"На крышах Форбарр-Султаны шафранный закат померк..."
Название: "Маленький победоносный фор" (The Short Victorious Vor)
Автор: tel
Саммари: Кроссовер Форкосиганов и вселенной Хонор Харрингтон. Таймлайн: Форкосиганы начиная с "Братьев по оружию", Хонор начиная с "Хонор среди врагов"
Рейтинг PG-13, в третьей главе - R. Гет. И фемслэш. Воображаемый. Мы вас предупреждали! Макси, повесть, 27 тыс. слов, 8 глав.
Перевод мой. Состояние перевода: в процессе.
Ранее: главы 1-2, глава 3.
Главы 4-5
-4-
Мне мало просто вернуться на Мантикору, даже если это станет возможным, подумала Хонор. Необходимо выяснить причины случившегося и удостовериться, что оно не повторится. Если эту штуку, чем бы она ни была, можно воспроизвести, она легко изменит трафик миллиарда тонн коммерческих грузов, еженедельно проходящих через самый нагруженный узел сети во всей галактике. С ее помощью можно вообще миновать Мантикору, направив флот со Звезды Тревора напрямую к Василиску. Прошлой ночью Хонор снился Василиск – в ее кошмаре хевы прорвали его оборонительные укрепления с обеих сторон. Узел Сети был живым, бьющимся сердцем Звездного Королевства. Нельзя подвергать его риску.
Цель у нее теперь была, вот только способы ее достижения - совсем другое дело. Ясно, что Торн сговаривается с колонистами у нее за спиной. Единственным рычагом воздействия на дендарийского капитана было тот факт, что адмирал Нейсмит содержится на ее корабле. Надо признаться, у нее был в запасе еще один довод - возможность просто разнести на куски его корабль, стоит только захотеть - но пока переговоры до этой стадии не дошли.
За утренним какао Хонор прочла затребованные ею от медиков резюме по Нейсмиту и его телохранительнице. Он оказался более или менее обычным человеком, хотя никаких маркеров, специфичных для определенной планеты, компьютер в его геноме не распознал. Потомок европейцев, по большей части, и один из его предков был носителем евгеническую модификации.
Сержант Таура была... не-человеком, причем весьма примечательным. Сканирование показало, что она не принадлежит ни к одной из разновидностей Кощеев, уничтоживших Землю в Последней войне; остатки этой популяции еще сохранились в небольших анклавах. Сделанные с нею усовершенствования были хитры и полностью встроены в геном. Ее создатель однозначно проигнорировал Кодекс Беовульфа, но на языке Тауры не обнаружилось мезанского штрих-кода, так что явных подозреваемых по этому делу тоже не было. Еще один повод для головной боли.
У Хонор под рукой не было сейчас мантикорской криминалистической базы данных, но она подозревала, что вряд ли найдет и там какие-то ниточки.
Она встала, Нимиц забрался к ней на плечо. Посетить гостей после окончания лечебных процедур следовало хотя бы из простой любезности. Очевидно, сам Нейсмит был не слишком в них заинтересован, он пошел на пролонг лишь ради своей телохранительницы. Девятнадцать лет! Кому-то стоило бы оторвать за это голову, мрачно подумала Хонор.
Когда она вошла, Нейсмит уже не спал. Он лежал без рубашки на госпитальной койке, кошка свернулась у него на груди. Лицо его светилось энергией, он запустил пальцы в шерсть Саманты и что-то шептал ей на ухо. Однако при виде Хонор Нейсмит застыл, потом приподнялся на локте и вытянул шею, разглядывая вошедших поверх перекрывающего ему весь обзор живого мехового клубка.
В носу у него виднелась пара фильтров. Хонор молча покачала головой. С его корабля уже передали устрашающе длинный - длиннее кухонного меню - список аллергий и непереносимостей, которыми страдал адмирал. Здешний терапевт добавил туда еще три пункта, и одним было "древесные коты".
Хонор едва не рассмеялась. Бедняга. Древесный кот и принятый им человек живут буквально в одной шкуре, особенно первые месяцы, постоянно прижимаясь друг к другу и тем самым утоляя жажду теснейшего физического контакта. Вообще-то у Нейсмита оказался невероятный самоконтроль, чего она не ждала от человека столь легкомысленного с виду, но из этого правила они с Самантой не стали исключением.
Легкая улыбка Хонор исчезла, когда тот сел, пересадив Саманту на колени, и вопрошающе взглянул на посетительницу. Шрамы на его теле были метами ужасающе жестокого прошлого. Его явно пытали - по крайней мере, однажды - резали ножом, били, рвали и жгли, и далее по списку. Среди шрамов было множество хирургически аккуратных, словно кто-то пытался его освежевать скальпелем.
- Как вы себя чувствуете? - спросила она.
- Как и прежде. - В его взгляде смешалось множество эмоций: от легкого смущения и неловкости до тайного и тщательно подавляемого веселья.
Заметив, что Хонор продолжает его разглядывать, он сухо добавил:
- На заднице шрамы тоже есть - хотите, сниму штаны и покажу?
Хонор на мгновение покраснела. Эндрю Лафолле за ее спиной чопорно оцепенел.
- Прошу прощения. - Она решила, что сейчас ее очередь извиняться. - Я не хотела быть грубой.
- Все нормально. А как сержант Таура?
- Я уже говорила, для нее мы не смогли подобрать подходящий прототип. Без этого трудно сказать, возымела ли процедура какой-либо эффект.
- Поживем-увидим, - вздохнул Нейсмит. – Как всегда. - Она ощутила исходящую от него волну внезапную усталости. Саманта потерлась о его грудь и спрыгнула на пол, чтобы радостно поприветствовать Нимица.
Нейсмит смахнул с себя коричневые и белые шерстинки и потянулся за футболкой и кителем от парадного мундира. Их доставил сюда перед ужином капитан Торн. К парадной форме прилагался еще украшенный драгоценными камнями кинжал на ремне, сейчас лежавший на прикроватном столике. Нейсмит заметил, куда смотрит Хонор, и вдруг усмехнулся:
- Что, любите холодное оружие? Я видел меч у вас на стене. - Он взял в руки ремень и покосился на Лафолле. Оруженосец в зеленом принял из рук Нейсмита кинжал и с неодобрительным видом передал своей леди.
Хонор повертела его в руках, извлекла клинок из ножен ящеричной кожи.
Оружие было сработано для кого-то крупнее Нейсмита, причем весьма давно. Стальной клинок смотрелся не хуже, чем самые высококлассные грейсонианские мечи, и был явно штучной работы. Вычурная старинная рукоять с эмалью клауазонне, выложенной меж филигранной золотой проволоки, была инкрустирована драгоценными камнями. Хонор вгляделась в камни и с изумлением обнаружила в них мелкие неправильности - признак естественного происхождения.
По рукояти можно было понять, что этим оружием пользовались очень много лет. Ее навершие открывалось посредством хитрого механизма, под ним обнаружилась гравировка с выпуклой печатью. Хонор, любительница военной истории, кажется узнала древнюю канадскую эмблему. - Неординарная вещь, - пробормотала она. Нейсмит кивнул.
Пока он натягивал футболку, она вдруг поняла, что почти неразличимая цепочка мелких шрамов у него на спине складывается в цифры.
Нейсмит забрал у нее кинжал – тщательно стараясь не направлять острие в ее сторону - и прицепил на пояс. Когда он сел на госпитальную койку, Саманта дернула настороженным ухом и тут же вспрыгнула к нему.
- Кажется, меня она прекрасно понимает, но я сам хотел бы понимать ее лучше. Должен быть какой-то более эффективный способ общения. Может быть, язык жестов. Или семафорная азбука. Я поработаю над этим через неделю, когда мы узнаем друг друга сильней.
- Семафорная азбука? - Хонор с трудом сдержала усмешку.
- Нейсмит ждет, что каждый древесный кот исполнит свои обязанности как должно, - продекламировал он торжественно. Хонор не удержалась и захихикала. Нейсмит усмехнулся в ответ, очевидно довольный тем, что рассмешил ее.
- Никому пока не удавалось научить древесных котов читать, - объяснила Хонор. - Они не знают письменности.
Он пожал плечами, и она ощутила его уверенность в том, что он что-нибудь да придумает. – Хотя у нас есть более насущная проблема. Я имею в виду, капитан Харрингтон, что, хотя мы с вами говорим на одном языке, но я все сильнее начинаю сомневаться в том, что у нас за общее прошлое и достаточно ли этой общности, чтобы понимать друг друга. Прошлое, начиная, скажем, с наполеоновских войн. Меня это весьма беспокоит.
- О чем вы? - переспросила она.
- Впрочем, можно проверить. Нельсон есть в истории у нас обоих, очевидно. Будем двигаться оттуда. Хм... – Он задумчиво на нее уставился. - Томас Эдвард Лоуренс.
- Честер Нимиц, - подхватила она. Нейсмит покосился на ее кота и мимолетно усмехнулся.
- Роммель, - предложил он.
- У него было плоховато с пиаром, - прокомментировала Хонор.
- Ха. Думаете, пиар - это не война? - Глаза Нейсмита сияли. - Тогда я не стану называть Паттона.
Хонор улыбнулась. - Онаха, - предложила она главу Лунной Революции. Физиономия Нейсмита не изменилось, и она почувствовала, что это имя ему незнакомо.
- Шри Симка, - назвал он.
- Юрий Танаков, - проговорила она негромко.
Он склонил голову. - Юлия Коразоа.
