"На крышах Форбарр-Султаны шафранный закат померк..."
Название: "Природа власти" (The Nature of Kings)
Автор: Philomytha
Эйрел Форкосиган / Дув Галени, Слэш и джен, PG
Миди (~16 тыс. слов)
Саммари: премьер-министр приезжает на Комарру в то самое время, когда СБшник Дув Галени служит там, и политика для обоих приобретает весьма личный оборот.
Примечание: написано по заявке Tel с Зимнепраздничного фикатона-2010
Взято с archiveofourown.org/works/1623164
Перевод: jetta-e
Начало - здесь
Часть вторая, и последняя.
читать дальше*
Дуву потребовалась целая минута, чтобы снова сконцентрироваться на работе. Он проверил ссылки с материалов допроса, написал короткое резюме и присоединил его к аудиозаписи и ее транскрипту, а затем проверил на комм-пульте поступление остальных материалов по этому делу. Именно это было его обязанностью - контролировать все в целом, пока остальные СБшники носятся кругами, расследуя по всем направлениям одновременно. Но папка "Входящие" была пуста. Дув, хмурясь, какое-то время глядел на экран, затем зарылся в архив и обнаружил, что все доклады по-прежнему поступают одному только Бувье. Черт побери, стоит провести час без сознания, и твой же собственный зам вычеркивает тебя из рассылки. Дув, вздохнув, прижал ладонь к пластине идентификатора и отправил отменяющий приказ. Он подумал, не вызвать ли Бувье, чтобы тот объяснился лично. Но Бувье наверняка заявит, что это была просто ошибка и недоразумение, что он был очень занят... вполне резонные объяснения, вот только Дув прекрасно знал, что сделано это было намеренно.
И, кроме того, вряд ли он улучшит результаты работы Бувье в разгар кризиса, если предварительно хорошенько его пропесочит. Дув загрузил все отчеты к себе и начал сортировать. Новые данные поступали отовсюду: из других секторов Имперской пришли списки известных антибарраярских агитаторов, плюс их недавние перемещения; внешняя охрана сектора докладывала о происшествиях; управляющий космопорта в раздраженной записке интересовался, как долго продлится запрет на полеты; предварительный анализ схемы взрыва бомбы от Желанова подтверждал в целом то, о чем он и так сказал ранее, но с приложением таблиц... целая гора информации, которую необходимо было просеять и проанализировать в поисках подсказок.
Он продрался через эту бумажную работу больше, чем наполовину, когда в его дверь постучали. Вошел лейтенант Бувье.
- Сэр, мы нашли Цолакоглу.
Голос лейтенанта звучал невесело. Дув закрыл файл и перевел взгляд на него:
- И?
- Застрелен из нейробластера. Тело было спрятано в пустотах между конструкциями купола, неподалеку отсюда.
- А-а, - Дув поморщился. Он не слишком хорошо знал этого солдата, но всё же тот служил под его командованием и погиб. - По крайней мере, похоже на то, что он не участвовал в заговоре.
- Нет, сэр. Убит при исполнении долга.
Бувье, видимо, так же беспокоился о лояльности своего солдата и теперь испытал облегчение. Поэтому Дув решил не поднимать вопрос с перенаправленными докладами. В некоторых вещах его заместитель вел себя как форменная задница, но офицером он был достойным.
- Хорошо. Я хочу, чтобы вы остались в штабе и свежим взглядом просмотрели все эти доклады. А я сам выберусь наружу, посмотрю, как идет расследование на месте, и поговорю с людьми. Хочу увидеть своими глазами, что же случилось с Цолакоглу. А затем напишу письмо его ближайшим родственникам. - Долг командира, который Дуву прежде, на относительно мирном Барраяре и на Земле, еще не приходилось исполнять.
- Да, сэр, - кивнул Бувье.
- Мне стоит пойти к премьер-министру и сообщить ему о погибшем. Он предпочел бы, чтобы я держал его в курсе. - Дув встал. - Подготовьте для меня машину с водителем через десять минут, пожалуйста.
Бувье ушел по своим делам, а Дув отправился искать Форкосигана. Он вычислил его местонахождение по наличию пары незнакомых охранников на посту у кабинета на втором подземном уровне, и постучал в дверь.
- Войдите!
В кабинете Форкосиган одновременно беседовал с майором Томлисоном и набрасывал какие-то заметки, причем Дув подозревал, что тема заметок и тема беседы различались кардинально.
- … Хорошо, можете составить этот список заново по своему усмотрению. Возьмите кого-нибудь из аналитического отдела в Генштабе, пусть заново проверят все персоны зарегистрированных и разберут по сортам. Местным ребятам хватит для этого ресурсов. Да, капитан?
- Сэр. Боюсь, мы нашли нашего пропавшего солдата. Он был убит, сэр.
Форкосиган склонил голову:
- Жаль это слышать. Как его звали?
- Антониос Цолакоглу, сэр. Рядовой первого класса. Он охранял периметр, и похоже, наш киллер застрелил его, чтобы очистить себе путь внутрь.
- Ч-черт, - пробормотал Форкосиган. - Пожалуйста, передайте подробности моему секретарю, капитан. Существует специальный фонд для семей тех, кто погиб, защищая меня или Грегора. У него была семья?
- Родители, сэр, и три сестры. Возможно - девушка; он не слишком об этом распространялся.
- И вы все равно считаете, что Кейгилл в этом не виновен?
Дув слегка спасовал под этим взглядом; впрочем, ему было не впервой отстаивать собственное мнение перед лицом разгневанного, превосходящего его годами мужчины.
- Это не согласуется с тем, что я о нем знаю.
- Понятно. Как ваши успехи?
- Прямо сейчас я намерен вернуться на место происшествия и посмотреть, как там продвигается расследование.
- А-а. Неплохая мысль. Кстати, капитан, мне что-то не дает покоя, вертится в голове. Наверное, при нападении на нас я успел что-то заметить, но не знаю, что именно. Если я вернусь туда и прогуляюсь по этому месту пешком, может, это поможет вытащить эту штуку из подсознания на поверхность? Черт, Саймон вечно вертится под ногами, а едва мне понадобился человек с идеальной памятью, так его тут нет! - ворчливо добавил он.
- Э-э... - Дув замялся, взглядом посылая телепатическое сообщение майору Томлисону.
- То есть вы хотите вернуться туда, где кто-то сначала пытался застрелить вас, а затем бросил бомбу, - констатировал бесстрастно майор Томлисон и добавил после явной паузы: - Сэр.
- Полагаю, что сейчас в упомянутом вами месте плотность агентов СБ на кубический метр намного выше, чем где-либо на этой планете, - возразил Форкосиган. – Так что там абсолютно безопасно. К тому же мне нужно... нет, сказать про Комарру "выйти на свежий воздух", будет неточно, скажем, мне нужна возможность размять ноги. Или вы передумали, пускать ли меня на прием?
- Хорошо, сэр, - проворчал Томлисон и заговорил в свой комм-линк.
- Вы можете тоже поехать со мной, - предложил Дуву Форкосиган. – Ваши люди, должно быть, заняты по горло и работают, не покладая рук.
- Все увольнительные и отпуска были отменены еще перед вашим приездом, - подтвердил Дув. - Полковник Форчестер прислал нам «летучий отряд» и несколько специалистов из штаб-квартиры, чтобы хоть немного ослабить нагрузку на моих подчиненных. Кстати, инженер-конструктор уже посетил место происшествия и признал его безопасным, иначе никому из нас не позволили бы рыскать по развалинам. Купол укрепили аварийной заплатой, но для уверенности держите под рукой респиратор, даже если не носите его.
Форкосиган рассеянно кивнул, и Дув испытал смутное чувство, что тот над ним подсмеивается. Однако он принял все необходимые меры и через десять минут уже сидел в пассажирском отсеке форкосигановского лимузина. Машина тронулась в путь под землей по служебным тоннелям купола - единственный способ, каким можно было вообще путешествовать лимузином на Комарре. Вплоть до отъезда премьер-министра в туннели было разрешено спускаться лишь в сопровождении Имперской СБ, что создало массу головной боли техникам купола еще до взрыва; теперь же сюда вообще допускались одни только СБшники.
- Давненько комаррские террористы не подбирались ко мне так близко, - заметил Форкосиган. - Я уже начал забывать, на что это похоже. Последний раз, который доставил Иллиану реальные неприятности, случился, когда рядом с моим офисом заложили бомбу. Посылки со взрывчатым содержимым, разумеется, приходят мне постоянно; не знаю, каким надо быть идиотом, чтобы посчитать, что моя почта не подвергается многоступенчатой проверке. Впрочем, может, так они целятся не в меня, а в мою охрану. Но в наши дни бомба в письме скорее просто неприятность, чем угроза… А еще был ваш отец, да, - добавил он.
Дув застыл, перебегая взглядом с сидящего спереди водителя на охранника и обратно. В охране Форкосигана служили здравомыслящие люди, и в СБ и так многие знали про Галена-старшего, но все же…
Кажется, Форкосиган осознал свой промах, потому что добавил:
- Не беспокойтесь, капитан. У всех нас есть неудобные родственники и друзья. Вы изучали историю, так что наверняка знаете про третьего графа Форкосигана. Его казнили за измену, честь по чести. А потом был еще единственный сын пятого графа, который выступил на стороне мятежника против императора Ралфа Второго, но погиб в бою, так что его казнить не пришлось. Эту историю вы должны знать.
Дув знал, конечно, и не думал, что Форкосиган пытается его подловить, но все же сообщил практически чопорно:
- Этого не было в учебных программах, сэр.
Ошибки Дома Форкосиганов, даже в отделенном прошлом, были неподходящим полем для научных исследований на Комарре, а на Барраяре Дува строго предупредили, едва он разок проявил интерес к этой теме. Но он нашел несколько интересных отсылок в старых книгах, написанных до того, как клан Форкосиганов поднялся к власти, и его стало разрешено упоминать в исторических книгах только в самом положительном ключе.
- В учебных программах? - переспросил Форкосиган. - А они тут при чем?
- Что ж, это интересный эпизод из того периода барраярской истории, когда баланс власти между императором и графами был иным, нежели сейчас. - На Барраяре преподаватели не слишком подробно останавливались на тех временах; в официальной истории для школьников императоры представали как средоточие добродетели и чести, а злобные графы постоянно ввергали Барраяр в кровавые катастрофы, пока их не усмирил великий Дорка. Что касается финала этого противостоянии, описание было не так уж далеко от истины, однако его начало было совсем иным. – Любопытно провести сравнения с мятежом Фордариана. И, кроме того, всегда полезно помнить, что современные политические реалии были актуальными не всегда.
Форкосиган приподнял брови.
- Хм. Что ж, из этого можно было бы сделать интересный рассказ для студентов, но для нас это остается фамильным позором. Вам бы хотелось, чтобы имя вашего отца упоминали в школьном курсе истории?
Не зря у Форкосигана репутация мастера грязной политической борьбы, подумал Дув мрачно. Он задавил свою инстинктивную, нутряную реакцию на заданный вопрос и попытался обдумать его как можно хладнокровнее. Хотел бы он, чтобы в учебниках написали про его отца: как провалился его последний сумасшедший заговор, как он погиб от рук собственного создания, в то время как его сын-ренегат стоял и смотрел на это? Вообще, имеет ли та истина, которую Дув видел собственными глазами, шанс когда-либо появиться в исторических трудах - истолкованной, обновленной, разложенной для анализа?
- Нет, - признался он после долгой паузы. - Не хотел бы. Но я не думаю, что это мне решать. - От одной этой мысли у него внутри холодело, но он все же продолжил: - Полагаю, для будущих студентов такая информация будет иметь ценность.
- Так уж вышло, что содержание учебников со мной не согласовывали. Корделия организовала несколько комитетов, работающих с программами по естественным наукам, и занималась их приведением к галактическим стандартам, но с гуманитариями работали министры Форталы. Не важно, вы скажете, они все равно делали это с оглядкой на меня. Возможно, мне стоило каким-нибудь чудом уговорить Корделию заняться всеми областями науки: она бы точно возглавила бы кампанию за то, чтобы учащиеся знали историю каждого мерзавца и идиота в моем фамильном древе за десять поколений!
К недоумению Дува, это было произнесено с гордостью и некоторым удовольствием. Форкосиган повернулся и поглядел на него в упор.
- Ответьте мне, доктор Галени. Вот, до момента, пока мы не приехали, я весь внимание. Как бы лично вы улучшили преподавание истории?
- Изучение истории всегда политизировано, - осторожно начал Дув. - Ничего не поделаешь: все события излагаются с чьей-то точки зрения, даже если кажется, что это не так. Но... у вас это доходит до крайностей, особенно на уровне школьного образования. Студенты и аспиранты не могут не понимать изучаемый предмет во всей его сложности, но из школы средний барраярец выносит весьма… определенный взгляд на историю своей страны. На Комарре постоянно проявляется культурный диссонанс между знаниями истории и, скажем так, базовыми убеждениями среднего комаррца, отчего молодое поколение имеет весьма циничный взгляд на мир. На Барраяре же… крайне заметно неумение задавать вопросы и перепроверять факты. – Дув измучился в попытках сказать непрямым текстом "ваше обычное преподавание истории – нечто вроде промывания мозгов". Но все же он попытался: - История Барраяра богата и увлекательна, а еще она сложна, во всех смыслах. Я люблю ее. Но… очень мало этого удается донести до среднего студента.
- Их учат истории наших великих героев, - возразил Форкосиган. – Их битвам и сражениям, а там достаточно и увлекательности, и красоты.
- Но история их противников при этом замалчивается. Противников, чья жизнь была не менее увлекательна и чья сложность и глубина личности не исчерпывалась совершенным ими.
Форкосиган откинулся на сиденье. Его взгляд с пугающей интенсивностью сосредоточился на Дуве, и тому показалось, что это градус этого внимания сделался на порядок сильнее.
- Вы правы, разумеется. История - это политика, а мы хотим учить всеобщей истории. Знаете, Барраяр ведь очень молод, в сравнении с Комаррой. До Дорки у нас просто не было никакого планетарного единства, затем пришли цетагандийцы, а потом случилась гражданская война Юрия. Вот почему нам важно предоставить народу отчетливую историю Барраяра как единого целого, историю барраярцев, которые совместно трудились во имя общего успеха. Как вы и сказали, это наш угол зрения на преподавание истории, и множество сложных вещей остается за пределами этого рассказа, ради мира и стабильности.
Дув открыл рот, но не произнес ни звука. «Мир и стабильность». Зачем он здесь, в конце концов, как не во имя желания мира и стабильности на Комарре? Он готов на великую жертву ради осуществления этой мечты.
- Но все же, - продолжал Форкосиган, - возможно, настало время свершиться кое-каким переменам. Как вы сказали. комаррские студенты начинают с совершенно другой начальной точки. Этот вопрос достоин изучения. - Он поглядел Дуву в глаза, улыбнулся ослепительно и быстро, и Дув снова усомнился, нет ли у Форкосиганов в роду рентгеновского зрения. – Полагаю, вы понимаете, что я пытаюсь сделать и что пытаемся сделать все мы. Пришлите мне потом записку по этому вопросу. Изложите в ней, как бы вы изменили преподавание истории на Барраяре, и в особенности - здесь, учитывая необходимость поддерживать мир и стабильность. Я рассмотрю ее.
