а это уже интересно

Таак...
Американские фэны хотят переводить наши фики, между прочим
community.livejournal.com/bujold_fic/175184.htm...
Кто может изъясняться на инглише, достаточно смел и имеет аккаунт на ЖЖ, отзовитесь в комментариях? Расхвалите то, что вам нравится и достойно перевода.

@темы: на английском, Фанфики

---

01.09.2010 в 17:15

Пишет  belana:

Название: "Продолжай говорить"
Автор: lightgetsin
Переводчик: belana. Бета: jetta-e, emerald
Джен. Грегор, Корделия, Эйрел
Саммари: четыре раза, когда Корделия вместо принцессы Карин сыграла роль матери для Грегора. В своем собственном непередаваемом стиле
Примечание: переведено на осенний фикатон на Мультиджене - 2010
Ссылка на оригинал: ссылка

1.

Корделия шла пообедать с леди Элис, когда столкнулась с новым начальником охраны Грегора – Фортинд, так его звали, – поднимавшимся по дворцовым ступенькам с императором на руках. Фортинд в тот момент казался человеком в состоянии тихой, тщательно скрываемой паники; Грегор хранил стоическое молчание, прерываемое шмыганием.

– Полковник? – Корделия остановилась. – Какие-то проблемы?

– Миледи. – Он неуклюже поклонился, переместив Грегора на бедро. – Он упал, и все. Я несу его к доктору.

Корделия еще раз посмотрела на Грегора и увидела следы пары слезинок на щеках. Если дело действительно обстояло так, то ребенок плакал первый раз за месяц с переезда во дворец.

– Ну, давайте поглядим, – деловито сказала Корделия. – О да, впечатляюще, – добавила она Грегору, когда Фортинд отпустил мальчика на пол и дал возможность провести осмотр. Правая штанина была в хлам разорвана на коленке, собственно коленка выглядела не намного лучше.

– Он просто поскользнулся, – начал объяснять Фортинд, переминаясь с ноги на ногу. – Я с него глаз не спускал, но…

– Да-да, – мягко проговорила Корделия. Ну право же, неужели так сложно попросить Саймона Иллиана прочитать охране Грегора вводный курс по обращению с детьми, прежде чем спускать ребенка и охранников друг на друга? Надо поговорить с Саймоном. Нет, надо поговорить с Эйрелом, который поговорит с Саймоном. Здесь дела делаются именно так – ей понемногу становилось понятно, где именно старые добрые барраярские гендерные иерархии пересекаются с императорской властью. Ничто, включая и отрубание врагу головы, не отменяло этого правила.

– Так что если вы простите меня, миледи, мне действительно надо… – начал Фортинд.

– Чепуха, – быстро ответила Корделия. – Дорогой, можешь идти? – она протянула руку Грегору, который с похвальным расторопностью за нее ухватился. Корделия развернулась и пошла медленнее, соотнося свои шаги с шагами мальчика.

– Но, миледи, его нужно показать врачу, – запротестовал Фортинд, который потащился за ними и увидел, что Корделия поворачивает налево к лифту, а не направо, в сторону дворцовой клиники.

– Грегор, как думаешь, тебе нужно к врачу? – поинтересовалась Корделия, отказываясь играть в эти игры, когда взрослые переговариваются между собой поверх головы ребенка.

Грегор покосился на нее, на свою коленку, на Фортинда и быстро помотал головой. Корделия поступала нечестно; она знала, а Фортинд – нет, что у Грегора выработалась бурная нелюбовь к своим личным врачам после всех тех драматических сцен, что они устроили, узнав, что император действительно жил в пещере. Но проблема была вот в чем: если сейчас отвести Грегора в больничное крыло, то он получит ненужную антивирусную профилактику и регенерацию кожи, которую обычно применяют для осколочных ранений, и длинный отчет СБ впридачу. Если мальчику совсем не повезет, то вся эта история окажется на передовице завтрашней газеты. Все это заставит Грегора еще глубже уйти в себя, подальше от этих пристальных взоров. Совершенно разумная реакция, не могла не признать Корделия, хотя ее это очень беспокоило.

Нет, чем больше суеты вокруг Грегора, тем больше он сжимается. Наверное, самое сложное – устроить правильную суету. Но как ей выразить всю свою нежность и заботу, словами «я тебя люблю до помешательства, каждой клеточкой, как и своего Майлза только за то, что ты – это ты», не напомнив при этом обо всех его потерях?

Корделия повела Грегора в туалетную комнату, примыкавшую к их с Эйрелом спальне, и усадила мальчика на тумбочку. Отвергнутый Фортинд молча топтался у двери. Корделия на какое-то время избавилась от него, отправив за новой парой брюк для Грегора, пока она помогала мальчику снять испорченные.

А потом она разговаривала с ним все время, пока она промывала царапину и залепляла ее бактерицидным пластырем. Мальчик внимательно смотрел на нее серьезными глазами. Он мог по несколько дней не произносить ни слова и делать это так, что окружающие едва замечали. Когда Корделия это осознала, ей стало жутко, но, как она буквально вчера сказала Эйрелу: теперь ясно, что мальчик хотя бы смышленый. А каким ты еще окажешься, тихоня Грегор?

В книгах по проблемам избирательной детской немоты, которые она заказала, советовали просто разговаривать с такими детьми, и уж это-то она могла сделать. Слава богу, он все еще слушает.

– …и бинтом сверху, – сказала Корделия, роясь в шкафчике. – Там, где я выросла, дают нашлепку из синтокожи, но хлопок тоже подойдет, даже если заживать будет дольше. Ну вот и все. – Надо будет поискать детские пластыри. Наверняка должны быть пластыри с популярными персонажами из фильмов, скачущими лошадьми и прочим. – Теперь аккуратно прижми, и края прилипнут. Стало лучше?

Грегор кивнул без всякого выражения на лице и начал слезать с тумбочки. Корделии стало внезапно до слез жалко парнишку, это чувство было даже сильнее боли, к которой она, вероятно, никогда не привыкнет. Прости. Прости меня. Я все видела, и чем бы я ни помогла тогда, тебе от этого не легче.

– Подожди, – сказала она. – Надо еще кое-что сделать. – Корделия наклонилась и поцеловала правую коленку через бинт. – Так делала моя мама, – специально объяснила она. – Так не будет болеть.

Грегор смотрел на нее несколько секунд, не моргая и не шевелясь, в пугающей, выжидательной тишине. Потом облизнул губы и прошептал:

– Моя тоже.

2.

– Войдите, – отозвалась Корделия, откинувшись на спинку стула у комм-пульта. – А, отлично, ты уже вернулся.

Грегор зашел в комнату, и пока дверь кабинета была открыта, Корделия слышала Майлза, шумевшего внизу.

– Ты хотела меня видеть? – спросил Грегор.

– Да. Пойдем сядем. – Она вытащила из-за комм-пульта второй стул, стоявший там специально в ожидании этого момента. – Все хорошо, – добавила она, пока Грегор шел к ней через комнату. – Ничего не случилось, я просто хотела поговорить.

Грегор сел, сложил руки на коленях и ждал продолжения с неестественным спокойствием. Когда раздавали усидчивость, ему доставалась вся доля Майлза, плюс собственная немаленькая порция.

– Поговорить о сексе, – уточнила Корделия. Грегор внезапно покраснел – она вздохнула. Как именно жители этой планеты умудряются убеждать своих детей, что сексуальности надо стыдиться, при этом не говоря об этом ни слова до самой свадьбы? Сама и ответила на вопрос. – Я хочу объяснить тебе несколько вещей, – продолжила она. – И я хочу, чтобы ты меня перебивал, если у тебя появятся вопросы, хорошо?

Грегор кивнул, с сомнением, но покорно.

– Отлично. Ну, начнем с основ. – Корделия повернулась к комм-пульту и показала первый слайд. – Сексом занимаются двое человек для получения физического и эмоционального удовольствия. – Она остановилась. – Ну, обычно это двое людей. Иногда может быть и больше. – Корделия проверила, все ли в порядке с Грегором, который сидел с выражением встревоженного внимания на лице. – Исторически, – продолжила она, – секс был способом продолжения рода, но думаю, ты понимаешь, что сейчас это не совсем так. – Она перешла к следующему слайду, следуя теории, что лучше сразу перейти к главному, а иллюстрации наиболее эффективный способ подачи материала в этой области. Грегор втянул в себя воздух. – Думаю, лучше нам разбить это на две части, – продолжила Корделия, из вежливости не глядя на него. – Сначала мы поговорим о том, как все работает на Барраяре.

Корделия подготовила вспомогательное пособие по гетеросекуальному соитию, от механики мужской эрекции до женского репродуктивного цикла, дополненное информацией о контрацепции и профилактике, а также главенствующей темой уважения к партнеру. После этого она перешла к более-менее универсальным советам: надлежащая смазка, открытое общение, концентрация на взаимном удовольствии с некоторыми конкретными наставлениями из области женской анатомии. Затем она устроила небольшое обсуждение социологических изменений, случившихся после внедрения репликаторов, а также репродуктивных преимуществ, которые они могут дать. Это была более знакомая тема, так что Корделия не глядя почувствовала, что Грегор расслабился.

– Так, – выдохнула она после получасового продуктивного разговора. – Все понял?

– Э-э-э, – отозвался Грегор. – Я должен был делать записи?

– Можешь потом забрать мои слайды, – быстро ответила Корделия. – А теперь слушай, потому что дальше все осложняется. Все, что я тебе рассказала, случается на Барраяре только между одним мужчиной и одной женщиной и только после свадьбы.

– Ты уверена? – невольно переспросил Грегор, хмурясь. – Потому что, по-моему, это не так.
– О нет, – радостно улыбнулась Корделия. – Очень проницательное замечание, дорогой. Помнишь, несколько месяцев назад мы говорили о социальных фикциях? Это одна из них. Она состоит в том, что сексуальные отношения есть только между супругами. – Она заколебалась, не желая запутать мальчика, но потом решила продолжить. – Еще одна фикция состоит в том, что юноши вступают в сексуальные отношения до брака, потому что не могут ничего с собой поделать, но девушки не занимаются сексом.

– Стоп, – Грегор наконец-то заинтересовался темой. – Это же бессмысленно. Как так получается?

– О, милый… Если ты в этом разберешься, пожалуйста, расскажи мне.

– Ладно, – медленно ответил он. – Так… что происходит на самом деле?

– Ну, – сказала Корделия, на ходу решив, что сейчас не время для развенчания других социальных иллюзий. – В действительности многие молодые люди занимаются сексом до свадьбы. Это часть ритуала ухаживания – в конце концов, каждый хочет знать, совместим ли он со своим партнером сексуально. И иногда люди занимаются сексом, просто потому, что хочется, потому что это приятно.

Она замерла, с удивлением заметив, что редактирует и замалчивает какие-то вещи, хотя такое желание не возникало при обсуждении механики процесса. Рассказать о девственной плеве – да, конечно, он должен это знать. Но почему-то оказалось неизмеримо сложнее точно описать болото средневековых законов наследования, классовости и гомофобии, которые процветают практически под самым носом у всех. Но об этом мальчику тоже надо знать.

– Бывает и по-другому, – медленно продолжила Корделия. – Гомосексуальные связи, разнообразные странности и девиации. Изнасилования. – Краем глаза она заметила, как Грегор вздрогнул, встревоженный словами, которые он, возможно, не до конца понимал, но тяжесть которых он уже начал сознавать. Его серо-зеленые глаза – отцовские до последней реснички – были широко распахнуты.

– Об этом мы поговорим через минуту, – сказала Корделия. – Но я хочу сказать, что на Барраяре об этом обычно вообще не говорят. Потому что… ну… По многим причинам. Из-за стыда и женонавистничества, рыцарских идеалов и целомудренной женственности… И все такое. Я считаю, из-за того, что мы молчим об этом, страдают многие люди. И я, черт возьми, не допущу, чтобы ты попал в их число. Ясно?

Изумленный Грегор быстро кивнул, успокоившись.

– Хорошо, – продолжила Корделия. – Так, теперь поговорим о гомосексуальности, а потом, может быть, подробнее рассмотрим гендерные роли. У меня есть еще слайды.

3.

Эйрел опять лег спать поздно.

Корделия ждала его, устроившись на подушках с новой книгой в руках. Его костюм, утром свежий и отглаженный, был весь помят, а от поникших плеч у нее дрогнуло сердце.

– Все хорошо, любимый? – спросила она, откладывая книгу.

– Нет, – ответил Эйрел и быстро добавил: – Я хочу, чтобы ты поговорила с Грегором.

– А-а, – Корделия села повыше и начала расплетать косу. – О чем?

– Например, о его друзьях, – ответил Эйрел. Он развернулся и зашел в гардеробную, но его было хорошо слышно через приоткрытую дверь. – У меня есть целый список. Если хочешь, могу его кратко пересказать, но думаю, ты сама его прекрасно знаешь.

– М-м-м, – неопределенно отозвалась Корделия. – Ты ясно дал понять, что тебе не нравятся идеи графа Фордрозы.

– Ну да, но Грегор в последнее время меня вообще не слушает. Хотя у тебя еще есть шанс до него достучаться.

Корделия вздохнула.

– С Майлзом все будет в порядке, – спокойно ответила она.

Повисла унылая тишина.

– Я не знал, что мы говорим о Майлзе, – сказал Эйрел.

– Он взрослеет так же, как делает все остальное, – продолжила она. – По принципу «К черту тормоза, и будь, что будет». Но думаю, наш сын достиг некоего равновесия, когда он достаточно умен, чтобы выбраться из переделки, в которую сам и вляпался.

Полураздетый Эйрел возник на пороге комнаты.

– Измена, – отрывисто произнес он. – Думаю, они это задумали. Выдвинуть против него обвинение в измене. Признать его виновным перед Советом до того, как он вернется домой, где бы он там сейчас ни шатался. Клянусь, когда он снова попадет мне в руки…

– …ты заобнимаешь его до смерти и передашь ему, что я жду его на ужин прямо сейчас, – закончила Корделия.

Эйрел нахмурился:

– Ты меня не слушаешь. Я говорю об измене. – Он произнес это слово так, словно оно причиняло ему боль. Для него оно означает для него нечто особое, катастрофически жуткое, затрагивающее идею верности сюзерену, которая была частью его самого. А сама Корделия взирала на это явление сквозь призму отстраненного социального интереса. Она просто любила обоих своих мальчиков; но ее мужа те же личные узы привязывали к абстракции под названием Империя, под весом который бедный Грегор до сих пор спотыкается.

Майлз тоже этим страдает, даже в более тяжелой форме, чем отец, именно поэтому Корделия знала, что никакой измены её сын не совершал. И Грегор это тоже знал, где-то под слоем раздражения и агрессии. И Эйрел, естественно, тоже.

– С Майлзом все будет в порядке, – повторила она. – Нам нужно позволить ему делать его собственные ошибки, если он собирается дожить хотя бы до двадцати. Ты это знаешь. Мы можем только ждать и прийти на помощь, когда он попросит об этом.

– Да, – согласился Эйрел. – Именно поэтому я хочу, чтобы ты поговорила с Грегором. Ты заставишь его понять, какую ошибку он… кгм… – Эйрел замолчал, покачал головой и невесело рассмеялся. – Видимо, мы говорим все-таки не о Майлзе. Больше двух десятков лет в политике, и ты все еще уделываешь меня, не моргнув глазом.

– Мне это удается до того, как ты выпьешь утренний кофе, или очень поздно ночью, – сухо прокомментировала Корделия и стала ждать.

Эйрел запрокинул голову назад и сделал несколько глубоких вдохов. Потом он молча развернулся и ушел в гардеробную. Он все еще молчал, когда через несколько минут забрался в кровать к ней. Корделия выключила лампу и в темноте тихо пристроилась рядом с мужем. Он обнял ее, поцеловал волосы и провалился прямиком в обессиленный сон. Все это вытягивает из Эйрела жилы: Грегор, Фордроза и неразбериха с Майлзом.

Где-то там Майлз пробует свои крылья, стараясь компенсировать то, чего ему, по его мнению, не хватает, но чего у него на самом деле в изобилии, – будущее, например. А Грегор здесь, дома, бьется о прутья клетки, только чтобы доказать, что он это может. Заставить приземлиться что одного, что другого было бы просто жестоко. Корделия закрыла глаза, прикусила губу и настроилась ждать.

4.

– Где он? – спросила сияющая от счастья Корделия.

Оруженосец Форбарр молча шагнул в сторону, и Корделия, подхватив пышные юбки, поспешила к Грегору. Тот резко выпрямился, оглянулся с паникой в глазах, потом радостно охнул, когда Корделия с разбегу его обняла.

– О. дорогой, – рассмеялась она, сжимая объятия. – Они не шутили, да?

– Прости, прости, – прошептал Грегор ей в плечо. Его трясло.

– Ш-ш-ш, – успокоила его Корделия и удержала, когда он попытался отстраниться. Она и не помнила, когда Грегор в последний раз позволял ей себя обнимать, не напрягаясь. Она размяла ему плечи, потрепала по непривычно взъерошенным волосам и подождала, пока его дыхание не выровнялось. – Ну вот, – она отпустила Грегора и оглядела с ног до головы. – Боже, что ты с собой сделал?

– Я плохо спал прошлой ночью, – вымученно улыбнулся Грегор.

– Скорее, плохо спал последний месяц, – живо отозвалась Корделия. – Ну, теперь уж ничего не поделаешь. Ты что-нибудь ел?

– Более или менее, – невразумительно ответил Грегор, заглядывая ей через плечо и пытаясь увидеть часы.

– У нас есть час, – Корделия решительно перетянула его внимание на себя. – Ну так расскажи мне, что с тобой происходит, а?

– О, ну ты же знаешь. Нервничаю. – Грегор, смутившись, рассмеялся и потер руки. – А ты не нервничала в день собственной свадьбы?

– Что-то не припомню, – задумчиво ответила Корделия. – Хотя с другой стороны, от всей церемонии осталось ощущение какой-то двумерности, которое порождает только абсолютный ужас, так что, может, я не права. – Она в задумчивости замолчала. – С третьей стороны, медовый месяц я помню как сейчас.

Это хотя бы рассмешило Грегора.

– Да уж.

Корделия еще раз окинула его взглядом и кивнула сама себе. Грегор относится к категории впечатлительных от природы людей, которые очень жестко контролируют собственные нервы в ситуации стресса. Но все-таки есть стресс, а есть вот это. Единственный человек, который мог бы ему помочь, сейчас одевается в гостевом корпусе дворца, и Корделия быстро отказалась от идеи организовать им небольшой тонизирующий сексуальный контакт. Элис скажет свое решительное нет и топнет ногой, а у нее сегодня туфли с очень острыми каблуками.

– Все хорошо, – Корделия погладила Грегора по щеке. – Я вообще-то не забалтывать тебя пришла.

– Да?

– Ну, все думают, что именно для этого я и прибежала, но нет. Вообще-то я хотела застать тебя одного, пока есть возможность, поскольку следующий шанс появится, видимо, не скоро.

– О, – Грегор немного отстранился, волнуясь по поводу этого разговора уже чисто рефлекторно. Бедняжка.

Корделия взяла его лицо в ладони и осторожно поцеловала в лоб.

– Ты практически со всем разобрался сам, но все равно, – сказала она. – Слушайте друг друга как можно внимательнее, а когда не получается, не ложитесь в постель, злясь друг на друга. А когда и это не выходит, трансформируйте злость в секс. – Грегор хмыкнул в ответ – она улыбнулась. – Будь благодарен за каждый день, проведенный вместе, потому что сколько бы времени у вас ни было, этого будет не достаточно. Думаю, это ты уже понял, даже слишком хорошо. – Грегор кивнул, скривившись. – И просто… цени свое счастье. – Корделия покачала головой, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Он совершил чудо, реализовал свою мечту, будто подпрыгнул и голыми руками поймал падающую звезду. – Я никогда не гордилась тобою сильней, – продолжила Корделия. – Так что цени свою жизнь – ваши жизни – и пусть каждый день приносит радость. Понял?

– Да, мэм, – тихо ответил Грегор.

– Вот и умница, – Корделия по-дурацки светилась от счастья. – Скоро Элис пришлет кого-нибудь, чтобы убедится, что ты не будешь выглядеть зеленым на видео. – Она еще раз поцеловала Грегора в лоб, просто потому что могла. – Задай им жару!

@темы: переводы, Буджолд, Эйрел, Корделия, джен

---

новый роман Буджолд - "CryoBurn", глава 11

Лоис МакМастер Буджолд "Cryoburn". Издательство Baen Books, Advanced Reader Copy, август 2010. Объем - 20 глав перевод мой, в процессе; (пока не закончен, большая просьба никуда этот текст не брать. если хотите, можете ставить ссылки) Ранее: гл.1, гл.2, гл.3, гл.4, гл.5, гл.6, гл.7, гл.8, гл.9, гл.10

Кибо-Дайни - планета, одержимая идеей обмануть смерть. Барраярский имперский Аудитор Майлз Форкосиган с этим не спорит: он пытался обмануть смерть всю свою жизнь, руководствуясь правилом, что повернуть доску на 180 градусов - это тоже честная игра. Но когда Криокорпорация Кибо-Дайни (бессмертная организация, призванная вести своих чересчур смертных замороженных держателей акций в неизвестное будущее) пытается открыть свой филиал в Барраярской империи, император Грегор отправляет своего лучшего специалиста по кризисным ситуациям положить этому конец.
На Кибо-Дайни тем временем все жарче разгорается тянущаяся поколениями борьба за деньги и ресурсы (несмотря на то, что замороженные граждане разрушили само значение слова "поколение"). Здесь Майлзу предстоит обнаружить маленького мальчика, который обожает животных и опасные тайны, Спящую Красавицу, запертую в ледяном гробу и мечтающую переписать свою сказку, и загадочную старуху - живое предупреждение "Не связывайся с секретаршами!" Взятки, коррупция, заговоры, похищения - подгнило что-то на Кибо-Дайни, и не только из-за неполадок с поставками энергии в Криомавзолеи. И Майлз, как всегда, в самом сердце неприятностей...

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

По мнению Роика, для их вылазки за телом лучше всего подошла бы полночь, и, желательно, в самую грозу. Тогда, помимо подходящего антуража, можно запросто списать на разряды молнии перебои в питании, которые будут отмечать их путь. Но поблизости от Норбриджа грозовых фронтов не наблюдалось, поэтому воздушный фургон, в котором Йоханнес вез Роика, Ворона и м’лорда, свернул к впечатляющей панораме «Нового Египта» в самый разгар дня. И только в воображении Роика охраняющие главный вход статуи с собачьими головами проводили их взглядом раскрашенных глаз.

Йоханнес захватил с собою пару цветочных букетов в небольших вазах и свиток, но они и не потребовались; охранник на воротах просто дал им знак пролетать.

- Что за черт? - удивился Роик.

– Время для посещений, - мягко пояснил м’лорд.– Здесь не желают докучать ни родственникам своих клиентов, ни потенциальным покупателям, явившимся для обзорного тура. Это же не военная база. Службу безопасности «Нового Египта» в первую очередь должно волновать воровство – это скорее всего будет проблемой с персоналом; вандализм - он вряд ли случится средь бела дня; или ребята вроде Н.О.Н.Н – ну а они, вероятно, предпочтут дожидаться так любимой тобою полуночной грозы. Вполне в их стиле.

Роик откинулся в кресле с раздраженным хмыканьем.

Он поерзал в своем неудобном, слишком тесном медицинском костюме размера XL, который где-то раскопали Ворон и медтехник Танака: возможно, в тех же запасах, где у Сюзи хранились и ждали своего часа прочие медицинские принадлежности. На м’лорде был такой же, только размера XS, и то слегка великоватый: тому пришлось закатать рукава и штанины. Зато Ворону его костюм подошел идеально. Йоханнес оделся в повседневную, добротную и опрятную одежду Кибо, типичную для среднего класса.

Перед знанием, увенчанным пирамидой, был разбит псевдоегипетский сад с каменными сфинксами. Фургон пролетел мимо главного входа и с шипением опустился на стоянку позади здания – там располагался более утилитарный вход в приемный покой, предназначенный для прибывших на заморозку клиентов. Миновав и его, они подошли к скромной боковой двери для сотрудников криоцентра.

- Хорошо, вот здесь и заходим, - распорядился м’лорд. - Без торопливости, но и даром времени не теряем.

Стараясь не показывать ни торопливости, ни тем более тревоги, Роик помог Ворону открыть задние дверцы фургона и вывести оттуда антигравную платформу. Стопка коробок, освобожденных от их медицинского содержимого, прикрывала нечто вытянутое – термомешок с телом, как предположил Роик. Ворон объяснил, что такой мешок предназначен для кратковременной транспортировки и, будучи запечатанным, хранит температуру своего замороженного содержимого, правда, всего пару дней. Роику пришлось признать, что переносная криокамера - куда более громоздкая и бросающаяся в глаза штука. Йоханнес повел машину на стоянку для посетителей, где и должен был ждать их возвращения, а м’лорд и два оператора платформы прошли с нею в автоматические двери, без проблем пропустившие их.

М’лорд сверился с голокартой на своем наручном комме и повел процессию через вереницу коридоров. По дороге им встретились трое болтающих о чем-то служащих и пожилая пара, явно посетители, направляющиеся в кафе – запахи еды Роик уловил, проходя мимо - но на платформу никто из них даже не посмотрел. Они свернули еще дважды, проделали короткое путешествие вниз на грузовом лифте, и по подземному коридору вышли к запертым двустворчатым дверям: первый замок у них на пути.

М’лорд открыл один из ящиков и извлек оттуда набор инструментов – обычное спецоборудование СБ плюс кое-какие дополнения. Он опустился на колени возле электронного замка и пробормотал не очень-то утешающе: - Черт, давно это было… Надеюсь, хватки я не утратил.

Он безрезультатно копался в замке минуту или две, пока Роик, нервничая, оглядывался через плечо, Ворон же ждал с абсолютно спокойным видом. Двери разошлись так бесшумно, что застали Роика врасплох. - Отлично! – провозгласил м’лорд с самодовольным видом. – Как я и надеялся, мы не оставили улик, попортив замок. - Он пригласил всех проходить жестом спятившего метрдотеля, направляющего посетителей к лучшему столику, и мягко затворил за платформой двери.

В новом коридоре было намного темнее. И к тому же, к удивлению Роика, в нем еще не завершили строительные работы. Не столкнутся ли они случайно с рабочими? Хотя, наверное, фонари монтажников заранее предупредят об их приближении.

Под пирамидой находилось три нижних уровня. Каждый был устроен одинаково: «ядро» - служебные помещения – опоясывали четыре коридора, пространство между которыми было расчерчено на клетки, а по центру каждой стороны шел широкий радиальный проход-«спица». Для лабиринта планировка слишком правильная, и все же Роику постоянно казалось, что здесь внизу ничего не стоит заблудиться. А как должен нервничать сейчас м’лорд, который не один час блуждал в настоящем лабиринте в полной темноте?

Они свернули на следующей "спице"; губы м’лорда шевелились, когда он отсчитывал боковые проходы, и расплылись в улыбке, когда они вышли к "ядру". Еще одна задержка, пока м’лорд добирался до запертой электронной панели, потом он что-то тщательно отсчитал и кивнул. Они пошли по другой спице и свернули направо в один из коридоров: с уже полностью завершенной отделкой, тускло освещенный техническими лампами и заставленный рядами заполненных криоячеек.

- Здесь вид не такой шикарный, - пробормотал Роик.

- Это дешевые места, - пояснил м’лорд. - Если желаешь быть упакованным в поддельное красное дерево с бронзовыми накладками - ну или золотыми, мне и про такое рассказывали - Новый Египет устроит тебя на верхних уровнях.

Даже в этом подземелье на стене возле многих ячеек виднелись в держателях странные приношения замороженным: крошечные бутылочки с вином, какая-то завернутая еда, прогоревшие до основания ароматические палочки. Чаще встречались цветы: больше пластиковые или шелковые, но иногда настоящие - то свежие, то бурые и увядшие, уныло свисающие из пересохшей вазочки.

- Вот здесь, - заявил м’лорд, останавливаясь на полушаге. Он вытянул шею, разглядывая ячейку в верхнем ряду. - Прочти номер, Ворон.

Ворон дважды продекламировал вслух длинную алфавитно-цифровую цепочку.

М’лорд аккуратно сверился со своим коммом. – Она самая. – Прикрывающие термомешок коробки сослужили сейчас еще одну службу: встав на одну из них, как на табуретку, м’лорд присоединил к замку ячейки свое хитрое СБшное устройство. - Все отлично, - пробормотал он, слезая. – Как только лампочки погаснут, проводим замену.

Он достал фонарик и рысцой убежал куда-то в сторону.

Ворон достал себе и Роику по паре термоизолирующих медицинских перчаток и наклонился расстегнуть длинный мешок. Там лежало тело худой пожилой женщины, завернутое в нечто вроде эластичной пластиковой оболочки. Беззащитную наготу прикрывал толстый слой полупрозрачной защитной мази на коже и иней, который сразу же начал оседать на пластике. За секунду до того, как освещение в коридоре и все зеленые индикаторы погасли, Роик включил свой фонарик. Они так и не придумали, как открыть одну ячейку, не отправив сигнал на центральный контрольный пост, и решили, что лучший вариант в данной ситуации - устроить короткий перебой в электроснабжении сразу для пяти тысяч ячеек.

- Готовы, - подтвердил Ворон. Роик нажал кнопку разблокированного замка, и к его облегчению, защелка ячейки легко открылась. Он выдвинул длинную емкость с телом, словно какой-то жуткий ящик в каталожном шкафу.

Внутри тоже лежало женское тело в плотной мембране, сразу затянувшейся инеем. Роик озадаченно заметил, что две пластиковые оболочки отличаются: эта была более бурого оттенка и укреплена снаружи чем-то вроде сетки. Он приказал себе сконцентрироваться, просунул ладони под тело и приподнял его. Даже через перчатки оно, казалось, моментально принялось вытягивать из него тепло. Роик мягко опустил тело на пол, Ворон проверил именную бирку на оболочке, и затем они вместе уложили ее замену в ячейку. Ячейка скользнула на место с мягким щелчком.

Издалека мелькнул свет фонарика, и из-за угла коридора выглянул м’лорд; Роик махнул ему рукой, подтверждая, что все в порядке, и тот, кивнув, убежал обратно. К тому времени, как Ворон с Роиком положили свою добычу в мешок и герметично его запечатали, лампочки снова зажглись. Подняв руки, Роик осторожно отсоединил устройство для вскрытия замков и убрал обратно в набор, а потом принялся снова наваливать поверх тела маскировку из коробок. Интересно, как быстро объявятся техники проверять, что за сбой случился у них с питанием?

Вернувшийся м’лорд негромко окликнул их: - Идем, идем. - Его глаза сияли не хуже индикаторных лампочек, и Роик понял, что м’лорд откровенно наслаждался этим грабежом. "Ну, хоть кто-то из нас". Ворон оставался таким же любезным, как и всегда, словно проделывал подобные трюки ежедневно (хотя Роик прекрасно знал, что это не так).

Тут из коридора, отходящего из центрального зала, донеслось гудение дверей лифта и эхо голосов. Роик сглотнул и уже приготовился удирать, но они успели свернуть на внешнее кольцо прежде, раздалось громкое: "Эй, вы там!"

Недолгий переход, и вот они уже снова у двойных дверей. М’лорд приостановился, чтобы снова их запереть, и лишь затем вызывал по наручному комму Йоханнеса. Едва они показались на улице, лейтенант распахнул задние дверцы стоящего наготове фургона, и платформа, нагруженная "припасами", беззвучно исчезла внутри. Роик не смел дышать, пока фургон не миновал ворота и не влился в дневной поток машин.

М’лорд проверил время по комму. - Шестнадцать минут, - довольным голосом объявил он.

