"На крышах Форбарр-Султаны шафранный закат померк..."
Играю в общефэндомную игру - написать N текстов (драбблов,фиков, у кого как получится) на заданые темы по выбранным персонажам. Все вместе зовется сообществом fanfic100, подробности читайте там.
Мои персонажи - Фэндом: Барраяр.; группа: Форбарры
Мое количество - 30 штук
Мои темы - Категории I.5. (Херт-комфорт), II.4.(Детектив/преступление), V.2. (Штампы)
Все написанное - драбблы, ровно по 200 слов.
newБолезньБолезнь
У сестры ветрянка.
Вет-рян-ка. Веселое, легкое словечко – сначала Соня думает, что это такая игра, и очень расстраивается, узнав, что всего лишь болезнь.
«Ветрянка – это значит ветром принесло? Надуло?» - вворачивает она где-то подхваченное слово. Ох, хватается за щеки няня, что за глупости, деточка! Твоя сестра скоро выздоровеет, и уж будь добра, маленькая леди, не повторяй при ней такого.
Соня пропускает выговор мимо ушей. Няня вечно волнуется и ворчит.
Вот мама не ворчит почти никогда. Но сегодня и у нее непривычно сжаты губы, когда она отдает приказы няне и всем слугам. Соня, забравшись к маме на колени, специально выспрашивает про «карантин» и сразу бежит к запертой сестриной двери:
- Тебя не выпускают, да, Оля? И к тебе нельзя? А давай играть, что тебя дракон запер в башне? А я…
Ей уже восемь, она прочитала целую кучу сказок. Только на мгновение она задумывается, кого же ей сыграть.
- … А я твой верный оруженосец!
Семнадцатилетняя принцесса Оливия всхлипывает за дверью. Ей не до игр. Скоро должны приехать гости, а ей целых три дня нельзя показаться никому на глаза.
От неспецифических местных инфекций не спасет никакой прекрасный рыцарь, даже молодой герой войны, граф и генерал. И обещание покататься вместе с ним верхом.
СамозащитаСамозащита
"Я не должна, не должна была ее отпускать!"
Вдовствующая принцесса Карин вжалась в спинку кресла, с усилием потерла виски, словно ароматический бальзам мог прогнать неослабевающую головную боль. Она знала, что это не поможет.
В последние дни она слишком часто прибегала к сослагательному наклонению, перебирая свои ошибки одну за одной, как бусины ядовитого ожерелья.
«Я не должна была отсылать от себя Дру». Дру спасла бы ее мальчика, в это Карин верила с иррациональностью отчаяния.
Дру не погубила бы Грегора.
Хотя, если вдуматься, что смогла бы агент Друшнякова там, где не справился ее могущественный шеф?
И все равно. Друшнякова всегда была последней линией защиты, прикрывающей Карин и ее дитя. Но после утверждения регентства принцесса позволила себе успокоиться, безрассудно поверить, что больше не стоит на линии огня. И даже страшное покушение на леди Форкосиган, казалось, это подтвердило. Кстати, именно ловкая девочка Дру поймала убийцу.
«Как бы она была нужна мне здесь!»
Как защита. Как утешение. Как… подруга?
Поздно сожалеть об ошибках. Она сама отпустила Дру с женской половины дворца туда, куда та мечтала: к «настоящей военной» патронессе.
Ее подвели все, на чью помощь она рассчитывала: Дру, Негри, Форкосиган. Она осталась одна.
«Одна. Какое страшное, холодное слово».
Что ж, пора научиться защищать себя самой.
ПохищениеПохищение
- … Опять занята на работе в министерстве? Придется тебя похитить! – Принц Ксав решительно завладел ладонью своей дамы и слегка ее поглаживал. Ничего неприличного даже по строгим барраярским меркам, а по бетанским и вовсе. - Впрочем, все по правилам. У тебя же есть старшая сестра, и она пока не замужем.
- Не что? - уточнила Агата, рассеянно не отнимая ладони.
- Не нашла себе партнера для родительской лицензии, - быстро перевел Ксав. – Уф, как вы язык на этом не ломаете?
- А! Не спарилась, - поправила его девушка. - Сейчас говорят так. Но при чем тут моя сестра?
Она смотрела серьезно и явно ждала объяснения.
- Это шутка, - слегка смутился Ксав. - Барраярская. У нас не принято, чтобы младшая дочь уходила из семьи раньше старшей. Считается, что тогда влюбленный похищает свою даму сердца из семьи, и они вьют свое счастливое гнездышко где-нибудь подальше. Родители, разумеется, в курсе, но официально гневаются до тех пор, пока у нее не родится первенец.
- Ты собираешься меня похитить и отвезти получать родительскую лицензию? - восхитилась Агата, выдернув ладонь и всплеснув руками. - Прямо на глазах мамы и обоих ее брачных партнеров? Здорово! Только подожди, пока придет из университета сестра – она тоже захочет посмотреть.
ПереломПерелом
Когда Форкосиган подъехал к полянке, чалая лошадь паслась себе у дерева как ни в чем не бывало, а всадник уныло сидел на земле.
- Здорово болит? – неторопливо спешившись, поинтересовался граф.
- Не-а, – двенадцатилетний Зерг помотал головой и скривился. Болело, конечно же, зверски. В лодыжку словно иголку вогнали.
- Отек знатный, - заметил Форкосиган без особого сочувствия. Он возвышался над Зергом как парадная статуя. – Вставать не пытайся. Есть ли перелом, не знаю, доктора скажут. Вызвал ты их?
Принц неохотно ткнул в кнопку комма.
- А то вы, дядя Петя, сами с лошади не падали, - вздохнул он с обидой.
- Падал. – Форкосиган прислонился к дереву и невозмутимо чистил ногти щепочкой, с высоты своего роста поглядывая на Зерга и прекрасно видя и распухшую ногу, и злые слезы на глазах. – И влетало мне за небрежность от инструктора, парень, по первое число. Не то, что тебе.