Дув заморгал:
- Но...
- Я ценю ваше суждение, доктор Галени. Ваши рекомендации представляют для меня интерес.
Дув еще старался придумать подходящий ответ, когда машина остановилась. Они прибыли на место взрыва, и вопросы преподавания истории отступили перед неотложными делами расследования. Взвод охраны Форкосигана немедленно рассыпался вокруг, однозначно приглядывая за всем и всеми, а Дува от темы барраярского образования отвлекла необходимость опросить своих людей и проверить, как продвигается дело.
Форкосиган следовал за ним по пятам молча.
- Обо мне не беспокойтесь, - посоветовал он; совершенно невыполнимая инструкция, если это вообще было инструкцией. - Я просто хочу оглядеться и посмотреть, как все идет.
Делать вид, что Форкосигана здесь нет, было не так сложно вначале - когда Дув выслушивал доклады от своих людей о ходе расследования на месте и об их находках, с демонстрацией потенциально интересных кусочков улик, ни одна из которых не показалась Дуву впечатляющей. Но заранее не угадаешь; он уже видел раньше, как в основу расследования ложился и менее примечательный материал. Они прошли по боковой улице на частично застроенный участок, где стояли и ждали своего часа возобновить работу строительные машины.
- Вот здесь мы обнаружили Цолакоглу, сэр.
Дув замер. Никаких следов не осталось, тело унесли, все пробы и образцы судмедэксперты забрали с собой. Но это был первый солдат, погибший под его командованием. Он оказался здесь один, без подкрепления, без поддержки. которую обещает своим людям СБ. Дув мрачно уставился в пространство, слишком живо воображая себе картину происшедшего. Форкосиган за его спиной стоял так же сумрачно и тихо.
- Спасибо за работу, - механически отозвался Дув. - Продолжайте выяснять, откуда на него могли неожиданно напасть, капрал. - И он продолжил свой обзорный вояж.
К кратеру, оставленному бомбой, их близко не подпустили: весь участок был оцеплен, и его просеивали по камешку эксперты в гравипоясах или силовых шарах, чтобы, не дай бог, не наступить на обломки. Но оставалась возможность пройтись вокруг по той самой улице, где Дув с Форкосиганом спасались от выстрелов нейробластера, и вернуться к куполам, откуда они тогда пришли. Дув молчал, обшаривая взглядом все вокруг, а Форкосиган сумел на удивление удачно не давить своим присутствием.
Они миновали полуразрушенное здание, где захватили Кейгилла - там сейчас тоже кипела активность СБ. Дув отметил взглядом место, откуда стреляли, и задумчиво наморщил лоб, реконструируя линию огня. Его до сих пор озадачивало, что стрелявший промазал несколько раз подряд. Он внимательно обвел участок взглядом, туда и обратно, оценивая освещенность, возможные препятствия и потенциальную точность оружия.
Наверх в нужный момент Дув взглянул по чистой случайности. Он резко оттолкнул Форкосигана в сторону, и его охранники успели только конвульсивно дернуться к ним, когда обломок пластбетона рухнул туда, где секундой ранее находилась голова премьер-министра. Обломок при ударе о землю разлетелся вдребезги, подняв облако пыли и мелких осколков. Дув пригнулся, все еще отжимая Форкосигана в сторону, и тут их взяли в клещи дюжина СБшников. Кашляющий и смахивающий пыль с лица премьер-министр растолкал их всех, заявив:
- Вот уж не думал, что на Комарре мне понадобится зонтик.
СБшники разразились смехом, в котором чувствовалось явное облегчение. Дув наконец-то стряхнул с себя потенциальных спасителей и снова посмотрел наверх. Там было что-то... он схватил Форкосигана за руку и тихо скомандовал: "В машину, сэр, пожалуйста". Форкосиган, неожиданно послушный, последовал за ним. Дув сам открыл перед ним дверцу заднего отделения - в лимузине никого не было, водитель пока что отошел поесть.
Форкосиган сел, жестом отослав столпившуюся снаружи охрану.
- Что это было, капитан?
- У вас кровь на лице, сэр, – растерянно заметил Дув и потянулся за аптечкой первой помощи. Только теперь его руки начали дрожать в запоздалой реакции.- Эта штука упала не случайно.
Форкосиган уже тянулся к лицу потрогать ободранную щеку, но тут его рука легла на рукоять нейробластера.
- Вы уверены?
- Не полностью, - признался Дув. – Может быть, я просто шарахаюсь от тени. Но наш инженер проверил весь этот участок на безопасность – а я его лично знаю, и у него тридцать лет опыта на этой работе. К тому же раньше мы уже поднимались туда, и я заметил этот кусок бетона. Он лежал в добрых десяти сантиметров от края. И наверху были люди. Его кто-то столкнул.
- Или нечаянно пнул ногой, - добавил Форкосиган. - Возможно, какой-нибудь бедолага-охранник готов сейчас застрелиться в отчаянии от собственной неосторожности.
- Тогда мы узнаем об этом через несколько минут. Но это, плюс ко всему остальному… Я не считаю, что вы можете доверять здесь абсолютно каждому, сэр. Может, есть кто-то среди моих людей, а, может, среди ваших. Что-то здесь не так.
Форкосиган разглядывал его, замерев, как хищник перед броском.
- Значит, так? - пробормотал он. - Что ж, капитан. Кому мне стоит довериться прямо сейчас? Потенциальному предателю в барраярской СБ или бывшему комаррскому террористу?
Дув застыл, как каменный. Форкосиган усмехнулся:
- Мяснику Комарры дозволено говорить подобные вещи, - пояснил он. - Кроме того, вы - мой комаррский террорист. Возможно, вы правы, капитан, но, тем не менее, я пока останусь здесь. До моего выступления еще два часа. Не может же быть так, чтобы СБ прогнила вся, до единого человека.
Хлопнула передняя дверь, водитель уселся в кресло. Дув снова застыл в тревоге, но Форкосиган успокоил его:
- Сигур родом из моего Округа. - Водитель повернулся и гордо улыбнулся Форкосигану. - Он служит в моей охране уже десять лет, верно?
- Уже почти одиннадцать, сэр, - уточнил Сигур.
- Молодец. Что ж, капитан, я думаю, вы правы. И я наконец-то вспомнил, что особенного увидел за секунду до выстрела. Краем глаза я заметил зеленый мундир.
Дув озадаченно наморщил лоб:
- Но это мог быть просто кто-то из вашей охраны, сэр. В форме рядом с вами были все. Это ничего не доказывает.
- Я в курсе. И все же… Возможно, я заметил человека в мундире там, где его не должно было быть. Но где именно, не помню. В этом куполе ведется запись с камер?
- Пока нет. Увы. Камеры безопасности собирались установить на будущей неделе. Впрочем, обычным порядком их все равно не подключили бы до тех пор, пока купол не открыли полностью.
Он вскрыл аптечку и достал несколько влажных антисептических салфеток. Форкосиган протер лицо, и оказалось, что у него всего лишь неглубокий безвредный порез. Дув немного расслабился.
- Я думаю, вам нужно немедленно вернуться в штаб-квартиру сектора, сэр, - сказал он, возвращаясь к их дискуссии. - И, возможно, будет лучше, если вы подниметесь на орбиту, к флоту.
На борт флагмана комаррской группировки, куда предателю в рядах СБ будет труднее проникнуть и сложнее действовать.
- До выступления - нет, - моментально отрезал Форкосиган. - Я уже раз шесть обсуждал это с Томлисоном, капитан. Сначала речь, а потом, возможно, я вернусь на флагман. Это тоже произведет не слишком хорошее впечатление, но все же не такое скверное, как если бы я отказался от выступления совсем. А сейчас я возвращаюсь на базу вместе с вами.
Он склонился вперед, отдал приказ Сигуру, который разослал сообщение всему взводу охраны, и лимузин тронулся с места.
- А на эту штуку налепите немного хирургического клея, хорошо, капитан? Не хочу, чтобы она кровоточила, когда мы вернемся. А то все разволнуются.
- Вы не хотели бы, чтобы медтехник...
- Порез крошечный, капитан, вы и сами справитесь.
- Да, сэр.
Форкосигану пришлось помолчать, пока Дув, наклонившись к нему, очень осторожно очистил порез и залепил его каплей хирургического клея. Ему было бы проще, если бы он не постеснялся крепко придержать голову Форкосигана свободной рукой, но такой жест показался ему чересчур фамильярным жестом. К счастью, Дуву удалось сделать все точно.
- Спасибо. Кстати, капитан, вы пойдете на мое выступление? Я думаю, оно должно представлять для вас особенный интерес.
- Еще бы. Но, учитывая текущий кризис и его осложнения, я вряд ли найду на это время.
- Все равно, приходите. Мне бы хотелось, чтобы вы его слышали. Расследование без вас не развалится, и вам не обязательно ежеминутно контролировать его с самого верха. - Он неожиданно усмехнулся. - Поверьте мне, я знаю, что значит увиливать от работы. А вы, должно быть, беспощадны.
Легко быть беспощадным, когда над тобой не стоит старший офицер, критикующий каждый твой шаг, подумал Дув. Хотя вряд ли есть нечто, что Форкосиган не знает об ответственности.
- Я знаю, что вы отправите на мое выступление собственную группу СБшников, так что можете просто присоединиться к ним на время моего выступления. В конце концов, для кого я это собираюсь сегодня сделать, если не для вас?
Дув отвел взгляд.
- Я приду, - пообещал он наконец. - Спасибо, сэр.
Вернувшись в штаб-квартиру, Дув составил свой собственный отчет об инциденте с бетонным блоком и сверил его с прочими поступившими данными. Официально это происшествие было классифицировано как несчастный случай, хотя никто не признался в том, что нечаянно толкнул злополучный кусок бетона ногой или каким-то образом потревожил обломки наверху. Однако Дува не покидала уверенность, что инцидент не был случайным.
Ему необходимо разобраться в происходящем, и сделать это как можно скорее, пока Форкосиган не появился на людях снова. Майор Томлисон максимально усилил меры безопасности на время выступления, и Дув полагал, что это адекватная мера, однако все еще разделял желание майора запереть Форкосигана в бункере до окончания расследования.
СБ отследила нейробластер, который был в руках у Кейгилла: его приобрели три дня назад у теневых перекупщиков в районе космопорта. Идентифицировать покупателя так быстро не удалось, ведь нелегальные сделки нигде не регистрировались. Бувье поставил своих людей просматривать все сырые видеозаписи этого района в надежде обнаружить на них Кейгилла или кого-то из его соратников. Бомба также была, скорее всего, собрана из приобретенных на черном рынке компонентов. Кто именно торгует ими, СБ знала и так, к вящей досаде Дува. «Мелких преступников слишком много, а нам не хватает ресурсов, чтобы их выследить».
И они совершенно не в деле об убийстве Цолакоглу, а это еще одновременно раздражало и тревожило Дува. «СБ заботится о своих» - это была одна из немногих вещей, за которые Дув однозначно любил свою контору. Но теперь один из его людей погиб на службе, а он даже не имеет представления, что с ним случилось!
Он сидел, уставившись в данные и пытаясь сложить из них целостную картинку, когда в дверь кабинета постучали.
- Сэр? - это был Желанов. - Если вы собираетесь сопровождать премьер-министра на его выступление, нам нужно отправляться сейчас.
- Ах, да. Спасибо. Все меры безопасности приняты?
- Да, сэр. Из штаб-квартиры к нам прибыл дополнительный взвод, и из списка гостей исключили шестерых. Майор Томлисон... ну, он не особенно счастлив, но спорить перестал.
- Хорошо.
Дув сел в машину. Тело все еще ныло и болело после сегодняшних приключений. Он отметил признаки того, что меры безопасности усилены: даже его машину с опознавательными знаками СБ подвергли полному сканированию, прежде чем пропустили через внешнее оцепление к зданию, где выступал Форкосиган. В данных обстоятельствах, он ничего не имел против досмотра. Однако Дува не оставлял зудящий страх, что, возможно, он сосредоточенно смотрит не в ту сторону. Цолакоглу служил в десантниках, прежде чем был переведен в СБ. Разве Кейгилл мог бы с ним справиться, даже напав неожиданно? А еще бомба. Один раз киллеру могло просто повезти, но застать Цолакоглу врасплох, пронести бомбу на охраняемый участок мимо сканеров и установить в нужное место, чтобы на ней подорвалась команда быстрого реагирования... это просто невозможно.
На мероприятии у Галени не было никаких формальных обязанностей, так что он просто бродил по зданию, разглядывая все вокруг. Люди Томлисона были заняты по горло; Желанов с его агентами – тоже, служа связующим звеном между ними и прочими сотрудниками местного отделения СБ. Аудитория наполнялась по мере того, как в нее проходили тщательно отобранные гости. Приглашенные фланировали, пили и болтали. Дув прошелся между ними, не чувствуя особого родства ни с барраярскими правительственными чиновниками, ни с комаррскими штатскими лицами. В конце концов он прошел за сцену, где Форкосиган готовился к выступлению в окружении своего персонала и агентов СБ. У него в руках была пачка распечаток, и он проглядывал их, одновременно беседуя со своим секретарем. Похоже, он ни капли не нервничал по поводу речи, которая изменит жизни сотен и тысяч комаррцев. Фактически, он выглядел таким же спокойным и уверенным, каким был под огнем пять часов назад. Форкосиган что-то сказал секретарю, и тот обратился к собравшимся: "Пожалуйста, освободите комнату".
Все стали послушно пробираться к выходу. Дув, скрестив руки на груди, привалился к стене в коридоре возле выхода, и форкосигановский персонал просочился мимо него, направляясь по своим делам. Дув неразборчиво слышал доносящийся из комнаты голос Форкосигана, проговаривающего отдельные куски речи. В коридоре было очень тихо, а шум в аудитории смолк, когда кто-то из высоких гостей начал свое выступление. Дув решил выйти в холл, но подумал, что, наверное, лучше станет незаметно наблюдать за выступлением из-за кулис, смешавшись с остальными СБшниками.
Охранники разошлись по обе стороны коридора, заперли двери за собой, и Дув остался в коридоре один. Подошел лейтенант Желанов, что-то напевая себе под нос.
- О, вот вы где, капитан. Премьер-министр спрашивал о вас.
Интересно, почему Форкосиган просто не открыл дверь и не позвал его? Впрочем, откуда ему знать, что Дув остался стоять за дверью. Он кивнул… и тут узнал мелодию, которую мурлыкал Желанов.
"Дева с торфяников".
Он обернулся к лейтенанту. Желанов уже открыл дверь, приглашая входить. Дув начал поворачиваться к нему, положив руку на рукоятку нейробластера, но в эту секунду почувствовал, как раструб чужого оружия прижался к его позвоночнику.
- Входите же, капитан, - любезно предложил Желанов. - Внутрь! - Он резким толчком впихнул Дува в комнату, захлопывая дверь за своей спиною.
- Милорд! – успел предупредительно выкрикнуть Дув, и Желанов, ругнувшись, ударил его по почкам. От боли Дув сложился пополам, и лейтенант приставил нейробластер к его голове.
