протолкнуться, но, к счастью для бунтующего желудка Джеса, в меню оказались достаточно легкие блюда.
Подходя к своему обычному столику, он вдруг понял, что сидевшие там младшие офицеры разом притихли. Джес тяжело опустился на стул и пояснил ровным голосом: - Похмелье. - Но коллеги не смотрели ему в глаза и продолжали молчать.
Откашлявшись, Джес переспросил: - Что стряслось? Я заболел проказой, просто пока об этом не знаю?
- Гм, Джес...- Заговоривший - вернее, пытавшийся что-то сказать - парень был одним из новеньких, его Джес еще не очень хорошо знал. Но ощущение было такое, что тот почти всерьез готовился ответить на заданный в шутку вопрос о проказе.
- Что?! Да выкладывайте же!
- Гм, сегодня утром была дуэль. Оба участника погибли.
- И что? - Джес тянул из него ответ, словно больной зуб - клещами.
В эту самую минуту к столику подошел майор Олрент. - Форратьер, не подниметесь ли ко мне в кабинет?
- Вы знаете, в чем дело? - спросил Джес.
- Да. И вам лучше прервать завтрак и пойти со мною. - Это была не просьба, а команда, содержавшая в себе скрытую угрозу. Что ж, Джес не испытывал слишком большого сожаления, отказываясь от еды: все время разговора он лишь ковырял ее вилкой, мрачно раздумывая, чем его с большей вероятностью стошнит прямо на стол: синтезированным куриным филе или рисом.
Они пришли к кабинет Олрента, и тот плотно закрыл дверь.
- Форратьер, я не буду ходить вокруг да около. Двое погибших на дуэли - Андрос Форроттен и Джонас Форвин. И оба, насколько я полагаю, имели, э-э, интерес к вашей сестре.
- Что вы... погодите, как? - Джес не верил в то, что услышал.
- Подозреваю, что вас ждут дома. Если Эйрел Форкосиган узнает что-либо о любовных делах своей жены... Возьмите отгул на вторую половину дня.
- Спасибо, сэр. - "Эйрел уже знает. И чересчур много. А все из-за меня".
Но Форроттен и Форвин не были соперниками, если речь шла об обладании его сестрой. Она пускала в свою постель обоих - "порою даже одновременно, и я еще спрашивал себя, не мог бы я присоединиться к ним..." . Конечно, это двое могли найти и другую причину для дуэли, но... Форроттен? Дуэль? Его таланты лежали исключительно в области переговоров и бумаг, каким же образом он умудрился прикончить Форвина прежде, чем погиб сам?
Он повернулся, чтобы идти, но Олрент остановил его. - Форратьер - Джес - я знаю, что у тебя сейчас сложное положение. Но люди стали замечать, что тебя часто не бывает на работе. Служба требует от человека всего девять часов в день. Так постарайся ограничить свою приватную жизнь свободным временем, а не рабочим.
Когда Джес подошел к выходу, он уже был в настоящем ужасе. Дуэль Форроттена и Форвина просто не могла завершиться смертью обоих. "Это Эйрел. Он убил обоих и устроил так, будто они погибли от руки друг друга".
Когда Джес появился дома, к нему бросился оруженосец Рубен - один из двоих, несших постоянную службу в столичном форратьеровском особняке. – Слава богу, вы пришли, сэр! Прошлой ночью лорд Форкосиган не появлялся, а сейчас поднялся к жене. Он в гневе, слуг в вестибюле он просто расшвырял в стороны, угрожает смертью, если кто-нибудь попытается вмешаться... И сейчас наверху ужасная ссора.
То, что даже оруженосец так всполошился, Джеса встревожило еще сильней. – Да, я постараюсь помочь, - бросил он на бегу... но машинально выбрал не ту лестницу.
Когда молодая чета сюда переехала, дом перепланировали – в частности, перегородив коридор между комнатами Джеса и его сестры. Теперь они поднимались к себе по разным лестницам. И Джес побежал по той, которая вела к его собственным комнатам. Возможно, эту ошибку подсказало ему подсознание. Он слышал крики, свирепую ссору… надо подождать, пока она немного утихнет и уговорить сестру и Эйрела впустить его. А если они откажутся, то он еще может выломать стенку старого гардероба. Он понадеялся, что в него Эйрел стрелять не станет...
Он вдруг вспомнил, когда ему в последний раз пришла мысль выломать эту стенку, и воспоминание о сестре в руках Форроттена вспыхнуло на мгновение и угасло.
Джес проскользнул в свое привычное потайное укрытие. Эйрел с женой были сейчас не в спальне, но в гостиной. Слышно, но не видно.
- Да я бы сама тебя на дуэль вызывала, ты мою честь запятнал! - вопила сестра.
- Я бы не стал драться с женщиной, даже с такой испорченной, как ты. - Голос Эйрела был напряжен, но все же тот держался мягче, чем того ожидал Джес.
- Трус! - вызывающе крикнула она.
Недолгий шум борьбы, и что-то в гостиной рухнуло на пол. В дверь Джес увидел на полу осколки китайского фарфора - явно грохнулась старинная лампа на стене. Но не похоже было, чтобы супруги физически сцепились друг с другом.
Джес вдруг заметил, что наручники по-прежнему прицеплены к кровати, и сердце у него упало. Один лежал прямо на подушке, точно сестра прижималась к нему щекой, пока спала - а может, так и было. Что будет, если наручники обнаружит Эйрел… Может, супруги останутся выяснять отношения в гостиной? Но если в прошлый раз Эйрел действительно взял ее силой... не собирается ли он повторить этот опыт, если жена не смирится сама?
Одна выкрикнутая громко фраза привлекла его внимание... - ты затем на мне женился, чтобы мог продолжать трахать моего братца!
- Это... неправда. - В голосе прозвучало едва заметное колебание, в иных обстоятельствах заставившее бы Джеса возликовать. Но не сейчас.
- Я-то все вижу! Я глядела, как ты его рисовал, как он весь перед тобой расстилался, эдак приглашающе, а ты ел его взглядом. Я в тот момент могла хоть догола раздеться, ты бы и не заметил! Я тебе мешаю, вот ты и решил меня убрать со своего пути
- Ты не права. Я женился на тебе ради тебя самой… хотя теперь изумляюсь, зачем я вообще это сделал.
- Ну так разводись! - выплюнула сестра. - Я сыта тобою по горло.