- Густав Андерман. - Она и вдруг подумала, как бы выглядел Нейсмит в военном мундире Андерманской империи. Наверное, выйдет нечто вроде старинной карикатуры на Наполеона. Она тайно улыбнулась своим мыслям.
- ... Эйрел Форкосиган, - докончил он. Она никак не прореагировала, и он вздохнул: - Ага. Мы потерялись где-то на полпути, так?
Она негромко рассмеялась. Он улыбнулся. – Почти в самом начале пути. Не хочу думать о том, что это значит.
- Я тоже. - Он наморщил лоб. - А как насчет планет? Мы можем попытаться поиграть в ту же игру с планетами - они не так изменчивы, как люди.
- Моя мать с Беовульфа, - объявила она. Даже варварские миры по ту сторону Солнечной Лиги знали Беовульф.
- Значит, вы - Грендель? - Он вопросительно приподнял бровь.
Если это была шутка, то Хонор ее явно не уловила. - Вы о чем?
- Не важно... - Нейсмит покачал логовой. - Нет, похоже, я о нем не слышал.
- Ну а вы? Вы сами откуда?
- Вот и один из тех самых сложных вопросов, - ушел он от ответа. - Хм, у меня есть родня на Колонии Бета.
- Это место, откуда родом здешние колонисты, верно? Как и капитан Торн? - Выговор у них похож.
- Ага, - подтвердил Нейсмит. Его что-то беспокоило. - Не расскажете мне про Беовульф?
- Это сосед Мантикоры по червоточине, - начала рассказывать она, - одна из старейших и самых богатых населенных планет. Он находится в системе Сигма Дракона. Горячий, сухой мир, не слишком сильно терраформированный. – Едва заметная улыбка скользнула по лицу Нейсмита, словно в мозгу у него сложилась какая-то головоломка, но ничем другим он своих мыслей не выдал. В этой голове - устрашающе блестящий ум, напомнила себе Хонор.
- Озарение? - спросила она.
- Я хочу посетить Сфинкс, - заявил Нейсмит.
***
Это совсем другой мир, подумала Золотой Голос.
Яркий Смех двигался перед нею по плоской ветви дозорного дерева, как и требует инстинкт от охотника, защищающего свою подругу. Золотой Голос шла медленно (хотя не так медленно, как люди внизу), оглядываясь и вспоминая.
Такая глубокая память, как у нее, редко встречалась среди Народа, даже у старших певиц памяти в самых разных кланах. Но память, сделавшаяся гладкой и безвкусной за многие годы, передаваемая от одного к другому, не шла ни в какое сравнение с личным опытом. Она неустанно выискивала новые растения, которые принесли с собою двуногие, высматривала их блестящих быстрых летунов в небе. Мир здесь был неправильным, и это беспокоило ее, поскольку она была певицей памяти. А певица может потеряться в воспоминаниях и забыть настоящее.
Но Яркий Смех был с нею, и за ней шел Прячущийся Плохо, и Танцующая в Облаках тоже, со своими охотниками-стражами. И Горный Рев шагала впереди. Она была охотником Прячущегося Плохо, крупной и свирепой, как гексапума.
Люди оставили свои машины позади - потому что от этих шумных штук Народ непременно бы сбежал и затаился в своих убежищах. Странной была сама идея привести двуногих к гнезду, такие вещи никто не делал прежде. Но она решила, что теперь настало время, и Прячущийся Плохо согласился с нею. Народ всегда просил своих связанных хранить его секреты, но Золотой голос даже не стала просить. Она подозревала, что Прячущийся Плохо в любом случае не стал бы ее слушать. И хотя Яркий Смех был не уверен, что по нужному ли пути ведет их Золотой Голос, но он - охотник и ее супруг, значит, он уступит.
Здесь был Народ, странный Народ. Она знала, что они ощутили ее первыми, ведь ее мыслесвет был поразительно силен: из-за того, что она была связана, что у нее был супруг, и что она была певицей памяти. Призрачные светлячки мыслей Народа она обнаруживала с трудом, однако знала, что они наблюдают. Если бы только Прячущийся Плохо не был таким шумным! Он был молодой охотник, и не умел обуздывать свою силу так, как Танцующая в Облаках.
Или это из-за эха ее собственных мыслей чужие разумы кажутся такими негромкими? Они почти подобрались к гнезду, и здешние охотники вышли им навстречу. Трое их вспрыгнуло на ветви вспрыгнуло, мысленно окликая задавая новоприбывших. Золотой Голос поразилась, как слабы их голоса, как прозрачен мыслесвет, какими истощенными они выглядят. В разгар весны их тела несли на себе печать голода.
Двуногие их обескуражили. Золотой Голос потрясенно осознала, что этот Народ не знал двуногих прежде, ни вживую, ни по песням. Они никогда не ели пучкового стебля, никогда не выращивали растений на зиму. Они были такими, как некогда был ее собственный Народ: голодными, настороженными, не осознающими, насколько узки их горизонты. Она дала Яркому Смеху поздороваться с ними первым, а затем произнесла свое приветствие.
Троица охотников вскочила, не сводя с нее глаз и мыслей. Сама идея того, что певица памяти покинула свое гнездо, шокировала их. Из леса выбрались их сородичи: настороженный клан, опасливо решающий, не напасть ли на пришельцев. Много истощенных, много покалеченных. Все смотрели на нее. Горный Рев разглядывала их прищуренными, недоверчивыми желтыми глазами, а они шипели на нее с ветвей.
Золотой Голос спрыгнула на землю, оставив круг странного Народа сидеть на дозорных деревьях над ней. <Я - Поющая Новое>, объявила она, ощущая, как потрясены они силой голоса, подобного которому ни разу не слышали прежде. Певицы Памяти никогда не покидали своего гнезда. Золотой Голос оказалась первой, немало опечалив тем свой клан.
Но она больше не была Золотым Голосом. Теперь она стала Поющей Новое, потому что певицы памяти могли сами давать себе имена, и никто смел это оспорить.
Она запела...
Она пела о Лазающем Быстро и Погибели Клыкастой Смерти, о певицах прошлого, их совете и решениях. Она пела о том, как то одного, то другого из Народа охватывает непреодолимое желание связать себя с людьми, и чем это вознаграждается - знанием, пищей, силой. Она пела о посеве, о жатве и о сотнях новых вещей, которые Народ узнавал, принимал и улучшал.
Певицы ее родного клана всегда стояли за скрытность и осторожность. Но та, что некогда была Золотым Голосом, решила, что старые пути больше не подходят и настало время выбирать новый. Слишком долго Народ скрывался и оставался зависимым – пора ему найти себе место среди звезд. Поэтому она не спела рассудительное общее мнение своих старших, но создала свою, новую песню.
Певицы памяти выбрались из главного гнезда, чтобы послушать ее. За ними вылезли котята, хотя они еще не понимали происходящего. Но то, что выучит один, смогут выучить все, и Новая Песня выльется в столетия нового знания в умах Народа.
Она пела до самой ночи. Прячущийся плохо улегся на землю, измученный весом свалившегося на него мира. Танцующая в Облаках наблюдала за происходящим ясным взором, не понимая, но все чувствуя.
Наконец Поющая Новое рассказала, что же предлагает Танцующая в Облаках: чтобы люди жили вместе с Народом и защищали его, как в том мире, о котором она пела. И что предложил Прячущийся Плохо: чтобы люди жили с Народом, а Народ защищал их и учился путешествовать между звезд.
<Какая странная песня>, заметила старшая из здешних певиц памяти. <Твой голос силен, Поющая Новое. Но я встревожена, потому что песня памяти должна быть правдой, а ты поешь о вещах, которых нет.>
<Я пою сразу и о памяти, и о том, что может быть,> ответила Поющая Новое. <Вы должны рассказать это кланам. А кланы должны выбрать, каждый сам по себе.>
***
- Уверяю, из нее получится великая императрица, - самодовольно сообщил Майлз. Харрингтон окатила его раздраженным взглядом. Возможно, причина раздражения таилась в том, что ее собственный древесный кот занимал явно подчиненное положение. Саманта была великолепна, это он понимал, даже если до конца не мог уследить за ходом событий. Любой, способный войти в лес, полный голодных диких тварей, и выйти из него так, чтобы они ловили каждое твое "мяу" - превосходный материал для командира. Надо бы начать ее учить на настоящего штабного офицера. Может, произвести в лейтенанты...
Сила тяжести огромной планеты наконец-то пересилила его. Забыв о гордости, он попросил Тауру усадить его себе на плечи, и так они дошли до машин. Харрингтон с ее охраной казались раздражающе невозмутимыми. Майлз поднял голову, высматривая проблеск коричневой и белой шерсти в листве над головой. Саманта поглядела на него с дерева и осторожно спрыгнула на плево Тауры, устроившись рядом с ним. Она запустила переднюю руку ему в волосы и издала обеспокоенный звук, увидев, что ее компаньон слишком устал, чтобы реагировать на ласку.
- Милая планетка, - вздохнул Майлз, обращаясь к кошке, - но жить тут я бы не хотел.
-5-
Забавно, сколько всего можно узнать из плана аварийной эвакуации, вывешенного на двери. Или, скажем, из встроенной в корабельную сеть развлекательной системы. Даже под домашним арестом Майлз нагрузился информацией под завязку. И то, что он увидел, ему не понравилось.
Древесные коты. Цетагандийцы. Гем-капитан Элерн, блокировавший систему, и его командиры и со главе неясного какого размера подкреплений, маячивших по ту сторону П-В туннеля. Бетанцы. Он узнал, что именно открыли Андерсен и его люди, и жалел, что не догадался об этом раньше.
