опасная женщина

Элли Куинн: в монохроме и в цвете

(с) Мария Князева

@темы: дендарийцы, Рисунки

---

дети и их пони

Вы посмотрите, какая лапушка. Блондинка. Комсомолка. Наездница.

Лоис тогда-еще-МакМастер в возрасте 10 лет

@темы: Фото

---

новый фик: "Пять слов о любви"

Название: "Пять слов о любви"
Автор:  Awaiter
Слэш и гет, вплоть до R
Персонажи: капитан Саймон Иллиан и много кто еще.

***
Часть первая: Марина
Иллиану 34 года

Ресторан был пуст, несмотря на выходной день и обеденное время. Иллиан уже не первый раз заходил сюда перекусить: и от офиса, и от его квартиры было близко. И кажется, обедать здесь по выходным становится для него привычкой. Он подумывал, не выпить ли ему сегодня как следует. К сожалению, бренди, которое ему принесли, был настолько отвратительного качества, что он смог сделать только один глоток и теперь грустно смотрел в рюмку.

Сегодня исполнился ровно год с начала мятежа Фордариана, хорошо было бы и помянуть, и вспомнить. Жаль, что компанию себе он так и не нашел. Все, с кем бы он хотел посидеть, были заняты, собираясь потратить воскресный день на семью или на неотложные дела. Оставалось провести день в одиночестве, прокручивая в голове подробности годичной давности.

Подошла официантка и поставила на стол горячее. Она наклонилась, нечаянно показав Иллиану ложбинку в вырезе черного платья, прикрытого кружевом фартука, отчего ее округлости выглядели еще более нежно и заманчиво.

Она спросила: - Что нибудь еще, капитан?

- Нет, спасибо, - улыбнулся Иллиан.

- Вы кого-нибудь ждете? - поинтересовалась она и улыбнулась в ответ на его улыбку.

- Нет, я сегодня один.

- Тогда я присяду, если вы не против? Мне бы хотелось поговорить с вами. Меня зовут Марина, я хозяйка ресторана.

- Прошу, сударыня, - Иллиан приподнялся, приглашая ее занять место рядом.

- Мой покойный супруг был вашим коллегой, служил в дворце. Он погиб ровно год назад, в первый день мятежа. У вас ведь сегодня тоже день памяти? Мне не хочется нарушать ваше одиночество, капитан Иллиан, но у меня к вам просьба. - Ее голос был приятным и спокойным.

Иллиан оглядел ее повнимательнее. Высокая, чуть пухленькая, приятное лицо, небольшая родинка на щеке. Не форесса, но и не простушка. Горожанка со столичным выговором, лет тридцати-тридцати пяти, держится с достоинством и без суеты.

- Чем я могу вам помочь, сударыня? Ведь вы получаете пенсию, которая вам положена? Надеюсь, о вас не забыли?

- О, капитан, все улаживается понемногу, хотя в первые месяцы мне было сложно. Но не только мне, всем было непросто. А сейчас я открыла этот ресторан. Но мои дела пока идут неважно. Ваши милые ребята из СБ, конечно, забегают сюда обедать, но вечерами у меня пусто, и я едва свожу концы с концами, - она вздохнула.

Иллиан еще раз принялся рассматривать ее и она нравилась ему все больше. Темноволосая, с пышной высокой грудью, которая волновалась под кружевным передником, смущая Иллиана и приковывая его взгляд помимо воли.

- Чем я могу вам помочь, Марина?

- Мне неловко вас беспокоить своими просьбами, но если вы не против, - она немного смутилась, сплела и расплела пальцы рук, - Мне не нужна пенсия или пособие. Как и особые льготы. Но я хочу попросить ваше ведомство о поручительстве для получения кредита для моего ресторана. Раньше все деловые вопросы улаживал мой муж, а у меня самой нет ни связей, ни помощников. Может быть, СБ позаботится немного обо мне как о вдове своего сотрудника?

Иллиан снова улыбнулся, ему импонировала ее прямая манера вести беседу. Сейчас она заявила о долге перед ее семьей, который он, скорее всего, обязан оплатить. Он кивнул ей, предлагая продолжать.

- Мне нужен кредит на ремонт ресторана, я хочу обустроить модное и прибыльное заведение. Здесь должна быть музыка, дорогая мебель и хорошая кухня. Господам офицерам не пристало гулять на том берегу, - она кивнула в сторону, где находился квартал Каравай-Сарая, изрядно выгоревший в последние недели мятежа. - И я хочу, чтобы сюда могли ходить не только мужчины, но и дамы, а днем здесь можно было бы пообедать всей семьей, с детьми. Это хороший, чистый район, охраняемый и безопасный.

Иллиан задумался. Финансы были сейчас общей больной темой. Его прямой приказ мог бы и не сработать. И по какой статье бюджета можно провести этот расход? Долгосрочных инвестиций для частных предпринимателей предусмотрено не было. И даже, если все ее слова - истинная правда, то все равно, имперская СБ - не банк. И может ли быть поручителем?

- Марина, покажите мне ваш ресторан, пожалуйста, - попросил Иллиан.

Она обрадовалась и провела его по полупустому залу, показала чистую кухню, подсобку и холодильники. Иллиан насчитал три выхода, причем два - на разные улицы, и еще одну закрытую дверь из полуподвала, где хранились швабры и мыло. Ресторан окружал сквер, просматриваемый непосредственно с крыши здания СБ, а у главного входа было многолюдно, множество мелких магазинов, среди которых легко затеряться, при необходимости. Удобное место для того, чтобы уйти незаметно и бесследно исчезнуть, но сложно, если поставить камеры наблюдения и посты. А охранять помещение - просто прелесть, как легко.

- Уважаемая Марина, а что вы скажите, если ваш ресторан будут часто посещать сотрудники имперской службы безопасности? Скорее всего, это отпугнет праздную публику, но я полагаю, что это место будет также популярным у офицеров Генштаба, тут ведь недалеко и от него.

- Но я хотела, чтобы здесь было как можно больше обычных людей, приходящих покушать и потанцевать, - растерялась она.

- Я бы тоже хотел видеть почаще беззаботных и счастливых барраярцев. Ваш ресторан действительно хорош. Его расположение, особенности помещения, близость к центру города, все это - делает его интересным местом для спокойных встреч серьезных людей. И естественно, у этого места будет особое положение, гарантированная безопасность и хорошая репутация для ... посвященных. Если вы готовы подумать о таком предприятии, то я буду очень вам признателен. Если надумаете, то напишите прошение на мое имя и я сделаю все, что в моих силах.

- Я понимаю. - она потупилась, - Я подумаю. И вам надо проверить меня и мою семью. Но это будет несложно, у меня осталась только тетушка, а от семьи мужа - совсем никого.

Иллиан взял ее руку, чтобы то ли пожать, то ли поцеловать. На ладони были маленькие мозоли, оцарапавшие его кожу.

Марина медленно, чуть кокетливо улыбнулась ему.

Она не солгала ему. Ее муж действительно служил у Негри, он погиб, прикрывая капитана у флаера. И она действительно была совсем одна, ее отец умер пять лет назад, а брат погиб при Эскобаре. Черт возьми, я не хочу оставлять ее без помощи, она более чем заслуживает ее - решил Иллиан.

Он стал часто обедать в ее "Хазельбрайте", так она назвала ресторан. Барраярская классическая кухня, домашняя, вкусная, приготовленная ее маленькими умелыми руками все больше привлекали Саймона. Она приняла его предложение, и ресторан постепенно наполнился постоянными посетителями и их гостями.

Марина сама назначила ему свидание через месяц. Они погуляли у набережной, вернулись в ресторан, который ей надо было закрыть. Ему это тоже было удобно, он видел, как сменяется его охрана. Они поднялись на второй этаж, где она жила, ее губы были нежными и пахли клубникой. Ночь показалась Саймону слишком короткой, ее тело было таким нежным, таким желанным. И она не была совсем скромницей, что переполняло Саймона горделивой радостью. Ее красивые, большие груди сводили его с ума - ласкать их, трогать и гладить было сладостно. Женщина. Красивая. Его.

У них завязались отношения. Ему казалось, что он был счастлив. И ему бесконечно импонировала ее манера вести беседу. Марина всегда говорила только то, что хотела сказать. Ее слова были просты и не содержали подвоха, проверки усвоенного им урока или темных глубин намеков. Если она хотела есть, то так и говорила, если хотела, что бы он поцеловал ее, то не стеснялась предложить губы. И если кокетничала или капризничала, то делала это спокойно и понятно. А ее женская загадочность если и проявлялась, то в неуловимо быстрых сменах настроения, в какой-то особой легкости и деликатности, с которой она решала свои порой весьма сложные вопросы.

Прошло три месяца, когда она заговорила о том, что собирается снова выйти замуж. Иллиан смутился, немедленно представил себе, насколько хорошей женой она бы стала для него. И тут же снова смутился и замер. Жениться? Ему? Ох.

Но Марина тут же поторопилась прояснить свою мысль. Она не ждет от него предложения и даже просит не делать его ей. Она не хочет быть домохозяйкой и с ужасом ждать по ночам дурных вестей. Она хочет, чтобы муж занимался рестораном, открыл еще один в центре города, причем такой, как ей всегда мечталось. И она хочет, чтобы муж был дома каждую ночь, чтобы она не боялась снова стать вдовой.

Так что она уже знает, кто будет ее мужем. И это будет не капитан Иллиан. А потому она очень сожалеет, но дает ему отставку как возлюбленному. Она хочет расстаться по-дружески и просит не держать обиды. Она не хочет лишиться его доверия и того особого положения, который получила вместе со статусом лица, оказывающего сотрудничество СБ. И она по-прежнему будет рада видеть Иллиана в своем ресторане. Как и всех его друзей, и сотрудников.

И она испытывает к нему благодарность за все, что было между ними, в каждый день этого счастливого и немножко сумбурного лета их любви.

***
Часть вторая: Тони.
Иллиану 38 лет.

Иллиан обдумывал план операции. Вводной информации у него было крайне мало, Форкосиган сделал только намек, который можно трактовать двояко. Но если вспомнить ухмылку милорда регента, то - однозначно. Но с другой стороны, Эйрел был после спектакля на взводе, к тому же они оба немного выпили. Так, что может быть ухмылка вообще не имела отношения к делу.

Итак, план. Для начала пусть будет ужин в относительно людном месте. Скорее всего, в ресторане. Собственно, это нормально - ужинать в ресторане. Естественно, это будет «Хазельбрайт», и не только потому, что это стандартное место встречи с агентами, а еще и потому, что Иллиан не был уверен, что знает другой ресторан, где было бы так же уютно, спокойно и так бы хорошо кормили. И совсем не потому, что в столице мало хороших ресторанов. Не знаток он, уж простите.

А дальше нужно будет договориться о разговоре наедине. Черт, было бы гораздо проще задержать его и потолковать без свидетелей прямо в штаб-квартире СБ. Но повода – ни малейшего. Господин Орловски - исключительно порядочный человек. А в архивах МПВ, основательно перерытых Иллианом за неделю, о нем сохранилось очень тощая подборка сведений. Ничего о Кайриле. Сухая запись об увольнении и все. Безобразие! И наказать некого.

Иллиан чувствовал, что еще немного, и он лопнет и порвется на мелкие кусочки от растущего, распирающего ребра, не отпускающего ни на минуту любопытства. У него такое иногда бывает. И, слава богу, мало кто об этом знает, хорошо, что внешне это почти незаметно. И, конечно, это правильно, но иногда чертовски мешает самовыражаться.

Ужин состоялся и протекал без сюрпризов. Иллиан постарался выдержать как можно более нейтральный тон, никакого давления, никакого заигрывания. Честно признался, что сгорает от любопытства. И пояснил, что их общий знакомый дал себе свое же чертово форское слово не рассказывать подробности о своем пребывании на Кайриле и собирается его держать. А он, Иллиан, очень хочет получить некоторую порцию этих подробностей. Естественно, в том объеме, который господин Орловски пожелает ему сообщить.

Тони держался очень спокойно и любезно, как и полагается человеку, обладающему прочным положением и не имеющему на совести ничего, что могло бы заинтересовать Имперскую службу безопасности. Он без колебаний согласился встретиться еще раз и поговорить о Кайриле.

Иллиан назначил место и время для... их свидания. Да, пожалуй, иначе это мероприятие не назовешь. И он несколько нервничал, ожидая Тони в служебной квартире, в двух кварталах от своего офиса. Он прошелся по ней трижды, осматривая обстановку. Чисто, уютно, нейтрально, безлично. Синие шторы, светлая мебель, уютная кухня, стол, уставленный закусками. Вино. Цветов не хватает, ага-ага.

Тони практически не опоздал. В этот день у него был только дневной спектакль, и он приехал сразу из театра, даже не позаботившись смыть грим. Увидев себя в зеркале, он охнул, хихикнул и немедленно пошел умываться. А затем набросился на тарталетки с паштетом и икрой, ухомячил пару пирогов и, очень довольный, потребовал себя допросить, желательно без пристрастия.

Иллиан испытывал огромное удовольствие, наблюдая за ним. Тони был легким и смешливым собеседником. А еще от него разило энергией, он много двигался, жестикулировал, но не был взвинченным, а благодушным и артистичным.

Рассказ о событиях десятилетней давности превратился в двухчасовой театр одного актера. Тони умел подать каждую реплику, а слова легко складывались в юморное, приключенческое повествование. Видно было, что Тони не врет, а если и приукрашивает рассказ, то только приправляя его остроумными подробностями, при этом не рисуясь, а от души смеясь над собой. Форкосиган в его исполнении получился великолепно, Тони с легкостью копировал интонации будущего милорда регента, его характерные жесты и даже мимику. Иллиан, затаив дыхание, слушал, ахал и смеялся от души. Тони последовательно перевоплощался то в заместителя коменданта, то в грозного инспектора, и даже в офицера-наркомана.

А пересказ текста доносов в МПВ, которые Тони сочинял тогда и почти дословно цитировал сейчас, привел Иллиана в трепетный восторг, смешанный с некоторым замешательством. Если бы ему пришлось столкнуться с таким подчиненным, то это было бы... было бы определенно ужасно!

Но Тони ни разу не коснулся темы, на которую Эйрел вроде бы намекнул. Были они любовниками или нет, черт возьми? Тони как-то легко и непринужденно обошел все вопросы, связанные с причиной той личной приязни, которое он смог завоевать у Форкосигана-после-Комарры, будучи при том политофицером.

Иллиан насмеялся за вечер так, что у него заболели щеки и живот. И Тони был тоже очень доволен. Ему удалось привлечь внимание своего единственного зрителя и не отпускать его ни на минуту.

- Занавес, - объявил он. – А теперь, прошу - аплодисменты!
...

К собственному удивлению, Иллиан совершенно не умел ухаживать. Отсутствие личной жизни, несравнимое даже с космическим вакуумом, в котором, на самом деле, довольно много всего болтается, стало его тяготить последние два года. А в последние месяцы стало навязчиво раздражать. И, тем не менее, поискать случайную встречу он не решался. Работа, однако. И должность.

А строить длинные отношения – просто невозможно. Как же у него раньше вершились и получались интимные дела? Похоже, что ему ни разу в жизни не доводилось проявлять инициативу. Это его срывали, как цветы удовольствия.

Н-да. Эти мысли пришли к нему на совещании и он одарил начальника департамента по делам Комарры таким яростным взглядом, что у того сразу начал болеть желудок.

Завязать интрижку с Тони Орловски. Задача, которая ему непосильна? Посмотрим, решил он. И тем не менее поводов продолжить знакомство и плавно подвести дело к личному интересу все не подворачивалось. Как бы не впасть в депрессию на почве отсутствия личной жизни. Вот будет позорище-то!

Позже Тони позвонил ему сам, поспрашивал о кронпринце. Ему, дескать, пеняют, что он, Тони, не похож на героя эскобарской кампании. А как быть похожим, если официальных выступлений кронпринца было ровно два, да и те произнесенные по бумажке и без выражения?

Иллиан обещал подумать и помочь. В результате он записал для Тони несколько ярких выступлений и документальных записей, не имевших никакого грифа секретности. На них Его Высочество был сильным, красивым и очень мужественным. Нюансом было то, что это был не Зерг, а принц Эзар, лет так 25-30 от роду. Ну, и что! Дети, как правило, похожи на родителей, об этом все знают.

Тони обрадовался. Они долго с Иллианом рассматривали записи, делились соображениями. Иллиан рассказывал каким Его Величество был в старости, цитировал его интонации, и Тони смотрел на Иллиана, затаив дыхание.

Еще через неделю он снова объявился и сказал, что ему нужен Иллиан как эксперт. Они смогли встретиться поздно, после вечернего спектакля Тони и после длиннющего и тяжелого рабочего дня Иллиана.

Тони долго растирал и массировал лицо, выпил огромную чашку кофе, затем сказал, что готов, и смущенно откашлялся. Его физиономия стала неподвижной, глаза как будто поменяли цвет. Напряженная поза, отсутствие мимики и ощущение то ли угрозы, то ли энергии стало весьма явственным. А он всего-то встал ровно, но приняв позу, которую Иллиан не мог описать иначе, чем правильную.

А затем Тони глухим, невыразительным голосом начал произносить текст, который Иллиан никогда не слышал, только читал. Манифест Эзара Форбарры, объявляющего императора Юрия низложенным и призывающего Барраяр под свои знамена.

У Иллиана сперва перехватило дыхание, потом защипало глаза. Похоже, что Тони - великий актер: у него получился образ, который завораживал и заставлял Иллиана таять как кусок масла на сковороде. Получился не тот Эзар, которого помнил Иллиан, но такой, какого он очень бы хотел знать.

Когда Тони замолчал, Иллиан никак не мог собраться с духом и сказать хоть что-нибудь. Он подошел к Тони и нерешительно прикоснулся к его плечу. Тони жадно рассматривал его лицо, наблюдая, как привычную невозмутимость сменяет восхищение и признательность.

Поцелуй не состоялся, он не был бы уместен, но был удивительный момент близости и взаимного тягучего интереса и обоюдной благодарности. Да, творческие порывы очень помогают преодолевать расстояние, сжимая личное пространство в несуществующую абстракцию.

Потом они немного выпили, расслабились и, казалось, настал подходящий момент, чтобы Иллиан наконец перешел к финальной части своего плана. Но слова не шли с языка. Подумав, Иллиан понял, что он побаивается. Нетипично для него, вообще-то, но все случается рано или поздно. Но и Тони выглядел смущенным. Он что-то начал говорить, о том, что, наверное, им не следует дальше поддерживать отношения и о том, что их общение с некоторого момента дается ему нелегко. Иллиан расстроился и нахмурился, чувствуя, что еще немного, и он начнет паниковать. План рушится, причины неясны, перспективы отсутствуют.

И тогда Тони признался, как-то замысловато и неопределенно одновременно, что он сохнет по нему, Иллиану. Что понимает, как глупо заигрывать и кокетничать с таким серьезным человеком, и он, Тони, просто теряется перед лицом иллиановского опыта, какого-то там такта и мудрости. И не хотел бы сводить свою, стало быть, очарованность и даже, он не побоится этого слова, влюбленность, к неприличным предложениям, которые будут неприятны человеку, явно не интересующемуся мужчинами. Тони развел руками, признавая себя побежденным.

Иллиан сидел завороженный, не веря собственным ушам.

Тони же выдохнул, собираясь с духом, а потом вопреки собственным же словам спросил:

- Саймон, а может быть, ты мне дашь шанс? Подумай сам, милорду регенту я так понравился, что он десять лет меня помнит. -
Он поцеловал Иллиана, ласково и требовательно, и добавил:
- Неужели ты останешься равнодушным? Нехорошо быть святее папы римского.

У Саймона в голове пронеслась пара дурных мыслей, мол, действительно, не к лицу ему капризничать, у парня ого-го какие рекомендации. Но он решительно отмел эти мысли, впиваясь в губы Тони, обхватывая его руками и прижимая к себе. И радуясь, что вот прямо сейчас узнает все, о чем Эйрел поклялся не рассказывать. И попробовать это все и не раз, и во всех деталях, и во всех возможностях.