Несколько мгновений молчания. Джес был вынужден отдать Эйрелу должное: тот изо всех сил старался защитить свою пострадавшую честь. И действительно старался порвать с Джесом.
Затем снова раздался треск разбиваемой посуды. Сестра Джеса завизжала, словно она не в силах была больше изъясняться членораздельно, а Эйрел втолкнул ее в спальню. Он крепко удерживал жену в явно не уставном захвате, но помешать ей орать и ругаться не мог. Эйрел молчал, лицо у него было решительным, и еще - сердце Джеса замерло, когда он это заметил, - он был однозначно сексуально возбужден.
Эйрел толкнул жену на кровать, лицом вниз, и одной рукой прижал, пока другой расстегивал собственный ремень. Вдруг он просто... замер, точно так же, как это случилось в тот вечер у Лиз. Эйрел отпустил жену и брезгливо, двумя пальцами поднял с кровати один из наручников. С почти невыносимой мукой он проговорил: - А это что такое?
- Их дал мне Андрос. – На имени ее погибшего любовника голос сестры дрогнул от боли. – Он был у меня прошлой ночью, он столь всего мне показал, а тебе было надо просто заявиться и убить его! Он-то понимал, как надо меня любить. - Она легла на бок, поджала колени к груди и обхватила их руками, точно пыталась защитить себя, спрятаться, стать как можно меньше.
- А-а. Почему это я не поверил, когда твой брат рассказал о тебе? И отец был совершенно прав. Ты не просто шлюха и стерва, ты еще и извращенка.
Она ничего не ответила.
- Отвечай, черт побери!
Молчание.
Эйрел не стал ее принуждать к ответу. Он содрал с себя кобуру с оружием - плазмотроном и парализатором - и отшвырнул в сторону. - Ладно. Я возвращаюсь на корабль ждать ареста. А потом - заслуженной смерти. И до своего последнего вздоха я буду мучаться вопросом, с чего я вдруг решил, что у тебя есть хоть какая-то честь и ее нужно защищать.
Снова молчание. Сестра перекатилась на кровати и села, глядя на Эйрела внизу вверх потрясенным, измученным взглядом. Наконец она тихо-тихо проговорила: - Пожалуйста, ну и иди.
- Что?! Я иду на смерть, и это все, что ты можешь сказать?
Снова молчание.
- Ну ладно тогда! Должно быть, моя казнь тебя развлечет. Но обещаю, что буду преследовать тебя всю твою жизнь, потому в случившемся виновата именно ты. Кровь троих человек у тебя на руках, сука!
Ни звука.
Джес не в видах был больше этого выносить. Он услышал, что Эйрел вышел, но не бросился за ним, а шагнул к дверце шкафа, надеясь, что может смягчить боль сестры и утешить ее. Он слышал ее тихие рыдания.
Джес постучался в дверцу изнутри. - Это я.
- Убирайся, - донесся ее разгневанный голос с той стороны.
Где-то должен был быть ключ, но Джес не хотел входить силой. - Мне так жаль, - сказал он. Извинение прозвучало – да и было - бессильно.
- Да ну? Это все ты виноват: ты нас окрутил просто затем, чтобы твой Эйрел был всегда у тебя под рукой. - Теперь ее слова сделались едкими и жалящими.
- Не все так просто... но ты права. Я не хотел от него отказываться. И, думаю, он тоже не хотел. Я надеялся, что... ты же такая свободомыслящая женщина, и я думал, что мы просто сможем... поделить его.
Лишь произнеся эти слова, Джес услышал шаги за спиной, в своей комнате. Он обернулся. Это была одна из младших горничных, прибывших в дом вместе с молодой четой. Девушка в шоке прижала ладонь к губам. Разумеется, и слуги, и оруженосцы, жившие в этом доме, знали, какое горе и гнев принес этот злополучный брак. Но этих подробностей они прежде не знали. Хотя теперь Джесу было на это наплевать.
Джес подергал дверную ручку и в ответ услышал быстрые шаги с той стороны двери. Сестра там. Если бы он мог к ней пробиться...
Сестра прошипела: - Ты меня использовал! Вы оба. - Голос ее поднялся, звеня от ярости на каждом слоге. - Он считал, я ему пригожусь, чтобы произвести нужное впечатление на важных людей, чтобы подмаслить его чертову карьеру! Прелестная жена из подходящего круга, потом пара ребятишек, и все выглядит пристойно и правильно, хотя на самом деле внутри все прогнило, все обман... Я бы придушила вас обоих, одного за другим! А он убил Андроса... и Джонаса…
Джес заслужил эти упреки и даже больше. Он чувствовал вину. Если бы в эту секунду сестра стояла прямо перед ним с оружием в руках, он бы распахнул объятия и умолял бы ее выстрелить.
Он потряс дверную ручку и принялся пинать дверь.
- Прекрати! Не смей! Я приказала тебе убираться, и я тебя заставлю!
Под следующим пинком по внешней панели двери побежала трещинка. - И как же?
- Твой любовник оставил здесь свое оружие. Я возьму плазмотрон и сожгу весь дом, если ты сейчас же не уберешься!
Джес не сомневался, что она именно так и сделает; более того, он подозревал, что она не станет спасаться из горящего дома. Как симптоматично и страшно, что она назвала Эйрела "твой любовник" вместо "мой муж". Не только Эйрел, но и родной брат был для нее потерян. И Андрос Форроттен. И Джонас Форвин. Она была стойкой и упрямой, но потерять за один день четверых самых важных в ее жизни мужчин, вообще всех, кроме ее отца-графа, было больше, чем она была в силах вынести.
- Пойду пройдусь, - сказал он. Из-за двери не донеслось ни звука.
Покидая особняк, Джес задумался, а сколько способен вынести он сам.
Автор: quietann
Рейтинг: слэш и гет, от R до NC-17
Пейринг: Эйрел/Джес, сестра Джеса/ОМП
перевод мой, оригинал взят с http://www.lse.org/~quietann/ges/would1.html
Объем - большая повесть, ок. 50 тыс.слов. Перевод в процессе( здесь - главы 1, 2, 3).