Можно подумать, Зерг не предпочел бы трепку от инструктора короткому разговору с отцом. Тот хоть и разрешил, чтобы принца учил верховой езде его старинный приятель Форкосиган, но без восторга. «Баловство», читалось как обычно в его холодном взгляде - вот так посмотрит, словно припечатает, и вернется к своим делам. «Неудачник».
Да. В положении кронпринца империи есть свои минусы.
КонтрабандаКонтрабанда
Бутылка контрабандной гиперводки заставляет глядеть на многое под другим углом.
- Давай, лейтенант, – предложил император Эзар почти добродушно. - Объясни свое возмутительное поведение. Завтра тебе писать объяснительную: потренируйся с ответом на мне, пока еще языком ворочаешь.
Несмотря на монаршее присутствие, Эйрел Форкосиган благоразумно даже не пытался подняться с дивана. Взгляд у него поплыл. Должно быть, в глазах парня сейчас хорошо двоилось, и единоличный монарх Барраярской империи, вопреки положенной всякому гвардейцу политической лояльности, представал ему сразу в нескольких экземплярах.
- Напиться во дворце – положено, правильно и пристойно. А угостить императора к тому же парт… порт… тьфу. – Помотав головой, Форкосиган по слогам продекламировал: - Па-три-о-тич-но.
«Мальчишки», подумал Эзар рассеянно. «Которым идея напиться вдрызг в императорских покоях кажется смелостью сегодня – и окажется полным идиотизмом назавтра».
- Маешься от безделья, да, Эйрел? – спросил он напрямую.
- С корабельной службы меня списали, - пожал тот плечами. – В плакатные гвардейцы, куда вы меня заткнули, я экстерьером не вышел. Отец, и тот от меня отстал. Пить? Хорошая идея.
"Бравирует. Еще бы".
Эзар покачал головой.
- Ждешь от меня разноса? Обойдешься. Ты большой мальчик, и имеешь право нажраться того, чего сам желаешь. Пока не вывернет.
- От гиперводки нет похмелья, - усмехнулся Эйрел.
- А разве я про нее?
АмнезияАмнезия
На Зимнепраздничном балу Майлз был оживлен и энергичен; он постоянно крутил головой – хотя непонятно, что было тому причиной: азарт, привычный тик или высокий воротник мундира раздражал свежие шрамы.
- Рад видеть тебя здесь, - улыбнулся Грегор, когда они улучили минутку наедине.
- Я тоже скучал, - понятливо усмехнулся Майлз.
- Знаешь… Я совсем было решил, что мы тебя потеряли. И скверное это было ощущение! Не делай так больше.
- Я сам себя чуть не потерял, - Взмах рукой разом отсек и упреки, и сочувствие. – Не помнил себя вовсе, как отрезало…
- Плохо было? – вырвалось у Грегора.
- Нет. – Признание было неожиданным, но честным. - Скорее странно. Поплохело мне уже потом, когда я себя вспомнил и сообразил, каких размеров дыра образовалась у меня в голове.
Император ограничился сочувственным хмыканьем. Чем дальше, тем больше он ощущал себя идиотом от того, что вообще завел этот разговор. Ни жалеть Майлза, ни жаловаться ему у него никогда толком не выходило.
- А быть никем... тревожно, но увлекательно, - неожиданно добавил Майлз, помолчав. – Весь мир открыт, а ты в нем сразу и беспомощен, и свободен.
- Знаю, - обронил Грегор и спешно прикусил язык.
По давнему обоюдному согласию они с Майлзом «Грега Бликмена» вслух не поминали.
ПодслушиваниеПодслушивание
- … Гарантируешь, что здесь нет эсбэшных микрофонов, а, Джес? Голову на отсечение дашь?
Кронпринц гулко хлопнул ладонью по стенной панели.
- У тебя есть свой начальник охраны. - Адмирал Форратьер даже не потрудился встать с дивана. - Если он пропустил "жучок", сними с него голову... а мою не трожь.
- Увиливаешь.
- Ага. - Джес отпил вина. Приятное забытье маячило рядом, но заключить его в объятия не спешило. Как и озабоченный глупостями Зерг.
- Тебе наплевать, пьяная ты скотина, - пожаловался тот, садясь рядом. - Знаешь же, что эти сволочи слушают мои разговоры…
- … И смотрят твои… развлечения? - "Потрахушки" - точнее, но теперь Зерг и в постели больше ворчал и жаловался. Приходилось нешуточно напрягать фантазию, чтобы увлечь его чем-нибудь свеженьким. - Пусть завидуют.
- Да при чем тут!.. - возмутился кронпринц. - Все папаше на стол ляжет. Этот позавидует, как же…
- Расслабься, мон шер, через десяток П-В туннелей микрофон не протянуть. Чего бы шпионы твоего от… Негри, - поправился Джес машинально и суеверно, - ни наслушались, не доложат, пока мы не отгуляем свое на Эскобаре и не вернемся домой. А там… - он обнадеживающе улыбнулся и притиснул Зерга поближе, - глядишь, докладывать они побегут уже тебе.
Обними меняОбними меня
- Охрана? - Влад пренебрежительно махнул рукой . - Да ладно. Смотри, Гас, что у меня есть.
- Это что, для лошади? – удивился четырнадцатилетний Огюст Форратьер, глядя на сложное переплетение ремней и защелок.
- Сам ты лошадь, - снисходительно пояснил Влад. - Обвязка это, с гравирулеткой, армейская. Я ее ста… подарили мне ее. Мимо охраны мы не пойдем, а выйдем, брат Огюст, на балкон…
Из распахнутой стеклянной двери тянуло летним ночным ветерком из дворцового сада.
- И прыгнем. Иди сюда.
- Как это прыгнем?
- Тандемом. - Влад торжествующе воздел палец. – Рулетка у нас одна, так что обними меня, покрепче. Только жениться не обещаю. – Он хмыкнул.
Вот зараза! Подумаешь, что на полтора года старше и на полголовы выше! Огюст поморщился, но искушение прыгнуть с третьего этажа пересилило обиду.