- Охрана! - крикнул Форкосиган.
Желанов рассмеялся так, словно был пьян.
- Не утруждай себя, Форкосиган! Твоя охрана знает, что здесь, внутри, все в безопасности и под контролем. Так им говорят микрофоны и видеозаписи. К тому же прямо сейчас с тобой два офицера СБ. - Он вытолкнул Дува вперед. Дув лихорадочно огляделся, стараясь что-то придумать. Форкосиган стоит неподвижно в центре комнаты... выходов здесь два...
- Бегите, сэр! - выдавил он охрипшим голосом. - Прямо сейчас. Самое время.
- Только пошевелись, - подсказал Желанов, - и застрелю твоего маленького ручного комаррца.
- Я присягал служить вам в жизни и смерти, сэр. Бегите!
- Я предпочту, чтобы вы служили мне в жизни, капитан, - странно мягким голосом поправил Форкосиган. Дув был готов взорваться от разочарования и досады. - А ведь вы тоже приносили присягу, лейтенант Желанов. Что же вы здесь делаете?
- Я присягал на службу императору Барраяра, - парировал Желанов. - Не тебе. Ты предал Барраяр, предал тысячу раз. Я видел, как люди... как мои друзья истекали кровью и умирали, чтобы мы могли взять под контроль эти гребаные купола - а ты просто взял и сдал их обратно комаррцам. Словно эта кровь ничего не значила. Что ж, для меня она значит очень много.
- Ваши друзья отдали свою кровь и жизнь за то, чтобы здесь был мир. Я никогда не забуду эти жертвы. А мир выглядит именно так.
- Так выглядит капитуляция! - выкрикнул Желанов, и плотнее вжимая ствол нейробластера в голову Дува. - Ну-ка, капитан, доставай свое оружие. Медленно. И стреляй в Форкосигана.
Дув некоей странно спокойной частью сознания услышал собственный смешок.
- Вадим, ты идиот. Ты и так, и так собираешься убить меня, зачем же мне облегчать тебе работу?
Форкосиган стоял, не шевелясь.
- Уходите, сэр, - тихо проговорил Дув. - Пора. Ради бога!
- Попробуй сейчас шевельнуть хоть мускулом, - предупредил Желанов, - издать хоть один звук, и твоему ручному комаррцу крышка. Меня тошнит от тебя, Форкосиган, а еще больше - от того, как ты им потакаешь. Единственный хороший комаррец – это мертвый комаррец. Ты хоть знаешь, что эти сволочи творили... нам надо было просто сбросить на эту планету атомную бомбу, едва они начали свое сопротивление, и все было бы просто. Но ты оказался мягкотелым. - Лейтенант ухмыльнулся. - Потом все поймут, что я был прав. Адмирал Форкосиган, бедняга, убит потому, что держал тигра за домашнюю кошечку. А уж после мы не дадим им спуску, никаких там глупостей вроде "отдать вопросы правопорядка под контроль местных". Все это - гребаная капитуляция, и только. Тебе далеко до твоего отца, вот у того были железные яйца. А ты не смог прикончить достаточно комаррцев, чтобы заставить их окончательно заткнуться.
- Это же вы убили Кейгилла? – прямо спросил Дув. - Все подстроили, так? Наговорили ему всякой чуши прошлым вечером, чтобы заманить его в купол, а потом устроили ему тут ловушку.
Он медленно выдохнул, пытаясь очистить разум. Двум смертям не бывать, Желанов способен застрелить его всего лишь раз. Форкосиган не намерен следовать доводам разума и бежать. Итак, Дув уже мертв, шансов спастись у него нет. Зато есть шанс прихватить Желанова с собой и не дать ему убить Форкосигана.
- Комаррская мразь, - выплюнул Желанов. - Я должен был догадаться, что вы все тут держитесь друг за дружку, и ты откажешься поверить в его виновность. Бувье поверил бы. И поверит, когда все закончится тем, что ты застрелишь Форкосигана. Кто угодно поверит.
Что-то блеснуло в глазах Форкосигана.
- Мой сын не поверит, - поправил он. - А он убедит императора. Ваш план обречен, лейтенант.
Желанов уставился на Форкосигана.
- Да твой сын-мутант… - свирепо заговорил он, и тут Дув рванулся.
Ствол нейробластера дернулся в сторону, когда Дув швырнул все свое тело на руку Желанова. Энергия выстрела безвредно расплескалась по стене. Инерция броска повалила обоих на пол, Дув оказался сверху, и целую отчаянную минуту, пока они боролись за оружие, еще один выстрел ушел в пол. Но тут Форкосиган – которому стоило или бежать, или спрятаться за столом, или броситься за помощью - внезапно вмешался в схватку, и его колено с глухим стуком врезалось в грудь лейтенанту. Дув перехватил нейробластер, Желанов бросился на Форкосигана, и тогда Дув с размаху впечатал приклад оружия ему в затылок. Тот пошатнулся и упал, придавив Форкосигана. Дув снова метнулся, вклиниваясь между ними, выталкивая Форкосигана из-под упавшего лейтенанта, но Желанов был оглушен ударом. Дув достал свой парализатор и выстрелил в него в упор, оскалив зубы в яростном рычании.
- В жопу пошел и ты, сам и твои планы, - рявкнул Дув, отдышиваясь. Он убрал парализатор в кобуру и повернулся к Форкосигану, который уже протягивал руку, чтобы помочь ему подняться.
- Вы не пострадали? - уточнил Дув.
Форкосиган покачал головой, ухватил Дува за обе руки и рывком поднял на ноги. Он тоже тяжело дышал, широко открыв глаза, по мере того, как с него стекало напряжение, и явно пережил тот же адреналиновый шок, что и Дув.
- Давненько меня не пытались убить трижды за один день, - выдохнул он, не отводя взгляда от Дува. - Отлично сработано, капитан,
Они с Дувом прикипели взглядом друг к другу. Форкосиган отпустил его ладони, но крепко схватил за оба предплечья. Будь на его месте кто-то другой, Дув бы его просто оттолкнул, но это был Форкосиган, и он не мог пошевелиться.
Они стояли так вместе одну секунду, глаза в глаза, а потом Форкосиган сделал шаг назад и, словно его ноги не держали, привалился спиной к стене, потянув Дува за собой и чуть приоткрыв губы. Приглашение было безошибочным, как и тот факт, что Дуву никто не мешал просто отстраниться, и все было бы закончено. Отказал и забыл.
Может, лихорадочно подумал Дув, отец в своих обвинениях не был так уж и неправ. С болезненной ясностью он припомнил, как его отец расхаживает по комнате, где привязан к креслу капитан Галени, и вопрошает: "А, может, тебя это просто возбуждает? Возбуждает одна мысль о том, как Мясник нагнет тебя над своим рабочим столом, да?" Дув смог тогда ответить "нет, я ни о чем подобном никогда не фантазировал", но какой-то незначительной частью своего разума, хранящей бдительность даже под фаст-пентой, он все равно знал, что если бы его отец сформулировал свой вопрос чуть по-другому, то и ответ был бы иным.
А теперь вот он и вот Мясник, прижавшийся лопатками к стене, так близко, как только можно выразить откровенное приглашение. Дув подался вперед и прижался губами к губам Форкосигана.
Потом была паническая доля секунды, когда он вдруг подумал, что понял все неверно, но тут Форкосиган притянул его к себе и поцеловал в ответ.
Фантазии могут быть прекрасны, но они никак не способны подготовить тебя к действительности. Ни к чему из того, что он сейчас чувствовал – вкус губ Форкосигана, напряженная челюсть, жар тела, притиснутого к стене, обуздываемая сила. Дув осознал, что ему сейчас позволили сделать это, и эта снисходительность внезапно его разозлила, на пике желания и адреналина, и он перехватил инициативу, впервые осознав, что он выше Форкосигана и шире его в плечах, да еще и моложе. Он коротко прихватил зубами его губы и язык, и Форкосиган издал странный, низкий горловой звук. Руки Дува опустились.
Никакая фантазия не подготовила его к тому, как хорошо Форкосиган целуется. Умение, без сомнения, говорящее об опыте. Ужас и злость Дува начали активно переплавляться в настоятельное желание. Они ведь могут сейчас...
Здравый рассудок встал на место со щелчком, и Дув отпрянул назад. Форкосиган мгновенно выпустил его, хотя продолжал отслеживать взглядом каждое его движение.
- Сэр, - оцепенело проговорил Дув.
Форкосиган тяжело дышал. Дуву было сложно не смотреть на него, на чуть покрасневшие от поцелуя губы. Он не мог сожалеть ни о чем, хотя должен был бы. Он не мог шевельнуться, не мог думать.
Спасение пришло от самого Форкосигана. Невероятно, но тот улыбнулся, облегченно и щедро, и сказал:
- Знаешь, это в каком-то смысле традиционная благодарность за столь впечатляющее спасение жизни.
Он приложил руку к сердцу и чуть поклонился. Дув конвульсивно и без всякого участия мозга дернулся, принимая стойку «смирно», и Форкосиган кивнул в ответ.
"Я наслаждался этим поцелуем, как и ты, но это невозможно, так давай сойдем с этой скользкой темы по возможности аккуратнее". Это сообщение промелькнуло между ними прямо на телепатической волне, и Дув обнаружил, что отвечает невероятно спокойным тоном:
- Прямо сейчас мне необходимо начать зачистку места происшествия.
- Да, - согласился Форкосиган. – а мне необходимо идти выступать, пока СБ не успела мне это запретить и запереть под замок. Я полагаюсь на вас: придержите их, пока я не закончу речь.
Дув коротко кивнул и, не в силах больше выносить пристальный форкосигановский взгляд, наклонился и принялся собирать рассыпанные по полу заметки, автоматически складывая их в стопку по порядку. Когда он поднялся и протянул бумаги, Форкосиган поймал его за локоть.
- Спасибо, капитан Галени, - тихо произнес он, положил сложенную чашечкой ладонь Дуву на щеку и задержал на мгновение, глядя ему в глаза. Дув стоял под его взглядом, точно ослепленный лучом прожектора, который выхватил его из темноты. Затем Форкосиган повернулся и вышел, направляясь на сцену.
Дув стоял неподвижно, едва дыша, глядя в спину уходящему Форкосигану. Потом с усилием заставил себя заняться Желановым, распростертым на полу. Пора прибрать за собой.
Едва он вызвал охрану, поднялись бесконечные шум и суматоха: унесли парализованного Желанова, чтобы поместить под стражу, привести в себя и незамедлительно допросить под фаст-пентой; пришлось объясняться с майором Томлисоном, который готов был взорваться на месте; и снова и снова Дув повторял свой рассказ в подробностях, опустив только поцелуй. Как и предсказывал Форкосиган, майор захотел прервать выступление премьер-министра и утащить того со сцены прямо в бункер, поэтому Дуву потребовались вся его решимость и убедительность, чтобы его удержать, повторяя раз за разом, что угроза миновала, а покушавшийся пойман. Только обещанием, что он все равно не станет досказывать до конца, пока Форкосиган не вернется со своего выступления, Дуву удалось сбежать в холл почти что к самому концу речи и выслушать, что успел, стоя за кулисами в компании двух чрезвычайно напряженных охранников.
Форкосиган говорил, не заглядывая в свой автосуфлер; он удерживал аудиторию горящим взглядом и слегка жестикулировал в такт словам. Это было гипнотизирующее зрелище, и внимание аудитории было буквально приковано к выступающему. Дув их прекрасно понимал.
- … Мы хотим, чтобы Комарра была такой же частью Барраярской Империи, пользовалась таким же почетом и доверием. И жесты доверия должны последовать с обеих сторон. За прошедший год Союз Комаррских флотов согласился принять барраярский военный эскорт на некоторых маршрутах, и это было знаком доверия. Теперь мы даем комаррским Секторам такой же статус, как имеет Южный Континент, с той же степенью самоуправления и правами для местной полиции и сил безопасности.
Дув слушал это со смешанным чувством удовольствия и душевной боли. Для Комарры равенство с Барраяром было великой вещью; это было именно то, ради чего Дув оказался здесь, ради чего пошел служить. Но он мечтал равенстве не Комарры с Барраяром, но Барраяра с Комаррой; чтобы не комаррцы добились барраярского уровня свобод и равенства, но барраярцы поднялись до комаррского. Да, даже до вторжения Комарра не была раем, но комаррские обычаи и правила могли бы столько принести Барраяру, если бы он согласился их принять!
Но Форкосиган делал то, что мог. Выступление подошло к концу, все зааплодировали. Форкосиган улыбнулся, уходя со сцены; он поймал взгляд Дува и еле заметно кивнул ему. Дув признательно склонил голову. А потом вернулся к своим делам по дальнейшей зачистке.
Форкосиган присоединился к ним почти два часа спустя, пообщавшись лично с наиболее уважаемыми гостями (за которым вплотную и всерьез в это время приглядывала СБ). Майор Томлисон, имевший встревоженный вид, по-прежнему сопровождал его на полшага сзади. Дув отошел в сторону и подождал, пока Форкосиган переговорит со всеми своими людьми, прежде чем самим переброситься с ним парой слов.
- Ну как, капитан, вам понравилась речь? - спросил Форкосиган, сам внезапно обернувшись к нему.
- Да, сэр, - коротко ответил Дув, опустив все прочее – потому что подходящими словами было сложно выразить все те мысли, что это выступление вызвало у него. – Мы уже начали допрос лейтенанта Желанова под фаст-пентой, сэр, и я только что получил предварительный отчет. Он признался в планировании всех трех нападений и убийстве Цолакоглу, которого он намеренно выбрал из-за греческого происхождения. Желанов выманил Кейгилла в купол, убедив его, что здесь он сможет подать вам петицию; после этого лейтенант парализовал его на минимальной мощности и уложил в позицию для стрельбы с нейробластером в руках. Но, очевидно, поняв, что его заставляют выстрелить в вас, Кейгилл оказал больше сопротивления, чем предполагал лейтенант, оттого Желанов не смог как следует прицелиться.
- А-а, - Форкосиган вздохнул. - Полагаю, мне нужно активнее включать комаррцев в состав моей личной охраны. Пожалуйста, убедитесь, что миссис Эттерс поставили в известность о случившемся. Правда, не знаю, желает ли она слышать мою благодарность.
Дув попытался вообразить себе эту картину и тоже вздохнул.
- Она будет рада узнать, что Изамбард не был убийцей. И разъярится, узнав, что его убил барраярец.
- Да, - медленно проговорил Форкосиган. – Она также должна знать, что Желанов будет наказан и за это убийство, а не только за покушение на мою и вашу жизнь. И что Барраяр больше не будет вмешиваться в местное правосудие. Это самое малое, что я задолжал погибшему. У Желанова были какие-то соучастники, вы не выяснили?
- Пока что нет. Думаю, что их не обнаружится. Если бы Желанов общался с другими недовольными, обсуждал с ними этот вопрос, то остался бы след, на который могли бы выйти мы. Но человек с широкими возможностями, действующий в одиночку, способен сделать многое и не быть замеченным. - Он разгладил пачку распечаток. - По крайней мере, похоже, что для вас больше угрозы нет.