Необходимо отослать отсюда Бела. На самом деле, убрать отсюда нужно всю колонию, пока цетагандийцы не сообразили, что это - бетанская военно-исследовательская база, а не коммуна пилотов, сторонников свободной любви. Если честно, внешне большой разницы не было, но Элерн человек проницательный. Скоро он это заподозрит.
Едва Харрингтон упомянула Сигму Дракона, Майлз понял, что это имеет отношение к Бетанскому Клубку. Невидимый гордиев узел астрономических масштабов. Эта странная пятимерная аномалия в окрестностях Колонии Бета была тем местом, где терпели крах физические теории. Большинство крупных научных открытий последнего тысячелетия базировалось как раз на давно ведущихся исследованиях Клубка.
Если Клубок пересекает световые годы, будучи связанным с аналогичной аномалией здесь, логично, что бетанцы принялись за ее исследование, и, что тоже логично, держали это в секрете. Слова Харрингтон подтвердили, что весь Клубок - нечто вроде нового типа П-В туннелей. Если так, у него есть масса невероятных применений. Ученых надо уберечь от лап цетов любой ценой.
Он должен поговорить с Андерсеном, а значит, как-то миновать Харрингтон. Интересно, не успел ли он ей надоесть? Но она продолжает лично наблюдать за ним - обязанность, которую явно могла передать кому-то другому, если захотела бы. И она кое-что спускает ему с рук. Возможно, не стоило давить на нее с приглашением на обед военнопленных. Уважение Харрингтон ему нужнее, чем симпатии хевенитов.
"Уважение на профессиональном уровне", заверил он себя и осекся. Он почти слышал едкий комментарий Иллиана у себя в голове. Не стоит лгать самим себе.
Он встал и принялся вышагивать по каюте. Саманта сделал несколько кругов вслед за ним, потом вспрыгнула на шкаф и оставила его сбрасывать напряжение физическим усилием самостоятельно. Кажется, древесным котам требуется еще несколько недель до окончательного решения, хотя он может и ошибаться. Бетанцам нужно понять, в чем они оплошали. А ему самому - сообразить, сможет ли он обернуть эту ситуацию к своей выгоде или они все обречены.
Саманта, свернувшаяся на кровати, дернула ухом. Умные глаза настороженно его оглядели, и она покачала пестрой головкой.
Эмпаты, ха. Как бы сделать так, чтобы в этот раз его с его делом не завернули чересчур заботливые подчиненные Харрингтон. - Можешь попросить Нимица передать капитану Харрингтон мое пожелание встретиться? Пожалуйста, Саманта.
Какова дальность ее мыслеречи? Может ли она читать его мысли? К своему удовлетворению он понял, что разговорный английский Саманта понимает отлично.
Саманта потянулась. Четверть минуты спустя аналог комм-пульта в его комнате звякнул. Он усмехнулся.
- Ха, - только и произнесла Таура. Он понимал, что она относит происходящее на счет прослушивания каюты, а не экстрасенсорики. Но Таура не была посвящена в детали операции с Теренсом Си...
- Ш-ш. - Он одернул мундир, радуясь, что Бел прислал ему орденские планки, а не полный медальный набор в барраярском стиле, который он носил, когда специально желал выглядеть пустым хвастуном.
- Адмирал Нейсмит, - произнесла Харрингтон.
- Капитан Харрингтон. - Он кивнул. - Возможно ли нам назначить встречу и поговорить? У меня есть дела, о которых я должен позаботиться на борту своего корабля, и я надеялся, что вы можете изыскать для меня возможность вернуться на "Ариэль".
Ее лицо сделалось непроницаемым. - Мы можем это обсудить, - согласилась она.
- Понимаю, что ситуация сложная, но у меня есть несколько соображений насчет того, как выйти из этого тупика, и я хочу их прояснить. Но отсюда я этого сделать не в состоянии. Вы можете уделить мне несколько минут?
- Мое расписание встреч планируется загодя. – Порою ее лицо бывало просто пугающе непроницаемым. - Мой стюард сообщит вам время.
- Спасибо, - поблагодарил он и откинулся на спинку кресла в кресле.
- Майлз... - тихо окликнула его Таура.
- Что?
Она не глядела на него. - Будь осторожен.
- Ты это о чем?
Таура склонила свою большую голову, внимательно глядя на него. Ее волосы цвета красного дерева были заплетены в косу, свернутую узлом на затылке; небольшая золотая наклейка на скуле была призвана отвлекать внимание от массивной выдающейся вперед челюсти. - Я про... – она смолкла и нахмурилась.
- Но я вовсе не... - "не пытаюсь залезть ей в штаны? Еще как пытаюсь" - ... не неосторожен, - неубедительно договорил он.
Хотя Таура никогда не затрагивала эту тему, в ее присутствии он старался не ухаживать за другими женщинами. Бог мой, обычно она отпугивала всех, кроме завзятых храбрецов, но быть с нею бестактным он не хотел бы. В свою бытность "на службе" адмирала Нейсмита он не спал ни с кем, кроме нее и Элли, и все равно старался держать обеих женщин подальше друг от друга.
Его отношения с Таурой были их личным делом, одним секретом на двоих, и Майлз не ждал, что кто-то другой окажется способен это понять. Он не хотел, чтобы она стала мишенью неизбежных шуточек. Она и так много страдала.
"А может, ты ее просто стыдишься?" Гадкая мысль, но в ней есть доля правды. К конце концов, он не привез Тауру домой показать маме.
Саманта беспокойно фыркнула. Таура тоже о нем беспокоится, иначе она не заговорила бы. О нем и Саманте, и Харрингтон, и всей этой безумной ситуации, в которую они вляпались, и ее возможных последствиях для флота.
Майлз поглядел Тауре прямо в глаза и кивнул, подтверждая, что понимает ее невысказанные опасения. - Спасибо, сержант, - искренне поблагодарил он.
***
- Адмирал Нейсмит, сержант Таура и Саманта, миледи, - представил их стоящий у дверей охранник в зеленом - один из тех, кого тогда парализовала Таура. Впустив их, он не убрал руки с кобуры. В каюте Харрингтон было еще двое телохранителей, и это Майлза не удивило. Похоже, капитан без них никуда.
Это было то самое помещение, где несколько дней назад устаивали прием, но теперь перегородки поставили на место, разделяя его на отдельные зоны. Та часть, где среди прочих сувениров висел на стене меч, несла отпечаток личности Харрингтон поверх стандартной роскоши декора.
- Миледи? – окликнул ее Майлз. Он уже заметил, что охранники используют это обращение, и попробовал его сам. Харрингтон чуть поморщилась, и Майлз прикусил язык. - Рад, что вы смогли встретиться со мною так скоро.
Он покосился на меч, сообразив, что в прошлый раз тот висел немного в другой точке.
Харрингтон кивнула ему на кресло, он присел. Таура шагнула вперед, чтобы встать как всегда у него за спиной, но ей преградил путь старший оруженосец. Майлз беспокойно оглянулся. Таура выпрямилась в полный рост, задевая макушкой потолок. - Э-э... - быстро заговорил он, - может, сержант Таура вместе с вашими оруженосцами подождут в коридоре?
- Возможно, это будет мудро. Эндрю, Джейми? - Младший оруженосец шагнул к двери, но старший стался стоять. Выражение лица Харрингтон явно похолодело, и она смотрела на своего телохранителя в упор, пока тот не сдался и не вышел, ни сказав ни слова. Но комнату он покинул последним.
«Надеюсь, там в коридоре они не поубивают друг друга», мрачно подумал Майлз.
- Почему ваши телохранители носят форму другого образца? - поинтересовался он. Это не десантники, как он сперва решил.
Харрингтон помолчала. - Они мои оруженосцы как Землевладельца Харрингтон. Закон требует от меня держать их при себе.
- Даже на борту корабля? - уточнил он. Барраярским офицерам на Имперской службе присутствие личных оруженосцев не дозволялось.
- Абсолютно везде.
Он поджал губы в невольном сочувствии. - Как-то по-средневековому звучит.
- О, да. - Она вздохнула.
Майлз вгляделся в меч. Немного смахивает на длинный из пары форских клинков, но он больше и в нем явно прослеживается японское происхождение. Двуручник, причем сделан под человека ниже ростом, чем сама Харрингтон. - Это фамильное наследство? - спросил Майлз, кивнув в ту сторону.
- Теперь да, - ответила она. - Это меч лена Харрингтон.
- И за какой конец его держать, вы тоже знаете? – полюбопытствовал Майлз, и тут же осознал, что вопрос дурацкий.
Харрингтон повернула голову, поглядела на меч.
- Прежний его владелец бросил мне вызов на поединок, - сообщила она.
Погодите, что?!
- Неужели мантикорцы дерутся на дуэлях? На мечах? - Майлз изумленно распахнул глаза.
- О, нет, - ответила Харрингтон. - На пистолетах.
Майлз переварил и это. - Весьма в духе девятнадцатого столетия, - выдохнул он.
Там ведь был... о, боже, там и пистолет был на стене.
- Но я еще являюсь Защитником Протектора Грейсона, равно как и землевладельцем, - добавила она. - Грейсон – наш союзный мир. В тот момент, когда Бенджамин Мэйхью пожаловал мне Землевладение, я еще не понимала, что это, в сущности, маленькая страна. Звездное Королевство несколько более централизованно. Но мои обязательства включают и поединок на мечах, да. Меч прилагается к грейсоновскому титулу.
- Грейсоновский титул? А сколько их у вас всего?
- Э-э… Еще я - графиня Харрингтон, но это особый случай. - Она выглядела почти смущенной. - Это рыцарский титул.