Он вцепился в приятеля, как в канат на физподготовке, сердце подскочило к горлу, ветер засвистел в ушах – Влад явно не церемонился со скоростью. Земля неожиданно ударила по пяткам, и оба повалились наземь…
- Доброй ночи, ваше высочество, милорд, - приветствовал их часовой.
Влад досадливо застонал.
Еще бы, откуда было кронпринцу Владу знать, что посты под всеми балконами установлены согласно личному распоряжению отца. Соблазнительная штука, эти балконы, про это император Грегор знал давно …
Навязчивые воспоминания
Первый*
- Да куда я его мог засунуть!… - возопил Ксиан, нервно расхаживающий от стены к стене.
- Знаешь, засовывают… кхе. - начал Форталия и осекся. Запретное продолжение фразы вертелось на кончике языка, однозначно просясь наружу. А нельзя было.
- Скипетр. Как можно потерять скипетр? - Ксиан плюхнулся в соседнее кресло. - Это, между прочим, регалии, а не хрен собачий…
Императору выражаться можно, но ему…
Кто виноват, что Форталия Храбрый недавно ввязался в пьяный спор со своим другом и сюзереном? И был незаслуженно обвинен в сквернословии? Нормальный мужской способ выражаться, не более того, тут Ксиан был категорически неправ. Это не причина подначивать его на идиотское пари, что "достойному лорду Форталии под силам хотя бы неделю выражаться в присутствии сюзерена со всем вежеством, не прибегая к лексикону, достойному лишь столичных трущоб".
- Ну? Что скажешь?
- Такую штуку сложно про.. проглядеть, - выдавил Форталия. Сформулировать было нелегко. Богатый внутренний мир, со всем изобилием однокоренных слов, навязчиво стучался в стенки черепа. В память лезло множество запрещенных сложностосоставных выражений, которыми он мог бы точнейшим образом прокомментировать растяпистость своего императора - и все они были под запретом.
Иногда жизнь чертовски несправедлива!
Второй
*
С первого раза пилотирование ты завалил. И со второго тоже. Не катастрофа, конечно - машину посадил, пусть и зацепил три световых вешки. Инструктор только сказал с уже привычной сухостью - "бывает, кадет".
Они все так говорили, если ты ошибался. Суровым дядькам в погонах, обучившим на своем веку десятки новичков, неловкость была совершенно не по чину. Просто они никак не могли взять в толк, как им следует с тобой обращаться. Так что твои преподаватели, как один, на всякий случай делали каменную физиономию с плаката и держали дистанцию. А ты, тринадцатилетний, смущался, стискивал зубы и от этого смущения сам подхватывал их скупую манеру держаться. Это было достойно. По-взрослому.
И не рассказывать же офицерам, героям войны (в то, что эти железные люди на завтрак закусывают космическими катерам, ты еще немного верил) про свои глупые страхи?
Да, ты боялся летать. Хотя нет, "боялся" - неверное слово. Ты терялся. То чудился в кабине никак не возможный запах гари, то окрик инструктора вызывал в памяти совсем другой голос, сорванный до яростного хрипа. Едва стоило завыть турбине двигателя, ты проваливался в прошлое, в короткую вспышку воспоминания восьмилетней давности.
Черт с ним, с пилотированием, хуже другое. Вправе ли император вдруг почувствовать себя растерянным младенцем, которого куда-то увозят от мамы?
ПледПлед
- ... Такие яркие цвета. И клетка. Удивительно, что Карин, при ее элегантности, положила это покрывало в своей гостиной.
- Она разумная женщина. - Граф Петр пожал плечами. - Талисман приносит удачу даже тому. кто в него не верит.
- Талисман? Вы меня разыгрываете, сэр! - эта фраза за сегодняшний вечер, казалось, прилипла к языку Корделии. Трудно предположить, что суровый свекр вздумал над ней подшутить, но…
- Ничуть, девочка. Наш народ бывает суеверен, но дурного в том нет. Мы любим символы. Талисман, - он назидательно воздел палец, - это символ. Как герб... как знамя, если тебе это понятнее. Ты же офицер.
Капитан в отставке Корделия Нейсмит послушно сложила руки на округлившемся животе и приготовилась слушать. Лимузин полз медленно, и рассказ Петера был неплохим способом скоротать время в поездке.
- По слухам, именно под ним император Ксиан однажды нашел свой закатившийся скипетр. Это, конечно, легенда, а вот что старший оруженосец императорав Влада махал им в окно, подавая знак подходившим подкреплениям - чистая правда. Неудивительно, ведь расцветка - действительно вырви-глаз. - Он усмехнулся. - И так далее. Не всякий кусок ткани способен стать знаменем, но история подтверждает, что гербу Форбарр благоволит шотландский плед в цветах клана МакМастер. Хотя никто так и не знает, почему…
ВторжениеВторжение
Император смотрел в окно: седой, ссутулившийся, мрачный, как грозовая туча.
-Я переезжаю в летнюю резиденцию. Не спорь. Хватит с меня придворного шума. И южный климат в мои годы полезнее для здоровья.
«Его годы? Это шестьдесят-то?»
- А ты поступаешь в распоряжение лорда Форсмита для обучения; покидать его я тебе запрещаю. Официально.
- Ты отсылаешь меня?.. Думаешь отсидеться за городом, пока эти мутанты займут столицу? Выбрал трусость и меня заставляешь?!
Отец даже не повернул головы. Поморщился:
- Остынь. Знаю, ты бы предпочел с саблей наголо атаковать цетагандийский крейсер. Красиво и безумно. Смею только тебе напомнить, что нарушение моего приказа будет считаться изменой. Даже для тебя.
- Я не…
- Помолчи. – Дорка сделал паузу сам и добавил почти брезгливо: - Надо все разжевывать? Ладно. После поражения при Керославе от барраярской армии остались ошметки; цеты ждут нашего открытого сопротивления, как подарка, чтобы довершить разгром. Черта с два. Я старый, больной, усталый человек, и я демонстративно отправляюсь в загородное имение вместе с преданной дочерью и декоративным эскортом. Ксав – в галактику за помощью, потихоньку. Молодой Форкосиган – в свои горы, строить отряды герильяс, чтобы сорвиголовы вроде тебя не полегли зря прежде времени. А ты – учиться у полковника Форсмита, Юрий. Долго. Вернусь – решу, доверять ли тебе армию.