***

Часть третья: Бай
Иллиану 48 лет

Иллиан собрался ложиться, когда раздался вызов от охраны его служебной квартиры.
- К вам посетитель, сэр. Байерли Форратьер. Говорит, что по срочному делу.

Иллиан удивился. Форратьер был зачислен внештатным осведомителем три месяца назад и ничего важного с ним не могло быть связано. Тем более, чтобы требовало визита лично к шефу СБ за час до полуночи.

- Подведите его к микрофону. Слушаю, - рявкнул Иллиан.

- Сэр! Это сугубо конфиденциально и крайне срочно. – голос молодого человека был строгим и серьезным.

- Ладно, черт с тобой! Сержант, просканируйте и впустите посетителя.

Бай нарисовался в проеме двери, его физиономия была довольной.

- У тебя есть ровно десять минут, - сухо проинформировал его Иллиан. Он только что принял ванну, не имел ни малейшего желания тратить время на пустой разговор с малозначащим человеком, пусть и фором. Хорошо бы у него была новость, которая действительно того стоит.

- Я хочу пожаловаться вам, сэр, на вашу службу психологического тестирования. Они почему-то решили, что я бисексуал и записали это в мое личное дело. Я протестую. Идиотские вопросы в анкете не должны портить мою биографию.

- И что? И это – твой срочный вопрос? – голос Иллиана повысил язвительность но нехороших пределов.
Он так и знал, что дело в капризах нового осведомителя. И сильно пожалел, что впустил его. – Подай письменную жалобу своему куратору. И вон отсюда. Немедленно.

- Мой куратор - человек недалекий. И недолго ему осталось им быть. – Бай ханжески улыбнулся, всем своим видом демонстрируя смиренную наглость, иначе и не назовешь.

- Ты требуешь сменить куратора? – Иллиан добавил еще язвительности в интонацию, хотя она и так зашкаливала. Но в этом был хоть какой-то смысл. Хотя не повод вторгаться к нему по ночам.

- Зачем? Просто предсказываю, что это произойдет, причем само собой. Я требую убрать эту идиотскую запись у меня из досье. Из-за анкетки на меня ярлык повесили? Мое личное дело – оно и мое, и личное, пардон за каламбур, сэ-эр. А сейчас оно еще и срочное. Меня, высшего фора, даже для пользы дела - которое уже не личное - под мужиков подкладывать не выйдет.

- Подкладывать под мужиков? - медленно и с мстительным удовольствием произнес Иллиан. – Обойдешься. Не заслужил пока. Вот когда сам попросишь, я еще подумаю, баловать тебя или нет.

- Ваши психологи меня унизили, теперь вы? А я полноценно гетеросексуален. И, - Байерли тоже перешел на яростный шепот, - намерен доказать обратное, прямо здесь и сейчас.

- И как? - голос Иллиана просто истекал желчью, но привычка прислушиваться к тому, что говорят тихим гневным голосом, все же сработала. Он не выставил гостя за порог, как решил уже четыре с четвертью минуты назад.

– Проверьте сами, - сверкнул черными глазами Бай. - Не верите моему слову, убедитесь лично. И меня убедите. Я соглашусь с результатом из вашей глупой анкетки, если буду сам это знать.

- . Ты предлагаешь трахнуть тебя? И что ты узнаешь? Что это я – бисексуален? А зачем мне это нужно?

- А кому вы поверите? Моего слова вам, видите ли, недостаточно. - Байерли шипел яростно и всерьез. - Может быть я и сноб, да, признаю. Если уж прогнуться, то только перед теми, кого я сам признаю выше себя. таких по пальцам сосчитать. И женатых в расчет не беру, я не так воспитан. Получается, я могу позволить поиметь меня всего троим. Значит, вы, сэр, потом - мой граф, только я не сторонник инцеста, а еще мой сюзерен, кузен Грегор. Ему, конечно, всего двадцать, но можно попробовать подвалить и к нему с этой идеей...

- Заткни свою грязную пасть, Форрратьер, - выговорил Иллиан, лицо которого было угрожающе багровым.

- Молчу про кузена, - согласился Бай, - а то вас от праведного гнева сейчас кондрашка хватит. Так вот, получается, вы один и остаетесь. Никто из ваших подчиненных - не подойдет, ниже моего достоинства. А мне, между прочим, невмоготу. И важно! Мой дядя Джес хотя бы знал точно, кто он и для чего.

И тут Иллиан взорвался: - Иди поищи приключений в Караван-Сарае! Дел у меня нет, кроме как заниматься развращением Форратьеров.

- А меня не надо развращать. Между прочим, в семье Форбарра-Форратьеров-Форксосиганов гомосексуализм – естественен и традиционен. А вы так много общались с моими милыми родственниками, что и сами нахватались необходимых знаний. Вас называют дядей все мои кузены, от мелкого Форпатрила до Грегора, сам знаю. Куда мне еще идти с моим вопросом, на какую улицу, дядя Саймон? И разве мне не полагается приз за смелость, раз я выбрал для сексуальных экспериментов именно вас?

Байерли подошел ближе, расстегнул ворот рубашки, ослабил галстук и начал раздеваться так, словно приглашение получил. Когда он потянулся к ремню брюк, Иллиан опомнился, перехватил его за плечи и залепил пощечину. Плечи оказались горячие, а мальчишка вывернулся, потирая щеку.

– У-у! На насилие я не соглашался, Саймон. Давай просто и без затей проверим, педик я или нет.

Иллиан смотрел на Бая, уже не понимая, что сейчас следует сделать. Вызвать охрану, конечно, можно, но что он им скажет и как объяснит этот стриптиз? От хамства этого двадцатипятилетнего оболтуса у него опускались руки. Истинный Форратьер. Хам. И как, скажите на милость, усмирить похоть этого очередного безумного отпрыска семьи, регулярно производящий на свет всяких извращенцев? Иногда гениальных, правда. И впрямь, трахнуть его, что ли? Зря Бай вспомнил своего дядюшку. Не ему платить за долги покойного вице-адмирала, но гонор ему стоит пообломать...

Иллиан молча толкнул его к кровати.

Пока он - будем называть вещи своими именами - лапал Баейрли и припечатывал соленым словцом, тот терпел, не противясь, и явно старался расслабиться, пропуская между ушей определения, которыми награждал его Саймон. Очень медленно его начинало потряхивать, непонятно от возбуждения или унижения. Но когда Саймон поменял тактику и прижался к его спине и бедрам, ткнулся в него, шепнул на ухо глупость вроде "да, детка, ты же этого хотел" - и Бай тут же среагировал так, как надо. Ага, а мы, оказывается любим нежности...

- Хотел… - бормотал Бай, - хотел и получил... а вы повысите мой статус агента, а, капитан? - задыхающимся полушепотом предложил он, двигаясь в ритм с Саймоном.

- Перебьешься, - выдохнул тот. - Детка. – Слово сработало снова, и сильнее, чем в первый раз. Бай застонал и выгнулся, подбирая подушку под живот и переворачиваясь.

- Я подрочу чуток, дяденька, - прошептал он.

Полноценно гетеросексуальным парень точно не оказался: ни когда возмущался, что его прижали покрепче, ни когда орал в голос, ни когда просил еще, ни когда послушно кончил. Это Саймон мог подтвердить с уверенностью и огромным удовольствием.

Вставая и одеваясь, Байерли выглядел совершенно довольным, хоть и слегка морщился. Одежду он натянул без спешки и поглядывал отнюдь не смущенно.

- Стоять, - добродушно окликнул его Иллиан. - Ну-ка доложи, чем завершился твой эксперимент? Что ты желаешь видеть в твоем досье в графе "Ориентация"?

- Возражений против бисексуала более не имею, сэр. Но категорически не согласен вступать в интимные отношения с мужчинами, за исключением тех, список которых я вам уже огласил.

Хоть это утешает, подумал Иллиан.

В дальнейшем, сталкиваясь с шефом СБ на светских мероприятиях, Байерли имел беззаботный и даже небрежный вид светского оболтуса. Но Иллиана грело, что он знает кодовое слово, произнеся которое, можно в секунду сбить с молодого хама весь его лощеный вид. Да уж. Надо подобрать ему куратора пожестче, чтобы Форратьер не смог вить из него веревки. В идеале – разумную женщину в возрасте, годящуюся ему в мамаши, которая без задней мысли станет называть Бая деткой.

***

Часть четвертая: Дув
Иллиану 55 лет.

Иллиан обнаружил в своем расписании, что лейтенант Галени записался к нему на прием по личному вопросу. Через три дня. И хотя все эти дни они довольно часто пересекались в коридорах и столовой, Галени не торопился задать свой вопрос при оказии, терпеливо ждал до назначенной даты. А Иллиан не торопился спрашивать.

- Слушаю вас, лейтенант, - произнес капитан Иллиан, не отрываясь от комма, зная, кто именно сейчас мог войти в его кабинет. И лишь затем он поднял глаза на Галени, наблюдая, как тот козыряет безукоризненно точным движением.

- Добрый вечер, сэр. Прошу вас назначить мне время для приватной беседы за пределами офиса СБ. Мне бы хотелось, получить ваш совет, сэр. По делу, которое лишь косвенно и отчасти касается моих служебных обязанностей, – лицо Галени было непроницаемо и серьезно.

Неужто, у комаррца возникли проблемы с сослуживцами? - удивился Иллиан.

- Хорошо, Дув. Давайте вместе поужинаем и потолкуем. Я освобожусь через час, дождитесь меня. И где, вы считаете, нам удобнее будет поговорить?

- Если вы не против, капитан, то лучше у меня. По крайней мере, там никто не сможет отвлечь вас на что-то более срочное. - По хорошему, Галени не мешало бы улыбнуться, но он был нарочито официален.

Через час не получилось, и через полтора тоже. Иллиан, закончив со срочными документами, обнаружил в своей приемной Галени, спокойно дожидающегося его, сидящего в кресле с непринужденным видом человека, способного ждать сколь угодно долго. Галени явно не торопился начать разговор, а в служебной машине он ограничился общими вежливыми фразами.

Квартира Галени была заставлена книжными полками и, к удивлению Иллиана, цветами в горшках, аккуратно развешенными у окон и на свободных стенах. Галени сварил кофе, выставил на стол серебряный поднос с изящными бутербродами и лишь тогда приступил к рассказу.

- Я прекрасно понимаю, насколько дорого ваше время, сэр. Мне неловко, во-первых, отвлекать вас на сущую ерунду, а во-вторых, лишать вас отдыха после целого дня работы. Но мне весьма нужен ваш совет. У меня возникла личная проблема, с которой я не могу самостоятельно справиться. И это меня злит и дезориентирует.

- Слушаю вас, Дув, – Иллиан улыбнулся, - И давайте без формальностей, если смогу чем-то помочь, то с удовольствием помогу.

- У меня возник конфуз. Мелкий, не слишком существенный и, по своей сути, глупый. Я имел неосторожность побеседовать с генералом Ламитцем из Генштаба на приеме у Форбреттена. Затем мы продолжили разговор на улице, где он начал оказывать мне знаки личного внимания. Я ответил ему вполне адекватно, старательно продемонстрировал дружелюбный вежливый отказ. Как я думал – однозначный и твердый. Но ошибся, генерал прислал мне настойчивое приглашение на свидание, довольно, хм, похабного стиля.

Иллиан доброжелательно слушал, сохраняя на лице отстраненное выражение, обозначающее у него внимание. Похоже, Галени еще не выговорился.

- Я не девица, чтобы устраивать истерики по таким поводам. Дело в другом. Я все-таки не невежда-инопланетник, впервые вступающий на Барраяр. Я считаю себя экспертом в вопросах барраярской культуры, в том числе - в вопросах коммуникационных запретов... - Галени сделал крошечную паузу и поправился: - наших запретов. Я готовлю монографию по барраярской истории в разрезе своеобразия и уникальности ее культурной составляющей. В свободное от работы время, как вы знаете, сэр. Но если я не смог объясниться с этим индюком Ламитцем, значит, одно из двух. Либо я ни черта ни смыслю в ваших средневековых способах сигнализации намерений, либо я сам… не совсем в порядке. В первом случае грош мне цена как ученому, и это меня бесит, а о втором я даже думать не хочу.

Он вздохнул и договорил:
- Я продумал ситуацию многократно как аналитик. И считаю, что мне нужен все же не психолог, а совет здравомыслящего человека, дружески ко мне расположенного.

Иллиан был серьезен, на его лице не было и тени улыбки, и он не собирался признаваться, каким трудом ему это давалось. Галени – умнейший тип, но сейчас он выглядит, если честно, то идиотом. Каковым он, конечно же, не является. Занудой и педантом – о, это да. И как такому давать советы? Впрочем, если подумать, есть ли вообще у Галени друзья в Форбарр-Султане?

Иллиан чуть улыбнулся.
- Перейдем на ты, Дув? Совет тебе нужен личный и не самый простой. Вот мы, два аналитика. Давай сначала поймем, что из твоих слов было неправильно воспринято. Потом восполним брешь в твоих познаниях о культурных обычаях генерала Ламитца. И внесем ясность в вопрос, затрагивающий твои амбиции ученого и офицера СБ. Ты согласен с таким подходом? Тогда начни с, э-э, сырых данных. Последовательно.

Галени кивнул.
- Я говорил с генералом о типологии исторических культурных ограничений, связанных с запретом призыва в барраярскую армию женщин и представителей сексуальных меньшинств. Ламитц уставился на меня, и как говорят, "начал пялиться", а затем коснулся моей щеки рукой. Вот примерно так, - Галени взял руку Иллиана и прижал ее ладонью к своей щеке.

Изображая генерала Ламитца для следственного эксперимента, Иллиан старательно сохранял невозмутимость. А у Галени-то черные круги вокруг глаз, он явно не высыпается в последние дни.

Галени продолжил рассказывать, явно делая над собой усилие:
- Конечно, я все прекрасно понял, это более чем откровенное выражение намерений. И сделал все, что требуется: отвел глаза, чтобы не показывать интереса, прервал контакт его руки с моим лицом. Должен сознаться, что нечто приятное во всем этом деле было. Видимо, подсознательно я испытал благодарность за интерес к моей скромной персоне.

Тут он несколько неловким движением, скорее машинальным, чем сознательным, потерся щекой о ладонь Иллиана. Но тут же потряс головой, отодвигаясь.

Иллиан ехидно спросил:
- Ты именно в такой форме отказал генералу?

Галени чертыхнулся.
- Ох, нет. Извини, пожалуйста. Я отвлекся и меня куда-то понесло. У меня нет к тебе интересов в стиле генерала Ламитца.

Иллиан внимательно рассматривал лицо Галени. Что с ним неладно? Устал? Впадает в депрессию? У Иллиана в столе лежит приказ, уже подписанный им, о присвоение Галени звания капитана. И ждет он только оформления прикомандирования Дува к посольству, и не куда-нибудь, а на Землю. Неужто не потянет? А ведь безупречно работает.

Галени заговорил быстрее от досады и неловкости:
- Я не делал подобной глупости с Ламитцем. Ему я сообщил, что его внимание неуместно, а затем, тщательно избегая взгляда непосредственно в глаза, помня о том, что это знак определенного внимания, я ретировался.

- Твоя логика заметно хромает, - ответил Иллиан задумчиво, - А с чего ты взял, что ответил отказом? Ты ответил на его прикосновение практически так же, как и на мое. Но мне ты сказал «Да, и прямо сейчас», а ему – «Может быть, но позже». Ты это понимаешь? И с чего ты решил, что смотреть в глаза так уж опасно? Мы, барраярцы тут ничем не отличаемся от остального человечества. Считается, что говорить правду следует прямо в лицо, не отводя взгляда. Да, иногда это еще и вызов. Но … не в этом случае. Согласен?

Галени поморщился:
- Согласен. И не продолжай, пожалуйста, Саймон, довольно. Сейчас, повторив всю сцену с тобой и доведя свои жесты до конца, до меня дошло, какого дурака я свалял. Сожалею. И благодарю за урок.

- Эй, Дув,- остановил его Иллиан. – Собственно говоря, что происходит? У тебя проблемы в личной жизни и ты ищешь приключений? Ты же понимаешь, насколько это чревато для тебя, ты же карьерист и тот еще перфекционист.

- У меня нет проблем в личной жизни. Мне не восемнадцать, - сухо ответил Галени, - и мой, как ты правильно заметил, перфекционизм не позволил бы мне испортить свою жизнь такой чушью, как банальный недотрах.

Иллиан задумался. И осторожно спросил:
- А как ты решаешь эти проблемы? У тебя есть постоянная женщина?

- Нет. Но я бы не хотел, капитан, обсуждать с тобой детали, это несколько неуместно, - Галени прямо на глазах закрывался и явно дергался.

Иллиан налил себе еще кофе из фарфорового кофейника и принялся размышлять. Галени – чертовски надменный тип. Не психопат, с нервами у него все в порядке. Усталость – да, конечно, но не настолько же он загружен. Да и выглядит Дув не столько замученным, сколько уязвленным.

- А что ты ответил генералу на приглашение встретиться? "Ваше внимание неуместно"? - Иллиан хотел разговорить комаррца, не дать ему окончательно скиснуть и закончить беседу.

- Послал его на хрен.

- Ну и правильно, к черту эти церемонии, - Иллиан рискнул продолжить, - Дув, ты сам назвал Ламитца надутым индюком, так? Но тебе было интересно с ним общаться, до определенной границы. Он чем-то занятен или тебя привлекают его петлицы? Звание как символ успеха на Службе? Сам-то как думаешь?

- Не знаю. Наверное бывает и такое. Я все еще плохо понимаю многое из того, что тебе, родившемуся на Барраяре, столь очевидно. И меня это злит. А насчет привлекательности, извини, но если выбирать между тобой и Ламитцем, то ты явно выигрываешь сравнение.

Иллиан пропустил язвительность тона мимо ушей. У него возникла догадка.
– Дув, погоди-ка. Я не психолог, но знаю о тебе гораздо больше, чем может узнать врач, хотя бы по соображениям служебной безопасности. У меня есть гипотеза, выслушай, пожалуйста.

Галени вежливо кивнул, хотя было видно, что разговор ему неприятен.

Иллиан встал и зашагал по комнате, рассуждая на ходу:
- Ты получил лейтенанта через полтора месяца после выпуска из Академии. Почти рекорд. И последующие три года ты – все еще лейтенант. В Штаб-квартире - один из младших чинов. Ты сам знаешь, тебе нужен стаж работы в СБ, как убедительное доказательство твой лояльности, профессионализма и стабильности. В твоей жизни была эпоха резких перемен, но она закончилась слишком давно. Так?

Галени поднял голову, заинтересованно взглянул и попросил продолжать.

- Ты не нуждаешься в одобрении по мелочам, ты сам можешь себя оценивать и знаешь, насколько ты хорош. Однако твое прежнее образование делает из тебя аналитика высокого уровня, а тебе дают задания, не требующие подобной квалификации. И я не подпустил тебя даже близко к текущему комаррскому кризису, вытягивающему из нас все силы. У тебя нет способа узнать, ожидает ли тебя повышение. Тебе не хватает внешней оценки. Начальство отмалчивается, высоких родственных связей у тебя нет. И нет супруги или, извини уж, партнера, которому бы ты в этом деле поверил. Не за этим ли ты ко мне пришел, Дув? Если честно?

- Спасибо, Саймон. Похоже, ты понимаешь меня лучше, чем кто либо. И более чем лестная аттестация, которую ты только что выдал, мне явно не повредит, - Галени улыбнулся. – Но твоя последняя фраза меня донельзя смутила. Надеюсь, ты не подозреваешь меня в намерении двинуть свою карьеру, пригласив шефа СБ в койку?

- Что? – На этот раз опешил уже Иллиан, - извини, такая мысль не пришла мне в голову. А что, ты обдумал и такой способ?

- Только теоретически. Но такой способ мне не подходит, увы. Я намерен строить карьеру самым прямым и безупречным способом из всех имеющихся. - Галени выглядел довольным, словно в лотерею выиграл, на лице ни тени той растерянности, которая давила на него весь вечер, смотрит прямо, в глазах... да, вызов. – У меня аж скулы сводит, так хотелось бы завалить тебя "прямо здесь и сейчас", но, полагаю, что ты откажешься. Репутация и беспристрастие – это твой конек.