Глава 4
читать дальшеПоследующий год выдался для Джеса странным. Он прилежно исполнял свои обязанности в Генштабе, заслужил Эйрел в очередной раз покидал планету, но на сей раз, как он обещал, всего на несколько дней. Отсюда Джес сделал вывод, что тот выполняет работу адъютанта, доставляя документы из министерства на флот и обратно во время проведения каких-то достаточно деликатных переговоров. В день отъезда Эйрела в доме было все чудесно: жена его расцеловала на прощание, а сам Эйрел обнял Джеса, крепко и по-мужски. Джеса происходящее смущало: какую-то неделю назад Эйрел чуть не бросился в его объятия, потом, предположительно, выяснял отношения с женой весьма грубым образом, а прошлым вечером, рисуя Джеса, с откровенным желанием пожирал его глазами. А теперь Эйрел ведет себя так, будто ничего не было, в семейной жизни у него все прекрасно и он обещает жене скорое и радостное возвращение.
Эта картина семейной идиллии разбилась вдребезги уже на следующую ночь, когда сестра Джеса принимала в своей спальне лорда Форвина. Джес предпочел провести эту ночь вне дома. Он чувствовал горечь, словно ребенок, на глазах которого надувают красивый шарик и который точно знает, что шарик этот рано или поздно лопнет. Он только спрашивал себя, скоро ли дождется от коллег поддразниваний и шуточек, что ему милее спартанская обстановка комнаты отдыха в Генштабе, нежели роскошь форратьеровского особняка? И как быстро они догадаются, что его гонят из дома семейные проблемы? Было бы иронией утверждать, что дневать и ночевать на работе его заставляют многочисленные дела; работники Оперативного отдела имели репутацию лентяев, и их статус был едва ли сильно выше так называемых "отбросов Службы", бравых вояк, порой выходивших из-под контроля. "Как Эйрел?" Но единственный, кто заметил перемены в его привычках, был майор Олрент, тот самый, что некогда дал ему задачу подобрать почетный караул... и один из тех, кого они с Эйрелом видели тогда у Лиз.
Как-то вечером Олрент предложил Джесу съездить в кабачок Лиз вместе, но Джес отказался. – Сейчас это не мое.
- Быть может. Но когда вы пришли туда с Форкосиганом, выглядело это так, словно там вам самое подходящее место. Не знаю и не хочу знать, что происходило у вас двоих за занавеской, но вы чуть бар не подожгли, так между вами воздух раскалился.
- Хм... да. Но мне не хотелось бы говорить на эту тему. Сплетни недостойны чести Эй... Форкосигана. - На обмолвку подчиненного Олрент насмешливо приподнял бровь, и Джес заподозрил, что его с Эйрелом отношения, какими бы они ни были, нынче составляют «секрет Полишинеля». Мог бы и раньше догадаться, что у СБ есть агент в заведении Лиз, отслеживающий ее клиентуру. Может так статься, что и какому-нибудь бедолаге-эсбешнику приходится среди прочих заданий вести учет "интимной жизни Эйрела Форкосигана".
- Что ж, Форратьер, я пойму, если вам не хочется говорить на эту тему со старшим офицером. Но если вас что-то мучает, не ждите, пока дела пойдут скверно, а отправляйтесь поговорить с Лиз.
Эйрел тогда говорил Джесу, что барменше можно довериться, и это делало совет Олрента еще ценней. Поэтому на неделе, когда Эйрел был в отъезде, днем после обеда Джес отпросился с работы, сославшись на усталость - что не было ложью, если учесть, что он сел за комм еще затемно и переделал к обеду большую часть работы, - и отправился за город.
Лиз улыбнулась новому посетителю. Джес стряхнул снег с шинели и повесил ее на вешалку. В баре было меньше десятка человек, да еще несколько парочек в кабинетах за занавесками. Он внимательно оглядел присутствующих.
- Они заняты своими делами, - успокоила его Лиз. - Скажи, Джес - я правильно запомнила твое имя? - ты ведь приехал сюда поговорить со мной?
Да, Эйрел не догадывался, как велика осведомленность Лиз: она не только знала все, что делается в ее собственном баре, но была и в курсе того, что происходит в других местах и в самых разных кругах общества.
- Гм, да. Держу пари, тема вам уже наскучила. Что и всегда – дела любовные дела. - Он попытался прибавить в голос застенчивости, но не получилось.
Лиз протянула ему кружку. Отличное пиво. - Ты обратился по верному адресу. Не то, чтобы я знала Эйрела прекрасно, но у этого парня если и есть пунктик, так это его честь, его нрав и его жена. Твоя сестра, если ты забыл. Так какого черта понадобилось в это впутываться тебе?
Ее речь была грубовата, но тон был дружелюбен. Должно быть, своей манерой разговора она обязана сплошь мужской клиентуре заведения: вряд ли кто-то из посетителей следит за своим языком в ее присутствии, как они делали бы рядом с обычной барраярской женщиной.
– Я не сейчас впутался. Давно. Эта история тянется уже пять лет, если точно.
- Хочешь сказать, он женился, но ты не отступился от мысли его получить? А он не такой человек, чтобы согласиться. Должен пройти не один год, прежде чем он поймет, что женитьба его вкусов не изменит и от желаний не избавит. - Лиз сокрушенно покачала головой.
- Ну, он от меня отказался, если так можно сказать. Но не до конца. А я уступаю его желаниям. И жду. Отчасти потому... ладно, будем честными: в основном потому, что он женат на моей сестре и что я этот брак устроил. Но у них что-то не складывается. Сестре нужно больше внимания, чем может уделить Эйрел, и она...
- У твоей сестрицы репутация известная. Хорошенькая распутная девчонка; я бы сама от такой не отказалась, если бы вдруг решила, что толстая старуха вроде меня способна ее заинтересовать.
Ого. Самоирония Лиз ничего не скрывала. На какую-то секунду Джес даже прикинул, не познакомить ли сестру с Лиз, но, при всех своих разнообразных сексуальных аппетитах, та никогда не давала повода посчитать, что интересуется женщинами. Ладно, ее личная жизнь и без того запутана донельзя, и это отчасти тоже предмет забот Джеса.
- Ну и чего ты хочешь? - спросила Лиз без обиняков.
- Эйрела.
- А что ты сделал, чтобы его заполучить?
- Напрямую? Немного. А странно... - Джеса вдруг внезапно озарило: - Из нас двоих выбирал всегда он и действовал тоже он. Но сейчас, с тех пор, как мы закончили Академию, он все время делает шаг вперед - и тут же отступает.
- Увидев вас здесь, я так и подумала. В жизни не видела, чтобы парочка выходила из моих дверей такой разочарованной, как вы двое. - Лиз глубоко вздохнула. - Я вот что думаю. Ты устроил этот брак, как устраивают ловушку, думая: вот он в нее попадется и уж тогда откроет мне объятия. Но для такого у него голова битком набита предрассудками. Он же из тех самых Старых форов, сын генерала графа Петера Форкосигана, не кто-нибудь. И вот ты сидишь и впустую ждешь его - вместо того, чтобы самому охотиться.