Пьяный поцелуйПьяный поцелуй
- ... опора и надежда Барраяра, мой дражайший кузен!
И он позволяет себе вольность смачно облобызать императора, расцеловав в обе щеки.
Юрий невольно отшатывается, губы складываются в недовольную гримасу, едва прикрываемую любезностью.
- Вижу, ты празднуешь свое повышение в чине с самого утра, генерал? - говорит он чуть брезгливо.
Темные, выразительные глаза императора вспыхивают опасным огнем, но кузен не замечает и лихо салютует бутылкой.
- Так точно, сир! Разрешите удалиться и продолжить празднование?
Взмах рукой сходит за позволение.
Эзар вываливается за дверь, где крупные холодные звезды горят над черной плоскостью плац-парада. Пустая дорожка ведет к дворцовым воротам, там его ждет машина.
Генерал пересказывает происшедшее своему водителю. Сухо, четко, как докладывает. Тот не поворачивает головы от дороги, но плотный затылок закаменел в напряжении.
- Стоило ли так рисковать, сэр? Без этого представления можно было и обойтись.
- Можно. Но я обязан был изъявить благодарность, чтобы не потерять новенькие погоны вместе с головой. А еще мне нужен был благовидный повод поскорее убраться из столицы. Теперь он есть. Придется за городом поразмыслить над своим поведением, - он смеется. – Тебя в детстве матушка в угол не ставила?
- Да вы пьяны, - без осуждения говорит шофер.
- Издержки маскировки, Негри, - соглашается генерал Форбарра.
Измена по пьяниИзмена по пьяни
Стояло лето. Императорский дворец плавился в духоте. Император Дорка недовольно вытер взмокшую ладонь о сиденье бархатного кресла. А глава его головорезов даже китель не удосужился накинуть: расхаживает по кабинету, рукава шелковой рубашки закатаны. Щеголь, что не говори.
Он как-то сказал это Пьеру, но тот только хохотнул, что раз уж у него руки по локоть в крови, грех пачкать приличную одежду. Пьер Кровавый Форратьер, хм. Порой казалось странным, что этот черноволосый красавец, такой же эффектный, как и его сестра-императрица, умеет быть столь свиреп.
- Это для тебя. Крепость под контроль, с наследником посадишь своего человека, Форвенту ко мне в кандалах. Ну, сам знаешь.
Шурин склонился, положил ему ладонь на загривок, стиснул пальцы. Дорка блаженно зажмурился, повел затекшими мышцами.
- Могли бы подождать со своим заговором, пока похолодает, - усмехнулся Пьер. Ладонь двинулась дальше под воротник, разминая и лаская. Хитрец.
- Тебе лень ехать по моему велению, Форратьер? - спросил его Дорка сурово.
Пьер, не ответив, перегнулся через его плечо, пробежал глазами строки. Фыркнул.
- Застольные мятежники?
- По пьяни можно жене изменить, - отрезал Дорка. - Но не императору.
Он вывел на указе резкий росчерк, брызнув чернилами с кончика пера, и облегченно вздохнул.
Потом допил степлившееся вино и поцеловал Пьера в губы. Наконец-то.
ВандализмВандализм
Толстый глянцевый альбом выпустили к тридцатой годовщине победы. Издание редкое, дорогое, в своем неприкрытом официозе способное вызвать восторг разве что у премированной за него редколлегии. Оно пылилось на полке в дворцовой библиотеке, пока не попалось на глаза одному любопытному лейтенанту.
Нет, "попалось" - неверное слово. Этот альбом лейтенант отрыл в результате упорных тайных поисков среди многих килограммов подобной литературы, горстей фильмокниг и часов хроники. И все ради одного.
Вот этого фото.
Старый снимок, партизан в полевом камуфляже с картой на коленях. Краски выцвели, но на изображении еще угадывался розоватый отблеск зимнего заката и яркое пятнышко барраярской военной эмблемы на рукаве. Взгляд приковывало молодое упрямое лицо, не старше того лейтенанта, который разглядывал снимок. Горящее знакомой энергией, но еще не помеченное временем, не скрытое от прочих смертных бронебойным стеклом императорской власти.
С капитаном Эзаром Форбаррой можно было бы, пожалуй, присесть рядом на бревно, обнять за плечи, и… Ничего. Ничего такого на свете нету, "а если есть, то не про нашу честь".
Новоиспеченный императорский секретарь Иллиан провел пальцами по глянцевой бумаге, вздохнул и захлопнул альбом.
Потому что фото запечатлелось в электронной памяти не хуже, чем в сердце, и было бессмысленно вырывать лист и прятать в карман.
И потому, что портить книги - это вандализм.
Мои персонажи - Фэндом: Барраяр.; группа: Форбарры
Мое количество - 30 штук
Мои темы - Категории I.5. (Херт-комфорт), II.4.(Детектив/преступление), V.2. (Штампы)
| № | V. Штамп | I. Херт-комфорт | II. Детектив |
| 01. | Самопожертвование | Боль | Вторжение |
| 02. | Измена по пьяни | Рана | Убийство |
| 03. | Амнезия | Болезнь | Вандализм |
| 04. | Ранение | Перелом | Похищение |
| 05. | Любовный треугольник | Помоги мне | Контрабанда |
| 06. | Они притворяются, что они вместе | Недоверие | Измена |
| 07. | Делиться телесным теплом | Обними меня | Кража |
| 08. | Признание в любви | Навязчивые воспоминания | Мошенничество |
| 09. | Подслушивание | Прощение | Страсть/аффект |
| 10. | Пьяный поцелуй | Плед | Самозащита |
Все написанное - драбблы, ровно по 200 слов.
newБолезньБолезнь
У сестры ветрянка.
Вет-рян-ка. Веселое, легкое словечко – сначала Соня думает, что это такая игра, и очень расстраивается, узнав, что всего лишь болезнь.