Брови Майлза поползли еще выше. - А граф Харрингтон существует? - осмелился спросить он.
Харрингтон мазнула взглядом по голокубу на столе. - Нет.
- Должен сказать, я несколько удивлен, - признался Майлз. - Обычно, гм... те государства, где дозволены дуэли, разрешение споров поединком и всякое такое, не замечены в стремлениях к женскому равноправию.
Ее губы дрогнули в улыбке. - Вы проницательны.
- А-а. – протянул он, борясь с весьма глупым желанием предложить спасти ее от варваров.
- Вот одна из причин, которая примиряет меня с грейсонианской... несуразностью, - добавила Харрингтон. - На Грейсоне на одного мужчину приходится трое женщин. Будучи тем, кто я есть, создавая прецедент, я могу помочь изменить ситуацию - ради них. Но... - она нахмурилась, и ее лицо вновь скрылось под капитанской маской, - это ведь не имеет никакого отношения к причине вашего визита.
Майлз глядел на Харрингтон в упор, обуздывая внезапный порыв досады. Она бы изменила Барраяр удивительным образом. Есть в ней что-то от Старых Форов, только раньше он этого не замечал, потому что раньше это не приходило ему в голову. Глубокое духовное родство. Но он не мог притащить ее домой, в свой безумный, пограничный, феодальный мир, потому что какой-то чертов умник уже по достоинству оценил ее таланты и оставил его с носом. Он сощурился. "Бенджамин Мэйхью, похоже, я тебя ненавижу".
- Да, - начал он. - Ваш корабль может пролететь отсюда до Сигмы Дракона, верно? Что бы ни находилось на этом месте в вашем мире, здесь оно тоже есть.
Она озадаченно нахмурилась. - Зачем? - В ответе явно не чувствовалось желания исполнить его просьбу тотчас.
- Колонию необходимо эвакуировать. Цетагандийцы наверняка попытаются удушить их блокадой, а они не способны сами себя прокормить. Здесь примерно две тысячи человек. И мне тоже требуется эвакуация. Эта система небезопасна для меня. - Он поколебался и прибавил: - А, следовательно, и для Саманты.
- Не уверена, что мне стоит поддержать одну из сторон в конфликте, адмирал. Тем более – именно вашу.
Он усмехнулся. Какая здравомыслящая женщина. – Хотя бетанцы об этом молчат, но, думаю, у них есть некая концепция того, как вы сюда попали, а значит, как вас отсюда доставить домой.
У него не было для нее другой наживки, и он предпочитал, чтобы она выторговала свой приз, а не взяла силой. Он уже заметил ее десантников в полной боевой готовности, и понимал, что им не составило бы труда прибрать к рукам научную станцию.
- Они не показались мне особенно склонными к сотрудничеству, - заметила Харрингтон. - Что заставляет вас думать, что теперь это изменится?
- Если вы сможете доставить их домой - а Колония Бета в Сигме Дракона и есть их здешний дом - то увидите, что они куда охотнее пойдут на сотрудничество, нежели если вы оставите их на милость не такой уж дружественной империи.
Она задумчиво кивнула, Интересно, что у нее на уме.
***
- Для должной генерации пятимерного поля необходимы стержни Неклина, - сказал Андерсен. - И скачковый пилот.
- Слава богу, - вздохнул Майлз. - Это лучшая новость, которую я слышал за сегодняшний день.
Двигатель Неклина был как минимум одной из наименее интуитивно понятных компонент технологии П-В прыжков, даже для знающих пятимерную математику. Воспроизвести его по образцу было бы сложней всего. Более того, у капитана Харрингтон его не было. На схемах аварийной эвакуации не обнаруживалось подходящего места для его размещения, да и размеры корабля были много больше, чем потянет самый большой теоретически возможный стабильно работающий стержень.
- На ее корабле двигателя Неклина нет, но как-то же она сюда прибыла? Может, он им и не нужен?
Глава колонии нахмурился. - Адмирал Нейсмит. Это в общем-то не ваше дело, так?
- Я стараюсь оценить возможности всех участвующих в этом деле, включая и мои собственные. – Вдруг его осенило. - Гм. А мы точно в состоянии отправить ее именно туда, откуда она пришла, да? Или каждое такое перемещение приводит нас в новую вселенную?
- Похоже, там имеется некая симметрия высшего порядка, - ответил Андерсен, что должно было означать "да, можем". Он был бетанцем и не слишком искусным лжецом.
Если Клубок - это дверь, то эта часть бетанской технологии - ключ к ней. Представление Майлза о том, что за этой дверью происходит, было расплывчатым, но он получил достаточно намеков, чтобы понять неотложную необходимость захлопнуть ее накрепко и запереть на сто замков, пока они не переварят все последствия своего открытия. В идеале Харрингтон должна остаться по эту сторону, но она на это не согласится. В конце концов игра пойдет без белых перчаток.
- Она сказала мне, что может попасть отсюда на Колонию Бета через Клубок. И боеголовки у нее достаточно большого радиуса действия, чтобы устроить тут настоящее месиво, если вы не отпустите ее домой. Мне кажется, ваше открытие должно быть передано соответствующим властям как можно скорее. Сведения и о технологиях, и о новой разумной расе, потому что если никто не оспорит право на эту систему, цетагандийцы явно попытаются по-тихому аннексировать ее. - Майлз развел руками. - Даже если вам придется взорвать свои прототипы, а не оставить их здесь, их же можно восстановить, были бы рабочие руки?
Бетанец нахмурился.
- И вот еще что, - добавил Майлз, напряженно улыбаясь, - на ее шлюпках стоит субсветовой двигатель. Если мы провернем дело так, чтобы она оставила шлюпки у вас в процессе эвакуации... - Это даст Колонии Бета еще одно технологическое преимущество, но Бета, пожалуй, единственная планета в галактике, которая определенно не собирается не нападать на своих ближайших соседей. Новый портал создал противостояние "Они против Нас", и Бета определенно была в категории "наших". К тому же полезно, чтобы целая планета была у него в долгу за подобную услугу.
- Думаете, она действительно может их оставить?.. - Андерсен явно проследил цепочку его мыслей, и его глазах загорелась жажда человека, охочего до новых технологий.
- Намеренно - нет. Но я не уверен, что она в этот момент поймет, что именно делает.
***
- ... единственное, в чем я не уверен до конца, это расчет времени, - плавно докончил свою речь Майлз, снова сидя в кабинете Харрингтон. – У меня нет информации, сколько времени потребуется вам, чтобы долететь до Сигмы Дракона, высадить всех и вернуться с рабочей группой для экспериментальной площадки. Меня заверили, что вы это сможете сделать прежде, чем до нее успеют добраться цетагандийцы.
- Любопытно. - Харрингтон склонилась вперед. - Хотя вижу несколько очевидных изъянов. Во-первых, я думаю, вам стоит взять с собою... устройство, встроенное в ваш корабль, а не оставлять его здесь.
- Это на самом деле не меняет такти... - он осекся.
- Шестьдесят девять и три десятых метра в длину, - любезным тоном продолжила она, намекая, что у нее есть полная радарная карта его корпуса. - Тридцать три метра в самой широкой части. Тесновато, но в самый крупный ангар для наших шлюпок вы точно войдете.
Майлз уже списал "Ариэль"... Он одарил Харрингтон жалкой улыбкой, в то время как его мозг лихорадочно просчитывал последствия. Если они смогут добраться до Колонии Бета, а потом отправить Харрингтон на ее Мантикору через Клубок... погодите-ка.
На лице Харрингтон было то же спокойное удовлетворенное выражение, как бывало у отца Майлза, когда тяжелая политическая грызня в Совете заканчивалась в его пользу. Все встало на свои места. Она не собиралась отпускать его домой, и у нее были все возможности забрать его с собою. О, черт.
Тут нечто стукнуло его по мозгам с силой падающего кирпича, и Майлз распахнул глаза, когда до него запоздало дошло нечто ошеломительное.
Брак адмирала Эйрела Форкосигана и капитана Корделии Нейсмит определил его собственную жизнь. У них был очень странный роман, закончившийся тем, что мать бросила свою карьеру и родных и эмигрировала на Барраяр. Майлз долго считал ее согласие величайшей и самой славной победой адмирала Форкосигана, которой тот был обязан всеми своими последующими достижениями. Как некогда его отец, он был сейчас лордом Форкосиганом, и его долгом было найти себе жену. Он уже давно считал своим личным вызовом привезти домой женщину, которая станет достойна его Дома не меньше, чем некогда стала Корделия Нейсмит.
Это было его самым важным приоритетом в годы бесславного отрочества на Колонии Бета. Предметом долгого ухаживания за Элли Куинн. Тайным препятствием между ним и умирающей Таурой. Почти каждую его любовь можно было описать одними и теми же словами: высокая, умная женщина, рожденная для командования, способная сравняться с ним, как мать сравнялась с отцом. Даже те, в кого он был влюблен безнадежно и без взаимности, как в цетагандийскую императрицу Райан...
Но во всех своих мечтах и планах и фантазиях на эту тему он никогда не думал, что сам сыграет в этом старинном танце роль, какую некогда сыграла его мать.
- Что ж, капитан Харрингтон, - услышал он собственный голос, - если вы хотите нанять мой корабль, нам определенно нужны переговоры насчет контракта.
Автор: tel
Саммари: Кроссовер Форкосиганов и вселенной Хонор Харрингтон. Таймлайн: Форкосиганы начиная с "Братьев по оружию", Хонор начиная с "Хонор среди врагов"
Рейтинг PG-13, в третьей главе - R. Гет. И фемслэш. Воображаемый. Мы вас предупреждали! Макси, повесть, 27 тыс. слов, 8 глав.
