"На крышах Форбарр-Султаны шафранный закат померк..."
"Такие времена" (A Deeper Season)
Авторы: eolianbeck & sahiya
Взято с http://lookingglass.lightgetsin.com/vorkosigan.html
Рейтинг: слэш, PG-13, Майлз/Грегор
Жанр: Drama, action, romance.
Объем: роман, 720 кБ, 18 глав + эпилог
Примечание: AU после окончания "Памяти", за вычетом Лаисы; в остальном предыдущие события и характеры остались неизменными.
Перевод: мой.
Выложено переведенного ранее:
главы 1-8
или см. записи ниже по дневнику.
ГЛАВА 9, до концаГЛАВА 9, до конца
Когда пять дней спустя они вышли на орбиту Комарры, Майлз уже начал сожалеть о своем поспешном решении уехать. Он не один час прошагал по узким корабельным коридорам, а долготерпеливый Пим следовал за ним по пятам. Большинство Дюрон он видел лишь в кают-компании за едой; общее настроение на обедах и ужинах день ото дня делалось все мрачней. Разговоры о работе за столом ни к чему хорошему не приводили.
- Не понимаю! - взорвалась Вербена на ужине на шестой день. Она, Лилия и третья их сестра - примерно сверстница Вербены, склонились над стопкой распечаток. - Вот оно, прямо здесь... но не работает. Ничего не работает!
- Вербена, - окликнула ее Лилия мягко, подняв глаза и встретившись взглядом с Майлзом. Вербена выпрямилась и тоже на него посмотрела.
Она вздохнула и встала. - Не могу этим заниматься сейчас, Лилия. Ты - генетик, попробуй извлечь из этого какой-то смысл. - Она отодвигнула стул и поспешила к двери, ссутулившись. Майлз поглядел вслед Вербене, отставил тарелку и тоже вышел, махнув рукой Пиму, чтобы тот оставался ужинать.
- Вербена, - окликнул он уже в коридоре. Она остановилась и неохотно обернулась к нему. - С тобой все в порядке?
- Да, - ответила она и потерла глаза быстрым, смущенным движением. - Просто... расстроена.
- А-а. - Майлз нерешительно помедлил и все же договорил: - Хочешь, пойдем выпьем по бокалу вина? Я имею в виду, хорошего вина, а не той разведенной мочи, что подают за ужином. - Он вез с собой несколько коллекций форкосигановских вин разного года урожая в подарок родителям, но дурного не будет, если он сам откупорит бутылку-другую.
- Обычно я не пью, - засомневалась Вербена, но в ее голосе звучало "ах-уговорите-меня".
- Один бокал. И жизнь будет не так тебя расстраивать.
- Верно, - согласилась она и пошла вслед за ним.
Майлз отпер дверь своей каюты и с поклоном пригласил Вербену заходить. Она устроилась на диванчике, занимавшем так много места, что его едва ли стоило сюда ставить, зато он был единственным предметом, отличающим обиталище Аудитора от остальных. Майлз говорил, что необходимости нет, но обслуга корабля сочла по-другому.
Он выбрал вино своего любимого года и разлил его по двум бокалам. Вербена отпила и одобрительно хмыкнула.
- Мне очень жаль слышать, что дела идут неважно, - сказал Майлз, устраиваясь на диванчике по-турецки.
- Спасибо за сочувствие, - ответила Вербена. - Будет иронией судьбы, если мы, впутавшись во все эти неприятности, в резуультате не получим ничего. - Она вздохнула. - А больше всего раздражает то, что я не понимаю, почему так происходит. Логически, исходя из всего, что мы знаем, они должны объединиться. Не знаю. Данные такие сложные.
- Но сами-то данные вы понимаете, верно? Я хочу сказать, это же вы их спланировали и получили.
Вербена хмыкнула и принялась изучать свой бокал с преувеличенным интересом.
- Хм? - повторил за ней Майлз, удивленно моргнув.
Она глубоко вздохнула. - Понимаешь, в том все и дело. Их не мы получили.