Опаньки, какой, однако, нетривиальный вывод получается, из аналитических-то выкладок, - сумбурно пронеслось в голове Иллиана, и он машинально изобразил самое безличное выражение лица, которое только имелось в его арсенале, обычно оно помогало ему сосредоточиться.

- Кстати, о твоем повышении. Документы на твое очередное звание и новое, очень перспективное назначение уже готовы, - решил огорошить его новостью Иллиан. – Так что с постелью как двигателем карьеры ты опоздал. - Он сделал выразительную паузу. - Поэтому я... пожалуй что, не откажусь, если рискнешь предложить мне то, от чего у тебя что-то там сводит.

- Рискну. И предлагаю, - выразительно произнес Галени.

Иллиан ухмыльнулся: - Передай генералу Ламитцу, что я лично оторву ему яйца, если он еще раз попробует приставать к моим подчиненным. Дословно передай.

А затем он притянул Галени к себе, придерживая рукой за воротник кителя, и крепко поцеловал в губы.

***

Часть пятая: Элис
Иллиану 63 года

Иллиана мучили головокружения. При попытке повернуть голову накатывала дурнота. Терпимая, но неприятная. Главврач считает, что это отчасти вегетативное, а отчасти психосоматическое. Эти слова почти понятны, но дать им определения очень сложно. Синонимы приходят в голову и ускользают, никак не получается сосредоточиться, чтобы понять, что это означает. И что с этим делать? К счастью, от него это не зависит, ломай тут голову или нет. Иллиан вздохнул, ломать голову - это как раз про него. Взяли и сломали то место, котором он привык думать. А чем прикажете теперь? Хе-хе. Плохо то, что думать - стало тяжелым трудом, а ведь так было не всегда, это-то он помнит. С памятью, конечно, беда. Очень мешает неупорядоченность того, что теперь является его воспоминаниями. Лица и слова всплывают в памяти, но очень трудно понять, кто это сказал, кому... И когда?

Индексная система поиска напрочь отсутствует. Приходится каждый раз логически просчитывать возможность последовательности событий. Император Эзар не мог видеть Майлза, тот родился позже, а значит, не мог говорить с ним. Тогда, Эзар рассказывал про Цетагандийскую войну не Майлзу, а кому? Ему? Или Эйрелу? Или Грегору? В душе теплеет при мыслях о Эзаре и Эйреле, но совсем не так, как раньше. Иллиан помнит ту сильную эмоциональную окраску, которая всегда была при нем, стоит только подумать о любом из них. А сейчас ее нет, только слабый ее отсвет. И он плохо помнит их лица, смазанно как-то. Некоторые важные события он помнит, а некоторые – уже нет и скорее всего не вспомнит больше. Пусто в ячейках памяти, она умерла. Он сердцем чувствует, что многое из того, что так спутано болтается в его башке – важно, нужно и хорошо. Но даже горечи об утрате, и той - нет.

Он чувствует себя домом, из которого выехали жильцы и вывезли мебель. Холстом, с которого смыли картину, вазой, из которой вынули цветы. "Да я, похоже, поэт" - хмыкает он. Тогда уж если продолжать все эти аналогии, - оружием без аккумулятора и карманом без денег. И еще... Впрочем, стоп, хорош гонять по кругу пустые образы, без смысла и без цели. Так ведь не долго потерять и остатки разума..

Но во всей этой пустоте есть и определенная прелесть. Он был жив, ему обещают, что скоро он будет здоров, а это означает надежду. И еще, удивительно легко становится, когда приходит мысль, что он больше не годен к службе. Как бы он не хотел, какие бы новые проблемы там не возникли, он больше не может, не обязан, не имеет права. Стерт и списан под чистую. И теперь - свободен от Службы. В этом нет ни его вины, ни греха. И никто не сможет требовать от него того, что он больше не в состоянии делать. И его работа больше не является его смыслом, смысл пропал вместе с чипом.

А еще скоро снова придет она. И принесет с собой то, что все больше, сильнее и ярче заполняет пустоту внутри него. Она – это Элис. Воспоминания о ней – в его памяти, они такие же гладкие, смутные и спутанные, как и другие. Но она помнится ему куда лучше, чем другие близкие люди. Может быть потому, что в последние месяцы они много общались? И воспоминания о ней гораздо приятнее иных прочих, она рассказывает ему о том, что ускользает из его памяти и рассказывает так легко, так ласково и просто, что страх уходит.

В ее пересказе его жизнь представляется важной, правильной и не зря прожитой. Сейчас ему самому сложно оценить свое прошлое. А в ее глазах он видит отражение, которое ему нравится.

И сама она нравится ему. Она была рядом, когда разум только начал возвращаться. Ее рука держала его руку, губы касались лица, снимали жар и прогоняли кошмары. И он тоже ей нужен, а это очень хорошо и важно - быть нужным. Она уверена, что он вернется. Не на службу, нет... К себе. Станет самим собой. И она требует этого, ей это нужно сейчас больше, чем ему. Ее воля ищет, пробуждает и не отпускает его волю к жизни.

И она вчера дала ему понять, в начале осторожным намеком, а когда он не смог сразу ухватить ее мысль, то совсем просто и ясно, что она хочет больше, чем дружбы. Что ее нежность к нему - не от того, что она ухаживает за больным. К тому же он почти здоров, остались лишь небольшие головокружения, да и те беспокоят, только когда он встает.

Вчера она легла рядом, положила голову ему на грудь, и все его тело возрадовалось ее близости. Он почувствовал себя горячим как мальчишка, стыдно и приятно было касаться ее шеи, груди, талии. Восхитительное возбуждение, сильное желание переросло во взрослый мужской интерес. Руки, губы и прочие части его тела превосходно помнили, что и как следует делать. И физическое удовольствие, испытанное ими обоими, было таким ярким, таким запоминающимся, что ничто в его памяти не смогло соперничать с этим всплеском счастья.

И она сама выбрала его. Это так приятно и почему-то - и правильно, и привычно.

@темы: Элис, Иллиан, Байерли, Галени, гет, Слэш, Фанфики

---

на фикатон: "Весьма заметно"

Название: "Весьма заметно" (Real Conspicuous)
Автор: zahri_melitor
Объем: 1380 слов
По заявке: "Дальнейшие приключения капитана лорда Падмы Форпатрила в свите Регента".
Заказчик: lannamichaels
Перевод: Makoto OrigaIno

Потомки Ксава Форбарры - не расходный материал.
Примечание переводчика: в некоторых местах (особенно в начале) текст фанфика почти совпадает с текстом книги, так что, чтобы не изобретать велосипед, я со всем уважением использовала перевод Т.Л. Черезовой для АСТ.
Взято с zahri-melitor.livejournal.com/153713.html. Перевод Makoto OrigaIno.

***

- Это лорд Форпатрил. И леди Форпатрил с ним.

- О, нет! - Корделия выпрямилась. - Вы уверены?

- О да.

Куделка ожесточенно почесал в затылке. Волосы у него были всклокочены со сна.

- Ты с ними виделся?

- Пока нет.

- Почему?

- Сейчас командует леди Форкосиган. Ей и решать - оставляем ли мы первоначальный план.

Подумать только, что когда-то она мечтала стать командиром!

- У них все в порядке?

- Живы, сидят тихо. но... тот подонок внизу наверняка не первый, кто их заметил. Его-то я пока утихомирил, но других в любое время может обуять жадность...

- А ребенок?

Он покачал головой.

- Она еще не родила.

- Роды запаздывают! Она должна была родить больше двух недель назад. Какой кошмар! - Корделия помолчала. - Как вы думаете, все вместе мы сможем выбраться из города?

- Чем больше народа в группе, тем она заметнее, - медленно проговорил Ботари. - Я видел леди Форпатрил. Вот уж кто привлекает к себе внимание, так это она. Ее обязательно заметят.

Корделия помедлила мгновение. Укрытие Падмы и Элис было совершенно ненадежным. И еще она вспомнила, как Падма рассказал ей несколько месяцев назад, что он и Эйрел были последними выжившими потомками принца Ксава. Она окинула комнату взглядом.

- Форпатрилы не расходный материал, не пешки в этой игре. Мы должны по крайней мере найти для них более безопасное место. - Она выпрямилась. - Думаю, мне лучше отправиться к ним.

Корделия в сопровождении Ботари отправилась на улицу, чтобы "одолжить чашку сахару." Ложь в лучшем случае прозрачная - хозяин гостиницы ухмыльнулся и захихикал, глядя, как они уходят вдвоем.
Убедившись, что массивная фигура Ботари прикрывает ее от улицы, Корделия постучала в дверь.

- Падма!

Изнутри послушалось шуршание и сдерживаемое тяжелое дыхание, затем дверь немного приоткрылась.

- Что?! Леди Форкосиган! - в проеме появилось бледное и изумленное лицо капитана Форпатрила. - Входите, скорее!

Они проскользнули в торопливо открытую дверь, и капитан Форпатрил быстро запер ее за ними. Леди Элис Форпатрил, в длинной белой ночной рубашке, пропитанной потом, ходила взад и вперед по маленькой комнатке. Ее темные волосы спутались и были наскоро заколоты сзади. Она взглянула на них.

- Корделия! Но ты же была в безопасности, в Форкосиган-Сюрло. Что ты делаешь здесь? - Она пересекла комнату, чтобы схватить халат и завернуться в него.

- Мой сын заперт где-то во дворце у Фордариана. Эйрел сказал, что не может выделить мужчин для спасательной операции, - Корделия широко усмехнулась, несмотря на сильную усталость. - Поэтому я здесь.

- И Эйрел просто так позволил вам пойти? - недоверчиво спросил лорд Форпатрил.

- Не совсем, - ответила Корделия. - Но я заполучила Дру и лейтенанта Куделку. Дру была телохранителем принцессы, поэтому капитан Негри показал ей некоторые из секретных ходов во дворец.

Падма рассеянно кивнул.

- Так что вы четверо явились за императорским наследником.

Корделия моргнула:

- Что?

- Я так понимаю, что Эйрел скрепя сердце решил, что он должен стать императором, когда все закончится?

- Падма, о чем вы говорите? Эйрел будет регентом при Грегоре, как и раньше.

Леди Элис задохнулась. Лорд Форпатрил схватил Корделию за руки и заглянул в глаза.

- Грегор жив? Он в безопасности?

- Грегор в безопасности и скрывается.

Леди Форпатрил заплакала от радости. Лорд Форпатрил стиснул руку Корделии сильнее.

- Я надеялся! Но думал, что это просто пропаганда. Регент, сражающийся за императора, является более законной властью.

- Он жив! Я сама сопровождала его в...

Лорд Форпатрил остановил ее.

- Ш-ш! Не говорите больше ничего. Так будет безопаснее для всех. - казалось, что часть давящей на его плечи тяжести исчезла. - Значит, лорд Петер менее важен, даже если есть мы. Зачем же вы пришли сюда, к нам? - он пренебрежительно оглядел крохотные апартаменты.

Леди Форпатрил улыбнулась.

- Мы всегда тебе рады, Корделия, но как ты нашла нас?

- Мы остановились прямо на этой улице. Хозяин нашей гостиницы упомянул, что здесь кто-то прячется, и собирался выдать вас людям Фордариана.

Ботари прибавил из дверного проема, где стоял на страже:

- Я отговорил от идеи донести на вас немедленно. Убедил, что знаю того, кто даст больше.

Корделия посмотрела на леди Форпатрил.

- Вы должны перебраться в другое место как можно скорее. Элис, ты сможешь идти?

Леди Форпатрил покачала головой.

- Ребенок. Я не сильна в этом вопросе, но думаю, что он на подходе.

- Я хотел идти за доктором, - с тревогой сказал лорд Форпатрил. - Роды запаздывают. Вы могли бы побыть с ней?

Корделия посмотрела на Ботари.

- Мы действительно не можем тут оставаться. Мы пришли только, чтобы предупредить - вы должны уходить отсюда.

Ботари бесстрастно смотрел куда-то в на противоположную стену.

- Милорд, миледи. Я знаю кое-кого, кто может помочь. Это недалеко отсюда. Но это неправильно и недостойно такой дамы, как леди Форпатрил.

Леди Форпатрил уставилась на него.

- Бордель?

Ботари кивнул, все еще сосредоточенно созерцая рваные обои.

- Они будут молчать?

Он снова кивнул.

- Тогда я так понимаю, что у них найдутся хорошие акушерки и они мне помогут.

Лорд Форпатрил шокированно уставился на жену.

- Падма, в этом вопросе меня совершенно не заботят правила приличия или что мы находимся в караван-сарае. Этот малыш хочет родиться, и мне нужна помощь!

После этого все завертелось очень быстро. Леди Форпатрил одели в грязную рубашку мужа и поношенную юбку, пожертвованную Корделией, затем закутали в темную накидку. Корделия облачилась в самую простую юбку, какую нашла у Элис, только оторвала у нее оборку снизу и повозила по полу, собирая грязь. Лорд Форпатрил собрал кое-что из предметов первой необходимости, и они тесной группой - двое мужчин поддерживали леди Элис под локти, помогая ей идти, - торопливо углубились в лабиринтообразные улочки караван-сарая.

Они дошли до грязного, обветшавшего трехэтажного здания в глубине караван-сарая. Ботари исчез внутри, через несколько минут вернулся и поспешно подозвал остальную троицу. Внутри их встретила унылого вида женщина, которая быстрым взглядом оценила состояние леди Форпатрил.

- Малыш на подходе? - Леди Элис кивнула. - Сколько он уже двигается?

- Больше дня, - леди Форпатрил задыхалась, ее лицо блестело от пота.

- Хорошо. Обычно я не делаю этого здесь. Пойдемте внутрь, где мы никому не помешаем. Я осмотрю вас.

Леди Форпатрил родила вопящего лорда Айвена Ксава Форпатрила несколько часов спустя. Тем временем Ботари вернулся в снятую ими комнату, чтобы вместе с Ку и Дру выработать план действий.

Они должны были разделиться. Группа из семи человек была слишком заметна, и леди Элис с лордом Айвеном нужно было оказаться в безопасном месте как можно скорее.

- Я хотел бы отвезти их на базу Тейнери, если можно, - обеспокоенно сказал лорд Форпатрил, - но я не смогу провести ее мимо блок-постов. Слишком многие военные в Форбарр-Султане знают меня в лицо. И, конечно, не стоит пытаться отвести их в особняк Форпатрилов, пока Фалько дома у себя в Округе, а все прочие, кому я могу доверять в городе, уже в руках Фордариана.

Корделия взглянула на Ку. В спасительную операцию во дворец он оказался втянут против своей воли.

- Может, Ку их выведет?

Ку выглядел немного испуганным.

- Миледи!

- Ты не добровольно отправился со мной в столицу, Ку. Сможешь вывести наших гражданских в безопасное место?

Губы Дру дрогнули.

- Чем меньше людей пойдет с нами во дворец, тем менее заметны мы будем. Нам не нужно много сопровождающих.

- Это спасательная операция, - сказала Корделия, внимательно наблюдая за Ку. - Выйти так же важно, как и войти.

Капитан Форпатрил взглянул на Ку.

- Лейтенант Куделка. Для Фордариана лорд Айвен - такая же опасность, как лорд-регент Форкосиган или я сам. Я поручаю вам это почетное и важное дело.

Ку выглядел загнанным в угол.

- Я не хочу покидать вас, миледи, но полагаю, что мы действительно будем выглядеть безобидной семьей беженцев, если пойдем втроем.

Корделия оглянулась на лорда Форпатрила.

- Вас я тоже не хочу брать во дворец. Обслуга там, возможно, меня пока не запомнила, но сомневаюсь, что то же самое можно сказать о вас.

Он хмыкнул.

- Вы правы. И если лейтенант Куделка позаботится о моих жене и сыне за меня, - он кивнул Ку, который с торжественным видом кивнул в ответ, - тогда я могу помочь другим способом. Я так полагаю, что Арти Форлакиал командует войсками Фордариана, но я знаю Арти с Академии - он не будет стоять за Вейдла даже с учетом того, что его мать приходится Фордариану кузиной. Арти должен знать, как связаться с подпольным сопротивлением, и я отправлюсь туда.

- Тогда Дру, Ботари и я выдвинемся во дворец перед рассветом, - Корделия оглядела их всех. - Таков план. А теперь давайте немного отдохнем.

@темы: переводы, Падма, АУ, Элис, Фикатон, Буджолд, Корделия, фикатон на Зимнепраздник-2011, джен

---

на фикатон: "Горький плод и немного сладкого"

Название: "Горький плод и немного сладкого" (Bitter Fruit and Sweet)
Автор: shimotsuki
Объем: 1820 слов
Заказчик: Констанция Волынская
По заявке: "Ботари и Елена Висконти. АУ к финалу "Ученика воина" - Ботари спасли. Гет или джен".
Перевод: Констанция Волынская, бета - Allora
Оригинал взят с community.livejournal.com/bujold_fic/234568.htm...

примечания переводчика

Примечания:
В этом переводе я позволила себе несколько вольностей.
Во-первых, контраст "ты-вы" в обращении Висконти и Ботари. В английском этого, естественно нет, но Ботари обращается к Висконти именно "леди", т.е. явно "на вы", но Висконти говорит просто "Ботари", что может быть как "вы", так и "ты". Так что я не удержалась и притащила в этот перевод фишку, которую нежно люблю в своем оридже - один персонаж говорит "на вы", другой "на ты".
Во-вторых, я добавила в текст уточнение, что Висконти не попала в Ботари, хоть и выстрелила - без фразы "Не попала" это, на мой взгляд, становится ясно лишь к середине текста, хотя должно бы прояснится раньше.
В-третьих, я добавила фразу "Той самой головной боли, что была последствием блоков на памяти." - мне кажется, что из текста иначе не слишком понятно, что у Ботари голова болит не от того, что "Майлз уронил его головой на пол", а именно так же, как в "Барраяре", когда Ботари рассказывает Корделии свою историю.
Наконец, я на всякий случай добавила уточнение, что попойка была в честь свадьбы именно Елены и База.

***

- Леди... - прошептал он. - Вы все так же прекрасны.

„Не провоцируй ее, сержант!“ - безмолвно взмолился Майлз.

Лицо эскобарки исказилось от ненависти и страха. Она собралась с духом.

Не переставая думать о том, что сказал бы его отец – или дед, или сам Ботари – Майлз кинулся на мужчину, который дал клятву охранять его.

За пару секунд, которые потребовались, чтобы вскочить и пересечь маленькую каюту, он представил, как две дюжины жал игольника вонзаются в его беспомощное тело. Но этого не произошло.

Висконти выстрелила. Не попала.

Майлз знал, что его веса не хватит, чтобы повалить Ботари, но сержант рухнул как подкошенный. Его голова стукнулась об пол с пугающим хрустом, глаза закрылись.

Майлз встал на колени и склонился над своим поверженным солдатом. Еще одну долгую секунду, пока вскрики и грохот позади не вернули его к болезненной готовности к бою.

Игольник отлетел на пол в его сторону. Майлз схватил оружие, поставил на предохранитель, перекатился в сторону от Ботари и вскочил на ноги. В левой руке он держал игольник, направленный в пол, правой сгреб свой парализатор с рабочего стола Ботари.

Ненужная предосторожность – Елена уже заломила Висконти руки за спину.

Эскобарка тяжело дышала, ее лицо пылало от гнева и потрясения.

- Адмирал Нейсмит! Я сказала вам, что вершу правосудие! Мне плевать, что это чудовище ваш телохранитель. Он один из самых жутких военных преступников, его нельзя отпускать на свободу!

Елена не ослабила хватки, но ее глаза были полны боли: „Майлз, это же неправда, да? Это не может быть правдой...“

Ее отчаянье затягивало Майлза как водоворот. „Нет. Нет,“ - думал он. - „Не эту тайну я хотел преподнести тебе, Елена.“

- Я не знаю всего, что делал сержант во время войны, - сказал он вслух, почти что безнадежно чувствуя, что этот путь ведет в непредсказуемую и опасную сторону. В темноту. - Я знаю, что он был не в себе и что мой... что Адмирал Форкосиган говорил, были беспринципные офицеры, которые... они провоцировали его животные инстинкты.