- Майор Томлисон до сих пор настаивает, чтобы на эту ночь я вернулся на вашу базу. Я думаю, стоит простить его паранойю. Вы не против?
- Конечно, сэр.
Звякнул комм-линк адъютанта, и тот сообщил:
- Ваша машина готова, сэр.
- Спасибо. Поедете со мной, капитан, раз уж мы все равно возвращаемся на вашу базу? - Неожиданно это прозвучало как вопрос, а не как приказ, оставляя Дуву возможность отказаться. Он поколебался и кивнул, мысленно послав к черту всю оставшуюся бумажную работу. Важное, без сомнения, ему передадут незамедлительно на комм-пульт в кабинете, а что до остального - раз он об этом не узнает, значит, не так оно и важно.
Они прошли по оцепленным улицам. Снаружи, за силовым экраном, собралась толпа, молча ожидающая Форкосигана. Он повернул голову.
- Вам стоит пройти прямо в машину, сэр, - подсказал Дув, знакомый с подобными сборищами и их намерениями. Но Форкосиган лишь слегка покачал головой и направился к собравшимся:
- Добрый вечер. Сожалею, со мной в ваш новый купол пришли проблемы. Заверяю вас, что ремонт повреждений начнется немедленно.
Толпа стояла в молчании. Форкосиган улыбнулся женщине средних лет в первом ряду:
- Зачем вы пришли увидеться со мной? Вы хотите спросить меня о чем-то?
- Все, зачем я пришла, Мясник, так это вот что, - ответила та, сверкнув глазами, и плюнула в силовой экран, зашипевший при попадании. Дув и Томлисон вздрогнули одновременно.
- Сэр, - Томлисон настойчиво показал на лимузин. Не сводя глаз с разъяренной женщины, Форкосиган позволил себя увести.
Всю дорогу обратно он сидел в полном молчании. Дув не делал попыток завязать беседу, и, взглянув на мрачную физиономию Форкосигана, он тут же отводил глаза.
Уже у лестницы, ведущей к квартире Дува над главным офисом, Форкосиган неожиданно заговорил:
- Мне требуется выпить. Найдется у вас что-нибудь, капитан?
- Да, сэр, - отозвался Дув. Он сделал паузу, не уверенный, что именно этот вопрос подразумевает - или что он хочет, чтобы подразумевал. Но он точно знал, что отправляться прямо сейчас на походную койку в своем кабинете у него нет никакого желания. - Хотите, я зайду вместе с вами и покажу, где там что?
- Спасибо, капитан, - только и ответил Форкосиган. - Это будет крайне любезно.
Они поднялись по лестнице. Навстречу им из квартиры вышел один из людей Томлисона со словами: "Все чисто, сэр". Дверь плотно закрылась за ними, и Дув остался наедине с Мясником Комарры. Которого он целовал всего несколько часов назад. Форкосиган тяжело опустился на диван Дува и прикрыл глаза.
Дув свернул на кухоньку. Он сомневался, что у него найдется что-нибудь из выпивки, привычное для высших форов. В качестве отчасти демонстративного жеста он выбрал бутылку комаррской настойки на травах, традиционную здесь и которой ему так не хватало на Барраяре. Он поставил перед ними две стопки, сел рядом с Форкосиганом и первым отпил глоток. Потом он расстегнул высокий воротник и расслабленно откинулся на спинку дивана. «Наконец-то не на службе». Но, несмотря на показательный жест полной расслабленности, он ее не ощущал. Он остро осознавал присутствие Форкосигана рядом, его первый глоток, любое крошечное движение и ровное дыхание.
Он опасался, что Форкосиган сейчас в эдакой бетанской манере заговорит о том, что случилось у них раньше. О поцелуе. Эту тему Дув обсуждать не хотел, как не хотел пытаться разобраться в своих мыслях и решать, что же он по этому поводу чувствует: вину, неудовлетворенность, надежду, радость или что-то еще.
Но когда Форкосиган допил свою стопку, то заговорил о политике:
- Как вы думаете, капитан, перемены возможны? Что-то изменит новое решение или любая из инициатив, которые я продвигал все эти годы? Как бы я ни старался, но, похоже, ненависть не уменьшилась ни на йоту. С обеих сторон, комаррской и барраярской. Порой я думаю, что дурное начало ничем не перешибешь. Не знаю, прекратят ли они драться между собой когда-нибудь.
Он смотрел Дуву в глаза. Когда говорили о политике раньше, Дув видел перед собой политического деятеля, опытного, харизматичного, проницательного. Сейчас все было по-другому: на лице Форкосигана читались его собственные страхи и сомнения. У Дува тошнотворно засосало под ложечкой.
Но честность требует ответной. Сегодня они с Форкосиганом уже пересекли одну запретную черту. Теперь настал черед другой - и много труднее.
- Не знаю. Но иногда я думаю, что на Комарре это неверная постановка вопроса. Не «когда мы прекратим драться», а «когда мы сдадимся». Когда забудем, кто мы такие, и останемся одни в темноте, рыдая, что потерялись, и обратимся к единственной вещи, что у нас осталась? Когда мы потеряем надежду на свободу?
Форкосиган замер, не донеся рюмку до рта.
- Так вот почему вы здесь? Потому что утратили надежду?
- Я… не знаю. – Порой он ощущал себя именно так, преодолев очередной день среди ненависти: комаррцев - за то, что он сделался слишком барраярским, барраярцев - за то, что он чересчур комаррец. - Но я спрашиваю себя… был бы я счастливее, если бы до сих пор мечтал о свободе Комарры?
- Ваши поступки - это не поступки человека, утратившего надежду на будущее. - Форкосиган помолчал. - Я думаю, сейчас вашими устами говорит и вашим разумом думает ваш отец.
Дув резко встал.
- Вы не представляете, о чем сейчас говорите!
Он прошелся по комнате, неожиданно показавшейся ему чересчур тесной. Форкосиган следил за ним взглядом.
- Представляю, и точно, - ответил он. - Мой отец таким же образом формировал мои мысли постоянно и много лет.
Дув скрестил руки на груди, прислонившись стене напротив.
- Я начал с надежды, - произнес он, помолчав. - Знаете, почему я здесь? Я услышал вашу речь. Когда вы открыли военную службу для комаррцев. На следующий день я оставил преподавание и начал готовиться к вступительным экзаменам в Академию. Вы сказали "между справедливостью и геноцидом, в дальней перспективе, середины нет". и я подумал, что если вы действительно имели это в виду, если это то, чего вы стараетесь здесь достичь, то я хочу быть частью происходящего. Но теперь... теперь мне кажется, что вы стремитесь найти эту самую середину.
Он сделал два намеренных шага к Форкосигану.
- Вы это имели в виду, сэр? Каждый день несправедливость торжествует еще немного больше, и становится еще труднее все исправить и вылечить. Я отдал вам все ради этой цели, но теперь, оглядываясь, не могу понять, куда мы движемся: к геноциду или все же к справедливости.
Форкосиган глядел на него такими усталыми глазами, словно этот человек был старше всей галактики.
- И чего бы вы от меня хотели?
В этом и состояла проблема. Дув в деталях знал барраярскую часть истории. Он изучал ее, анализировал, погрузился в нее с головой. Как и любой комаррец, он прекрасно понимал, почему Барраяр захотел захватить Комарру и почему верил, что погибнет, стоит его хватке на этой планете ослабнуть хоть ненамного. Он знал, что за пропасть лежит между его мечтами и тем, что Форкосиган когда-нибудь сможет сделать. Все это он знал и так. Но как ему хотелось заорать Форкосигану: "Ты же политический гений! Так реши эту задачу!"
- Что бы сделали вы сами? - ответил он вопросом на вопрос. - Если бы вам не приходилось проталкивать свои решения через Совет? Если бы вы могли заткнуть рты Генштабу? Как бы вы поступили?
На мгновение лицо Форкосигана исказил настоящий гнев, и щеки у Дува вспыхнули, точно он получил пощечину. Но Форкосиган вздохнул:
- Вы еще очень молоды, капитан. Сядьте, - он приглашающе положил открытую ладонь на диван, и Дув послушался.
- Вы хотите знать, что бы я сделал, будь я на самом деле абсолютным монархом, каким меня кое-кто считает? Мне не нужна планета. И не была нужна, я сразу говорил, что это потенциальный источник неприятностей, но Эзар хотел получить ее ради дополнительных налоговых сборов, это было одним из его условий победоносного вторжения, а я подписался под этим планом. Я бы отпустил вас. Сохранил за собой все орбитальные сооружения, все наши боевые станции у П-В туннелей, открытую линию снабжения Зергияра, льготные тарифы для прохождения туннелей для Барраяра – а саму планету отпустил бы. Для снабжения гарнизона на военной станции она не слишком важна: естественных ресурсов она не имеет, кроме собственно силы тяжести, которую можно получать как на планете, так и на астероидах или самой станции - и вы не могли бы ничем нам повредить, пока мы удерживаем скачковые туннели.
Дув поморщился.
- Тарифные сборы на прохождение туннелей были нашей надеждой на терраформирование.
- Знаю, но даже если допустить мысль, что планета принадлежит ее обитателям, то П-В туннели этой планете не принадлежат. Они принадлежат тому, кто может их удержать. А мы можем.
С этим Дув спорить не мог. Он обмяк на диване, внезапно почувствовав себя совершенно разбитым. Ну да, он только что добавил пару стопок крепкой настойки к постпарализаторному похмелью вечером одного из самых утомительных дней в своей жизни. Надо надеяться, сказанное им не слишком оскорбило Форкосигана, потому что сил встать и уйти у него сейчас не было совершенно. Но Форкосиган не выказал оскорбления; он просто продолжил говорить, словно Дув дернул рычаг и включил водопад слов, спровоцировав приступ политической честности, какую ни один политик не смеет показать миру.
- На момент планирования вторжения, знаете, все казалось таким ясным. Мы заключили сделки и договоренности со многими олигархами и советниками. Вряд ли я обманывал себя мыслью, что все пройдет просто, но... завоевание было возможным. Достаточно много видных комаррцев было склонно согласиться на поглощение нашей Империей - в качестве меньшего зла – а они привели бы вместе с собой и свои кланы. Я точно знал, что все политики предпочитают выбирать меньшее зло, а комаррцы были искусными политиками. А возможность их сотрудничества означала, что наши собственные министры и сам Эзар не станут держать планету мертвой хваткой. Согласно моему исходному плану, у вас были бы свои независимые полицейские силы и еще множество проявлений самостоятельности. Но сегодня вечером об этом я упомянуть не мог. – Он щедро отхлебнул настойки. - Но потом... все разлетелось вдребезги, и до сих пор я выбираюсь из-под обломков. Рассказывать про комаррцев вам нужды нет, но ведь и взгляды Желанова не так уж необычны для Барраяра. Те же самые аргументы я десятки раз слышал в Совете Графов и в Генштабе. Я вынужден все мое время улещивать и подкупать фракции, чтобы добиться того, что хочу. - Говоря это, он положил Дуву руку на плечо. Она была тяжелой и теплой. - А потом неожиданно появляется кто-то вроде тебя, и я думаю – вот совсем иной пример. Я все еще надеюсь, все еще борюсь за справедливость против геноцида, Дув. Не сдавайся и ты. Ты - особенно.
Прикосновение заставило Дува застыть - небрежный типично барраярский жест, преисполненный множества смыслов. Кажется, Форкосиган тоже понял, что он сделал - и, вспомнив, быстро убрал руку. Но это было еще хуже.
Сегодня Дув с этим человеком целовался. И слышал его политические откровения - более честные и личные, чем когда-либо позволял себе в присутствии Дува любой комаррец. Было бы глупо притворяться, что они двое не подошли другу к другу близко до интимности. Так что в ответ он придвинулся к Форкосигану, не касаясь, но так, что мог чувствовать тепло его тела. Форкосиган покосился на него и снова расслабился.
- Ты дал мне так много надежды. И ты бросился под огонь нейробластера ради меня. - Форкосиган провел пальцами по ссадине на его щеке. – Я этого не стою, Дув. Сейчас Барраяру - и Комарре - ты нужен больше, чем я.
Дув, склонив голову, глядел Форкосигану прямо в глаза:
- Я никуда не денусь, и знаю это. Я предан этому пути. Я просто хочу...
Он осекся. Форкосиган подбодрил его коротким звуком, и Дув набрался храбрости.
- Я просто хочу знать! Знать, что это правильный путь для Комарры, ее лучший шанс на мир, на стабильное будущее. Я много об этом думал, я слышал доводы за и против… - он сглотнул, вспомнив, как отец когда-то шумел и разглагольствовал над его головой, пока пытался закончить домашнее задание к школе. - Я сам не вижу ничего лучшего. Но что, если я неправ? Что, если я должен сделать нечто совсем иное? - Он на мгновение прикрыл глаза и тихо добавил: - Мой отец никогда ни в чем не сомневался. А если и сомневался, то уж точно этого не показывал. Что если он, в конце концов, был прав?
Вот это был страх, который он никогда не озвучивал вслух прежде, в лицо которому не решался даже взглянуть. Выложить его к ногам Мясника было все равно что предъявить ему труп, нашпигованный выстрелами из игольника. Дув не смел смотреть ему в глаза.
Но ему ответил спокойный голос Форкосигана:
- Ответ на этот вопрос узнать невозможно. Он мог быть прав. Не потому, что он не знал сомнений - фанатики редко сомневаются, но это не делает их правыми, всего лишь означает, что они никогда не попытаются взглянуть на ситуацию с другой точки зрения. Как это ты делал. Но ответ на твой вопрос мне известен не лучше, чем тебе самому. Я держусь своего курса, с той самой минуты, как дал свое согласие на вторжение и все, что я могу тебе сказать: я не отступлю в своих попытках принести на Комарру столько мира и процветания, сколько смогу. Это моя цель, и если ты со мной - с нами - тогда ты тоже работаешь на нее. Большего тебе никто не пообещает, какой бы путь ты ни выбрал. Все, что ты можешь - выбрать лучшее из того, что видишь. Пока оно не свершилось, пока не стало историей, ты в состоянии видеть все варианты выбора и взвешивать их возможные последствия. Но ты не можешь пребывать в мире фантазий «как бы оно могло быть, если». Реальность показывает нам только настоящее время.
«Реальность». Дув вспомнил то мгновение, когда прижимал Форкосигана к стене. Но это, в конце концов, была фантазия, фантазия на двоих, ненадолго обретшая жизнь, но неспособная к существованию. А реальность состояла в том, что Дув сидел с Мясником в своей квартире, пил и обсуждал с ним политику. Он повернулся к Форкосигану, который только что слой за слоем снял с себя и гордость, и защиту, и тем самым обнажился перед ним больше, чем мог бы это сделать, скинув одежду. Форкосиган снова положил ладонь ему на щеку, привлек к себе и поцеловал в лоб. Дув вздохнул, освобождаясь от одиночества и недоверия, и склонил голову.
- Реальность, - сказал он тихо, - не такая уж плохая штука.
Автор: Philomytha
Эйрел Форкосиган / Дув Галени, Слэш и джен, PG
Миди (~16 тыс. слов)
Саммари: премьер-министр приезжает на Комарру в то самое время, когда СБшник Дув Галени служит там, и политика для обоих приобретает весьма личный оборот.