Ворон сел на переднее сиденье рядом с Йоханнесом, что было со всех сторон логично, поскольку они оба выглядели наиболее привычно по местным меркам. Йоханнес, как его и проинструктировали, вел машину спокойно, но не слишком медленно. Задние сиденья они сложили, чтобы уместился груз, и теперь Роик с м’лордом сидели на полу по обе стороны от тела госпожи Сато. Роик приготовился в любой момент придержать груз и не дать ему съехать с платформы, на случай если Йоханнес вдруг резко повернет. Его заверили, что криораствор и защитная мазь сохраняют криотрупы слегка пластичными, а не хрупкими, и несмотря на температуру, тело не разобьется, как кубик льда, даже если упадет на пол при случайном толчке. Но предосторожность не помешает.

Несколько минут они сидели в молчании, пока Роика наконец не прорвало.

Он тихо произнес: - Я все думаю про сержанта Тауру. Вот здесь все люди умирают с надеждой на какое-то будущее. Почему же не могла она? Мы же находились в клинике Дюрона, для криозаморозки все было под рукой, и не так это дорого…

В прежние дни, когда м’лорд был галактическим оперативником СБ - еще до того, как иглограната и осложнения при криовосстановлении оборвали его карьеру - Таура служила у него в наемном флоте. Как и Дюроны, она была продуктом джексонианской генетической инженерии, но в отличие от них оставалась единственной выжившей из всей группы результатов неудавшегося эксперимента по созданию суперсолдат. Она сбежала на Дендарийский флот, где - м’лорд свидетель – смогла по-настоящему проявить свои особенности. Однако ее создатели заложили в генетические прототипы предохранитель: Таура должна была умереть в двадцать стандартных лет, если бы не медицинская помощь со стороны сначала дендарийских медиков, а потом - Дюрон. Роик встречался с ней дважды, и оба раза были отчаянно незабываемыми. Первый раз она приехала как гость на свадьбу м’лорда, во второй же м’лорд с Роиком ездили на Эскобар, чтобы скрасить Тауре последние дни в хосписе.

М’лорд вздохнул. – Мы все старались ее на это уговорить: я, ты, Вербена, Ворон. Не хватило бы ее дендарийской медстраховки - я бы вывернул свои карманы. Вот только Дюроны вряд ли бы мне это позволили: они по-прежнему считают себя в долгу перед ней и всеми дендарийцами за свое спасение с Единения Джексона. Но Таура ни за что не соглашалась.

”Что, очнуться уродцем в странном месте и чужом времени, когда все мои друзья умрут?”, сказала она протестующему Роику, и голос у нее был тонкий, неправильный, совсем не ее. И никакие доводы, что у нее появятся новые друзья, не действовали на Тауру, измученную метаболическим кризисом.

Роик беспомощно развел руками.

- Вы могли бы поступить вопреки ее словам. Когда процесс зашел слишком далеко и она уже не могла говорить, просто приказали бы готовить ее к криозаморозке. - Бог свидетель, м’лорд в состоянии пренебречь чьей угодно волей.

М’лорд пожал плечами; это общее воспоминание было тягостным для них обоих.

- Да. Но тогда бы мы так поступили ради нас самих. Не ради Тауры. Она выбрала огонь, а не лед. Это, по крайней мере, легко понять: при температуре кремации ДНК разрушается.

Ей было все равно, где развеют ее прах, лишь бы только не на Джексоне. М’лорд отвез ее останки на фамильное кладбище в Форкосиган-Сюрло, и они вдвоем с Роиком похоронили урну с прахом на склоне, выходящем на Долгое озеро.

- Никто, - выдавил Роик, - не должен умирать от старости в тридцать! - И уж точно не такая пламенная душа, какой была Таура.

М’лорд задумчиво произнес: - Если исследования Дюрон, или кого-то еще, позволят обернуть старость вспять, и люди станут умирать в триста или пятьсот лет, будет ли смерть по-прежнему казаться нам такой же жестокой?

- Или в две тысячи лет, - добавил Роик, силясь это себе представить. Он слышал, что некоторые, очень немногие, бетанцы и цетагандийцы живут почти до двухсот лет, но их долголетие закладывается в гены еще до того, как они появляются на свет. Но если речь идет об обычных, уже живущих сейчас людях, такой вариант не пройдет.

- Две тысячи вряд ли, - заметил м’лорд. – Некие теоретики страхования как-то подсчитали, что если устранить все смерти от медицинских причин и оставить только от несчастных случаев, человек в среднем проживет всего восемьсот стандартных лет. То есть кто-то угробится в восемнадцать, а кто-то - в восемнадцать сотен лет, но конец один и тот же. Просто установится новое равновесие.

- Можно только изумляться Отказникам.

- Вот именно. Если Бог, которого они ставят в основу своих рассуждений, ждал их появления на свет миллиарды лет, то вряд ли ожидание в еще несколько столетий, пока они не умрут, будет для Него хоть как-то значимо. - М’лорд задумался, созерцая нечто внутри себя – в своем перекрученном и многомерном мысленном пространстве. – Что беспокоиться о небытии после смерти, если есть беспокойство резонней: о небытии до зачатия. В конце концов, замени один сперматозоид на другой, и вместо тебя родится твоя сестра, а тебя никогда не будет.

И хотя это не было ответом на то, что терзало душу Роика, он промолчал. Машина миновала провисшую заградительную цепь и въехала в ворота криоцентра госпожи Сюзи.

***

Потребовалось много часов, чтобы поднять температуру тела Лизы Сато от глубокой заморозки почти до нуля градусов. Майлз отправил Йоханнеса в консульство, а сам с Роиком, расположился на самодельной койке в палате напротив лаборатории криооживления, устроенной Вороном на скорую руку, где они и дремали по очереди. Под криооживление отвели третий этаж бывшего приемного отделения. Ворон и медтехник Танака тоже дежурили у тела посменно. С рассветом нового дня наступило время для наиболее важных процедур: нужно было слить старый криораствор и оперативно заменить его на новую синтетическую кровь. По мере трансфузии лежащее навзничь тело меняло свой цвет с оттенка серой глины на обнадеживающий бело-розовый. Криораствор, булькая, убегал в сток.

Будь у них время и оборудование, не говоря уж о пробе крови пациента, они бы вырастили ее новую кровь из образца. В синтетической крови не хватало индивидуальных для каждого человека белых кровяных телец, так что оживленному пациенту предстояло провести какое-то время в карантине, пока его костный мозг не восстановит иммунитет и не произведет достаточное число лейкоцитов. Ворон объяснил Майлзу, что тот в свое время всю эту фазу проспал, поскольку его организм был слишком сильно травмирован ранением и последовавшей затем операцией по пересадке. Ако потратила целый вечер, убирая и стерилизуя изолированный бокс.

В ответ на вопрос Майлза, как скоро можно будет расспросить пациентку, Ворон высказался весьма туманно, зато твердо сказал, что первыми к ней надо будет допустить ее детей. Тут Майлз и не думал спорить; дети – самый сильный мотив женщины вернуться к полноценной жизни.

Майлз предложил свою помощь, но, когда подошел решающий момент, Ворон усадил его на табурет поодаль и вручил маску. Самоподгоняющаяся кромка по краю маски гибко облегала лицо, эффективно обеспечивая герметичность, а электронные мембраны фильтровали даже вирусы. Однако он сомневался, что на него надели этот намордник из одних только соображений стерильности. Так что он прикусил язык и не вскрикнул, когда Ворон пробормотал: - Проклятье... все не так.

- Что не так? - переспросил Майлз, видя, что Ворон с медтехником заняты у стола и не отвечают. Он уже хотел повторить свой вопрос громче, но Ворон наконец отозвался:

- Мозг не дает задержку при прохождении электрического сигнала. А ей уже пора появиться. Танака, давай попробуем старый добрый электрошок.

На голове Лизы Сато было надето нечто вроде плавательной шапочки, напичканной электроникой и датчиками и плотно облегающей ее прямые волосы поверх криогеля. Ворон сделал что-то на своем контрольном экране, и шапочка издала треск, от которого Майлз дернулся и чуть не свалился с табурета. Ворон, нахмурившись, читал показания. Обтянутая перчаткой рука потянулась, чуть ли не бессознательно, размять вялую конечность пациентки.

- Закрываем слив, - внезапно и без объяснений скомандовал Ворон, и медтехник поспешно выполнила указание. Он отступил на шаг. - Не работает.

Майлза почувствовал сосущую тошнотворную пустоту в желудке. - Ворон, ты не можешь отступиться. – «Боже, мы не вправе напортачить. Бедные детишки ждут, когда мы им вернем маму. Я обещал...»

- Майлз, я провел более семи тысяч оживлений. Мне не нужно еще полчаса терзать труп этой бедняжки, чтобы понять, что она умерла. На микроуровне у нее каша вместо мозга. - Ворон вздохнул и отвернулся от стола, стягивая маску и перчатки. – Я прекрасно знаю, как выглядит плохая криоподготовка, а здесь она была сделана просто отвратительно. Моей вины здесь нет. Сейчас я ничего не мог сделать. И никогда не мог бы. - Ворон был слишком сдержанным человеком, чтобы швырнуть перчатки через всю комнату и выругаться, но ему этого явно хотелось. Обуревающие его эмоции легко читались на лице, особенно заметные на резком контрасте с его обычной легкостью и жизнерадостностью.

- Ты думаешь... ее убили?

- Знаешь, несчастья случаются и ненамеренно. Статистика. Хотя не в твоем окружении, я полагаю.

- А я полагаю, что как раз не в этом случае.

Ворон стиснул губы. - Верно. Я могу провести частичную аутопсию, прямо здесь. – Он на глазах собирался с мыслями. – И выяснить, в чем конкретно был дефект криоподготовки. Есть множество вариантов. Мне кажется, есть что-то странное в вязкости выходного раствора... - Он помолчал. – Позволь, я выражусь ясней. Я, черт побери, настаиваю на аутопсии. Я хочу знать, что виновато в моей неудаче. Потому что терпеть не могу, когда меня подставляют.

- Аминь, – прорычал Майлз. Он соскользнул с табурета, сдернул маску и подошел к столу с его безмолвным грузом. Насос качал в тело кровь, и оно оставалось оптимистично розовым. Пустое обещание. Ворон протянул руку и выключил насос, наступила болезненная тишина.

Как теперь все объяснить Джину и Мине? Майлз понимал, что это будет его задачей в самое ближайшее время. В спешке и самоуверенности он отнял у них надежду... хотя нет, надежда с самого начала была ложной. Такой же неизбежный и смертельный финал ожидал любого, кто бы и когда ни попытался разморозить Лизу Сато. Но эта мысль не слишком утешала.

"Я добьюсь для вас справедливости…". Нет, Майлз не в том положении, чтобы давать подобные обещания. "Я попытаюсь"? Звучит слишком жалко, взрослые всегда начинают с этого свои отговорки. Вина как ничто другое подхлестывала ярость Майлза в отношении его - их – неизвестных врагов. Как странно и подозрительно. Как тщетно.

В дверь операционной резко постучали. Проснулся Роик? Новость про то, что вся затея оказалась бесплодной, его не порадует. Майлз потянулся, подобрал свою трость, и подошел поглядеть в узкое стеклянное окошко в двери. В то же мгновение он порадовался, что не крикнул "Роик, заходи!". Потому что за дверью стоял запыхавшийся консул Форлынкин, а за обе его руки крепко держались Джин с Миной.

Майлз выскользнул в дверь и встал, прижавшись к ней спиной. - Что вы здесь делаете? Вы же должны были ждать в консульстве моего звонка.

Словно Майлз сам не понимает, зачем дети притащили его сюда. Конечно, хорошо, что Джин с Миной больше не боятся Форлынкина, но то, что они совсем из него веревки вьют – явно перебор. "Вот так и скажу".

- Они настаивали, - зачем-то объяснил Форлынкин. - Я говорил им, что она не проснется до завтра, а вы объясняли, как непривлекательно выглядит тело по выходе из криостаза… но они все равно просили. Хотя бы посмотреть на нее в окошко. По-моему, они не спали всю ночь. Будили меня трижды... я подумал, если они просто посмотрят, то утихомирятся. И потом поспят. - Голос Форлынкина делался все тише, когда до него дошло, в какой решительной и мрачной позе перед ним стоит Майлз. - Что-то не так? - договорил он одними губами.

А Майлз был пока не готов. Проклятье, но к такому никогда не будешь готов. Ему уже приходилось по необходимости извещать ближайших родственников или друзей покойного, но это всегда были взрослые, а не дети, открытые и беззащитные.

Возбуждение Мины и Джина улетучивалось на глазах. Ведь если бы все было хорошо, разве бы он не выпалил эту новость первым делом? «Не существует способа сделать это лучше, и есть лишь один способ это сообщить». Майлзу хотелось сейчас опуститься на колени, упасть ниц, но единственно верным будет глядеть Джину в глаза. Он набрал в грудь воздуху.

- Мне жаль. Мне очень жаль. Что-то пошло неправильно при криоожи... при криоподготовке. Ворон-сенсей ничего не мог сделать. Мы старались... я думаю, ваша мама умерла во время криоподготовки восемнадцать месяцев назад или вскоре после этого.

Джин и Мина застыли в шоке. Они еще не плакали, только смотрели на Майлза в упор, смотрели, смотрели…

- Мы хотим видеть маму, - произнесла Мина тоненьким голоском. - Вы обещали, что мы ее увидим.

Голос Джина был хриплым, гортанным, совсем не похожим на обычный. - Вы обещали...

Когда Майлз сообщил свою новость, Форлынкин и дети отпрянули друг от друга. Теперь Джин почти машинально нашарил ладонь Мины, а девочка другой рукой снова вцепилась в Форлынкина. Консул в смятении посмотрел на нее.

- Сейчас? - переспросил он. - Вы уверены?.. - Он глядел на Майлза яростно, словно собирался взглядом пригвоздить его к стене.

- У них есть право, - неохотно ответил Майлз. - Хотя я не знаю, что лучше, страшное воспоминание или никакого воспоминания вовсе. Я просто... не знаю.

- Я тоже, - признался Форлынкин.

Мина вздернула подбородок. - Я хочу. Хочу увидеть ее.

Джин сглотнул и кивнул.

- Тогда подождите минуту... – И Майлз проскользнул - сбежал - обратно в операционную.

- Ворон, у нас гости, - сообщил он. - Ближайшие родственники покойной. Можем мы, э, немного привести ее в порядок?

Даже твердокаменный джексонианец Ворон выглядел потрясенным. - Боже правый, эти бедные дети пришли сюда? А им обязательно заходить?

- У них есть право, - повторил Майлз, размышляя, почему же эта фраза отзывается для него эхом. Похоже, ответ он когда-то знал, но в то же время нельзя возлагать вину за каждый провал в памяти на последствия криооживления десятилетней давности.

Ворон, Танака и Майлз поспешили достойно прикрыть простыней безмолвную фигуру, убрать бесполезные приборы, электроды, трубки и странную шапочку. Майлз пригладил короткие черные волосы. Слипшиеся от геля, они делали лицо женщины средних лет утонченным, но похожим на череп. Какую прическу она когда-то носила? Странные детали вроде этой могут иметь для детей значение. Приготовления слишком поспешные и бесполезные.

«Пусть все поскорее закончится». Майлз распахнул дверь.

Джин, Мина и Форлынкин гуськом прошли внутрь. Взгляд, которым Форлынкин мазнул по Майлзу, был весьма далек от симпатии. Когда они шли к столу, Джин вцепился во вторую руку консула. За кого еще им оставалось держаться в этот трудный час?

Дети вгляделись в тело. Губы Мины в замешательстве приоткрылись; Джин перевел взгляд на Майлза с беззвучным: «ЧТО?»

Мина попятилась от стола и с презрением – или возмущением - выпалила: - Но это не наша мама!

@темы: переводы, Буджолд, CryoBurn, Майлз

---

немного дендарийцев

Елена Ботари-Джезек и Таура

(с) Найтингейл (Mysterious Obsession)

---

И молодой Бел Торн:

(с) Лоз Конгрейв

@темы: Бел, дендарийцы, Рисунки, Таура

---

новый роман Буджолд - "CryoBurn", глава 10

Лоис МакМастер Буджолд "Cryoburn". Издательство Baen Books, Advanced Reader Copy, август 2010. Объем - 20 глав перевод мой, в процессе; (пока не закончен, большая просьба никуда этот текст не брать. если хотите, можете ставить ссылки) Ранее: гл.1, гл.2, гл.3, гл.4, гл.5, гл.6, гл.7, гл.8, гл.9

Кибо-Дайни - планета, одержимая идеей обмануть смерть. Барраярский имперский Аудитор Майлз Форкосиган с этим не спорит: он пытался обмануть смерть всю свою жизнь, руководствуясь правилом, что повернуть доску на 180 градусов - это тоже честная игра. Но когда Криокорпорация Кибо-Дайни (бессмертная организация, призванная вести своих чересчур смертных замороженных держателей акций в неизвестное будущее) пытается открыть свой филиал в Барраярской империи, император Грегор отправляет своего лучшего специалиста по кризисным ситуациям положить этому конец.
На Кибо-Дайни тем временем все жарче разгорается тянущаяся поколениями борьба за деньги и ресурсы (несмотря на то, что замороженные граждане разрушили само значение слова "поколение"). Здесь Майлзу предстоит обнаружить маленького мальчика, который обожает животных и опасные тайны, Спящую Красавицу, запертую в ледяном гробу и мечтающую переписать свою сказку, и загадочную старуху - живое предупреждение "Не связывайся с секретаршами!" Взятки, коррупция, заговоры, похищения - подгнило что-то на Кибо-Дайни, и не только из-за неполадок с поставками энергии в Криомавзолеи. И Майлз, как всегда, в самом сердце неприятностей...

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– На кур только не сядьте, – попросил Джин, беспокойно перегибаясь через спинку сиденья между Йоханнесом, который вел летающий грузовик, и Майлзом на пассажирском месте.

Йоханнес поморщился, и в его руках машина легко скользнула под брезентовую крышу убежища Джина. Он подождал, пока Джин выпрыгнет, уберет с дороги столик, заглянет под днище фургона, с облегчением выпрямится и махнет ему рукой. Пока лейтенант аккуратно сажал грузовик на крышу, женщина в глубине под навесом стояла, уперев кулаки в боки, и смотрела на них с подозрением. Хотя она коротко улыбнулась, когда Джин бросился к ней на шею. Вой двигателей смолк.

– А, это Ако. Прекрасно, ей можно доверять, - сообщил Майлз, вылезая в дверь. – Все ждите здесь, пока я не подам знак, - добавил он, оглянувшись через плечо. - Не хотим же мы навалиться на бедняжку всей толпой. – «Или выглядеть цирковым фургоном», подумал он. Йоханнес и Ворон молча кивнули; Роик же нахмурился так неодобрительно, когда Майлз вылез вперед, что было понятно без слов.

Когда они появились, Ако как раз пыталась покормить Вихря; на ней были тяжелые кожаные рукавицы, а в руке зажата длинная вилка с кусочком сырого мяса. Когда она приветливо махнула рукой Джину, сокол вытянул шею, сцапал мясо, дернул головой и проглотил. Ако подпрыгнула.

– Знаешь, он клюется, – почти виновато пожаловалась она Джину.

– Не сильно, – возразил Джин.

– В первый раз мне пришлось мазать руку антибиотиком и заливать пластырем, вот уж спасибо. Хорошо, хоть весь палец не отхватил! - Она снова уперла руки в бедра, разглядывая на Майлза. - Так это вы вернулись. Вы заставили меня понервничать, когда по-тихому подкрались сюда на вашем грузовике.

Майлз надеялся, что "по-тихому" отвечает действительности. Хотя от умных сканеров им не скрыться, но навес как минимум скрыл их действия этим светлым утром от случайных наблюдателей. Если уж не тайно, то хоть максимально осторожно.

– Я уже решила, что вы совсем не вернетесь, и не знала, что мне тогда делать с его животными. Но вы все-таки нашли Джина! – Догадаться было не сложно: Ако подозревала, что он просто смылся и на самом деле даже не собирался искать мальчика.

– Нам обоим пришлось задержаться, – объяснил ей Майлз. – Если уж быть совсем точным, скорее Джин меня нашел, но, как бы то ни было, мы встретились. Большое спасибо за то, что вы приглядели за его питомцами. Это для него очень важно.

Ако фыркнула, явно польщенная тем, что ее усилия оценили. – Я знаю.

Вернулся Джин, который произвел быстрый смотр своему зверинцу, не забыв пересчитать и кур. – Майлз-сан хочет забрать меня и всех моих животных в... к себе. На какое-то время, – сообщил он Ако.

Ее брови сошлись к переносице. – Да?

– Да, и мне необходимо переговорить об этом с госпожой Сюзи, – добавил Майлз. Ако подобное проявление честности утешило не сильно. – Тенбери сказал мне, что вы – ученица местного медтехника, так? – Если все пойдет так, как он надеется, то им снова придется встретиться. Лучше ее успокоить уже сейчас.

Ако насторожилась. – Я помогаю ей прибираться и все такое. В лазарете.

– Вот именно. – Майлз помахал фургону, и из него высыпались все остальные.

К счастью, проблему представления новых лиц взял на себя Джин, и успокоил Ако лучше, чем смог бы сам Майлз:
– Это Ворон-сенсей, он наш друг с Эскобара; это Роик-сан, он работает на Майлза-сан; а это лейтенант Йоханнес, и с ним тоже все нормально.

Ако наклонилась и прошептала: – Джин, они ведь не полицейские? Ты же должен понимать…

– Нет, они барраярцы. Инопланетники.

Ако прикусила губу, но, кажется, согласилась на такую сомнительную гарантию. Инопланетники разбились на две группы: Йоханнес и Роик остались с машиной, пока Джин не вернется, чтобы присмотреть за погрузкой, а Ворон и Джин отправлялись вместе с Майлзом.

– Я должен идти с вами, – негромко заметил Роик Майлзу на ухо.

– У этих людей есть все основания нервничать при виде чужаков. Я не смогу получить то, что мне нужно, если мы насядем на них всей массой, а ты один уже слишком массивный. – Майлз постучал по комму. – Я вызову тебя, если понадобится.

Роик испустил Тот Самый Вздох, которым, как правило, завершались подобные споры.

Джин провел их вниз по лестнице в башне теплообменника. Вместе с Ако они дошли до кухни, где Майлз предусмотрительно захватил кувшин с кофе и несколько чашек. Ако проводила их взглядом, когда они уходили по коридору.

Майлз постучался в дверь Сюзи, и пока они ждали, когда кто-нибудь отзовется, пояснил Джину: – Я бы хотел рассказать ей эту историю сам и со своей точки зрения. Я дам тебе знать, когда вступать в разговор.

Джин, беспокойно переминавшийся с ноги на ногу, сглотнул и кивнул.

Изнутри донеслось медленное шарканье, дверь приоткрылась. В щели показался сонный глаз. – Снова ты! – возмутилась Сюзи. – Я уж надеялась, что избавилась от тебя. – Она, прищурясь, перевела взгляд на Джина и добавила: – От вас обоих. – Тут в ее поле зрения попал Ворон. – А это что за черт с горы?

– Ворон Дюрона, Эскобар, – с готовностью ответил тот. – Рад познакомиться.

– Он – друг, – добавил Майлз. А отзыв на пароль – «Раз друг, проходи»? – Он поднял кувшин. – Так мы можем войти?

– Э-э... – Неохотно, и не отводя глаз от кувшина с кофе, Сюзи впустила их. На ней был все тот же черный наряд, что и несколько дней назад; возможно, она в нем и спала. В помещении по-прежнему витал неистребимый старческий запах. Сюзи подошла к окну, снизила поляризацию – в захламленный полумрак ворвался слабый утренний свет – и, махнув рукой, предложила Майлзу (с его кувшином кофе, чашками и спутниками) садиться.

– Вижу, свой бумажник ты отыскал, – заметила она, усаживаясь напротив. По знаку Майлза Джин поспешил налить ей кофе.

– Да, и не только его: еще мой багаж и друзей. Я снова в деле.

– Ну и что у тебя за дело? Спасибо, Джин.

– Я своего рода следователь.

Сюзи замерла, не донеся чашку до рта. Морщинистое лицо застыло в ужасе.

– Но, в любом случае, я не имею никакого отношения к властям Кибо, – добавил Майлз

– Он занимается страховыми мошенничествами! – поспешил объяснить ей Джин. – Он не полицейский. Не доктор и не адвокат, хотя и приехал на конференцию. А вот Ворон-сенсей – доктор.

Брови Майлза поползли вверх: интересное определение его работы! Явно стоит как-нибудь отвести мальчика в сторону и в общих чертах объяснить ему, что такое Имперский Аудитор. Но, наверное, сейчас не самый подходящий момент.

– Не совсем точно, но достаточно близко. Так случилось, что власть предержащие Кибо – не заказчики, а как раз наоборот, предмет моего расследования. У меня нет никаких резонов пресекать вашу деятельность. На самом деле я сам хотел бы воспользоваться вашим оборудованием. Возможно, я найду способ окупить затраты вашего времени.

Сюзи прищурилась поверх своей чашки. Она отхлебнула и заметила: – Нам удается оставаться здесь только потому, что мы не привлекаем ничьего внимания.

– Таковы же и мои намерения: не привлекать внимания.

Сюзи откинулась на спинку кресла и, поджав губы, поинтересовалась: – Вы хотите кого-то нелегально заморозить? Надеетесь подкупить меня, чтобы я спрятала для вас тело? – Тон был примечательно нейтральным, без намека и укоризны.

С какой готовностью она это предположила! Бог мой, уж не предоставляет ли Сюзи подпольно свои услуги местному преступному миру? И есть ли вообще подпольный мир на Кибо-Дайни? Конечно, не говоря про подполье в буквальном смысле: про те катакомбы, где он заблудился. Может, здесь отчасти и кроется ее защита? Короли преступного мира тоже мечтают обмануть смерть. Хотя себе-то они в состоянии организовать контракт. Зато им нужно чем-то вознаграждать сошку помельче. И если надо аккуратно избавиться от врага, гораздо лучше положить его в безымянный ящик под землей, нежели с грузом на ногах сплавить в ближайшую реку. А на случай, если в команде мафиозного босса кто-то зарвался или совершил ошибку, всегда можно убить его, так сказать, обратимо. «Боже правый, если бы у меня возникло желание спрятать тело на Кибо...» Майлз с трудом заставил свои мысли не разбегаться в разные стороны в свете открывшихся возможностей.

– А вам уже случалось оказывать подобную услугу? – поинтересовался он осторожно.

Сюзи пожала плечами, и к смятению Майлза беспокойство на ее лице сменила ирония. – Если и да, стану я тебе это рассказывать?

– Мне этого и не нужно знать, – заверил ее Майлз. Конечно, знать он хочет, но скорее по своей извечной тяге знать все и всегда. – Мне нужно нечто обратное. Мы хотим провести частное криооживление, а оно требует соответственного оборудования и свободы действий. Вы же можете нам предоставить и то, и другое.

Сюзи казалась ошеломленной. Она попыталась что-то сказать, но тут же оборвала себя, прикрыла свое смущение очередным глотком кофе и поморщилась. – Джин, достань из буфета мое лекарство, – скомандовала она. Джин подбежал к буфету, порылся в поисках квадратной бутылки и принес Сюзи. По ее жесту он отвинтил крышечку и плеснул в чашку – скупо, как заметил Майлз и, вероятно, сама Сюзи, но она ничего не сказала.

– Криооживление?! Как?

– Присутствующий здесь доктор Дюрона – известный специалист в области криооживления. Если ваша техника удовлетворит его требованиям, мы хотели бы, гм, арендовать ее.

Долгая пауза. – Сколько? - наконец спросила Сюзи.

- Думаю, я в силах предложить вам то, что вы не купите за деньги. За то, что вы поможете оживить нашего, э, клиента, и, бесспорно, за ваше молчание… Ворон проведет оживление по высшему классу для любого вашего человека, на которого вы сами укажете.

Сюзи открыла рот. Мешком осела в своем кресле. И выдохнула: – Да ты сам дьявол!

«Да, деньги бы сработали», подумал Майлз. «Но кое-что другое сработает еще лучше».

Сюзи качнула головой в сторону Ворона. – И насколько он хорош?

В качестве ответа Майлз расстегнул свой серый китель и белую рубашку. – Это, – он провел пальцем по паутине шрамов на груди, – была иглограната, точно нацеленная и с близкой дистанции. Десять лет назад. Ворон провел мое оживление. – Строго говоря, тогда он только ассистировал, но за прошедшие десять лет успел набраться опыта и стажа. – Гарантирую, ничего и вполовину столь же сложного с медицинской точки зрения у вас в подземном хранилище не найдется.

Сюзи отвела взгляд; Майлз застегнулся. – Старость, – сказала она, – поражает медленнее, чем граната, но куда тщательнее.

– К несчастью, вы правы, – согласился Ворон, – хотя и здесь я могу кое в чем помочь. Я бы предложил, чтобы госпожа Сюзи написала список из полдесятка кандидатов и дала мне как медику отсортировать эти случаи по вероятности успеха. Это позволит нам получить наиболее удовлетворительный результат.

– М-м, – протянула она. Ее рука поднялась и потерла грудь напротив сердца. – Хм.

Джин не способен был больше сдерживаться; его прорвало: – Ну Сюзи-сан! Пожалуйста! Разрешите им!

Мохнатые гусеницы бровей поползли вверх. – А тебе-то это зачем, мальчик?

Джин плотно стиснул губы и с умоляющим видом поглядел на Майлза.

– Вы уверены, что хотите это знать? – уточнил Майлз.

Сюзи была достаточно мудра, чтобы подумать несколько секунд, пока ее любопытство не одержало верх над рассудительностью. – Да, хочу.

Майлз жестом передал слово Джину, и тот выкрикнул: – Майлз-сан обещал вернуть мою маму!

Лицо Сюзи перекосилось от ужаса. – Что?! Вы это называете «не привлекать внимания», мистер инопланетный следователь? С Лизой Сато оно вам точно будет обеспечено!

– Возможно, шум и возникнет, но вы останетесь в тени, – гладко объяснил Майлз. – Как только позволит состояние здоровья госпожи Сато, мы перевезем ее в барраярское консульство, к обоим детям. Никто не сможет связать ее судьбу с этим местом.

– Вы так думаете? Те, кто уложил ее в криокамеру, непременно захотят выяснить, кто же ее разморозил! Что приведет их прямиком в мои объятия, а они не настолько широки, чтобы удержать всех, уж это я вам обещаю!

– Да, но первым делом они выйдут на меня. А я планирую... – Майлз замялся; у него пока не было иного плана, кроме нападения под покровом тьмы. И он до сих пор не мог с уверенностью сказать, с кем ему предстоит скрестить клинки…

- Что? – уточнила Сюзи.

– Я планирую предоставить им другие поводы для беспокойства. - Он покосился на Ворона. - Тут много зависит от госпожи Сато: что и как скоро она сможет рассказать. Я сам после оживления пережил довольно тяжелую криоамнезию. И, надо сказать, неприятно длительную.

- Я помню, - отозвался Ворон. – Приятного было мало, но не так уж она и затянулась. Просто нас сильно поджимало время. Госпожа Сато... что ж, гарантий я, конечно, дать не могу.

Майлз кивком согласился со всем, что сказал или о чем промолчал Ворон, и снова повернулся к Сюзи. – Мне нужно еще одно одолжение. Я хочу позаимствовать у вас криотруп.

– Какого?… – начала Сюзи возмущенным тоном, но закончила уже спокойно: – … какой именно?

– Женский, весом примерно пятьдесят килограмм, чем моложе, тем лучше. Что-то еще, Ворон?

Ворон покачал головой. – Должно подойти.

– Мы обещаем не делать ничего, что могло бы потом помешать ее оживить, – продолжил Майлз, надеясь, что его слова звучат не слишком самонадеянно.

– Гарантируешь, инопланетник?

– Я не смогу контролировать абсолютно все, что происходит, но если это будет зависеть от меня – с ней будет все в порядке. – «Я надеюсь». – В любой тайной операции для людей присутствует... риск. – Ворон поморщился; не самый удачный пример после того, как Майлз продемонстрировал свои шрамы.