Елена вздрогнула и посмотрела на него с упреком. Ты мне этого никогда не говорил.

- Но я знаю и кое-что другое, - произнес Майлз с нажимом. - Форратьер собирался пытать мою мать, а сержант... эээ... остановил его.

Его глаза поймали взгляд Висконти, и Майлз постарался его удержать.

- Полагаю, что то, что случилось с вами, имело к этому какое-то отношение. Моя мать утверждает, что сержант Ботари спас ей жизнь. Думаю, именно поэтому она доверила ему мою.

Елена уставилась на него. От слов Майлза ужас и боль в ее глазах ничуть не утихли.
А вот глаза Висконти сузились:

- Нейсмит. Ваша мать... Ваша мать была капитаном Нейсмит?

Теперь настала очередь Майлза удивляться:
- А?

- Она была старшим офицером в женском лагере пленных, пока мы ждали, когда барраярские ублюдки нас отпустят, - Висконти нахмурилась. - Она мне нравилась. Я ее уважала. Она не боялась. Даже когда Мясник Форкосиган стал проявлять к ней личный интерес.

- Понимаю, - ответил Майлз сдавленно.

Ботари пошевелился с тихим стоном. Висконти повернулась к нему, и ее прекрасное лицо передернулось от отвращения. Но затем она повернулась к Майлзу и поджала губы.

- Если капитан Нейсмит думала, что это чудовище заслуживает того, чтобы жить и дышать после той грязной войны, значит у нее были на то причины.

- Он носил меня на руках, когда я не мог ходить, - произнес Майлз, стараясь, чтобы голос не звучал умоляюще. - Он служил моей семье со всей преданностью с самой войны.

- Хорошо, - поежилась Висконти. Она повернула голову и взглянула на Елену, - Отпусти. Даю слово, что не причиню ему вреда. Если он будет держаться от меня подальше, - ненависть и страх снова омрачили ее лицо. - Но если он придет ко мне, клянусь Богом, я убью его.

Майлз перевел дух и выждал пару мгновений.

- Согласен. Отпусти ее, Елена.

Висконти растерла руки и медленно повернулась к ней:
- У тебя мое имя. Елена.

Две женщины смотрели друг на друга в упор, и в двух парах глаз промелькнуло что-то подобное узнаванию.

Елена жадно потянулась к ней:
- Если это правда, то вы моя...

- Нет, - голос Висконти оборвал нерешительные слова Елены. - Ты тоже будешь держаться от меня подальше. Поняла? Я не желаю видеть ни это чудовище, ни его... его отродье.

Она развернулась, хлопнула ладонью по сенсорной панели и выскользнула за дверь, стоило той открыться едва наполовину.

Майлз повернулся к Елене, но она смотрела вниз на неподвижное тело Ботари. Смотрела с выражением, которого Майлз никогда у нее не видел.

- Мой отец насильник, - прошептала она. - И у моей матери вызывает отвращение уже сам факт, что я существую на свете.

- Елена... - начал он, подбирая слова, но она оттолкнула его и выскочила из каюты до того, как он смог подобрать хоть одно.

Дверь едва успела закрыться за ней, как тут же снова распахнулась и вошел Ард Мейхью.

- Милорд, насчет тех заданий... - он перевел взгляд с Майлза, все еще сжимавшего свой парализатор и игольник Висконти, на лежащего на полу Ботари. - Что стряслось?

- Несчастный случай.

Действительно, несчастный случай.

Адреналин уже выветрился, и Майлз чувствовал себя опустошенным. Он отложил игольник, убрал в кобуру парализатор и прикрыл глаза.

- Поможете мне с сержантом, ладно?

~ * ~

Майлз ждал Айвена в тускло освещенном стыковочном отсеке. Ботари стоял позади него, молча и настороженно, как обычно. Краем глаза Майлз пытался увидеть на этом рубленом лице следы злости или раскаяния. Следы хоть чего-нибудь. Тщетно.

- Баз ее любит, - произнес Майлз осторожно. - Он сделает все, чтобы она была счастлива.

Ботари смотрел прямо перед собой, не двигаясь.

В дальнем конце стыковочного отсека возникла фигура, высокая и стройная. Когда человек приблизился, Ботари застыл, а Майлз прищурился в полумрак.

Елена Висконти.

Его рука опустилась на кобуру парализатора. На всякий случай. Но она заметила его жест и медленно подняла руки, показывая, что в них ничего нет.

Висконти молча приблизилась.

- Адмирал Нейсмит, - учтиво поздоровалась она. Затем, словно это имя оставляло мерзкий привкус во рту (а оно, возможно, и оставляло), выплюнула: - Ботари.

- Техник Висконти, - вежливо кивнул Майлз.

Ботари ничего не сказал вслух – возможно, это было самое разумная реакция. Его глаза буквально впились в ее лицо, горя огнем, в то же время он наморщил лоб, словно от боли. Той самой головной боли, что была последствием блоков памяти.

Она повернулась к Майлзу, встав спиной к человеку из худших своих кошмаров:
- Елена сказала мне, что вы улетаете сегодня ночью.

Майлз моргнул. Висконти все же поговорила с Еленой?

- Думаю, я должна вас кое за что поблагодарить, - продолжила она. - В конце концов, это важно – знать, что у меня есть ребенок в этом мире. Она... Кажется, она хорошая девушка. А это значит, что из всего того ужаса вышло и что-то неплохое.

- Леди... - прошептал Ботари хрипло.

Висконти вздрогнула и инстинктивно пододвинулась ближе к Майлзу, но смотрела она сейчас уже только на сержанта.

Ботари пристально глядел на нее все тем же горящим взглядом. Настолько пристально, что от такого взгляда стало не по себе даже Майлзу. Висконти поежилась, но взгляда не отвела.

- Я причинил вам зло, - произнес он. - Я никогда не смогу исправить это. Если только ценой своей жизни.

Она сделала глубокий вдох. Майлз снова опустил руку на парализатор, но она всего лишь ждала. И слушала.

- Я хотел вылечить вас, - он поморщился от боли и потер голову огромной, квадратной пятерней. - Я любил вас.

- Это тебя не извиняет, - прошелестела Висконти, - за то, что ты делал. За то, что ты продолжал делать.

- Кровь смывает все грехи, - ответил он. - Так говорила мне графи..., - он кинул короткий быстрый взгляд на Майлза, - так говорила мне капитан Нейсмит. Я бы истек кровью за вас, леди. У вас игольник с собой?

- Оруженосец! - резко одернул его Майлз. - Вы под присягой, и вас никто от нее не освобождал.

Но Висконти и не собиралась делать ничего подобного. Она встряхнула головой, сделала шаг назад и подняла руки, словно отгораживаясь.

- Довольно боли, насилия и смертей, - сказала она. - Я не могу простить тебя, Ботари. Не сейчас. Возможно, никогда не смогу. Но Елена не заслужила того, чтобы потерять любящего ее отца. Я больше не желаю тебе смерти.

Майлз наконец смог нормально вдохнуть.

- Я благодарю вас за милосердие, техник. Если есть что-то, что я могу сделать для вас...

Она повернулась, чтобы взглянуть на него. Очень внимательно.

Майлз старался не смутиться под ее испытующим взглядом, но не смог удержаться от того, чтобы не вздернуть рефлекторно подбородок.

- Я тут кое-что почитала. О жизни капитана Нейсмит после войны.

- Да? - выдыхнул Майлз.

- Крайне любопытно, - произнесла она и улыбнулась, но улыбка выглядела неестественной. - Передайте привет вашей матери. Я полагаю, она знала, что делает, когда сбежала на ту отсталую планету.

- Эта отсталая планета у нее в долгу, - ответил Майлз, но я думаю, что моя мать была бы признательна, если вы сохраните в тайне мое... мое другое имя.

Висконти отсалютовала ему с иронией и пошла прочь, тусклый свет очерчивал ее силуэт, пока она удалялась по стыковочному отсеку.

Айвен едва не столкнулся с ней на полпути - его слегка покачивало после попойки, устроенной в честь свадьбы Елены и База. Он повернулся, чтобы рассмотреть ее получше, но Висконти его полностью проигнорировала. Майлз не смог сдержать ухмылки.

Хирург Танга шел позади Айвена, ведя за руку Элли Куинн.

Суета последних советов и приготовлений. Майлзу стоило огромных усилий уйти от всего этого, отказаться от этого ошеломительного поддельного триумфа подмены и отправиться домой, чтобы предстать перед всеми-этими-слишком-реальными опасностями в Совете графов.

Он услышал, что кто-то бежит, замер и повернулся. Это была Елена, в свадебно-нарядной версии дендарийской формы. И вместе с Базом.

Она остановилась перед отцом. И посмотрела на него, а не мимо – впервые с тех пор, как она узнала правду о своей матери.

- Ты поговорил с ней, - сказала Елена тихо. - Она простила тебя?

- Нет, - ответил Ботари громким глубоким голосом.

Лицо Елены окаменело, но он продолжил, хоть поморщился от нового приступа блокирующей боли.

- Она меня не простила. Но она сказала, что я могу жить.

Елена внимательно слушала. Баз взял ее руку в свою, и она ответила пожатием.

- Я не вернусь на Барраяр. Никогда.

Ботари вздрогнул, но все же кивнул.

- Я понимаю. Это еще одна ептимья, что я получаю за мои грехи.

Глаза Елены наполнились слезами:
- Нет. Нет, я не это имела ввиду... Но тут я нашла сама себя. И я хочу себя сохранить. Понять, кем я могла бы быть, - она повернулась к Майлзу. - Спасибо тебе за это. За то, что ты подарил мне меня.

Майлз прочистил горло, пожал руку Елены, затем База:
- Поздравляю. Вас обоих.

Она крепко обняла его. В глазах Елены все еще стояли слезы, а его разум был переполнен и этим обьятьем, и пониманием, что он прежде не заметил, как много Дендарийцев пришло в стыковочный отсек, пока освещение не стало ярче.

Протянутые руки. Рукопожатия. А потом Майлз словно плыл по морю из Дендарийцев. На плечах Елены и База. Сложная ситуация для телохранителя.

Майлз обернулся на Ботари, думая, что тот злится.

Сержант был в полной готовности, рука на парализаторе, но его грубое некрасивое лицо ничего не выражало. Он выглядел смирившимся.

Возможно, Ботари привыкал отпускать.

@темы: переводы, Фикатон, Буджолд, дендарийцы, фикатон на Зимнепраздник-2011, Ботари, джен

---

на фикатон: "Прекрасная планета"

Название: "Прекрасная планета" (A Nice Tall Planet)
Автор: hedda62
Объем: 2800 слов
По заявке: "Дув и Делия тихонько уехали на выходные в домик Куделок на берегу моря"
Заказчик: magglenagall
Гет, PG-13
Перевод: belana
Оригинал взят с hedda62.livejournal.com/255435.html

***

– И не делай никаких списков, – сказала Делия.

Дув посмотрел на свою руку, в которой действительно был карандаш - он отслеживал стандартный перечень экипировки для «полевого агента при двухдневном пребывании на не-враждебной территории осенью». Он вычеркнул «запасные блоки питания для парализатора» и посмотрел Делии в глаза. Через комм-пульт они были не такие удивительно голубые, как при личной встрече, но этого хватало, чтобы у него начали подгибаться колени.

– Почему нет? – спросил Дув. – Ты хочешь сказать, я ошибаюсь насчет… сущности и длительности этого приглашения? – Про себя он переформулировал вопрос с четкостью, более подходящей для допроса под фаст-пентой, а не для ухаживаний: «Разве ты только что не пригласила меня провести с тобой ночь?».

– Давай будем импровизировать, – сказала Делия с легкой язвительностью в сладких обертонах голоса, от которых у него при первой встрече остановилось сердце. – Я знаю, у тебя получится, если ты постараешься.

Это произошло прошлой ночью. Освобождение из тюрьмы и избавление от потенциального смертного приговора дает такой эффект: последний раз, когда он чувствовал себя настолько импульсивным, он избил двух цетагандийцев в Лондоне. Дув смотрел, как Делия наблюдает за отражением воспоминаний на его лице и улыбается. Эти щедрые губы, распахнувшиеся навстречу его губам, пальцы, сжимавшие его ладони, когда он просил её выйти за него замуж. И водитель Форкосиганов, определенно следивший за всей этой сценой в зеркале заднего вида.

Никаких сожалений.

– Не является ли эта импровизация, – спросил Дув, – прикрытием для неодобряемых и преступных действий? – Он легонько постучал по списку. – Нужно избавиться от улик? Иными словами,
– Дув понизил голос до шёпота, – ты просишь меня сопровождать тебя в летний домик твоих родителей в то время, как они не имеют понятия, что ты туда собираешься?

– Ты пытаешься изобразить одного из моих дядьёв?

– Совсем нет. – Он уже практически мурлыкал. Откуда это вообще взялось? Дуву нравилось выражение на ее лице; а в следующий раз сработает? – В последнюю очередь я сейчас хочу быть твоим дядей. – Хотя, бог свидетель, по возрасту он подходит.

– Так ты сейчас серьезно думаешь, – начала она, по-прежнему гипнотизируя его, – что если я сейчас скажу, что проведу у Таши Формаковой все выходные, подбирая наряды на её помолвку, то мой папа все равно вломится в твою квартиру и обнаружит там список, в котором будут фигурировать наручники, массажное масло и видеокамера? И начнет подозревать худшее?

– Я не писал... – Он глянул в список: наручники входят в стандартный набор полевого агента и не указываются отдельно. Массажное масло... Неплохая идея.

– СБ, – сухо заметила Делия. – Паранойя – ваше профессиональное заболевание.

– В мои планы на выходные входит, – как следует напиться, – решить, являюсь ли все еще я СБшником.

– Дув Галени, ты в большей степени СБшник, чем любой, кого я знаю, кроме... – она заколебалась, потом вздернула подбородок и продолжила фразу, которую – он знал – собиралась произнести: – Кроме Саймона Иллиана.

– Твой аргумент принят. Я его принял, взял в плен, уволок, орущего и брыкающегося, и держу под дулом пистолета, пока он не признается. Я только думал, – на самом деле, ничего подобного, – что ты назовешь другое имя.

– Ах, Майлз. – Она отмахнулась. – Он, конечно, тебя вытащил, ты должен это признать.

– Я обязан ему... очень многим.

– Ну, когда ему было семь, я спасла ему жизнь, или, по крайней мере, задницу, так что мы в расчете. И, – добавила она, видимо, заметив блеск в его глазах, – я расскажу тебе эту историю, если ты поедешь со мной к морю. Если только ты не хочешь, чтобы я пригласила Майлза и он сам мог бы всё рассказать.

– Нет, спасибо, – Дув вздрогнул так, что она заметила. – И вообще, ему надо писать отчет.
– А тебе не надо.

– Не сейчас. – Он развел руками. – Свободен как птица.

– И какая это будет птица? – спросила Делия, развеселившись.

– Какая захочешь. Только не сидящая в клетке, – добавил он.

– Сокол. Для меня пусть будет сокол.

Неуклюже – он, без сомнения, влюблен, иначе он не воспринял просьбу кого-то другого настолько буквально – Дув постарался издать крик сокола, пощелкал "клювом", показал Делии пальцы, скрюченные как когти. Она радостно рассмеялась. Сокол – аристократ среди птиц, слишком изысканный, чтобы двое простолюдинов играли с ним (не то чтобы соколы обитали на Барраяре даже в Период Изоляции, что уж говорить про Комарру). По просьбе Делии Дув изобразил бы даже пингвина. Хотя сокол требовал больше усилий. Беспощадности. Мастерства.
Если Дув правильно разыграет свои карты, то через несколько часов он может оказаться в одной постели с этой женщиной. Не то чтобы он не хотел этого вчера (помешали остатки здравого смысла и присутствие Мартина Кости); не то чтобы Делия была настолько невинна, что не понимала, что именно она предлагает; не то чтобы он уже не попросил её выйти за него замуж, но...

– Делия, ты уверена? Насчет выходных? Как же... твоя репутация? Я не хочу... – Он подозревал, что соколы свирепо защищают свое; в конце концов они отдали свои глаза СБ, т.е. Гору. Уже не в первый раз Дув почувствовал себя одновременно агрессором и защитником, хотя обычно он работал над куда более масштабными проектами, чем одна барраярская девственница. Она же девственница, да? Спросить напрямую он не мог.

– Ты отказываешься? – поинтересовалась Делия. В её глазах мелькнула злость. – Ты что, не хочешь, Дув?

– Хочу, – выдохнул он.

– Хорошо. Тогда заезжай к Таше к двум.

– Таша знает, куда ты собираешься?

– Она поклялась молчать. А она фор. Иногда это очень удобно.

– Но... В экстренной ситуации...

– Какого рода экстренную ситуацию ты ждешь? Но если ты хочешь, чтобы о тебе знали... Это не защищенный комм-пульт. И если у генерала Аллегре внезапно не проснулась совесть, то ты все ещё в списках прослушки. Ты получишь бонус, если в деталях расскажу, насколько я хочу, чтобы ты приехал к Таше в два часа?

– Как насчет часа тридцати? – Дув хищно улыбнулся. Делия улыбнулась в ответ и отключила связь.

Дув посмотрел на список и аккуратно вычеркнул пижаму. Потом он крест-накрест перечеркнул лист и трижды порвал его в клочки.

* * *

После стольких лет Дува все ещё поражала разница в масштабе между Комаррой и Барраяром. Дело было не в географии; он достаточно часто ездил в командировки, чтобы привыкнуть к огромным расстояниям, любое путешествие можно распланировать с помощью карт и несложных уравнений. На радость Дуву перелет на восточное побережье был недолгим, Делия провела его в королевском молчании, что, видимо, было для неё необычно. Она очнулась, что ещё раз рассказать, как добраться до места назначения, но Дув не мог отделаться от мысли, что Делия передумала. Между ними большая разница в жизненном опыте. Возможно, он слишком погрузился в свою борьбу за статус и идентичность. Когда Делия спрыгнула с борта флайера, держась за его руку, и грациозно приземлилась на посадочную площадку, она касалась Комарры. И человека, с которым – он смел надеяться – она планирует провести всю жизнь. Это тоже большое расстояние.

Но отрезвил Дува дом, его размер.

– Это ваш маленький летний домик? – спросил он, разглядывая трехэтажное строение из светлого дерева, выполненное в каком-то современном стиле. Дом выглядел так, словно его вынесло на берег волной. Здание прижилось и начало выпускать окна, как побеги.

Делия рассмеялась:
– Когда-то он был маленьким. Я помню старый дом, думаю, что остальные сестры забыли. Но четыре дочери, знаешь ли, требуют места, так же как и множество гостей. Я видела, как несколько министров и парочка фор-лордов стряхивали песок на эти ковры.

– И Майлз?

– Конечно. Вся его семья.

«В таком случае окна прикрыты полем», – пронеслось у Дува в голове. – «Не то чтобы коммодор Куделка не заслуживал таких мер безопасности сам по себе».

– Здесь много кроватей, – добавила Делия
.
Он оторвал взгляд от дома и посмотрел на свою спутницу.

«Ты хочешь говорить о Майлзе или у тебя есть более интересные темы для разговора?»

Много кроватей.

– Покажи их все.

* * *

Они добрались до третьей кровати, прежде чем поддались соблазну. Делия начала неспешную экскурсию с комнат общего пользования на первом этаже, включая кухню, сверкающую белизной и оборудованную самой современной техникой («А здесь Карин размазала целую пригоршню свекольного пюре, когда ей было одиннадцать месяцев, видишь, пятно все ещё осталось»); большую, но уютную гостиную («граф Форфолк пролил здесь вино») и огромный камин, из которого Айвен однажды «спас» горящее полено, изображавшее раненого нейробластером солдата, и прожег дорогой шерстяной ковер. Дув уже заметил у Делии почти что одержимость несовершенством: не радость или осуждение, а желание помнить. Потом они разглядывали широкую кровать коммодора и мадам Куделок, кружевные занавески и тренажеры, громадную комнату для Очень Важных гостей с морскими пейзажами на стенах и прекрасным видом из окна. Потом они поднялись по задней лестнице в другую комнату, в которой Дув заметил только несколько нарядно одетых кукол и розовый тюль на окне, а еще чрезвычайно неудобный угол выстрела снизу, предупреждающе скрипящие ступени...