Примечание: написано по заявке Tel с Зимнепраздничного фикатона-2010
Взято с archiveofourown.org/works/1623164
Перевод: jetta-e
Начало - здесь
Часть вторая, и последняя.
читать дальше*
Дуву потребовалась целая минута, чтобы снова сконцентрироваться на работе. Он проверил ссылки с материалов допроса, написал короткое резюме и присоединил его к аудиозаписи и ее транскрипту, а затем проверил на комм-пульте поступление остальных материалов по этому делу. Именно это было его обязанностью - контролировать все в целом, пока остальные СБшники носятся кругами, расследуя по всем направлениям одновременно. Но папка "Входящие" была пуста. Дув, хмурясь, какое-то время глядел на экран, затем зарылся в архив и обнаружил, что все доклады по-прежнему поступают одному только Бувье. Черт побери, стоит провести час без сознания, и твой же собственный зам вычеркивает тебя из рассылки. Дув, вздохнув, прижал ладонь к пластине идентификатора и отправил отменяющий приказ. Он подумал, не вызвать ли Бувье, чтобы тот объяснился лично. Но Бувье наверняка заявит, что это была просто ошибка и недоразумение, что он был очень занят... вполне резонные объяснения, вот только Дув прекрасно знал, что сделано это было намеренно.
И, кроме того, вряд ли он улучшит результаты работы Бувье в разгар кризиса, если предварительно хорошенько его пропесочит. Дув загрузил все отчеты к себе и начал сортировать. Новые данные поступали отовсюду: из других секторов Имперской пришли списки известных антибарраярских агитаторов, плюс их недавние перемещения; внешняя охрана сектора докладывала о происшествиях; управляющий космопорта в раздраженной записке интересовался, как долго продлится запрет на полеты; предварительный анализ схемы взрыва бомбы от Желанова подтверждал в целом то, о чем он и так сказал ранее, но с приложением таблиц... целая гора информации, которую необходимо было просеять и проанализировать в поисках подсказок.
Он продрался через эту бумажную работу больше, чем наполовину, когда в его дверь постучали. Вошел лейтенант Бувье.
- Сэр, мы нашли Цолакоглу.
Голос лейтенанта звучал невесело. Дув закрыл файл и перевел взгляд на него:
- И?
- Застрелен из нейробластера. Тело было спрятано в пустотах между конструкциями купола, неподалеку отсюда.
- А-а, - Дув поморщился. Он не слишком хорошо знал этого солдата, но всё же тот служил под его командованием и погиб. - По крайней мере, похоже на то, что он не участвовал в заговоре.
- Нет, сэр. Убит при исполнении долга.
Бувье, видимо, так же беспокоился о лояльности своего солдата и теперь испытал облегчение. Поэтому Дув решил не поднимать вопрос с перенаправленными докладами. В некоторых вещах его заместитель вел себя как форменная задница, но офицером он был достойным.
- Хорошо. Я хочу, чтобы вы остались в штабе и свежим взглядом просмотрели все эти доклады. А я сам выберусь наружу, посмотрю, как идет расследование на месте, и поговорю с людьми. Хочу увидеть своими глазами, что же случилось с Цолакоглу. А затем напишу письмо его ближайшим родственникам. - Долг командира, который Дуву прежде, на относительно мирном Барраяре и на Земле, еще не приходилось исполнять.
- Да, сэр, - кивнул Бувье.
- Мне стоит пойти к премьер-министру и сообщить ему о погибшем. Он предпочел бы, чтобы я держал его в курсе. - Дув встал. - Подготовьте для меня машину с водителем через десять минут, пожалуйста.
Бувье ушел по своим делам, а Дув отправился искать Форкосигана. Он вычислил его местонахождение по наличию пары незнакомых охранников на посту у кабинета на втором подземном уровне, и постучал в дверь.
- Войдите!
В кабинете Форкосиган одновременно беседовал с майором Томлисоном и набрасывал какие-то заметки, причем Дув подозревал, что тема заметок и тема беседы различались кардинально.
- … Хорошо, можете составить этот список заново по своему усмотрению. Возьмите кого-нибудь из аналитического отдела в Генштабе, пусть заново проверят все персоны зарегистрированных и разберут по сортам. Местным ребятам хватит для этого ресурсов. Да, капитан?
- Сэр. Боюсь, мы нашли нашего пропавшего солдата. Он был убит, сэр.
Форкосиган склонил голову:
- Жаль это слышать. Как его звали?
- Антониос Цолакоглу, сэр. Рядовой первого класса. Он охранял периметр, и похоже, наш киллер застрелил его, чтобы очистить себе путь внутрь.
- Ч-черт, - пробормотал Форкосиган. - Пожалуйста, передайте подробности моему секретарю, капитан. Существует специальный фонд для семей тех, кто погиб, защищая меня или Грегора. У него была семья?
- Родители, сэр, и три сестры. Возможно - девушка; он не слишком об этом распространялся.
- И вы все равно считаете, что Кейгилл в этом не виновен?
Дув слегка спасовал под этим взглядом; впрочем, ему было не впервой отстаивать собственное мнение перед лицом разгневанного, превосходящего его годами мужчины.
- Это не согласуется с тем, что я о нем знаю.
- Понятно. Как ваши успехи?
- Прямо сейчас я намерен вернуться на место происшествия и посмотреть, как там продвигается расследование.
- А-а. Неплохая мысль. Кстати, капитан, мне что-то не дает покоя, вертится в голове. Наверное, при нападении на нас я успел что-то заметить, но не знаю, что именно. Если я вернусь туда и прогуляюсь по этому месту пешком, может, это поможет вытащить эту штуку из подсознания на поверхность? Черт, Саймон вечно вертится под ногами, а едва мне понадобился человек с идеальной памятью, так его тут нет! - ворчливо добавил он.
- Э-э... - Дув замялся, взглядом посылая телепатическое сообщение майору Томлисону.
- То есть вы хотите вернуться туда, где кто-то сначала пытался застрелить вас, а затем бросил бомбу, - констатировал бесстрастно майор Томлисон и добавил после явной паузы: - Сэр.
- Полагаю, что сейчас в упомянутом вами месте плотность агентов СБ на кубический метр намного выше, чем где-либо на этой планете, - возразил Форкосиган. – Так что там абсолютно безопасно. К тому же мне нужно... нет, сказать про Комарру "выйти на свежий воздух", будет неточно, скажем, мне нужна возможность размять ноги. Или вы передумали, пускать ли меня на прием?
- Хорошо, сэр, - проворчал Томлисон и заговорил в свой комм-линк.
- Вы можете тоже поехать со мной, - предложил Дуву Форкосиган. – Ваши люди, должно быть, заняты по горло и работают, не покладая рук.
- Все увольнительные и отпуска были отменены еще перед вашим приездом, - подтвердил Дув. - Полковник Форчестер прислал нам «летучий отряд» и несколько специалистов из штаб-квартиры, чтобы хоть немного ослабить нагрузку на моих подчиненных. Кстати, инженер-конструктор уже посетил место происшествия и признал его безопасным, иначе никому из нас не позволили бы рыскать по развалинам. Купол укрепили аварийной заплатой, но для уверенности держите под рукой респиратор, даже если не носите его.
Форкосиган рассеянно кивнул, и Дув испытал смутное чувство, что тот над ним подсмеивается. Однако он принял все необходимые меры и через десять минут уже сидел в пассажирском отсеке форкосигановского лимузина. Машина тронулась в путь под землей по служебным тоннелям купола - единственный способ, каким можно было вообще путешествовать лимузином на Комарре. Вплоть до отъезда премьер-министра в туннели было разрешено спускаться лишь в сопровождении Имперской СБ, что создало массу головной боли техникам купола еще до взрыва; теперь же сюда вообще допускались одни только СБшники.
- Давненько комаррские террористы не подбирались ко мне так близко, - заметил Форкосиган. - Я уже начал забывать, на что это похоже. Последний раз, который доставил Иллиану реальные неприятности, случился, когда рядом с моим офисом заложили бомбу. Посылки со взрывчатым содержимым, разумеется, приходят мне постоянно; не знаю, каким надо быть идиотом, чтобы посчитать, что моя почта не подвергается многоступенчатой проверке. Впрочем, может, так они целятся не в меня, а в мою охрану. Но в наши дни бомба в письме скорее просто неприятность, чем угроза… А еще был ваш отец, да, - добавил он.
Дув застыл, перебегая взглядом с сидящего спереди водителя на охранника и обратно. В охране Форкосигана служили здравомыслящие люди, и в СБ и так многие знали про Галена-старшего, но все же…
Кажется, Форкосиган осознал свой промах, потому что добавил:
- Не беспокойтесь, капитан. У всех нас есть неудобные родственники и друзья. Вы изучали историю, так что наверняка знаете про третьего графа Форкосигана. Его казнили за измену, честь по чести. А потом был еще единственный сын пятого графа, который выступил на стороне мятежника против императора Ралфа Второго, но погиб в бою, так что его казнить не пришлось. Эту историю вы должны знать.
Дув знал, конечно, и не думал, что Форкосиган пытается его подловить, но все же сообщил практически чопорно:
- Этого не было в учебных программах, сэр.
Ошибки Дома Форкосиганов, даже в отделенном прошлом, были неподходящим полем для научных исследований на Комарре, а на Барраяре Дува строго предупредили, едва он разок проявил интерес к этой теме. Но он нашел несколько интересных отсылок в старых книгах, написанных до того, как клан Форкосиганов поднялся к власти, и его стало разрешено упоминать в исторических книгах только в самом положительном ключе.
- В учебных программах? - переспросил Форкосиган. - А они тут при чем?
- Что ж, это интересный эпизод из того периода барраярской истории, когда баланс власти между императором и графами был иным, нежели сейчас. - На Барраяре преподаватели не слишком подробно останавливались на тех временах; в официальной истории для школьников императоры представали как средоточие добродетели и чести, а злобные графы постоянно ввергали Барраяр в кровавые катастрофы, пока их не усмирил великий Дорка. Что касается финала этого противостоянии, описание было не так уж далеко от истины, однако его начало было совсем иным. – Любопытно провести сравнения с мятежом Фордариана. И, кроме того, всегда полезно помнить, что современные политические реалии были актуальными не всегда.
Форкосиган приподнял брови.
- Хм. Что ж, из этого можно было бы сделать интересный рассказ для студентов, но для нас это остается фамильным позором. Вам бы хотелось, чтобы имя вашего отца упоминали в школьном курсе истории?
Не зря у Форкосигана репутация мастера грязной политической борьбы, подумал Дув мрачно. Он задавил свою инстинктивную, нутряную реакцию на заданный вопрос и попытался обдумать его как можно хладнокровнее. Хотел бы он, чтобы в учебниках написали про его отца: как провалился его последний сумасшедший заговор, как он погиб от рук собственного создания, в то время как его сын-ренегат стоял и смотрел на это? Вообще, имеет ли та истина, которую Дув видел собственными глазами, шанс когда-либо появиться в исторических трудах - истолкованной, обновленной, разложенной для анализа?
- Нет, - признался он после долгой паузы. - Не хотел бы. Но я не думаю, что это мне решать. - От одной этой мысли у него внутри холодело, но он все же продолжил: - Полагаю, для будущих студентов такая информация будет иметь ценность.
- Так уж вышло, что содержание учебников со мной не согласовывали. Корделия организовала несколько комитетов, работающих с программами по естественным наукам, и занималась их приведением к галактическим стандартам, но с гуманитариями работали министры Форталы. Не важно, вы скажете, они все равно делали это с оглядкой на меня. Возможно, мне стоило каким-нибудь чудом уговорить Корделию заняться всеми областями науки: она бы точно возглавила бы кампанию за то, чтобы учащиеся знали историю каждого мерзавца и идиота в моем фамильном древе за десять поколений!
К недоумению Дува, это было произнесено с гордостью и некоторым удовольствием. Форкосиган повернулся и поглядел на него в упор.
- Ответьте мне, доктор Галени. Вот, до момента, пока мы не приехали, я весь внимание. Как бы лично вы улучшили преподавание истории?
- Изучение истории всегда политизировано, - осторожно начал Дув. - Ничего не поделаешь: все события излагаются с чьей-то точки зрения, даже если кажется, что это не так. Но... у вас это доходит до крайностей, особенно на уровне школьного образования. Студенты и аспиранты не могут не понимать изучаемый предмет во всей его сложности, но из школы средний барраярец выносит весьма… определенный взгляд на историю своей страны. На Комарре постоянно проявляется культурный диссонанс между знаниями истории и, скажем так, базовыми убеждениями среднего комаррца, отчего молодое поколение имеет весьма циничный взгляд на мир. На Барраяре же… крайне заметно неумение задавать вопросы и перепроверять факты. – Дув измучился в попытках сказать непрямым текстом "ваше обычное преподавание истории – нечто вроде промывания мозгов". Но все же он попытался: - История Барраяра богата и увлекательна, а еще она сложна, во всех смыслах. Я люблю ее. Но… очень мало этого удается донести до среднего студента.
- Их учат истории наших великих героев, - возразил Форкосиган. – Их битвам и сражениям, а там достаточно и увлекательности, и красоты.
- Но история их противников при этом замалчивается. Противников, чья жизнь была не менее увлекательна и чья сложность и глубина личности не исчерпывалась совершенным ими.
Форкосиган откинулся на сиденье. Его взгляд с пугающей интенсивностью сосредоточился на Дуве, и тому показалось, что это градус этого внимания сделался на порядок сильнее.
- Вы правы, разумеется. История - это политика, а мы хотим учить всеобщей истории. Знаете, Барраяр ведь очень молод, в сравнении с Комаррой. До Дорки у нас просто не было никакого планетарного единства, затем пришли цетагандийцы, а потом случилась гражданская война Юрия. Вот почему нам важно предоставить народу отчетливую историю Барраяра как единого целого, историю барраярцев, которые совместно трудились во имя общего успеха. Как вы и сказали, это наш угол зрения на преподавание истории, и множество сложных вещей остается за пределами этого рассказа, ради мира и стабильности.
Дув открыл рот, но не произнес ни звука. «Мир и стабильность». Зачем он здесь, в конце концов, как не во имя желания мира и стабильности на Комарре? Он готов на великую жертву ради осуществления этой мечты.
- Но все же, - продолжал Форкосиган, - возможно, настало время свершиться кое-каким переменам. Как вы сказали. комаррские студенты начинают с совершенно другой начальной точки. Этот вопрос достоин изучения. - Он поглядел Дуву в глаза, улыбнулся ослепительно и быстро, и Дув снова усомнился, нет ли у Форкосиганов в роду рентгеновского зрения. – Полагаю, вы понимаете, что я пытаюсь сделать и что пытаемся сделать все мы. Пришлите мне потом записку по этому вопросу. Изложите в ней, как бы вы изменили преподавание истории на Барраяре, и в особенности - здесь, учитывая необходимость поддерживать мир и стабильность. Я рассмотрю ее.
Дув заморгал:
- Но...
- Я ценю ваше суждение, доктор Галени. Ваши рекомендации представляют для меня интерес.