– Когда?

– Скоро. Возможно, сегодня же вечером, но точно не позже, чем завтра ночью.

Ноздри Сюзи затрепетали, когда она испустила долгий недоверчивый вздох.

Майлз поднял два пальца. – Два криооживления на ваш выбор.

Повернув голову, Сюзи отмахнулась. – Найдите нашего медтехника. Ее зовут Вристи Танака. Джин покажет вам дорогу. Если сможете уговорить ее на участие во всем этом бреде… впрочем, вы-то сможете. Говорите тут, говорите, говорите… Я устала.

Майлз быстро поднялся: не стоит злоупотреблять гостеприимством и терпением Сюзи, а то она еще передумает. – Спасибо, госпожа Сюзи. Я обещаю вам... – «что вы не пожалеете»? нет, такая дипломатическая ложь даже у него не шла с языка, – что будет интересно, – договорил он.

Сюзи проводила их фырканьем.

***

Медчасть располагалась на втором этаже в бывшем приемном отделении криоцентра. Джин провел Майлза с Вороном через двойные двери в коридор, где две-три комнаты были специально отремонтированы и приведены в порядок для обработки, судя по свежим медицинским запахам. Возле одной из дверей стоял Тенбери, прислонившись к стене и скрестив руки на груди; у его ног парила узкая антигравная платформа.

- Джин! – обрадовано воскликнул. - Мне сказали, что ты пропал. – Майлза он приветствовал с меньшей радостью. – А, снова ты. – А на Ворона он поглядел, уже нахмурив брови.

- Мы пришли к Танаке-сан, - объяснил Джин. - Это важно.

- Она сейчас занята, - Тенбери ткнул оттопыренным большим пальцем за спину, - но скоро закончит.

Ворон вытянул шею, вглядываясь в узкое стеклянное окошко в двери. - О, идет процесс криоподготовки? Я хотел бы взглянуть.

- Ворон-сенсей - доктор. С Эскобара, - начал свое объяснение Джин. Встревоженный Тенбери только открыл рот возразить, как Майлз пресек эти дебаты, просто постучав в дверь.

На стук открыла нахмуренная женщина. Темное, словно выдубленное, старое лицо – примерно одних лет с Сюзи, но совсем на нее не похожа. У Сюзи была приземистая, оплывшая фигура и седые вьющиеся кудри, а эта женщина была тощая, с прямыми белыми волосами, и, конечно, без алкогольного амбре. Она просветлела при виде мальчика.

- А, так ты нашелся, Джин! На кого твои животные напали на сей раз, и не может ли это подождать?

– Ни на кого, Танака-сан. Но дело срочное. Нас Сюзи-сан прислала.

Майлз позволил Джину представить всех по очереди, в чем мальчик уже здорово поднаторел. Потом добавил сам: – Мы договорились с госпожой Сюзи, что проведем частное криооживление на вашем оборудовании, если доктор Дюрона сочтет его подходящим. Можно нам войти?

Хмыкнув, она впустила визитеров внутрь, только на Ворона смотрела не отводя глаз. Майлз подумал, что, наверное, стоило помять аккуратную одежду доктора Дюрона, растрепать его причесанные волосы и дать глотнуть спиртного – тогда бы он не казался настолько чужеродным здесь и меньше пугал людей. Поздно спохватились.

На столе у дальней стены лежало обнаженное тело хилого старика, удерживаемого, как Майлз понял, на грани жизни и смерти. На него была наброшена простыня, что оставляло пациенту хоть каплю достоинства, насколько его вообще можно сохранить, будучи отданным во власть пластиковым трубкам и намерениям – либо прихотям - других людей. Термоодеяло, обернутое вокруг черепа, ускоряло охлаждение мозга. Над столом висел бак; выходящая из него трубка раздваивалась к середине, нагнетая прозрачный раствор в обе сердечные артерии. Более широкая трубка, подведенная к бедренной вене, уносила темно-розовую жидкость в невысокую, по колено, бочку со сливом, куда для ускорения смыва тонкой струйкой лилась вода из крана. Судя по бледности кожи и ногтей, а также оттенку вытекающей жидкости, тело старика было почти заполнено криораствором.

Рядом стояла Ако, пристально наблюдая за процессом; очевидно, она расслышала разговор в коридоре, потому что воскликнула взволнованно: - Доктор? У нас теперь настоящий доктор?

Майлз пресек эту надежду прежде, чем она успела укорениться и причинить Ако боль. – Он просто посетитель. Мы объясним вам все, когда вы закончите.

Джин смотрел, не отводя глаз. Не беспокоит ли это зрелище мальчика, или он уже видел такое прежде? Самого Майлза оно беспокоило весьма и весьма, а ведь он уже это делал, точнее, это делали с ним. Может, оттого ему и неуютно? Он впервые задумался, не прозвучала ли весть о его рандеву с иглогранатой для отца эхом прошлого, воскресив у того непрошенные воспоминания о страшной смерти принцессы-графини Оливии? "Когда мы увидимся, надо будет извиниться перед ним за это".

- Все кажется таким простым, - тихо заметил он Ворону.

- Основная сложность в криорастворе; для его производства нужна целая фармацевтическая промышленность. Или так считается. Где вы берете ваш криораствор, госпожа Танака?

Старые губы медика растянулись в улыбке. - Концентрат перепадает нам с черного входа через несколько погрузочных платформ здесь, в городских больницах. Они списывают просроченные запасы пару раз в год. Мы сами дистиллируем воду для его восстановления.

Майлз поднял брови. - А это… нормально? С медицинской точки зрения?

Ворон пожал плечами. - Если датировка сроков годности проставлена с запасом, то да.

У них нет выбора между просроченным и свежим криораствором: или просроченный, или вообще никакого. Майлз еще раз напомнил себе, что этот центр - паразитное образование, присосавшееся к подбрюшью функционирующей экономики, без которой оно не в силах существовать. Разумеется, если бы экономика планеты работала продуктивнее, он бы не появился.

Медицинские сенсоры заморгали в унисон. Ако отсоединила трубки, запечатала входное и выходное отверстие пластповязкой и тщательно покрыла кожу слоем мази. Они с медтехником Танакой завернули тело в эластичную, как перчатка, пластиковую оболочку, а затем с помощью Тенбери перенесли на антигравные носилки, и он накрыл их простыней – вид, подобающий трупу.

Тенбери повел носилки за дверь. - Хочешь мне помочь, Джин? - с надеждой спросил он через плечо. Джин, словно приросший к месту, упрямо помотал головой. Тенбери вздохнул и двинулся со своим грузом прочь.

Ако осталась прибираться, Ворон прислонился к лабораторному столу, а Майлз нашел себе табурет и взгромоздился на него. Медтехник недоверчиво слушала, сложив руки на груди, как Майлз произносит перед ней ту же речь, что и перед Сюзи, только дополнительно подкрепленную тем аргументом, что они явились сюда с полного благословения последней. Поскольку Танака симпатизировала Джину, Майлз дал волю мальчику от всей души ее поупрашивать.

К концу речи она уже хмурилась скорее по техническим моментам, чем по принципиальному нежеланию. - Большинство тех секций стоят запертыми уже много лет. Когда криоцентр списали, то много оборудования демонтировали, а то, которым мы пользуемся сейчас, приобрели уже позже.

«За взятки, из конфискованного за долги или с распродажи, скорее всего».

- Но я должна поддерживать... хм. Полагаю, нам придется подняться наверх и посмотреть.

Следовательно, уже не твердое "нет, невозможно". Пока неплохо.

- Именно за этим Ворон сюда и пришел, - заверил ее Майлз. - Сюзи сказала... кстати, это ее имя или фамилия?

- И то, и другое. Сьюзен Сузуки.

- Давно вы на нее работаете?

- С самого начала. Мы все организовали втроем: Сюзи, ее сестра – помощник инспектора, и я. Впрочем, мы довольно быстро заарканили Тенбери.

- Значит, он вас моложе? Очевидно, вы - ключевая фигура в деле криоподготовки. А как насчет другой стороны монеты – оживлений: вы что-нибудь планируете на этот счет?

Она показала зубы в короткой усмешке. - В свое время я думала, что мы вряд ли протянем год, прежде чем все окажемся в тюрьме. Я считала, что мы скорее устраиваем безнадежный протест, чем делаем что-то реальное. Но когда сюда стали приходить бездомные, еще более отчаявшиеся, чем мы сами, мы поняли, что не можем все бросить. Не можем их предать, как это сделали все остальные.

- Когда есть работа – для нее внезапно находятся и люди; на этом стоит мир, - согласился Майлз.

Медтехник Танака поглядела на Ако, которая закончила прибираться и подошла их послушать.

- Верно. Вот Ако. Они с двоюродной бабушкой держали кафе. Обычная история: старая женщина заболела, разорилась на медицинских счетах, кафе прогорело, их выселили… и они пришли к нам. Ако даже школу не закончила, но она умела убираться и не боялась работы, так что я взяла ее к себе.

Майлз подумал, что Ако, серьезная, но застенчивая, никогда бы не сумела поступить в медицинскую академию, а тем более получить диплом. Подпольный криоцентр наполняет новым, многообразным смыслом понятие "нелицензированный".

- Давайте пойдем наверх с Вороном-сенсеем, а? - не терпелось Джину.

Этажом выше шел точно такой же коридор – некогда это было полностью оборудованное отделение для криооживления с полудюжиной операционных, послеоперационной палатой и реанимационными боксами. Теперь большинство помещений стояли заброшенными, темными и пыльными, очевидно, ободранные до нитки, но одну операционную медтехник Танака явно держала в готовности для более сложных случаев, нежели те, что можно поправить мазью с антибиотиком, хирургическим клеем и добрым словом. Они с Вороном пустились в энергичный, но отнюдь не удручающий профессиональный диалог, по результатам которого послали Джина за Тенбери, чтобы проконсультироваться уже с ним.

- На какого владельца зарегистрировано это предприятие? – поинтересовался Майлз у медтехника, пока они ждали Тенбери. - Если по закону оно брошено, наверное, город должен уже забрать его за недоимки?

- Несколько владельцев сменяли один другого. Но город не заберет наш криоцентр по той же причине, по какой с ним ничего не может сделать нынешний идиот-владелец. Ответственность перед законом за две-три тысячи ничейных криотрупов. Подрядчик купил наш комплекс за бесценок и лишь затем обнаружил, что к нему прилагается. Сейчас Сюзи его контролирует. Есть опасение, что он может попытаться разрешить свою проблему путем поджога, но мы за этим следим.

- Судя по рассказанному вами, ситуация не слишком стабильна.

- Не стабильна и никогда такой не была. Мы просто делаем все, чтобы продержаться еще один день. Просто удивительно, как далеко может привести этот путь.

Майлз заметил, что Ворон слушает внимательно, но ничуть не потрясен. Что ж, Джексон учит и не такому. Клятва Гиппократа, если Ворон вообще о ней слышал, на Джексоне считалась бы просто общими рекомендациями.

Вернулся Тенбери, последовала еще порция профессиональных обсуждений, затем визитов в другие комнаты, где что-то тревожно падало и хрустело. Нетерпеливого Джина Майлз пока отправил на крышу – приглядеть за погрузкой зверинца. Когда шум инспекции затих, вернулся Ворон.

- Ну как? - уточнил Майлз. - Подходит или нет?

- Подходит. Нужно будет провести кое-какую подготовку, но, похоже, эти ребята умеют импровизировать. Любые материальные затруднения компенсирует восхитительное отсутствие всяческой бюрократии.

- Как скоро вы будете готовы, чтобы я мог устраивать свое похищение? Кстати, я предпочел бы, чтобы во время переноса тела в криокамеру ты был рядом. Вдруг возникнут проблемы – не с охраной, а медицинские. Как тебе риск возможного ареста, кстати?

Ворон пожал плечами. - Уверен, из тюрьмы меня вытащит твой брат, если ты сам не сможешь. В любом случае, чтобы подменить тело, ждать не надо. Госпожа Сато просто полежит здесь, пока мы все не подготовим.

- Мое время тоже не резиновое. – Помимо того, что он хочет домой, пока неясно, что за котел с неприятностями опрокинется ему на тарелку, когда они оживят маму Джина. И Майлзу не терпелось это узнать.

- Поезжайте с мальчиком обратно в консульство. Полагаю, я застряну здесь за работой допоздна, - предложил Ворон. – А в отель вернусь общественным транспортом.

Майлз ткнул пальцем в комм, который Ворону выдали в консульстве. - Сперва проверь эту штуку. Защищенный канал. Мне потребуется твой доклад. И лучше я все-таки пришлю за тобою Йоханнеса.

- А действительно... - Ворон задумался. – Наверное, мне все равно нужно будет в консульство. Можно воспользоваться вашим сжатым лучом для доклада моему начальству на Эскобаре?

- Лилии или Марку?

- Обоим. Хотя я не уверен насчет того, где сейчас лорд Марк. А ты случайно не знаешь?

Майлз покачал головой. – Его предприятия сильно разрослись, а я не отслеживаю его перемещения ежедневно. Хочешь позаботиться о поручительстве заблаговременно?

- Мысль хорошая, но главным образом по другой причине: возможно, я нашел здесь кое-что интересное для Группы Дюрона.

- Если они решат вмешаться в мое расследование, я хочу быть полностью в курсе. И если не решат – тоже.

- Понятно.

Майлз отпустил Ворона к работе, а сам пошел обратно - сперва в полуподвал, а потом на крышу к Джину.

***

Когда они разгрузили фургон, консул Форлынкин вышел посмотреть, что именно сложили у него на заднем дворе. Приплясывающая перед ним Мина с восторженным воплем кинулась к Лаки и зарылась лицом в мягкую шерсть. - Лаки! Я думала, ты умерла! - Старая серая кошка вытерпела объятие, но быстро вывернулась из рук. - И крыски у тебя тоже остались, Джин?

- Да. - Джин поднял клетку. - Джинни и почти все ее дети.

- Красивый, - заметил Форлынкин, с благоразумного расстояния разглядывая Вихря, прикованного цепочкой к жердочке. – А как ты не даешь ему напасть на кур?

Галли и Твиг, которых лейтенант Йоханнес извлек из транспортировочного ящика, с кудахтаньем и хлопаньем крыльями метнулись между его ног, замерли и принялись с явным удивлением разглядывать травяной пятачок, нагревшийся на дневном солнце и источающий запах травы.

- Ну, большие сами могут себя защитить. А пока цыплята были маленькие, я держал Вихря на цепочке. Здесь тоже буду держать, пока он не поймет, что это его дом. - Джин поглядел, как оруженосец Роик с должной осторожностью ставит террариумы на стеллаж, который они тоже захватили из убежища Джина. Стеллаж, прислоненный к стене, полускрытый нависающим карнизом, спрятанный за домом и защищенный высокой каменной оградой, деревьями и кустами, был почти в такой же безопасности, как во владениях Сюзи-сан.

- Что, кошки вместе с мышами? – не поверил Форлынкин. - А что дальше, львы и агнцы?

- С крысами, - строго поправил Джин. - Эх, вот если бы у меня был лев... Лаки слишком старая и ленивая, чтобы нападать на больших крыс, а мелких я держу в клетке с крышкой. – Он довольно огляделся. - Теперь, когда мои животные опять со мной, можешь оставить леди Мурасаки себе, - щедро предложил он Мине.

Она скорчила рожицу - Лаки наполовину моя. Потому что с самого начала она была не твоя, а потом ты ее украл.

- Я ее спас от тети Лорны, - напомнил Джин.

Лаки изогнулась, прошлась боком по ногам Форлынкина, потерлась о него подбородком, помечая как свою новую собственность. На некогда аккуратных штанах-хакама осталась шерсть. Консул рассеянно наклонился и почесал ей спинку, и кошка беззастенчиво выгнулась под рукой.

- Сэр, - забеспокоилась Мина, - а можно нам держать Лаки в доме? Пока она не привыкла, что это ее дом? А то кошки убегают...

Мина ждала, задрав мордашку вверх. Форлынкин поглядел на нее и неохотно уточнил: - Она приучена к лотку?

Мина отчаянно закивала. - Да, и я могу поставить его у себя в комнате!

- Туалет возле кухни тоже подойдет, - поправил он. – Вы с Джином… что ж, я надеюсь, вам будет полезно за ней присматривать.

Подошел Майлз-сан.

- Все в порядке, Джин? Если да, верни мне Йоханнеса. - Он обратился к консулу Форлынкину: - Мы на какое-то время займем вашу комнату дальней связи. Надо проработать еще много деталей.

Повинуясь его жесту, Роик встал и занял свое привычное место у него за плечом.

- Значит, приводим в действие ваш план? - спросил Форлынкин. Майлз-сан кивнул. Форлынкин поморщился.

Майлз-сан ответил ему кривой ухмылкой. – Маневренность, Форлынкин. Вот ключ к успеху. - Он побрел в дом, помахивая тростью. Джин и Форлынкин глядели ему вслед.

Форлынкин озвучил то, что Джин понимал, но пока не знал, как сказать:

– Предполагается, что это должно нас утешить?

@темы: переводы, Буджолд, CryoBurn, Майлз

---

новый роман Буджолд - "CryoBurn", глава 9

Лоис МакМастер Буджолд "Cryoburn". Издательство Baen Books, Advanced Reader Copy, август 2010. Объем - 20 глав перевод мой, в процессе; (пока не закончен, большая просьба никуда этот текст не брать. если хотите, можете ставить ссылки) Ранее: гл.1, гл.2, гл.3, гл.4, гл.5, гл.6, гл.7, гл.8

Кибо-Дайни - планета, одержимая идеей обмануть смерть. Барраярский имперский Аудитор Майлз Форкосиган с этим не спорит: он пытался обмануть смерть всю свою жизнь, руководствуясь правилом, что повернуть доску на 180 градусов - это тоже честная игра. Но когда Криокорпорация Кибо-Дайни (бессмертная организация, призванная вести своих чересчур смертных замороженных держателей акций в неизвестное будущее) пытается открыть свой филиал в Барраярской империи, император Грегор отправляет своего лучшего специалиста по кризисным ситуациям положить этому конец.
На Кибо-Дайни тем временем все жарче разгорается тянущаяся поколениями борьба за деньги и ресурсы (несмотря на то, что замороженные граждане разрушили само значение слова "поколение"). Здесь Майлзу предстоит обнаружить маленького мальчика, который обожает животных и опасные тайны, Спящую Красавицу, запертую в ледяном гробу и мечтающую переписать свою сказку, и загадочную старуху - живое предупреждение "Не связывайся с секретаршами!" Взятки, коррупция, заговоры, похищения - подгнило что-то на Кибо-Дайни, и не только из-за неполадок с поставками энергии в Криомавзолеи. И Майлз, как всегда, в самом сердце неприятностей...

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Кухня в консульстве показалась Джину по-домашнему уютной и даже роскошной. Может, все дело в холодных сумерках, что накрыли сад за окном, и превратили ее в такую теплую и яркую. А, может, стопка тарелок в раковине. Кухня, куда можно спокойно зайти перехватить чего-нибудь вкусненького, и где на тебя не наорут. Но топот шагов на лестнице заставил Джина неуютно поежиться, и когда ладошка Мины прокралась в его и крепко стиснула, он не отдернул руки.

Когда Джин робко постучался в дверь консульства, ему опять открыл лейтенант Йоханнес. С коротким воплем "Ты!" он втащил обоих детей внутрь, хотя и смерил Мину вопросительным взглядом. Приказав "Стойте тут, не двигайтесь!", лейтенант с топотом метнулся вниз по лестнице. Джин не успел даже начать свой заученный наизусть рассказ, как полиция забрала деньги Майлза-сан. Так что для Джина не стал сюрпризом свирепый взгляд от появившегося консула Форлынкина. Но за его спиной маячил еще один барраярец, такой здоровенный, каких Джин в жизни не видел: на полголовы выше консула. Он был одет во что-то вроде военной формы, русые волосы коротко пострижены, невозмутимое лицо с квадратным подбородком. На вид постарше Йоханнеса, хоть и моложе Форлынкина. Мина уставилась на него, разинув рот.

Широкий дверной проем в кухню теперь уже Джину таким не казался: большой барраярец заслонил его целиком. Поэтому Джин не сразу заметил спешащих следом худого мужчину с темной косой и Майлза-сан.

Человечек оттер обоих плечами и встал перед Джином. Сейчас, умытый и аккуратно одетый, он смотрелся совсем по-другому, старше и… грознее. Джину понадобилось несколько секунд, чтобы оправиться от шока, и выкрикнуть: - Мои животные! Вы же обещали присмотреть за ними!

Майлз-сан поднял ладонь. - Все в порядке, Джин. Когда ты не вернулся к полуночи, я сказал Ако, что пойду тебя искать, и она охотно вызвалась помочь с животными. Твои инструкции я записал и передал ей.

- Но как вы сюда попали?

- Пешком. Шел целую ночь.

Мина, выглядывающая из-за спины Джина, с любопытством поинтересовалась: - Ты тоже потерялся?

- И вовсе мы не потерялись, - начал отпирался сконфуженный Джин. – Просто пошли кружным путем.

- А вы кто такая, юная леди? - обратился к Мине Майлз-сан. – Поверить не могу, что нас друг другу не представили!

– Это моя сестра, - пробормотал Джин. – Она сама за мною увязалась.

– У меня есть имя, - вставила она. - Меня зовут Мина. Хочешь посмотреть, как я ногу натерла? Там такие пузыри!

Майлз-сан даже не моргнул. - Конечно. А они большие? Лопнули уже или нет?

– Да! И у меня все носки в крови.

– Что ж, мисс Мина, почему бы вам не присесть вот тут и не показать их мне? – Майлз-сан красивым жестом показал на кухонный стул и с полупоклоном, как взрослой леди, предложил его Мине. – Йоханнес! – бросил он через плечо. – Найдите детям что-нибудь поесть. Печенье, молоко, имбирную коврижку – хоть что-то.

– А вы и есть инопланетник Джина? – уточнила Мина, скинув свои ботинки и теребя испачканные носки. – Он мне все про вас рассказал.

– Правда? – Майлз-сан опустился на колени и помог Мине стащить носки; когда присохшая ткань отлипала от мозолей, она заойкала. – О да, отличные пузыри, не так ли? – Он глянул на Форлынкина и мотнул головой; консул тут же бросился рыться в шкафчике в другом углу кухни.

– Тетя Лорна покупает нам обувь навырост, – объяснила Мина. – Поэтому они болтаются.

Лейтенант Йоханнес, озадаченно озирающий глубины холодильника, рассеяно пробормотал: – Пиво?

– Ты любишь пиво, Мина? – поинтересовался Майлз-сан. Мина замотала головой так, что прямые черные прядки волос запрыгали по щекам. – Значит, не пойдет. Старайтесь лучше, Йоханнес. Разве вы, СБшники, не получаете специальной подготовки? Вот и импровизируйте!

Йоханнес что-то буркнул сквозь зубы, но что Джин не разобрал. Наконец, по результатам короткого опроса он выяснил, что пицца с синтетическими кальмарами (но без лука) устраивает всех, и ушел ее заказывать. Форлынкин принес аптечку и вручил ее худому мужчине с косой: тот выглядел не так странно, как барраярцы, но выговор у него был все равно какой-то не такой.

Мина наклонилась к Майлзу-сан и с тревогой шепнула: - Этот большой дядя - он ведь не полицейский?

- Раньше был, - серьезно прошептал Майлз ей в ответ, - но теперь он работает на меня. Увы, но оруженосцу Роику пришлось отказаться от своих принципов служителя закона, когда он поступил ко мне на службу.

Большой человек доброжелательно кивнул Мине.

Майлз с облегчением присел и позволил худому мужчине, которого представил как Ворона, доктора с Эскобара, заняться ногами Мины. Форлынкин глядел за процедурой сосредоточенно и пристально, пока не признал, что доктор свое дело знает, потом выпрямился и, прищурясь, поглядел на Джина. Высоченный оруженосец Роик поставил на стол два стакана с водой; Мина схватила свой и жадно выхлебала, Джин тоже напился, но аккуратнее.

Смочив сухое, перехваченное – и не только из-за жажды – горло, Джин вернулся к объяснениям, что же случилось с консульскими деньгами. Форлынкин поморщился, когда в рассказе всплыли торговцы наркотиками / контрабандисты, но Майлз-сан жестом остановил его и тот промолчал. Лишь когда Джин, запинаясь, договорил до конца, консул произнес:

- Мы знаем. Мы отследили пакет до полицейского хранилища улик и прочли рапорт о твоем аресте.

Значит, они ему поверили. Ну хоть что-то.

- И я уверен, - прибавил Майлз-сан, - консул благодарен тебе за то, что ты хранил молчание и спас нашу репутацию. Не так ли, Форлынкин?

Форлынкин сжал губы, и на лице у него читалось что угодно, только не благодарность, однако он выдавил. - Конечно.

Затем Майлз-сан с помощью хитрых вопросов – а спрашивал он не только Джина, но и Мину - вытянул всю историю того, как он был заперт в доме дяди с тетей и сбежал оттуда. К моменту, когда вернулся Йоханнес, балансируя стопкой коробок с пиццей, двумя литрами молока и упаковкой пива, то Джин выложил Майлзу-сан все до капельки о тете Лорне, дяде Хикару, Тетсу и Кене. Правда, от такой откровенности он почувствовал себя несколько неуютно.

Затем Майлз-сан придвинул к высокой раковине табурет и заставил Джина с Миной вымыть руки, причем сам первый подал им пример. Лейтенант Йоханнес посмотрел на Майлза-сан, влезающего на табуретку, потом - на бесстрастного Роика и прикусил губу.

Майлз-сан, консул, Джин и Мина уселись вчетвером вокруг кухонного стола. Остальным стульев не хватило, и они стояли, прислонясь к разделочному столу. Лейтенант выложил коробки и рулон бумажных салфеток и сообщил:

- Я проверил по комм-пульту. Обоих детей вчера объявили в розыск. У каждого полицейского в городе есть на них ориентировка.

Консул Форлынкин потер переносицу.

Джин подскочил в тревоге: - Вы не можете нас выдать!

Майлз-сан жестом заставил его сесть. - Никто и ничего не сделает, пока мы не поедим. - Он окинул взглядом ароматную пиццу. - Что, только это и никаких овощей? Разве вам двоим не требуются свежие овощи?

- Нет! - заявила Мина, а Джин энергично помотал головой.

Майлз-сан откусил кусочек - А может, ну их, эти овощи. Эта штука мне кажется очень полезной. И вкусной.

Мина с готовностью вцепилась в первую за два дня горячую еду. Джин, у которого от запаха голова кружилась, последовал ее примеру. Йоханнес заказал хорошую пиццу, не сравнить с дешевым замороженным полуфабрикатом, который выставляла на стол тетя Лорна. Консул потягивал пиво, Майлз-сан пил воду, а здоровенный Роик, к удивлению Джина, сперва налил молока детям, а потом взял стакан и себе.

Джин отвлекся и почти успокоился, но тут жующий пиццу Форлынкин заявил:

- Консульство не может укрывать беглецов, лорд Форкосиган. Их опекуны будут в ярости.

- А я и не хочу здесь сидеть! – обиделся Джин. - Хочу обратно к моим зверям.

Майлз-сан помахал в воздухе куском пиццы. - Предоставить им политическое убежище?

- Несмешная шутка, - отрезал Форлынкин. - Вы хоть представляете, что за юридические сложности связаны с представлением политического убежища малолетним?

- Вообще-то я не шутил, - мягко поправил Майлз-сан. – Но, пожалуйста, погодите с этим, пока дети не доели.

Форлынкин закаменел лицом, но кивнул.

Наконец Джин и Мина не смогли впихнуть в себя больше ни кусочка, и Йоханнес выставил на стол еще рулон салфеток, а недоеденное убрал в холодильник на утро - совсем как дома. Тогда Майлз-сан откинулся на стуле и объявил: - Предлагаю перебраться вниз. Там кресла удобнее.

Остальные барраярцы посмотрели на него как-то странно, но Джин, припомнив вечную послеобеденную присказку дяди Хикару, когда тот перебирался в свое любимое кресло - «С открытой трибуны - на места в ложе!» - был не против. Гуськом, вслед за Майлзом-сан, они спустились по лестнице. В подвальной комнате оказалось четыре мягких вращающихся кресла. Два Майлз-сан предложил Мине с Джином, сам занял третье, а с последним предоставил троим претендентам разбираться самостоятельно. Йоханнес присел боком на длинный стол вдоль стены, Ворон-сенсей последовал его примеру, и Форлынкин, поджав губы, опустился в кресло.

- Ух ты, видеокомната! - восхитилась Мина, вертя головой и болтая ногами, на которых поверх чистых бинтов натянула пожертвованные Майлзом-сан носки. Роик плотно закрыл дверь и сел возле нее прямо на пол, скрестив ноги. Тишина повисла просто ужасающая, и Джин впервые задумался, насколько безопасно было приводить сюда сестренку и не только потому, что их могли выдать полиции. Он вроде как доверял Майлзу-сан, не то схватил бы Мину и рванул отсюда. Вот только дверь и Роик у двери… не поздно ли он спохватился?

Майлз-сан сложил ладони между коленями и сказал:

- Джин, Мина. Секретарь Сюзи рассказала мне кое-что про вашу мать. Когда я сюда пришел, то сразу посмотрел, что про нее есть в планетарной сети. И увиденное меня крайне заинтересовало. Я действительно не могу понять, как так получилось, что ее заморозили, если она не болела, не умирала и ее не осудили за какое-нибудь преступление.

Вкусный ужин лег свинцовым комом в желудке Джина.

- Скажите, что вы – каждый из вас - помните про вашу маму? - продолжал Майлз-сан. - Не личное, только то, что касалось ее работы, ее дел. Особенно что-нибудь из тех дней, когда случились беспорядки на ее митинге или незадолго до ее ареста?

Джин с Миной беспокойно переглянулись. - Мама почти не говорила с нами про работу, - начал Джин. - Когда у нее были какие-то дела, она оставляла нас с тетей Лорной. Потом я пошел в школу, и с тетей стали оставлять только Мину.

- Тете Лорне не нравилось со мной сидеть, - пожаловалась Мина.

- Ага, она говорила, мол, «я на это не подписывалась», и не любила, когда мама ее просила.

- И еще говорила, что папу ей жаль, но если мама так уж волнуется, ей надо самой сидеть дома и смотреть за детьми. - Мина нахмурилась и отвернулась.

Джин торопливо вставил: - Но она такое говорила, только если сильно сердилась. – Тетю Лорну он не любил, но все же она ему родня; как можно такое про нее говорить перед инопланетниками, чужаками, в конце концов? А еще мама говорила "всегда старайся быть честным".

- А мать никогда не брала вас с собою на собрания?

Мина покачала головой. – Она говорила, что это не для детей, нам там будет скучно, и мы начнем шуметь.

- Хм. - Майлз потер подбородок. - Когда я был в возрасте Джина, отец часто позволял мне сидеть на его совещаниях с, э-э, коллегами. А дед точно также поступал с отцом, когда тот был маленьким. Я тогда даже не понимал, сколько знаний записалось у меня на подкорку в то время. Конечно, с условием: или я сижу тихо и стараюсь помогать, или ухожу.

Джин нахмурился. – А куда можно уйти, если ты в городе? Маме пришлось бы все бросать и вести нас домой.

- А разве она не могла просто вызвать… нет, неважно. Ну хорошо, а у вас дома никаких встреч не бывало? Скажем, по вечерам?

- У нас для этого места не хватало.

- То есть никто не приходил? Никогда?

Джин покачал головой, и тут, к его удивлению, заговорила Мина: - Один раз к нам приходили люди из маминой группы. Поздно ночью.

- Когда это было?

Мина прикусила нижнюю губу. - Перед тем, как ее арестовали.

- Незадолго?

- Да, наверное.

- Я этого не помню, - удивился Джин.

Мина склонила голову. - А ты спал.