– Делия... – Она в его объятиях. Нетерпеливая, сладкая, целует его, касается, такие формы, она прекрасная, теплая, высокая...

Она немного отодвинулась и посмотрела на него с усмешкой, которую портил только румянец.

– Высокая?

Как минимум последнее слово он сказал вслух.

– Да. И это прекрасно. Шея не болит.

– Выше, чем Лаиса.

Черт.
– Ты знаешь об этом?

– Слухами земля полнится.

– Это было... – Что это было? Неверный шаг? Ошибка? Честно говоря, нет. Если бы сейчас он целовал ту, другую, он был бы счастлив, просто не… не так возбуждающе, так правильно… – Я могу лишь сказать, – выдохнул он, – пусть у Грегора Форбарры болит шея.

Их с Делией губы снова встретились. Не надо наклоняться, изгибаться, их страсть удивительно равна; он почти в два раза её старше, у него больше сексуального опыта, хотя не так много, как можно ожидать...

Они оказались в кровати, Дув был почти уверен, что это была не его идея. Белое покрывало с розовыми полосками, какая-то шелковистая ткань; его стараниями тут останется пятно, которое, видимо, станет в будущем частью экскурсии... Одежда куда-то делась... Здравый смысл вернулся к нему ровно настолько, чтобы прошипеть что-то о предохранении… "больше СБшник, чем кто-либо"… Новая информация: она бормочет что-то обнадеживающее про тетю Корделию… А, бетанцы… Он с Комарры, такой же инопланетник, такой же… Черт, она же не ждет какой-нибудь экзотики…

– Да, – шепчет она.

Приступ паники останавливает дыхание; он хотя бы это вслух не произнес? Секс похож на фаст-пенту, только у него нет никакой аллергии.

– Да? – сердце у него подкатило к горлу.

– Да, я выйду за тебя замуж. Если тебе это интересно. – Она ведет пальцем по его носу, контуру верхней губы. – Вчера я тебе не ответила.

– Я заметил. Я… рад, что ты определилась.

– Ну вот и решили, – она ухмыляется.

– Да, действительно.

– Извини, что помешала. – Она подтянула коленку выше… именно так... – Как думаешь, ты помнишь...

– О да.

* * *

Восхитительно долгое его пальцы путешествовали вдоль всего ее обнаженного тела, от плеча до колена; уверенная, собственническая ласка. Делия вздохнула.
– Мадам Галени, – произнесла она. – Одно из лучших решений в моей жизни. Это было... м-м-м...

– Живем, чтобы служить.

Делия рассмеялась:
– Значит, ты не увольняешься? Думаю, папе больше понравится зять, имеющий постоянную работу.

– Я могу найти работу в другом месте.

– Не хуже, чем глава Департамента по делам Комарры в СБ? Да, конечно, никто не станет возражать против решения Имперского Аудитора, да? – добавила она, когда Дув с сомнением хмыкнул. – Ты ведь понимаешь, что у нас чрезвычайно стратегический союз. Не беспокойся, я знаю, ты не поэтому...

– Я люблю тебя. Больше, чем любую планету, какую бы ты ни назвала. Ты моя планета.

– Прекрасная и высокая.

– Планета амазонок, – он вновь начал свой поход по поверхности планеты. – Мы в твоей комнате? – спросил он через мгновенье, прервав очередной роскошный поцелуй.

– Нет, Оливии. Я никогда особенно не любила розовый. Но некоторые куклы мои. Незаконно позаимствованные.

– Мы можем восстановить справедливость.

– Никогда не оставляй улики, да? Это было слишком давно. Я уже выросла из кукол. Ты голоден?

– Ужасно.

– На кухне должны быть консервы. Одевайся.

Нашлось какое-то рагу в герметичных пакетах из фольги, но оно оказалось лучше пайков СБ. Делия предложила взять еду и одеяла на пляж – они так и сделали. Они устроились у подножия дюн и прижались друг к другу, ловя последнее тепло заходящего солнца. На побережье было значительно теплее, чем в столице, но Делия заверила, что купаться ещё рано.

– У меня все равно нет купального костюма, – сказал Дув. Делия вздернула бровь.

Он скормил ей последнюю ложку пюре и отставил упаковку в сторону.

– Ну, что твоя семья думает по этому поводу? Обо мне?

– Мы уже прошли этап «Делия, ты можешь выйти замуж за фора» и...

– Но ты можешь...

– Мне не нужен фор. Ты офицер, это достаточно респектабельно. Ты лично вел дела с нынешним и отставным руководителями СБ.

– Возможно, не совсем обычными методами, – хмыкнул он.

– Если ты искал безопасности, то должен был с криком бежать от Майлза, как только его в первый раз увидел. О, я обещала рассказать, как я спасла его задницу. Запомни: не пытайся забраться на эту дюну.

– Почему?

Она коснулась пальцами ноги его щиколотки.

– Это место почти не терраформировали. Не было смысла. Земные растения не удерживают дюны. Здесь расплодились какие-то местные условно травы, они распорют тебе ступню, едва ты сойдешь с тропинки. Но самое поганое местное растение – ведьмины колючки. Они примерно два сантиметра высотой и полностью сливаются с песком, – она говорила тоном, каким могла бы описывать платье какой-нибудь придворной дамы. – У Майлза на них смертельная аллергия. Что было бы не важно, поскольку сержант Ботари всегда носил с собой ампулу адреностимулятора. Хотя когда ты настаиваешь, что спрячешься от своего телохранителя на пляже, в полукилометре отсюда…

Дув посмотрел туда, куда она махнула рукой. В этой части побережья домов было мало, это он заметил еще при приземлении, и строения находились далеко друг от друга. Сегодня ни в одном из них не горел свет.

– Ты пошла за ним?

Делия помолчала.

– Мне было семь. В то время Майлз меня завораживал. Он казался таким… взрослым. В свои тринадцать, ха! Хотя уже тогда я была его выше. Он считал меня ужасной занудой, если только не заставить меня маршировать вместе с сестрами. Карин только училась ходить. Строевая подготовка, детская версия. Как бы то ни было, с такими людьми, как Майлз, случаются припадки, если они наступают на ведьмины колючки. Может, я и была выше, но не была уверена, что смогла бы дотащить его до дома. Именно это я ему и сказала, чтобы он не лез в дюны.

– Сработало?

– У Майлза все-таки есть инстинкт самосохранения. Он время от времени проявляет себя. – Они несколько минут слушали шум волн, потом Делия продолжила: – Знаешь, почему я тебя люблю?

– Почему?

– Одна из причин – ты видишь меня, Делию, а не одну из комплекта блондинок, не члена семьи Куделок и их связь с историей. Не шанс хорошо жениться за неимением девиц из форов подходящего возраста, да и все подходящие уже сговорены.

– Марсия очень привлекательна. Но я не представляю, как вас можно перепутать. И я не смог бы удовольствоваться ею, если бы ты мне отказала.

Делия положила голову ему на плечо:
– Для меня честь стать твоей женой, Дув. И я прекрасно справлюсь с этой ролью. Я действительно знаю нужных людей.

– Это... полезно. Думаю, мы оба достаточно рациональны, чтобы согласиться с этим утверждением. – Он поцеловал её в щёку. – Обожаю твой трезвый взгляд на мир.

– И шея у тебя болеть не будет.

– И это тоже.

– Мы все реалисты, и Куделки, и Друшняковы. Поэтому никто не будет возражать против моих хитроумных и рациональных планов замужества. Слишком долго возражать. А что твоя семья? – Она погладила его ладонь и добавила, прежде чем Дув успел открыть рот: – Я знаю, они мертвы. Но они всё равно важны для тебя.

– Не важны.

– Дув. – Он отказался отвечать. Делия пихнула его и попробовала ещё раз: – Дув. Дэвид.

Он мгновенно напрягся:
– Откуда, черт возьми... А, птичка нащебетала.

– Я знаю нужных людей.

– Моя семья, – начал он, прикидывая, что именно она слышала, и сколько еще времени он сможет хранить эту тайну, – возненавидела бы даже мысль о тебе. Что в моих глазах только добавляет тебе привлекательности. Не то чтобы я эту привлекательность подсчитывал. Но для моей родни единственной худшей парой для меня, чем ты, мог бы стать... Майлз Форкосиган.

Делия хихикнула.
– Ты слишком высокий для него.

– Согласен.

Она посерьезнела.
– Тогда я больше не буду тебя так называть.

– Нет, я... думаю, мне понравится. В гомеопатических дозах. Но в свадебных клятвах, думаю, не стоит меня так называть.

– А мне, видимо, придется именоваться Корделией, – вздохнула она.

– Да, конечно, тебя же... Э-э-э, это прекрасное имя.

– Да, но... оно занято. Мне нравится быть Делией. Особенно, – она поудобнее устроилась на его плече, – сейчас.

Они замолчали, вслушиваясь в шум прибоя, потом Делия вздрогнула.

– Замерзла? Дорогая? – добавил Дув в качестве эксперимента.

– Немного. Пойдем внутрь. На кухне можно приготовить горячий шоколад.

Она поднялась и протянула Дуву руку. Он принял помощь и встал, размышляя о мире, где можно оставить пустовать огромный дом, но, вернувшись туда, быть уверенным, что на кухне будет горячий шоколад. Но эта уверенность не слишком отличалась от той, что была у него... не в возрасте Делии, а в детстве. Его отец любил пить мятный чай с шоколадным печеньем (двойным, с кремом между печеньками), когда возвращался домой после устроенных взрывов – в прямом или переносном смысле. Но на кухне всегда можно было найти чай и печенье. Позже мама всегда имела свежий запас и того, и другого. То печенье на Барраяре не продается. Тем лучше.

Горячий шоколад и, может быть, расточительное и неимоверно прекрасное сжигание дерева в огромном камине, а потом кровать. На этот раз кровать Делии. Дув был готов биться об заклад, что занавески в ее спальне голубые. А потом… Не составляй списки.

– Смотри, куда наступаешь, – прошептала Делия. – Не сходи с тропы.

– Не отходи от меня далеко, – ответил Дув. – Я пойду по твоим следам.

@темы: переводы, Фикатон, Буджолд, Галени, Куделки, фикатон на Зимнепраздник-2011, гет

---

на фикатон: "Набирая очки"

Название: "Набирая очки" (Keeping Score)
Автор: shimotsuki
Объем: 450 слов
По заявке: "Лаиса встречает Кавилло. Исход любой".
Заказчик: hedda62
Взято с community.livejournal.com/bujold_fic/239737.htm... , перевод jetta-e

***

- Не могу не спросить вас, - жена эскобарского президента склонилась к барраярской императрице и понизила голос, - вы действительно вышли за него по доброй воле? Или совершили, ну, некое политическое самопожертвование ради Комарры?

Настоящее самопожертвование, подумала Лаиса еще час назад, это тратить целый вечер их и так короткого визита на Землю на этом унылом приеме. Сегодня вечером здесь даже Грегора не было - какие-то деликатного характера переговоры с тау-китянами задержались намного дольше намеченного времени.

Она разжала стиснутые зубы и жизнерадостно улыбнулась.

- О, заверяю вас, выбор был полностью за мною, и решение приняла я сама. Хотя теперь, я надеюсь, совместное будущее Комарры и Барраяра предстает в еще лучшей перспективе.

Высокая седовласая дама не выглядела убежденной этим заверением. Наверняка она думала: "слава богу, что мы - эскобарцы".

Лаиса вздохнула. Здесь она не заработала ни очка. Хотя бы с бетанцами и верванцами вышло лучше.

*

- Вы самая настоящая аристократка? - выдохнула с расширенными от удивления глазами девочка, дочь Полномочного министра с Пола. - Из высших форов?

- Теперь да. - Со временем жизнерадостная улыбка получалась у Лаисы все легче. - Но лишь по браку. И форы не совсем аристократы, знаешь ли. Исторически это военная каста.

- А-а. - Глаза девочки остекленели.

Здесь я тоже заработала очко, подумала Лаиса, мило кивнула и двинулась по залу в поисках бокала с фруктовой водой. Хотя всего одно; невелика победа - во всей этой скуке переиграть юный цветочек с Пола.

*

Очередная женщина, разглядывающая Лаису с оценивающим блеском в глазах, была не молодой и не старой. Лаиса уже заметила раньше, как та шла под руку с джексонианским бароном, но в списке супруг или официальных консортов этой дамы не было. Любовница? Долговременная куртизанка? Маленького роста, белокурые волосы подстрижены ежиком в бетанском стиле, она просто излучала самонадеянность и очарование. Такая могла бы стать джексонианскому барону полезной спутницей. Или опасной, если тот недостаточно бдительно присматривает за своим Домом.

- Значит, вы и есть новая барраярская императрица, - бархатным голосом заметила женщина. Таким бархатом, под которым прячется острая сталь.

- Да, - ровно отозвалась Лаиса. - А вы, прошу прощения?..

Глаза женщины вспыхнули. - Я практически была императрицей Барраяра.

Первой мыслью Лаисы было, что та просто шутит над нею. Но тут же она заметила, что к ней движутся трое охранников из Имперской СБ, и это были только те, которых она могла заметить в прямой видимости. Тогда она вспомнила.

- О, значит, вы - Кавилло. - Лаиса испытала огромное удовольствие, сделав свою улыбку сладкой, как сахар - как кленовый сироп, которым на Барраяре заливают хлопья на завтрак. - Грегор столько говорил мне о вас!

Кавилло была очень, очень хороша, но Лаиса все же успела заметить в этих ястребиных глазах тень досады.

На этот раз - сто очков в пользу Лаисы. Это как минимум.

@темы: переводы, Фикатон, Буджолд, фикатон на Зимнепраздник-2011, джен

---

Варвара-2

17.02.2011 в 17:22

Пишет  Констанция Волынская:

Auxiliary problem
Я все-таки сделала это. Чтобы хоть один из начатых текстов был закончен.
Писалось оно как фик на Буджолд-фикатон, в чем-то дуальный написанной на той же фикатон "Варваре".
Текст даже подходит под одну из заявок, но думаю, что это уже не важно.
Размер: 2370 слов (около 14 т.зн.)
Рейтинг и т.п.: G, дженогет
Примечание: Текст не бечен, не уверена, что на это вообще стоит тратить время...

ссылка

На мой взгляд, характер ОЖП в связи с деталями ее биографии получился спорный, но вы можете иметь на этот счет и другое мнение.

@темы: Айвен, гет, Фанфики

---

на фикатон: "Дипломатическое поручение"

Название: "Дипломатическое поручение"
Автор: Zvezdo-vzlet
Объем: 1715 слов
Заказчик: shimotsuki
По заявке: "Первая встреча Элизабет Нейсмит со своим зятем".

Звонок комма раздался, едва Элизабет переступила порог квартиры.
На экране появилось неприметное бесстрастное лицо, совершенно ей незнакомое. Но видеть подобные лица ей уже доводилось, так что обращенные к ней слова не стали неожиданностью:
– Госпожа Нейсмит?
– Да, я.
– С вами хочет побеседовать коммодор Радер из Галактического департамента.
Сердце Элизабет подпрыгнуло – с того момента, как из выпуска Галактических новостей она узнала, что ее зять стал фактически полновластным правителем Барраярской империи, а дочь – регентом-консортом («ох, Господи, что за архаичный титул!»), она каждый день ожидала подобного звонка.
– Хорошо, когда мне прибыть и куда?
– Немедленно. За вами уже выслана машина. – Вот так попробуй откажись...
– Я поднимусь в гараж.
Комм отключился, и Элизабет тяжело опустилась в кресло. Интересно, что же это будет за беседа? Ее опять станут расспрашивать о каждом слове, сказанном Корделией за время ее недолго пребывания дома после Эскобарской компании? Или... Нет, лучше не гадать, пусть все идет своим чередом.

*

Здание бетанской СБ было Элизабет хорошо знакомо – после бегства дочери она тут побывала добрую дюжину раз. Однако на сей раз ее повели в противоположное крыло, и человек, сидящий в более просторном и комфортабельном кабинете, чем все виденные ранее в этом заведении, был ей совершенно незнаком.
– Проходите, присаживаетесь, госпожа Нейсмит, – в его голосе слышалось радушие. «Наверняка, притворное», – отметила про себя Элизабет.
– Думаю, вы догадываетесь, с какой целью мы вас сюда пригласили.
Элизабет пожала плечами:
– Из-за Корделии, тут и догадываться не о чем.
– Верно, – подтвердил ее собеседник, назвавшийся коммодором Радером. Затем продолжил после секундой паузы, во время которой смотрел на Элизабет пристальным оценивающим взглядом. – Наше правительство и правительство Эскобара приняли решение восстановить дипломатические отношения с Барраяром.
«Угу, – саркастически подумала она, – наверняка на них нажали крупные торговые корпорации, несущие огромные убытки из-за необходимости летать в обход Комарра и прервать все торговые сделки с ним самим».
– В ближайшее время на Барраяр отправится наша расширенная дипломатическая миссия, в нее войдут различные аналитики, цель которых будет оценить политическую, экономическую и технологическую ситуацию в империи. Мы бы хотели предложить вам место в составе этой делегации.
– И в каком же качестве? Я не политолог, не экономист, не специалист по передовым технологиям.
– Вы инженер-медик и можете оценить техническое оснащение тамошних больниц и медицинских центров.
– И, конечно, на всей Бете нет специалиста, который способен сделать это более профессионально? – Элизабет не сдержала сарказма. – Давайте перестанем играть в детские игры, и вы скажете мне прямо, что именно вам от меня нужно, иначе можете не рассчитывать на мое сотрудничество.
Радер поморщился.
– Хорошо, раз вы настаиваете. Мы хотим, чтобы вы полетели на Барраяр, встретились там с вашей дочерью и зятем и... поговорили с ними в приватной обстановке.
– Задала им интересующие вас вопросы, а потом подробно пересказала вам полученные ответы, так? Или вы вообще собираетесь надеть на меня пару-тройку жучков?
– Нет, – спокойно ответит Радер, не реагируя на ее сарказм. – Жучки ставить бесполезно – охрана Лорда-Регента вполне профессиональна. В остальном же вы правы – мы действительно хотим, чтобы вы обсудили интересующие нас темы и рассказали нам о результатах этого обсуждения. Но! Мы не собираемся вас к этому принуждать. Вы сами будете решать, что именно из сказанного довести до нашего сведения. Более того, вы сможете обсудить со своими родственниками, какие их слова и в какой форме передадите затем нам. Фактически, мы предлагаем вам провести неофициальные переговоры с лидерами иностранной державы. Постарайтесь понять нас правильно, мэм: нам действительно катастрофически не хватает информации, на основании которой мы должны будем выстраивать свои отношения с Барраяром. Сведения, поступающие оттуда, крайне противоречивы. С момента смены власти прошло еще слишком мало времени, чтобы мы могли делать выводы по конкретным результатам. А нам это совершенно необходимо – мы стремимся, по возможности, не совершать ошибок и не провоцировать новые вооруженные конфликты. Думаю, и вы сами заинтересованы в этом ничуть не меньше нас – если с Барраяром будут восстановлены ну пусть и не дружеские, но хотя бы нормальные дипломатические отношения, вы сможете чаще видеться с вашей дочерью и с будущим внуком.
Элизабет вздрогнула. «Внуком?! О, Господи!» Вслух же она сказала с нескрываемым сарказмом:
– И как, скажите на милость, вы собираетесь поддерживать «нормальные дипломатические отношения» с государством, жену правителя которого намерены арестовать по обвинению в шпионаже на это самое государство?
Радер вздохнул:
– Над этим вопросом мы тоже сейчас работаем. Думаю, он будет решен в ближайшее время.
Повисла напряженная пауза.
– Хорошо, – медленно проговорила наконец Элизабет, – допустим, я соглашусь. Как вы можете гарантировать, что по возвращении меня не ждет допрос с фаст-пентой, «доверительная» беседа с применением наркотических палочек, принудительное лечение или прочие подобные штучки?
– Мы готовы дать вам письменное обязательство в присутствие вашего адвоката. – Радер заметно оживился.
– Что ж, в таком случае я должна с ней сначала посоветоваться.
Радер кивнул.
– Завтра в четыре я буду рад видеть вас обеих в моем кабинете.
– Вы даже не спрашиваете имя моего адвоката?
Радер усмехнулся.
– Оно нам известно. Если по каким-то причинам это время вас или ее не устроит, свяжитесь с моим секретарем. Вот номер.