«Ветрянка – это значит ветром принесло? Надуло?» - вворачивает она где-то подхваченное слово. Ох, хватается за щеки няня, что за глупости, деточка! Твоя сестра скоро выздоровеет, и уж будь добра, маленькая леди, не повторяй при ней такого.
Соня пропускает выговор мимо ушей. Няня вечно волнуется и ворчит.
Вот мама не ворчит почти никогда. Но сегодня и у нее непривычно сжаты губы, когда она отдает приказы няне и всем слугам. Соня, забравшись к маме на колени, специально выспрашивает про «карантин» и сразу бежит к запертой сестриной двери:
- Тебя не выпускают, да, Оля? И к тебе нельзя? А давай играть, что тебя дракон запер в башне? А я…
Ей уже восемь, она прочитала целую кучу сказок. Только на мгновение она задумывается, кого же ей сыграть.
- … А я твой верный оруженосец!
Семнадцатилетняя принцесса Оливия всхлипывает за дверью. Ей не до игр. Скоро должны приехать гости, а ей целых три дня нельзя показаться никому на глаза.
От неспецифических местных инфекций не спасет никакой прекрасный рыцарь, даже молодой герой войны, граф и генерал. И обещание покататься вместе с ним верхом.
СамозащитаСамозащита
"Я не должна, не должна была ее отпускать!"
Вдовствующая принцесса Карин вжалась в спинку кресла, с усилием потерла виски, словно ароматический бальзам мог прогнать неослабевающую головную боль. Она знала, что это не поможет.
В последние дни она слишком часто прибегала к сослагательному наклонению, перебирая свои ошибки одну за одной, как бусины ядовитого ожерелья.
«Я не должна была отсылать от себя Дру». Дру спасла бы ее мальчика, в это Карин верила с иррациональностью отчаяния.
Дру не погубила бы Грегора.
Хотя, если вдуматься, что смогла бы агент Друшнякова там, где не справился ее могущественный шеф?
И все равно. Друшнякова всегда была последней линией защиты, прикрывающей Карин и ее дитя. Но после утверждения регентства принцесса позволила себе успокоиться, безрассудно поверить, что больше не стоит на линии огня. И даже страшное покушение на леди Форкосиган, казалось, это подтвердило. Кстати, именно ловкая девочка Дру поймала убийцу.
«Как бы она была нужна мне здесь!»
Как защита. Как утешение. Как… подруга?
Поздно сожалеть об ошибках. Она сама отпустила Дру с женской половины дворца туда, куда та мечтала: к «настоящей военной» патронессе.
Ее подвели все, на чью помощь она рассчитывала: Дру, Негри, Форкосиган. Она осталась одна.
«Одна. Какое страшное, холодное слово».
Что ж, пора научиться защищать себя самой.
ПохищениеПохищение
- … Опять занята на работе в министерстве? Придется тебя похитить! – Принц Ксав решительно завладел ладонью своей дамы и слегка ее поглаживал. Ничего неприличного даже по строгим барраярским меркам, а по бетанским и вовсе. - Впрочем, все по правилам. У тебя же есть старшая сестра, и она пока не замужем.
- Не что? - уточнила Агата, рассеянно не отнимая ладони.
- Не нашла себе партнера для родительской лицензии, - быстро перевел Ксав. – Уф, как вы язык на этом не ломаете?
- А! Не спарилась, - поправила его девушка. - Сейчас говорят так. Но при чем тут моя сестра?
Она смотрела серьезно и явно ждала объяснения.
- Это шутка, - слегка смутился Ксав. - Барраярская. У нас не принято, чтобы младшая дочь уходила из семьи раньше старшей. Считается, что тогда влюбленный похищает свою даму сердца из семьи, и они вьют свое счастливое гнездышко где-нибудь подальше. Родители, разумеется, в курсе, но официально гневаются до тех пор, пока у нее не родится первенец.
- Ты собираешься меня похитить и отвезти получать родительскую лицензию? - восхитилась Агата, выдернув ладонь и всплеснув руками. - Прямо на глазах мамы и обоих ее брачных партнеров? Здорово! Только подожди, пока придет из университета сестра – она тоже захочет посмотреть.
ПереломПерелом
Когда Форкосиган подъехал к полянке, чалая лошадь паслась себе у дерева как ни в чем не бывало, а всадник уныло сидел на земле.
- Здорово болит? – неторопливо спешившись, поинтересовался граф.
- Не-а, – двенадцатилетний Зерг помотал головой и скривился. Болело, конечно же, зверски. В лодыжку словно иголку вогнали.
- Отек знатный, - заметил Форкосиган без особого сочувствия. Он возвышался над Зергом как парадная статуя. – Вставать не пытайся. Есть ли перелом, не знаю, доктора скажут. Вызвал ты их?
Принц неохотно ткнул в кнопку комма.
- А то вы, дядя Петя, сами с лошади не падали, - вздохнул он с обидой.
- Падал. – Форкосиган прислонился к дереву и невозмутимо чистил ногти щепочкой, с высоты своего роста поглядывая на Зерга и прекрасно видя и распухшую ногу, и злые слезы на глазах. – И влетало мне за небрежность от инструктора, парень, по первое число. Не то, что тебе.
Можно подумать, Зерг не предпочел бы трепку от инструктора короткому разговору с отцом. Тот хоть и разрешил, чтобы принца учил верховой езде его старинный приятель Форкосиган, но без восторга. «Баловство», читалось как обычно в его холодном взгляде - вот так посмотрит, словно припечатает, и вернется к своим делам. «Неудачник».
Да. В положении кронпринца империи есть свои минусы.
КонтрабандаКонтрабанда
Бутылка контрабандной гиперводки заставляет глядеть на многое под другим углом.
- Давай, лейтенант, – предложил император Эзар почти добродушно. - Объясни свое возмутительное поведение. Завтра тебе писать объяснительную: потренируйся с ответом на мне, пока еще языком ворочаешь.