- А ты проснулась? Отчего? - поинтересовался Майлз-сан.

- Они спорили на кухне. Громко и сильно. И тут мне захотелось в туалет.

- А ты не помнишь, о чем они спорили? О чем говорили вообще?

По напряженному личику Мины стало ясно, как сильно она задумалась. – Про корпорации и про деньги. Они об этом всегда говорили, только, кажется, тогда сильнее волновались. Джордж-сан почти кричал, а мама говорила быстро и резко, только она не нервничала. А новый человек закричал, что "никакой это не временный рецидив", что корпорации встанут на колени, а потом он сразу вышел в коридор, где я шла в туалет, и увидел меня. Мама дала мне палочку мороженого, отвела в постель и сказала, чтобы я не вставала.

– Ты узнала этих людей? Ты видела их раньше?

Мина кивнула. – Там был Джордж-сан, он всегда ко мне хорошо относился, когда приходил за мамой. И старая миссис Тенноджи, от которой сильно пахло духами. А нового человека они называли Лейбер-сенсей.

– А полностью ты их имена не вспомнишь? Джин, а ты?

Оба покачали головой.

– Не Джордж Суваби, случайно?

– Может быть, – с сомнением в голосе согласилась Мина.

– Исключительно интересное совпадение по времени. И по участникам – тоже. Чую тут смертоносную тайну, о да. – Майлз-сан встал и принялся расхаживать по комнатке туда-сюда. Его трость осталась стоять у кресла; она была красивей той, что он позаимствовал в запасах Сюзи-сан. – Имена Суваби и Тенноджи всплывали в моих изысканиях. А вот доктор Лейбер - нет. Любопытное отсутствие… а это отнюдь не равно отсутствию любопытства. Чертовски хотелось бы узнать, что это за Лейбер такой.

Неохотно, словно в разговор его втянули против его воли, консул Форлынкин произнес: – Вы можете найти этих людей и выяснить что-нибудь еще?

– Суваби и Тенноджи – нет; оба мертвы. И обратились в прах, поскольку похоронили их по-настоящему. Насчет третьего не знаю. След может оказаться длинным и почти остывшим, если Лейбер покинул планету или затаился где-то, скрываясь от корпораций. Едва ли не быстрее было бы разбудить Лизу Сато и спросить у нее.

Мина протяжно всхлипнула и взлетела на ноги, не сводя распахнутых глаз с Майлза-сан. – Вы можете это сделать? Можете вернуть мою маму? Правда?!

Майлз-сан осекся. – Э-э…

Сердце Джина встрепенулось; от умоляющего взгляда Мины было просто больно. – Конечно, не может, – зло отрезал он. – Это просто глупая шутка.

Майлз-сан поднял руку к горлу, нащупал что-то сквозь рубашку – подвеску на цепочке, что ли. – Черт. Будь я на Барраяре, я бы просто отдал приказ.

– Но мы не на Барраяре, – проворчал под нос оруженосец Роик. Он заговорил чуть ли ни в первый раз за все это время. Майлз-сан досадливо отмахнулся, словно признавая "Да, да…" – то ли возражая, то ли соглашаясь, Джин не понял.

Мина выглядела совершенно убитой; ее нижняя губа задрожала. – Это не… нехорошо шутить такими вещами, если не хочешь этого делать по-настоящему!

- Да, - согласился Майлз-сан, пристально глядя почему-то на Ворона-сэнсея. – Нехорошо. И все же… мог бы я, э-э, на самом деле это сделать? С технической точки зрения?

Ворон-сенсей поскреб подбородок. – С технической - да. Прости, но, позволь мне заметить, медицинская сторона дела – наименее сложная.

Майлз-сан махнул рукой в непринужденном извинении.

– Допустим для начала, – продолжил Ворон-сенсей, – что криоподготовку провели правильно.

Майлз-сан сощурился и снова принялся расхаживать по комнате. – М-м… нет оснований думать иначе. К тому же мы не на Джексоне. Что тебе понадобилось бы для такой операции? С технической точки зрения.

– Прилично оборудованный криоцентр. Это не та операция, которую я хотел бы проводить в прачечной здесь в подвале, если такая мысль пришла тебе в голову. Ни в коем случае, могут быть осложнения.

– Осложнения для нас – недопустимая роскошь. Однозначно нельзя. – Он покосился на Джина с Миной.

Ворон-сенсей кивнул. – Кое-какие стандартные медицинские принадлежности, синтетическая кровь и так далее.

– Если я обеспечу тебе криоцентр, сможешь их достать?

Ворон-сенсей посмотрел куда-то вдаль. – Законным образом или нет?

Пауза. – Существенных возражений против законных операций у меня нет, лишь бы это не оставило ведущего к нам следа в базах данных. С другой стороны, подойдут и альтернативные поставщики, конечно, если их товар надлежащего качества.

– Само собой разумеется. А как ты предлагаешь заполучить опеку над моим пациентом?

Майлз-сан так же уставился в никуда. – Вот теперь дело становится действительно интересным…

– Лорд Форкосиган! – вмешался Форлынкин. – Что вы задумали? – Интересно, консул действительно не знает и спрашивает, или знает и ему это не нравится? Совсем не нравится.

Майлз-сан снова махнул рукой в воздухе. – На Кибо-Дайни целый клубок тайн, и многие ниточки ведут к Лизе Сато и на ней обрываются. Думаю, что смогу его распутать, если допрошу ее… э-э, то есть поговорю с нею. Допускаю, на первый взгляд выглядит нереально, но чем больше я об этом думаю…

– Нереально? Да это выглядит форменным безумием!

Майлз-сан поглядел на консула ласково. – Но, Форлынкин, так вы разом решите все ваши проблемы с предоставлением убежища малолетним. Мать – их ближайший взрослый родственник.

– А когда это стало моими… гхм, неважно.

Майлз-сан просиял улыбкой, только Джин не понял, отчего. – Отлично, Форлынкин.

– Да о чем вы все? – чуть не взвыла Мина.

Сияющая улыбка Майлза-сан тотчас погасла, и он опустился на одно колено перед креслом Мины.

– Верно. "Майлз, разверни". Понимаешь, Мина, мое правительство прислало меня сюда, чтобы я все выяснил насчет сомнительной, гадкой штуки, которую криокорпорации Кибо хотят устроить на одной из наших планет. Я думаю, твоя мама могла бы ответить на некоторые мои вопросы или, по крайней мере, сообщить мне новую, интересную информацию. Так вот, присутствующий здесь доктор Дюрона, – Ворон-сенсей красиво развел узкими ладонями, – один из лучших специалистов по криооживлению, и он уже работает на меня. Поэтому у меня возникла мысль. Понимаешь, прежде чем будить твою маму, нам нужны три вещи. Во-первых, я должен быть уверен, что это безопасно для нее с медицинской точки зрения, и это нам должен обеспечить Ворон. Во-вторых, нужно добыть ее криот… без излишнего шума забрать твою маму оттуда, где ее сейчас держат, и думаю, что я смогу это сделать. И, в-третьих, потом я должен не дать снова ее арестовать, иначе все будет напрасно, а это уже забота консула Форлынкина.

Последняя новость Форлынкина ошеломила. Но на перепуганный взгляд Мины он ответил быстрой улыбкой – Джин впервые видел, как он улыбается. Девчонки, ха. Когда самому Джину бывало страшно, ему никто так не улыбался: обычно ему без всякого сочувствия бодро советовали держать хвост пистолетом.

– Кстати, Форлынкин, – бросил Майлз-сан через плечо ровным тоном, – ограничено ли консульство в части политической и юридической защиты, которую оно может предоставить, э-э, бежавшей из заключения госпоже Сато? Вы все же не полноценное посольство…

Форлынкин неохотно признался: -– Нас финансируют как один из отделов в барраярском посольстве на Эскобаре. Но с юридической точки зрения мы не просто консульство, поскольку являемся единственным постоянным дипломатическим представительством Империи на Кибо. Все будет… все это может оказаться неоднозначным аргументом.

– А неоднозначные юридические аргументы отнимают массу времени, ага. Может оказаться не так уж и плохо. – Майлз-сан встал и снова принялся вышагивать.

Мина забилась в свое кресло, на ее лице надежда сменялась растерянностью. Джин вдруг заметил, что вцепился в подлокотники своего кресла так крепко, что ногти побелели. Он медленно разжал руки. Слова Мины вновь и вновь крутились у него в голове: "Можете вернуть мою маму? Правда?! Правда?!" Да кем себя считает этот коротышка-инопланетник? Майлз-сан говорил, что приехал на криоконференцию, но он не доктор, а остальные зовут его аудитором. Джин смутно представлял, что такое аудитор – какой-то человек из страховой компании. В лучшем, более интересном случае он расследует страховые мошенничества. И, похоже, в мошенничестве Майлз-сан разбирается прекрасно.

- Давайте по порядку. Йоханнес, каким транспортом располагает консульство?

Йоханнес дернулся, точно зритель, которого во время спектакля окликнул со сцены один из персонажей. - Гм, официальный лимузин, конечно. Еще у нас есть воздушный грузовик. И у меня лично летающий мотоцикл.

- Воздушный грузовик, прекрасно. Тогда завтра мы вместе с Джином и Вороном съездим за животными Джина и привезем их в консульство, чтобы мальчик о них больше не тревожился, и они не висели грузом на моей совести.

Джин испытал одновременно восторг и смущение. Получается, эти барраярцы не собираются его отпускать? А с другой стороны, пока его животные тут и не надо возвращаться к тете Лорне, какая разница, где он живет?

- Мое консульство не приспособлено для устройства зверинца, - возразил Форлынкин.

- Нет-нет, они тут поместятся! - заверил его Джин, запаниковав при одной мысли, что его опять разлучат с питомцами. - Здесь столько места, и весь задний сад обнесен стеной. Они вас не побеспокоят ни капельки.

- А что за… ладно. Конечно, лорд Форкосиган.

- Я тем временем отведу Ворона на встречу с Сюзи и компанией и осмотрю криоцентр. Тем самым мы избежим переделки консульской прачечной в лабораторию для криооживления… - хотя было не похоже, что это его остановит, если потребуется, - … если таковая есть в старом криоцентре, как и в том, что мы видели сегодня. И если она до сих пор в порядке, а не растащена.

Джин неуверенно подсказал: - Если хотите чего-нибудь попросить у Сюзи-сан, приходите утром. Пока она еще трезвая.

- Не вопрос, - согласился Майлз-сан. - Тогда, если оборудование окажется работоспособным, мы можем переходить к следующему шагу.

- А какой шаг следующий? – заворожено переспросил консул Форлынкин. С таким видом человек смотрит, не отводя глаз, на аварию машины. В замедленном повторе. И в машине он сам за рулем.

- Спасти госпожу Сато.

- Как?

- Первым делом я намерен провести дополнительную разведку на месте, чтобы разработать оптимальный план. Судя по общедоступным архивам, ее хранят в криоцентре Нового Египта в Криополисе под Норбриджем, что нам весьма на руку. – Майлз-сан оскалил зубы в усмешке. - Совсем как в старые добрые времена.

Оруженосец Роик вдруг встрепенулся. Он с настойчивостью предложил: - Погодите, а как насчет продажи контрактов, о которой говорил Рон Винг? Вдруг все можно осуществить, просто, ну, перекупив ее? Мирно и открыто. - Затем подумал и добавил: - Или хотя бы просто мирно.

Майлз-сан остановился, словно эта идея целиком его захватила. – Умно придумано, Роик. Но госпожа Сато не просто рядовой клиент. Подозреваю, что кое-кто сильно заинтересован в нынешнем положении дел, и ее файл помечен большим красным флажком. - Он снова зашагал по комнате. - Хотя эту идею не отбрасываем. Она может пригодиться нам позже, чтобы задним числом все за собой прибрать.

Роик вздохнул.

– В идеале, - развивал Майлз-сан свою мысль дальше, - надо постараться провернуть все так, чтобы ее вообще не хватились.

- Данные с коммерческих криокамер постоянно контролируются, - заметил Ворон-сенсей. - Вам понадобится каким-то образом сфабриковать телеметрию. - Он помолчал - Или просто подложить туда другой криотруп. Так все показатели окажутся естественными и правильными. Никто не заметит разницы, если только не достанет и не распакует его.

Майлз-сан склонил голову набок, совсем как сокол Вихрь, когда он выбирает из кормушки лакомый кусочек мяса. – Старое доброе мошенничество? Что ж… вполне может сработать. Интересно, не смогу ли я одолжить какое-нибудь тело у Сюзи? Видит Бог, криотрупы здесь не такой уж дефицитный товар.

Форлынкин просипел: - Вы… вы хоть представляете, сколько различных преступлений вы сейчас перечислили единым махом?

- Нет, но не плохо бы составить список, пригодится вашему юристу. Может ускорить дело.

- Я считал, что задача Имперского Аудитора – поддерживать закон!

Майлз поднял брови. – Нет. Откуда вы это взяли? Задача Имперского Аудитора – решать проблемы Грегора. Эти жадные ублюдки из криокомпаний пытаются украсть треть его империи. Вот это – проблема. – Хоть Майлз-сан и улыбался, глаза у него сердито сверкали, и Джин понял, что под улыбкой этот человек здорово на что-то зол. – И я обдумываю ее решение.

Интересно, кто такой Грегор? Начальник Майлза-сан в его страховой компании?

Мина со скрипом придвигалась все ближе и ближе к стулу, на котором раскачивался Джин. Она громко шмыгнула носом, отчего и Майлз-сан, и Форлынкин резко обернулись к ней. Майлз-сан шагнул к ней, уже поднял руку, но замер и кивнул Джину. Тому пришлось самому неуклюже похлопать сестренку по плечу, отчего она расплакалась уже по-настоящему.

– Лорд Форкосиган, имейте жалость! Хватит на сегодня, – вмешался консул Форлынкин. – Дети очень устали. Оба.

Лучше бы он этого не говорил, подумал Джин. Глаза у него защипало так же, как у Мины. Пожалуй, сочувствие, когда его тебе предлагают, не так уж здорово: оно подтачивает твою решимость, как не может ни одно раздражающе бодрое пожелание.

– Разумеется, - немедленно согласился Майлз-сан. – Думаю, детям надо искупаться, и можно отдать им на двоих комнату Роика. Он поспит в моей. А чистые футболки сойдут за пижамы. Зубные щетки?

Теперь Джин понял, что когда Майлз-сан с Форлынкиным спорят – это еще полбеды, а вот когда они внезапно соглашаются друг с другом и действуют сообща… Обычные вечерние хлопоты не оставили ему времени для слез. Как Джин и ожидал, Мине здание консульства показалось более чужим и странным, чем ему. В конце концов, ему случалось спать и в парке, и во всяких странных закутках у Сюзи-сан. Форлынкин даже пожертвовал им забавную ультразвуковую щетку, хотя она была одна на двоих, и им пришлось пользоваться ей по очереди, засовывая в держатель-стерилизатор.

Наконец они завернулись в одеяла, лежа на чистых простынях в теплой, тихой комнате. Джин подождал, пока дверь мягко не закроется и шаги взрослых не стихнут на лестнице. Только тогда он повернулся и включил лампу над кроватью. Мина выбралась из-под одеяла и помогла брату достать из рюкзака коробочку с леди Мурасаки. Она внимательно смотрела, как Джин приоткрывает крышку, чтобы дать паучихе глотнуть чистого воздуха, а пока он пальцем перекрывал ей путь к побегу, засунула в щель обсыпанного пыльцой бежевого мотылька, из тех, что они набрали в саду. Коробочку Джин поставил на столик между кроватями.

– Она его сейчас съест? – спросила Мина, всматриваясь сквозь крышку.

– Не знаю. Может, ей подходит только живая добыча.

Мина задумчиво наморщила лоб. – У них за домом большой сад. Уверена, завтра мы наловим там жуков.

Обнадеживающе соображение. Джин снова лег в кровать и натянул одеяло, а Мина выключила свет, пока никто не заметил предательской полоски под дверью.

В темноте Джин услышал ее шепот: – Ты правда веришь, что твой инопланетник вернет маму? Никто другой не смог.

А разве кто-нибудь пытался? Джин не знал. Знакомство с таким Майлзом-сан – быстрым, внимательным, собранным, ни минуты не теряющим зря – оказалось пугающим. Джин не был уверен, но, кажется, чумазый заблудившийся нарик нравился ему больше. Сейчас он с ошеломлением ощущал, что привел в действие силу, которую не может остановить, а от того, что он сам не понимает, чего хочет, делалось только хуже.

– Не знаю, Мина, – ответил он наконец. – Молчи и спи. – Потом повернулся на бок и спрятался от всех вопросов под одеялом.

***

Вместе с консулом Форлынкиным Роик вернулся в комнату дальней связи. Там м'лорд уже с головой ушел в работу с комм-пультом. Йоханнес стоял рядом, Ворон склонился над плечом и одаривал его непрошеными советами. Похоже, они изучали инженерный план криоцентра Нового Египта, добытый бог знает где. Роик был рад, что м'лорд наконец-то решился привлечь к работе Йоханнеса, хоть и под давлением необходимости. Зато теперь у них есть группа поддержки. Парень без опыта, но обученный, и, судя по распахнутым глазам, сейчас он ускоренным темпом проходил курс молодого бойца для галактического оперативника, который оказал бы честь и его инструкторам из СБ.

М'лорд развернулся со стулом, разглядывая новоприбывших. – А, Форлынкин, прекрасно. Ваш клерк, Мэтсон, выйдет на работу утром, так?

– Да, и что?

– Вряд ли дети сумеют вести себя настолько тихо, чтобы остаться незамеченными в таком маленьком доме. Надо будет объяснить ему, что они в опасности и находятся здесь по программе защиты свидетелей. Этого хватит, чтобы его успокоить.

– А это действительно так? – уточнил Форлынкин.

– Как вы умудрились стать дипломатом, если так не любите лгать? Кстати, не могу поверить, что вы, при всем вашем дипломатическом образовании, оказались не в состоянии восхититься пузырями на ногах мисс Сато. Интересно, почему все женщины на свете уверены, что нет ничего интереснее разговоров о болезнях? Судя по моей дочери Хелен, это убеждение они исповедуют с невероятно юного возраста.

– Так вот, по поводу опасности, – не изменил темы Форлынкин. Роик восхитился тем, что консул не дал м'лорду втянуть себя в шуточную пикировку. Судя по блеску в глазах, м'лорд сейчас был на подъеме, как его дети после сказки на ночь, рассказанной папой. – Это правда? Потому что в противном случае непорядочно будет разлучать детей с их опекунами.

М'лорд посерьезнел. – Возможно, да. Пока идет расследование, не всякая нить куда-либо нас приведет, и не все получится. В противном случае и расследовать бы ничего не потребовалось. Однако я не думаю, что Лизу Сато устранили таким жестоким и действенным способом по какой-то тривиальной причине. А значит, когда мы разбудим ее, опасность для них возрастет… – Он задумался, легонько постучал пальцем по губам. – Подозреваю, что Джин недооценивает своих тетю с дядей. Возможно, дело не в том, что они пожалели денег на защиту интересов своей родственницы. Их вполне могли серьезно запугать.

Форлынкин хмыкнул.

В одном Роик был абсолютно убежден: как только судьбы этой замороженной бедняжки и м'лорда пересеклись, вся цепь событий стала просто неизбежна. Все равно, что дразнить кошку бантиком на веревочке. Наверное, рассказывать об этом Форлынкину не стоит: оруженосец должен быть верен сеньору в мыслях, словах и делах. Но не слеп же!

– И все же, будь Джин и Мина вашими детьми, как бы вы отнеслись к тому, что какой-то инопланетник практически похитил их и использовал в своих целях? – настаивал Форлынкин. – Несмотря на все его благие намерения?

– В свою защиту я должен заметить, что дети пришли сюда сами, но… Если бы я был мертв, моя вдова – заморожена, а мои дети – в руках людей, не желающих или не способных им помочь, то вряд ли для меня было бы важно, откуда родом человек, который может вернуть им Катерину. Я бы только благословил его с того света. – М'лорд развернулся вместе с креслом и забарабанил пальцами по поверхности комм-пульта. – Бедняга Джин! Смотрю на него и думаю о моей покойной бабушке.

– О покойной бабушке? – переспросил Ворон, склонившись к нему. – Не знал, что она у вас была.

- Вообще-то у большинства людей по две бабушки… вы, разумеется, исключение. Моя бетанская бабушка жива, здорова и сохранила с годами свое упрямство. Если вы когда-нибудь встретите ее, то многое поймете и про мою мать. Нет, это барраярское предание: злосчастная судьба принцессы-графини Оливии Форбарра-Форкосиган.

– Осмелюсь предположить, восхитительно кровавое. – Жестом Ворон предложил м'лорду продолжать рассказ, хотя того и не требовалось уговаривать. Йоханнес тоже слушал, не отводя глаз.

– Весьма. Если бы ты учил барраярскую историю, хотя это вряд ли, то знал бы, что однажды давным-давно – знаешь, с этой фразы начинаются все правильные предания – так вот, однажды давным-давно отряды убийц императора Юрия Безумного истребили почти всю мою семью. С этого началась гражданская война, а кончилась она тем, что Юрия разрезали на кусочки. И к тому времени желающих порезать его на части стало так много, что один кусок пришлось делить на несколько человек. Убийцы не погнушались застрелить мою бабушку прямо на глазах у моего отца. Ему тогда как раз было одиннадцать. Вот почему я сейчас об этом вспомнил. Но, понимаете… Конечно, это был кошмар, который положил начало гражданской войне, но никто – как бы это сказать? – никто не отказывал моему отцу в пережитом. А мать Джина просто забрали от него, внезапно и несправедливо, и не дали ему права горевать. Ни похорон, ни скорби, ни даже протеста. Никакой мести… и уж точно никакой гордости за то, что это враги отправили ее на смерть. Для Джина с Миной просто наступило полное забвение. Ледяное молчание.

Такое же молчание повисло сейчас и в комнате.

Форлынкин откашлялся, оперся на локоть, вглядываясь в комм-пульт.

– Итак, лорд Аудитор. И как, гм… как мы собираемся вернуть этой женщине ее голос?…

@темы: переводы, Буджолд, CryoBurn, Майлз

---

спойлер к CryoBurn, или кто же главный злодей?

Ниже под катом обсуждение сюжетных ходов в CryoBurn, одна несообразность и ее возможное разрешение.
Понятно, что запись выходит спойлерная, поэтому велкам под кат те, кто уже читал полный текст на английском

осторожно, спойлеры к последним главам книги

По результататам своего Аудиторского расследования, если вкратце, Майлз обнаруживает среди корпораций на Кибо-Дайни двух отдельных бяк:

№ 1. Белая Хризантема (далее БХ), которая строит планы планетарного финансового захвата и намерена откусить у Барраярской империи треть, в также по ходу обхаживает лично Майлза, заставляя его прикидываться идиотом (чего он весьма не любит). В лице Рона Винга.
№ 2. Новый Египет (далее НовЕ), который занимается локальным мошенничеством, скрывая информацию о недееспособности криораствора. Параллельно не брезгует шантажом, убийствами, коррупцией в широких масштабах, контактами с местными экстремистами. Довольно эффективен: вся история с разгромом группы Сато тому пример. Подкуплена полиция, суд и СМИ, и политическая активистка моментально "посажена в психушку за неправильный переход улицы". В лице Аниша Акабане.

То есть первый - большой враг планетарного масштаба, за которым Майлз, собственно, и охотится, второй же - местный бандит, хотя с хорошей мохнатой лапой во власти.

По результатам книги мы видим следующее, меня весьма обескураживающее:

- БХ пока никак не наказана, ловушка с комарскими акциями будет огранизована в относительно отдаленном будущем, а никакого удовлетворения в настоящий момент Майлз от потоптания врага не получил. Более того, попытки этим врагом манипулировать на месте у него провалились.
- зато НовЕ терпит примечательное фиаско, по ходу дела из могущественных мафиози превращаясь в жалких дилетантов, которые идут на похищение с голыми руками и без защитного снаряжения и у которых шеф лично "выезжает на дело", а обезвредить их боевиков удается просто Роику и Форлынкину.

Одни странным образом не получили воздаяния, на других в результате обрушился суперудар, не сравнимый ни с их реальными силами, ни масштабом их опасности.

А что если... если мы имеем дело ни с двумя врагами, а с одним? (чего в книге нет, но что напрашивается. Или я просто невнимательно читала?).
Если в книге есть один главный злодей - Винг, но тесно связан с Акабане - и знает все то, что знает тот? Может быть шурин, брат, кредитор, да мало ли кто. И Майлз в самом финале, после ареста последнего, этот факт выясняет (хотя почему-то не удосуживается сообщить читателям). Ну я не знаю, в лучших традициях мелодрам лицо у "египтянина" похоже на брата, или в бумажнике найдется фотокарточка жены - в девичестве мисс Винг...

Тогда схема складывается прекрасно.

1) Понятно, отчего Винг так рвется на Комарру. Он точно осведомлен о наступающей катастрофе и хочет перевести активы в другое место. Кстати, и открытие Лейбера, и начало строительства филиала на Комарре хорошо совпадают по времени (18 месяцев назад).
2) Понятно же, почему он так решительно завернул Майлза с идеей обнародовать данные о мошенничестве, раз сам в нем участвует.
3) Именно Винг - та упомянутая в анализе Майлза "пятая колонна внутри БХ", которая хочет разорить ее и подняться на этом самим.
4) логично, откуда у него этот несчастный сфинкс, несмотря на слова Аиды ("наш глава департамента пришел слишком поздно, и ему _не досталось_"). Кстати, могли ли выследить местонахождение Майлза именно по сфинксу ("маячок")? Больно точно громилы НовЕ нашли в пустующем здании Лейбера и Сато.
5) и, наконец, злодей неизбежно засветится на судебном процессе и, таким образом, стандартным для ЛМБ образом получит рикошетом по кумполу в результате побочных действий Майлза, который с непонятной решимостью раскручивал дело Лизы Сато, хотя интересы Барраяра тут вроде бы не при чем. И предприятие на Комарре само сдувается как воздушный шарик.
6) а дилетанство Акабане объясняется, например, как раз тем, что он пытается провернуть операцию по возвращению Лейбера в тайне от подельников, включая Винга, и поэтому не располагает доступными ресурсами

@темы: CryoBurn, Мысли вслух

---

новый роман Буджолд - "CryoBurn", глава 8

Лоис МакМастер Буджолд "Cryoburn". Издательство Baen Books, Advanced Reader Copy, август 2010. Объем - 20 глав перевод мой, в процессе; (пока не закончен, большая просьба никуда этот текст не брать. если хотите, можете ставить ссылки) Ранее: гл.1, гл.2, гл.3, гл.4, гл.5, гл.6, гл.7

Кибо-Дайни - планета, одержимая идеей обмануть смерть. Барраярский имперский Аудитор Майлз Форкосиган с этим не спорит: он пытался обмануть смерть всю свою жизнь, руководствуясь правилом, что повернуть доску на 180 градусов - это тоже честная игра. Но когда Криокорпорация Кибо-Дайни (бессмертная организация, призванная вести своих чересчур смертных замороженных держателей акций в неизвестное будущее) пытается открыть свой филиал в Барраярской империи, император Грегор отправляет своего лучшего специалиста по кризисным ситуациям положить этому конец.
На Кибо-Дайни тем временем все жарче разгорается тянущаяся поколениями борьба за деньги и ресурсы (несмотря на то, что замороженные граждане разрушили само значение слова "поколение"). Здесь Майлзу предстоит обнаружить маленького мальчика, который обожает животных и опасные тайны, Спящую Красавицу, запертую в ледяном гробу и мечтающую переписать свою сказку, и загадочную старуху - живое предупреждение "Не связывайся с секретаршами!" Взятки, коррупция, заговоры, похищения - подгнило что-то на Кибо-Дайни, и не только из-за неполадок с поставками энергии в Криомавзолеи. И Майлз, как всегда, в самом сердце неприятностей...

ГЛАВА ВОСЬМАЯ.

Паук-волк, живой и настороженный, в своей черной шубке с белыми полосками и аккуратными пятнышками походил на аристократа в вечернем фраке из фильма по головиду. Джин отчетливо видел все восемь глаз на свирепой маленькой мордочке: два ярко-черных смотрели прямо на него, четыре располагались выше, и еще по одному с каждой стороны головы. За его… нет, ее брюшком висел пушистый ярко-белый комок, похожий на шарик ваты - это ведь кокон с яйцами? Выходит, это мама-паучиха? Склонившись над полом заплесневелого садового сарайчика, Джин сперва оцепенел от восторга, потом медленно подался назад. Лишь бы ее не спугнуть, а то она юркнет в щель в полу или стене раньше, чем Джин найдет что-нибудь, куда ее посадить. Паучиха была крупная для своего вида, размером с последний сустав его большого пальца – длиннее трех сантиметров. Настоящий взрослый паук. И, кажется, она терпеливо его ждала.

Джин с досадой оглядел сарайчик. Путь из северо-западного пригорода, где жили тетя с дядей, до южной части города оказался куда дольше, чем он себе представлял. Отчасти потому, что уставшая Мина – как и ожидалось - то и дело начинала ныть и отставать. Но еще он боялся, что во время их долгого ночного марша где-то свернул не туда и заблудился. Улицы поворачивали в неожиданном направлении, путая его, а башни городского центра, проглядывающие то и дело с холма или открытого места, выглядели одинаково со всех сторон.

Здорово, что им удалось найти это убежище. Рано утром они зашли купить пол-литра молока в магазинчик на углу неподалеку отсюда, потом прошли несколько кварталов, выглядывая место, где притаиться на время занятий в школе. На одном доме спереди висела табличка "Продается"; они заглянули в окна и увидели, что внутри нет ни мебели, ни людей. Безопасно. Дом был крепко заперт, но за ним в саду они обнаружили сарайчик с дверью без замка. Сад окружала высокая стена, в нем было много кустов и деревьев, скрывающих их от любопытного взгляда - хорошее место, чтобы спрятаться. В довершение всего, во дворе нашелся кран, из которого еще шла вода. Плиток готового завтрака им с Миной пока хватало, хотя они уже надоели, а вот отыскать воду было непросто. За долгий вчерашний переход им дважды повезло найти в городских парках не только питьевой фонтанчик, но и туалет. Мина очень капризничала, не желая сходить за кустики, пусть даже в темноте ничего не видно.

Увы, на полках в сарае подходящих коробочек не лежало, и садовых инструментов тоже, кроме одной ржавой и погнутой лопатки. Джин покосился на сестру, которая спала, подложив под голову свернутую курточку. Рядом стоял ее желтый рюкзачок на молнии, разрисованный улыбающимися (и анатомически неправильными) пчелами. Джин нагнулся и принялся рыться в ее пожитках. Ага, вот!

- Эй! - пробурчала Мина, садясь и зевая. Лицо у нее было бледное со сна, на щеке отпечатался рубчик от самодельной подушки, волосы топорщились в разные стороны. Почему это после дневного сна люди всегда такие раздраженные и помятые? - Ты что, крадешь мои деньги?

Джин со щелчком открыл пластиковую коробочку, где сестра держала свои монетки, и высыпал содержимое в пакет. - Нет! Мне просто нужна коробка.

- А зачем? - поинтересовалась Мина, хмуро наблюдая за таким покушением на свою собственность. Хоть не кража, и то хорошо.

- Будет домик для паука.

- Фу-у! Не люблю пауков. Паутина в рот забивается.

- Это паук-волк. Тарантул. Они не плетут паутину.

- А-а. - Мина заморгала, привыкая к этой мысли. Не то, чтобы брат ее окончательно убедил, но она хоть не стала по-глупому визжать. Пока Джин ловил свою добычу, Мина держалась подальше. Но как только леди-паук оказалась заперта за прозрачным пластиком и не опасна, Мина не отказалась взглянуть на нее поближе. Джин показал ей многочисленные крохотные пучки волосков, глаза, жвалы и многообещающий кокон с яйцами.