*

Элизабет не спала всю ночь. Сердце ее металось от радостного предвкушения скорой встречи с Корделией до тревоги за возможные последствия этой встречи.
Но на следующий день в условленный час она вместе со своей лучшей подругой Линдой Скотт – преуспевающим бетанским адвокатом, входила в знакомый кабинет.
Без лишних слов Радер протянул ей распечатку договора. Элизабет сначала очень внимательно прочла его сама, затем передала Линде. Та читала долго, несколько раз сверяясь с каким-то данными в своем наручном комме. Потом предложила несколько незначительных поправок и изменений формулировок. Радер охотно согласился, распечатал новый вариант, все трое его подписали электронным пером. Подписи одновременно появлялись на экране. Радер перенес подписанный договор на два кристалла и передал их Элизабет и Линде.
– Благодарю вас, дамы. Госпожа Нейсмит, в ближайшие четыре дня к вам будет ежедневно наведываться мой сотрудник, который снабдит вас всеми необходимыми инструкциями и списком интересующих нас тем. Обговорите с моим секретарем удобное для вас время.
– Но как же моя работа...
– Не беспокойтесь – вам уже оформлен оплачиваемый отпуск на весь период вашего отсутствия на Бете, начиная с завтрашнего дня.
– И сколько же продлится это отсутствие?
– Думаю, во многом это будет зависеть от вас самой. Вылет делегации через пять дней. Вам будет выдана галактическая кредитная карточка на «представительские расходы».
– Как это любезно с вашей стороны, – усмехнулась Элизабет. – И каковы же могут быть эти расходы?
– В пределах разумного, – Радер был убийственно серьезен. – О них вам придется отчитаться по возвращении. Удачного путешествия, госпожа Нейсмит.
– Благодарю.

*

В назначенный день на посадочной площадке космопорта собралась дипломатическая группа. На Элизабет все поглядывали с любопытством, но никто не подходил и не заговаривал. Последним прибыл будущий посол Колонии Бета на Барраяре. Высокий мужчина средних лет с умным, интеллигентным лицом. Он поздоровался со всеми и прямиком направился к Элизабет.
– Госпожа Нейсмит? Очень рад с вами познакомиться, я – Клив Дерринг. Надеюсь, с вашей помощью нам удастся быстрее наладить контакт с нашими барраярским коллегами.
– Для этого я здесь, – Элизабет постаралась улыбнуться как можно более естественно.

Полет прошел спокойно и без неожиданностей. На Эскобаре они задержались на три дня, там к ним присоединилась эскобарская дипломатическая группа. И опять любопытные взгляды исподтишка, смолкающие при ее появлении разговоры.
Весь дальнейший путь она проделала, почти не выходя из своей каюты.

Элизабет была уверена, что Корделия встретит ее в космопорте Форбарр-Султаны, но ее там не оказалось. Делегации встречали высокие чины барраярского МИДа (все в военной форме) и усиленный эскорт охраны. Вновь прибывших рассадили в лимузины и повезли в особняки, в которых до войны размещались резиденции посольств.
Вид города, который Элизабет могла наблюдать из окна машины, поразил ее – смесь различных стилей, современные многоэтажные коробки из бетона и стекла перемежаются старинным каменными особняками, некоторые районы выглядят сущими трущобами с полуразвалившимися халупами. Одно огромное бесформенное серое здание особенно поразило своей уродливостью.
Когда они проезжали по мосту над довольно широкой рекой («Господи, настоящая река! Столько воды течет совершенно свободно, не по трубам и не в водосборники!»), кто-то указал на мрачный замок, возвышающийся на противоположном берегу:
– Замок Форхартунг. Там заседает Совет Графов. Завтра в Зале Совета состоится вручение верительных грамот.

Церемония началась в девять утра. Первой в большой круглый зал вошла бетанская делегация. Элизабет шла последней. Еще не войдя, через высокие резные двери она увидела Корделию – такую родную и такую новую и незнакомую: высокую элегантную женщину в пышной длинной юбке и приталенном бежевом жакете. Волосы уложены в сложную прическу и заколоты эмалевыми гребнями. Живот еще не округлился настолько, чтобы это было сразу заметно, но фигура, осанка, какая-то необычная плавность и осторожность движений – все говорило опытному взгляду Элизабет о том, что она действительно скоро в третий раз станет бабушкой.
Рядом с Корделией на помосте стоял коренастый мужчина чуть выше нее ростом в богато расшитом серебром коричневом мундире. Пронзительные серые глаза внимательно присматривались к каждому входящему. Так вот он каков в жизни: адмирал лорд Эйрел Форкосиган, Лорд-Регент Барраярской империи, Мясник Комарра, ее зять. Все вместе эти титулы выглядели странно, противоречиво, никак не хотели соединяться и укладываться в голове.
Такие мысли вихрем проносились у нее в голове, пока она переступала порог огромного зала.
Тут она перехватила взгляд Корделии и увидела, как на лице дочери попеременно отразилась целая гамма чувств: крайняя степень удивления, сомнение, наконец, всепоглощающая радость. Корделия непроизвольно сделала шаг вперед, но тут же спохватилась и вернулась на прежнее место. Взглянула на мужа с немым вопросом. Тот чуть заметно кивнул и улыбнулся. «Вот, оказывается, в чем дело! – поняла Элизабет. – Никто не предупредил Корделию – ей хотели сделать сюрприз». Что ж, сюрприз удался, она выглядела ошеломленной и довольной.
Клив Дерринг вручил Лорду-Регенту верительные грамоты, затем по очереди представил всех сотрудников посольства. Форкосиган каждому пожимал руку, говорил пару приветливых слов.
Наконец, очередь дошла до Элизабет. Дерринг представил ее как эксперта по медицинскому оборудованию. Форкосиган протянул ей руку и широко искренне улыбнулся:
– Очень рад с вами познакомиться, госпожа Нейсмит. Надеюсь, ваше пребывание на Барраяре будет приятным.
– Очень надеюсь. – Элизабет улыбнулась в ответ.

Перед представлением эскобарской делегации был объявлен небольшой перерыв.
К Элизабет подошел неприметный молодой человек в сером костюме и тихо попросил ее следовать за ним.
Они прошли по коридорам и он отворил небольшую дверь, пропуская ее вперед.
Комната оказалась залом заседаний. Открылась дверь в противоположном ее конце, и Элизабет услышала гул голосов, доносившихся из Зала Совета. В конференц-зал вошли Корделия и Эйрел («Да-да, надо привыкать называть его так!»). Он поддерживал ее под локоть – так нежно, так бережно. У Элизабет перехватило дыхание.
Корделия бросилась к ней, крепко обняла, у обеих на глазах выступили слезы. Эйрел остановился чуть поодаль с удовольствием наблюдая эту сцену.
Наконец, Корделия отстранилась, взяла маму за руку, подвела к Эйрелу.
– Думаю, – сказала она улыбаясь, – вам пора познакомиться поближе.
Эйрел протянул руку, и вновь его рукопожатие было крепким и сердечным.
– Спасибо, – тихо произнесла Элизабет. – Спасибо за то, что вы сделали мою дочь счастливой.


Теща, зять и любимая дочь - (с) Геммиона:

запись создана: 09.01.2011 в 00:35

@темы: Фикатон, Корделия, Колония Бета, фикатон на Зимнепраздник-2011, джен, Рисунки, Фанфики

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

аут-леди за работой

Райан Дегтиар:

(c) WermoongRey

@темы: Цетаганда, Рисунки

---

на фикатон: "Скромное предложение"

Название: "Скромное предложение" (A Modest Proposal)
Автор: zahri_melitor
Объем: 1250 слов
По заявке: "Что-нибудь про лорда Падму Форпатрила, а если там же будут Эйрел и Корделия - совсем хорошо"
Заказчик: Eilat
Предупреждение: АУ. Падма Форпатрил не погиб во время фордариановского переворота.
Взято с community.livejournal.com/bujold_fic/235924.htm... . Перевод jetta-e

***

Корделия Форкосиган ворвалась в кабинет Падмы, отстранив секретаря - бедняга едва успел вскочить из-за стола, когда она отмахнулась на ходу: "Не беспокойтесь, лейтенант, он меня ждет". Падма оторвал взгляд от дисплея и не спеша поднялся.

- Миледи регент-консорт. Что я могу сделать для вас?

- Капитан лорд Форпатрил, приношу свои глубочайшие извинения, что опоздала к назначенному времени встречи.

За ее спиной Падма с секретарем обменялись удивленным взглядами. Хотя ни один из барраярских военных не осмелился бы противоречить леди Форкосиган (на ум слишком быстро приходили острые клинки и отрезанные головы), но Падма точно не помнил ни про какую встречу. И лейтенант Паркс, судя по выражению его лица, тоже.

- Миледи?

Озорные чертики заплясали в глазах Корделии.

- Проверьте ваш календарь, Падма.

Падма посмотрел вниз и быстро пролистал свой ежедневник. Разумеется, сегодня был выделен получасовой интервал, озаглавленный как "Встреча с леди Форкосиган". Эти полчаса уже шесть минут как начались. И все же Падма мог поклясться, что еще утром этой записи не было.

- Мои извинения, леди Форкосиган. Лейтенант Паркс, закончим позже?

Паркс тихо вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь, оставив их двоих наедине. Это не отвечало в точности форскому светскому протоколу, но, во-первых, во всех офисах СБ понатыкала жучков, а во-вторых, Корделия ему практически невестка – то есть такое же близкое лицо, как члены его собственной семьи.

Обойдя стол, Падма отодвинул для Корделии самое удобное кресло для посетителей. Лишь потом он уселся обратно на свое место и вопросительно приподнял бровь.

- Ну что ж, в чем дело, Корделия? И не могло твое дело подождать до вечера?

- Извини за ежедневник, Падма. Когда я заговорила на эту тему с Эйрелом по-хорошему, он просто удрал от меня. И нет, до вечера оно ждать не может.

Корделия села, выпрямив спину: истинная фор-леди от макушки до пяток. Элис как ее наставница оказалась выше всех похвал. Падма сразу и инстинктивно напрягся, собирая все свое внимание. Эффект такой же, как если бы старая форская драконица вроде леди Форпарадис хлопнула его по затылку веером и приказала "Слушай, мальчик!".

Корделия полезла в карман и выложила на стол перед Падмой чип с данными.

- Этот документ содержит некое предложение для вас, лорд Падма Форпатрил. - Она усмехнулась. - Обещаю, он тебе понравится. Там есть необходимые сноски и все приложения.

Смерив Корделию сердитым взглядом (ну, да, Падма любил, чтобы запросы оформляли надлежащим образом, но лишь потому, что это облегчало работу с ними), он вставил чип в прорезь и вызвал на экран файл.

Документ был озаглавлен: "Маточные репликаторы: полная информация об альтернативах вынашивания". Подзаголовок гласил: "Аргументы, подобранные с учетом барраярских форских воззрений".

Падма перевел взгляд на Корделию. Та сладко улыбалась.

Падма возложил обе ладони на столешницу:

- Корделия. Ты предоставила мне совершенно не военный запрос.

- Вообще-то, все маточные репликаторы на планете сейчас в руках Имперской Армии, так что запрос очень даже военный. Но нет. Это предложение адресовано лично тебе с учетом твоего положения в окружении лорда Регента. Я желаю сделать маточные репликаторы реальной альтернативой, доступной барраярским женщинам.

- Эти вопросы вне моей юрисдикции.

- Я знаю. Я принесла это предложение тебе, Падма, вот по какой причине. Айвену два года, и Элис говорила мне, что вы хотите еще детей. - Корделия поглядела ему прямо в глаза. Сейчас она выглядела уже не барраярской леди, но самым настоящим капитаном бетанской Астроэкспедиции. - У нас с Эйрелом детей больше быть не может, но у вас двоих - да. Я бы хотела, чтобы ваш следующий ребенок появился на свет из маточного репликатора. Таким образом вы поможете представить эту идею Барраяру. Здесь в файле изложенный литературным языком обзор самой технологии и истории ее внедрения в различные общества – с особым акцентом на слаботехнологических планетах и сообществах. Плюс здесь перечислены все, какие я только отыскала, аргументы и контраргументы к вопросу о том, нужна ли Барраяру эта технология прямо сейчас.

Ну уж это слишком! Хотя Падма знал Корделию добрых три года, хотя его самого воспитывали принц Ксав и принцесса Амелия (временами превращающаяся в совершенно хладнокровную бетанку), но тут его чувство пристойности возмутилось. Порядочные форессы, даже родственницы, не заговаривают с мужчиной о том, что тому, дескать, надо срочно завести ребенка. Такие разговоры ведутся только через жен. И уж во всяком случае, порядочная форесса не выражает это пожелание в форме заманчивого научного предложения. Заводить детей по политическим соображениям – это нормально. А вот ради содействия ходу эмансипации на Барраяре – нет. (Даже если способ обзаведения этими самыми детьми и есть часть плана эмансипации).

Он быстро просмотрел документ. Да, "Эмансипация барраярских женщин как метод борьбы с угрозами их здоровью и благосостоянию" было одним из первых трех пунктов в списке причин, по каким им с Элис надлежало заводить следующего ребенка в репликаторе.

- Но почему ты говоришь об этом со мною, а не с Элис? - вопросил Падма, сам раздосадованный жалобными нотками в своем голосе.

- О, с Элис мы это уже обсудили. Теперь я хотела провести разговор с тобой. Врачи и медтехники должны обучаться работе с маточными репликаторами, а для этого на эту специальность необходим спрос. Будет чрезвычайно прогрессивно и показательно, если майор лорд Падма Форпатрил из Генштаба и его супруга, Хозяйка императорского дворца, для своего следующего ребенка выберут репликатор. Еще один шаг к тому, чтобы сделать Барраяр современным. Будь добр, Падма, обдумай это. Ты помнишь, как Элис носила ребенка в прошлый раз?

Падма вспомнил ловушку, которой обернулась крошечная квартирка в Форбарр-Султане, когда все назначенные сроки родов у Элис миновали. Вспомнил ужас. И то, что репликаторы хранились в защищенных подвалах Имперского госпиталя. Теперь их оставалось только пятнадцать - два сгорели в дворцовом пожаре.

- Репликатор не в силах защитить своего обитателя от любых опасностей, Корделия, - мягко заметил он. - Майлз все равно был в заложниках.

Лицо Корделии отвердело.

- Знаю, - выдохнула она, и на ее лице промелькнула измученная улыбка. - Но если захочется или потребуется, то репликатор можно спрятать в бункер и выставить вокруг него круглосуточную охрану. А вот Элис такого обращения не потерпела бы.

- Скорее всего, - согласился Падма.

Корделия покосилась на настенные часы и поднялась.

- Я и так украла достаточно твоего времени. Если сможешь выкроить еще немного, пожалуйста, прочитай это предложение полностью.

Падма тоже встал, проводил ее до дверей и открыл перед нею створку.

- Конечно. Мы с Элис ужинаем у вас сегодня вечером, ничего не изменилось?

- Ничего. Грегору, Майлзу и Айвену устроят отдельный пикник в детской, а за столом будут одни взрослые.

Одарив улыбкой лейтенанта Паркса за его секретарским столом, Корделия удалилась по коридору. Возвращаясь обратно в мир форесс, так сказать.

Падма вернулся к себе, открыл ежедневник и попытался вернуться к прерванной работе. Но сконцентрироваться никак не удавалось. Черт побери, Корделия все-таки внедрила эту мысль в его голову.

Он открыл файл и принялся за чтение.

*

Этим вечером, пока они с Элис одевались для ужина во дворце, Падма рассказал про визит своей жене.

- Корделия ворвалась в мой кабинет и вручила мне сорок страниц причин, по каким нашего следующего ребенка надо растить в маточном репликаторе. Сорок страниц - это не считая приложений, а там еще восемьдесят семь статей по технологии маточных репликаторов и ее существенному влиянию на различные культуры.

- О боже. - Элис с улыбкой покачала головой. - Да, в последнее время она вся в этой теме.

- Я так и понял, - улыбнулся Падма в ответ. – Хотя, просмотрев этот файл, я понял, почему она ею так одержима.

Элис приподняла бровь:

- Разве это не самоочевидно, милый?

- Нет, дело не просто в Майлзе и тератогене. Я сначала тоже так подумал, но потом просмотрел кое-какие статьи. Инженер Элизабет Нейсмит упомянута как минимум в пяти технических спецификациях на маточные репликаторы. Похоже, Корделия рассматривает эти штуки как своего рода семейный бизнес...

@темы: переводы, Падма, Фикатон, Буджолд, Корделия, фикатон на Зимнепраздник-2011, джен

---

на фикатон: "Праздные раздумья"

Название: "Праздные раздумья" (Idle Thoughts)
Автор: Gwynne
Объем: 1490 слов
Заказчик: Kimi Jade
По заявке: "Что-нибудь вдумчивое про Грегора".
Переводчик: Gor Eye
Оригинал взят с archiveofourown.org/works/150210

***

Это произошло на заседании Совета графов. Данное мероприятие, прямо скажем, не поощряло оригинального мышления, но, по крайней мере, позволяло думам блуждать свободно. Господь свидетель, никому бы не захотелось вникать в то, что творилось перед ним.

К счастью, среди присутствующих пэров империи один только Майлз знал Грегора так, чтобы понять: тот вовсе не пребывает в полной сосредоточенности по вопросу разведения овец на Южном Континенте. Поскольку проблема подразумевала большие вложения из правительственных фондов – в данном случае, средств на постройку поилок, очевидно, и льгот на конечный продукт, - дискуссия шла вдохновенная. Что на языке политических эвфемизмов значит "держаться в шаге от покушения на убийство".

Майлз, естественно, прекрасно проводил время. Пока тема не касалась непосредственно его самого, земель Форкосиганов или каких-либо интересов безопасности, он мог подзуживать всех, словно слепень, взбаламучивая каждую из сторон и не особо беспокоясь о конечном результате. Подсчитывались голоса, заключались сделки, стоял радостный гул обсуждений и разделов сфер влияния, пока ораторы один за другим разглагольствовали перед собранием, уверенные каждый про себя, что говорят голосом Разума.

- Возможно, достопочтенные графы не знакомы со многими опасными заболеваниями, свойственными овцам...

Император, конечно, участвовать в общей бурной деятельности не мог. Еще одно ограничение его свободы. Грегор был в данный момент занят очередным "моя жизнь - отстой!". И он все еще не привык к отсутствию Эйрела. Майлз в Совете, бесспорно, то еще развлечение, но Грегор скучал по своему бывшему премьер-министру. Хотя то, что ушло от Грегора, явно прибавилось к активам Зергияра.

- …Дизентерия, личинки, "жирное ухо"…

Ушло. Все вокруг него уходили, раньше или позже. Понемногу его мысли соскользнули с "хмурых" на "мрачные", а оттуда направились к "жалобным".

- …далее, у них разнообразные осложнения с ногами…

Он застрял на этой паршивой работе на тридцать лет. По-хорошему, он должен был до сих пор быть кронпринцем. Кронпринцы остаются в армии. Они могут сделать что-то вроде настоящей карьеры. Они могут передвигаться, не вызывая у СБ коллективного сердечного приступа. Они могут пойти в магазин или бар. Прогуляться по чертовой улице. Полетать на флаере. Иметь друзей. Делать идиотские вещи, когда в голову взбредет.

- …и инфекции при купировании хвостов…

Список в его голове рос: привычное монотонное перечисление удовольствий, на веки вечные ему запретных. Императоры такого не делают.

- …не говоря уже о проблемах с паразитами…

Если бы его отец остался жив, Грегор мог бы годами ходить в кронпринцах и успеть пожить.