Майлз захлопал глазами. Все внезапно начало приобретать смысл - и, если подумать, никто из Дюрон не говорил ведь, что они эти данные породили сами. Нет, у них всегда был вид замученных студентов, корпящих над чьей-то теорией. - А тогда кто?
- Ох, - Вербена наконец-то подняла взгляд, - Это тоже задачка. Мы не знаем.
- Вы не знаете?!
- Нам с Лилией прислали эти материалы анонимно по листу подписки. Мы понятия не имеем, откуда они взялись. И не знаем даже, что там было в начале.
- Понимаю.
Вербена вздохнула. - Данные, полученные нами, - неполные. Мы надеемся завершить исследование сами - по крайней мере, раньше надеялись. Последняя неделя была очень... разочаровывающей. До этого момента все шло хорошо, а теперь каждая имитационная проба завершилась ошибкой. Я просто не знаю. Возможно, наши исходные данные были просто неверны.
Майлз не ответил. Все это придавало делу новый оборот, хотя мало сказывалось на том, какие должны быть приняты меры. - Значит, вы пытаетесь расшифровать чью-то чужую работу?
- Да. Хорошее слово - расшифровать. - Она скривилась. - У кого бы ни зародилась эта идея, она блестяща, но акценты в примечаниях расставлены по очень странной системе. И мы пытаемся на них базироваться, конечно, но если исходные данные неверны, надежды мало.
- Почему вы раньше об этом не говорили?
Вербена пожала плечами, покраснев. - Ну, штука, которую мы делаем, выглядит не слишком этично. Я хочу сказать, мы получили данные по рассылке, никаких завязок, даже имени не упомянуто. Не знаем даже, прислали их нам сами авторы исходной идеи - например, потому, что столкнулись с той же проблемой, но надеются, что мы решим ее успешней, - или кто-то их просто украл и передал дальше, чтобы помешать кому-то другому опубликоваться и получить признание. Уж не говоря об астрономической рыночной стоимости. У нас обеих, у меня и у Лилии, были нехорошие предчувствия, но все оказалось так захватывающе, а когда мы осознали, с чем имеем дело... мы не смогли это бросить.
- Понимаю.
- Я хочу сказать, - добавила она, словно защишаясь, - мы даже не были уверены, сможем ли вообще что-то из этого извлечь, и подумали, что проблемы надо решать по мере их поступления: вот когда что-то получим, тогда и выясним, как воздать должное нашим предшественникам в этой работе. Мы уже думали, что у нас получается, но теперь... - Она отпила большой глоток вина. - Мы никогда не занимались ничем важней, - сказала она тихо. - Возможно, ничего важней мы вообще в жизни не совершим. Ты хоть представляешь, сколько блестящих умов бьется над этой проблемой уже не первый век? А у нас, возможно, есть шанс создать то, что изменит миллионы жизней. - Она подняла голову, ее глаза сияли.
- А-а, - с сожалением протянул Майлз, - я сам терпеть не могу это ощущение. Если провалишься, то провалишься. А вот если сделаешь свою работу, то получается, что ты исполнил самое важное в жизни, и что тогда? - Он с минуту грустно поразмышлял; Вербена вежливо, хоть и несколько непонимающе, ждала. - Думаю, хорошо, что большинство моих "самых важных свершений" не казались таковыми вплоть до самого конца. А некоторые - и дольше, - объяснил он, наконец, снова вспомнив про Дагулу. - Совсем другое дело знать еще до начала, что это будет нечто грандиозное.
- Мы ведь говорим уже не об андрогенезе? - спросила Вербена.
- Нет. Вообще-то, нет. - Майлз встряхнулся. - Может, вам просто нужна полноценная лаборатория? - предположил он.
- Надеюсь, - ответила Вербена, но сомнение в ее голосе обескураживало, а говорить дальше на эту тему ей явно не хотелось.
"Как интересно!", подумал Майлз, когда она уже ушла. Он лежал на койке, с полупустым бокалом в руке, и смотрел сквозь крошечный иллюминатор в чернильную тьму космоса. Теоретически, могут существовать еще копии, не только у Дюрон. Для начала - данные есть у того, кто их получил. "Что ж, две, а то три или четыре, головы лучше, чем одна".