Дув еще старался придумать подходящий ответ, когда машина остановилась. Они прибыли на место взрыва, и вопросы преподавания истории отступили перед неотложными делами расследования. Взвод охраны Форкосигана немедленно рассыпался вокруг, однозначно приглядывая за всем и всеми, а Дува от темы барраярского образования отвлекла необходимость опросить своих людей и проверить, как продвигается дело.
Форкосиган следовал за ним по пятам молча.
- Обо мне не беспокойтесь, - посоветовал он; совершенно невыполнимая инструкция, если это вообще было инструкцией. - Я просто хочу оглядеться и посмотреть, как все идет.
Делать вид, что Форкосигана здесь нет, было не так сложно вначале - когда Дув выслушивал доклады от своих людей о ходе расследования на месте и об их находках, с демонстрацией потенциально интересных кусочков улик, ни одна из которых не показалась Дуву впечатляющей. Но заранее не угадаешь; он уже видел раньше, как в основу расследования ложился и менее примечательный материал. Они прошли по боковой улице на частично застроенный участок, где стояли и ждали своего часа возобновить работу строительные машины.
- Вот здесь мы обнаружили Цолакоглу, сэр.
Дув замер. Никаких следов не осталось, тело унесли, все пробы и образцы судмедэксперты забрали с собой. Но это был первый солдат, погибший под его командованием. Он оказался здесь один, без подкрепления, без поддержки. которую обещает своим людям СБ. Дув мрачно уставился в пространство, слишком живо воображая себе картину происшедшего. Форкосиган за его спиной стоял так же сумрачно и тихо.
- Спасибо за работу, - механически отозвался Дув. - Продолжайте выяснять, откуда на него могли неожиданно напасть, капрал. - И он продолжил свой обзорный вояж.
К кратеру, оставленному бомбой, их близко не подпустили: весь участок был оцеплен, и его просеивали по камешку эксперты в гравипоясах или силовых шарах, чтобы, не дай бог, не наступить на обломки. Но оставалась возможность пройтись вокруг по той самой улице, где Дув с Форкосиганом спасались от выстрелов нейробластера, и вернуться к куполам, откуда они тогда пришли. Дув молчал, обшаривая взглядом все вокруг, а Форкосиган сумел на удивление удачно не давить своим присутствием.
Они миновали полуразрушенное здание, где захватили Кейгилла - там сейчас тоже кипела активность СБ. Дув отметил взглядом место, откуда стреляли, и задумчиво наморщил лоб, реконструируя линию огня. Его до сих пор озадачивало, что стрелявший промазал несколько раз подряд. Он внимательно обвел участок взглядом, туда и обратно, оценивая освещенность, возможные препятствия и потенциальную точность оружия.
Наверх в нужный момент Дув взглянул по чистой случайности. Он резко оттолкнул Форкосигана в сторону, и его охранники успели только конвульсивно дернуться к ним, когда обломок пластбетона рухнул туда, где секундой ранее находилась голова премьер-министра. Обломок при ударе о землю разлетелся вдребезги, подняв облако пыли и мелких осколков. Дув пригнулся, все еще отжимая Форкосигана в сторону, и тут их взяли в клещи дюжина СБшников. Кашляющий и смахивающий пыль с лица премьер-министр растолкал их всех, заявив:
- Вот уж не думал, что на Комарре мне понадобится зонтик.
СБшники разразились смехом, в котором чувствовалось явное облегчение. Дув наконец-то стряхнул с себя потенциальных спасителей и снова посмотрел наверх. Там было что-то... он схватил Форкосигана за руку и тихо скомандовал: "В машину, сэр, пожалуйста". Форкосиган, неожиданно послушный, последовал за ним. Дув сам открыл перед ним дверцу заднего отделения - в лимузине никого не было, водитель пока что отошел поесть.
Форкосиган сел, жестом отослав столпившуюся снаружи охрану.
- Что это было, капитан?
- У вас кровь на лице, сэр, – растерянно заметил Дув и потянулся за аптечкой первой помощи. Только теперь его руки начали дрожать в запоздалой реакции.- Эта штука упала не случайно.
Форкосиган уже тянулся к лицу потрогать ободранную щеку, но тут его рука легла на рукоять нейробластера.
- Вы уверены?
- Не полностью, - признался Дув. – Может быть, я просто шарахаюсь от тени. Но наш инженер проверил весь этот участок на безопасность – а я его лично знаю, и у него тридцать лет опыта на этой работе. К тому же раньше мы уже поднимались туда, и я заметил этот кусок бетона. Он лежал в добрых десяти сантиметров от края. И наверху были люди. Его кто-то столкнул.
- Или нечаянно пнул ногой, - добавил Форкосиган. - Возможно, какой-нибудь бедолага-охранник готов сейчас застрелиться в отчаянии от собственной неосторожности.
- Тогда мы узнаем об этом через несколько минут. Но это, плюс ко всему остальному… Я не считаю, что вы можете доверять здесь абсолютно каждому, сэр. Может, есть кто-то среди моих людей, а, может, среди ваших. Что-то здесь не так.
Форкосиган разглядывал его, замерев, как хищник перед броском.
- Значит, так? - пробормотал он. - Что ж, капитан. Кому мне стоит довериться прямо сейчас? Потенциальному предателю в барраярской СБ или бывшему комаррскому террористу?
Дув застыл, как каменный. Форкосиган усмехнулся:
- Мяснику Комарры дозволено говорить подобные вещи, - пояснил он. - Кроме того, вы - мой комаррский террорист. Возможно, вы правы, капитан, но, тем не менее, я пока останусь здесь. До моего выступления еще два часа. Не может же быть так, чтобы СБ прогнила вся, до единого человека.
Хлопнула передняя дверь, водитель уселся в кресло. Дув снова застыл в тревоге, но Форкосиган успокоил его:
- Сигур родом из моего Округа. - Водитель повернулся и гордо улыбнулся Форкосигану. - Он служит в моей охране уже десять лет, верно?
- Уже почти одиннадцать, сэр, - уточнил Сигур.
- Молодец. Что ж, капитан, я думаю, вы правы. И я наконец-то вспомнил, что особенного увидел за секунду до выстрела. Краем глаза я заметил зеленый мундир.
Дув озадаченно наморщил лоб:
- Но это мог быть просто кто-то из вашей охраны, сэр. В форме рядом с вами были все. Это ничего не доказывает.
- Я в курсе. И все же… Возможно, я заметил человека в мундире там, где его не должно было быть. Но где именно, не помню. В этом куполе ведется запись с камер?
- Пока нет. Увы. Камеры безопасности собирались установить на будущей неделе. Впрочем, обычным порядком их все равно не подключили бы до тех пор, пока купол не открыли полностью.
Он вскрыл аптечку и достал несколько влажных антисептических салфеток. Форкосиган протер лицо, и оказалось, что у него всего лишь неглубокий безвредный порез. Дув немного расслабился.
- Я думаю, вам нужно немедленно вернуться в штаб-квартиру сектора, сэр, - сказал он, возвращаясь к их дискуссии. - И, возможно, будет лучше, если вы подниметесь на орбиту, к флоту.
На борт флагмана комаррской группировки, куда предателю в рядах СБ будет труднее проникнуть и сложнее действовать.
- До выступления - нет, - моментально отрезал Форкосиган. - Я уже раз шесть обсуждал это с Томлисоном, капитан. Сначала речь, а потом, возможно, я вернусь на флагман. Это тоже произведет не слишком хорошее впечатление, но все же не такое скверное, как если бы я отказался от выступления совсем. А сейчас я возвращаюсь на базу вместе с вами.
Он склонился вперед, отдал приказ Сигуру, который разослал сообщение всему взводу охраны, и лимузин тронулся с места.
- А на эту штуку налепите немного хирургического клея, хорошо, капитан? Не хочу, чтобы она кровоточила, когда мы вернемся. А то все разволнуются.
- Вы не хотели бы, чтобы медтехник...
- Порез крошечный, капитан, вы и сами справитесь.
- Да, сэр.
Форкосигану пришлось помолчать, пока Дув, наклонившись к нему, очень осторожно очистил порез и залепил его каплей хирургического клея. Ему было бы проще, если бы он не постеснялся крепко придержать голову Форкосигана свободной рукой, но такой жест показался ему чересчур фамильярным жестом. К счастью, Дуву удалось сделать все точно.
- Спасибо. Кстати, капитан, вы пойдете на мое выступление? Я думаю, оно должно представлять для вас особенный интерес.
- Еще бы. Но, учитывая текущий кризис и его осложнения, я вряд ли найду на это время.
- Все равно, приходите. Мне бы хотелось, чтобы вы его слышали. Расследование без вас не развалится, и вам не обязательно ежеминутно контролировать его с самого верха. - Он неожиданно усмехнулся. - Поверьте мне, я знаю, что значит увиливать от работы. А вы, должно быть, беспощадны.
Легко быть беспощадным, когда над тобой не стоит старший офицер, критикующий каждый твой шаг, подумал Дув. Хотя вряд ли есть нечто, что Форкосиган не знает об ответственности.
- Я знаю, что вы отправите на мое выступление собственную группу СБшников, так что можете просто присоединиться к ним на время моего выступления. В конце концов, для кого я это собираюсь сегодня сделать, если не для вас?
Дув отвел взгляд.
- Я приду, - пообещал он наконец. - Спасибо, сэр.
Вернувшись в штаб-квартиру, Дув составил свой собственный отчет об инциденте с бетонным блоком и сверил его с прочими поступившими данными. Официально это происшествие было классифицировано как несчастный случай, хотя никто не признался в том, что нечаянно толкнул злополучный кусок бетона ногой или каким-то образом потревожил обломки наверху. Однако Дува не покидала уверенность, что инцидент не был случайным.
Ему необходимо разобраться в происходящем, и сделать это как можно скорее, пока Форкосиган не появился на людях снова. Майор Томлисон максимально усилил меры безопасности на время выступления, и Дув полагал, что это адекватная мера, однако все еще разделял желание майора запереть Форкосигана в бункере до окончания расследования.
СБ отследила нейробластер, который был в руках у Кейгилла: его приобрели три дня назад у теневых перекупщиков в районе космопорта. Идентифицировать покупателя так быстро не удалось, ведь нелегальные сделки нигде не регистрировались. Бувье поставил своих людей просматривать все сырые видеозаписи этого района в надежде обнаружить на них Кейгилла или кого-то из его соратников. Бомба также была, скорее всего, собрана из приобретенных на черном рынке компонентов. Кто именно торгует ими, СБ знала и так, к вящей досаде Дува. «Мелких преступников слишком много, а нам не хватает ресурсов, чтобы их выследить».
И они совершенно не в деле об убийстве Цолакоглу, а это еще одновременно раздражало и тревожило Дува. «СБ заботится о своих» - это была одна из немногих вещей, за которые Дув однозначно любил свою контору. Но теперь один из его людей погиб на службе, а он даже не имеет представления, что с ним случилось!
Он сидел, уставившись в данные и пытаясь сложить из них целостную картинку, когда в дверь кабинета постучали.
- Сэр? - это был Желанов. - Если вы собираетесь сопровождать премьер-министра на его выступление, нам нужно отправляться сейчас.
- Ах, да. Спасибо. Все меры безопасности приняты?
- Да, сэр. Из штаб-квартиры к нам прибыл дополнительный взвод, и из списка гостей исключили шестерых. Майор Томлисон... ну, он не особенно счастлив, но спорить перестал.
- Хорошо.
Дув сел в машину. Тело все еще ныло и болело после сегодняшних приключений. Он отметил признаки того, что меры безопасности усилены: даже его машину с опознавательными знаками СБ подвергли полному сканированию, прежде чем пропустили через внешнее оцепление к зданию, где выступал Форкосиган. В данных обстоятельствах, он ничего не имел против досмотра. Однако Дува не оставлял зудящий страх, что, возможно, он сосредоточенно смотрит не в ту сторону. Цолакоглу служил в десантниках, прежде чем был переведен в СБ. Разве Кейгилл мог бы с ним справиться, даже напав неожиданно? А еще бомба. Один раз киллеру могло просто повезти, но застать Цолакоглу врасплох, пронести бомбу на охраняемый участок мимо сканеров и установить в нужное место, чтобы на ней подорвалась команда быстрого реагирования... это просто невозможно.
На мероприятии у Галени не было никаких формальных обязанностей, так что он просто бродил по зданию, разглядывая все вокруг. Люди Томлисона были заняты по горло; Желанов с его агентами – тоже, служа связующим звеном между ними и прочими сотрудниками местного отделения СБ. Аудитория наполнялась по мере того, как в нее проходили тщательно отобранные гости. Приглашенные фланировали, пили и болтали. Дув прошелся между ними, не чувствуя особого родства ни с барраярскими правительственными чиновниками, ни с комаррскими штатскими лицами. В конце концов он прошел за сцену, где Форкосиган готовился к выступлению в окружении своего персонала и агентов СБ. У него в руках была пачка распечаток, и он проглядывал их, одновременно беседуя со своим секретарем. Похоже, он ни капли не нервничал по поводу речи, которая изменит жизни сотен и тысяч комаррцев. Фактически, он выглядел таким же спокойным и уверенным, каким был под огнем пять часов назад. Форкосиган что-то сказал секретарю, и тот обратился к собравшимся: "Пожалуйста, освободите комнату".
Все стали послушно пробираться к выходу. Дув, скрестив руки на груди, привалился к стене в коридоре возле выхода, и форкосигановский персонал просочился мимо него, направляясь по своим делам. Дув неразборчиво слышал доносящийся из комнаты голос Форкосигана, проговаривающего отдельные куски речи. В коридоре было очень тихо, а шум в аудитории смолк, когда кто-то из высоких гостей начал свое выступление. Дув решил выйти в холл, но подумал, что, наверное, лучше станет незаметно наблюдать за выступлением из-за кулис, смешавшись с остальными СБшниками.
Охранники разошлись по обе стороны коридора, заперли двери за собой, и Дув остался в коридоре один. Подошел лейтенант Желанов, что-то напевая себе под нос.
- О, вот вы где, капитан. Премьер-министр спрашивал о вас.
Интересно, почему Форкосиган просто не открыл дверь и не позвал его? Впрочем, откуда ему знать, что Дув остался стоять за дверью. Он кивнул… и тут узнал мелодию, которую мурлыкал Желанов.
"Дева с торфяников".
Он обернулся к лейтенанту. Желанов уже открыл дверь, приглашая входить. Дув начал поворачиваться к нему, положив руку на рукоятку нейробластера, но в эту секунду почувствовал, как раструб чужого оружия прижался к его позвоночнику.
- Входите же, капитан, - любезно предложил Желанов. - Внутрь! - Он резким толчком впихнул Дува в комнату, захлопывая дверь за своей спиною.
- Милорд! – успел предупредительно выкрикнуть Дув, и Желанов, ругнувшись, ударил его по почкам. От боли Дув сложился пополам, и лейтенант приставил нейробластер к его голове.
- Охрана! - крикнул Форкосиган.
Желанов рассмеялся так, словно был пьян.