Эта метафора показалась Джесу полной глубокого смысла. Действительно, что сейчас, что в Академии он ограничивался по отношению к Эйрелу мягкими уговорами, помощью, намеками «путь свободен».
- То есть мне надо толкать, а не тянуть. - Эта простая мысль потрясла Джеса.
- Именно. Конечно, гарантий тебе и тут никто не даст, но, ходя вокруг него кругами, ты пока не очень-то преуспел, верно?
***
За день до возвращения Эйрела, вечером, Джес сопровождал сестру на свадьбу одного из сыновей графа Форпатрила. Уже в вестибюле она заметила вдалеке Андроса Форроттена, глаза ее вспыхнули, и, схватив Джеса за руку, она потащила его за собой через весь зал, к своему любовнику.
Форроттен поприветствовал Джеса кивком. С его же сестрой поздоровался интереснее: взял обе ее руки в свои и поцеловал. Джес отметил, что это был не просто поцелуй: Форроттен многозначительно обвел ее запястье пальцем, повернул кисть ладонью вверх и крепко стиснул, целуя. Потом на мгновение притиснул ее ладони к стене, у нее за спиной. Наконец, он отпустил ее руки и осведомился: - Ты подумала над моим предложением?
- Да, - ответила она. - И очень им возбуждена. - Она разрумянилась, глаза ее сверкали.
- Что ж, прекрасно, – ответил Форроттен с негромким смешком. - Итак, милая моя, я устрою тебе небольшой показательный урок. Джес, подбросите нас в особняк Форратьеров где-то через час?
- Разумеется, - дружески согласился Джес. Форроттен явно понимал, что Джес полностью в курсе секретов своей сестры, но был достаточно хорошо воспитан, чтобы блюсти невинный вид.
Форроттен отошел вместе с сестрою Джеса к прочим гостям, намереваясь представить ее кому-то из своих друзей. Джес обернулся и вдруг увидел, что в каких-то десяти шагах поодаль стоит… граф Форкосиган, холодным взглядом обозревая только что случившуюся сцену. Он явно все слышал.
Джес снова вспомнил совет Лиз и подумал, что он должен поговорить с Эйрелом сам, прежде чем его опередит граф. До этого вечера он рассчитывал, что на подготовку плана наступательной стратегии в их с Эйрелом отношениях у него есть несколько дней. Но теперь он понял, что на все размышления ему осталась одна единственная ночь.
Джес вполне себе представлял, какого рода виды имеет сегодня Андрос Форроттен на его сестру. Такого рода игры не вызывали у него прежде особого интереса, но зрелище обещало быть стоящим, так что Джес быстро проскользнул на свое обычное место в шкафу, за вентиляционной решеткой. Он отметил, что кровать застелена свежими простынями - теми самыми, что он подарил сестре на помолвку. Когда она завязала роман с Форвином, то свернула и убрала этот комплект и никогда прежде не лежала на этом белье с кем-то, кроме мужа. Почему-то это открытие Джеса смутно встревожило.
Из соседней комнаты донесся смех, вошли Форроттен с его сестрой. Форроттен протянул ей изящный флакончик с депиляторием и кивком показал на дверь ванной.
- Все? - с какой-то неуверенностью спросила она.
- Да, - подтвердил Форроттен. - Оно не раздражает и не жжет даже самые чувствительные местечки. И если ты сегодня хочешь этого от меня, учись не задавать ненужных вопросов.
Сестра чуть покраснела, потупилась и пошла в ванную. Форроттен закрыл за нею дверь.
Когда она ушла, Форроттен открыл саквояж и достал оттуда четыре пары наручников со стропами, которые привязал к ножкам кровати. Он подергал узел, проверяя на крепость, потом, удовлетворенный, уселся на стул лицом к ванной. Обычно Форроттен бывал хладнокровен и собран, но на сей раз в нем чувствовалось еще и беспокойное предвкушение. Раздеваться он не стал.
Несколькими минутами спустя из двери появилась сестра Джеса. На ее коже поблескивали капли воды. Она была полностью обнажена, и, о да, шапочка курчавых волос в паху тоже исчезла. Джес было ошеломлен непривычным зрелищем зрелой женщины в таком виде. Не говоря о том, что это была его сестра.
При виде наручников она издала смущенное хихиканье, но Форторен поднес палец к ее губам, напоминая, что она должна хранить молчание. Взяв молодую женщину за руку, он подвел ее к кровати и усадил, а сам сел напротив.
- Хм, что ж, весьма мило. Покажи мне больше. - Он развел ее колени. - О, просто чудно. Ты прекрасно смотришься, знаешь? – Несколько мгновений он разглядывал ее, прежде чем заговорить вновь. - Теперь, милая, прежде чем мы продолжим, ты должна мне сказать "стоп-слово".
- А что это такое? - спросила сестра. Джес в подобных вещах был осведомлен, хоть самому к «стоп-слову» ему прибегать не приходилось, но его изумила, что сестра оказалась невинна в этом вопросе.
- Это то слово, которое ты произнесешь, если действительно захочешь, чтобы я прекратил. Поверь мне, ты сегодня будешь вопить "Нет!", но на самом деле не захочешь в этот момент, чтобы я останавливался. Так что придумай нечто, что ты никогда, ни при каких обстоятельствах не произносишь в моменты близости. Стоп-слово привлечет мое внимание в случае, если я окажусь слишком... увлечен твоими прелестями, дабы понять, достаточно с тебя или нет.
Сестра раздумывала лишь минуту. - Эйрел - произнесла она бесстрастно, словно его имя ничего для нее не значило.
Джес вздрогнул. И это та самая женщина, что несколько дней назад просто висла на своем муже, открыто к нему ластясь? Форроттен, пораженный не менее, удивленно поднял брови. - Что, у вас с мужем все так скверно? И ты никогда не выкрикиваешь его имя в минуты страсти?
- Никогда. - Ее голос был холоден, как лед. - Да и не могу сказать, чтобы с ним в постели мне хоть раз захотелось закричать, - со скучающей ленцой добавила она. Джес поморщился снова. Он знал, что Эйрел не такой уж многоопытный любовник, но, что бы он ни делал, он всегда делал это с тщанием и очень хорошо.