Перевод мой. Состояние перевода: в процессе.
Ранее: главы 1-2, глава 3.
Главы 4-5
-4-
Мне мало просто вернуться на Мантикору, даже если это станет возможным, подумала Хонор. Необходимо выяснить причины случившегося и удостовериться, что оно не повторится. Если эту штуку, чем бы она ни была, можно воспроизвести, она легко изменит трафик миллиарда тонн коммерческих грузов, еженедельно проходящих через самый нагруженный узел сети во всей галактике. С ее помощью можно вообще миновать Мантикору, направив флот со Звезды Тревора напрямую к Василиску. Прошлой ночью Хонор снился Василиск – в ее кошмаре хевы прорвали его оборонительные укрепления с обеих сторон. Узел Сети был живым, бьющимся сердцем Звездного Королевства. Нельзя подвергать его риску.
Цель у нее теперь была, вот только способы ее достижения - совсем другое дело. Ясно, что Торн сговаривается с колонистами у нее за спиной. Единственным рычагом воздействия на дендарийского капитана было тот факт, что адмирал Нейсмит содержится на ее корабле. Надо признаться, у нее был в запасе еще один довод - возможность просто разнести на куски его корабль, стоит только захотеть - но пока переговоры до этой стадии не дошли.
За утренним какао Хонор прочла затребованные ею от медиков резюме по Нейсмиту и его телохранительнице. Он оказался более или менее обычным человеком, хотя никаких маркеров, специфичных для определенной планеты, компьютер в его геноме не распознал. Потомок европейцев, по большей части, и один из его предков был носителем евгеническую модификации.
Сержант Таура была... не-человеком, причем весьма примечательным. Сканирование показало, что она не принадлежит ни к одной из разновидностей Кощеев, уничтоживших Землю в Последней войне; остатки этой популяции еще сохранились в небольших анклавах. Сделанные с нею усовершенствования были хитры и полностью встроены в геном. Ее создатель однозначно проигнорировал Кодекс Беовульфа, но на языке Тауры не обнаружилось мезанского штрих-кода, так что явных подозреваемых по этому делу тоже не было. Еще один повод для головной боли.
У Хонор под рукой не было сейчас мантикорской криминалистической базы данных, но она подозревала, что вряд ли найдет и там какие-то ниточки.
Она встала, Нимиц забрался к ней на плечо. Посетить гостей после окончания лечебных процедур следовало хотя бы из простой любезности. Очевидно, сам Нейсмит был не слишком в них заинтересован, он пошел на пролонг лишь ради своей телохранительницы. Девятнадцать лет! Кому-то стоило бы оторвать за это голову, мрачно подумала Хонор.
Когда она вошла, Нейсмит уже не спал. Он лежал без рубашки на госпитальной койке, кошка свернулась у него на груди. Лицо его светилось энергией, он запустил пальцы в шерсть Саманты и что-то шептал ей на ухо. Однако при виде Хонор Нейсмит застыл, потом приподнялся на локте и вытянул шею, разглядывая вошедших поверх перекрывающего ему весь обзор живого мехового клубка.
В носу у него виднелась пара фильтров. Хонор молча покачала головой. С его корабля уже передали устрашающе длинный - длиннее кухонного меню - список аллергий и непереносимостей, которыми страдал адмирал. Здешний терапевт добавил туда еще три пункта, и одним было "древесные коты".
Хонор едва не рассмеялась. Бедняга. Древесный кот и принятый им человек живут буквально в одной шкуре, особенно первые месяцы, постоянно прижимаясь друг к другу и тем самым утоляя жажду теснейшего физического контакта. Вообще-то у Нейсмита оказался невероятный самоконтроль, чего она не ждала от человека столь легкомысленного с виду, но из этого правила они с Самантой не стали исключением.
Легкая улыбка Хонор исчезла, когда тот сел, пересадив Саманту на колени, и вопрошающе взглянул на посетительницу. Шрамы на его теле были метами ужасающе жестокого прошлого. Его явно пытали - по крайней мере, однажды - резали ножом, били, рвали и жгли, и далее по списку. Среди шрамов было множество хирургически аккуратных, словно кто-то пытался его освежевать скальпелем.
- Как вы себя чувствуете? - спросила она.
- Как и прежде. - В его взгляде смешалось множество эмоций: от легкого смущения и неловкости до тайного и тщательно подавляемого веселья.
Заметив, что Хонор продолжает его разглядывать, он сухо добавил:
- На заднице шрамы тоже есть - хотите, сниму штаны и покажу?
Хонор на мгновение покраснела. Эндрю Лафолле за ее спиной чопорно оцепенел.
- Прошу прощения. - Она решила, что сейчас ее очередь извиняться. - Я не хотела быть грубой.
- Все нормально. А как сержант Таура?
- Я уже говорила, для нее мы не смогли подобрать подходящий прототип. Без этого трудно сказать, возымела ли процедура какой-либо эффект.
- Поживем-увидим, - вздохнул Нейсмит. – Как всегда. - Она ощутила исходящую от него волну внезапную усталости. Саманта потерлась о его грудь и спрыгнула на пол, чтобы радостно поприветствовать Нимица.
Нейсмит смахнул с себя коричневые и белые шерстинки и потянулся за футболкой и кителем от парадного мундира. Их доставил сюда перед ужином капитан Торн. К парадной форме прилагался еще украшенный драгоценными камнями кинжал на ремне, сейчас лежавший на прикроватном столике. Нейсмит заметил, куда смотрит Хонор, и вдруг усмехнулся:
- Что, любите холодное оружие? Я видел меч у вас на стене. - Он взял в руки ремень и покосился на Лафолле. Оруженосец в зеленом принял из рук Нейсмита кинжал и с неодобрительным видом передал своей леди.
Хонор повертела его в руках, извлекла клинок из ножен ящеричной кожи.
Оружие было сработано для кого-то крупнее Нейсмита, причем весьма давно. Стальной клинок смотрелся не хуже, чем самые высококлассные грейсонианские мечи, и был явно штучной работы. Вычурная старинная рукоять с эмалью клауазонне, выложенной меж филигранной золотой проволоки, была инкрустирована драгоценными камнями. Хонор вгляделась в камни и с изумлением обнаружила в них мелкие неправильности - признак естественного происхождения.
По рукояти можно было понять, что этим оружием пользовались очень много лет. Ее навершие открывалось посредством хитрого механизма, под ним обнаружилась гравировка с выпуклой печатью. Хонор, любительница военной истории, кажется узнала древнюю канадскую эмблему. - Неординарная вещь, - пробормотала она. Нейсмит кивнул.
Пока он натягивал футболку, она вдруг поняла, что почти неразличимая цепочка мелких шрамов у него на спине складывается в цифры.
Нейсмит забрал у нее кинжал – тщательно стараясь не направлять острие в ее сторону - и прицепил на пояс. Когда он сел на госпитальную койку, Саманта дернула настороженным ухом и тут же вспрыгнула к нему.
- Кажется, меня она прекрасно понимает, но я сам хотел бы понимать ее лучше. Должен быть какой-то более эффективный способ общения. Может быть, язык жестов. Или семафорная азбука. Я поработаю над этим через неделю, когда мы узнаем друг друга сильней.
- Семафорная азбука? - Хонор с трудом сдержала усмешку.
- Нейсмит ждет, что каждый древесный кот исполнит свои обязанности как должно, - продекламировал он торжественно. Хонор не удержалась и захихикала. Нейсмит усмехнулся в ответ, очевидно довольный тем, что рассмешил ее.
- Никому пока не удавалось научить древесных котов читать, - объяснила Хонор. - Они не знают письменности.
Он пожал плечами, и она ощутила его уверенность в том, что он что-нибудь да придумает. – Хотя у нас есть более насущная проблема. Я имею в виду, капитан Харрингтон, что, хотя мы с вами говорим на одном языке, но я все сильнее начинаю сомневаться в том, что у нас за общее прошлое и достаточно ли этой общности, чтобы понимать друг друга. Прошлое, начиная, скажем, с наполеоновских войн. Меня это весьма беспокоит.
- О чем вы? - переспросила она.
- Впрочем, можно проверить. Нельсон есть в истории у нас обоих, очевидно. Будем двигаться оттуда. Хм... – Он задумчиво на нее уставился. - Томас Эдвард Лоуренс.
- Честер Нимиц, - подхватила она. Нейсмит покосился на ее кота и мимолетно усмехнулся.
- Роммель, - предложил он.
- У него было плоховато с пиаром, - прокомментировала Хонор.
- Ха. Думаете, пиар - это не война? - Глаза Нейсмита сияли. - Тогда я не стану называть Паттона.
Хонор улыбнулась. - Онаха, - предложила она главу Лунной Революции. Физиономия Нейсмита не изменилось, и она почувствовала, что это имя ему незнакомо.
- Шри Симка, - назвал он.
- Юрий Танаков, - проговорила она негромко.
Он склонил голову. - Юлия Коразоа.
- Густав Андерман. - Она и вдруг подумала, как бы выглядел Нейсмит в военном мундире Андерманской империи. Наверное, выйдет нечто вроде старинной карикатуры на Наполеона. Она тайно улыбнулась своим мыслям.
- ... Эйрел Форкосиган, - докончил он. Она никак не прореагировала, и он вздохнул: - Ага. Мы потерялись где-то на полпути, так?