- У нее правда восемь глаз! - восхитилась Мина, чуть не окосев в попытке свести собственные глаза на переносице, словно пытаясь представить, как видит паучиха. Ободренная примером брата, она постучала по пластиковой крышке.

- Эй, не надо. Ты ее испугаешь.

- А она сможет там дышать?

Джин оглядел коробку, терзаемый новыми сомнениями. Да, она действительно хорошо закрывается, но и воздух туда тоже не проходит. Тарантул тщетно царапал стены своей новой тюрьмы коготками. - Какое-то время сможет.

- Как ее зовут?

- Я пока не знаю.

- Ей нужно имя.

Джин кивнул, полностью с ней соглашаясь. Порой Мина говорит разумные вещи. Говорят, на Старой Земле есть тысячи разных видов пауков-волков, но терраформисты Кибо поскупились и в здешнюю экосистему добавили едва ли с десяток. Но все равно, пока у Джина нет комм-сети, он не может отыскать, как по-настоящему, по-научному называется его паучиха. Он только понадеялся, что ее имя окажется таким же изысканным, как и она сама.

- Можешь назвать ее Паутинкой. Хотя ты сказал, что она не плетет паутину. Тогда Волчок?

- Это имя для мальчика, - возразил Джин. - А ей нужно имя дамы… может, какой-нибудь со Старой Земли.

Мина сосредоточенно нахмурилась, размышляя, и ее осенило: - Леди Мурасаки! Это самое древнее имя леди, какое я знаю.

Джин, уже готовый высмеять идею просто потому, что ее высказала младшая сестра, замер. Он поглядел на паучиху – а подходит! - Ладно.

Мина торжествующе усмехнулась. - А что она ест?

- Жуков поменьше. Надо будет наловить ей в саду, пока мы не ушли. Не знаю, сколько нам еще идти до… ну, до дома.

Мине становилось все интереснее. - А можно я помогу ее покормить?

- Конечно.

Заговорив про еду, Мина вспомнила, порылась в своем ограбленном рюкзачке и достала плитку завтрака. - Наверное, лучше ее разломать. Чтобы хватило на подольше.

- Хорошая идея, - признался Джин. Он отставил коробочку в сторону и, крадучись, прошмыгнул в сад, к крану - сполоснуть их бутылки из-под молока и налить в них воды.

Когда он вернулся в сарай и закрыл скрипучую дверь, Мина спросила: - А сколько сейчас времени?

- Не знаю. День, в общем.

- Как думаешь, в школе уроки уже кончились? Можно снова выйти на улицу?

- Скоро.

Они разделили плитку обеда и воду на двоих.

- Наверное, лучше посадить леди Мурасаки в бутылку, - посоветовала Мина, допивая свою и поднимая к свету, который просачивался через грязное окошко сарая. – И в ней можно сделать дырочки для дыхания.

- Нет, я хочу вымыть бутылки и снова их налить. Возьмем с собою - помнишь, как ты вчера ныла, что тебе жарко и хочется пить?

- У меня в ботинках ноги совсем вспотели, - пожаловалась Мина. – Очень противно. – Она посмотрела на него чуть припухшими с неудобного дневного сна глазами. - Далеко еще идти до твоего места?

- Трудно сказать. - Джин беспокойно пожал плечами. - Дорога длинней, чем я думал. Надеюсь, Майлз-сан позаботится обо всех моих животных.

- Это твой друг-инопланетник, да?

За время их путаного путешествия длиной в полтора дня Джин постепенно выдал Мине, как он подозревал, почти все свои секреты – то ли чтобы пресечь ее бесконечные вопросы, то ли потому, что слишком давно не болтал с другими детьми.

- Ага.

Джину не давало покоя, как бездарно он провалил свою роль курьера. А вдруг Майлз-сан решит, что Джин украл его деньги? И как он справится с Вихрем? С этой птицей надо быть ласковым, но твердым. С курами проще, но если они перепорхнут через бортик, надо лезть вниз и нести их на крышу. А сумеет ли Майлз-сан со своей тростью затащить наверх по лестнице отбивающуюся курицу?

- А у Майлза-сан дети есть? - поинтересовалась Мина.

Джин наморщил лоб. - Он не говорил. Но вообще он уже старый - сказал, ему тридцать с чем-то там. Зато он забавно выглядит. Не знаю, может, девушкам нравится?

Когда Майлз-сан отошел от наркотиков, то оказался довольно симпатичным, и стало видно, что он часто улыбается. К тому же он понимал животных Джина, а значит, был еще и умным, ну, для взрослого. Может, ему нужна такая же низенькая и умная невеста? Или нет?

После долгой, задумчивой паузы Мина заявила: - Как думаешь, ему бы понравилось?

- Чего?

- Дети. Ему бы понравилось, если бы у него были дети? Раз он совсем один.

В ответ на изумленный взгляд Джина сестра пояснила:

- В этом году мы в школе читали книгу, и в ней землянин усыновил двух сироток. Он взял их с собой на Землю и они увидели, откуда прибыли наши предки. - Она добавила искушающе: - И еще завел им новых домашних зверей…

Джин смутно припоминал что-то такое: они изучали ее во втором классе, но у него остались довольно тягостные воспоминания, потому что тогда же учителя мучили их началами кандзи. В книгу напихали много всяких глупостей вроде того, как девочка покупает себе модное кимоно, но была одна глава про поездку на побережье, где водились всякие земные морские животные (эпизод правда слишком короткий, зато с картинками). А еще в книге была кошка, которая, к полнейшему восторгу Джина, принесла котят.

- Майлз-сан не с Земли. Он сказал, что он с Барраяра.

- А где это?

- Где-то за Эскобаром, наверное.

Джин учил, что Эскобар - ближайший в сети торговый партнер Кибо и лететь до него ближе всего. Более далекие миры, не считая Землю, изучали только в старшей школе, на уроках галактической истории. Джин сам много читал про Землю, из-за своего интереса к зоологии. Вот если бы появился какой-нибудь благодетель и предложил взять Джина с собою на Землю… Хотя Барраяр, как его описал Майлз-сан, не хуже, со своим двойным набором растений и животных.

В голове Джина внезапно сложилась придуманная картинка – будто бы этот странный человечек живет один в загородном коттедже… нет лучше в большом старом доме с огромным разросшимся садом! Как в другой книге, где старый профессор пригласил к себе в дом пожить двоих детей из города, пока шла война… что за война, Джин не знал, потому что это случилось давным-давно, когда людей еще не замораживали. В книге была лошадь, которая возила повозку, и чудесные приключения в пещере со слепой белой рыбой. Джин как-то видел лошадь в Норбриджском зоопарке, когда был там с классом на экскурсии. Детям посмелее разрешили погладить ее по шелковой шее, пока служитель держал повод; Джин помнил, как зверюга выдыхала воздух из огромных ноздрей, похожих на кузнечные меха, и каким теплым оказалось ее дыхание у него на щеке. Он знал, что есть разновидность лошади поменьше, специально для детей, и она называется пони. Такую даже Мина не испугалась бы. Потому что та большая зверюга в зоопарке пугала даже Джина, хотя, конечно, он сам тогда был мелким. Большой дом, и животные, и…?

Майлз-сан не профессор, и не какой-нибудь добрый богатый дядя, а из того что Джин понял, он живет в маленькой городской квартирке и вовсе не один. Ни к чему хорошему эти фантазии не приведут; становится только больней, когда они сталкиваются с реальностью. Он хмуро поглядел на Мину. - Никто нас не собирается ни усыновлять, ни увозить отсюда. Это глупая мысль.

Мина обиделась. Она повернулась к нему боком и принялась натягивать носки. Они были в красных и бурых пятнах там, где на стертых ногах лопнули и кровоточили пузыри, и Джин почувствовал себя немного виноватым. Они обулись, убрали леди Мурасаки в безопасное место к Мине в рюкзачок, где ее точно не станет трясти так, как у Джина в кармане, и снова выскользнули на улицу.

Пропетляв по улицам еще километр (Джин искал и никак не мог найти свой ориентир - вид на башни деловой части города) они вышли на оживленную улицу к станции подземного трамвая.

Мина уже ковыляла маленькими шажками и прихрамывала; на станцию она посмотрела с тоской. – Хочешь, поедем на трамвае? - Она сглотнула, - Я куплю билеты.

- Нет, нельзя. У полиции видеокамеры на станциях, они так и поймали меня позавчера. - Но тут внимание Джина привлек большой разноцветный экран возле входа. Карта! Он оглянулся, не заметил на улице следящих камер и подошел поближе, Мина за ним.

На карте светилась точка «вы здесь». Джин ужаснулся. После всех своих длительных блужданий они оказались совсем не в южной части города. Каким-то образом они забрели в жилой район на востоке, откуда до фабричной зоны на юге пешком нужно идти еще километров тридцать. Столько, сколько они уже прошли. Теперь понятно, отчего вокруг такие красивые дома. Джин подошел поближе, сощурился.

Всего в двух остановках трамвая отсюда была та самая станция, где он сошел, чтобы попасть в барраярское консульство. Километра три пешком. Джин уставился на карту, размышляя. Он подумывал предложить Майлзу-сан в компенсацию деньги Мины, когда они доберутся до цели, но, кажется, его сестра довольно скуповата. Она наверняка поднимет крик, хотя Джин был почти уверен, что Майлз-сан вернет деньги, как только сможет. Может, если он сначала зайдет в консульство и объяснит как все случилось, самую малость приукрасив, то, они дадут ему еще денег для Майлза-сан? Тому похоже, деньги нужны очень сильно. А полиции барраярцы Джина не выдадут, потому что им нужно хранить свои секреты, верно?

От одной мысли прийти и сознаться ему стало неуютно и плохо, но не так плохо, как будет, если он вернется к Майлзу-сан с пустыми руками и с опозданием на три дня. Джин внимательно вгляделся в карту, стараясь запомнить все улицы и повороты наизусть.

- Я знаю, куда нам надо, - заявил он Мине, стараясь выглядеть уверенно, как и положено старшему брату. - Пошли.

***

Наконец, лимузин "Белой Хризантемы" высадил всех возле консульства. Первым делом Роик поднялся вслед за м'лордом наверх и присмотрел, чтобы тот выпил сразу две таблетки от головной боли и несколько стаканов воды. После этого они спустились в вестибюль. Заглянув в одну из смежных комнат, которую Роик обозначил для себя как гостиную, м'лорд окликнул прохлаждавшегося там Ворона: - А теперь снова вниз на совещание.

Ворон кивнул и поплелся за ними. По дороге домой в обществе Аиды они почти не разговаривали: м'лорд ушел в себя, устало полузакрыв глаза; Форлынкин стиснул зубы и уставился в окно, Роик предпочитал молча наблюдать, и Ворону ничего не оставалось, как последовать общему примеру. Однако внизу они обнаружили, что дверь комнаты дальней связи закрыта и заперта.

М'лорд нажал кнопку интеркома. - Форлынкин, вы там? Открывайте.

- Одну минуту, милорд, - ответил из динамика голос консула. Однако минута превратилась в несколько. М'лорд постукивал ботинком по полу. Ворон зевал, привалившись к ближайшей стене. Ожидание затянулось.

- Все равно как в доме с одним туалетом, куда нагрянула в гости родня, - заметил Роик.

М'лорд косо на него поглядел. - Вот уж не знаю. Дом всего с одним туалетом? Никогда не жил в таком. - Роик с ироничным видом склонил голову.

Наконец щелкнул дверной замок, открылась герметичная, как у сейфа, дверь, и консул их впустил. Его голубые глаза лихорадочно блестели, и он тяжело дышал, словно после бега. - Вы опоздали! - объявил он.

М'лорд приподнял брови. – Ну… не в первый раз. И куда же именно я опоздал сейчас?

На напряженной челюсти Форлынкина дернулся мускул.

- Я только что отправил по прямому лучу в штаб-квартиру Имперской СБ на Барраяр генералу Аллегре полный рапорт о том, чему я был свидетелем. Никогда в жизни не думал, что увижу, как Форкосигана покупают за деньги. Может, моя карьера и кончена, но ваша - тоже, милорд Аудитор.

- А, прекрасно. Дело сделано. - М'лорд пнул дверь, и та закрылась с шипением, похожим на вздох. Увы, недостаточно драматично для нынешнего настроя Форлынкина.

- Что? - Форлынкин сжал кулаки.

- У каждого человека есть своя цена, - дружески продолжил м'лорд. - Уверен, Винг-сан с этим согласился бы. Больше всего я боялся, что если он сегодня не клюнет на мое представление, мне придется по-новой разыгрывать то шоу, что я устраивал на конференции.

Если консул не вспомнит, как дышать, у него легкие лопнут, подумал Роик. Он миролюбиво вмешался: - Перестаньте дразнить беднягу, м'лорд. - "Раз уж ты теперь получил, все что хотел". Роику не хотелось сбивать Форлынкина и валить на пол, если тот бросится на м'лорда с намерением вцепиться в горло, а дело явно шло к тому. Про человека в отчаянии говорят, что он готов грызть ногти. Ногти, локти или монтажные когти? Имея дело с м'лордом, можно ставить на последнее.

М'лорд нетерпеливо пояснил: - Такие люди, как Винг, не разбрасываются деньгами в адрес своих потенциальных противников просто наугад, Форлынкин. Сперва они должны убедиться, что объект можно подкупить. Я сделал все, чтобы он так решил. Садитесь, консул. Доктор. Нам пора поговорить.

Рот Форлынкина, уже открытый для какого-то гневного высказывания, захлопнулся. - Лорд Форкосиган… так что же это, западня?

- Теперь да. - М'лорд выдвинул пультовое кресло и шлепнулся в него. - Разумеется, сначала мы не были уверены, поэтому сюда и отправили меня. Я могу быть одновременно и приманкой, и ловушкой, что как минимум сэкономило империи деньги на билет.

Форлынкин медленно осел на стул напротив. Роик задышал свободнее. Консул в смятении уставился на свой защищенный комм-пульт. - Милорд… но я отправил рапорт.

- Не извиняйтесь. В конце концов, ваш очередной официальный гость может на самом деле оказаться взяточником. Я тоже не намерен извиняться перед вами, если это вас утешит. Мне уже случалось видеть, как подкупают наших дипломатов. Я должен был убедиться.

- Вы… проверяли меня?! - Опасное пламя во взгляде Форлынкина, уже притухшее, разгорелось вновь.

- А зачем, по-вашему, я сегодня весь день таскал вас за собой и позволил все увидеть?

Форлынкин стиснул в кулаки лежащие на коленях руки, потом медленно расслабился. - Понимаю. Очень действенно.

- Держитесь в том же духе, - добавил м'лорд любезней. – Задача непростая; это дело не одного аналитика СБ поставило в тупик. - Он повернулся к Ворону. - Итак, что интересного вы узнали, пока общались со Сторрзом?

Ворон с сомнением скривился.

- Вряд ли что-то новое. Их программа криозаморозки кажется полностью приемлемой, с технической точки зрения в их процедурах тоже не видно изъянов. Я попросил Сторрза показать мне оживленного, но он ответил, что на сегодня этих операций у них не запланировано, в общем, тоже ничего удивительного. Он продемонстрировал мне лаборатории для оживления; выглядят они вполне нормально. Еще он закидывал удочки на предмет того, не заинтересуюсь ли я работой на "Белую Хризантему", и пытался выяснить, каков размер моей нынешней зарплаты. Я признался, что мои основные интересы лежат в области криооживления, что гораздо интереснее с медицинской точки зрения. Он ответил, что передаст это пожелание, правда, так и не сказал, кому. И мы вернулись к вам в самый разгар шоу, когда от дрессированных собачек вы перешли к пони. - Ворон хмыкнул и пожал плечами.

Форлынкин заморгал. – Скажите, лорд Форкосиган, доктор Дюрона - ваш агент?

- Гражданский консультант на договоре, - прояснил ситуацию м'лорд, - которому я плачу из бюджета, выделенного на это расследование. Одновременно ты получаешь свою зарплату в Группе Дюрона, да, Ворон?

Тот усмехнулся. – О, это личная информация.

– Читай как "да". Так что не стесняйтесь использовать доктора Дюрона в две смены, если потребуется.

Ухмыльнувшись, Ворон подошел к автомату с напитками, стратегически выгодно расположенному как раз неподалеку от защищенного комм-пульта и спутниковой консоли связи. Судя по запаху, тот выплюнул нечто кофеподобное. Ворон взял чашку и вежливо показал Роику на свой стул; Роик, отмахнувшись, предпочел подпирать стену, скрестив руки на груди - поза, скопированная им у некоего бывшего шефа СБ.

- Теперь чтобы быстро ввести вас в курс дела, Форлынкин, - продолжал милорд, - СБ изучила и проверила «Белую Хризантему» сразу, как только ее первые агенты начали свои исследования на Комарре восемнадцать месяцев назад. Но СБ нацелена на поиск военного шпионажа и тому подобных вещей. Затем их бизнес-план утвердила местная комаррская комиссия, и им дали добро. Никто не заинтересовался бы ими еще много лет, если бы не старый добрый непотизм.

- В последние несколько месяцев, когда их основной центр, Винг нам его показывал, уже был близок к завершению, «Белая Хризантема» начала собирать контракты с будущих клиентов. В качестве своего поля деятельности они, и это вполне естественно, выбрали солстисские клубы для стареющих дам. Одновременно с этим другая группа агентов по продажам сделала стратегические биржевые предложения ряду богатых и влиятельных комаррцев, чтобы местные власти могли войти в долю их операций в расчете на будущую прибыль. Я думаю, эти две команды не удосужились сравнить свои списки, поэтому так и не поняли, что некоторые богатые пожилые леди – в прошлом крупные биржевые маклеры, которым хватит одного взгляда, чтобы оценить балансовый отчет.

- И вот одна из этих пожилых леди сравнила два лежащих перед нею предложения и сказала "Что-то тут нечисто, но не пойму, что именно". Тогда она дала их посмотреть своей любимой внучатой племяннице, и та ответила: "Ты права, тетушка: что-то тут нечисто, но не пойму, что именно". И племянница пошла с этой проблемой к своему любящему мужу, более известному как император Грегор Форбарра. А уже тот вручил ее своему верному Имперскому Аудитору со словами, я цитирую: "Майлз, ты лучше всех умеешь нырнуть в отхожую яму и вынырнуть с золотым кольцом на пальце. Так что вперед". На что я ответил: "Благодарю Вас, сир" - и сел на корабль до Кибо-Дайни.

Форлынкин снова заморгал. Отчаянно. Роик решил, что прозорливая императрица-комаррианка нужна Грегору отнюдь не только для того, чтобы плодить пугающе умненьких детишек.

Милорд весело продолжал, - Еще одна характерная особенность пожилых богатых комаррианок - избыток у них планетарных голосующих акций… Э, Ворон, мне нужно тебе объяснять подробнее?

- Будь добр, - ответил Ворон, с заинтересованным видом откидываясь в кресле.

- Их система, как оно обычно и бывает, является реликтом комаррской колонизации. Планета пока не пригодна для жизни, хотя у них давно идет долгосрочное терраформирование, но сейчас все поселения там - герметичные купола.

- Это я знаю.

- Так вот, чтобы поощрить возведение куполов, первые комаррские колонисты создали систему бонусов. В дополнение к неотъемлемому "один человек - один голос", с которым каждый комаррец рождается и умирает, колонисты награждали дополнительными голосами тех, кто брал на себя труд и риск расширять жизненное пространство. Эти голоса можно наследовать, продавать, торговать и вообще всячески их накапливать. Основой комаррской олигархии в настоящее время является то, что отдельные кланы обладают пакетами планетарных голосующих акций. Комарра - якобы демократия, но некоторые там равны гораздо больше, чем другие. Следишь за моей мыслью?

Ворон кивнул.

- Итак, - догадался Форлынкин, который, в конце концов, имел двухлетний опыт жизни на Кибо-Дайни. - Вы думаете, что «Белая Хризантема» планирует заполучить все эти голоса оптом?

- Теперь я именно так и думаю. Заметьте, история Комарры знает множество попыток мошенничества с их системой голосования, и со временем там накопился целый кодекс правил, чтобы этому воспрепятствовать. Среди всего прочего, голосующие акции не могут находиться в собственности корпораций - только в руках физических лиц; есть проверенный механизм для доверенностей, ну и так далее. Контракты "Белой Хризантемы" прошли проверку у комаррских инспекторов, и если мы еще проверяли их на тот момент, то дали бы добро.

– У меня две рабочие гипотезы: либо "Белая Хризантема" подкупила кого-то из инспекторов – что меня весьма пугает - либо нашла способ обойти существующую систему так, что их истинные намерения вскроются слишком поздно. А, может, и то, и другое сразу.

Эх, подумал Роик, не стоит милорду настолько восхищенно излагать детали этого плана перед все еще не успокоившимся Форлынкиным. Но что уж тут поделать.

- Меня озадачил тот факт, что здесь невозможно провернуть схему быстрого обогащения, какой бы невиданный толчок ни придали «Белой хризантеме» комаррские акции. В индустрии услуг размер прибыли весьма невелик, однако "Белая Хризантема" сорит деньгами как пьяный фор-лорд. Зачем прикладывать столько усилий ради денег, до получения которых ты просто не доживешь? Однако сегодня днем в самом конце разговора Винг сообщил мне, что намерен сам лечь в криостаз на Комарре.

Милорд гордо огляделся, словно ожидал, что комната взорвется аплодисментами, и был явно разочарован при виде трех недоумевающих физиономий.

Он вздохнул. – Ну, конечно. "Майлз, расшифруй". Я подозреваю двухуровневую аферу. Полагаю, среди управленцев «Белой Хризантемы» есть группа, намеревающаяся проспать эти годы в криостазисе и пробудиться, когда настанет время пожинать плоды. Если они настолько умны, как я думаю, то, вероятно, планируют бодрствовать посменно. Чтобы кто-то из команды всегда мог позаботиться об их интересах, пока они тихо, между делом, бескровно скупают Комарру. Хотя еще вопрос, насчет «бескровно»: смотря чем считать преждевременную заморозку - убийством или самоубийством? Самый медленный, самый изощренный и, должен сказать, самый устрашающий план захвата планеты, какой когда-либо появлялся на свет!

Даже Форлынкин дернулся. Его губы приоткрылись в ужасе. – Захвата?!

- Вряд ли можно назвать по другому. Мне еще предстоит увязать множество точек на схеме, прежде чем я подпишу доклад по этому расследованию. Запустите ваши консульские системы глубокого поиска данных: первое, что я хочу получить - список сотрудников "Белой Хризантемы", которые недавно перевели свои активы в «Солстис-Белая Хризантема» и намерены последовать туда сами. Исходя из их числа, возможно, мы и обнаружим «пятую колонну» в «Белой Хризантеме», которая потрошит собственную компанию, чтобы подстелить перышек в свои гнезда.

- Вау! - с искренним восхищением воскликнул Ворон. Милорд удостоил его довольной улыбки.

Форлынкин вцепился в свою шевелюру. – Как же вы намерены прижать к ногтю этих ублюдков? На Барраяре попытка дать взятку Имперскому Аудитору - тягчайшее преступление, но мы-то на Кибо-Дайни! Даже если вы сможете это доказать – а, боюсь, моего свидетельства будет недостаточно - то Винга за эту шалость разве что по рукам отшлепают.

- Вообще-то я бы предпочел, чтобы никто на Кибо-Дайни не догадывался, что мы их раскрыли. Идеальная месть - позволить «Белой Хризантеме» запустить обе руки в комаррскую банку с вареньем, дать им там увязнуть, а потом отрубить обе руки: изменить правила заключения контрактов ровно настолько, чтобы им пришлось отказаться от голосов. Сделать из них того, кем они притворяются – поставщика услуг с минимальной прибылью. Это будет достаточно болезненно, чтобы предостеречь прочих. В качестве последней меры – повальная национализация, но этот шаг, хоть он и верен, разозлит комаррских бизнесменов. Вопрос потребует определенного изучения - боюсь, пока все не закончится, от юристов здесь будет не продохнуть - но при определенном везении моя часть работы на тот момент уже завершится. - Милорд поднял взгляд на Форлынкина. – Кстати, что вы думаете про лейтенанта Йоханнеса. Он молод, значит, денег у него меньше, и сам он потенциально легковернее. Действительно ли он заслуживает доверия?

- Я… Форлынкин помедлил. - Я не разу не получил оснований сомневаться в нем.

- А ваш местный клерк, Юичи-как-там-его, Мэтсон?

- И в нем - тоже. Но никогда прежде у нас не было подобной ситуации.

- Откуда вам знать, - вздохнул милорд. – Все это время через консульство проходили обычные проездные визы для персонала «Белой хризантемы».

- Да, но мы интересуемся только целью поездки: бизнес это или туризм. Плюс проверяем на судимость.

Милорд оценивающе прищурился. - Интересно, не стоит ли нам добавить в анкету среди возможных целей еще один вариант - "коварный захват планеты". Нет? Значит, нет.

Форлынкин медленно произнес: - А что, если бы я не попытался сейчас вас сдать?

- Вы не были бы приглашены на это совещание, и я бы думал, как припереть вас к стенке. По ходу дела. - Милорд потянулся, поводил плечами. Вот тут, понял Роик, Форлынкин наконец-то задумался как следует.

- Теперь еще одно… - начал было милорд, но его прервал дверной звонок.

Из интеркома донесся голос лейтенанта Йоханнеса: - Консул? Лорд Форкосиган?

- Да? - отозвался милорд.

- Гм… Ваш малолетний посыльный только что объявился у задней двери. Причем не один.

Милорд удивленно поднял брови. Форлынкин нахмурился. Ворон с любопытством склонил голову.

- Не отпускай его, Йоханнес, - приказал милорд. - Мы сейчас будем.

Он жестом приказал Роику отпереть дверь, подхватил трость и поднялся на ноги.

@темы: переводы, Буджолд, CryoBurn, Майлз

---

образ оруженосца в творчестве великой американской писательницы...

А если проще - Майлз и его оруженосцы. Любопытно сравнить.

Первое и самое классически показательное: сержант Ботари. Беспрекословно предан, относительно Важных Вещей шуток не понимает, костьми ляжет в буквальном смысле, но сделает как надо. Но при всем этом подросток-Майлз - более старший, более взрослый по отношению к нему; сержант признает старшинство Майлза не только формальное, но и психологическое, а Майлз почти с детства знает (от матери?), что это он отвечает за Ботари, задавая ему ориентиры для поведения. Неравенство снизу вверх.

Второе - Пим. Человек вполне себе умный чуткий, но, мне кажется, в повседневном поведении несколько заигравшийся в "дворецкого настоящего джентльмена": отточенная речь с обтекаемыми формулировками, идеальная бесстрастность в поведении; я бы сказала, юмор, и тот английский. Я догадываюсь , откуда оно берется: будучи любимым оруженосцем графини Корделии с ее безжалостной прямотой, без такой маски просто не выжить. Но с Майлзом они хорошо держат дистанцию. Неравенство сверху вниз при всем почтении.

И, наконец, Роик, таким, как он появляется в последней книге - наконец избавившийся от всяких комплексов "кем я раньше служил" и "как я опозорился с жучиным маслом", неоднократно летавший "на дело" в галактику в обществе Майлза и им, похоже, выбранный из всей двадцатки. Человек с чувством юмора относительно себя и своего м'лорда, с постоянными мысленными (но не только) ехидными комментариями на эту тему, расположенный скорее дружески при всем беспрекословном несении службы. Почти сверстник, кстати. Отношения на равных.

@темы: Роик, Мысли вслух, персонажи

---

Старая шутка про котов
Схема построения: "Купить котенка, назвать *имя персонажа*, *действие*". Играем?

Купить котенка, назвать Доркой, чертыхаясь, пристраивать знакомым котят, впихнутых возмущёнными хозяевами соседских кошек.

Купить котенка, назвать Ксавом, отправить на Бету, понадеявшись, что дорогу назад найдёт.

Купить котенка, назвать Петером, дождаться, что он объединится с другими котами и выставит из района всех собак.

Купить котенка, назвать Эзаром, однажды придти домой и обнаружить, что он тут главный.

Купить котенка, назвать Ури... впрочем, лучше не надо.

Купить котенка, назвать Негри, смириться с круглосуточным наблюдением для вашей же безопасности.

Купить котенка, назвать Эйрелом, закупиться валерьянкой с запасом, чтобы после того, как он налакается, вам ещё оставалось чем полечить нервы.

Купить котенка, назвать Джесом, смириться с тем, что кошку для него вы точно не найдете.
Купить котенка, назвать Джесом, недоумевать, как кот может быть такой собакой, да ещё женского рода...

Купить котенка, назвать Корделией, однажды обнаружить на столе задушенную крысу. В сумке.

Купить котенка, назвать Ботари, за-дол-баться стричь когти этой скотине.

Купить котенка, назвать Элис, начать разбираться в фасонах кошачьих ошейников и бантов на шею.

Купить котенка, назвать Айвеном и искать его по ночам, пока он по кошкам бродит.
Купить котенка, назвать Айвеном и всю оставшуюся жизнь искать ему достойную пару.

Купить котенка, назвать Марком и смотреть, как быстро он поправляется вширь.
Купить котёнка, назвать Марком, перепродать с прибылью, дождаться, когда вернётся домой.

Купить котенка, назвать Иллианом и удивляться, почему тот помнит, как вы его тапком отвозили год назад
Купить котенка, назвать Иллианом и выяснить, что живет эта зараза исключительно на системном блоке и хранит бэкап твоей винды...

Купить котенка, назвать Таурой и наблюдать за тем, как красиво она отрывает головы всем подряд мышкам, рыбкам и даже крекерам.
Купить котёнка, назвать Таурой, через год пойти на рынок бить морду продавцу, всучившему вам детеныша манула...

Купить котенка, назвать Майлзом и выяснить, что за эти деньги приобрел сразу два, мелких, но шустрых.

Купить котенка, назвать Грегором, хотя заводчик настойчиво предагал букву Э, а потом страдать как обозвать его потомство.

Купить котенка, назвать Катериной и смириться с тем, что он перекопает все горшки с цветами.

Купить котенка, назвать Донной, через пару лет офигеть и переименовать в Доно.

Купить котенка, назвать Рене, сделать экспертизу, с удивлением обнаружить, что в него в родословной были собаки.

Купить котенка, назвать Тьеном, однажды обнаружить, что он умудрился свернуть шею, упав с табуретки.

Купить котенка, назвать Терренсом, хвастаться друзьям, что он всё понимает, только не говорит.

Купить котенка, назвать Дувом, показывать друзьям, как он приносит палку, тапочки и газету... (Это они ещё не видели, как он всё это читает. Особенно тапочки.)

Купить котенка, назвать Джином, получить в нагрузку целый зоопарк.

Купить котенка, назвать Кавилло, получить на неё жесткую аллергию...

Купить котенка, назвать Зергом, при подозрении на бешенство усыпить.

Купить котёнка, назвать Белом, заглядывать ему под хвост ежедневно и так и не прийти к окончательному мнению. По ходу получить лапой промеж глаз за сексуальные домогательства.
Купить котенка, назвать Белом и периодически находить его спящим в ночной рубашке.

Купить котёнка, назвать Эйрелом Александром и задолбаться гадать, на какое производное от этих имён ему сегодня взбредет в голову откликаться!

Купить котёнка, назвать Байерли, выяснить, что вместо котенка приобрел редкого зверя ехидну и чем его кормить - неизвестно; впрочем, кормится оно само за счёт друзей.

Купить котенка, назвать Этаном, смириться с тем, что от кошек он ныкается под диваном, однако с удовольствием нянчится с чужими котятами ))))

Купить котенка, назвать Йенаро и обнаруживать по приходу домой загадочные художественные композиции из подручных вещей...

И бонусы по фанону:

Возмущаться, что непутёвый брат подобрал на улице бродячего кота. Тем не менее забрать в дом. Назвать Эриком. Вымыть, вылечить, погладить, откормить, приучить к рукам. Побрызгать духами. Вывести в свет. Когда у сына на руке появятся подозрительные царапины, а супруга начнёт возмущаться - взять заначку, посадить кота на плечо и гордо удалиться с ним в неизвестном направлении, оставив ей квартиру, машину и дачу.