Хотя странно, что цетагандийцам не известно про остальные копии. Может, Лилия не рассказала Пел, что получила исходные данные откуда-то извне?
"Не моя это проблема, пока все происходит не на Барраяре", успел подумать Майлз прежде, чем провалился в навеянную спиртным дремоту.
Через два дня они установили связь с дендарийцами. Из комм-линка донесся болезненно знакомый голос - адмирал Элли Куинн собственной персоной. Майлз понимал, что она бы разъярилась, узнав, что он был на корабле и не захотел с ней даже поздороваться. Да и если быть честным, он отнюдь не хотел ее избегать. В конце концов, он приказал пилоту передать, что лорд Форкосиган спрашивает, найдется ли у нее время для личной встречи. Она ответила, что будет рада с ним встретиться, как только все Дюроны окажутся на борту, и они договорились, что она прилетит на курьер, поскольку лорд Форкосиган по очевидным причинам не может показаться дендарийцам.
- Удачи во всем,- пожелал Майлз Вербене перед отлетом. - Уверен, что на Колонии Бета вы сумеете блеснуть.
Вербена прижимала к груди ящик с технической информацией, точно мать - младенца, и явно не хотела его выпускать, даже чтобы пожать ему руку, поэтому лишь улыбнулась в ответ. - Спасибо тебе за помощь, - сказала она. - Если бы ты тогда не объявился... - Она покачала головой и не стала говорить, что бы произошло, обнаружь их цетагандийцы раньше Майлза.
Майлз пожал плечами. - Удача - это больше половины умения, - сказал он, и Вербена рассмеялась.
Наконец, после обилия хаоса, включающего в себя множество шумливых детей и немного ревущей малышни, Дюроны улетели. Без них на корабле стало поразительно тихо. Майлз зашел в ванную и уставился в зеркало на собственную физиономию, осторожно трогая подсыхающие ссадины. Ободранное лицо уже почти зажило, благодаря щедрой дозе мази с антибиотиком. Останутся только два шрама, подумал он. Один - на лбу, над левой бровью, другой - на челюсти. Сейчас они были красными, но Майлз по опыту знал, что следы в конце концов побледнеют и станут едва различимы.
Ужин с Элли прошел безо всякого напряжения, как того опасался Майлз. Он ничего не рассказал про Грегора, хотя и упомянул ей, что теперь не одинок, так что она вряд ли ожидала чего-то большего, чем ужин и дружеская беседа. Она не изменилась, решил Майлз: чуть старше, чуть мудрее, отточенно профессиональна в своем серо-белом мундире с адмиральскими нашивками, но все та же Элли. Думает ли она, что он - тот же Майлз, или понимает, что он изменился (хотя он сам не может описать, как именно)? И нравятся ли ей эти изменения? Могла бы Элли любить лорда Аудитора Форкосигана, даже если бы он не просил ее стать барраярской графиней и превратиться в одного из грязеедов? Сможет ли он хоть когда-то увидеть ее и не задуматься обо всех стоящих между ними "если бы"? "Что если бы один из нас сдался и переделал себя для другого?"
Бесполезно об этом думать, решил Майлз, проводив Элли на катер и вернувшись в каюту. Он сел на краешек узкой койки и рассеянно уставился на собственные ботинки. Элли раз и нввсегда отказалась обсуждать вариант с Барраяром, и по чести он ее за это не винил. А для него оставить Барраяр навсегда было лишь умозрительным предположением. "Единственное, что нельзя отдать за сокровенное желание твоей души, - саму душу", вспомнил он. Это действительно так? Влюбиться - это не значит отдать все? Любовь - подарок или капитуляция?
Он вздохнул и улегся на койку. Завтра он увидит родителей. Вряд ли он уже готов рассказать им обо всем, особенно отцу, но какой-то частью души он хотел это сделать, просто чтобы они помогли ему выпутаться из этой неразберихи. "Решите все за меня, пожалуйста, потому что я, как выяснилось, на это не способен".
