"На крышах Форбарр-Султаны шафранный закат померк..."
Очередной кусок.
Повторяю стандартную мантру: фанфикшн, авторство мое, объем -немерянный, жанр - драма, время действия - "вбоквел" в середине "Осколков чести" без малейшей АУ, главный герой и рассказчик - Иллиан.
Ранее уже было:
1. Беседа в Зеленой Комнате.
2. Прощание.
3. Ночные размышления.
4. Неудавшийся обед.
5. На приеме у врача.
6. "Держи себя в руках, Эйрел!".
7. Каюта коммодора.
8. Дела медицинские.
9. Адмирал и лейтенант.
10. Мотив, способ и возможность.
Часть 11.
Размышления и расследование
***
Итак, отравление за обедом?
Идея казалась настолько стройной и мелодраматично-зловещей, что в ней наверняка был изначальный изъян. И прежде, чем обвинять, хотя бы мысленно, Джеса Форратьера в отравлении Форкосигана руками денщика Ботари, нужно было отсеять все прочие варианты. Иллиан вспомнил инструкцию: проверить все остатки доступных отравленному пищевых продуктов на наличие препарата. Так какие именно?
Иллиан извлек из ящика пресловутую упаковку орешков, положил на стол. Подумав, принес из ванной зубную пасту - Форкосиган мог почистить зубы после обеда, значит, такой способ введения наркотика тоже не исключен. Посуду после обеда давно вымыли, зато... на брючине так и осталось винное пятно, и хотя скорее всего препарат был добавлен в алкоголь после, а не до столь неудачно разлитого бокала, это вариант тоже нельзя было списывать со счетов. Иллиан полез в шкаф извлекать недавно убранные форменные брюки. Достал, потом оценил, как он будет выглядеть на пути в лабораторию с коммодорскими штанами в руках, и, сняв с вешалки еще и чехол от парадной формы, тщательно их запаковал.
Потом он посмотрел на хроно, прищелкнул языком и быстро набрал на комме код Заровски. Должно быть, за этот вечер он успел изрядно надоесть главному хирургу.
- Сэр, мне нужна ваша помощь. Я могу найти вас в лазарете?
- С вами что-то случилось? - нахмурился тот.
- Ничего серьезного, но срочно.
- Через четверть часа, лейтенант, - распорядился полковник, и изображение погасло.
Иллиан собрал свои трофеи, проверил наличие на пульте заветной записки и вышел в коридор, мимоходом подумав, что выглядит сейчас весьма странно: озадаченный, из нагрудного кармана торчит колпачок зубной пасты, через одну руку перекинут пакет с форкосигановскими брюками, в другой - зажат прозрачный кулек со сладостями.
Разумеется, ему не повезло пройти до своей цели в таком виде незамеченным.
- Иллиан? - окликнул его у самой лифтовой шахты удивленный голос коммандера Форинниса. Только зерговского адъютанта ему сейчас не хватало! - Вы что, переезжать собрались?
Просто буркнуть в лучшем стиле СБ "секретно, дела службы!" и скрыться в лифте Иллиану не позволило ни чувство юмора, ни здравый смысл. К тому же раньше Фориннис был малоразговорчив; любопытно, отчего такая перемена. Не связано ли это со звонком несколько часов назад?
Сделав вид, что так и надо и половина офицерского состава обычно разгуливает по коридорам с мундиром в руках, Иллиан пояснил: - Решил прибраться.
Узкое, щучье лицо Форинниса сделалось обескураженным. - В... - быстрый взгляд на часы, - половине первого ночи?
"Жаль, что мы на корабле. В штаб-квартире или во дворце вполне прошло бы объяснение, что посреди ночи я возращаюсь от своей дамы. Но здесь такая аргументация подходит только Форратьеру...". Иллиан улыбнулся и дружески, склонясь чуть вперед, пояснил: - Только не говорите никому. Вообще-то я в лазарет, а это заодно.
Быстрый взгляд на колпачок зубной пасты, и адъютантская солидарность подсказала Фориннису вывод: - Решили пересидеть в медблоке, подальше от начальства? Понимаю. Говорят, язвенники - жуткие придиры. - И коммандер со вздохом подытожил: - Не знаю, как насчет язвы, но когда у кронпринца мигрень, впору пожалеть о том, что родился на свет божий.
- Ничего-то от вас не скроешь, - покаянно признался Иллиан. - Вот именно. Пока уговорил своего шефа, что он болен, мигрень разыгралась у меня самого.
Фориннис не мог не понять намека, однако любопытство - а может, результат взбучки от сиятельного командующего, желающего знать последние новости о Форкосигане, - пересилило тактичность. - Так теперь мы еще долго не увидим коммодора Форкосигана в строю?