Купить полосатого кота, назвать Иллуми, дома обнаружить, что его не надо пинками загонять в ванну, удивиться, отмыть, удивиться ещё больше, выяснив, что никакой он на самом деле не полосатый.

Купить котенка, назвать Рау, смириться с тем, что мяурт у него круглогодично, а пристаёт от даже к хозяину.

Купить котёнка, назвать Веником и не сказать от чего сокращение - сам догадается. Гордиться талантливым питомцем. Иногда ездить на птичий базар или рок-концерты, чтобы там отдохнуть в тишине и спокойствии...

Купить котёнка, назвать Анри, носить как меховую горжетку и не иметь ни возможности, ни желания от него избавиться даже в постели. И гладить, глаааадить котеньку...

(с) отсюда; инсинуировали т*Лариен, Lexia le Forte, Eide и я

@темы: юмор, персонажи

---

новый роман Буджолд - "CryoBurn", глава 7

Лоис МакМастер Буджолд "Cryoburn". Издательство Baen Books, Advanced Reader Copy, август 2010. перевод мой, в процессе; (пока не закончен, большая просьба никуда этот текст не брать. если хотите, можете ставить ссылки) Ранее: гл.1, гл.2, гл.3, гл.4, гл.5, гл.6

Кибо-Дайни - планета, одержимая идеей обмануть смерть. Барраярский имперский Аудитор Майлз Форкосиган с этим не спорит: он пытался обмануть смерть всю свою жизнь, руководствуясь правилом, что повернуть доску на 180 градусов - это тоже честная игра. Но когда Криокорпорация Кибо-Дайни (бессмертная организация, призванная вести своих чересчур смертных замороженных держателей акций в неизвестное будущее) пытается открыть свой филиал в Барраярской империи, император Грегор отправляет своего лучшего специалиста по кризисным ситуациям положить этому конец.
На Кибо-Дайни тем временем все жарче разгорается тянущаяся поколениями борьба за деньги и ресурсы (несмотря на то, что замороженные граждане разрушили само значение слова "поколение"). Здесь Майлзу предстоит обнаружить маленького мальчика, который обожает животных и опасные тайны, Спящую Красавицу, запертую в ледяном гробу и мечтающую переписать свою сказку, и загадочную старуху - живое предупреждение "Не связывайся с секретаршами!" Взятки, коррупция, заговоры, похищения - подгнило что-то на Кибо-Дайни, и не только из-за неполадок с поставками энергии в Криомавзолеи. И Майлз, как всегда, в самом сердце неприятностей...

ГЛАВА СЕДЬМАЯ.

Через два дня после предрассветного возвращения Майлза в консульство за ним и его спутниками приехал лимузин "Белой Хризантемы". Они глядели с крыльца, как длинная, обтекаемая, блестящая машина опустилась на мостовую с шипением, похожим на вздох довольного любовника.

Брови Роика взлетели. – О, эта штука гораздо шикарнее, чем тот автобус, на котором делегатов конференции возили на экскурсии.

– Еще бы, – согласился Майлз. – Отличная работа, Форлынкин. А "Белая Хризантема", кажется, намерена принести мне самые униженные извинения с шиком.

Консул неуверенно кивнул. Добрую часть вчерашнего дня он провел в переговорах по комму с хозяевами этого лимузина: консул улаживал дело, то отвечая на звонки, то перезванивая сам, пока Майлз изображал полную непреклонность. По крайней мере, эта пауза дала ему время оправиться от припадка.

Впрочем, делу совсем не повредит, если Майлза будет явно побаиваться даже барраярский дипломат. Он был не до конца уверен, что Форлынкин управляем. Точнее, кем именно управляем.

Майлз удостоил консула короткой улыбки. – Кстати, Форлынкин, будьте так любезны воздержаться сегодня от комментариев, что бы я ни сказал или ни сделал. Пока мы не вернулись, все, что вам позволено – отвечать "да".

Двусмысленная пауза. – Да, милорд Аудитор.

Что, Форлынкин все еще способен на иронию? Отлично. Наверное.

– Представьте, что смотрите пьесу, – предложил Роик; Форлынкин скептически приподнял бровь – сравнение его не слишком утешило.

Доктор Дюрона, поглощенный разглядыванием разноцветных хост, высаженных вдоль дорожки, с любопытством обернулся.

Задняя дверь лимузина открылась, и из него вышла женщина столь же блестящая и ухоженная, как сам лимузин, хоть и не в пример стройнее. Длинные темные волосы стекали по спине и сплетались металлическими гребнями в такую изящную конструкцию, что даже Ворону впору позавидовать. Уроженцы Кибо предпочитали самые разные фасоны, как местные, так и навеянные галактической модой; Майлз пробыл на планете достаточно, чтобы распознать в ее наряде женский консервативно-деловой стиль. Скользящий, едва касающийся кожи топ, такая же нижняя рубашка и свободная верхняя накидка с веревочными завязками одинаково подходили и мужчине, и женщине, но вместо мужских широких брюк с завязками на лодыжках на ней были короткая юбка и лосины, показывающие стройные икры. Наряд в нежных осенних оттенках выгодно оттенял ее карие глаза. Общий эффект получился одновременно аристократический и сексуальный, как у очень дорогой куртизанки; про гейш Майлзу рассказывали на Старой Земле в Японии, которую они с женой посетили из-за ее любви к садам… Складывалось полное ощущение, что эта женщина – оружие, нацеленное точно на него: необычайно маленького роста, едва выше самого Майлза, она к тому же надела сандалии на плоской подошве.

– Доброе утро, охайо годзаймасу! – Она приветствовала собравшихся официальным поклоном, но улыбка ее предназначалась персонально Майлзу. – Лорд Форкосиган, консул Форлынкин, Дюрона-сенсей, Роик-сан. Я счастлива приветствовать вас здесь. Я – Аида, в настоящее время - личный помощник мистера Рона Винга. Я отвезу вас в новый криоцентр "Белой Хризантемы" и отвечу на все вопросы, которые могут у вас возникнуть.

Держу пари, только не на мои, подумал Майлз, но ответил такими же вежливыми приветствиями и позволил симпатичной молодой леди усадить всех в шикарный лимузин. Интересно, столько усилий приложил ее босс, чтобы подобрать для их эскорта такую миниатюрную особу за столь короткий срок?

Рон Винг был тот самый человек, с которым Майлз отказывался общаться до вчерашнего дня; тем временем Форлынкин выдумывал за него все новые отговорки и уже был готов рвать на себе волосы. Он занимал должность директора по развитию и являлся одним из главных исполнительных чиновников "Белой Хризантемы". Именно он курировал проект продвижения бизнеса на Комарру, и именно его люди с таким тщанием пасли Майлза на криоконференции (пока он сам делал ровно то же). "А теперь посмотрим, что у нас на другом конце лески!"

Роик, Аида и Ворон сели спиной по направлению движения, Майлз и Форлынкин – напротив. Здесь определенно никто не рискует столкнуться лбами в давке.

– Напоминает мне один из старых отцовских лимузинов, - прошептал Майлз Роику.

– Не-а, – так же тихо ответил тот, когда безымянный, не представленный им водитель плавно тронул машину с места. – Легче раза в два. Нет брони.

Нежным голосом Аида предложила им ознакомиться со всем богатством напитков в баре лимузина, но Майлз вежливо отказался, а вслед за ним и остальные. Майлз склонил голову к поляризованному стеклу, чтобы лучше разглядеть столичные виды - на сей раз, ради разнообразия, с уровня земли. Вокруг Норбриджа гор фактически не было, ледники давно уступили место рекам, но из-за морен, проточивших ландшафт, местность стала рельефной. Местную растительность в лучшем случае рудиментарную, в городе почти повсеместно вытеснили земные деревья. Ну а город есть город, он всегда растет вокруг инфраструктуры современного по галактическим стандартам транспорта и технологий. Если бы Майлз не пересек его из конца в конец своими ногами, то до сих пор не знал бы, что за странный мир лежит под ним.

Пейзаж за окном сделался интересней, когда они достигли западной окраины города, подъезжая собственно к Криополису.

– Криополис начал складываться около сорока лет назад, – рассказывала им Аида как заправский гид, – когда стало слишком дорого прокладывать новые криохранилища под городом. С тех пор Норбридж разросся вплоть до границ Криополиса, однако наше поселение сохраняет статус отдельной административной единицы и называется Западная Надежда.

– А сколько делегатов оно выставляет в выборные органы префектуры?

– Четырнадцать, - ответила Аида любезно.

Столько же, сколько от самого города, хотя по площади Западная Надежда в несколько раз меньше. – Интересно.

Роик вдруг завертел головой. - Черт, это же…

– Пирамиды! – радостно провозгласил доктор Дюрона, вытягивая шею. – Десятки пирамид! А река вокруг них зовется Нил?

Майлз сделал заметку на память: как только они с Вороном останутся наедине, надо притормозить его.

Неизменная улыбка Аиды дрогнула лишь на долю мгновения. – Это комплекс нашего крупнейшего конкурента в области криосервиса – Нового Египта.

Километровой длины песчаный вал рассекали высокие ворота, по обе стороны от которых возвышались огромные мрачные статуи: сидячие фигуры с узкими собачьими головами.

– Таких я уже видел, – заявил Роик. – На конференции. Там ходил какой-то тип в набедренной повязке и с пластиковой собачьей головой, предлагал купоны. Больше похоже на рекламу какой-нибудь биоинженерной фирмы с Единения Джексона.

– Эти фигуры изображают Анубиса, египетского бога смерти, – объяснил Майлз. – У древних египтян было множество богов с головами животных: сокола, кошки, коровы – и у каждого свое символическое значение. А этот вообще-то не собака, а шакал, падальщик пустыни. Для людей доиндустриальной эпохи – естественная ассоциация со смертью. – Он покосился на Аиду и не стал проводить параллелей. И все же интересно, догадался ли кто-нибудь проверить перевод иероглифов, украшающих эти стены? Там запросто может быть написано что-то вроде "Птахотеп – осел!" или "Унас должен Тети сто мешков пшеницы и бочонок фиг".

Аида покосилась на удаляющиеся фигуры и фыркнула. – Как вы видите, в качестве корпоративной темы они взяли историческую эпоху Старой Земли.

"Прямо тематический парк развлечений", подумал Майлз.

В ее голосе послышалось невольное восхищение, когда она добавила:

– Пирамиды – их криохранилища. Новый Египет понял, что клиенты готовы платить дополнительную сумму за эксклюзивные и более роскошные места на верхних уровнях.

– Роскошные места? – не понял Роик. – Разве замороженному не все равно? Я имею в виду, технически?

Под взглядом Роика Ворон пробормотал: – Кое-кто определенно в это верит…

– Да, но криоконтракты заключают и подписывают живые, – объяснила Аида. – Теперь Новый Египет развернул очень привлекательную и успешную программу продаж. Они специально зарегистрировали торговую марку на весь исторический период, чтобы избежать появления подражателей. – С легким разочарованием она добавила: – На конференции прошлого года они раздавали живых сфинксов, но наш глава департамента пришел слишком поздно, и ему не досталось.

Майлзу с трудом удалось не заморгать в изумлении, когда перед его глазами предстал очередной криоцентр с возносящимися ввысь стеклянными башнями и сверкающими шпилями, окутанный паутиной разноцветных огней. И хотя лимузин был звукоизолирован, Майлз мог поклясться, что колпак машины вибрирует от мощных басов. – Музыка?

– Шинкава Колсолидейтед, – объяснила гид. Они миновали ворота, над которыми всеми оттенками радуги переливалось название корпорации. – Предположительно, они делают ставку на более молодых потребителей.

Майлз попытался переварить это заявление, но в голове у него как-то не укладывалось. – Наверняка это слишком ничтожный сегмент рынка.

– Да, обычно на момент вступления контракта в силу клиент немолод, - согласилась Аида. – Но чем раньше вы подпишете контракт и начнете платежи, тем более привлекательной будет выставленная вам цена. Так что стратегия Шинкава весьма эффективна. Не будь у меня криоконтракта с моей фирмой-работодателем как части бонусного пакета, я сама подумала бы над их предложением. – Она хихикнула, прикрыв рот пальчиками с наманикюренными ногтями. – Хотя, наверное, мне не стоило вам этого говорить.

По другую сторону шоссе стоял еще один криокомплекс. Обилие зелени, ни стен, ни ворот – ни охраны у этих ворот – только низкий каменный бордюр с надписью "Северный Ручей". Здания, проглядывающие сквозь листву – бетонные коробки самого утилитарного вида. – А что насчет этих ребят? – уточнил Майлз.

– А, "Северный ручей". Одна из старейших корпораций в нашем регионе, они почти самыми первыми начали строить хранилища в Криополисе, но… это не то, что мы называем "высший класс".

В действительности, судя по предварительным (и не совсем уж бесполезным) барраярским сводкам по Кибо-Дайни, "Северный ручей" – шестое по величине государственное предприятие в области криозаморозки. Одно только это позволяло им претендовать на высший класс, несмотря на то, что внешне комплекс выглядел серьезно и скучно.

Такая уйма денег тратится на то, чтобы заловить в свои сети… нет, не мертвых, живых. Хотя для того, чтобы обеспечивать криохранение на длительный срок, сама корпорация должна быть поистине бессмертной организацией. Их впечатляющие фасады обещали много, но прежде всего – преемственность. Если только не знать, что в самом сердце подобных организаций (как корпораций, так и правительств) все решают склоки небольшой кучки смертных, тоже подверженных ошибкам…

Огромный лимузин замедлил ход и, свернув, проехал под огромными красными воротами-тории: "Белая Хризантема" не теряла ни минуты, утверждая свой корпоративный стиль. Электронный сигнал обеспечил им моментальный беспрепятственный пропуск. Машина обогнула сосновую рощицу и остановилась у главного здания. За ним вздымались в небо практичные башни, но посетителю в первую очередь бросалась в глаза имитация традиционного сада: с водой, дорожками, клумбами мха, разровненным граблями гравием и изящными алыми кленами. В этом же стиле все оказалось выдержано и внутри, где просторный стеклянный вестибюль украшали карликовые кривые деревца и лаконичные цветочные композиции. Посреди всей этой изысканной роскоши гостей ожидали, склонившись в полупоклоне, хозяева, и Майлз тотчас стряхнул с себя последние остатки пост-припадочной усталости и собрался.

Рон Винг во плоти оказался элегантным мужчиной средних лет в деловом костюме изысканных приглушенно-синих тонов: нижняя рубашка, верхняя накидка с широкими рукавами и чуть подложенными плечами, мешковатые брюки, и довершали наряд носки с раздельными пальцами и сандалии. Стиль, покрой и ткань знаменовали собою статус и деньги не менее отчетливо, чем псевдовоенный китель, брюки и сапоги барраярского фора. С тщательно подобранным костюмом гармонировал его проницательный взгляд и спокойное внимание.

Рядом стоял тот самый человек, который столь деликатно предложил лорду Аудитору взятку на приеме. Увы, их многообещающее общение на следующий день грубо прервали террористы/активисты/идиоты из Н.О.Н.Н.. Должность Хидеюки Сторрза называлась «исполнительный вице-президент по развитию». Он был облачен в более скромный вариант наряда, выбранного его боссом, нечто подобное – нарочито местное – носил и Форлынкин: традиция, адаптированная для удобства. Майлз определил его как исполнителя высокого ранга, но не вхожего во внутренний круг.

Департамент по развитию явно желал продолжить разговор с того места, на котором они остановились ранее, и Майлз напомнил себе: не позволяй им обаять тебя слишком быстро. Зачем впустую терять подаренное преимущество? Половина вчерашних маневров Майлза была направлена как раз на то, чтобы по цепочке командования добраться до Того, Кто В Курсе. Аида передала гостей Сторрзу, а тот официально представил их Вингу, и Майлз с удовлетворением отметил: "Есть!". Но глядя, как улыбается Винг, он невольно задумался, не считает ли его оппонент точно так же?

"Похоже, я вам нужен гораздо больше, чем должен быть. И почему же?"

– Я крайне рад, – начал Винг, – что вы позволили нам уладить некоторые недоразумения, связанные с перенесенными вами недавно испытаниями, лорд Форкосиган.

Майлз молча отмахнулся – мол, не вы в этом виноваты, – чуть поморщился и заметил:

– Слава богу, что во всей этой авантюре никто серьезно не пострадал.

– Разумеется, – согласился Винг. – Однако нет худа без добра: теперь мы можем дать вам более детальное представление о нашем криоцентре, нежели позволяет получить обзорный тур.

– Похоже, что так.

– Не желаете ли прохладительных напитков? Чаю? Или мы последуем галактическим обычаям и прямо перейдем к делу?

– На самом деле я бы предпочел двигаться быстро. Мое время ограничено.

- Тогда прошу за мной…

Все гуськом потянулись за Вингом, приноравливаясь к неспешному шагу идущего с тростью Майлза. Впрочем, Майлз не то чтобы совсем притворялся. От нелегких приключений под землей и обычных последствий припадка болело все. Аида шла рядом с ним, точно готовясь подхватить его, если он начнет падать. Украшенное, доступное всем посетителям фойе быстро осталось позади, и дальше гостей повезла антигравная тележка.

В следующем здании располагался приемный покой для клиентов. И у стойки приема в вестибюле, и у грузового входа позади здания царило оживление.

– Клиенты поступают к нам из двух источников, -– пояснил Винг, проводя их по коридорам, где пахло чем-то медицинским. – Одни – пострадавшие от внезапных и спонтанных метаболических отказов – попадают в больницы, а оттуда поступают на длительное хранение к нам. Другие – те, кто выбрал вариант, не столь зависящий от случая – сами являются в нашу клинику, и мы производим обработку на месте.

– Погодите, они что, приходят сюда живыми? – не понял Роик.

– Чем более здоровым вас заморозят, тем выше ваши шансы на полноценное здоровое оживление, – объяснил Сторрз.

– Действительно, – подтвердил Ворон.

Роик насупился, поглядел на Майлза. Тот пожал плечами: – Увы, но это так.

– Не желаете ли взглянуть на технологический процесс вблизи? – предложил Винг. – Разумеется, этот сектор обычно не включается в обзорный тур. На сегодня у нас запланировано около двадцати заморозок. Не считая тех, кого к нам перевозят: их, конечно же, обрабатывают вне графика.

Майлз, уже познакомившийся с процессом заморозки слишком близко, пусть и был во время процедуры без сознания, от жуткой экскурсии отказался. Роик не смог сдержать видимое облегчение. Форлынкин вынес все с каменным лицом. Ворон, которому Майлз показал за спиной большой палец, предложение принял и удалился вместе со Сторрзом. Майлз тоже с радостью покинул корпус обработки: запахи здесь, хоть и не были противными, но вызывали из подсознания странные, тревожные ассоциации.

– А сколько криооживлений вы проводите за день? – поинтересовался Майлз у Винга, едва они снова оказались в безопасности тележки. Они с Вингом сидели спереди, откуда было видно лучше всего, у них за спиной – Аида, а Форлынкин и Роик на заднем сидении, впрочем, в пределах слышимости.

Винг замялся лишь на долю секунды. – Мне нужно уточнить цифры. – Тележка катилась по ухоженной территории. Винг посмотрел назад. – А как вы познакомились с доктором Дюрона? – Тот оказался среди визитеров по майлзовому… нет, даже не требованию; Ворона просто внесли в список пассажиров лимузина.

– Они с моим ассистентом Роиком вместе сидели в заточении у похитителей. Можно сказать подобный опыт объединяет.

– А, тогда понятно. Ваш Роик такой человек, за спиной которого и я бы не прочь спрятаться в случае опасности. – Понятно, что Винг без труда перевел «ассистент» как «телохранитель». Роик рядом с Майлзом просто напрашивался на такое толкование. Майлз не сомневался, что вся сложность понятия «оруженосец» ему невдомек. Винг добавил: – Я был заинтригован, узнав, что ваш родственник - один из основных акционеров Группы Дюрона. Или фамилия Форкосиган распространена на Барраяре?

– Марк? – «Наконец-то ты добрался до сути». Очередное свидетельство, одно из многих, что аудиторский визит Майлза на Кибо стал для криокорпорации сюрпризом, и они до сих пор пытаются понять, что он из себя представляет. Майлзу в своей жизни случалось иметь дело с хорошо продуманными планами, рассчитанными на годы; но маневры Винга отдавали экспромтом, походили на временную меру, сляпанную на скорую руку. – Это мой младший брат.

– Правда? – Винг просиял. – Как вы думаете, наш проект продвижения на Комарру не окажется интересен так же и ему?

«Окажется, окажется, но не так, как ты думаешь».

– Я предпочел бы не впутывать сюда Марка. Он очень искушенный бизнесмен. Пока я всю свою жизнь работал на благо общества, получая весьма скромное вознаграждение, он, в отличие от меня, скопил завидное состояние. Один из пунктов, по которым ваш проект так привлекателен для меня, это шанс наконец-то обыграть Марка на его же собственном поле. – Майлз оскалился в усмешке хищного братского соперничества.

– Понимаю. – Винг, что характерно, идею моментально уловил. Помолчав, он уточнил: – А обладает ли ваш брат таким же влиянием в обществе, как вы, лорд Форкосиган?

– Нет, он в основном сосредоточился на бизнесе.

– Как жаль.

– Но не мне.

– А что остальные члены вашего знаменитого семейства? С ними у вас более теплые отношения?

– О, да. Хотя шанс показать всем и сразу подворачивается мне не каждый день. – Майлз подпустил в голос жалобную нотку. – На Барраяре мне приходится многое доказывать. – «Ну, давай же, Винг, заглатывай». Изобразить точно выверенную смесь завистливой жадности и обещания протекции ему ничего не стоит. И при поверхностном наведении справок в это легко поверить. "Спасибо, брат".

Винг недоверчиво приподнял бровь. – Неужели доктор Дюрона ему об этом не доложит?

– Скажем так, я над этим работаю. – Майлз понизил голос, чтобы его скрадывал гул мотора тележки. – Знаете старую поговорку "Держи друзей близко, а врагов - еще ближе"?

Винг кивнул: – Она не лишена смысла. – И с сомнением уточнил: – Дальше мы приготовили для вас презентацию комаррского проекта. Может, нам тогда показать уважаемому доктору другие отделения криоцентра?

– Не обязательно. Если только ваш проект не содержит технических инноваций, которые вы предпочли бы не открывать потенциальным конкурентам.

– Нет, он базируется на надежной и отработанной технологии. Новизна проекта - в бизнес-модели.

– Тогда никаких проблем. Я считаю, Ворон чистый технарь – все, что касается бизнеса, пролетает мимо него. - Интересно, до какой степени Винг – провинциальный невежда? Ведь Ворон Дюрона родился и рос на Единении Джексона, где Сделка – искусство, наука, война и единственный способ дожить до завтрашнего утра. – Вы когда-нибудь покидали вашу планету, мистер Винг?

– Да, я летал к вам на Комарру в прошлом году, когда мы только запускали наш проект. Визит был исключительно деловой, и боюсь, на достопримечательности мне не хватило времени. Я не покидал купола Солстис.

– О, какая жалость.

Они вернулись в главное здание, и скоростной лифт поднял их на самый верх в конференц-зал, элегантно обставленный кривыми карликовыми деревцами в горшках и изящными стеклянными скульптурами. Аида наконец-то уговорила их отведать напитки: Майлз с Форлынкиным остановили свой выбор на зеленом чае, Роик - на кофе. А затем началась блестящая головидеопрезентация, посвященная огромному криоцентру, который «Белая Хризантема» строила в куполе Солстис, комаррской столице. Как Майлз ни старался, он не обнаружил никаких признаков махинаций. Ничего не нашло и СБ Комарры, имеющее доступ к более подробным данным; а они тщательно проверили все и заодно, при полном содействии «Белой Хризантемы» и к их одобрению, обнаружили завышенные цены у двух поставщиков, растратчика-клерка и воровство со склада. Естественно, о таких деталях в блестящем ролике Винга не упоминалось.

На половине презентации к ним присоединились Ворон и Сторрз. Ролик завершился взрывом бравурной, но тем не менее приятной мелодии.

Майлз откинулся на спинку своего исключительно удобного кресла, сцепил пальцы.

- Итак, почему Комарра? Если вы рассчитываете на продвижение в галактику, почему не Эскобар - он же ближе?

Винг расправил плечи, явно довольный вопросом.

- Мы рассматривали такой вариант. Но на Эскобаре существуют собственные криосервисы, гораздо более развитые, а свободная конкуренция в этой области сдерживается тем, что я назвал бы крайней формой местного протекционизма. Наши аналитики решили, что Комарра, несмотря на свою удаленность, предлагает больше простора для роста, который, в конце концов, и ложится в основу дохода. Дохода, который, надеюсь, барраярцы разделят с нами. Купол Солстис уже получает свою долю: после стадии дизайна все дальнейшие работы выполняются местными подрядчиками.

- Естественно, - рассудительно заметил Майлз, - что когда криоконтрактом обеспечен каждый житель планеты, вам ничего не останется, как двигаться вовне. – Он едва справился с искушением прибавить – «хотя ежеминутно рождаются новые потенциальные клиенты».

- Боюсь, что так: это издержки зрелого рынка. Хотя в прошлом году была проделана некоторая перспективная работа с обращением криоконтрактов в товар.

- Простите?

Голос Винга загорелся искренним энтузиазмом:

- Исторически криоконтракты не были стандартизованы: на протяжении долгого времени их заключали разные организации, часто в условиях различного местного законодательства. Их обеспечение, также самое разнообразное, с момента активации контракта могло расти или сокращаться. Сами компании со временем разделялись, сливались, перекупались, банкротились. Раньше контракт и ответственность за него переходили из рук в руки только вместе с организацией держателем. Но в последнее время обнаружилось, что существует вторичный рынок индивидуальных контрактов, предоставляющий значительные возможности как в части извлечения выгоды, так и роста капитала, с которым производятся операции.

У Майлза брови поползли на лоб. - Вы торгуете мертвецами?

- Меняетесь криотрупами? - На физиономию Роика все же прорвалось выражение ужаса.

- Нет, нет! - запротестовал Винг. Сторрз вторил своему босу, энергично мотая головой.

- Это было бы абсурдно, - продолжил Винг. - Клиенты остаются там же, где они лежат, конечно, если только криоцентр не переоборудуется или не подлежит списанию. Клиенты представляют собой основание взаимного учета между компаниями. Их контракты перепродаются. - Он добавил чопорно: - Этот процесс дает основания надеяться, что со временем мы придем к более открытой и типовой контрактной структуре в масштабах всей отрасли.

Майлз мысленно перевел: "мы остановимся, как только выжмем губку досуха". Ворон улыбнулся, рассеянно и невыразительно, как будто не понял из этих объяснений ни слова: понятно, доктор Дюрона сделал такие же выводы.

- И, э-э, вы намерены применять эту модель на Комарре? - уточнил Майлз.

- Увы, нет. Там не с кем торговать. – Винг лицемерно вздохнул. Понятно, рассчитывают стать монополистами.

- Ошеломляющая идея, - признался Майлз честно. - А каково ваше мнение, Форлынкин? – Он весело подмигнул консулу. - Готовы вы под этим подписаться? Хотя, полагаю, для вас это не в новинку.

- Не… совсем, - выдавил Форлынкин. – По большей части моя работа здесь была связана с проблемами живых. Но в прошлом году мне пришлось отправлять домой на Барраяр тело одного туриста - бедняга занимался подледным дайвингом, очень опасный спорт. А еще я дважды оформлял доставку на Кибо останков бизнесменов, погибших на территории Империи в результате несчастного случая. Одного - замороженным, другого - в виде урны с прахом. На последнее от родственников поступили жалобы, которые я передал в соответствующие инстанции. – Самым дипломатичным образом - а как еще? - консул добавил: - Я благодарен за то, что вы показали нам положение дел изнутри, Винг-сан. Это открыло мне глаза на многое. – Из-под ресниц он кинул быстрый взгляд на Майлза.

На обед после презентации их пригласили в невысокое здание, окна которого выходили в сад и на пруд с карпами. Зал украшали бумажные ширмы, циновки татами, очередные стеклянные фигурки и цветочные композиции: горстка камней, три палочки, пара бутонов, цветок. Их усадили за пару низких лакированных столиков на шелковые подушки: Майлза между Вингом и Аидой, а Сторрз за соседним столом опекал Форлынкина, Ворона и Роика. Пара слуг подавала одно за другим изысканные блюда, похожие на миниатюрные скульптуры, и Майлз наконец-то согласился, чтобы Аида плеснула ему в плоскую керамическую чашку странноватого на вкус вина. Интересно, намеренно ли дизайн этой посудины предполагает умеренность в питье: ведь всякий, кто слишком переберет, рискует расплескать ее содержимое себе на грудь? Майлз пока справлялся.

Аида поддерживала беседу, переходя от одной нейтральной и приятной темы к другой и периодически придвигаясь еще на дюйм ближе. Ее накидка и нижнее платье слегка распахнулись, стратегически открывая бюст в низком вырезе. Майлз подозревал, что в ее духах содержатся феромоны, но намек и так оказался предельно ясен: молодая женщина входит в предложенную ему взятку, если он того пожелает. Увы, не похоже было, что Аида много знает и в курсе всех местных сплетен, к тому же Майлзу не стоило выглядеть падким на любой подкуп. Есть такая штука, как артистическое чувство меры. Майлз достал голокуб и похвалился снимками своей великолепной жены и прекрасных детишек, и Аида сдала позиции. Заодно он пожаловался на то, как накладно содержать семью, и чуть поближе придвинулся уже Винг. Майлз отпил еще их странного вина и по-дурацки разулыбался.

Майлз был уверен, что с «Белой Хризантемы» станется поить его до тех пор, пока он не свалится под стол. Поэтому он решил свернуть вечеринку, пару раз намекнув, что Форлынкину пора возвращаться к его обязанностям. Аида пересела за второй столик, развлекать остальных гостей, а Винг повел Майлза прогуляться вокруг пруда, как он сказал, "проветрить голову". Голова Майлза, во всяком случае, прояснилась очень быстро, едва Винг перешел к детальному рассказу о том, каким образом Майлзу тайно переводятся его новые акции. "Быстрая работа, милорд Аудитор: от флирта до постели за один день". Только кто здесь кого поимел? Ну почему, почему же его вообще решили подкупить?

- Я искренне верю в комаррский проект, - доверительно поделился с ним Винг. Он был в легкой эйфории, то ли от вина, то ли в предвкушении финала переговоров: похоже, выигрышная сделка породила в душе Винга не меньше страсти, чем у какого-нибудь джексонианца. – Говоря откровенно, я перевел все мои капиталы и опционы из «Белой Хризантемы» в дочернее предприятие «Солстис-Белая Хризантема». И даже свой собственный контракт я переписал на новый криоцентр – вот сколько я поставил на него! Как видите, я подкрепил свое слово жизнью и деньгами. – Его темные глаза сверкнули при этом откровении.

Наконец-то у Майлза сошлись концы с концами. "Боже правый. Ты только что выдал мне себя с головой, Винг".