- Ну... - Форроттен почувствовал себя явно неуютно.
- Я так хочу. Ни для чего лучшего его имя не сгодится, - с горечью отрезала она.
- Ладно. Но теперь, пока мы не закончим, никаких больше «я хочу». И передумать потом у тебя возможности не будет.
Джес подумал, что ему будет просто невыносимо услышать имя Эйрела из ее уст в таких обстоятельствах. Неужели муж так мало для нее значит? Он безмолвно взмолился, чтобы Форроттену хватило опытности оценить пределы возможностей своей партнерши и не переступать их.
Форроттен поднял сестру Джеса на руки и положил навзничь на кровать. Казалось, она чувствует себя вполне комфортно, распростертая на спине, с раскинутыми руками и ногами, которые он пристегнул наручниками. Джес не мог отвести глаз. Она была такая прекрасная, обнаженная, беззащитная. Он сам удивился, поняв, как быстро у него встало, и торопливо расстегнул верхнюю пуговицу брюк.
Форроттен обошел кровать, явно наслаждаясь созданной им инсталляцией. Он выключил свет в комнате, улыбнулся. Света луны и уличных огней Форбарр-Султаны хватало, чтобы осветить кровать почти так же ярко, как комнатным освещением, зато на бледной коже сестры этот свет разливался теплым сиянием.
- Следи за мной глазами, киска, - нежно проинструктировал Форроттен.
Он подходил к кровати то с одной стороны, то с другой. Когда молодая женщина на мгновение отвела глаза, Форроттен вытянул руку и медленно, жестко ущипнул ее за сосок: - Не отводи глаз! - Сестра очень старалась следовать его приказу, но всякий раз, когда ей случалось ошибиться, Форроттен болезненно щипал ее или что-нибудь в этом роде.
Наконец он остановился, разглядывая ее, и принялся доставать из сумки и пробовать игрушки, одну за другой. То и дело он откладывал их в сторону, аккуратно пуская в ход зубы или ногти. Очень скоро она тяжело задышала и сделалась вся мокрая…
Зрелище было настолько потрясающим, что впервые в жизни Джесу захотелось не просто смотреть, но коснуться ее самому. И то, что дверь шкафа была наглухо заперта, вызывало у него смешанное чувство благодарности судьбе и настоящей ярости. Он запустил руку в штаны... никогда прежде он не делал этого, наблюдая. Он всегда откладывал картинки в память на потом, чтобы подрочить над ними в одиночестве. Но на сей раз... нет. Он поднимался к пику возбуждения вместе с сестрою, когда Форроттен подводил ее к самому краю и приостанавливался, снова и снова.
Когда Форроттен извлек очередную игрушку, и Джес, и его сестра посмотрели на нее с одинаковым изумленным испугом. Одну такую штуку Джес как-то подарил Эйрелу в качестве шутки, еще в Академии. Но эта была... больше. Молодая женщина закусила губу.
- Ты как, не струсила? Не хочешь воспользоваться своим словом?
- Я... Н-нет. - Джес никогда не слышал, чтобы голос сестры звучал столь неуверенно. Она прикрыла глаза, ее тело напряглось в наручниках. Форроттен с улыбкой выжидал, и, наконец, она начала упрашивать: - Ну... пожалуйста. Я хочу...
Форроттен ввел игрушку между ее раздвинутых бедер, резко и быстро, и она судорожно выдохнула, широко распахнув глаза. Джес почувствовал, что сейчас больше не вынесет. Только бы Форторен его не услышал. Ох, вот бы самому сделать это с нею - и это, и большее...
Вопль ее экстаза заглушил его собственный стон, когда он кончал. Джес осел в кресле, опустошенный, потрясенный, судорожно хватая ртом воздух. Он понимал, что теперь у него настали проблемы. Но все, о чем он мог сейчас думать, была она.
***
Когда назавтра приехал Эйрел, он приветствовал кузена как раз в той странной жизнерадостной манере женатого мужчины, которая сейчас Джеса так смущала, - то есть по-мужски обнял, хлопнул по спине. Потом Эйрел отступил на шаг и оглядел его с ног до головы. - Знаешь, торжественная встреча в космопорте – это нечто новое. А у тебя какой-то напуганный вид. Что случилось?
Напуганный? Случившееся вчера Джеса не просто напугало. - Мне надо поговорить с тобой прежде, чем ты попадешь домой.
- Что-то не так?
- Ничего серьезного. - Хотя он несколько слукавил. - Поговорим где-нибудь наедине. Как мужчина с мужчиной.
Они отправились в то самое кафе, где Эйрел некогда просил Джеса стать его шафером на свадьбе. Необходимость взять отдельный кабинет Эйрела озадачила, но Джес настаивал и даже предложил разделить расходы пополам, и он уступил.
Когда официант принес напитки и оставил их вдвоем, Джес, наконец, решился взглянуть Эйрелу в глаза. Эйрел ответил недоуменным взглядом, но Джес никак не мог собраться с духом и заговорить. Лиз была права... В их отношениях Эйрел всегда вел. Но теперь намек "иди ко мне" больше не сработает. "Ты пойдешь туда, куда я хочу, потому что я тебя заставлю".
Наконец у Эйрела иссякло терпение. – Ну же, Джес. В чем дело?
- В рисунке. Помнишь, как ты меня рисовал перед отъездом? - Джес выбрал окольный способ донести свою мысль, но говорить прямо был еще не готов. Он лишь надеялся, что ответная реакция или эмоции Эйрела облегчат ему эту задачу дальше.
- Д-да. Но я это делал потому, что вы оба меня попросили...
"Думаешь, сможешь увильнуть?" – Неправда, и ты это знаешь. Ты не просто выполнял чью-то просьбу, наслаждался. Не хотел бы показаться грубым, но когда ты не глядел мне в глаза, ты не сводил глаз с моей ширинки.
Эйрел потупился, и с минуту они сидели в молчании. - Ну... может быть, - согласился он, наконец.
- Ты все еще хочешь меня. А я - тебя. Нам надо что-то с этим делать. - Джесу было так странно идти к цели напрямую. Жаль, он не спросил у Лиз подробных наставлений.
Эйрел откинулся на спинку стула, неосознанно защитным жестом скрестив руки на груди. – Я уже думал об этом. Когда я женился, то не осознавал, что ты станешь фактически частью этого брака. Наверное, нам пора переехать и зажить своим собственным домом.
- А разве в этом дело? - Джес начал раздражаться.
- Ты о чем?