Авторы: eolianbeck & sahiya
Взято с http://lookingglass.lightgetsin.com/vorkosigan.html
Рейтинг: слэш, PG-13, Майлз/Грегор
Жанр: Drama, action, romance.
Объем: роман, 720 кБ, 18 глав + эпилог
Примечание: AU после окончания "Памяти", за вычетом Лаисы; в остальном предыдущие события и характеры остались неизменными.
Перевод: мой.
Выложено переведенного ранее:
главы 1-8
или см. записи ниже по дневнику.
ГЛАВА 9, до концаГЛАВА 9, до конца
Когда пять дней спустя они вышли на орбиту Комарры, Майлз уже начал сожалеть о своем поспешном решении уехать. Он не один час прошагал по узким корабельным коридорам, а долготерпеливый Пим следовал за ним по пятам. Большинство Дюрон он видел лишь в кают-компании за едой; общее настроение на обедах и ужинах день ото дня делалось все мрачней. Разговоры о работе за столом ни к чему хорошему не приводили.
- Не понимаю! - взорвалась Вербена на ужине на шестой день. Она, Лилия и третья их сестра - примерно сверстница Вербены, склонились над стопкой распечаток. - Вот оно, прямо здесь... но не работает. Ничего не работает!
- Вербена, - окликнула ее Лилия мягко, подняв глаза и встретившись взглядом с Майлзом. Вербена выпрямилась и тоже на него посмотрела.
Она вздохнула и встала. - Не могу этим заниматься сейчас, Лилия. Ты - генетик, попробуй извлечь из этого какой-то смысл. - Она отодвигнула стул и поспешила к двери, ссутулившись. Майлз поглядел вслед Вербене, отставил тарелку и тоже вышел, махнув рукой Пиму, чтобы тот оставался ужинать.
- Вербена, - окликнул он уже в коридоре. Она остановилась и неохотно обернулась к нему. - С тобой все в порядке?
- Да, - ответила она и потерла глаза быстрым, смущенным движением. - Просто... расстроена.
- А-а. - Майлз нерешительно помедлил и все же договорил: - Хочешь, пойдем выпьем по бокалу вина? Я имею в виду, хорошего вина, а не той разведенной мочи, что подают за ужином. - Он вез с собой несколько коллекций форкосигановских вин разного года урожая в подарок родителям, но дурного не будет, если он сам откупорит бутылку-другую.
- Обычно я не пью, - засомневалась Вербена, но в ее голосе звучало "ах-уговорите-меня".
- Один бокал. И жизнь будет не так тебя расстраивать.
- Верно, - согласилась она и пошла вслед за ним.
Майлз отпер дверь своей каюты и с поклоном пригласил Вербену заходить. Она устроилась на диванчике, занимавшем так много места, что его едва ли стоило сюда ставить, зато он был единственным предметом, отличающим обиталище Аудитора от остальных. Майлз говорил, что необходимости нет, но обслуга корабля сочла по-другому.
Он выбрал вино своего любимого года и разлил его по двум бокалам. Вербена отпила и одобрительно хмыкнула.
- Мне очень жаль слышать, что дела идут неважно, - сказал Майлз, устраиваясь на диванчике по-турецки.
- Спасибо за сочувствие, - ответила Вербена. - Будет иронией судьбы, если мы, впутавшись во все эти неприятности, в резуультате не получим ничего. - Она вздохнула. - А больше всего раздражает то, что я не понимаю, почему так происходит. Логически, исходя из всего, что мы знаем, они должны объединиться. Не знаю. Данные такие сложные.
- Но сами-то данные вы понимаете, верно? Я хочу сказать, это же вы их спланировали и получили.
Вербена хмыкнула и принялась изучать свой бокал с преувеличенным интересом.
- Хм? - повторил за ней Майлз, удивленно моргнув.
Она глубоко вздохнула. - Понимаешь, в том все и дело. Их не мы получили.