@темы: переводы, Буджолд, CryoBurn, Майлз

---

новый роман Буджолд - "CryoBurn", глава 6

Лоис МакМастер Буджолд "Cryoburn". Издательство Baen Books, Advanced Reader Copy, август 2010. перевод мой, в процессе; (пока не закончен, большая просьба никуда этот текст не брать. если хотите, можете ставить ссылки) Ранее: гл.1, гл.2, гл.3, гл.4, гл.5

Кибо-Дайни - планета, одержимая идеей обмануть смерть. Барраярский имперский Аудитор Майлз Форкосиган с этим не спорит: он пытался обмануть смерть всю свою жизнь, руководствуясь правилом, что повернуть доску на 180 градусов - это тоже честная игра. Но когда Криокорпорация Кибо-Дайни (бессмертная организация, призванная вести своих чересчур смертных замороженных держателей акций в неизвестное будущее) пытается открыть свой филиал в Барраярской империи, император Грегор отправляет своего лучшего специалиста по кризисным ситуациям положить этому конец.
На Кибо-Дайни тем временем все жарче разгорается тянущаяся поколениями борьба за деньги и ресурсы (несмотря на то, что замороженные граждане разрушили само значение слова "поколение"). Здесь Майлзу предстоит обнаружить маленького мальчика, который обожает животных и опасные тайны, Спящую Красавицу, запертую в ледяном гробу и мечтающую переписать свою сказку, и загадочную старуху - живое предупреждение "Не связывайся с секретаршами!" Взятки, коррупция, заговоры, похищения - подгнило что-то на Кибо-Дайни, и не только из-за неполадок с поставками энергии в Криомавзолеи. И Майлз, как всегда, в самом сердце неприятностей...


ГЛАВА ШЕСТАЯ.

Коротко переговорив с м'лордом по комму из Главного управления полиции Норбриджа, куда привезли спасенных участников конференции, Роик избавился от худшего из своих кошмаров: мысли, что он потерял этого маленького пар… лорда Форкосигана. Взамен пришло любопытство. Почему м'лорд настаивал, чтобы он привез с собой доктора Дюрона?

– Вообще-то я собирался ехать в отель за вещами, – вставил Ворон, наклоняясь к камере.

– Сперва я хочу с тобой повидаться.

– Я опоздаю на корабль.

– Они вылетают ежедневно. Не бронируй пока билет.

Черные брови Ворона взлетели. – Мое время дорого стоит.

– Я это учту, – сухо заметил м'лорд.

Ворон лишь дружелюбно улыбнулся, пожал плечами и отправился вслед за Роиком, шаркая одноразовыми тапочками – их в полиции выдали всем бывшим заложникам, пока не вернули похищенную у них обувь.

Лишь во второй половине дня полиция, наконец, отпустила Роика и его озадаченного компаньона в консульство. Прямоугольный консульский особняк показался на вкус Роика неуместно скромным, хотя он понимал, в какую копеечку влетает поддержание достоинства Империи так далеко от дома. Зато там наверняка найдется душ и местечко, где прикорнуть, два самых горячих желания Роика с тех пор, как полиция накормила спасенных заложников (или, по крайней мере, выдала им столько плиток сухого рациона, сколько каждый попросил). Богатые белком и витаминами плитки на вкус напоминали смесь кошачьего помета и оконной замазки в шоколаде… да, некоторые ужасы для всей вселенной одинаковы.

Увы, мечты о душе пришлось отодвинуть подальше, когда лейтенант Йоханнес повел Роика прямо к м'лорду, засевшему в консульской комнате дальней связи, словно паук-захватчик в своей паутине. В тех барраярских посольствах, где Роик раньше бывал вместе с м'лордом, это помещение выступало как главный секретный центр здания, предназначенный для решения в тишине всех срочных и несрочных дел. Тут она больше походила на заброшенную подвальную комнату отдыха с кучей современной техники (правда, для людей с весьма специфичным представлением об отдыхе).

Развернувшись на стуле, м'лорд махнул рукой Роику и Ворону, приглашая садиться, а Йоханнеса отпустил коротким "Спасибо, лейтенант". Йоханнес был явно не прочь остаться и послушать, но послушно кивнул и вышел. Дверь за ним закрылась с приглушенным хлопком, говорившим о хорошей звукоизоляции. И пусть комната без окон слегка походила на логово серийного убийцы, зато, и это Роик оценил, здесь действительно можно побеседовать без лишних ушей.

– С вами все в порядке? – спросил м'лорд скорее для галочки, и, даже не дожидаясь ответного кивка Ворона и «угу» Роика, потребовал: – Расскажите мне все, что с вами произошло. Я желаю слышать все подробности.

Морща лоб и периодически вознаграждая рассказчиков хмыканьем, м'лорд выслушал всю историю их похищения и благополучного спасения. – Рад, что ты в порядке, – заметил он Ворону. – Мне очень не хотелось бы объяснять, как я тебя потерял, ни твоим клон-братьям/сестрам, ни моему. Однако я предполагал, что Группа Дюрона пришлет вашу сестру Вербену.

– На межпланетные путешествия у нее сейчас нет времени, – объяснил Ворон. – Она - глава Отдела Крионики; у нас уже пять сотен служащих, если считать персонал клиник, исследовательский центр и администрацию. И на днях они с мужем, эскобарским медиком, собирались заложить в репликатор второго ребенка.

– На этот раз не клон, да?

– Да, все сделали по старинке: яйцеклетка плюс сперматозоид в пробирке. И даже не стали добавлять генетических модификаций… не считая стандартной проверки на дефекты, разумеется.

– Разумеется, – повторил м'лорд без комментариев. – Значит, старушка Лилия станет бабушкой по-настоящему. Ну, или тетей, смотря, как вы считаете. Надеюсь, она хорошо себя чувствует для своего возраста?

– Весьма.

– Любопытно.

Ворон рассеянно потеребил на плече кончик растрепавшейся косы и продолжил рассказ:

- Вербена говорит, что ей, как главе департамента, недостает хирургической практики. Она едва успевает провести пару оживлений в неделю. А я – от двух до шести в день, в зависимости от осложнений. Конечно, попроще вашего случая: вы в свое время стоили мне, Вербене и двум сменам медтехников восемнадцати часов работы.

– Причем отличной работы.

– Спасибо. – Ворон самодовольно кивнул.

– Передай Вербене мои наилучшие пожелания, когда ее увидишь.

– Ох, забыл, она тоже передавала вам привет.

Ответом был странно ироничный взгляд и кивок.

– То есть доктор Дюрона оказался на этой конференции не случайно, я правильно понимаю? – уточнил Роик.

– Разумеется. Я попросил Группу Дюрона поддержать меня на конференции независимой технической экспертизой и всем, что еще может понадобится.

– Вообще-то мы получили приглашение приехать сюда с презентацией еще до вашей просьбы, лорд Форкосиган. Кибо-Дайни представляет для нас определенный интерес. Мы думали отправить на конференцию одного из наших младших ординаторов.

– И все же, не заметили ли вы что-нибудь особенное? С технической точки зрения. – М’лорд откинулся в пультовом кресле и сплел пальцы, задумчиво поглядывая на Ворона.

– С точки зрения технологий - для нас ничего нового. Но я заметил, что им интересней заморозка, чем обратный процесс.

– Да уж, криокомпании, очевидно, играют с подтасовкой данных при голосовании по доверенности клиентов – «гостей», как здесь их называют.

– И выигрывают, судя по всему.

М'лорд кивнул. – На конференции об этом едва упоминали, однако за ее пределами вопрос вызывает горячие споры. Скажем, на улицах.

Ворон вставил: – Наследники-Освободители этими жалобами нам все уши прожужжали.

- Ага, только с нулевым эффектом, – парировал Роик. – Такие кретины сами себе худшая реклама.

– Не показалось ли вам обоим, что свободные дебаты, так обычно и протекают? Так шумно?

– Ну, да. - подтвердил Ворон - Конечно не настолько шумно, как у эскобарских политиков.

– Но пошумнее барраярских, - добавил Роик.

– А на Джексоне все проворачивают втихую, – с кривой усмешкой припечатал Ворон.

– Там не политика, там игра кошки с мышкой, – пробормотал м'лорд. – Что ж, стараниями Н. О. Н. Н. у меня выдалось два весьма полезных дня. Теперь, когда вы вернулись целыми и невредимыми, я им даже благодарен.

– Новые ответы? – уточнил Роик, понимающе приподняв бровь.

– Лучше. Целая уйма новых вопросов.

И м'лорд тут же дополнил рассказ Роика историей, от которой волосы вставали дыбом: о бесконечных километрах Криокатакомб под городом и о нелегальном криоцентре, управляемом бездомными стариками Кибо. Последнее Ворона не слишком впечатлило; в конце концов, он был уроженцем Джексона, а насколько Роик мог судить, на Джексоне все делалось нелегально, точнее, без каких-либо законов вообще.

– Нестабильно и обречено на провал, – так коротко оценил Ворон предприятие мадам Сюзи. – Я удивлен, что ей вообще так долго удается выходить сухой из воды.

– Может, в этом нет ничего странного. Пусть это нелегальное заведение, но криокорпорациям оно ничем реально не угрожает. Их лодку оно не потопит; в конце концов, они тут все в одной лодке. – Майлз почесал подбородок и сощурил покрасневшие, и все же горящие возбуждением глаза. – И тут мы переходим к Лизе Сато и ее группе.

– Замороженная мама вашего маленького любителя зверюшек? – удивился Роик.

– Да. Н. О. Н. Н позволили дойти до крайностей, на деятельность Сюзи смотрят сквозь пальцы, а вот, казалось бы, более здравая и законная группа Сато оказалась разогнана, причем ценой немалых усилий и средств. Шумят все, кому не лень, и лишь один голос заставили замолчать. – М'лорд показал на погасший комм-пульт. – За последние несколько часов я кое-что накопал…

Подобная деятельность в бытность м' лорда галактическим оперативником СБ как раз и была его хлебом, отметил Роик.

– … и обнаружил странную закономерность. Из всей группы печальной оказалась судьба не только Лизы Сато. Двое заморожены после предположительно неудачного лечения по диагнозу, не угрожавшему жизни. Один человек погиб: несчастный случай. Другой покончил с собой – выпрыгнул из окна. Даже сейчас люди были удивлены, многие возмутились, но все отклики похоронили в новостях под потоком банальных сексуальных скандалов. Вам это о чем-то говорит?

– Похоже, группа Лизы Сато готовилась крепко протаранить чью-то лодку, – медленно произнес Роик.

Ворон согласно кивнул. – А как именно?

– Неизвестно; ничего нет ни в общедоступных записях, ни даже в сведениях для ограниченного круга лиц. Кто-то проделал первоклассную работу по подчистке данных, хотя им не удалось обрубить все концы. Итак, вот первый в моем списке замечательных новеньких вопросов: что именно вычистили из банков данных полтора года назад?

Роик наморщил лоб. – Весьма интригующе, м'лорд, но… какое отношение все это имеет к интересам Барраяра?

М'лорд откашлялся. – Пока слишком рано об этом говорить, – ответил он натянуто.

Роик мрачно перевел сказанное как "причину я пока еще не придумал, но дай мне время!" Неужели м'лорд решил изобразить Дон Кихота из-за того мальчишки-сироты? Император Грегор как-то во время приватной беседы лично предостерег Роика, о том что м'лорд чересчур склонен увлекаться ролью странствующего рыцаря. При этом император так вздохнул, что было ясно: он весьма сомневается, сумеет ли Роик обуздать м'лорда.

Прошипев, открылась дверь, и заглянул консул Форлынкин. – Я только что говорил с юристом, лорд Форкосиган.

– А, отлично. – Майлз сделал ему жест заходить, но тот, чем-то встревоженный, остался стоять в дверях. – Что касательно Джина?

– Как я и думал, законным образом мы не можем сделать ничего. Будь он сиротой без единого родственника, мы могли бы претендовать на опеку над ним, однако процедура может затянуться на несколько месяцев, и норбриджский суд нам, скорее всего, откажет, стоит нам намекнуть, что мы увезем мальчика с планеты.

– Я не прошу его усыновить, Форлынкин. Просто спасти от полиции.

– В любом случае, милорд Аудитор, теперь все скорее перешло в умозрительные рассуждения: полиция уже передала мальчика кровным родственникам – а именно, его тетке, которая фактически является законным опекуном.

– Проклятье! – М'лорд ссутулился – Проклятье… Надеюсь, Ако присмотрит за его зоопарком лучше, чем я.

– Не можем же мы его выкрасть, – с легкой улыбкой пошутил Форлынкин. М'лорд смерил его внимательным взглядом. Решив, что переборщил с юмором, Форлынкин откашлялся и немедля сделал бесстрастное лицо. Пожалуй, Роику стоит попозже отвести консула в сторонку и объяснить, что подобные речи в присутствии м'лорда могут ему выйти боком, и отнюдь не по причине оскорбления Аудиторского достоинства.

Роик потер глаза; в них точно песку насыпали. – Лучше всего решать проблемы утром на свежую голову, м'лорд, - предложил он, преследуя и собственные интересы. М'лорд успел воспользоваться душем и переоделся, но все равно выглядел так, словно кутил всю ночь. Как и все они. А его глаза слишком характерно поблескивали. - Вы уже проверили уровень нейромедиаторов? – Его возрастание - верный предвестник приближающегося припадка, и, значит, пора применить медицинский стимулятор и инициировать приступ – в безопасном месте и под контролем.

Милорд что-то неразборчиво пробормотал, обращаясь к своим ботинкам.

- Сейчас, - настаивал Роик самым твердым тоном.

М'лорд вздохнул и потер загривок. - Да, да.

– Теперь я могу вернуться в отель? – с надеждой спросил Ворон.

– Да, но оставайся на связи. Знаешь, что… Форлынкин, пожалуйста, выдайте доктору Дюрона перед его уходом защищенный наручный комм.

Форлынкин изумился, но исполнительно ответил: - Да, милорд.

– Мне нужно больше данных, – проворчал м'лорд в пространство. Он смерил консула оценивающим взглядом. – Значит, так, Форлынкин. Если «Белая Хризантема» или кто-то еще из хозяев недавнего приема будут звонить и спрашивать обо мне, отвечайте, что я крайне раздражен срывом конференции и похищением моего оруженосца. Точнее, я в ярости и намерен, как только оправлюсь от перенесенных испытаний, улететь домой и там самым нелестным образом отрекомендовать здешнее положение дел всякому, кто поинтересуется - начиная с императора Грегора.

– Гм… А на самом деле? - уточнил озадаченный консул.

Милорд ответил лишь неутешительной усмешкой. – Я хочу, чтобы вы проверили, как далеко они зайдут, чтобы восстановить оборванные связи. В разговоре подчеркните, что вам потребовалось применить все свое искусство дипломата, дабы хоть как-то меня утихомирить, но вы до сих пор не уверены, это вообще возможно. Если эти господа предложат вам некий стимул к решению данной задачи, соглашайтесь.

– Вы… хотите, чтобы я принял взятку, сэр? – Челюсть Форлынкина напряглась; искренняя обида мешалась у него с вполне понятной тревогой.

– Ну, хотя бы притворитесь, что рассматриваете такой вариант, хорошо? Тут мы и увидим, кто к чему стремится и насколько сильно. Если они не обнаружат себя, мне придется подумать о дальнейших шагах, но я надеюсь, что вы - терпеливый рыбак и подсечете для меня эту рыбку.

– Я, э-э, приложу все силы, сэр. – Форлынкин пока не смотрел на лорда Аудитора, словно на двухголовое чудо, но Роик почти зримо видел, с каким трудом тот пытается уследить за ходом мысли м'лорда. "Ага, добро пожаловать в мой мир".

На этом инструктаж завершился.

На втором этаже консульстве располагались две запасные спальни, предназначенные для гостей, но их не слишком часто для этой цели использовали, и потому они постепенно превращались в склад. Одну спешно освободили для милорда Аудитора. Роик расстелил постель м’лорда и извлек из его чемодана медицинский стимулятор припадков. М’лорд разделся до белья, сел на кровать и с отвращением покосился на приборчик.

– Дурацкая штука.

– Да, м'лорд. Скажите, стоит ли мне доверять парням из консульства?

– Пока не уверен. Я уже видел, как подкупают персонал посольства и даже курьера СБ.

– Если вы намерены держать их в резерве, что нам бы весьма пригодилось, вам придется постепенно делиться с ними информацией. Я же вижу, как тот же лейтенант Йоханнес никак не может взять в толк, почему вы ничего ему не говорите.

– Это все Аудиторские штучки. Я привык, что в силах заставить отвечать почти любого. У тебя найдется свободное время, чтобы определиться с ними? Не сомневаюсь, с тобой они будут откровенней, чем со мною: простое честное лицо и все такое.

– Да, м'лорд.

– Я прекрасно понял, насколько на Кибо-Дайни процветает подкуп. Вопрос лишь в том, подкуплено ли уже наше консульство или оно просто никого не интересовало, пока здесь не объявился я? По крайней мере, ни у кого из барраярцев здесь нет семей, а, значит, мне не нужно беспокоиться насчет отрицательных стимулов. – М'лорд насупился, лег плашмя и приложил стимулятор к виску. Роик подал ему заглушку, которую тот зажал между зубами. М'лорд глубоко вздохнул, прикрыл глаза, как любой, кому предстоит неприятная медицинская процедура, и нажал на кнопку.

Роик отсчитывал время припадка; на сей раз приступ затянулся, значит, м’лорд чуть не перешагнул грань. Закаченные глаза, странные гримасы, судороги давно стали для Роика привычным зрелищем, но он сомневался, что когда-нибудь примирится с чуждой пустотой, стирающей всю энергичную индивидуальность, которая делала это лицо живым. Наконец невралгический шторм миновал; м'лорд обмяк и открыл глаза, глядя на мир так, словно заново собирал его из кусочков.

– Боже, как я это ненавижу, – простонал м'лорд. Его обычная присказка в таких случаях.

– Да, м'лорд, – утешил его Роик. Его обычный ответ.

– Остаток ночи я буду бесполезен, даже если не усну. И завтра тоже.

– Я принесу вам кофе.

– Спасибо, Роик. – М'лорд перекатился на бок, натянул на себя одеяло: измученное тело наконец-то потребовало свое. Он пробормотал в подушку почти неслышно: – И все же…

Роик покачал головой и на цыпочках удалился искать свою койку.

***

Джин открыл заплаканные глаза, заморгал и уставился в полутьму крохотной комнатки своей сестры Минако, ему пришлось прикусить губу, чтобы не заскулить. Он-то хотел не спать, а переждать и, постараться перехитрить своих пленителей, но усталость последнего дня его подвела. Он приподнялся на локте. Низко на стене теплился розовый ночник, но часов в комнате не было. На улице темно. Из соседней комнаты через тонкую стенку приглушенно доносится рокочущий храп дяди Хикару. Значит, все в доме еще спят, но время может оказаться любым: то ли еще полночь, то ли скоро рассвет.

Он высунул босые ноги из-под покрывала на узком футоне. Тетя Лорна уложила его спать прямо в том белье, что на нем было: пижамы кузена Тетсу оказались ему велики, а кузена Кена - малы. Его вещи тетя забрала со словами, что постирает, а, может, и сожжет; они ведь не могут сказать, где он за это время валялся. Джин ей тоже не сказал.

Без особой надежды он подошел к окну и попытался открыть замок. Тот поддался, но окно всего лишь отъехало в сторону сантиметра на три. После ссоры за ужином дядя Хикару взял у соседа приставную лестницу и заклинил паз окна. В такую щель Джин мог просунуть разве что пальцы, но не руку. Значит, ему не удастся сбежать так, как в прошлом году.

Джин прижался лбом к прохладному стеклу и уставился вниз во дворик. До земли всего один этаж. В некотором смысле в прошлый раз тетя Лорна сама облегчила ему побег, когда выгнала всех его животных. Тогда он вылез из окна, спрыгнул вниз, и ему оставалось только собрать их всех в старую детскую коляску Минако, стоявшую у забора. В тот момент он ужасно боялся - а вдруг клекот Вихря или мяуканье Лаки перебудят всех в доме, или с дребезгом свалится стеклянный ящик с крысами или с черепахой – но ночь была холодной, все окна закрыты, и никому не было дела ни до него, ни до его зверей.

Разве что Тетсу вечно дразнил Вихря, пока тот, естественно, не клюнул его. Потом был травмопункт, хирургический клей, антибиотики, и вопли тети Лорны, главным образом из-за счета – зато громче, чем у самого Тетсу. Тот-то наверняка уже на следующий день хвастался всем в школе боевыми шрамами.

Джин слез с подоконника и попробовал открыть дверь, поворачивая ручку как можно тише. Заперто. Вечером взрослые поспорили, кому вставать ночью, чтобы проводить Джина в туалет, и дядя Хикару решил спор довольно утилитарным способом: выдал ему горшок. Тетя Лорна была шокирована, а Кен и Тетсу начали смеяться над ним, но дядя их быстро приструнил. А до того дядя с тетей ругались, где Джин должен спать, потому что его сестра уже слишком большая, чтобы спать с ним в одной кровати, или наоборот - он слишком большой. Кен с Тетсу, которые делили одну комнатку на двоих, принялись ныть, как у них тесно, и третий мальчишка им там не нужен, и вообще они не собираются за ним приглядывать. Джин все терпел молча, выгадывая момент, когда можно будет сбежать. Он не ожидал, что его запрут.

«Это пока парень не утихомирится», сказал дядя Хикару. Как будто Джин бросит своих животных! Как будто он вообще хочет тут оставаться!

Будет ли Майлз-сан ухаживать за его животными как обещал? И что он теперь подумает, когда Джин пропал, да еще вместе с его деньгами? Вдруг он решит, что Джин их украл? Хотя деньги украли полицейские, но кто поверит его слову против слова взрослых? Даже этот необычный инопланетник, и тот вряд ли. Джин сглотнул комок в горле и дал себе слово больше не плакать. Наверняка из-за слез он и заснул. Только стоит ли заставлять себя бодрствовать, если он все равно не может выбраться? Он уселся на свой футон и погрузился в отчаяние.

Нужно будет завтра вечером спрятать у себя в комнате отвертку или какой-нибудь инструмент и попытаться открыть окно или дверной замок изнутри. Вот Тенбери бы точно знал, как это сделать. У Джина вряд ли получится притвориться, что он так быстро угомонился, и так усыпить бдительность своих тюремщиков, чтобы они ослабили надзор. Не теперь, когда его все больше сжигает отчаяние. Тетя Лорна грозилась завтра же записать его в ту же школу, где учатся Тетсу с Кеном, потому что больше не намерена пропускать из-за него работу. А насколько он помнил, из школы сбежать даже труднее, чем из… нет, это место - что угодно, только не дом.

Щелкнул дверной замок. Тетя Лорна проверяет, как он? Джин еще слышал храп дяди Хикару. Он отвернулся к стене, сгорбился под одеялом и плотно зажмурился.

– Джин? - прошептал робкий голосок, – ты спишь?

Джин повернулся, одновременно с облегчением и досадой. Это просто Мина. – Да, – проворчал он.

Короткое молчание. – Нет, не спишь.

–- Чего тебе надо? – Забыла какую-нибудь мягкую игрушку или куклу, подумал он. А ведь, отправляясь спать вниз на диван, она тащила с собою целую корзину кукол.

Дверь с рокотом отъехала, и маленькие ножки прошлепали по полу к Джину. Он повернулся на футоне, опираясь на локоть, и они с сестрой уставились друг на друга: он - сверху вниз, она - наоборот. У нее были такие же карие глаза и шапка черных волос, как у самого Джина, но она стала выше и не такой пухлощекой, какой он ее помнил четырнадцать месяцев назад. Тогда Мина еще даже в школу не ходила, а сейчас была уже во втором классе. Почему-то она казалась менее… смущенной, что ли.

– Если я тебя выпущу, возьмешь меня с собой? – спросила она.

– Чего? – Пораженный, Джин сел, поджав ноги. Неужели Мина не просто заблудилась по дороге в туалет? – Конечно, нет. Ты что, с ума сошла?

Ее лицо разочарованно вытянулось. – Ну-у… – Мина развернулась и перешагнула порог, собираясь закрыть дверь за собою.

– Нет, погоди! – прошептал Джин, вскакивая на ноги.

Храп за стенкой вдруг стих. Оба застыли. Скрип, бульканье, и дядя захрапел снова.

– Здесь нельзя говорить, – шепнул он. – Пошли вниз.

Она задумалась, потом кивнула и дожидалась в коридоре, пока Джин завернется в одеяло, выйдет, и прикроет за собой дверь, плотно и очень тихо. А потом Мина повела его вниз. Они спускались на цыпочках, но, хоть ступени и заскрипели, никто из комнат не вышел.

– Свет не включай, – распорядился Джин вполголоса. Свет проникал в столовую из кухонной ниши – «кухонька на одну задницу», как ее назвал дядя Хикару – и его вполне хватало, чтобы ни на что не налетать.

Мина умастилась на диванчике в гнезде из свернутых одеял, а Джин сел на краешек кресла дяди Хикару и огляделся вокруг.

– Ты папу помнишь? – спросила Мина.

– Вроде как. Немножко.

– А я нет, только его снимок на семейном алтаре, что поставила мама.

– Тебе тогда только три исполнилось. – Когда отец погиб, самому Джину было семь. Четыре года назад – словно целая жизнь. Гораздо больше запомнилось бесконечное горе и гнев мамы, и то, как редко он ее видел после, словно смерть украла у него обоих родителей, а потом за мамой пришли полицейские. – А тетя Лорна не держит алтарь?

– Она разрешила поставить его у меня в комнате, но когда стало тесно, и нужен был стол для учебы, то запаковала и убрала. Я не знала, ставить туда твой снимок или нет.

Мина с решительным лицом принялась надевать кроссовки.

– Ты не можешь идти со мною, – беспокойно повторил Джин. – Не туда, куда я пойду.

– А куда ты идешь?

– Далеко и пешком. Слишком далеко для тебя. И вообще, чего это ты хочешь уйти? – Он предполагал, что дядя с тетей Мину балуют.

– Тетсу и Кен противные. Они дразнятся и издеваются. А дядя Хикару на них кричит, но никогда ничего не делает.

Ну и в чем тут беда? Да, у него было смутное чувство, что дразнить сестру – его привилегия, но если кто-то еще хочет присоединиться, он не против. – Они просто завидуют тебе из-за твоих девчоночьих штучек. И еще потому, что из-за тебя у Кена нет своей комнаты, – добавил он честно.

– Тетя с дядей говорили, что меня уде... удочерят, пока ты не вернулся. Но я не хочу, чтобы Тетсу и Кен были моими братьями. Мне нужен мой настоящий брат!

– Но как они могут тебя удочерить, пока мама… – Он осекся. Жива? Слово неуверенно застряло у него в горле. Он сглотнул и договорил: – Ты не можешь остаться там, куда я иду. Мне… им ты там не будешь нужна. Будешь только мешать. – Хотя Сюзи-сан и ее люди приютили беспризорного мальчишку как же случайно, как могли бы подобрать бездомного котенка, но когда речь пойдет о беспризорной девочке, да еще такой мелкой – тут совсем другое дело. Наверняка, ни полиции, ни тете с дядей не будет никакого дела до него, если он сбежит снова, но останутся ли они столь же равнодушны к побегу Мины? – Ты не сможешь угнаться за мной.

– Смогу!

– Ш-ш! Тише!

Ее рот упрямо сжался. – Если не возьмешь меня с собой, я завизжу, тебя поймают и снова запрут в моей комнате. А я тебя больше не выпущу, вот так!

Может, она на самом деле обманывает и визжать не будет? Нет, наверняка будет. А что если стукнуть ее чем-нибудь по голове, оглушить и убежать? В голофильмах такие штуки замечательно работают, но насчет настоящей жизни у Джина были определенные сомнения. Да и потом, сейчас под рукой из тяжелых предметов только сковородки и кастрюли тети Лорны: если бить ими, будет такой жуткий дребезг и звон, что точно все проснутся.

Но еще на середине его злодейских размышлений она ужасно практично, напомнив этим дядю Хикару, заявила: – Кроме того, у меня деньги есть, а у тебя нет.

– … Сколько?

– Больше пяти сотен новойен, - ответила она гордо. – Я их накопила с подарков на день рождения, и еще мне давали деньги за то, что я выполняла всякие поручения по дому.

Хватит десять раз проехать на трамвае – хотя от подземного трамвая Джин поклялся держаться подальше. Он вытянул шею, разглядывая кухонные часы – до рассвета осталось часа два, пока все не встанут, и их не хватятся. Так себе фора, не то, что в прошлый раз. Сейчас или никогда. И Джин покорился неизбежному.

– Ладно, собирайся. Тихо. Не знаешь, куда тетя Лорна дела мои вещи?

Одежду Джина они отыскали в гардеробном шкафу за кухней, в пластиковой корзине для грязного белья, там же нашлись и кроссовки. Мина знала, в каком кухонном шкафчике держат готовые завтраки, и запихала с полдюжины плиток себе в рюкзачок. Через несколько минут они выскользнули из боковой двери. Джин как можно тише задвинул щеколду на воротах дворика, и они вдвоем двинулись по переулку.

Вокруг редких фонарей в липком ночном тумане светился ореол.

– Я никогда так поздно не бывала на улице, – поделилась Мина по-прежнему шепотом. – Тут странно. Ты не боишься темноты? – Она старалась идти поближе к Джину; он ускорил шаг.

– В темноте ничего такого нет. Бояться надо людей.

– Понимаю.

Они долго молчали, слышно было только шлепанье ног по мостовой. Потом заговорила Мина:

– Слушай, а то, что сказала тебе тетя Лорна про реси… реци… нет, не получается. Про детей, которые много раз убегают из дома. Как думаешь, их правда замораживают?

Джин обдумал эту неприятную мысль. – Никогда раньше ничего такого не слышал. Да и стоить это должно уйму денег.

– Она просто пугала, чтобы ты хорошо себя вел?

– Ага. – И напугать его у тети получилось, признался себе Джин.

– Все равно, за первый раз не заморозят. – Кажется, Мина была жутко довольна этим соображением.

Непрошеное воспоминание догнало Джина. Самое страшное в его жизни случилось не туманной ночью – полицейские забрали маму днем – и все же промозглый холод в его животе в тот день был точь-в-точь как погода сейчас. Мама опустилась на колени, стиснула его за плечи и сказала "Помоги присматривать за Миной, Джин, ладно? Будь хорошим старшим братом и делай то, что скажет тетя Лорна".

Джин нарушил свое обещание слушаться, когда тетя Лорна потребовала, избавиться от всех животных: да-да, от всех до единого, для них тут нет места, они воняют и мешают, а эта птица – настоящая убийца. И в довершение ко всему у Кена вроде бы обнаружилась аллергия на Лаки, а она даже не царапалась – слишком ленивая. Джин считал, что кузен шмыгает носом и чихает нарочно, просто чтобы досадить ему, и конечно он в этом преуспел.

Но в материнском – благословении? проклятии? просьбе? – была еще первая часть, и про нее-то Джин благополучно забыл. Ведь никто не орал на Мину так, как на него и его животных.

Жаль, что он все же забыл об этом.

Им предстоял долгий путь, надо успеть хотя бы выйти из района, пока их не хватились. Может, на время школьных уроков лучше где-нибудь затаиться? Джин определил – почти с уверенностью – юг вон там, и упрямо побрел вперед.

@темы: переводы, Буджолд, CryoBurn, Майлз

---

19.08.2010 в 18:52

Пишет  telico:

Вот как-то так.
– Ага, и распугать лошадей... (с)

Бел Торн. ДИ
(с) Лоз

@темы: Бел, Рисунки

---

новый роман Буджолд - "CryoBurn", глава 5

Лоис МакМастер Буджолд "Cryoburn". Издательство Baen Books, Advanced Reader Copy, август 2010. перевод мой, в процессе; (пока не закончен, большая просьба никуда этот текст не брать. если хотите, можете ставить ссылки) Ранее: гл.1, гл.2, гл.3, гл.4

Кибо-Дайни - планета, одержимая идеей обмануть смерть. Барраярский имперский Аудитор Майлз Форкосиган с этим не спорит: он пытался обмануть смерть всю свою жизнь, руководствуясь правилом, что повернуть доску на 180 градусов - это тоже честная игра. Но когда Криокорпорация Кибо-Дайни (бессмертная организация, призванная вести своих чересчур смертных замороженных держателей акций в неизвестное будущее) пытается открыть свой филиал в Барраярской империи, император Грегор отправляет своего лучшего специалиста по кризисным ситуациям положить этому конец.
На Кибо-Дайни тем временем все жарче разгорается тянущаяся поколениями борьба за деньги и ресурсы (несмотря на то, что замороженные граждане разрушили само значение слова "поколение"). Здесь Майлзу предстоит обнаружить маленького мальчика, который обожает животных и опасные тайны, Спящую Красавицу, запертую в ледяном гробу и мечтающую переписать свою сказку, и загадочную старуху - живое предупреждение "Не связывайся с секретаршами!" Взятки, коррупция, заговоры, похищения - подгнило что-то на Кибо-Дайни, и не только из-за неполадок с поставками энергии в Криомавзолеи. И Майлз, как всегда, в самом сердце неприятностей...