Если бы его отец остался жив…

На этом месте грезы всегда налетали на скалу и стремительно шли ко дну. Потому что если бы его отец остался жив, все вокруг могло бы быть совершенно по-другому, и не только для Грегора.

- …а потом проблемы с породным воспроизведением…

Если бы Зерг остался жить и стал императором…

Всего в дюжине метров поодаль за несколькими толстыми стенами располагался музей, а там - несколько кусочков Ури Безумного на видном месте. Постоянный наглядный урок: мотай на ус, вот что случается, когда император ведет себя катастрофически неправильно.

Какие части Зерга поместили бы в витрину, если бы он вернулся с Эскобара?

- …хвосты, и, конечно, кастрация молодых самцов…

Сколько бы он продержался, пока шилья не полезли бы из мешка? И как бы назвала его история: Зерг Извращенный? Зерг Мерзкий? Зерг... нет, ни одно имя не было бы достаточно скверным. Грегор глубоко вздохнул, чтобы успокоить мысли. Да, Зерг бы определенно заработал себе прозвище.

- …достаточно племенных баранов…

И в конце концов, пролив уже чересчур много крови, он оказался бы низвержен и казнен после уместно длительной и бурной гражданской войны. Кто стал бы императором вместо него? Позволили бы они Грегору сесть на престол? Или его захватили бы Фордариан или Фордроза? Или посадили бы пинающегося, орущего Эйрела? Наверное, Эйрела, как результат, если Эйрел бы не вынудил их отдать трон Грегору. Не то, чтобы ему самому этого хотелось.

- …предназначенных для обуче…

Сколько бы жизней было потеряно прежде, чем Барраяр наконец освободился бы от Зерга? Переворот Фордариана стоил восьми или девяти тысяч, плюс вдвое меньше погибло на Комарре. Зерг бы обошелся дороже. У него были бы Джес Форратьер, министерство политвоспитания и Гришнов, склонившийся к его уху. Может быть, в конце концов его назвали бы Зергом Марионеткой.

- …понадобится соответственное количество скотобоен…

Да, благословением для Барраяра стало то, что Зерг не пережил Эскобара. А смерть Джеса Форратьера – пошла бонусом к нему.

После Эскобара империю, как гигантский подарок к Зимнепразднику, завернули и решительно выставили прямо перед беспомощным ребенком. По крайней мере, Эзар позаботился, чтобы у него были Эйрел с Корделией, он бы ни за что не выжил без них.

- …максимально щадящий забой…

Эзар… о чем думал Эзар, когда Зерг погиб? Знал ли он о его… привычках? Конечно, знал, Эзар знал все.

Если Эзар знал все, он знал и то, что вторжение на Эскобар практически не имело шансов на успех.

- …выводя линии равно как ради шерсти, так и ради мяса…

Тогда, перво-наперво, почему он позволил этой чертовой кампании состояться? Даже без плазменных зеркал шансов почти не было. И отдать командование Зергу и Форратьеру, низводя Форкосигана, - одного из самых блестящих стратегов, каких только когда-либо рождал Барраяр, - до задач планирования отступления, было крупной ошибкой.

Но… Эзар не совершал ошибок. Не таких, не такого масштаба.

Эскобар был ошибкой.

Эзар не делал ошибок.

Значит, Эскобар случился… намеренно?

- …придется планировать вперед, исходя из будущих потребностей в мясе…

Зачем Эзару позволять, даже одобрять крайне дорогостоящее, обреченное, глупое вторжение? Эзар много кем был, но никак не глупцом. Судя по словам Эйрела, главным просчетом Эзара было то, что он не думал галактическими мерками. Так что потерю дружеских отношений с Эскобаром он в свой анализ не включил.

- …проблемы окружающей среды…

Грегор сдержал дрожь. Глубоко внутри поднимался холодок. Ему не хотелось додумывать эту цепочку мыслей.

Он не мог остановиться.

- …в направлении дальнейшего использования земель…

Эзар знал, что вторжение провалится. Эзар послал Эйрела, чтобы тот сохранил от последствий этого провала как можно больше жизней. Эзар знал своего сына, он знал, что Джес использовал чрезмерные амбиции Зерга и его многочисленные пороки для сохранения контроля над ним. Знал, что амбиции Зерга пошлют его на передовую, когда он самолично пожелает увенчать вторжение победой.

Но Эзар знал, что их всех ждет провал. А его сын будет на передовой.

Грегор застыл, демонстрируя совершенное спокойствие на лице, пока его разум нёсся к невероятному заключению.

Эзар отправил сына на смерть.

И еще пять тысяч человек - встретить его у адских врат.

- …нужно рассчитать максимальную выгоду…

Грегор ждал, что его настигнут ужас и шок. Но ничего подобного. Он уже знал об извращенной натуре Зерга. Он знал, что Эзар был безжалостен в своем стремлении защитить империю.

Эзар убил пять тысяч лучших барраярских парней, чтобы спасти империю. Он не стал бы даже брать в расчет эскобарские и бетанские смерти, или цену галактического будущего Барраяра. Солдаты созданы служить - они послужили. Возможно, спасая вдвое больше жертв гражданской войны, необходимой для избавления от Зерга. Простая Имперская математика.

- …мои благородные коллеги игнорируют проблемы финансирования оборудования…

Но… на этом мысль не остановилась.

Эйрел… лучший стратег своего времени. Он тоже должен был догадаться - если смог Грегор, то Эйрел наверняка догадался задолго до него, раньше на десятилетия. И он ни разу ни словом не обмолвился Грегору.

- …с другой стороны, мои благородные коллеги не замечают расходы, распределяющиеся на остальное сообщество…

Более того, Эйрел должен был знать все еще тогда, когда все это разворачивалось. Он бы знал всех актеров этой гнусной драмы, он не мог не догадаться.

Теперь ужас был близок. Грегор знал, что оставалась еще одна мысль, один шаг. Одно холодное понимание. И не мог остановиться.

- …мы должны глядеть вперед…

Эйрел знал все еще до начала. Эйрел всегда был человеком Эзара, телом и душой. Эйрел был частью плана.

Эйрел был там не для того, чтобы спасать людей. Он был там, чтобы не спасся Зерг.

Эйрел убил отца Грегора.

А потом воспитал сына Зерга.

- …мы основываем отрасль, которая в будущем станет поддерживать наших детей…

Грегор развернул мысль в голове. Человек, которым он восхищался больше всех на свете, расправился с кронпринцем Зергом. Жестоко, исполнительно, безжалостно.

Эйрел…

Вот здесь его мысль остановилась. Эйрел. Эйрел убил Зерга. Тихо убрал, заметая следы целым планетарным вторжением.

- …возможность селекционного скрещивания с целью выведения ценных свойств…

Это приказал Эзар. Дед Грегора свел в могилу его отца, оставшись победителем в их имперском соревновании на взаимное уничтожение. Еще одна деформация в его перекрученной генетике. А потом Грегор, правнучатый племянник помешанного на казнях маньяка, внук массового убийцы, сын дурака и извращенца, был воспитан дедушкиным любимым киллером.

Ниже некуда.

- …не та отрасль, которую мы можем позволить себе потерять…

Эйрел знал. Эйрел это сделал. Слова просто продолжали крутиться у него в голове.

Эйрел убил Зерга.

Скажи еще раз. Зерг, отец, кронпринц. Будущий император. Эйрел подставил его под луч плазмы так же надежно, как если бы лично нажимал на спуск.

Эйрел. Убил Зерга. Эйрел. Убил моего отца.

Грегор на секунду прикрыл глаза, заставляя мир вокруг себя отступить. Он должен остаться с этим один на один.

Эйрел убил. Зерга.

Грегор глубоко вздохнул.

- …в заключение, господа, я скажу, что овца - наш друг…

Он снова открыл глаза. Ничего вокруг него не изменилось, за исключением всего его мира.

Теперь он мог произнести эти слова про себя без содрогания.

Эйрел убил Зерга.

Слава богам.
***


И немного о грегоровских кошмарах и овцах (иллюстрация Gor Eye):

запись создана: 12.01.2011 в 19:36

@темы: переводы, Фикатон, Буджолд, фикатон на Зимнепраздник-2011, джен, Фанфики

---

на фикатон: "Идея фикс"

Название: "Идея фикс"
Автор: tuully
Объем: 530 слов
По заявке: "Донна еще до операции, причем не в романтическом контексте, а во взаимодействии с братом"
Заказчик: Таэлле

***

- Примерь, - Пьер Форратьер с тайной гордостью подвинул сестре очередное изделие.

Донна криво улыбнулась. Конечно же… еще одна шляпа из фольги.

- От чего она защищает на этот раз? - спросила она, пытаясь уместить на голове тяжелое сооружение. Пожалуй, чтобы носить это, понадобятся шпильки размером с корабельный гвоздь.

- От считывателя мыслей. Его в СБ изобрели. И провели в наш особняк, чтобы узнать наши семейные тайны, - шепотом поведал Пьер. Он затравленно оглянулся, будто ожидал обнаружить в пустой комнате спрятавшийся взвод коммандос.

- А почему именно в наш особняк, а не, допустим, к Форбреттенам? - устало спросила Донна. Может, пора намекнуть семейному врачу, что пора увеличить графу дозу успокоительного? Нет, нельзя. Кажется, Ришар сумел сделать из врача осведомителя. Или ей это только кажется? Не пора ли и ей проконсультироваться насчет семейного недуга?

- Потому что здание СБ строил наш предок. И он оставил подземный ход, соединяющий наш дом и здание СБ, на случай, если его арестуют и запрут в казематах.

- Никогда не слышала ни о чем подобном, - решительно пресекла очередные параноидальные фантазии брата леди Донна.

- Мне Бай сказал, - упрямился Пьер.

"Бай. Ага. Узнаю семейное чувство юмора."

- А мне он не говорил ничего подобного, - не сдавалась Донна.

- Ну конечно, ты же ведь женщина. Тебе бесполезно говорить о важных вещах.

- Чертов шовинист, - проворчала Донна. - Как будто одна подгулявшая хромосома так много значит…

- На тебя дурно влияет бетанская демократия, - обиделся Пьер. - Знаешь, я все-таки рекомендую тебе почаще надевать ту шляпку с зеркальцами, которую я делал в прошлом году, чтобы защитить тебя от воздейтсвия графини Корделии.

Донна ласково похлопала брата по плечу и чмокнула в щеку.

- Спасибо, но я в состоянии о себе позаботиться.

- Нет, не в состоянии, - рассеянно возразил граф Форратьер, - и вообще, когда ты выйдешь замуж? Вдруг Ришар все-таки убьет меня, прежде, чем у меня родится наследник? Кто защитит тебя от его козней?

- Прекрати, - потребовала Донна. - Твои депрессивные мысли меня убивают! Надень шляпу, чтобы они не разлетелись по комнате, - леди нахлобучила странное сооружение из фольги на голову замешкавшегося брата. - И давай-ка займись терапией, которую я специально заказала с Колонии Бета!

Она решительно включила кристалл, который начал вещать хорошо поставленным терапевтическим голосом: "Вы настоящий мужчина, способный справиться с любыми обстоятельствами. Вы уверены в себе и всегда знаете, чего хотите. Вы уверенный в себе мужчина, способный защитить себя и свою семью…" После того, как Донна ушла, хлопнув дверью, Пьер Форратьер еще долго сидел и впитывал бетанский тренинг самоуверенности.

А потом… потом вдруг у него родилась некая идея. Скорее, не идея, а лишь ее отголосок, вестница… Пьер подвинул к себе шляпу-изолятор, переставил пару вмонтированных в нее приборов, подсоединил аудиокристалл и отрегулировал громкость. В довершение он проделал в тулье и днище шляпы несколько дырочек. И, довольный изделием, позвонил горничной.

- Поставьте это в покоях моей сестры, - велел граф Пьер девушке. - И скажите, чтобы леди Донна всегда брала мой подарок с собой, едет ли в поместье, или гостит у друзей.

Горничная сделала книксен. Спорить с графом она даже не пыталась - ведь всем известно, что у Форратьеров полно бредовых идей в головах.

Пьер удобнее устроился в кресле и улыбнулся. Теперь оставалось только дождаться, когда идея даст плоды…
***

Сестра Безумного Шляпника, Донна Форратьер ((с) Геммиона) :

запись создана: 07.02.2011 в 22:26

@темы: Фикатон, юмор, Доно, фикатон на Зимнепраздник-2011, Рисунки, Фанфики

---

новый фик: "Ключи к будущему"

Название: Ключи к будущему
Автор: Натали aka  Poltavka
Персонажи: Майлз, Катриона, Роик, Алекс Форкосиган, НЖП.
Время действия: post-«Криоожог». Можно считать АУ, поскольку все это - явная утопия
Саммари: фик написан сразу после прочтения "Криоожога", но я его до сих пор не выкладывала. Пусть сегодня будет подарком для  Констанция Волынская


1

– Милорд граф?
– Мхм?
«Это к тебе обращаются, идиот. Привыкни же, наконец!»
– То есть, да, Роик, я слушаю.
– Я бы хотел попросить отпуск.
«Теперь и ты собираешься меня бросить?»
– Надолго?
Роик неуверенно развел руками.
– Я не могу сказать заранее. Думаю, двух недель будет достаточно, но вдруг... не знаю.
«Майлз, ты вцепляешься в людей, будто клещами».
«Неправда».
«А кто чуть не закатил мне истерику, когда я отлучилась в соседнюю комнату?»
Майлз вздохнул. Катриона права. Его боязнь потерять еще кого-то хлестала через край, и пока он ничего не мог с ней поделать. Оставалось надеяться, что лечебные свойства времени не преувеличены и однажды ему станет легче.
– Хорошо... хорошо. Ты можешь получить отпуск. Видит Бог, ты его заслужил.
– Еще одно, милорд...
Роик снова замялся, но твердо продолжил:
– Прежде я бы хотел переговорить с адмиралом Куинн.
– С Элли? Ты хочешь поговорить с Элли? Но зачем?!
Голос стал тише, почти превратился в шепот.
– У медиков дендарийского флота должен храниться генный материал Тауры.
«Ах, вот оно что».
– Расследование, которое мы вели на Кибо-Дайни... торговля мертвецами, темнота, холод и подлость – это не то, что люди должны оставлять после себя. Это ненормально.
Он хмуро уставился себе под ноги.
– Но еще хуже, если не остается вообще ничего.
Высохшая к середине лета земля, жесткая травяная грива. Теплый серебряный пепел, тающий на ветру. Майлз зажмурился, прогоняя непрошеное видение.
– А мисс Ори ты посвятил в свои планы?
– Я надеюсь, она поймет. Если нет... ну, что ж, значит, не судьба.
– Роик... не ты виноват в том, что произошло с Таурой. Только те, кому изначально наплевать на чужие жизни. Не следует делать что-то лишь из чувства вины...
Майлз поглядел на своего оруженосца и заткнулся. Нет, вина там тоже, безусловно, была, но ее затмевало другое чувство.
– Я не дал ей главного – будущего, – отрезал Роик. – Я отступил тогда, когда надо было не трусить, а действовать. И теперь, если мне предоставят хоть полшанса это искупить, я его использую.

2

Роик осторожно дотронулся до защелки репликатора.
– Мне открыть обе или…
– Я могу взять на себя вторую, – бодро предложила Катриона. – У нас-то почти конвейерная лента налажена.
– До двенадцати все равно не дотянули, – сладко промурлыкал Майлз. – Еще есть к чему стремиться.
– Следующих будешь сам себе рожать, – парировала леди Форкосиган. – И носы им вытирать тоже. Вообще, проследи-ка лучше за показателями.
Майлза внезапно охватило на редкость сильное чувство повторяемости нынешних событий. Где-то и когда-то подобное уже происходило. Возможно, родители рассказывали ему нечто подобное? Кто-то другой? Плач новорожденной отвлек его от попыток ухватить непокорную мысль за хвост.
– Поздравляю, она прелесть, – Катрина ловко закутала малышку в полотенце, убрав с округлого лобика мокрую челку. – Как ты ее назовешь?
– Элис – в честь тетушки милорда. Миледи Форпатрил была очень добра к Тауре.
– Я думаю, тетя это обязательно оценит, Роик.
«К черту воспоминания. В конце концов, мы движемся вперед, а не назад».

3

В беседке было прохладней, чем снаружи, и в глазах не рябило от солнца.
Алекс прищурился, стараясь обнаружить в стекающем по холмам полуденном сиянии фигуру Элис. Ни единой спущенной лодки на горизонте. Но если она не рыбачить собралась, то где ее искать?
Элис всегда напоминала ему шкатулку, которую он любил рассматривать в детстве. Мать держала в ней свои украшения, духи, забавные сувениры. Красное дерево волос, янтарные радужки и полным-полно заманчивых загадок – вот какова Элис. Алекс хотел подобрать ключ к этим загадкам, хотел больше всего на свете. Вопрос в том, чего хочет она сама.
Хотя бы по части ее нынешних намерений он не ошибся – сбежав по тропинке к пляжу, он застал Элис за приведением удочек в готовность.
– Ой, ты уже здесь! А я решила, что успею вытащить парочку окуней. Но мы можем и вместе этим заняться.
– Давай в другой раз, ладно?
– Ты как-то странно пахнешь, – она обеспокоенно склонила голову. – Это же не из-за нового назначения, нет? Служба в штабе не должна быть такой уж плохой, правда?
– Нет, я... сперва пообещай, что не станешь смеяться.
– Я когда-нибудь смеялась над тем, что для тебя важно?
Алекс был вынужден признать, что никогда. Это еще один ящичек, который он особенно ценил в ней. Элис любила пошутить и порой довольно дерзко, но она всегда точно ощущала такие вещи – так же, как перемены погоды, как кроющуюся в теле болезнь, как ядовитые растения в лесу.
– Элис, я... я люблю тебя.
Странно, даже не провалился сквозь песок.
– Помнишь, я приехал домой на каникулах, а вы с Хелен выскочили мне навстречу? У тебя была лента в волосах, синяя. Я нашел ее в сумерках, после ужина, уже в темноте, на ощупь... все ступеньки обшарил.
Он торопился, выговариваясь, выплескивая то, о чем молчал последние два года.
– А когда порезал ладонь о битое стекло, ты просто взяла и зализала ранку. Я тогда подумал, что не жалко и кровью истечь ради такого, она ведь и так принадлежит тебе, все принадлежит... Элис, пожалуйста – если ты хочешь тоже... быть моей леди, то скажи...
Ну вот. Он это сделал. Ему отчаянно подмывало прыгнуть в воду и плыть, плыть, чтобы оттянуть неизбежность ее ответа, потому что если Элис скажет «нет»... собственно, Алекс не представлял себе никаких «если». За границей данной минуты жизнь заканчивалась.
Вместо озерной воды его коснулись душистые губы – сперва мимолетно, рябью на поверхности, потом забирая вглубь, увлекая на самое дно.
– Это значит «да»? – на всякий случай уточнил он чуть погодя, с трудом восстановив дыхание.
– Па часто повторяет, что каждый день нужно воспринимать, будто подарок – срывать обертку и глотать, пока не отобрали.
Золотистые глаза ярко полыхнули.
– Так что это значит «да», мой лорд. И тебе сильно повезло, что я не сдираю твои обертки прямо здесь.

@темы: поколение некст, Майлз, Роик, гет, Фанфики

---

к 14 февраля - как это делают барраярские мальчики

Название: "Валентинка с подписью"
Автор: Энинг
Написано к ДСВ, само собой

***
- Майлз, ну и зачем ты меня сюда притащил? – Айвен махнул рукой в сторону полок, заставленных книгами.

- Библиотека, братец! Если нет своего таланта, всегда можно воспользоваться опытом предыдущих поколений. Нам нужны какие-нибудь сонеты времен Изоляции или что-нибудь из старинной поэзии Земли. Хорошие стихи и цветы нравятся всем девушкам. Только хорошие, а твои... глаза-слеза, ладно хоть не коза. Помоги-ка мне лучше подвинуть лестницу, это должно быть где-то здесь.

- Осторожнее, давай лучше я, если ты свалишься, Ботари меня прибьет. Я вообще не понимаю, чем тебе так не понравилось мои стихи, Люси была вполне довольна.