- Спросите что-нибудь полегче, - с полнейшей доброжелательностью развел руками Иллиан. - Приговор в руках врачей, а будь воля коммодора, он оказался бы на посту с завтрашнего утра.
- Да... - протянул Фориннис то ли завистливо, то ли сочувственно, - с трудоголиками работать тяжело. Надеюсь, хоть вас минует язва. С таким режимом, да сухомяткой... позвольте? - Иллиан и возразить не успел против разбазаривания возможных улик, как тот ловко запустил руку в прозрачный пакет и деликатно выудил орешек. И захрустел им с откровенным удовольствием. - Вкусно. Из домашних запасов, да?
- Берите выше. Кондитерская через два квартала от дворца. - Иллиан вовремя вспомнил вывески в окрестностях. Сам он ни разу не переступал порога дорогого столичного магазина, избегая соблазнов: цены на лакомства там не просто кусались, они пожирали лейтенантское жалование в один глоток. - Сладкое вредно зубам, но прочищает мозги. Хотя сейчас моей голове уже ничто не поможет, кроме болеутоляющего и сна.
- Тогда спокойной ночи, лейтенант, - вежливо попрощался Фориннис.
- И вам того же, коммандер. - И Иллиан наконец-то шагнул в лифт.
Час спустя он выходил из этого лифта с тем же грузом, зевающий и обескураженный. Все продукты оказались проверены и чисты, включая следы от красного вина. Хотя предъявленные на анализ брюки и удостоились весьма выразительного недоумевающего взгляда полковника. Объяснять всю цепочку, - что Эйрел еще до иллиановского появления успел сменить повседневную форму на парадный мундир, - было бы глупо, так что Иллиан смирился с непроизнесенным вопросом Заровски "Как это вы умудрились его раздеть?". И не стал краснеть. Похоже интимный подтекст тут видится только ему.
Вернуть на место форкосигановское имущество он смог уже без приключений. Полюбовался на все ту же картину свернувшегося на койке Форкосигана, поставил на видное место - на тумбочку в изголовье - бутылку минералки рядом с парой таблеток и наконец отправился к себе.
Но, хотя зевота ломала его до судорог в скулах, сон не шел. А мысли бегали по кругу, перепуганной белкой в бесконечном колесе. Осталось лишь две версии. Или Эйрел сознательно принял таблетку за два часа в каюте, или был тайно и преднамеренно отравлен за обедом. Первую гипотезу он до утра проверить не в состоянии, а вторая... Что делать с этим новым знанием, окажись оно истиной?
Предположим, Иллиан воспользуется своим статусом офицера Имперской Безопасности и арестует сержанта Ботари по обвинению в нападение на старшего по званию. Нет, это непременно трибунал, а Ботари должен оставаться на своем месте при Форратьере. Хорошо, с тем же обвинением, но имея в виду исключительно самого Иллиана и его недавно пострадавший локоть. Подобные проступки наказываются гауптвахтой, а не отставкой. Предположим даже, что у Ботари, несмотря на его заболевание, окажется типовая реакция на суперпентотал, и он, бессмысленно хихикая и внутренне кипя от ярости, ответит на все заданные ему вопросы. "Почему ты взял бокал с низу столика?" - "Потому, что они там стояли". - "Зачем принес Форкосигану?" - "Вице-адмирал Форратьер приказал мне прислуживать господам офицерам за обедом". - "А что было в бокале?" - "Ничего не было". И так далее, с искренней тупой исполнительностью одурманенного наркотиком правды. Вряд ли сумасшедший сержант - сознательный соучастник преступления, тем более - его организатор. А вот то, что по возвращении с допроса он подвергнется подробнейшему дознанию у Форратьера, - несомненно. Как результат: Иллиан откроется перед противником, в лучшем случае сцапав пешку и подставив под удар мстительного вице-адмирала своего ферзя.
Вообще-то Иллиан совсем не любил шахматы.
Вообразим совсем уж немыслимое: он получает основания выдвинуть против Форратьера громкое обвинение в отравлении. И что? Он воочию представил небрежную реплику Джеса, парирующего: "Просто шутка между старыми приятелями!". Грубоватая, но, конечно же, не опасная для жизни. "Или вы, Иллиан, здесь еще и за полицию нравов?"
Как раз на этой мысли он и заснул. Потому что Джес в расстегнутом бархатном халате - не иначе влияние форкосигановской карикатуры! - который ведет урок пятимерной математики в их военном училище и орет на сидящего среди мальчишек тридцатилетнего Иллиана, угрожая того за незнание отправить на кухню мыть стаканы, определенно был ночным кошмаром.
Повторяю стандартную мантру: фанфикшн, авторство мое, объем -немерянный, жанр - драма, время действия - "вбоквел" в середине "Осколков чести" без малейшей АУ, главный герой и рассказчик - Иллиан.