Несмотря на монаршее присутствие, Эйрел Форкосиган благоразумно даже не пытался подняться с дивана. Взгляд у него поплыл. Должно быть, в глазах парня сейчас хорошо двоилось, и единоличный монарх Барраярской империи, вопреки положенной всякому гвардейцу политической лояльности, представал ему сразу в нескольких экземплярах.
- Напиться во дворце – положено, правильно и пристойно. А угостить императора к тому же парт… порт… тьфу. – Помотав головой, Форкосиган по слогам продекламировал: - Па-три-о-тич-но.
«Мальчишки», подумал Эзар рассеянно. «Которым идея напиться вдрызг в императорских покоях кажется смелостью сегодня – и окажется полным идиотизмом назавтра».
- Маешься от безделья, да, Эйрел? – спросил он напрямую.
- С корабельной службы меня списали, - пожал тот плечами. – В плакатные гвардейцы, куда вы меня заткнули, я экстерьером не вышел. Отец, и тот от меня отстал. Пить? Хорошая идея.
"Бравирует. Еще бы".
Эзар покачал головой.
- Ждешь от меня разноса? Обойдешься. Ты большой мальчик, и имеешь право нажраться того, чего сам желаешь. Пока не вывернет.
- От гиперводки нет похмелья, - усмехнулся Эйрел.
- А разве я про нее?
АмнезияАмнезия
На Зимнепраздничном балу Майлз был оживлен и энергичен; он постоянно крутил головой – хотя непонятно, что было тому причиной: азарт, привычный тик или высокий воротник мундира раздражал свежие шрамы.
- Рад видеть тебя здесь, - улыбнулся Грегор, когда они улучили минутку наедине.
- Я тоже скучал, - понятливо усмехнулся Майлз.
- Знаешь… Я совсем было решил, что мы тебя потеряли. И скверное это было ощущение! Не делай так больше.
- Я сам себя чуть не потерял, - Взмах рукой разом отсек и упреки, и сочувствие. – Не помнил себя вовсе, как отрезало…
- Плохо было? – вырвалось у Грегора.
- Нет. – Признание было неожиданным, но честным. - Скорее странно. Поплохело мне уже потом, когда я себя вспомнил и сообразил, каких размеров дыра образовалась у меня в голове.
Император ограничился сочувственным хмыканьем. Чем дальше, тем больше он ощущал себя идиотом от того, что вообще завел этот разговор. Ни жалеть Майлза, ни жаловаться ему у него никогда толком не выходило.
- А быть никем... тревожно, но увлекательно, - неожиданно добавил Майлз, помолчав. – Весь мир открыт, а ты в нем сразу и беспомощен, и свободен.
- Знаю, - обронил Грегор и спешно прикусил язык.
По давнему обоюдному согласию они с Майлзом «Грега Бликмена» вслух не поминали.
ПодслушиваниеПодслушивание
- … Гарантируешь, что здесь нет эсбэшных микрофонов, а, Джес? Голову на отсечение дашь?
Кронпринц гулко хлопнул ладонью по стенной панели.
- У тебя есть свой начальник охраны. - Адмирал Форратьер даже не потрудился встать с дивана. - Если он пропустил "жучок", сними с него голову... а мою не трожь.
- Увиливаешь.
- Ага. - Джес отпил вина. Приятное забытье маячило рядом, но заключить его в объятия не спешило. Как и озабоченный глупостями Зерг.
- Тебе наплевать, пьяная ты скотина, - пожаловался тот, садясь рядом. - Знаешь же, что эти сволочи слушают мои разговоры…
- … И смотрят твои… развлечения? - "Потрахушки" - точнее, но теперь Зерг и в постели больше ворчал и жаловался. Приходилось нешуточно напрягать фантазию, чтобы увлечь его чем-нибудь свеженьким. - Пусть завидуют.
- Да при чем тут!.. - возмутился кронпринц. - Все папаше на стол ляжет. Этот позавидует, как же…
- Расслабься, мон шер, через десяток П-В туннелей микрофон не протянуть. Чего бы шпионы твоего от… Негри, - поправился Джес машинально и суеверно, - ни наслушались, не доложат, пока мы не отгуляем свое на Эскобаре и не вернемся домой. А там… - он обнадеживающе улыбнулся и притиснул Зерга поближе, - глядишь, докладывать они побегут уже тебе.
Обними меняОбними меня
- Охрана? - Влад пренебрежительно махнул рукой . - Да ладно. Смотри, Гас, что у меня есть.
- Это что, для лошади? – удивился четырнадцатилетний Огюст Форратьер, глядя на сложное переплетение ремней и защелок.
- Сам ты лошадь, - снисходительно пояснил Влад. - Обвязка это, с гравирулеткой, армейская. Я ее ста… подарили мне ее. Мимо охраны мы не пойдем, а выйдем, брат Огюст, на балкон…
Из распахнутой стеклянной двери тянуло летним ночным ветерком из дворцового сада.
- И прыгнем. Иди сюда.
- Как это прыгнем?
- Тандемом. - Влад торжествующе воздел палец. – Рулетка у нас одна, так что обними меня, покрепче. Только жениться не обещаю. – Он хмыкнул.
Вот зараза! Подумаешь, что на полтора года старше и на полголовы выше! Огюст поморщился, но искушение прыгнуть с третьего этажа пересилило обиду.
Он вцепился в приятеля, как в канат на физподготовке, сердце подскочило к горлу, ветер засвистел в ушах – Влад явно не церемонился со скоростью. Земля неожиданно ударила по пяткам, и оба повалились наземь…
- Доброй ночи, ваше высочество, милорд, - приветствовал их часовой.
Влад досадливо застонал.
Еще бы, откуда было кронпринцу Владу знать, что посты под всеми балконами установлены согласно личному распоряжению отца. Соблазнительная штука, эти балконы, про это император Грегор знал давно …
Навязчивые воспоминания
Первый*
- Да куда я его мог засунуть!… - возопил Ксиан, нервно расхаживающий от стены к стене.
- Знаешь, засовывают… кхе. - начал Форталия и осекся. Запретное продолжение фразы вертелось на кончике языка, однозначно просясь наружу. А нельзя было.