Майлз захлопал глазами. Все внезапно начало приобретать смысл - и, если подумать, никто из Дюрон не говорил ведь, что они эти данные породили сами. Нет, у них всегда был вид замученных студентов, корпящих над чьей-то теорией. - А тогда кто?
- Ох, - Вербена наконец-то подняла взгляд, - Это тоже задачка. Мы не знаем.
- Вы не знаете?!
- Нам с Лилией прислали эти материалы анонимно по листу подписки. Мы понятия не имеем, откуда они взялись. И не знаем даже, что там было в начале.
- Понимаю.
Вербена вздохнула. - Данные, полученные нами, - неполные. Мы надеемся завершить исследование сами - по крайней мере, раньше надеялись. Последняя неделя была очень... разочаровывающей. До этого момента все шло хорошо, а теперь каждая имитационная проба завершилась ошибкой. Я просто не знаю. Возможно, наши исходные данные были просто неверны.
Майлз не ответил. Все это придавало делу новый оборот, хотя мало сказывалось на том, какие должны быть приняты меры. - Значит, вы пытаетесь расшифровать чью-то чужую работу?
- Да. Хорошее слово - расшифровать. - Она скривилась. - У кого бы ни зародилась эта идея, она блестяща, но акценты в примечаниях расставлены по очень странной системе. И мы пытаемся на них базироваться, конечно, но если исходные данные неверны, надежды мало.
- Почему вы раньше об этом не говорили?
Вербена пожала плечами, покраснев. - Ну, штука, которую мы делаем, выглядит не слишком этично. Я хочу сказать, мы получили данные по рассылке, никаких завязок, даже имени не упомянуто. Не знаем даже, прислали их нам сами авторы исходной идеи - например, потому, что столкнулись с той же проблемой, но надеются, что мы решим ее успешней, - или кто-то их просто украл и передал дальше, чтобы помешать кому-то другому опубликоваться и получить признание. Уж не говоря об астрономической рыночной стоимости. У нас обеих, у меня и у Лилии, были нехорошие предчувствия, но все оказалось так захватывающе, а когда мы осознали, с чем имеем дело... мы не смогли это бросить.
- Понимаю.
- Я хочу сказать, - добавила она, словно защишаясь, - мы даже не были уверены, сможем ли вообще что-то из этого извлечь, и подумали, что проблемы надо решать по мере их поступления: вот когда что-то получим, тогда и выясним, как воздать должное нашим предшественникам в этой работе. Мы уже думали, что у нас получается, но теперь... - Она отпила большой глоток вина. - Мы никогда не занимались ничем важней, - сказала она тихо. - Возможно, ничего важней мы вообще в жизни не совершим. Ты хоть представляешь, сколько блестящих умов бьется над этой проблемой уже не первый век? А у нас, возможно, есть шанс создать то, что изменит миллионы жизней. - Она подняла голову, ее глаза сияли.
- А-а, - с сожалением протянул Майлз, - я сам терпеть не могу это ощущение. Если провалишься, то провалишься. А вот если сделаешь свою работу, то получается, что ты исполнил самое важное в жизни, и что тогда? - Он с минуту грустно поразмышлял; Вербена вежливо, хоть и несколько непонимающе, ждала. - Думаю, хорошо, что большинство моих "самых важных свершений" не казались таковыми вплоть до самого конца. А некоторые - и дольше, - объяснил он, наконец, снова вспомнив про Дагулу. - Совсем другое дело знать еще до начала, что это будет нечто грандиозное.
- Мы ведь говорим уже не об андрогенезе? - спросила Вербена.
- Нет. Вообще-то, нет. - Майлз встряхнулся. - Может, вам просто нужна полноценная лаборатория? - предположил он.
- Надеюсь, - ответила Вербена, но сомнение в ее голосе обескураживало, а говорить дальше на эту тему ей явно не хотелось.
"Как интересно!", подумал Майлз, когда она уже ушла. Он лежал на койке, с полупустым бокалом в руке, и смотрел сквозь крошечный иллюминатор в чернильную тьму космоса. Теоретически, могут существовать еще копии, не только у Дюрон. Для начала - данные есть у того, кто их получил. "Что ж, две, а то три или четыре, головы лучше, чем одна".