Ранее уже было:
1. Беседа в Зеленой Комнате.
2. Прощание.
3. Ночные размышления.
4. Неудавшийся обед.
5. На приеме у врача.
6. "Держи себя в руках, Эйрел!".
7. Каюта коммодора.
8. Дела медицинские.
9. Адмирал и лейтенант.
10. Мотив, способ и возможность.
Часть 11.
Размышления и расследование
***
Итак, отравление за обедом?
Идея казалась настолько стройной и мелодраматично-зловещей, что в ней наверняка был изначальный изъян. И прежде, чем обвинять, хотя бы мысленно, Джеса Форратьера в отравлении Форкосигана руками денщика Ботари, нужно было отсеять все прочие варианты. Иллиан вспомнил инструкцию: проверить все остатки доступных отравленному пищевых продуктов на наличие препарата. Так какие именно?
Иллиан извлек из ящика пресловутую упаковку орешков, положил на стол. Подумав, принес из ванной зубную пасту - Форкосиган мог почистить зубы после обеда, значит, такой способ введения наркотика тоже не исключен. Посуду после обеда давно вымыли, зато... на брючине так и осталось винное пятно, и хотя скорее всего препарат был добавлен в алкоголь после, а не до столь неудачно разлитого бокала, это вариант тоже нельзя было списывать со счетов. Иллиан полез в шкаф извлекать недавно убранные форменные брюки. Достал, потом оценил, как он будет выглядеть на пути в лабораторию с коммодорскими штанами в руках, и, сняв с вешалки еще и чехол от парадной формы, тщательно их запаковал.
Потом он посмотрел на хроно, прищелкнул языком и быстро набрал на комме код Заровски. Должно быть, за этот вечер он успел изрядно надоесть главному хирургу.
- Сэр, мне нужна ваша помощь. Я могу найти вас в лазарете?
- С вами что-то случилось? - нахмурился тот.
- Ничего серьезного, но срочно.
- Через четверть часа, лейтенант, - распорядился полковник, и изображение погасло.
Иллиан собрал свои трофеи, проверил наличие на пульте заветной записки и вышел в коридор, мимоходом подумав, что выглядит сейчас весьма странно: озадаченный, из нагрудного кармана торчит колпачок зубной пасты, через одну руку перекинут пакет с форкосигановскими брюками, в другой - зажат прозрачный кулек со сладостями.
Разумеется, ему не повезло пройти до своей цели в таком виде незамеченным.
- Иллиан? - окликнул его у самой лифтовой шахты удивленный голос коммандера Форинниса. Только зерговского адъютанта ему сейчас не хватало! - Вы что, переезжать собрались?
Просто буркнуть в лучшем стиле СБ "секретно, дела службы!" и скрыться в лифте Иллиану не позволило ни чувство юмора, ни здравый смысл. К тому же раньше Фориннис был малоразговорчив; любопытно, отчего такая перемена. Не связано ли это со звонком несколько часов назад?
Сделав вид, что так и надо и половина офицерского состава обычно разгуливает по коридорам с мундиром в руках, Иллиан пояснил: - Решил прибраться.
Узкое, щучье лицо Форинниса сделалось обескураженным. - В... - быстрый взгляд на часы, - половине первого ночи?
"Жаль, что мы на корабле. В штаб-квартире или во дворце вполне прошло бы объяснение, что посреди ночи я возращаюсь от своей дамы. Но здесь такая аргументация подходит только Форратьеру...". Иллиан улыбнулся и дружески, склонясь чуть вперед, пояснил: - Только не говорите никому. Вообще-то я в лазарет, а это заодно.
Быстрый взгляд на колпачок зубной пасты, и адъютантская солидарность подсказала Фориннису вывод: - Решили пересидеть в медблоке, подальше от начальства? Понимаю. Говорят, язвенники - жуткие придиры. - И коммандер со вздохом подытожил: - Не знаю, как насчет язвы, но когда у кронпринца мигрень, впору пожалеть о том, что родился на свет божий.
- Ничего-то от вас не скроешь, - покаянно признался Иллиан. - Вот именно. Пока уговорил своего шефа, что он болен, мигрень разыгралась у меня самого.
Фориннис не мог не понять намека, однако любопытство - а может, результат взбучки от сиятельного командующего, желающего знать последние новости о Форкосигане, - пересилило тактичность. - Так теперь мы еще долго не увидим коммодора Форкосигана в строю?
- Спросите что-нибудь полегче, - с полнейшей доброжелательностью развел руками Иллиан. - Приговор в руках врачей, а будь воля коммодора, он оказался бы на посту с завтрашнего утра.