Она негромко рассмеялась. Он улыбнулся. – Почти в самом начале пути. Не хочу думать о том, что это значит.
- Я тоже. - Он наморщил лоб. - А как насчет планет? Мы можем попытаться поиграть в ту же игру с планетами - они не так изменчивы, как люди.
- Моя мать с Беовульфа, - объявила она. Даже варварские миры по ту сторону Солнечной Лиги знали Беовульф.
- Значит, вы - Грендель? - Он вопросительно приподнял бровь.
Если это была шутка, то Хонор ее явно не уловила. - Вы о чем?
- Не важно... - Нейсмит покачал логовой. - Нет, похоже, я о нем не слышал.
- Ну а вы? Вы сами откуда?
- Вот и один из тех самых сложных вопросов, - ушел он от ответа. - Хм, у меня есть родня на Колонии Бета.
- Это место, откуда родом здешние колонисты, верно? Как и капитан Торн? - Выговор у них похож.
- Ага, - подтвердил Нейсмит. Его что-то беспокоило. - Не расскажете мне про Беовульф?
- Это сосед Мантикоры по червоточине, - начала рассказывать она, - одна из старейших и самых богатых населенных планет. Он находится в системе Сигма Дракона. Горячий, сухой мир, не слишком сильно терраформированный. – Едва заметная улыбка скользнула по лицу Нейсмита, словно в мозгу у него сложилась какая-то головоломка, но ничем другим он своих мыслей не выдал. В этой голове - устрашающе блестящий ум, напомнила себе Хонор.
- Озарение? - спросила она.
- Я хочу посетить Сфинкс, - заявил Нейсмит.
***
Это совсем другой мир, подумала Золотой Голос.
Яркий Смех двигался перед нею по плоской ветви дозорного дерева, как и требует инстинкт от охотника, защищающего свою подругу. Золотой Голос шла медленно (хотя не так медленно, как люди внизу), оглядываясь и вспоминая.
Такая глубокая память, как у нее, редко встречалась среди Народа, даже у старших певиц памяти в самых разных кланах. Но память, сделавшаяся гладкой и безвкусной за многие годы, передаваемая от одного к другому, не шла ни в какое сравнение с личным опытом. Она неустанно выискивала новые растения, которые принесли с собою двуногие, высматривала их блестящих быстрых летунов в небе. Мир здесь был неправильным, и это беспокоило ее, поскольку она была певицей памяти. А певица может потеряться в воспоминаниях и забыть настоящее.
Но Яркий Смех был с нею, и за ней шел Прячущийся Плохо, и Танцующая в Облаках тоже, со своими охотниками-стражами. И Горный Рев шагала впереди. Она была охотником Прячущегося Плохо, крупной и свирепой, как гексапума.
Люди оставили свои машины позади - потому что от этих шумных штук Народ непременно бы сбежал и затаился в своих убежищах. Странной была сама идея привести двуногих к гнезду, такие вещи никто не делал прежде. Но она решила, что теперь настало время, и Прячущийся Плохо согласился с нею. Народ всегда просил своих связанных хранить его секреты, но Золотой голос даже не стала просить. Она подозревала, что Прячущийся Плохо в любом случае не стал бы ее слушать. И хотя Яркий Смех был не уверен, что по нужному ли пути ведет их Золотой Голос, но он - охотник и ее супруг, значит, он уступит.
Здесь был Народ, странный Народ. Она знала, что они ощутили ее первыми, ведь ее мыслесвет был поразительно силен: из-за того, что она была связана, что у нее был супруг, и что она была певицей памяти. Призрачные светлячки мыслей Народа она обнаруживала с трудом, однако знала, что они наблюдают. Если бы только Прячущийся Плохо не был таким шумным! Он был молодой охотник, и не умел обуздывать свою силу так, как Танцующая в Облаках.
Или это из-за эха ее собственных мыслей чужие разумы кажутся такими негромкими? Они почти подобрались к гнезду, и здешние охотники вышли им навстречу. Трое их вспрыгнуло на ветви вспрыгнуло, мысленно окликая задавая новоприбывших. Золотой Голос поразилась, как слабы их голоса, как прозрачен мыслесвет, какими истощенными они выглядят. В разгар весны их тела несли на себе печать голода.
Двуногие их обескуражили. Золотой Голос потрясенно осознала, что этот Народ не знал двуногих прежде, ни вживую, ни по песням. Они никогда не ели пучкового стебля, никогда не выращивали растений на зиму. Они были такими, как некогда был ее собственный Народ: голодными, настороженными, не осознающими, насколько узки их горизонты. Она дала Яркому Смеху поздороваться с ними первым, а затем произнесла свое приветствие.
Троица охотников вскочила, не сводя с нее глаз и мыслей. Сама идея того, что певица памяти покинула свое гнездо, шокировала их. Из леса выбрались их сородичи: настороженный клан, опасливо решающий, не напасть ли на пришельцев. Много истощенных, много покалеченных. Все смотрели на нее. Горный Рев разглядывала их прищуренными, недоверчивыми желтыми глазами, а они шипели на нее с ветвей.
Золотой Голос спрыгнула на землю, оставив круг странного Народа сидеть на дозорных деревьях над ней. <Я - Поющая Новое>, объявила она, ощущая, как потрясены они силой голоса, подобного которому ни разу не слышали прежде. Певицы Памяти никогда не покидали своего гнезда. Золотой Голос оказалась первой, немало опечалив тем свой клан.
Но она больше не была Золотым Голосом. Теперь она стала Поющей Новое, потому что певицы памяти могли сами давать себе имена, и никто смел это оспорить.
Она запела...
Она пела о Лазающем Быстро и Погибели Клыкастой Смерти, о певицах прошлого, их совете и решениях. Она пела о том, как то одного, то другого из Народа охватывает непреодолимое желание связать себя с людьми, и чем это вознаграждается - знанием, пищей, силой. Она пела о посеве, о жатве и о сотнях новых вещей, которые Народ узнавал, принимал и улучшал.
Певицы ее родного клана всегда стояли за скрытность и осторожность. Но та, что некогда была Золотым Голосом, решила, что старые пути больше не подходят и настало время выбирать новый. Слишком долго Народ скрывался и оставался зависимым – пора ему найти себе место среди звезд. Поэтому она не спела рассудительное общее мнение своих старших, но создала свою, новую песню.
Певицы памяти выбрались из главного гнезда, чтобы послушать ее. За ними вылезли котята, хотя они еще не понимали происходящего. Но то, что выучит один, смогут выучить все, и Новая Песня выльется в столетия нового знания в умах Народа.
Она пела до самой ночи. Прячущийся плохо улегся на землю, измученный весом свалившегося на него мира. Танцующая в Облаках наблюдала за происходящим ясным взором, не понимая, но все чувствуя.
Наконец Поющая Новое рассказала, что же предлагает Танцующая в Облаках: чтобы люди жили вместе с Народом и защищали его, как в том мире, о котором она пела. И что предложил Прячущийся Плохо: чтобы люди жили с Народом, а Народ защищал их и учился путешествовать между звезд.
<Какая странная песня>, заметила старшая из здешних певиц памяти. <Твой голос силен, Поющая Новое. Но я встревожена, потому что песня памяти должна быть правдой, а ты поешь о вещах, которых нет.>
<Я пою сразу и о памяти, и о том, что может быть,> ответила Поющая Новое. <Вы должны рассказать это кланам. А кланы должны выбрать, каждый сам по себе.>
***
- Уверяю, из нее получится великая императрица, - самодовольно сообщил Майлз. Харрингтон окатила его раздраженным взглядом. Возможно, причина раздражения таилась в том, что ее собственный древесный кот занимал явно подчиненное положение. Саманта была великолепна, это он понимал, даже если до конца не мог уследить за ходом событий. Любой, способный войти в лес, полный голодных диких тварей, и выйти из него так, чтобы они ловили каждое твое "мяу" - превосходный материал для командира. Надо бы начать ее учить на настоящего штабного офицера. Может, произвести в лейтенанты...
Сила тяжести огромной планеты наконец-то пересилила его. Забыв о гордости, он попросил Тауру усадить его себе на плечи, и так они дошли до машин. Харрингтон с ее охраной казались раздражающе невозмутимыми. Майлз поднял голову, высматривая проблеск коричневой и белой шерсти в листве над головой. Саманта поглядела на него с дерева и осторожно спрыгнула на плево Тауры, устроившись рядом с ним. Она запустила переднюю руку ему в волосы и издала обеспокоенный звук, увидев, что ее компаньон слишком устал, чтобы реагировать на ласку.
- Милая планетка, - вздохнул Майлз, обращаясь к кошке, - но жить тут я бы не хотел.
-5-
Забавно, сколько всего можно узнать из плана аварийной эвакуации, вывешенного на двери. Или, скажем, из встроенной в корабельную сеть развлекательной системы. Даже под домашним арестом Майлз нагрузился информацией под завязку. И то, что он увидел, ему не понравилось.
Древесные коты. Цетагандийцы. Гем-капитан Элерн, блокировавший систему, и его командиры и со главе неясного какого размера подкреплений, маячивших по ту сторону П-В туннеля. Бетанцы. Он узнал, что именно открыли Андерсен и его люди, и жалел, что не догадался об этом раньше.
Необходимо отослать отсюда Бела. На самом деле, убрать отсюда нужно всю колонию, пока цетагандийцы не сообразили, что это - бетанская военно-исследовательская база, а не коммуна пилотов, сторонников свободной любви. Если честно, внешне большой разницы не было, но Элерн человек проницательный. Скоро он это заподозрит.