Хотя странно, что цетагандийцам не известно про остальные копии. Может, Лилия не рассказала Пел, что получила исходные данные откуда-то извне?
"Не моя это проблема, пока все происходит не на Барраяре", успел подумать Майлз прежде, чем провалился в навеянную спиртным дремоту.
Через два дня они установили связь с дендарийцами. Из комм-линка донесся болезненно знакомый голос - адмирал Элли Куинн собственной персоной. Майлз понимал, что она бы разъярилась, узнав, что он был на корабле и не захотел с ней даже поздороваться. Да и если быть честным, он отнюдь не хотел ее избегать. В конце концов, он приказал пилоту передать, что лорд Форкосиган спрашивает, найдется ли у нее время для личной встречи. Она ответила, что будет рада с ним встретиться, как только все Дюроны окажутся на борту, и они договорились, что она прилетит на курьер, поскольку лорд Форкосиган по очевидным причинам не может показаться дендарийцам.
- Удачи во всем,- пожелал Майлз Вербене перед отлетом. - Уверен, что на Колонии Бета вы сумеете блеснуть.
Вербена прижимала к груди ящик с технической информацией, точно мать - младенца, и явно не хотела его выпускать, даже чтобы пожать ему руку, поэтому лишь улыбнулась в ответ. - Спасибо тебе за помощь, - сказала она. - Если бы ты тогда не объявился... - Она покачала головой и не стала говорить, что бы произошло, обнаружь их цетагандийцы раньше Майлза.
Майлз пожал плечами. - Удача - это больше половины умения, - сказал он, и Вербена рассмеялась.
Наконец, после обилия хаоса, включающего в себя множество шумливых детей и немного ревущей малышни, Дюроны улетели. Без них на корабле стало поразительно тихо. Майлз зашел в ванную и уставился в зеркало на собственную физиономию, осторожно трогая подсыхающие ссадины. Ободранное лицо уже почти зажило, благодаря щедрой дозе мази с антибиотиком. Останутся только два шрама, подумал он. Один - на лбу, над левой бровью, другой - на челюсти. Сейчас они были красными, но Майлз по опыту знал, что следы в конце концов побледнеют и станут едва различимы.
Ужин с Элли прошел безо всякого напряжения, как того опасался Майлз. Он ничего не рассказал про Грегора, хотя и упомянул ей, что теперь не одинок, так что она вряд ли ожидала чего-то большего, чем ужин и дружеская беседа. Она не изменилась, решил Майлз: чуть старше, чуть мудрее, отточенно профессиональна в своем серо-белом мундире с адмиральскими нашивками, но все та же Элли. Думает ли она, что он - тот же Майлз, или понимает, что он изменился (хотя он сам не может описать, как именно)? И нравятся ли ей эти изменения? Могла бы Элли любить лорда Аудитора Форкосигана, даже если бы он не просил ее стать барраярской графиней и превратиться в одного из грязеедов? Сможет ли он хоть когда-то увидеть ее и не задуматься обо всех стоящих между ними "если бы"? "Что если бы один из нас сдался и переделал себя для другого?"
Бесполезно об этом думать, решил Майлз, проводив Элли на катер и вернувшись в каюту. Он сел на краешек узкой койки и рассеянно уставился на собственные ботинки. Элли раз и нввсегда отказалась обсуждать вариант с Барраяром, и по чести он ее за это не винил. А для него оставить Барраяр навсегда было лишь умозрительным предположением. "Единственное, что нельзя отдать за сокровенное желание твоей души, - саму душу", вспомнил он. Это действительно так? Влюбиться - это не значит отдать все? Любовь - подарок или капитуляция?
Он вздохнул и улегся на койку. Завтра он увидит родителей. Вряд ли он уже готов рассказать им обо всем, особенно отцу, но какой-то частью души он хотел это сделать, просто чтобы они помогли ему выпутаться из этой неразберихи. "Решите все за меня, пожалуйста, потому что я, как выяснилось, на это не способен".