- Скипетр. Как можно потерять скипетр? - Ксиан плюхнулся в соседнее кресло. - Это, между прочим, регалии, а не хрен собачий…
Императору выражаться можно, но ему…
Кто виноват, что Форталия Храбрый недавно ввязался в пьяный спор со своим другом и сюзереном? И был незаслуженно обвинен в сквернословии? Нормальный мужской способ выражаться, не более того, тут Ксиан был категорически неправ. Это не причина подначивать его на идиотское пари, что "достойному лорду Форталии под силам хотя бы неделю выражаться в присутствии сюзерена со всем вежеством, не прибегая к лексикону, достойному лишь столичных трущоб".
- Ну? Что скажешь?
- Такую штуку сложно про.. проглядеть, - выдавил Форталия. Сформулировать было нелегко. Богатый внутренний мир, со всем изобилием однокоренных слов, навязчиво стучался в стенки черепа. В память лезло множество запрещенных сложностосоставных выражений, которыми он мог бы точнейшим образом прокомментировать растяпистость своего императора - и все они были под запретом.
Иногда жизнь чертовски несправедлива!
Второй
*
С первого раза пилотирование ты завалил. И со второго тоже. Не катастрофа, конечно - машину посадил, пусть и зацепил три световых вешки. Инструктор только сказал с уже привычной сухостью - "бывает, кадет".
Они все так говорили, если ты ошибался. Суровым дядькам в погонах, обучившим на своем веку десятки новичков, неловкость была совершенно не по чину. Просто они никак не могли взять в толк, как им следует с тобой обращаться. Так что твои преподаватели, как один, на всякий случай делали каменную физиономию с плаката и держали дистанцию. А ты, тринадцатилетний, смущался, стискивал зубы и от этого смущения сам подхватывал их скупую манеру держаться. Это было достойно. По-взрослому.
И не рассказывать же офицерам, героям войны (в то, что эти железные люди на завтрак закусывают космическими катерам, ты еще немного верил) про свои глупые страхи?
Да, ты боялся летать. Хотя нет, "боялся" - неверное слово. Ты терялся. То чудился в кабине никак не возможный запах гари, то окрик инструктора вызывал в памяти совсем другой голос, сорванный до яростного хрипа. Едва стоило завыть турбине двигателя, ты проваливался в прошлое, в короткую вспышку воспоминания восьмилетней давности.
Черт с ним, с пилотированием, хуже другое. Вправе ли император вдруг почувствовать себя растерянным младенцем, которого куда-то увозят от мамы?
ПледПлед
- ... Такие яркие цвета. И клетка. Удивительно, что Карин, при ее элегантности, положила это покрывало в своей гостиной.
- Она разумная женщина. - Граф Петр пожал плечами. - Талисман приносит удачу даже тому. кто в него не верит.
- Талисман? Вы меня разыгрываете, сэр! - эта фраза за сегодняшний вечер, казалось, прилипла к языку Корделии. Трудно предположить, что суровый свекр вздумал над ней подшутить, но…
- Ничуть, девочка. Наш народ бывает суеверен, но дурного в том нет. Мы любим символы. Талисман, - он назидательно воздел палец, - это символ. Как герб... как знамя, если тебе это понятнее. Ты же офицер.
Капитан в отставке Корделия Нейсмит послушно сложила руки на округлившемся животе и приготовилась слушать. Лимузин полз медленно, и рассказ Петера был неплохим способом скоротать время в поездке.
- По слухам, именно под ним император Ксиан однажды нашел свой закатившийся скипетр. Это, конечно, легенда, а вот что старший оруженосец императорав Влада махал им в окно, подавая знак подходившим подкреплениям - чистая правда. Неудивительно, ведь расцветка - действительно вырви-глаз. - Он усмехнулся. - И так далее. Не всякий кусок ткани способен стать знаменем, но история подтверждает, что гербу Форбарр благоволит шотландский плед в цветах клана МакМастер. Хотя никто так и не знает, почему…
ВторжениеВторжение
Император смотрел в окно: седой, ссутулившийся, мрачный, как грозовая туча.
-Я переезжаю в летнюю резиденцию. Не спорь. Хватит с меня придворного шума. И южный климат в мои годы полезнее для здоровья.
«Его годы? Это шестьдесят-то?»
- А ты поступаешь в распоряжение лорда Форсмита для обучения; покидать его я тебе запрещаю. Официально.
- Ты отсылаешь меня?.. Думаешь отсидеться за городом, пока эти мутанты займут столицу? Выбрал трусость и меня заставляешь?!
Отец даже не повернул головы. Поморщился:
- Остынь. Знаю, ты бы предпочел с саблей наголо атаковать цетагандийский крейсер. Красиво и безумно. Смею только тебе напомнить, что нарушение моего приказа будет считаться изменой. Даже для тебя.
- Я не…
- Помолчи. – Дорка сделал паузу сам и добавил почти брезгливо: - Надо все разжевывать? Ладно. После поражения при Керославе от барраярской армии остались ошметки; цеты ждут нашего открытого сопротивления, как подарка, чтобы довершить разгром. Черта с два. Я старый, больной, усталый человек, и я демонстративно отправляюсь в загородное имение вместе с преданной дочерью и декоративным эскортом. Ксав – в галактику за помощью, потихоньку. Молодой Форкосиган – в свои горы, строить отряды герильяс, чтобы сорвиголовы вроде тебя не полегли зря прежде времени. А ты – учиться у полковника Форсмита, Юрий. Долго. Вернусь – решу, доверять ли тебе армию.
Пьяный поцелуйПьяный поцелуй
- ... опора и надежда Барраяра, мой дражайший кузен!
И он позволяет себе вольность смачно облобызать императора, расцеловав в обе щеки.
Юрий невольно отшатывается, губы складываются в недовольную гримасу, едва прикрываемую любезностью.
- Вижу, ты празднуешь свое повышение в чине с самого утра, генерал? - говорит он чуть брезгливо.
Темные, выразительные глаза императора вспыхивают опасным огнем, но кузен не замечает и лихо салютует бутылкой.