- Слушай, Эйрел, нельзя быть таким тупоголовым! - Джес подался вперед. - Ты знаешь... Черт, да ты сам отвез меня к Лиз, и еще чуть-чуть, - Джес развел на пару сантиметров большой и указательный пальцы, - и ты разложил бы меня там прямо на столе. Тебе ничто не мешало это сделать, ты сам себя остановил. И я точно знаю, что это не игра, которую ты затеял, просто чтобы поддразнить меня.
- Я не изменяю жене. - Эйрел заявил это ровно, таким же тоном, как можно сказать "Земля - шар". Хотя произнесенное вовсе не было законом природы, и Эйрел это понимал.
- Ради бога! Не смеши меня. Считай, что ты изменял ей все это время, со мною. Конечно, не трахались мы с тобою аж со времен выпуска, но ты меня хочешь и знаешь, что рано или поздно это случится. Зачем тянуть? Ты притворяешься. И очень умело. Как это делают шлюхи, когда они считают, что барраярский мужчина должен завоевывать и покорять, так ему слаще.
Эйрел уставился на него, в изумлении распахнув рот. Потом собрался, глубоко вздохнул, на мгновение зажмурился и лишь тогда ровным голосом ответил:
- Я был прав. И ты меня только что в этом убедил. Нам надо переезжать, убираться от тебя подальше. Твое влияние тлетворно, и я слишком долго закрывал на это глаза.
"Погоди, не затем я все это затеял, чтобы ты удрал!" В отчаянии Джес схватился за последний аргумент. Клин клином?
- С чего это ты должен хранить ей верность? - рявкнул он. - Она-то этим не озаботилась. Сам знаешь, есть кому согреть ваше супружеское ложе.
- Что?! - Эйрел побагровел, приподнялся со стула и сделал в направлении Джеса угрожающее движение, словно собирался ударить.
- Андрос Форроттен. Джонас Форвин. И твоя жена. Они уже не первый месяц наставляют тебе рога, и это далеко не тайна.
Эйрел вцепился в него – то ли как тонущий в обломок доски, то ли намереваясь силой вытряхнуть из него правду. Джесу отчаянно захотелось поцеловать его, но идея для этой минуты была весьма неудачная. "Прости, я не хотел причинить тебе такую боль…"
- Я тебе не верю, - рявкнул Эйрел. - Она не из таких... она слишком...
- Невинна, да? - Джес точно угадал непроизнесенное слово. - Если ты в это веришь, значит, вообще не знаешь собственную жену. Расспроси людей. Расспроси своего отца. Он-то знает. Уверяю тебя, пора расстаться с пустыми иллюзиями!
Джес был разъярен: ну как Эйрел мог быть таким идиотом?
Это оказалось слишком. Эйрел сник; вся его гордость, вся убежденность испарились, и он тяжело осел на стул. – Как я теперь?…
Злость на грани ярости, которую до этой секунды испытывал Джес, внезапно исчезла, и осталась только... Любовь, вот что это было. - Я мог бы помочь...
- Нет. То, чего ты хочешь... этого не будет. - Эйрел решительно поднялся и распахнул дверь кабинета.
- Куда ты?
- Позаботиться об этом деле. Раз и навсегда.
Джес снова вскипел яростью, и ему отчаянно захотелось уязвить Эйрела побольнее.
- О, да. Как в прошлый раз? Давай, отправляйся и насилуй собственную жену. Ты в курсе, что она любит грубый секс? В прошлый раз это вас помирило. Надо бы тебе поучиться у Форроттена; он покажет тебе, как это делается по-настоящему!
Это Джес выпалил уже в спину удаляющемуся Эйрелу. Тот на мгновение обернулся, молча смерил его взглядом. И вышел.
Джес испустил тяжкий вздох и повесил голову. Все его планы пошли к черту. И даже облегчения, что Эйрел не взорвался и не накинулся на него с кулаками, не было. Он чувствовал одну лишь злость: и на Эйрела, и на себя самого, за одну только дурацкую мысль, что он способен кавалерийским наскоком изменить сложившиеся между ними отношения. Пять лет он осторожно вальсировал, мягко подталкивая Эйрела к сближению, и резко изменить тактику теперь оказалось ошибкой. Единственное, что его хоть отчасти извиняло - он спешил поговорить с Эйрелом, пока это не сделал граф Форкосиган.
Джес окликнул официанта сквозь распахнутую дверь, заказал бутылку бренди и поклялся не вставать из-за стола прежде, чем выпьет ее до дна.
***
Ночь Джес провел на служебной койке в Оперативном Управлении, то борясь с тошнотой, то проваливаясь в беспокойную дремоту. Он предпочел бы забиться в кровать до тех пор, пока волны тошноты не пройдут окончательно и не перестанут его терзать, но в последнее время, запутавшись в личных проблемах, он пропускал работу так часто, что начальство вряд ли простило бы ему очередной прогул. Слава богу, служба в Оперативном отделе не отнимала столько сил, как большинство прочих военных назначений; немыслимо и подумать, в какой ужас повергла бы его необходимость служить на корабле или даже на военной базе. Сестра от него психологически зависела: он был единственным человеком во всей столице, от которого она могла получить бескорыстную помощь, не осложненную желанием добиться ее благосклонности в постели.
"Так было до сего дня". В его памяти то и дело всплывали картины позапрошлой ночи. Когда он приступил к бритью и намазал лицо кремом-депилятором, ассоциации пришли почти непроизвольно. Обнаженная. Распахнутая. О боже... как она была хороша. Джесу пришлось на мгновение отвлечься, прижавшись лбом к стене: возбуждение и тошнота плохо сочетались. Интересно, скоро Эйрел уедет из столице? И как тогда отреагирует сестра на идею, что еще одним ее партнером может стать родной брат</>?
Джес был в полном разладе с самим собою. По барраярским стандартам его сексуальность и так была достаточно греховна. Но грех не обязательно означает вред. Он подглядывал, но лишь за тем, что совершалось по доброй воле. И никогда не спал ни с кем - да что там, даже не целовался, - кроме Эйрела. Его же нынешние мысли (хотя ни о чем подобном он не помышлял еще пару дней назад!) определенно преступали эти границы. И все же… Еще до замужества сестра флиртовала с ним, она чуть не ни в открытую приглашая его в свою постель. Он вспомнил вечер помолвки, и как она продемонстрировала ему себя. Она все… понимала. Если бы она могла подарить ему удовлетворение, как любая женщина любому мужчине… Джес задержал дыхание.