Едва Харрингтон упомянула Сигму Дракона, Майлз понял, что это имеет отношение к Бетанскому Клубку. Невидимый гордиев узел астрономических масштабов. Эта странная пятимерная аномалия в окрестностях Колонии Бета была тем местом, где терпели крах физические теории. Большинство крупных научных открытий последнего тысячелетия базировалось как раз на давно ведущихся исследованиях Клубка.
Если Клубок пересекает световые годы, будучи связанным с аналогичной аномалией здесь, логично, что бетанцы принялись за ее исследование, и, что тоже логично, держали это в секрете. Слова Харрингтон подтвердили, что весь Клубок - нечто вроде нового типа П-В туннелей. Если так, у него есть масса невероятных применений. Ученых надо уберечь от лап цетов любой ценой.
Он должен поговорить с Андерсеном, а значит, как-то миновать Харрингтон. Интересно, не успел ли он ей надоесть? Но она продолжает лично наблюдать за ним - обязанность, которую явно могла передать кому-то другому, если захотела бы. И она кое-что спускает ему с рук. Возможно, не стоило давить на нее с приглашением на обед военнопленных. Уважение Харрингтон ему нужнее, чем симпатии хевенитов.
"Уважение на профессиональном уровне", заверил он себя и осекся. Он почти слышал едкий комментарий Иллиана у себя в голове. Не стоит лгать самим себе.
Он встал и принялся вышагивать по каюте. Саманта сделал несколько кругов вслед за ним, потом вспрыгнула на шкаф и оставила его сбрасывать напряжение физическим усилием самостоятельно. Кажется, древесным котам требуется еще несколько недель до окончательного решения, хотя он может и ошибаться. Бетанцам нужно понять, в чем они оплошали. А ему самому - сообразить, сможет ли он обернуть эту ситуацию к своей выгоде или они все обречены.
Саманта, свернувшаяся на кровати, дернула ухом. Умные глаза настороженно его оглядели, и она покачала пестрой головкой.
Эмпаты, ха. Как бы сделать так, чтобы в этот раз его с его делом не завернули чересчур заботливые подчиненные Харрингтон. - Можешь попросить Нимица передать капитану Харрингтон мое пожелание встретиться? Пожалуйста, Саманта.
Какова дальность ее мыслеречи? Может ли она читать его мысли? К своему удовлетворению он понял, что разговорный английский Саманта понимает отлично.
Саманта потянулась. Четверть минуты спустя аналог комм-пульта в его комнате звякнул. Он усмехнулся.
- Ха, - только и произнесла Таура. Он понимал, что она относит происходящее на счет прослушивания каюты, а не экстрасенсорики. Но Таура не была посвящена в детали операции с Теренсом Си...
- Ш-ш. - Он одернул мундир, радуясь, что Бел прислал ему орденские планки, а не полный медальный набор в барраярском стиле, который он носил, когда специально желал выглядеть пустым хвастуном.
- Адмирал Нейсмит, - произнесла Харрингтон.
- Капитан Харрингтон. - Он кивнул. - Возможно ли нам назначить встречу и поговорить? У меня есть дела, о которых я должен позаботиться на борту своего корабля, и я надеялся, что вы можете изыскать для меня возможность вернуться на "Ариэль".
Ее лицо сделалось непроницаемым. - Мы можем это обсудить, - согласилась она.
- Понимаю, что ситуация сложная, но у меня есть несколько соображений насчет того, как выйти из этого тупика, и я хочу их прояснить. Но отсюда я этого сделать не в состоянии. Вы можете уделить мне несколько минут?
- Мое расписание встреч планируется загодя. – Порою ее лицо бывало просто пугающе непроницаемым. - Мой стюард сообщит вам время.
- Спасибо, - поблагодарил он и откинулся на спинку кресла в кресле.
- Майлз... - тихо окликнула его Таура.
- Что?
Она не глядела на него. - Будь осторожен.
- Ты это о чем?
Таура склонила свою большую голову, внимательно глядя на него. Ее волосы цвета красного дерева были заплетены в косу, свернутую узлом на затылке; небольшая золотая наклейка на скуле была призвана отвлекать внимание от массивной выдающейся вперед челюсти. - Я про... – она смолкла и нахмурилась.
- Но я вовсе не... - "не пытаюсь залезть ей в штаны? Еще как пытаюсь" - ... не неосторожен, - неубедительно договорил он.
Хотя Таура никогда не затрагивала эту тему, в ее присутствии он старался не ухаживать за другими женщинами. Бог мой, обычно она отпугивала всех, кроме завзятых храбрецов, но быть с нею бестактным он не хотел бы. В свою бытность "на службе" адмирала Нейсмита он не спал ни с кем, кроме нее и Элли, и все равно старался держать обеих женщин подальше друг от друга.
Его отношения с Таурой были их личным делом, одним секретом на двоих, и Майлз не ждал, что кто-то другой окажется способен это понять. Он не хотел, чтобы она стала мишенью неизбежных шуточек. Она и так много страдала.
"А может, ты ее просто стыдишься?" Гадкая мысль, но в ней есть доля правды. К конце концов, он не привез Тауру домой показать маме.
Саманта беспокойно фыркнула. Таура тоже о нем беспокоится, иначе она не заговорила бы. О нем и Саманте, и Харрингтон, и всей этой безумной ситуации, в которую они вляпались, и ее возможных последствиях для флота.
Майлз поглядел Тауре прямо в глаза и кивнул, подтверждая, что понимает ее невысказанные опасения. - Спасибо, сержант, - искренне поблагодарил он.
***
- Адмирал Нейсмит, сержант Таура и Саманта, миледи, - представил их стоящий у дверей охранник в зеленом - один из тех, кого тогда парализовала Таура. Впустив их, он не убрал руки с кобуры. В каюте Харрингтон было еще двое телохранителей, и это Майлза не удивило. Похоже, капитан без них никуда.
Это было то самое помещение, где несколько дней назад устаивали прием, но теперь перегородки поставили на место, разделяя его на отдельные зоны. Та часть, где среди прочих сувениров висел на стене меч, несла отпечаток личности Харрингтон поверх стандартной роскоши декора.
- Миледи? – окликнул ее Майлз. Он уже заметил, что охранники используют это обращение, и попробовал его сам. Харрингтон чуть поморщилась, и Майлз прикусил язык. - Рад, что вы смогли встретиться со мною так скоро.
Он покосился на меч, сообразив, что в прошлый раз тот висел немного в другой точке.
Харрингтон кивнула ему на кресло, он присел. Таура шагнула вперед, чтобы встать как всегда у него за спиной, но ей преградил путь старший оруженосец. Майлз беспокойно оглянулся. Таура выпрямилась в полный рост, задевая макушкой потолок. - Э-э... - быстро заговорил он, - может, сержант Таура вместе с вашими оруженосцами подождут в коридоре?
- Возможно, это будет мудро. Эндрю, Джейми? - Младший оруженосец шагнул к двери, но старший стался стоять. Выражение лица Харрингтон явно похолодело, и она смотрела на своего телохранителя в упор, пока тот не сдался и не вышел, ни сказав ни слова. Но комнату он покинул последним.
«Надеюсь, там в коридоре они не поубивают друг друга», мрачно подумал Майлз.
- Почему ваши телохранители носят форму другого образца? - поинтересовался он. Это не десантники, как он сперва решил.
Харрингтон помолчала. - Они мои оруженосцы как Землевладельца Харрингтон. Закон требует от меня держать их при себе.
- Даже на борту корабля? - уточнил он. Барраярским офицерам на Имперской службе присутствие личных оруженосцев не дозволялось.
- Абсолютно везде.
Он поджал губы в невольном сочувствии. - Как-то по-средневековому звучит.
- О, да. - Она вздохнула.
Майлз вгляделся в меч. Немного смахивает на длинный из пары форских клинков, но он больше и в нем явно прослеживается японское происхождение. Двуручник, причем сделан под человека ниже ростом, чем сама Харрингтон. - Это фамильное наследство? - спросил Майлз, кивнув в ту сторону.
- Теперь да, - ответила она. - Это меч лена Харрингтон.
- И за какой конец его держать, вы тоже знаете? – полюбопытствовал Майлз, и тут же осознал, что вопрос дурацкий.
Харрингтон повернула голову, поглядела на меч.
- Прежний его владелец бросил мне вызов на поединок, - сообщила она.
Погодите, что?!
- Неужели мантикорцы дерутся на дуэлях? На мечах? - Майлз изумленно распахнул глаза.
- О, нет, - ответила Харрингтон. - На пистолетах.
Майлз переварил и это. - Весьма в духе девятнадцатого столетия, - выдохнул он.
Там ведь был... о, боже, там и пистолет был на стене.
- Но я еще являюсь Защитником Протектора Грейсона, равно как и землевладельцем, - добавила она. - Грейсон – наш союзный мир. В тот момент, когда Бенджамин Мэйхью пожаловал мне Землевладение, я еще не понимала, что это, в сущности, маленькая страна. Звездное Королевство несколько более централизованно. Но мои обязательства включают и поединок на мечах, да. Меч прилагается к грейсоновскому титулу.
- Грейсоновский титул? А сколько их у вас всего?
- Э-э… Еще я - графиня Харрингтон, но это особый случай. - Она выглядела почти смущенной. - Это рыцарский титул.
Брови Майлза поползли еще выше. - А граф Харрингтон существует? - осмелился спросить он.
Харрингтон мазнула взглядом по голокубу на столе. - Нет.
- Должен сказать, я несколько удивлен, - признался Майлз. - Обычно, гм... те государства, где дозволены дуэли, разрешение споров поединком и всякое такое, не замечены в стремлениях к женскому равноправию.