- Так точно, сир! Разрешите удалиться и продолжить празднование?
Взмах рукой сходит за позволение.
Эзар вываливается за дверь, где крупные холодные звезды горят над черной плоскостью плац-парада. Пустая дорожка ведет к дворцовым воротам, там его ждет машина.
Генерал пересказывает происшедшее своему водителю. Сухо, четко, как докладывает. Тот не поворачивает головы от дороги, но плотный затылок закаменел в напряжении.
- Стоило ли так рисковать, сэр? Без этого представления можно было и обойтись.
- Можно. Но я обязан был изъявить благодарность, чтобы не потерять новенькие погоны вместе с головой. А еще мне нужен был благовидный повод поскорее убраться из столицы. Теперь он есть. Придется за городом поразмыслить над своим поведением, - он смеется. – Тебя в детстве матушка в угол не ставила?
- Да вы пьяны, - без осуждения говорит шофер.
- Издержки маскировки, Негри, - соглашается генерал Форбарра.
Измена по пьяниИзмена по пьяни
Стояло лето. Императорский дворец плавился в духоте. Император Дорка недовольно вытер взмокшую ладонь о сиденье бархатного кресла. А глава его головорезов даже китель не удосужился накинуть: расхаживает по кабинету, рукава шелковой рубашки закатаны. Щеголь, что не говори.
Он как-то сказал это Пьеру, но тот только хохотнул, что раз уж у него руки по локоть в крови, грех пачкать приличную одежду. Пьер Кровавый Форратьер, хм. Порой казалось странным, что этот черноволосый красавец, такой же эффектный, как и его сестра-императрица, умеет быть столь свиреп.
- Это для тебя. Крепость под контроль, с наследником посадишь своего человека, Форвенту ко мне в кандалах. Ну, сам знаешь.
Шурин склонился, положил ему ладонь на загривок, стиснул пальцы. Дорка блаженно зажмурился, повел затекшими мышцами.
- Могли бы подождать со своим заговором, пока похолодает, - усмехнулся Пьер. Ладонь двинулась дальше под воротник, разминая и лаская. Хитрец.
- Тебе лень ехать по моему велению, Форратьер? - спросил его Дорка сурово.
Пьер, не ответив, перегнулся через его плечо, пробежал глазами строки. Фыркнул.
- Застольные мятежники?
- По пьяни можно жене изменить, - отрезал Дорка. - Но не императору.
Он вывел на указе резкий росчерк, брызнув чернилами с кончика пера, и облегченно вздохнул.
Потом допил степлившееся вино и поцеловал Пьера в губы. Наконец-то.
ВандализмВандализм
Толстый глянцевый альбом выпустили к тридцатой годовщине победы. Издание редкое, дорогое, в своем неприкрытом официозе способное вызвать восторг разве что у премированной за него редколлегии. Оно пылилось на полке в дворцовой библиотеке, пока не попалось на глаза одному любопытному лейтенанту.
Нет, "попалось" - неверное слово. Этот альбом лейтенант отрыл в результате упорных тайных поисков среди многих килограммов подобной литературы, горстей фильмокниг и часов хроники. И все ради одного.
Вот этого фото.
Старый снимок, партизан в полевом камуфляже с картой на коленях. Краски выцвели, но на изображении еще угадывался розоватый отблеск зимнего заката и яркое пятнышко барраярской военной эмблемы на рукаве. Взгляд приковывало молодое упрямое лицо, не старше того лейтенанта, который разглядывал снимок. Горящее знакомой энергией, но еще не помеченное временем, не скрытое от прочих смертных бронебойным стеклом императорской власти.
С капитаном Эзаром Форбаррой можно было бы, пожалуй, присесть рядом на бревно, обнять за плечи, и… Ничего. Ничего такого на свете нету, "а если есть, то не про нашу честь".
Новоиспеченный императорский секретарь Иллиан провел пальцами по глянцевой бумаге, вздохнул и захлопнул альбом.
Потому что фото запечатлелось в электронной памяти не хуже, чем в сердце, и было бессмысленно вырывать лист и прятать в карман.
И потому, что портить книги - это вандализм.
-
-
18.06.2009 в 14:43О боже, ты на это подписалась?!
Мне так и не удалось понять правила. Кроме того, что там надо написать не меньше 30 текстов.
А драбблы славные.
-
-
18.06.2009 в 14:57-
-
18.06.2009 в 15:48Ну вот когда эта табличка висит тут у тебя -- вроде просто, а когда пытаюсь понять принцип составления -- туплю страшно.
Но я всё равно не подпишусь на 30 штук, свят-свят. ))) Я с прошлой раздачи драбблов две штуки не дописала, с позапрошлой две...
-
-
18.06.2009 в 16:37-
-
18.06.2009 в 21:22Чёрт,все хороши, но третий драббл
-
-
18.06.2009 в 22:39-
-
19.06.2009 в 01:16-
-
20.06.2009 в 17:08Цвета клана Макмастер - ужас как люблю такие штучки! А уж поцелуи с последствиями...
-
-
27.06.2009 в 00:03-
-
27.06.2009 в 11:30-
-
27.06.2009 в 13:47-
-
28.06.2009 в 12:54***Крысенок***
-
-
28.06.2009 в 13:22Приятно...
telico
с картой на коленях. Так это была карта!...
Вот! Теперь все ясно!
-
-
28.06.2009 в 13:23-
-
28.06.2009 в 14:35-
-
11.07.2009 в 23:47Не, все-таки про Пьера и Дорку - мои фавориты. Уже раз пять перечитала. Эх, Петя!
-
-
03.12.2009 в 10:37Особенно Иллиан. Такой правильный.
-
-
04.12.2009 в 21:38и с наступающим днем рождения тебя!
-
-
11.12.2009 в 22:20-
-
23.01.2010 в 19:57Вот есть в Джессе оптимистическая жилка!
-
-
17.07.2010 в 02:13И, я так понимаю, что будет еще? *______________*
-
-
01.05.2012 в 17:41-
-
04.05.2012 в 19:58