Хватит.
Он вдруг понял, что не смысла ее добиваться. В этом они с Эйрелом похожи. Стоит мужчине показать, какие перед нею открыты возможности, и она ревностно возьмет инициативу в свои руки. [i]Может, это окажется легче, чем попытка убедить Эйрела... Джес был вынужден прогнать воспоминание о недавнем разговоре в ресторане; слишком гнетущей была мысль, насколько глубоко он ошибся.
Он оделся, явился на рабочее место и доложился о прибытии. Начальство, казалось, было удивлено тем, что Джес на месте, но никаких комментариев не последовало.
Несколько часов спустя, нахлебавшись кофе и почти ничего толком не сделав, он отправился на обед. Столовая, как обычно, была шумной, и там было не протолкнуться, но, к счастью для бунтующего желудка Джеса, в меню оказались достаточно легкие блюда.
Подходя к своему обычному столику, он вдруг понял, что сидевшие там младшие офицеры разом притихли. Джес тяжело опустился на стул и пояснил ровным голосом: - Похмелье. - Но коллеги не смотрели ему в глаза и продолжали молчать.
Откашлявшись, Джес переспросил: - Что стряслось? Я заболел проказой, просто пока об этом не знаю?
- Гм, Джес...- Заговоривший - вернее, пытавшийся что-то сказать - парень был одним из новеньких, его Джес еще не очень хорошо знал. Но ощущение было такое, что тот почти всерьез готовился ответить на заданный в шутку вопрос о проказе.
- Что?! Да выкладывайте же!
- Гм, сегодня утром была дуэль. Оба участника погибли.
- И что? - Джес тянул из него ответ, словно больной зуб - клещами.
В эту самую минуту к столику подошел майор Олрент. - Форратьер, не подниметесь ли ко мне в кабинет?
- Вы знаете, в чем дело? - спросил Джес.
- Да. И вам лучше прервать завтрак и пойти со мною. - Это была не просьба, а команда, содержавшая в себе скрытую угрозу. Что ж, Джес не испытывал слишком большого сожаления, отказываясь от еды: все время разговора он лишь ковырял ее вилкой, мрачно раздумывая, чем его с большей вероятностью стошнит прямо на стол: синтезированным куриным филе или рисом.
Они пришли к кабинет Олрента, и тот плотно закрыл дверь.
- Форратьер, я не буду ходить вокруг да около. Двое погибших на дуэли - Андрос Форроттен и Джонас Форвин. И оба, насколько я полагаю, имели, э-э, интерес к вашей сестре.
- Что вы... погодите, как? - Джес не верил в то, что услышал.
- Подозреваю, что вас ждут дома. Если Эйрел Форкосиган узнает что-либо о любовных делах своей жены... Возьмите отгул на вторую половину дня.
- Спасибо, сэр. - "Эйрел уже знает. И чересчур много. А все из-за меня".
Но Форроттен и Форвин не были соперниками, если речь шла об обладании его сестрой. Она пускала в свою постель обоих - "порою даже одновременно, и я еще спрашивал себя, не мог бы я присоединиться к ним..." . Конечно, это двое могли найти и другую причину для дуэли, но... Форроттен? Дуэль? Его таланты лежали исключительно в области переговоров и бумаг, каким же образом он умудрился прикончить Форвина прежде, чем погиб сам?
Он повернулся, чтобы идти, но Олрент остановил его. - Форратьер - Джес - я знаю, что у тебя сейчас сложное положение. Но люди стали замечать, что тебя часто не бывает на работе. Служба требует от человека всего девять часов в день. Так постарайся ограничить свою приватную жизнь свободным временем, а не рабочим.
Когда Джес подошел к выходу, он уже был в настоящем ужасе. Дуэль Форроттена и Форвина просто не могла завершиться смертью обоих. "Это Эйрел. Он убил обоих и устроил так, будто они погибли от руки друг друга".
Когда Джес появился дома, к нему бросился оруженосец Рубен - один из двоих, несших постоянную службу в столичном форратьеровском особняке. – Слава богу, вы пришли, сэр! Прошлой ночью лорд Форкосиган не появлялся, а сейчас поднялся к жене. Он в гневе, слуг в вестибюле он просто расшвырял в стороны, угрожает смертью, если кто-нибудь попытается вмешаться... И сейчас наверху ужасная ссора.
То, что даже оруженосец так всполошился, Джеса встревожило еще сильней. – Да, я постараюсь помочь, - бросил он на бегу... но машинально выбрал не ту лестницу.
Когда молодая чета сюда переехала, дом перепланировали – в частности, перегородив коридор между комнатами Джеса и его сестры. Теперь они поднимались к себе по разным лестницам. И Джес побежал по той, которая вела к его собственным комнатам. Возможно, эту ошибку подсказало ему подсознание. Он слышал крики, свирепую ссору… надо подождать, пока она немного утихнет и уговорить сестру и Эйрела впустить его. А если они откажутся, то он еще может выломать стенку старого гардероба. Он понадеялся, что в него Эйрел стрелять не станет...
Он вдруг вспомнил, когда ему в последний раз пришла мысль выломать эту стенку, и воспоминание о сестре в руках Форроттена вспыхнуло на мгновение и угасло.
Джес проскользнул в свое привычное потайное укрытие. Эйрел с женой были сейчас не в спальне, но в гостиной. Слышно, но не видно.
- Да я бы сама тебя на дуэль вызывала, ты мою честь запятнал! - вопила сестра.
- Я бы не стал драться с женщиной, даже с такой испорченной, как ты. - Голос Эйрела был напряжен, но все же тот держался мягче, чем того ожидал Джес.
- Трус! - вызывающе крикнула она.
Недолгий шум борьбы, и что-то в гостиной рухнуло на пол. В дверь Джес увидел на полу осколки китайского фарфора - явно грохнулась старинная лампа на стене. Но не похоже было, чтобы супруги физически сцепились друг с другом.
Джес вдруг заметил, что наручники по-прежнему прицеплены к кровати, и сердце у него упало. Один лежал прямо на подушке, точно сестра прижималась к нему щекой, пока спала - а может, так и было. Что будет, если наручники обнаружит Эйрел… Может, супруги останутся выяснять отношения в гостиной? Но если в прошлый раз Эйрел действительно взял ее силой... не собирается ли он повторить этот опыт, если жена не смирится сама?
Одна выкрикнутая громко фраза привлекла его внимание... - ты затем на мне женился, чтобы мог продолжать трахать моего братца!