- Да... - протянул Фориннис то ли завистливо, то ли сочувственно, - с трудоголиками работать тяжело. Надеюсь, хоть вас минует язва. С таким режимом, да сухомяткой... позвольте? - Иллиан и возразить не успел против разбазаривания возможных улик, как тот ловко запустил руку в прозрачный пакет и деликатно выудил орешек. И захрустел им с откровенным удовольствием. - Вкусно. Из домашних запасов, да?
- Берите выше. Кондитерская через два квартала от дворца. - Иллиан вовремя вспомнил вывески в окрестностях. Сам он ни разу не переступал порога дорогого столичного магазина, избегая соблазнов: цены на лакомства там не просто кусались, они пожирали лейтенантское жалование в один глоток. - Сладкое вредно зубам, но прочищает мозги. Хотя сейчас моей голове уже ничто не поможет, кроме болеутоляющего и сна.
- Тогда спокойной ночи, лейтенант, - вежливо попрощался Фориннис.
- И вам того же, коммандер. - И Иллиан наконец-то шагнул в лифт.
Час спустя он выходил из этого лифта с тем же грузом, зевающий и обескураженный. Все продукты оказались проверены и чисты, включая следы от красного вина. Хотя предъявленные на анализ брюки и удостоились весьма выразительного недоумевающего взгляда полковника. Объяснять всю цепочку, - что Эйрел еще до иллиановского появления успел сменить повседневную форму на парадный мундир, - было бы глупо, так что Иллиан смирился с непроизнесенным вопросом Заровски "Как это вы умудрились его раздеть?". И не стал краснеть. Похоже интимный подтекст тут видится только ему.
Вернуть на место форкосигановское имущество он смог уже без приключений. Полюбовался на все ту же картину свернувшегося на койке Форкосигана, поставил на видное место - на тумбочку в изголовье - бутылку минералки рядом с парой таблеток и наконец отправился к себе.
Но, хотя зевота ломала его до судорог в скулах, сон не шел. А мысли бегали по кругу, перепуганной белкой в бесконечном колесе. Осталось лишь две версии. Или Эйрел сознательно принял таблетку за два часа в каюте, или был тайно и преднамеренно отравлен за обедом. Первую гипотезу он до утра проверить не в состоянии, а вторая... Что делать с этим новым знанием, окажись оно истиной?
Предположим, Иллиан воспользуется своим статусом офицера Имперской Безопасности и арестует сержанта Ботари по обвинению в нападение на старшего по званию. Нет, это непременно трибунал, а Ботари должен оставаться на своем месте при Форратьере. Хорошо, с тем же обвинением, но имея в виду исключительно самого Иллиана и его недавно пострадавший локоть. Подобные проступки наказываются гауптвахтой, а не отставкой. Предположим даже, что у Ботари, несмотря на его заболевание, окажется типовая реакция на суперпентотал, и он, бессмысленно хихикая и внутренне кипя от ярости, ответит на все заданные ему вопросы. "Почему ты взял бокал с низу столика?" - "Потому, что они там стояли". - "Зачем принес Форкосигану?" - "Вице-адмирал Форратьер приказал мне прислуживать господам офицерам за обедом". - "А что было в бокале?" - "Ничего не было". И так далее, с искренней тупой исполнительностью одурманенного наркотиком правды. Вряд ли сумасшедший сержант - сознательный соучастник преступления, тем более - его организатор. А вот то, что по возвращении с допроса он подвергнется подробнейшему дознанию у Форратьера, - несомненно. Как результат: Иллиан откроется перед противником, в лучшем случае сцапав пешку и подставив под удар мстительного вице-адмирала своего ферзя.
Вообще-то Иллиан совсем не любил шахматы.
Вообразим совсем уж немыслимое: он получает основания выдвинуть против Форратьера громкое обвинение в отравлении. И что? Он воочию представил небрежную реплику Джеса, парирующего: "Просто шутка между старыми приятелями!". Грубоватая, но, конечно же, не опасная для жизни. "Или вы, Иллиан, здесь еще и за полицию нравов?"
Как раз на этой мысли он и заснул. Потому что Джес в расстегнутом бархатном халате - не иначе влияние форкосигановской карикатуры! - который ведет урок пятимерной математики в их военном училище и орет на сидящего среди мальчишек тридцатилетнего Иллиана, угрожая того за незнание отправить на кухню мыть стаканы, определенно был ночным кошмаром.
25/3/05, 16:20
-
-
25.03.2005 в 17:05Оч. понравилось, как ты связала ниточку со "спецзаданием" Ботари и ту, что с выбором Иллиана. Замечательно!!! Ой, а как он великолепно недоговаривает Форринису...
А уж сон Иллиана...
-
-
25.03.2005 в 18:05Спасибо. ))
-
-
25.03.2005 в 22:59Действительно великолепно. Ждём продолжения.
-
-
26.03.2005 в 12:38Постараюсь оправдать. :-)