- Не утруждай себя, Форкосиган! Твоя охрана знает, что здесь, внутри, все в безопасности и под контролем. Так им говорят микрофоны и видеозаписи. К тому же прямо сейчас с тобой два офицера СБ. - Он вытолкнул Дува вперед. Дув лихорадочно огляделся, стараясь что-то придумать. Форкосиган стоит неподвижно в центре комнаты... выходов здесь два...
- Бегите, сэр! - выдавил он охрипшим голосом. - Прямо сейчас. Самое время.
- Только пошевелись, - подсказал Желанов, - и застрелю твоего маленького ручного комаррца.
- Я присягал служить вам в жизни и смерти, сэр. Бегите!
- Я предпочту, чтобы вы служили мне в жизни, капитан, - странно мягким голосом поправил Форкосиган. Дув был готов взорваться от разочарования и досады. - А ведь вы тоже приносили присягу, лейтенант Желанов. Что же вы здесь делаете?
- Я присягал на службу императору Барраяра, - парировал Желанов. - Не тебе. Ты предал Барраяр, предал тысячу раз. Я видел, как люди... как мои друзья истекали кровью и умирали, чтобы мы могли взять под контроль эти гребаные купола - а ты просто взял и сдал их обратно комаррцам. Словно эта кровь ничего не значила. Что ж, для меня она значит очень много.
- Ваши друзья отдали свою кровь и жизнь за то, чтобы здесь был мир. Я никогда не забуду эти жертвы. А мир выглядит именно так.
- Так выглядит капитуляция! - выкрикнул Желанов, и плотнее вжимая ствол нейробластера в голову Дува. - Ну-ка, капитан, доставай свое оружие. Медленно. И стреляй в Форкосигана.
Дув некоей странно спокойной частью сознания услышал собственный смешок.
- Вадим, ты идиот. Ты и так, и так собираешься убить меня, зачем же мне облегчать тебе работу?
Форкосиган стоял, не шевелясь.
- Уходите, сэр, - тихо проговорил Дув. - Пора. Ради бога!
- Попробуй сейчас шевельнуть хоть мускулом, - предупредил Желанов, - издать хоть один звук, и твоему ручному комаррцу крышка. Меня тошнит от тебя, Форкосиган, а еще больше - от того, как ты им потакаешь. Единственный хороший комаррец – это мертвый комаррец. Ты хоть знаешь, что эти сволочи творили... нам надо было просто сбросить на эту планету атомную бомбу, едва они начали свое сопротивление, и все было бы просто. Но ты оказался мягкотелым. - Лейтенант ухмыльнулся. - Потом все поймут, что я был прав. Адмирал Форкосиган, бедняга, убит потому, что держал тигра за домашнюю кошечку. А уж после мы не дадим им спуску, никаких там глупостей вроде "отдать вопросы правопорядка под контроль местных". Все это - гребаная капитуляция, и только. Тебе далеко до твоего отца, вот у того были железные яйца. А ты не смог прикончить достаточно комаррцев, чтобы заставить их окончательно заткнуться.
- Это же вы убили Кейгилла? – прямо спросил Дув. - Все подстроили, так? Наговорили ему всякой чуши прошлым вечером, чтобы заманить его в купол, а потом устроили ему тут ловушку.
Он медленно выдохнул, пытаясь очистить разум. Двум смертям не бывать, Желанов способен застрелить его всего лишь раз. Форкосиган не намерен следовать доводам разума и бежать. Итак, Дув уже мертв, шансов спастись у него нет. Зато есть шанс прихватить Желанова с собой и не дать ему убить Форкосигана.
- Комаррская мразь, - выплюнул Желанов. - Я должен был догадаться, что вы все тут держитесь друг за дружку, и ты откажешься поверить в его виновность. Бувье поверил бы. И поверит, когда все закончится тем, что ты застрелишь Форкосигана. Кто угодно поверит.
Что-то блеснуло в глазах Форкосигана.
- Мой сын не поверит, - поправил он. - А он убедит императора. Ваш план обречен, лейтенант.
Желанов уставился на Форкосигана.
- Да твой сын-мутант… - свирепо заговорил он, и тут Дув рванулся.
Ствол нейробластера дернулся в сторону, когда Дув швырнул все свое тело на руку Желанова. Энергия выстрела безвредно расплескалась по стене. Инерция броска повалила обоих на пол, Дув оказался сверху, и целую отчаянную минуту, пока они боролись за оружие, еще один выстрел ушел в пол. Но тут Форкосиган – которому стоило или бежать, или спрятаться за столом, или броситься за помощью - внезапно вмешался в схватку, и его колено с глухим стуком врезалось в грудь лейтенанту. Дув перехватил нейробластер, Желанов бросился на Форкосигана, и тогда Дув с размаху впечатал приклад оружия ему в затылок. Тот пошатнулся и упал, придавив Форкосигана. Дув снова метнулся, вклиниваясь между ними, выталкивая Форкосигана из-под упавшего лейтенанта, но Желанов был оглушен ударом. Дув достал свой парализатор и выстрелил в него в упор, оскалив зубы в яростном рычании.
- В жопу пошел и ты, сам и твои планы, - рявкнул Дув, отдышиваясь. Он убрал парализатор в кобуру и повернулся к Форкосигану, который уже протягивал руку, чтобы помочь ему подняться.
- Вы не пострадали? - уточнил Дув.
Форкосиган покачал головой, ухватил Дува за обе руки и рывком поднял на ноги. Он тоже тяжело дышал, широко открыв глаза, по мере того, как с него стекало напряжение, и явно пережил тот же адреналиновый шок, что и Дув.
- Давненько меня не пытались убить трижды за один день, - выдохнул он, не отводя взгляда от Дува. - Отлично сработано, капитан,
Они с Дувом прикипели взглядом друг к другу. Форкосиган отпустил его ладони, но крепко схватил за оба предплечья. Будь на его месте кто-то другой, Дув бы его просто оттолкнул, но это был Форкосиган, и он не мог пошевелиться.
Они стояли так вместе одну секунду, глаза в глаза, а потом Форкосиган сделал шаг назад и, словно его ноги не держали, привалился спиной к стене, потянув Дува за собой и чуть приоткрыв губы. Приглашение было безошибочным, как и тот факт, что Дуву никто не мешал просто отстраниться, и все было бы закончено. Отказал и забыл.
Может, лихорадочно подумал Дув, отец в своих обвинениях не был так уж и неправ. С болезненной ясностью он припомнил, как его отец расхаживает по комнате, где привязан к креслу капитан Галени, и вопрошает: "А, может, тебя это просто возбуждает? Возбуждает одна мысль о том, как Мясник нагнет тебя над своим рабочим столом, да?" Дув смог тогда ответить "нет, я ни о чем подобном никогда не фантазировал", но какой-то незначительной частью своего разума, хранящей бдительность даже под фаст-пентой, он все равно знал, что если бы его отец сформулировал свой вопрос чуть по-другому, то и ответ был бы иным.
А теперь вот он и вот Мясник, прижавшийся лопатками к стене, так близко, как только можно выразить откровенное приглашение. Дув подался вперед и прижался губами к губам Форкосигана.
Потом была паническая доля секунды, когда он вдруг подумал, что понял все неверно, но тут Форкосиган притянул его к себе и поцеловал в ответ.
Фантазии могут быть прекрасны, но они никак не способны подготовить тебя к действительности. Ни к чему из того, что он сейчас чувствовал – вкус губ Форкосигана, напряженная челюсть, жар тела, притиснутого к стене, обуздываемая сила. Дув осознал, что ему сейчас позволили сделать это, и эта снисходительность внезапно его разозлила, на пике желания и адреналина, и он перехватил инициативу, впервые осознав, что он выше Форкосигана и шире его в плечах, да еще и моложе. Он коротко прихватил зубами его губы и язык, и Форкосиган издал странный, низкий горловой звук. Руки Дува опустились.
Никакая фантазия не подготовила его к тому, как хорошо Форкосиган целуется. Умение, без сомнения, говорящее об опыте. Ужас и злость Дува начали активно переплавляться в настоятельное желание. Они ведь могут сейчас...
Здравый рассудок встал на место со щелчком, и Дув отпрянул назад. Форкосиган мгновенно выпустил его, хотя продолжал отслеживать взглядом каждое его движение.
- Сэр, - оцепенело проговорил Дув.
Форкосиган тяжело дышал. Дуву было сложно не смотреть на него, на чуть покрасневшие от поцелуя губы. Он не мог сожалеть ни о чем, хотя должен был бы. Он не мог шевельнуться, не мог думать.
Спасение пришло от самого Форкосигана. Невероятно, но тот улыбнулся, облегченно и щедро, и сказал:
- Знаешь, это в каком-то смысле традиционная благодарность за столь впечатляющее спасение жизни.
Он приложил руку к сердцу и чуть поклонился. Дув конвульсивно и без всякого участия мозга дернулся, принимая стойку «смирно», и Форкосиган кивнул в ответ.
"Я наслаждался этим поцелуем, как и ты, но это невозможно, так давай сойдем с этой скользкой темы по возможности аккуратнее". Это сообщение промелькнуло между ними прямо на телепатической волне, и Дув обнаружил, что отвечает невероятно спокойным тоном:
- Прямо сейчас мне необходимо начать зачистку места происшествия.
- Да, - согласился Форкосиган. – а мне необходимо идти выступать, пока СБ не успела мне это запретить и запереть под замок. Я полагаюсь на вас: придержите их, пока я не закончу речь.
Дув коротко кивнул и, не в силах больше выносить пристальный форкосигановский взгляд, наклонился и принялся собирать рассыпанные по полу заметки, автоматически складывая их в стопку по порядку. Когда он поднялся и протянул бумаги, Форкосиган поймал его за локоть.
- Спасибо, капитан Галени, - тихо произнес он, положил сложенную чашечкой ладонь Дуву на щеку и задержал на мгновение, глядя ему в глаза. Дув стоял под его взглядом, точно ослепленный лучом прожектора, который выхватил его из темноты. Затем Форкосиган повернулся и вышел, направляясь на сцену.
Дув стоял неподвижно, едва дыша, глядя в спину уходящему Форкосигану. Потом с усилием заставил себя заняться Желановым, распростертым на полу. Пора прибрать за собой.
Едва он вызвал охрану, поднялись бесконечные шум и суматоха: унесли парализованного Желанова, чтобы поместить под стражу, привести в себя и незамедлительно допросить под фаст-пентой; пришлось объясняться с майором Томлисоном, который готов был взорваться на месте; и снова и снова Дув повторял свой рассказ в подробностях, опустив только поцелуй. Как и предсказывал Форкосиган, майор захотел прервать выступление премьер-министра и утащить того со сцены прямо в бункер, поэтому Дуву потребовались вся его решимость и убедительность, чтобы его удержать, повторяя раз за разом, что угроза миновала, а покушавшийся пойман. Только обещанием, что он все равно не станет досказывать до конца, пока Форкосиган не вернется со своего выступления, Дуву удалось сбежать в холл почти что к самому концу речи и выслушать, что успел, стоя за кулисами в компании двух чрезвычайно напряженных охранников.
Форкосиган говорил, не заглядывая в свой автосуфлер; он удерживал аудиторию горящим взглядом и слегка жестикулировал в такт словам. Это было гипнотизирующее зрелище, и внимание аудитории было буквально приковано к выступающему. Дув их прекрасно понимал.
- … Мы хотим, чтобы Комарра была такой же частью Барраярской Империи, пользовалась таким же почетом и доверием. И жесты доверия должны последовать с обеих сторон. За прошедший год Союз Комаррских флотов согласился принять барраярский военный эскорт на некоторых маршрутах, и это было знаком доверия. Теперь мы даем комаррским Секторам такой же статус, как имеет Южный Континент, с той же степенью самоуправления и правами для местной полиции и сил безопасности.
Дув слушал это со смешанным чувством удовольствия и душевной боли. Для Комарры равенство с Барраяром было великой вещью; это было именно то, ради чего Дув оказался здесь, ради чего пошел служить. Но он мечтал равенстве не Комарры с Барраяром, но Барраяра с Комаррой; чтобы не комаррцы добились барраярского уровня свобод и равенства, но барраярцы поднялись до комаррского. Да, даже до вторжения Комарра не была раем, но комаррские обычаи и правила могли бы столько принести Барраяру, если бы он согласился их принять!
Но Форкосиган делал то, что мог. Выступление подошло к концу, все зааплодировали. Форкосиган улыбнулся, уходя со сцены; он поймал взгляд Дува и еле заметно кивнул ему. Дув признательно склонил голову. А потом вернулся к своим делам по дальнейшей зачистке.
Форкосиган присоединился к ним почти два часа спустя, пообщавшись лично с наиболее уважаемыми гостями (за которым вплотную и всерьез в это время приглядывала СБ). Майор Томлисон, имевший встревоженный вид, по-прежнему сопровождал его на полшага сзади. Дув отошел в сторону и подождал, пока Форкосиган переговорит со всеми своими людьми, прежде чем самим переброситься с ним парой слов.
- Ну как, капитан, вам понравилась речь? - спросил Форкосиган, сам внезапно обернувшись к нему.
- Да, сэр, - коротко ответил Дув, опустив все прочее – потому что подходящими словами было сложно выразить все те мысли, что это выступление вызвало у него. – Мы уже начали допрос лейтенанта Желанова под фаст-пентой, сэр, и я только что получил предварительный отчет. Он признался в планировании всех трех нападений и убийстве Цолакоглу, которого он намеренно выбрал из-за греческого происхождения. Желанов выманил Кейгилла в купол, убедив его, что здесь он сможет подать вам петицию; после этого лейтенант парализовал его на минимальной мощности и уложил в позицию для стрельбы с нейробластером в руках. Но, очевидно, поняв, что его заставляют выстрелить в вас, Кейгилл оказал больше сопротивления, чем предполагал лейтенант, оттого Желанов не смог как следует прицелиться.
- А-а, - Форкосиган вздохнул. - Полагаю, мне нужно активнее включать комаррцев в состав моей личной охраны. Пожалуйста, убедитесь, что миссис Эттерс поставили в известность о случившемся. Правда, не знаю, желает ли она слышать мою благодарность.
Дув попытался вообразить себе эту картину и тоже вздохнул.
- Она будет рада узнать, что Изамбард не был убийцей. И разъярится, узнав, что его убил барраярец.
- Да, - медленно проговорил Форкосиган. – Она также должна знать, что Желанов будет наказан и за это убийство, а не только за покушение на мою и вашу жизнь. И что Барраяр больше не будет вмешиваться в местное правосудие. Это самое малое, что я задолжал погибшему. У Желанова были какие-то соучастники, вы не выяснили?
- Пока что нет. Думаю, что их не обнаружится. Если бы Желанов общался с другими недовольными, обсуждал с ними этот вопрос, то остался бы след, на который могли бы выйти мы. Но человек с широкими возможностями, действующий в одиночку, способен сделать многое и не быть замеченным. - Он разгладил пачку распечаток. - По крайней мере, похоже, что для вас больше угрозы нет.
- Майор Томлисон до сих пор настаивает, чтобы на эту ночь я вернулся на вашу базу. Я думаю, стоит простить его паранойю. Вы не против?
- Конечно, сэр.
Звякнул комм-линк адъютанта, и тот сообщил:
- Ваша машина готова, сэр.