- Люси, ваша новенькая горничная? Могу поспорить: в отличие от тебя, девушки гораздо лучше разбираются в поэзии. Чёрт, Айвен, ты что собираешься теперь всем своим девушкам дарить это свое… творение?!

- А почему бы нет? Прекрасно работает. Точнее все прекрасно работает и без всяких этих женских заморочек, я вообще не понимаю, зачем им нужны эти цветы, стихи и прочее, все равно все заканчивается одинаково, в постели. Было бы куда проще сразу переходить к последнему пункту и проводить все время, потраченное на пустую ерунду, там.

- Так-таки всегда прекрасно? – ехидно уточнил Майлз.

Айвен сделал вид, что занят перебиранием книг на полке и вопрос не расслышал.

- Ты уверен, что нам нужен именно этот талмуд; ты что, их по весу выбираешь? Хорошо, допустим, мы возьмем стихи этого, - Айвен бросил скептический взгляд на обложку, - Шекспира. Кстати, это не он написал про череп?

- Череп… какой череп? – Майлз озадаченно нахмурился, пока не сообразил о чем речь. – Да, и про череп тоже он.

- Ну… не уверен, что девушкам такое понравится. А где мы возьмем цветы зимой? У матушки целый рассадник, но она стережет их почище, чем тебя твой сержант. Я еще слишком хорошо помню, что случилось, когда мы ободрали ее цветник на венки, когда ты начитался про походы Александра Македонского.

- Я, кажется, знаю. Достань вон ту зеленую толстую книжень. Ага, ее. Цветок не обязательно должен быть живым, так даже будет более романтично. Ты сорвал его и сохранил в память о своих чувствах.

Две головы склонились над плотными атласными страницами, озадаченные проблемой выбора. Наконец, Айвен не выдержал и ткнул пальцем.

- Посмотри, вот это смотрится достаточно симпатично, и вот это. Что тут написано такое… непонятно.

- Это латынь, все названия земных растений пишутся на латыни. Арктиум.

- Красиво звучит, то что надо, - подвел итог Айвен. - Значит так, сейчас напишем валентинку и приложим этот цветок из твоего гербария. Надеюсь, никто ничего не заметит. Их тут вон сколько много, а мы возьмем только один.

***

- А привет, Катриона, проходи. Я уже почти готова, - произнесла Делия, стоя у зеркала. Она пыталась надеть сережки и при этом не подпустить маленького сына к туалетному столику, заставленному привлекательными с точки зрения малыша сокровищами. Двухлетний карапуз пыхтел от усердия и пытался прорваться сквозь заслон, что ему и удалось, едва она отвлеклась на гостью. Катриона рассмеялась, подхватила малыша на руки и принялась за изъятие трофеев. Отобрать блестящий браслет сразу вряд ли получится, поэтому проще начать переговоры насчет поздравительного конверта; к тому же, и пострадать он может гораздо больше, опытным взглядом определила она.

Судя по всему, детские приоритеты ценности добытого ей удалось распределить верно, поэтому довольно быстро конверт перешел в руки Катрионы.

- Что это? – полюбопытствовала она у Делии.

- Ааа… одна из загадок моего детства, я в свое время долго ломала над ней голову. Посмотри, может ты поймешь, в чем тут соль и над чем тогда так смеялась тетя Корделия.

Катриона вытащила из слегка помятого конверта валентинку, на обороте неровным почерком были выведены стихи.

- Я, конечно, не специалист… но слог и рифма, не соотносятся с явно детским почерком, - задумчиво озвучила свои выводы она.

- Ты абсолютно права. Шекспир, - подтвердила Делия воюя с непослушной прической. - Это мне как раз удалось опознать. Я даже увлеклась его поэзией, пока пыталась понять, не таится ли ответ в тексте.

- А что именно она тогда сказала, ты не помнишь?

- Ммм… что-то про единственное из всех посланий, которое оказалось подписано, а это не по правилам. Более точно я уже и не вспомню.

- Странно, - Катриона внимательно осмотрела со всех сторон сначала валентинку, потом конверт, - не вижу здесь никакой подписи.

- Именно! - торжествующе согласилась Делия, явно обрадованная, что их выводы совпали.

Неожиданно из конверта, который вертела Катриона, что-то выскользнуло ей на ладонь. Какое-то засушенное растение.

- Боже, Делия, он лежал там, в письме? - уточнила Катриона, рассматривая свою находку. Голос у нее чуть подрагивал от сдерживаемого смеха.

- Да, - удивленно подвердила Делия, оторвавшись от своего туалета. – Цветок лежал с валентинкой в конверте.

- Значит, подпись… она была приложена к письму, - пояснила Катриона, протянув ей сушеный экспонат. - Лопух.

@темы: юмор, Майлз, Айвен, гет, Фанфики

---

коллаж к "Наставлению"

Серия коллажей от Лоз Конгрейв по фику "Победивший платит" и его сиквелам продолжается...

На этот раз "Наставление для благовоспитанных девиц". Плодовитая творческая личность Терса Яски и ее бессмертный креатифф.

@темы: Победивший платит, Рисунки, Слэш

---

на фикатон: "Время перемен"

Название: "Время перемен"
Автор: Zvezdo-vzlet
Объем: ~1600 слов.
По заявке: "фик времен Регентства".
Заказчик: salable_mystic

***
Две последние недели вся Военная академия стояла на ушах, готовясь к инспекционному визиту Лорда-Регента. Кадетов бесконечно муштровали на плацу в преддверии грядущего смотра, духовой оркестр и хор академии репетировали до поздней ночи, зам. начальника по воспитательной работе, полковник Занедски, чуть ли не ежедневно совершал набеги на казармы кадетов, проверяя, до блеска ли надраены полы, ровно ли застланы койки, вычищено ли обмундирование, попутно он обшаривал все углы и закоулки в поисках травы или порошка, заранее недвусмысленно заявив, что даже капля найденного наркотика будет означать автоматическое отчисление из академии.
Но главное внимание на бесконечных совещаниях руководящего состава уделялось, конечно, составлению программы показательных теоретических уроков и разработке подробного плана тактической полигонной игры, которую собирались провести под наблюдением великого адмирала.
Удивительно творческий подход был проявлен высшими офицерами и к составлению меню торжественного банкета, главный упор в котором делался на десяток сортов лучшего коньяка и отборных марочных вин.

И вот наконец наступил этот день, которого и преподаватели, и кадеты ожидали с одинаковым душевным трепетом.
Весь личный состав выстроился на плацу. Первый номер запланированной программы – военный смотр – прошел без сучка и задоринки, кадеты старались изо всех сил, духовой оркестр тоже был на высоте. Лорд-Регент явно остался доволен, любуясь слаженностью действий и образцовой выправкой учеников.
Затем изрядно промерзшие (день выдался на редкость холодным), но весьма гордые собой кадеты разошлись по учебным классам и аудиториям. Преподаватели, отданные начальством на растерзание грозному адмиралу, в последний раз судорожно прокручивали в голове планы лекций и семинаров. Было решено, что Форкосиган посетит по очереди занятия всех трех курсов – на первом был выбран семинар по бактериологическому оружию, на втором – лабораторная работа по моделированию пятимерного скачкового перехода, и наконец на последнем курсе – лекция по военной истории Барраяра (как предполагалось, личный подарок адмиралу).
Первые два занятия, прошли как по нотам – сказались неоднократные репетиции. Преподаватели задавали вопросы только лучшим ученикам, те отвечали четко и без запинки. Адмирал явно скучал и поигрывал световым пером.
И вот дело дошло до исторической лекции. Преподаватель, невысокого роста круглолицый лысеющий профессор истории, взобрался на высокую кафедру и объявил тему: «Героический опыт Эскобарской кампании».
Сидевший рядом с Форкосиганом лейтенант Куделка вздрогнул и заметил, как напряглась спина адмирала, хотя лицо его оставалось совершенно бесстрастным.
Лорд-Регент молча выслушал всю лекцию, в которой, естественно, превозносился героизм принца Серга, доблесть и прозорливость великого адмирала Форкосигана, сумевшего составить гениальный план отступления и в невероятно трудных условиях спасти барраярский флот, а сама провальная военная авантюра выглядела чуть ли не победоносной, ну или почти победоносной, во всяком случае, лишний раз продемонстрировавшей барраярскую военную мощь.
Кадеты слушали с воодушевлением, Форкосиган поминутно ловил на себе восторженные и восхищенные взгляды, и, как с беспокойством заметил Ку, вкупе с пафосными речами лектора, они приводили адмирала во все более мрачное настроение.
Наконец профессор закончил и под гром аплодисментов спустился с кафедры. Тут же прозвенел звонок, и кадеты зашумели и повскакивали. Но Форкосиган встал и решительно поднял руку, призывая к тишине, затем широким шагом подошел к кафедре и поднялся на нее. Все моментально замолчали и снова расселись по местам, с нетерпением ожидая выступления великого человека.
Адмирал помолчал пару секунд, затем начал говорить тихим, почти лишенным эмоций голосом:
– Мне кажется, уважаемый профессор не совсем верно оценивает как события Эскобарской кампании, так и ее результаты. Давайте называть вещи своими именами: эту войну мы позорно проиграли, продемонстрировали не мощь, а слабость нашей армии и бездарность военного командования (и гибель кронпринца при всей ее безусловной героичности – лучшее тому подтверждение), вызвали ненависть и пренебрежение большинства населения галактики, а моя отчаянная попытка спасти остатки разбитого флота была вынужденной и не слишком успешной. Пять тысяч погибших! Пять тысяч семей, потерявших сына, отца, брата – и это вы называете грандиозным успехом?!
Кадеты, никак не ожидавшие такого поворота событий, тревожно переглядывались и украдкой посматривали на лектора, с полуоткрытым от ужаса ртом, не отрываясь, глядевшего на адмирала. А тот продолжал, все больше воодушевляясь сам и воодушевляя аудиторию.
– А теперь попробуйте задуматься, что привело к подобным неутешительным результатам, была ли возможность предотвратить столь позорный разгром? В Генеральном штабе насчитывалось не так уж мало офицеров, которые изначально не верили в успех этой авантюры, но большинство из них молчали. Молчали, потому что боялись навлечь на себя гнев императора, кронпринца и всей его военной партии, молчали, потому что не хотели потерять свои посты и свое влияние. Пусть каждый из вас теперь задумается, как бы он поступил на их месте? Будете ли вы слепо выполнять приказы, даже сознавая их возможные губительные последствия? Будете ли утешать себя мыслью, что вы всего лишь незначительные винтики огромной машины, и от вас все равно ничего не зависит? Будете ли воодушевляться зажигательной военной риторикой очередных амбициозных вояк, обещающих завоевать весь мир одним мановением руки? И будете ли затем спокойно спать по ночам, сознавая свою ответственность (да-да, эта ответственность ляжет и на ваши плечи тоже, даже если вы будете всего лишь беспрекословно выполнять приказы!) за гибель сотен и тысяч людей, отданных под ваше командование? Лично мне весьма часто в кошмарах являются мои погибшие при Эскобаре друзья и подчиненные – слишком часто, – закончил Форкосиган совсем тихо.
Повисла гробовая тишина. Кадеты замерли, боясь даже шелохнуться.
– Лекция закончена, все свободны, – громко произнес адмирал усталым голосом, спустился с кафедры и не оглядываясь вышел из аудитории.

Было уже обеденное время, но прежде чем проследовать в преподавательскую столовую, Форкосиган заглянул в кадетскую. Просмотрел меню, расспросил кадетов, довольны ли они рационом.
Сопровождавшие его начальник академии генерал Форстайн и его заместители вздохнули с облегчением, когда въедливый инспектор наконец-то добрался до дверей офицерской столовой. Но тут их ждало горькое разочарование – сославшись на свежеоткрывшуюся язву, Лорд-Регент категорически отказался пить, даже поднять символическую рюмку за здоровье императора, а оглядев выложенные на длинном столе разносолы, вздохнул и потребовал кашу и вареные овощи.
Генерал Форстайн пришел в ужас – он-то надеялся, что после двух-трех рюмок отменного коньяка Форкосиган расслабится и подобреет, и дальнейшая инспекция пойдет как по маслу.
Его худшие опасения оправдались, когда адмирал с ходу отверг тщательно разработанный и не менее тщательно отрепетированный план тактической полигонной игры и предложил вместо него свой собственный, куда более сложный и изощренный, требующий от кадетов не только отличного знания теории, но и умения принимать быстрые и самостоятельные тактические решения в зависимости от меняющейся военной обстановки.
Однако игра прошла если и не очень гладко, то по крайней мере интересно – кадетов воодушевила возможность проявить себя в максимально приближенных к боевым условиях, а не выполнять предписанные им роли по заранее подготовленному сценарию, который не оставлял ни малейшей свободы творчества. Они действовали довольно слаженно и весьма изобретательно, так что в результате Лорд-Регент, вооружившийся командирским шлемом и тщательно наблюдавший за ходом учебного боя, остался очень доволен.
Но вместо трех часов игра затянулась на пять и закончилась, когда уже стемнело, а ученики и инструкторы вымотались окончательно, так что запланированный на вечер концерт пришлось отменить.

Когда наконец выжатые, как лимоны, кадеты расползлись по своим казармам, руководство академии и высокий гость с сопровождающими лицами отправились в конференц-зал, где должен был состояться разбор полетов.
Первым слово взял Форкосиган. Он поблагодарил руководство Военной академии за хорошую работу, выразил удовлетворение уровнем подготовки будущих офицеров, проявленных ими знаний и навыков тактического планирования. Затем перешел к недостаткам, которых оказалось довольно много, хоть и не столь критических, как того опасался генерал. Следующие два часа были посвящены разбору промахов и недочетов в организации. Всем офицерам было предложено высказываться прямо и без обиняков, и сам адмирал подавал пример, не только критикуя, но и выдвигая конкретные и дельные предложения по улучшению учебного процесса. Постепенно напряженная и настороженная атмосфера сменилась деловой, предложения сыпались со всех сторон, всесторонне рассматривались, затем принимались или отвергались.
Наконец все проблемы были обсуждены, их решения согласованы, офицеры уже украдкой посматривали на часы, а генерал Форстайн как раз собирался взять слово, чтобы подвести итог насыщенного дня и поблагодарить высокого гостя за проявленный интерес и объективный подход, как вдруг Форкосиган постучал световым пером по стоявшему перед ним стакану с водой, призывая всех к тишине.
– Есть еще один вопрос, который я хотел бы обсудить с вами. Историческая лекция, на которой я присутствовал сегодня, натолкнула меня на одну идею: я хочу подготовить и ежегодно лично проводить для выпускного курса академии однодневный семинар на тему «Преступные приказы».
Все замерли, не зная как реагировать на подобное заявление, затем генерал Форстайн нерешительно возразил:
– Но, милорд Регент, подобный семинар будет учить наших будущих офицеров неподчинению командованию, что существующим военным законодательством расценивается как открытый мятеж – не собираетесь же вы призывать наших выпускников к мятежу и измене? – Начальник академии, да и все прочие офицеры выглядели разочарованными и даже шокированными.
– Нет, не собираюсь. У меня другая цель: я хочу, чтобы будущие офицеры моей армии, – Лорд-Регент произнес слово «моей» с особым нажимом, – умели независимо мыслить, самостоятельно оценивать ситуацию и принимать решения, чтобы никто, даже самые авторитетные и высокопоставленные командиры не могли бы заставить их совершить преступление, чтобы у них хватало мужества и ответственности высказывать свое мнение и отстаивать его, невзирая на чины и должности. Только тогда наша армия станет по-настоящему сильной и боеспособной, сможет адекватно реагировать на любую угрозу и отражать любое вторжение. Что вы можете на это возразить, господа офицеры?
Собравшиеся молчали. Кто-то отводил глаза, кто-то наоборот смотрел на Форкосигана с восхищением.
Наконец генерал Форстайн, лицо которого выражало явное неодобрение, прервал молчание:
– Что ж, милорд, надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что делаете, и хорошо представляете все последствия подобного семинара. Меня ваши доводы не слишком убедили, но я вынужден подчиниться и готов попробовать – когда прикажете выделить вам учебный день?
Лорд-Регент усмехнулся:
– Вот видите, генерал, вы и сами вполне способны открыто выражать свои сомнения и свое недовольство приказами вышестоящего начальства, и отнюдь не расцениваете свой поступок как мятеж. Так почему же вы отказываете кадетам в праве поступать подобным образом? Только потому, что они младше вас по званию? Но если они не научатся этому сейчас, то к тому времени, когда станут полковниками и генералами, уже может быть слишком поздно! Что же касается времени, мой секретарь известит вас заранее о выбранном дне.
Генерал покраснел.
– Похоже, для нашей армии действительно настало время перемен, – он тяжело вздохнул, – и надеюсь, эти перемены будут к лучшему...

@темы: Фикатон, Эйрел, фикатон на Зимнепраздник-2011, джен, Фанфики

---

прекрасный цет, одетый и не очень

10.02.2011 в 17:57

Пишет  telico:

Делюсь подарками.))
Из собрания гем-клана Конгрейв.
Иллюстрации к цетагандийскому эпосу, не иначе.

Автор рисунков - Лоз Конгрейв

@темы: Цетаганда, Рисунки

---

и вот так они развлекались...

Название: "Наречение имени"
Автор: Philomytha
Джен, мини, юмор.
С archiveofourown.org/works/160772 , перевод мой

Эйрел спрыгнул в люк, растолкав плечами заботливых СБшников; вода с него лилась ручьем. Иллиан спустился в каюту вслед за ним, по дороге перехватив у кого-то из ординарцев стопку полотенец.

- Ты сказал мне, что это будет просто! - выпалил Эйрел, закрыв за ними обоими дверь. -- Даже очень просто.

- И должно было быть, - парировал Иллиан, передавая ему полотенце. Эйрел принялся было насухо вытирать волосы, но бросил эту затею, поглядев на свой мундир. - Твой оруженосец уже отправился за сменой одежды, - добавил Иллиан.

- "Просто разбить бутылку о борт нового патрульного катера", вот что ты говорил! - продолжал возмущаться Эйрел. - "Займет всего пять минут"! "Тебе приятно будеть отвлечься от комитетских заседаний, а люди оценят, что регент явился на церемонию лично"!

- Они оценили, - ответил Иллиан. - И мы точно знаем теперь, что от катера есть польза.

- Я думал, его задача - патрулировать реку вокруг замка Форхартунг, а не вылавливать из воды утопающих. - Эйрел содрал с себя куртку и с брызгами выжал ее на пол, затем сделал то же с кителем.

- И то, и другое.

- "Спуститься на понтон, произнести короткую речь, разбить о борт бутылку, и все"! И вот что со мною стало. - Эйрел расстегнул рубашку, снял, взял у Иллиана второе полотенце и накинул себе на плечи. Затем он стащил сапоги, с гримасой вылив из каждого по целой пинте воды.

Иллиан не мог удержаться, чтобы еще раз не проиграть всю сцену у себя перед глазами: Эйрел шагает слишком далеко, понтон кренится, регент теряет равновесие и с плеском падает в реку. Ужас самого Иллиана в эту секунду отразился, точно в зеркале, на лицах патрульных-СБшников; правда, даже полная паника не помешала им - что немного утешило шефа СБ - действовать компетентно и выловить Лорда Регента из реки.

Поскольку Эйрел здесь и сейчас был один и точно без оружия, Иллиан позволил себе продемонстрировать ту, вторую эмоцию, которую вызвало у него это падение. Он захихикал:

- Я сказал, что это будет легко, но "защиту от дурака" не обещал. В следующий раз надо будет сперва привязать тебя покрепче.

- В следующий раз, - возразил Эйрел, - я эту бутылку разобью об твою башку.

Он попытался прожечь Иллиана гневным взглядом, но суровая маска тут же пошла трещинами. Вытряхнув из сапог последние капли воды, Эйрел с хлюпаньем рухнул в кресло, откинул голову и захохотал.

- А самое худшее то, что это все равно оказалось забавнее, чем комитетские заседания! Возможно, нам стоит попробовать это еще раз?

@темы: переводы, драбблы, Буджолд, юмор, Эйрел