- Это... неправда. - В голосе прозвучало едва заметное колебание, в иных обстоятельствах заставившее бы Джеса возликовать. Но не сейчас.
- Я-то все вижу! Я глядела, как ты его рисовал, как он весь перед тобой расстилался, эдак приглашающе, а ты ел его взглядом. Я в тот момент могла хоть догола раздеться, ты бы и не заметил! Я тебе мешаю, вот ты и решил меня убрать со своего пути
- Ты не права. Я женился на тебе ради тебя самой… хотя теперь изумляюсь, зачем я вообще это сделал.
- Ну так разводись! - выплюнула сестра. - Я сыта тобою по горло.
Несколько мгновений молчания. Джес был вынужден отдать Эйрелу должное: тот изо всех сил старался защитить свою пострадавшую честь. И действительно старался порвать с Джесом.
Затем снова раздался треск разбиваемой посуды. Сестра Джеса завизжала, словно она не в силах была больше изъясняться членораздельно, а Эйрел втолкнул ее в спальню. Он крепко удерживал жену в явно не уставном захвате, но помешать ей орать и ругаться не мог. Эйрел молчал, лицо у него было решительным, и еще - сердце Джеса замерло, когда он это заметил, - он был однозначно сексуально возбужден.
Эйрел толкнул жену на кровать, лицом вниз, и одной рукой прижал, пока другой расстегивал собственный ремень. Вдруг он просто... замер, точно так же, как это случилось в тот вечер у Лиз. Эйрел отпустил жену и брезгливо, двумя пальцами поднял с кровати один из наручников. С почти невыносимой мукой он проговорил: - А это что такое?
- Их дал мне Андрос. – На имени ее погибшего любовника голос сестры дрогнул от боли. – Он был у меня прошлой ночью, он столь всего мне показал, а тебе было надо просто заявиться и убить его! Он-то понимал, как надо меня любить. - Она легла на бок, поджала колени к груди и обхватила их руками, точно пыталась защитить себя, спрятаться, стать как можно меньше.
- А-а. Почему это я не поверил, когда твой брат рассказал о тебе? И отец был совершенно прав. Ты не просто шлюха и стерва, ты еще и извращенка.
Она ничего не ответила.
- Отвечай, черт побери!
Молчание.
Эйрел не стал ее принуждать к ответу. Он содрал с себя кобуру с оружием - плазмотроном и парализатором - и отшвырнул в сторону. - Ладно. Я возвращаюсь на корабль ждать ареста. А потом - заслуженной смерти. И до своего последнего вздоха я буду мучаться вопросом, с чего я вдруг решил, что у тебя есть хоть какая-то честь и ее нужно защищать.
Снова молчание. Сестра перекатилась на кровати и села, глядя на Эйрела внизу вверх потрясенным, измученным взглядом. Наконец она тихо-тихо проговорила: - Пожалуйста, ну и иди.
- Что?! Я иду на смерть, и это все, что ты можешь сказать?
Снова молчание.
- Ну ладно тогда! Должно быть, моя казнь тебя развлечет. Но обещаю, что буду преследовать тебя всю твою жизнь, потому в случившемся виновата именно ты. Кровь троих человек у тебя на руках, сука!
Ни звука.
Джес не в видах был больше этого выносить. Он услышал, что Эйрел вышел, но не бросился за ним, а шагнул к дверце шкафа, надеясь, что может смягчить боль сестры и утешить ее. Он слышал ее тихие рыдания.
Джес постучался в дверцу изнутри. - Это я.
- Убирайся, - донесся ее разгневанный голос с той стороны.
Где-то должен был быть ключ, но Джес не хотел входить силой. - Мне так жаль, - сказал он. Извинение прозвучало – да и было - бессильно.
- Да ну? Это все ты виноват: ты нас окрутил просто затем, чтобы твой Эйрел был всегда у тебя под рукой. - Теперь ее слова сделались едкими и жалящими.
- Не все так просто... но ты права. Я не хотел от него отказываться. И, думаю, он тоже не хотел. Я надеялся, что... ты же такая свободомыслящая женщина, и я думал, что мы просто сможем... поделить его.
Лишь произнеся эти слова, Джес услышал шаги за спиной, в своей комнате. Он обернулся. Это была одна из младших горничных, прибывших в дом вместе с молодой четой. Девушка в шоке прижала ладонь к губам. Разумеется, и слуги, и оруженосцы, жившие в этом доме, знали, какое горе и гнев принес этот злополучный брак. Но этих подробностей они прежде не знали. Хотя теперь Джесу было на это наплевать.
Джес подергал дверную ручку и в ответ услышал быстрые шаги с той стороны двери. Сестра там. Если бы он мог к ней пробиться...
Сестра прошипела: - Ты меня использовал! Вы оба. - Голос ее поднялся, звеня от ярости на каждом слоге. - Он считал, я ему пригожусь, чтобы произвести нужное впечатление на важных людей, чтобы подмаслить его чертову карьеру! Прелестная жена из подходящего круга, потом пара ребятишек, и все выглядит пристойно и правильно, хотя на самом деле внутри все прогнило, все обман... Я бы придушила вас обоих, одного за другим! А он убил Андроса... и Джонаса…
Джес заслужил эти упреки и даже больше. Он чувствовал вину. Если бы в эту секунду сестра стояла прямо перед ним с оружием в руках, он бы распахнул объятия и умолял бы ее выстрелить.
Он потряс дверную ручку и принялся пинать дверь.
- Прекрати! Не смей! Я приказала тебе убираться, и я тебя заставлю!
Под следующим пинком по внешней панели двери побежала трещинка. - И как же?
- Твой любовник оставил здесь свое оружие. Я возьму плазмотрон и сожгу весь дом, если ты сейчас же не уберешься!
Джес не сомневался, что она именно так и сделает; более того, он подозревал, что она не станет спасаться из горящего дома. Как симптоматично и страшно, что она назвала Эйрела "твой любовник" вместо "мой муж". Не только Эйрел, но и родной брат был для нее потерян. И Андрос Форроттен. И Джонас Форвин. Она была стойкой и упрямой, но потерять за один день четверых самых важных в ее жизни мужчин, вообще всех, кроме ее отца-графа, было больше, чем она была в силах вынести.
- Пойду пройдусь, - сказал он. Из-за двери не донеслось ни звука.
Покидая особняк, Джес задумался, а сколько способен вынести он сам.