Ее губы дрогнули в улыбке. - Вы проницательны.
- А-а. – протянул он, борясь с весьма глупым желанием предложить спасти ее от варваров.
- Вот одна из причин, которая примиряет меня с грейсонианской... несуразностью, - добавила Харрингтон. - На Грейсоне на одного мужчину приходится трое женщин. Будучи тем, кто я есть, создавая прецедент, я могу помочь изменить ситуацию - ради них. Но... - она нахмурилась, и ее лицо вновь скрылось под капитанской маской, - это ведь не имеет никакого отношения к причине вашего визита.
Майлз глядел на Харрингтон в упор, обуздывая внезапный порыв досады. Она бы изменила Барраяр удивительным образом. Есть в ней что-то от Старых Форов, только раньше он этого не замечал, потому что раньше это не приходило ему в голову. Глубокое духовное родство. Но он не мог притащить ее домой, в свой безумный, пограничный, феодальный мир, потому что какой-то чертов умник уже по достоинству оценил ее таланты и оставил его с носом. Он сощурился. "Бенджамин Мэйхью, похоже, я тебя ненавижу".
- Да, - начал он. - Ваш корабль может пролететь отсюда до Сигмы Дракона, верно? Что бы ни находилось на этом месте в вашем мире, здесь оно тоже есть.
Она озадаченно нахмурилась. - Зачем? - В ответе явно не чувствовалось желания исполнить его просьбу тотчас.
- Колонию необходимо эвакуировать. Цетагандийцы наверняка попытаются удушить их блокадой, а они не способны сами себя прокормить. Здесь примерно две тысячи человек. И мне тоже требуется эвакуация. Эта система небезопасна для меня. - Он поколебался и прибавил: - А, следовательно, и для Саманты.
- Не уверена, что мне стоит поддержать одну из сторон в конфликте, адмирал. Тем более – именно вашу.
Он усмехнулся. Какая здравомыслящая женщина. – Хотя бетанцы об этом молчат, но, думаю, у них есть некая концепция того, как вы сюда попали, а значит, как вас отсюда доставить домой.
У него не было для нее другой наживки, и он предпочитал, чтобы она выторговала свой приз, а не взяла силой. Он уже заметил ее десантников в полной боевой готовности, и понимал, что им не составило бы труда прибрать к рукам научную станцию.
- Они не показались мне особенно склонными к сотрудничеству, - заметила Харрингтон. - Что заставляет вас думать, что теперь это изменится?
- Если вы сможете доставить их домой - а Колония Бета в Сигме Дракона и есть их здешний дом - то увидите, что они куда охотнее пойдут на сотрудничество, нежели если вы оставите их на милость не такой уж дружественной империи.
Она задумчиво кивнула, Интересно, что у нее на уме.
***
- Для должной генерации пятимерного поля необходимы стержни Неклина, - сказал Андерсен. - И скачковый пилот.
- Слава богу, - вздохнул Майлз. - Это лучшая новость, которую я слышал за сегодняшний день.
Двигатель Неклина был как минимум одной из наименее интуитивно понятных компонент технологии П-В прыжков, даже для знающих пятимерную математику. Воспроизвести его по образцу было бы сложней всего. Более того, у капитана Харрингтон его не было. На схемах аварийной эвакуации не обнаруживалось подходящего места для его размещения, да и размеры корабля были много больше, чем потянет самый большой теоретически возможный стабильно работающий стержень.
- На ее корабле двигателя Неклина нет, но как-то же она сюда прибыла? Может, он им и не нужен?
Глава колонии нахмурился. - Адмирал Нейсмит. Это в общем-то не ваше дело, так?
- Я стараюсь оценить возможности всех участвующих в этом деле, включая и мои собственные. – Вдруг его осенило. - Гм. А мы точно в состоянии отправить ее именно туда, откуда она пришла, да? Или каждое такое перемещение приводит нас в новую вселенную?
- Похоже, там имеется некая симметрия высшего порядка, - ответил Андерсен, что должно было означать "да, можем". Он был бетанцем и не слишком искусным лжецом.
Если Клубок - это дверь, то эта часть бетанской технологии - ключ к ней. Представление Майлза о том, что за этой дверью происходит, было расплывчатым, но он получил достаточно намеков, чтобы понять неотложную необходимость захлопнуть ее накрепко и запереть на сто замков, пока они не переварят все последствия своего открытия. В идеале Харрингтон должна остаться по эту сторону, но она на это не согласится. В конце концов игра пойдет без белых перчаток.
- Она сказала мне, что может попасть отсюда на Колонию Бета через Клубок. И боеголовки у нее достаточно большого радиуса действия, чтобы устроить тут настоящее месиво, если вы не отпустите ее домой. Мне кажется, ваше открытие должно быть передано соответствующим властям как можно скорее. Сведения и о технологиях, и о новой разумной расе, потому что если никто не оспорит право на эту систему, цетагандийцы явно попытаются по-тихому аннексировать ее. - Майлз развел руками. - Даже если вам придется взорвать свои прототипы, а не оставить их здесь, их же можно восстановить, были бы рабочие руки?
Бетанец нахмурился.
- И вот еще что, - добавил Майлз, напряженно улыбаясь, - на ее шлюпках стоит субсветовой двигатель. Если мы провернем дело так, чтобы она оставила шлюпки у вас в процессе эвакуации... - Это даст Колонии Бета еще одно технологическое преимущество, но Бета, пожалуй, единственная планета в галактике, которая определенно не собирается не нападать на своих ближайших соседей. Новый портал создал противостояние "Они против Нас", и Бета определенно была в категории "наших". К тому же полезно, чтобы целая планета была у него в долгу за подобную услугу.
- Думаете, она действительно может их оставить?.. - Андерсен явно проследил цепочку его мыслей, и его глазах загорелась жажда человека, охочего до новых технологий.
- Намеренно - нет. Но я не уверен, что она в этот момент поймет, что именно делает.
***
- ... единственное, в чем я не уверен до конца, это расчет времени, - плавно докончил свою речь Майлз, снова сидя в кабинете Харрингтон. – У меня нет информации, сколько времени потребуется вам, чтобы долететь до Сигмы Дракона, высадить всех и вернуться с рабочей группой для экспериментальной площадки. Меня заверили, что вы это сможете сделать прежде, чем до нее успеют добраться цетагандийцы.
- Любопытно. - Харрингтон склонилась вперед. - Хотя вижу несколько очевидных изъянов. Во-первых, я думаю, вам стоит взять с собою... устройство, встроенное в ваш корабль, а не оставлять его здесь.
- Это на самом деле не меняет такти... - он осекся.
- Шестьдесят девять и три десятых метра в длину, - любезным тоном продолжила она, намекая, что у нее есть полная радарная карта его корпуса. - Тридцать три метра в самой широкой части. Тесновато, но в самый крупный ангар для наших шлюпок вы точно войдете.
Майлз уже списал "Ариэль"... Он одарил Харрингтон жалкой улыбкой, в то время как его мозг лихорадочно просчитывал последствия. Если они смогут добраться до Колонии Бета, а потом отправить Харрингтон на ее Мантикору через Клубок... погодите-ка.
На лице Харрингтон было то же спокойное удовлетворенное выражение, как бывало у отца Майлза, когда тяжелая политическая грызня в Совете заканчивалась в его пользу. Все встало на свои места. Она не собиралась отпускать его домой, и у нее были все возможности забрать его с собою. О, черт.
Тут нечто стукнуло его по мозгам с силой падающего кирпича, и Майлз распахнул глаза, когда до него запоздало дошло нечто ошеломительное.
Брак адмирала Эйрела Форкосигана и капитана Корделии Нейсмит определил его собственную жизнь. У них был очень странный роман, закончившийся тем, что мать бросила свою карьеру и родных и эмигрировала на Барраяр. Майлз долго считал ее согласие величайшей и самой славной победой адмирала Форкосигана, которой тот был обязан всеми своими последующими достижениями. Как некогда его отец, он был сейчас лордом Форкосиганом, и его долгом было найти себе жену. Он уже давно считал своим личным вызовом привезти домой женщину, которая станет достойна его Дома не меньше, чем некогда стала Корделия Нейсмит.
Это было его самым важным приоритетом в годы бесславного отрочества на Колонии Бета. Предметом долгого ухаживания за Элли Куинн. Тайным препятствием между ним и умирающей Таурой. Почти каждую его любовь можно было описать одними и теми же словами: высокая, умная женщина, рожденная для командования, способная сравняться с ним, как мать сравнялась с отцом. Даже те, в кого он был влюблен безнадежно и без взаимности, как в цетагандийскую императрицу Райан...
Но во всех своих мечтах и планах и фантазиях на эту тему он никогда не думал, что сам сыграет в этом старинном танце роль, какую некогда сыграла его мать.
- Что ж, капитан Харрингтон, - услышал он собственный голос, - если вы хотите нанять мой корабль, нам определенно нужны переговоры насчет контракта.
-
-
30.04.2010 в 20:29так. украинские суперсолдаты=Кощеи. Самоназвания котов тоже надо уточнять, но на память не шмогла, чуть позже )))
-
-
30.04.2010 в 21:02А насчет самоназваний котов - там разве было что-то от имени Саманты или Нимица? Я только всякие приложения помню, типа "Прекрасной дружбы".
-
-
30.04.2010 в 21:07ну... говорю ж: надо уточнять... может, мне и глючится, конечно. но азбуку глухих они реально с котами разучивали не то в 11-ой, не то в 12-ой книжках