- Спасибо. Поедете со мной, капитан, раз уж мы все равно возвращаемся на вашу базу? - Неожиданно это прозвучало как вопрос, а не как приказ, оставляя Дуву возможность отказаться. Он поколебался и кивнул, мысленно послав к черту всю оставшуюся бумажную работу. Важное, без сомнения, ему передадут незамедлительно на комм-пульт в кабинете, а что до остального - раз он об этом не узнает, значит, не так оно и важно.
Они прошли по оцепленным улицам. Снаружи, за силовым экраном, собралась толпа, молча ожидающая Форкосигана. Он повернул голову.
- Вам стоит пройти прямо в машину, сэр, - подсказал Дув, знакомый с подобными сборищами и их намерениями. Но Форкосиган лишь слегка покачал головой и направился к собравшимся:
- Добрый вечер. Сожалею, со мной в ваш новый купол пришли проблемы. Заверяю вас, что ремонт повреждений начнется немедленно.
Толпа стояла в молчании. Форкосиган улыбнулся женщине средних лет в первом ряду:
- Зачем вы пришли увидеться со мной? Вы хотите спросить меня о чем-то?
- Все, зачем я пришла, Мясник, так это вот что, - ответила та, сверкнув глазами, и плюнула в силовой экран, зашипевший при попадании. Дув и Томлисон вздрогнули одновременно.
- Сэр, - Томлисон настойчиво показал на лимузин. Не сводя глаз с разъяренной женщины, Форкосиган позволил себя увести.
Всю дорогу обратно он сидел в полном молчании. Дув не делал попыток завязать беседу, и, взглянув на мрачную физиономию Форкосигана, он тут же отводил глаза.
Уже у лестницы, ведущей к квартире Дува над главным офисом, Форкосиган неожиданно заговорил:
- Мне требуется выпить. Найдется у вас что-нибудь, капитан?
- Да, сэр, - отозвался Дув. Он сделал паузу, не уверенный, что именно этот вопрос подразумевает - или что он хочет, чтобы подразумевал. Но он точно знал, что отправляться прямо сейчас на походную койку в своем кабинете у него нет никакого желания. - Хотите, я зайду вместе с вами и покажу, где там что?
- Спасибо, капитан, - только и ответил Форкосиган. - Это будет крайне любезно.
Они поднялись по лестнице. Навстречу им из квартиры вышел один из людей Томлисона со словами: "Все чисто, сэр". Дверь плотно закрылась за ними, и Дув остался наедине с Мясником Комарры. Которого он целовал всего несколько часов назад. Форкосиган тяжело опустился на диван Дува и прикрыл глаза.
Дув свернул на кухоньку. Он сомневался, что у него найдется что-нибудь из выпивки, привычное для высших форов. В качестве отчасти демонстративного жеста он выбрал бутылку комаррской настойки на травах, традиционную здесь и которой ему так не хватало на Барраяре. Он поставил перед ними две стопки, сел рядом с Форкосиганом и первым отпил глоток. Потом он расстегнул высокий воротник и расслабленно откинулся на спинку дивана. «Наконец-то не на службе». Но, несмотря на показательный жест полной расслабленности, он ее не ощущал. Он остро осознавал присутствие Форкосигана рядом, его первый глоток, любое крошечное движение и ровное дыхание.
Он опасался, что Форкосиган сейчас в эдакой бетанской манере заговорит о том, что случилось у них раньше. О поцелуе. Эту тему Дув обсуждать не хотел, как не хотел пытаться разобраться в своих мыслях и решать, что же он по этому поводу чувствует: вину, неудовлетворенность, надежду, радость или что-то еще.
Но когда Форкосиган допил свою стопку, то заговорил о политике:
- Как вы думаете, капитан, перемены возможны? Что-то изменит новое решение или любая из инициатив, которые я продвигал все эти годы? Как бы я ни старался, но, похоже, ненависть не уменьшилась ни на йоту. С обеих сторон, комаррской и барраярской. Порой я думаю, что дурное начало ничем не перешибешь. Не знаю, прекратят ли они драться между собой когда-нибудь.
Он смотрел Дуву в глаза. Когда говорили о политике раньше, Дув видел перед собой политического деятеля, опытного, харизматичного, проницательного. Сейчас все было по-другому: на лице Форкосигана читались его собственные страхи и сомнения. У Дува тошнотворно засосало под ложечкой.
Но честность требует ответной. Сегодня они с Форкосиганом уже пересекли одну запретную черту. Теперь настал черед другой - и много труднее.
- Не знаю. Но иногда я думаю, что на Комарре это неверная постановка вопроса. Не «когда мы прекратим драться», а «когда мы сдадимся». Когда забудем, кто мы такие, и останемся одни в темноте, рыдая, что потерялись, и обратимся к единственной вещи, что у нас осталась? Когда мы потеряем надежду на свободу?
Форкосиган замер, не донеся рюмку до рта.
- Так вот почему вы здесь? Потому что утратили надежду?
- Я… не знаю. – Порой он ощущал себя именно так, преодолев очередной день среди ненависти: комаррцев - за то, что он сделался слишком барраярским, барраярцев - за то, что он чересчур комаррец. - Но я спрашиваю себя… был бы я счастливее, если бы до сих пор мечтал о свободе Комарры?
- Ваши поступки - это не поступки человека, утратившего надежду на будущее. - Форкосиган помолчал. - Я думаю, сейчас вашими устами говорит и вашим разумом думает ваш отец.
Дув резко встал.
- Вы не представляете, о чем сейчас говорите!
Он прошелся по комнате, неожиданно показавшейся ему чересчур тесной. Форкосиган следил за ним взглядом.
- Представляю, и точно, - ответил он. - Мой отец таким же образом формировал мои мысли постоянно и много лет.
Дув скрестил руки на груди, прислонившись стене напротив.
- Я начал с надежды, - произнес он, помолчав. - Знаете, почему я здесь? Я услышал вашу речь. Когда вы открыли военную службу для комаррцев. На следующий день я оставил преподавание и начал готовиться к вступительным экзаменам в Академию. Вы сказали "между справедливостью и геноцидом, в дальней перспективе, середины нет". и я подумал, что если вы действительно имели это в виду, если это то, чего вы стараетесь здесь достичь, то я хочу быть частью происходящего. Но теперь... теперь мне кажется, что вы стремитесь найти эту самую середину.
Он сделал два намеренных шага к Форкосигану.
- Вы это имели в виду, сэр? Каждый день несправедливость торжествует еще немного больше, и становится еще труднее все исправить и вылечить. Я отдал вам все ради этой цели, но теперь, оглядываясь, не могу понять, куда мы движемся: к геноциду или все же к справедливости.
Форкосиган глядел на него такими усталыми глазами, словно этот человек был старше всей галактики.
- И чего бы вы от меня хотели?
В этом и состояла проблема. Дув в деталях знал барраярскую часть истории. Он изучал ее, анализировал, погрузился в нее с головой. Как и любой комаррец, он прекрасно понимал, почему Барраяр захотел захватить Комарру и почему верил, что погибнет, стоит его хватке на этой планете ослабнуть хоть ненамного. Он знал, что за пропасть лежит между его мечтами и тем, что Форкосиган когда-нибудь сможет сделать. Все это он знал и так. Но как ему хотелось заорать Форкосигану: "Ты же политический гений! Так реши эту задачу!"
- Что бы сделали вы сами? - ответил он вопросом на вопрос. - Если бы вам не приходилось проталкивать свои решения через Совет? Если бы вы могли заткнуть рты Генштабу? Как бы вы поступили?
На мгновение лицо Форкосигана исказил настоящий гнев, и щеки у Дува вспыхнули, точно он получил пощечину. Но Форкосиган вздохнул:
- Вы еще очень молоды, капитан. Сядьте, - он приглашающе положил открытую ладонь на диван, и Дув послушался.
- Вы хотите знать, что бы я сделал, будь я на самом деле абсолютным монархом, каким меня кое-кто считает? Мне не нужна планета. И не была нужна, я сразу говорил, что это потенциальный источник неприятностей, но Эзар хотел получить ее ради дополнительных налоговых сборов, это было одним из его условий победоносного вторжения, а я подписался под этим планом. Я бы отпустил вас. Сохранил за собой все орбитальные сооружения, все наши боевые станции у П-В туннелей, открытую линию снабжения Зергияра, льготные тарифы для прохождения туннелей для Барраяра – а саму планету отпустил бы. Для снабжения гарнизона на военной станции она не слишком важна: естественных ресурсов она не имеет, кроме собственно силы тяжести, которую можно получать как на планете, так и на астероидах или самой станции - и вы не могли бы ничем нам повредить, пока мы удерживаем скачковые туннели.
Дув поморщился.
- Тарифные сборы на прохождение туннелей были нашей надеждой на терраформирование.
- Знаю, но даже если допустить мысль, что планета принадлежит ее обитателям, то П-В туннели этой планете не принадлежат. Они принадлежат тому, кто может их удержать. А мы можем.
С этим Дув спорить не мог. Он обмяк на диване, внезапно почувствовав себя совершенно разбитым. Ну да, он только что добавил пару стопок крепкой настойки к постпарализаторному похмелью вечером одного из самых утомительных дней в своей жизни. Надо надеяться, сказанное им не слишком оскорбило Форкосигана, потому что сил встать и уйти у него сейчас не было совершенно. Но Форкосиган не выказал оскорбления; он просто продолжил говорить, словно Дув дернул рычаг и включил водопад слов, спровоцировав приступ политической честности, какую ни один политик не смеет показать миру.
- На момент планирования вторжения, знаете, все казалось таким ясным. Мы заключили сделки и договоренности со многими олигархами и советниками. Вряд ли я обманывал себя мыслью, что все пройдет просто, но... завоевание было возможным. Достаточно много видных комаррцев было склонно согласиться на поглощение нашей Империей - в качестве меньшего зла – а они привели бы вместе с собой и свои кланы. Я точно знал, что все политики предпочитают выбирать меньшее зло, а комаррцы были искусными политиками. А возможность их сотрудничества означала, что наши собственные министры и сам Эзар не станут держать планету мертвой хваткой. Согласно моему исходному плану, у вас были бы свои независимые полицейские силы и еще множество проявлений самостоятельности. Но сегодня вечером об этом я упомянуть не мог. – Он щедро отхлебнул настойки. - Но потом... все разлетелось вдребезги, и до сих пор я выбираюсь из-под обломков. Рассказывать про комаррцев вам нужды нет, но ведь и взгляды Желанова не так уж необычны для Барраяра. Те же самые аргументы я десятки раз слышал в Совете Графов и в Генштабе. Я вынужден все мое время улещивать и подкупать фракции, чтобы добиться того, что хочу. - Говоря это, он положил Дуву руку на плечо. Она была тяжелой и теплой. - А потом неожиданно появляется кто-то вроде тебя, и я думаю – вот совсем иной пример. Я все еще надеюсь, все еще борюсь за справедливость против геноцида, Дув. Не сдавайся и ты. Ты - особенно.
Прикосновение заставило Дува застыть - небрежный типично барраярский жест, преисполненный множества смыслов. Кажется, Форкосиган тоже понял, что он сделал - и, вспомнив, быстро убрал руку. Но это было еще хуже.
Сегодня Дув с этим человеком целовался. И слышал его политические откровения - более честные и личные, чем когда-либо позволял себе в присутствии Дува любой комаррец. Было бы глупо притворяться, что они двое не подошли другу к другу близко до интимности. Так что в ответ он придвинулся к Форкосигану, не касаясь, но так, что мог чувствовать тепло его тела. Форкосиган покосился на него и снова расслабился.
- Ты дал мне так много надежды. И ты бросился под огонь нейробластера ради меня. - Форкосиган провел пальцами по ссадине на его щеке. – Я этого не стою, Дув. Сейчас Барраяру - и Комарре - ты нужен больше, чем я.
Дув, склонив голову, глядел Форкосигану прямо в глаза:
- Я никуда не денусь, и знаю это. Я предан этому пути. Я просто хочу...
Он осекся. Форкосиган подбодрил его коротким звуком, и Дув набрался храбрости.
- Я просто хочу знать! Знать, что это правильный путь для Комарры, ее лучший шанс на мир, на стабильное будущее. Я много об этом думал, я слышал доводы за и против… - он сглотнул, вспомнив, как отец когда-то шумел и разглагольствовал над его головой, пока пытался закончить домашнее задание к школе. - Я сам не вижу ничего лучшего. Но что, если я неправ? Что, если я должен сделать нечто совсем иное? - Он на мгновение прикрыл глаза и тихо добавил: - Мой отец никогда ни в чем не сомневался. А если и сомневался, то уж точно этого не показывал. Что если он, в конце концов, был прав?
Вот это был страх, который он никогда не озвучивал вслух прежде, в лицо которому не решался даже взглянуть. Выложить его к ногам Мясника было все равно что предъявить ему труп, нашпигованный выстрелами из игольника. Дув не смел смотреть ему в глаза.
Но ему ответил спокойный голос Форкосигана:
- Ответ на этот вопрос узнать невозможно. Он мог быть прав. Не потому, что он не знал сомнений - фанатики редко сомневаются, но это не делает их правыми, всего лишь означает, что они никогда не попытаются взглянуть на ситуацию с другой точки зрения. Как это ты делал. Но ответ на твой вопрос мне известен не лучше, чем тебе самому. Я держусь своего курса, с той самой минуты, как дал свое согласие на вторжение и все, что я могу тебе сказать: я не отступлю в своих попытках принести на Комарру столько мира и процветания, сколько смогу. Это моя цель, и если ты со мной - с нами - тогда ты тоже работаешь на нее. Большего тебе никто не пообещает, какой бы путь ты ни выбрал. Все, что ты можешь - выбрать лучшее из того, что видишь. Пока оно не свершилось, пока не стало историей, ты в состоянии видеть все варианты выбора и взвешивать их возможные последствия. Но ты не можешь пребывать в мире фантазий «как бы оно могло быть, если». Реальность показывает нам только настоящее время.
«Реальность». Дув вспомнил то мгновение, когда прижимал Форкосигана к стене. Но это, в конце концов, была фантазия, фантазия на двоих, ненадолго обретшая жизнь, но неспособная к существованию. А реальность состояла в том, что Дув сидел с Мясником в своей квартире, пил и обсуждал с ним политику. Он повернулся к Форкосигану, который только что слой за слоем снял с себя и гордость, и защиту, и тем самым обнажился перед ним больше, чем мог бы это сделать, скинув одежду. Форкосиган снова положил ладонь ему на щеку, привлек к себе и поцеловал в лоб. Дув вздохнул, освобождаясь от одиночества и недоверия, и склонил голову.
- Реальность, - сказал он тихо, - не такая уж плохая штука.
@темы: переводы, Буджолд, Эйрел, Галени, джен, таймлайн: правление Грегора, Фанфики
-
-
10.09.2014 в 11:18-
-
10.09.2014 в 11:19-
-
10.09.2014 в 11:24А что творится в других фэндомах, лучше вообще тихо помолчать
-
-
10.09.2014 в 11:33какой нежный фик. И очень хорошо продуманный и выверенный, ни одной детали не на месте, и очень в духе барраярского цикла...
Спасибо за перевод!
-
-
10.09.2014 в 12:04