ГЛАВА ПЯТАЯ.

Прежде, чем предпринять осторожную разведку, Роик подождал, пока сгустятся сумерки и шаги на галерее надолго стихнут. Дверной замок уступил силе, точнее, треснула, расколовшись, хлипкая рама, и из нее выскочил язычок замка. Вышло гораздо громче, чем Роику хотелось бы, но никто не встревожился и не пришел выяснять, в чем дело. Согнувшись в три погибели, чтобы его не было видно из окон, Роик обошел галерею. Босые ноги бесшумно ступали по доскам, только иногда позвякивала цепь на лодыжке. Он быстро выяснил, что открытая галерея опоясывает прямоугольник здания с трех сторон, и на каждой вниз ведет лестница. На этом этаже находилось с десяток номеров вроде его собственного, а выше только крыша - третьего этажа у корпуса не было.

Правее и ниже по склону стояло еще одно здание, из окон которого струился слабый желтый свет. Позади него за деревьями виднелось что-то вроде посадочной площадки, но полное отсутствие световой разметки не позволяло ничего рассмотреть: ни Роику, ни тому, кто пролетел бы над этим местом на флайере. Хотя сейчас светомаскировка только играла на руку Роику. Он проскользнул до дальнего конца галереи. В сгустившейся темноте на границе леса чернело третье строение, низкое, смутно похожее на ангар или гараж. Похоже, здесь когда-то был пожар, подумал Роик: так редко стояли ели.

Его чуть удар не хватил, когда чей-то голос окликнул его шепотом: - Роик! Наверху!

Задрав голову, Роик различил в темноте бледное пятно лица над краем крыши. Длинная черная коса, мотаясь, свисала с плеча, и Роик с облегчением узнал: - Доктор Дюрона? Ворон? Они и тебя схватили?

- Ш-ш! Тише. Нас везли в одном летающем фургоне. Ты был без сознания. Давай сюда, пока никто не объявился! – Ворон, лежащий на крыше, опустил руки, помогая ему залезть. – Осторожно, за пальцы не хватай…

Почти в тишине – не считая сопения и шуршания - Роик забрался на плоскую крышу. Ступая осторожно, чтобы их шаги не услышали через потолок, они прокрались к вентиляционной шахте и притаились с подветренной стороны.

Ворон Дюрона вполне мог бы сойти за уроженца Кибо-Дайни: худощавое умное азиатское лицо, высокий нос с горбинкой и прямые черные волосы до пояса. Его отличал только не местный выговор. Делегат от медицинской группы Дюрона с Эскобара, он единственный на конференции был хоть как-то знаком Роику, но м'лорд почему-то дал им знак держаться подальше друг от друга. Ворон едва заметным кивком и приподнятой бровью дал понять, что уяснил, и в дальнейшем близко не подходил. Уже потом Роик понял: это позволило милорду закидывать собственные сети.

Роик сел, скрестив ноги, эскобарский криохирург - обхватив руками колени, и они сблизили головы, чтобы пошептаться.

Почти беззвучно Роик уточнил: - Охрану видел?

- Нет. Но наши похитители еще не спят, - так же тихо ответил доктор Дюрона. – Почти все собрались внизу в обеденном зале, но кое-кто то и дело забредает сюда. Они поселились под нашими комнатами.

– А как ты выбрался из своей?

– Провел вскрытие замку на окне ванной.

Правда, парень гибок как змея; Роик со своими плечами в окошко ванной ни за что не пролез бы, - А цепь?

- Цепь? Ты сидел на цепи? Ничего себе, Роик!

- Да ладно. Мы далеко от Норбриджа, ты не знаешь? И где мы вообще?

- Километров сто, сто пятьдесят. Куда ни погляжу, всюду лес. Похоже, дорог тут нет вовсе, а добираются сюда флайером или летающим фургоном. Раньше на озере был курорт и сюда приезжали отдыхать из Норбриджа, но потом бурей разрушило дамбу, и вода из озера ушла в реку. Восстановительные работы свернули из-за судебных исков, и вот уже пару лет этот курорт закрыт. Оказывается, один из наших похитителей - его владелец. Поэтому Наследники-Освободители и придумали этот идиотский план.

- А что они хотят… нет, постой. Сначала скажи, ты не видел лорда Форкосигана?

Ворон покачал темноволосой головой. - Кажется, я видел, как его тащили, еще там, в вестибюле. Как раз когда меня схватили, а ты загнал кучу народу в лифт и заорал на них, чтобы они продолжали подниматься - по-моему, бедняги делегаты перепугались тебя больше, чем террористов. Но с тех пор больше не видел. Заложников тут, кроме нас с тобою, только шестеро. Всех на ночь запирают. Похоже, Н.О.Н.Н. рассчитывали на улов втрое больше. Твое вмешательство их не обрадовало.

- И сколько здесь плохих парней?

- Какой типично барраярский оборот речи! С дюжину, мне кажется. Я не видел их всех вместе. Они изводят нас посменно.

- Чего?

- По большей части, читают лекции. О стойких и славных целях Наследников-Освободителей.

- О, я уже знаком с образчиком.

- Только с образчиком? Нам приходится слушать это часами. Они отводят нас вниз в обеденный зал и толкают свои речи, пока не охрипнут.

- Даже удивительно, а почему же меня не пригласили?

- С твоей репутацией громилы-варвара с Барраяра? Хм, скороговорка получилась. Слишком опасен, чтобы тебя выпускать. Посадили на цепь, да? Зато тебе повезло - ты избежал их лекций. Думаю, они пытаются обработать нас психологически, выработать нечто вроде стокгольмского синдрома, но надо сказать - сработано отвратительно. Старый барон Риоваль скушал бы их на завтрак.

Роик однажды слышал, как брат м'лорда, лорд Марк, цитировал покойного барона Риоваля с Единения Джексона – пробормотав что-то вроде "А потом изучим любопытный фокусирующий эффект, пригрозив удалить оставшийся глаз" - и подойти уточнить у него желания не возникло. Наоборот, он отодвинулся от лорда Марка подальше, хоть и был выше его на добрых полметра. Роик знал только то, что вся группа Дюрона - тридцать пять клонированных медицинских гениев, братьев и сестер – обязана своим побегом из джексонианского технорабства к новой, свободной жизни лорду Марку и лорду Форкосигану. Причиной особого акцента Ворона, да и всех прочих Дюрон, стало то, что беженцы с Джексона уже десять лет жили на Эскобаре. Причиной, по которой печально известный барон перешел в категорию покойных, являлся лорд Марк. А вот причина того, что Роик с Вороном сидели сейчас на крыше, оставалась до сих пор непонятной.

Ворона пригласили на здешнюю конференцию, чтобы он прочитал иллюстрированную лекцию по методикам криооживления после гибели от множественных травм. Эту лекцию м’лорд с Роиком посетили три дня назад, после того, как якобы случайно столкнувшись с ними у лифтов, Ворон намекнул, что м’лорд найдет особо интересным крайне сложный случай пациента номер три, погибшего от прямого попадания в грудь иглогранаты. Как сообщил Ворон своим слушателям, это был один из наиболее ранних и запоминающихся случаев в его хирургической практике. Милорд прослушал лекцию очень внимательно. Роик - закрыв глаза. И все же…

- Да, но с какой радости эти идиоты читают лекции вам?

- Расхваливают свое дело. Вообще очень похоже на последние пару дней конференции, только наоборот. И кормят здесь намного хуже.

- Их что, преследует правительство или давят цензурой в местных СМИ?

– Ничего подобного. У них даже есть сайт в планетарной сети, куда любой, кто пожелает, может зайти ознакомиться с их позицией. Только, похоже, желающих нет. Вот они и решили перейти к силовым способам привлечения внимания. Я, понимаю, бывает грабеж под дулом пистолета, но продать что-то, держа клиента на прицеле – нереально. Сперва мы были до смерти напуганы, но под конец просто смертельно заскучали. - Ворон почесал нос. – И они намерены нас обрабатывать так целыми днями. Поэтому я и сбежал, но, похоже, без особого успеха.

- Но мы же уже здесь!

- Да, здесь. Посреди леса, до людей идти километров сто, а если промахнешься с направлением – то намного больше. Даже если лес не кишит хищниками, готовыми тобой перекусить, было бы безумием бежать в темноту без обуви и снаряжения. А вся припаркованная техника тщательно заперта. Я уже проверял.

- Ха. Жалко.

Ворон задумчиво разглядывал Роика. – Ну, в одиночку я бы не рискнул напасть на человека, который садится во флайер, и угнать его, но вдвоем мы можем устроить засаду…

Что Роик перевел для себя как "Нападаешь - ты, а я - подбадриваю…"

Ворон наморщил лоб. - Кроме того, не похоже, что они тут часто прилетают или улетают. Все заперто и тишина. Пока ты не появился, я уже прикидывал вернуться в комнату, как будто никуда не уходил, и дожидаться следующей возможности.

- Ну у меня-то не получится, - возразил Роик, вспомнив свою выломанную дверь. Он вытянул шею, всматриваясь в третье, темное здание. Если раньше там проходила береговая линия… - А там что?

- Не знаю. Не видел пока, чтобы кто-нибудь входил туда или выходил.

- Думаю, это может быть лодочный ангар. Или ремонтная мастерская: в таком уединенном месте она наверняка есть – но ангар все-таки вероятнее.

Ворон кисло оглядел дно пересохшего озера.

- В жизни не плавал на лодках, и что-то не тянет начинать сегодня ночью. А вот если там инструменты… как ты думаешь, мы сможем вскрыть флайер? Хотя нет, чтобы его завести, нужен код. Лом тут не поможет. Разве что огреть им по голове владельца.

- У м’лорда есть лодки. Дома, на Барраяре, у него поместье на берегу озера в форкосигановском Округе, в паре часов полета на флайере от столицы. - Какая-то мысль упорно крутилась в ноющей голове Роика. - Пойдем поглядим.

На физиономии Ворона читалось сомнение, но он пожал плечами и согласился.

С предельной осторожностью они спустились с крыши и на цыпочках прокрались к дальней лестнице. Оттуда они по прямой добежали до опушки и описали дугу через лес, чтобы выйти строению со стороны бывшего причала. Пробежка босиком по веткам, камням и прочему лесному мусору заставила Роика согласиться с Вороном, что в долгих лесных прогулках ничего хорошего нет.

В окне стояло ударопрочное стекло, а дверь со стороны бывшего озера - заперта на висячий замок, но он не устоял против того же приема, что Роик применил к своей двери. Треск сломанного дерева заставил Ворона вздрогнуть; оба застыли, напряженно вслушиваясь в темноту, но никаких криков не последовало. Они проскользнули внутрь.

За внешней дверью оказалась прихожая; слава богу, дальше дверь не заперта. Распахнув ее, Роик попал в ангар. Несмотря на полную темноту, он узнал лодки по запаху. Запах дерева, масла, застоялой воды и высохших водорослей не перепутаешь ни с чем, он удивительно приятен, потому что хранит в себе память о лете. Когда глаза Роика привыкли к темноте, он различил свисающие с потолка каяки - или каноэ? - и пару корпусов пошире, стоявших на прочных козлах. В дальней стороне комнаты виднелся полузаваленный верстак. Ворон нацелился было туда, вытянув перед собою руки, чтобы в темноте не расшибить голову об столб, но Роик шепотом позвал его.

- Подойди сюда. Вот большой моторный катер - помоги мне снять с него чехол.

- Роик, если даже мы вытащим его в дверь, озеро-то высохло!

– Да нет же. Просто помоги, хорошо?

Корпус катера был метров пять в длину, и пару – в ширину. Эластичный пластиковый чехол прикрывал широкий открытый кокпит. Застежки неохотно поддались, Роик стянул чехол и забрался внутрь. Любопытствующий Ворон подошел поближе.

Роик ощупал приборы управления прямо под ветровым стеклом и откинул - да! - крышку небольшой видеопластины. Теперь, если комм-линк питается от независимого источника, а чертовски вероятно, что так оно и есть… неуклюжие пальцы Роика нащупали, наконец, выключатель, и темноту прорезали зеленые и янтарные огоньки.

- Ух ты! – вскрикнул искренне впечатленный Ворон; ох уж эти Дюроны с их экспансивностью. - Ты знал, что он здесь окажется?

- Предполагал. Если тут работала база проката лодок для курортников, значит, нужна оборудованная станция для спасателей. Комм-линк - стандартное оборудование для катера такого размера, вместе с глубиномером, спутниковым навигатором и так далее.

Найти аварийный канал оказалось довольно легко. Буквально через несколько минут Роик уже разговаривал с дежурными из норбриджской полиции. Не один год проработав патрульным, он хорошо представлял, что именно нужно сказать, чтобы поскорее добраться до начальства, а навигатор катера дал ему точные координаты. Он коротко доложил свои и Ворона наблюдения изумленному, но довольному таким оборотом дел следователю, который отвечал за расследование похищения (широко освещенного в прессе, как понял по его тону Роик). К большому беспокойству Роика, лорда Форкосигана пока не нашли. Подняв на ноги норбриджскую полицию, Роик отключил связь и откинулся в кресле.

- И что теперь? - поинтересовался Ворон.

- Теперь ждем.

- Спасателей? А ты не думаешь, что мы обязаны сделать хоть что-то для остальных заложников?

- Лучше по-тихому залечь. Нет смысла поднимать шум, если наши похитители нас пока не хватились. Дадим парням с Кибо сделать их работу и будем надеяться, что они окажутся здесь первыми. - Роик вспомнил, как м'лорд предостерегал его насчет разграничения сфер полномочий с местными властями; правда, сам м'лорд лишь иногда беспокоился о таких вещах.

Кстати о местных… Роик склонился над видеопластиной и нашел номер барраярского консульства в Норбридже. Увы, в публичной сети имелись лишь общедоступные номера. Секретный номер для экстренной связи остался в наручном комме Роика, который похитители скорее всего предусмотрительно выбросили в городе, чтобы его не отследили. Автоответчик вежливо предложил Роику перезвонить в рабочие часы или оставить сообщение. Приглушенная фоновая музыка - один из знаменитых барраярских военных маршей - заставила Роика на мгновение почувствовать ностальгию. Он успел продиктовать до половины свой краткий рапорт о текущем положении дел, когда, к его облегчению, музыка прервалась, и раздался живой голос.

Роик узнал лейтенанта Йоханнеса, молодого водителя, который вместе с самим консулом Форлынкиным - поскольку м'лорд есть м'лорд – неделю назад встретил их в космопорте и довез до отеля. Военный атташе, СБшник, и, насколько Роик подозревал, заодно консульский садовник, повар и ординарец. Роик испытывал по отношению к нему своего рода братские чувства.

- Оруженосец Роик! - Голос Йоханнеса был резким и встревоженным. - Вы в порядке? Где вы?

Роик начал излагать свой рапорт с начала. На половине рассказа над платой рядом с физиономией Йоханнеса возникло напряженное лицо консула Форлынкина.

- Если вы свяжитесь с норбриджской полицией со своей стороны, то, вероятно, будете знать столько же, сколько и мы, - закончил Роик.

- Лорд Аудитор Форкосиган не с вами – так? - уточнил Форлынкин.

- Здесь мы его не обнаружили. Вы что-то знаете?

Слишком долгая пауза. - Мы не до конца уверены.

«Что за черт? Что это значит?»

- Как только вас освободят, сразу отправляйтесь в консульство, - продолжил Форлынкин. – Может, мне прислать Йоханнеса уладить этот вопрос с полицией?

Роик почесал в затылке. - Если м'лорда здесь нет, из-за нас нет смысла поднимать панику. Я вернусь в город вместе с остальными.

- А что насчет меня? - встрял Ворон, то ли негодуя, то ли забавляясь, трудно определить.

- Кто это? - опешил Форлынкин.

- Доктор Дюрона. Мой знакомый с Эскобара, один из делегатов, - объяснил Роик.

Ворон вежливо наклонился к объективу камеры и радушно улыбнулся. Форлынкин в ответ нахмурился.

- М'лорд будет рад услышать, что этот человек… - нет, еще рано говорить "в безопасности", - … со мною, - добавил Роик.

Форлынкин сдержанно заметил: - Знаете, если бы вы были более откровенны, мы могли бы гораздо эффективнее вам помогать.

Легкая горечь в его голосе обрадовала Роика больше, чем себе мог представить его собеседник. Именно так должен был звучать голос консула, который совсем недавно к своему вящему неудовольствию имел дело с м'лордом, но не может говорить об этом по незащищенной линии.

- Понимаю, сэр, - успокаивающе заверил Роик и выключил комм.

- А что теперь? – поинтересовался Ворон? – Просто сидим тут и ждем сирен?

– В идеале никаких сирен, - поправил его Роик. – Лучше всего чтобы полиция высадилась внезапно, не поднимая шума, и освободила заложников.- По крайней мере, Роик им предлагал именно это.

Ворон долго молчал. - По этим Освободителям не похоже, что они хотели нас убить. Разве что только обратить в свою веру.

- Паника меняет людей.

Ворон вздохнул.– Умеешь ты, Роик, убеждать.

Они сидели и ждали около светящейся в темноте панели, точно у небольшого походного костра.

***

Добравшись до кованых железных ворот консульства, Майлз обнаружил, что они заперты, и утомленно уставился на них. За воротами виднелся ухоженный сад и небольшой особняк, теряющийся в тени своих больших соседей, но, по крайней мере, такой же аккуратный. Может, раньше это был домик для прислуги? Кибо-Дайни никогда не имела для Барраяра такого стратегического значения, чтобы щедро тратиться на представительство из имперской казны. Эта система находилась на тупиковом отрезке маршрута по другую сторону Эскобара, за пределами зоны барраярского влияния. Здешнее консульство призвано облегчать разбирательства с местным законодательством для редких барраярских (а вернее, комаррских) торговых предприятий, оказывать помощь любому подданному империи, попавшему тут в неприятности, и выдавать визы (втихую проверив) тем еще более редким обитателям Кибо, которые пожелают посетить Барраярскую Империю. Прибытие Майлза стало для консульства самым волнующим событием за много лет. И с каждым днем делалось все более и более волнующим.

Предрассветный холод был влажным и пронизывающим, ноги у Майлза свело, спина ныла. Он вздохнул, неловко перелез через ворота, подобрал свою трость, прошагал по короткой дорожке к дому и нажал кнопку звонка.

На крыльце и в вестибюле вспыхнул свет, за стеклом появилась физиономия, и дверь со скрипом открылась. Незнакомый Майлзу молодой человек с местным выговором произнес:

- Сэр, прошу вас прийти позже в приемные часы. Мы открываемся через два…

Майлз засунул трость в дверную щель, работая ей как рычагом, набычился и попер вперед.

- Сэр!..

От сокрушительного взрыва Аудиторского гнева подчиненного спас лишь консул Форлынкин, появившийся в глубине вестибюля.

- Что там, Юичи? О боже, лорд Форкосиган!

Демонстрируя хорошую реакцию и чувство самосохранения, Юичи попятился с линии огня.

Высокий и худощавый Форлынкин еще толком не продрал глаза и не успел одеться по всей форме: только брюки, рубашка и шлепанцы – зато у него в руках исходила паром кружка с нежным запахом зеленого чая. Запах так отвлек внимание Майлза, что он едва не провалил свое тщательно отрепетированное вступление; впрочем, в его распоряжении была вся ночь на эту репетицию.

- Форлынкин, что, черт вас возьми, вы сделали с моим курьером?

Форлынкин вытянулся, невольно выдавая, что не так давно ушел с армейской службы. Небольшое - всего лишь частичное - облегчение зажглось в его взгляде.

– Мы можем ответить, милорд.

- Так Джин был здесь?

- Гм, да, сэр.

Значит, неприятности случились с Джином на обратном пути. Скверно…

Вчера Майлз прождал до полуночи, все более тревожась, потом уговорил Ако позаботиться о животных вместо него и взял дело в собственные руки. Или ноги. Те несколько часов, что потребовались ему, чтобы добраться до консульства незамеченным, отнюдь не улучшили его настроения, как, впрочем, и поливавший его все это время дождь.

Когда консул осознал, в каком виде - весьма далеком от тщательно культивируемого образа Очень-Важной-Персоны-в-Сером-Костюме, виденной им всего неделю назад - перед ним стоит милорд Аудитор, его брови сошлись к переносице. Хотя, возможно, вздрогнуть его заставили не только драная в пятнах одежда, двухдневная щетина, неприятный душок и специфическая обувь. Однако, демонстрируя присущую дипломатам наблюдательность, он также заметил, как Майлз отслеживает пристальным взглядом его чашку, и непринужденно предложил:

- Не угодно ли зайти на кухню и присесть, милорд Аудитор? Мы как раз завтракаем.

- Да, чай, - выдохнул Майлз; он с трудом преодолел порыв выхватить кружку у него из рук. О боже.

Форлынкин повел его через сводчатый проход вглубь дома. - Как вы сюда добрались?

- Пешком. Я шел с полуночи. Тридцать с гаком километров задними дворами, и пару раз мне приходилось прятаться, чтобы не объяснять патрульным, отчего я в таком виде. Нечего говорить, что изначально я рассчитывал на другое.

Кухня оказалась опрятной и современной, с круглым обеденным столом в нише окна, которое выходило на обнесенный стеною задний сад. В стеклах, как в зеркалах, отражалась яркая кухонная мебель, за ними влажная ночная тьма только начинала светлеть, уступая место синеющим сумеркам. Белокурый паренек - атташе Йоханнес - повернулся от микроволновки и чуть не выронил из рук свежеразогретый "завтрак холостяка". По кивку своего шефа он поспешно придвинул стул весьма важному, хотя и столь же потрепанному и перепачканному, гостю. Майлз рухнул на стул, стараясь не позволить благодарности перевесить свое раздражение, потому что лишь последнее держало его в рабочем состоянии.

- Чего вам предложить, милорд? - заботливо поинтересовался лейтенант.

- Чаю. А также душ, сухую одежду, еду, сон и комм-пульт с защищенной линией, хотя я согласен обойтись одним комм-пультом. Но начнем с чая. - Или же он рискует уронить голову на руки и заснуть прямо здесь. - Вы передали мое сообщение о том, что повода для паники нет, на Барраяр и моей жене? Закодированным, я надеюсь?

Форлынкин ответил чуть скованно:

- Мы уведомили Департамент по делам Галактики на Комарре о том, что получили от вас сообщение что и вы не находитесь в руках похитителей.

- Сойдет. Вскоре я отправлю еще одно дополнение к этому сообщению. – «Надеюсь, оно обгонит любые новости, которые кто-либо удосужится по неловкости сболтнуть Катерине, не то мне придется долго вымаливать прощение, когда я вернусь домой». - Кроме того, у меня нет новостей со вчерашнего дня. Вы знаете что-нибудь о заложниках, захваченных на криоконференции? О моем оруженосце Роике?

Форлынкин сел на стул напротив Майлза. – У нас хорошие новости, сэр. Ваш оруженосец умудрился сбежать от своих похитителей, добраться до комма и позвонить норбриджским властям. Полицейский спасательный отряд совсем недавно добрался до места, где держали заложников - мы всю ночь следили за развитием событий. Похоже, всех освободили живыми и невредимыми. Не знаю точно, когда Роик доберется сюда: он сказал, что должен еще остаться и дать показания.

- А, да. Роик относится к полицейским процедурам с большей симпатией, нежели я сам. - С глубочайшим облегчением Майлз отпил глоток горячего чаю. - И мальчик… погодите. А вы кто такой? - Майлз воззрился на Юичи, который вместе с Йоханнесом жался в дальней стороне кухни.

- Это наш клерк, Юичи Мэтсон, - объяснил Форлынкин. - Самый ценный наш сотрудник. Он служит у нас около пяти лет. - Клерк с благодарностью посмотрел на своего начальника и поприветствовал Майлза штатским кивком.

Понятно, единственный вольнонаемный сотрудник консульства. А поскольку Форлынкин тут лишь два года, а Йоханнес прибыл на Кибо-Дайни вообще в прошлом году, Мэтсон здесь если не по возрасту, то по стажу самый старший. "Кому вы доверяете, милорд Аудитор?" В сложившейся ситуации – никому, кроме Роика, предположил Майлз. Но излишняя паранойя - такая же ошибка, как и излишнее доверие. Надо быть осторожным, но не стоять столбом. – Итак, что случилось с Джином?

- Мы отправили его обратно к вам, как вы и указали, милорд. Однако приняли меры предосторожности, поместив в конверт микро-маячок.

Конечно, их меры не совсем соответствуют тому, что потребовал в своей записке Майлз, а именно - «не следить за ним», но сейчас не стоит лицемерить, придираясь к мелким деталям. Результат прежде всего.

- Вчера рано вечером конверт прекратил перемещаться. Его расположение мы идентифицировали как хранилище улик центрального полицейского управления Норбриджа. Мальчик Джин, очевидно, попал в руки полиции, а потом оказался во временном детском приемнике-распределителе, где и провел всю ночь. Исходя из этого, лейтенант Йоханнес получил общедоступные списки задержанных за вчерашний день и методом исключения идентифицировал вашего курьера. Полное имя мальчика - Джин Сато, он сбежал из дому год назад и его ищут.

- Да? Мне все это известно.

Форлынкин едва не растерял всю свою дипломатичность.

- Так какого черта - сэр! - вы вовлекаете ребенка в ваши дела, какими бы они ни были?

- Ему одиннадцать, - поправил Майлз.

- Одиннадцать! Еще хуже!

- Когда моему отцу было одиннадцать, - резонно возразил Майлз, - он стал адъютантом при моем деде-генерале в разгар полномасштабной гражданской войны. В тринадцать лет он помогал низложить императора. Я не думал, что прогулка по родному городу туда и обратно, посреди бела дня, на мирной планете, Джину не под силу.

Хотя теперь ясно, что он ошибался. Майлз вздрогнул. Он абсолютно не задумывался о том, что Джин сбежал из дома, а город находится под тщательным наблюдением. Хотя сам по привычке машинально прокладывал маршрут так, чтобы избежать любого внимания. А сейчас мальчик как минимум сходит с ума, волнуясь и переживая за своих животных.

- Моя ошибка, и ее надо исправить. Я не бросаю своих людей, если в состоянии им помочь. Нам надо будет вернуть его.

У Форлынкина упала челюсть. - Но как? Он маленький ребенок, у нас нет на него никаких прав!

- Я передал с ним всю нашу наличность, - добавил Йоханнес. - Я бы сам сходил за ней в полицию, однако не вижу способа доказать, что она наша. - Он хмуро покосился на Майлза. «Все сделано в точности, как вы сказали», подразумевала безмолвная жалоба.

"Что ж, всегда есть ваш ‘маячок’". Но прежде, чем Майлз успел озвучить эту мысль, Форлынкин продолжил:

- Если бы ваш несовершеннолетний курьер заговорил, я полагаю, норбриджская полиция позвонила бы нам и стала задавать весьма неудобные вопросы.

Майлз замер, насторожившись. - А они этого не сделали?

- Нет. Пока еще нет.

Значит, Джин держит рот на замке, причем в обстановке, которая должна его пугать до чертиков. - Это… интересно.

- Где вы нашли мальчика, милорд? - поинтересовался Форлынкин.

- Не я. Он сам меня нашел. Подобрал на улице. - Майлз быстро подредактировал свою историю в уме. В конце концов, у них с Сюзи был молчаливый уговор: он не выдает ее убежище в обмен на информацию. Информацию он получил, хотя еще толком не знал, что с ней делать.- Вы прочли мою записку?

Форлынкин кивнул.

- Так вот. Как я и говорил, тот наркотик, которым похитители пытались меня успокоить, вместо этого превратил меня в буйного психа и впридачу наградил галлюцинациями. И я заблудился в Криокатакомбах. – Совершенно не обязательно уточнять, сколько времени он там провел; ситуация достаточно гибкая и вполне позволяет спрятать дополнительный день, который он провел с Джином и Ко. - Когда я так или иначе пришел в себя и отыскал путь наружу, то безумно опасался, что похитители меня отыщут и я снова попаду к ним в руки, и к тому же слишком устал, чтобы куда-то идти. Джин любезно мне помог, и я ему должен.

Форлынкин посмотрел на Майлза в упор. - Вы говорите, что в тот момент были не совсем в себе?

- Это может оказаться хорошим объяснением, если потребуется. Консульство работает с каким-нибудь местным юристом?

- Да. Он у нас на предварительном гонораре.

Стандартная практика. "Можно ли доверять ему наши секреты?" Майлз пока не был готов задать этот вопрос вслух.

- Хорошо. Как можно скорее свяжитесь с ним и выясните, что мы можем сделать, чтобы вернуть Джина. - Он протянул кружку, и клерк Юичи вежливо налил ему еще. Рука Майлза дрожала от усталости, но он ухитрился не расплескать чай и донести его до губ. - Душ заменит мне часа три сна. Сперва душ. Потом комм-пульт, будьте добры.

- Не стоит ли вам отдохнуть, милорд? – предложил Форлынкин.

Майлз с трудом сдержался, чтобы не заорать в ответ "Не спорь со мной!": пожалуй, верный признак того, что отдохнуть ему действительно чертовски необходимо. Но сперва он должен кое-что выяснить.

- Позже, - ответил Майлз и прибавил: - Скоро.

Затем подумал и неохотно добавил:

- Желательно сообщить полиции Норбриджа, что я сбежал от похитителей, потерялся в Криокатакомбах и вернулся в консульство самостоятельно. Не хочу, чтобы они тратили силы и время на розыски. Скажите им, что я не пострадал, хотя крайне измучен и сейчас отдыхаю. Завтра, если потребуется, они могут прислать кого-нибудь снять с меня показания. Не упоминайте Джина, если вас не спросят напрямую. Если кто-либо еще будет мною интересоваться… посоветуйтесь со мной.

Форлынкин поглядел на него еще пристальнее, но только кивнул.

Йоханнес отвел Майлза наверх в гостевые комнаты - похоже, что оба холостяка-барраярца экономили на съемном жилье и жили прямо здесь. Персонал консульства немедля вознесся в глазах Майлза на недосягаемую высоту, когда в комнатах оказался еще и его собственный багаж: его вместе с вещами Роика барраярцы забрали из отеля после того, как их обоих похитили. Отдавая лично в руки Аудитору Форкосигану его персональное устройство связи – с защитой и устройствами шифрования, лучшее, что могло предоставить СБ – Йоханнес посмотрел на приборчик с должным уважением. Правда личные вещи, которые похитители отобрали у Майлза, все еще находились в руках полиции: их нашли в переулке в деловой части города и приобщили к уликам. Исключение составляла Аудиторская печать, которую Форлынкин ухитрился у них добыть, похоже, добавив какие-то решительные дипломатические аргументы.

Полтора часа спустя – вымывшись, побрившись и переодевшись - Майлз распорядился, чтобы Йоханнес отвел его вниз, в консульский узел дальней связи, какой там он у них есть, и предоставил защищенный комм-пульт.

Он откинулся на стуле, размял пальцы и ввел первое словосочетание для поиска - "Лиза Сато".

- А кто это? - поинтересовался Йоханнес, маячащий у него над плечом.

- Мать Джина Сато.

- Она действительно важна?

- Кое-кто считает, что да, лейтенант. Определенно считает. - Видеопластина замерцала, и Майлз окунулся в поток данных.

@темы: переводы, Буджолд, CryoBurn, Майлз

---

контрольная сумма не сходится :(

коллеги!

во имя сохранения моего здравого рассудка, пожалуйста, отметьтесь в комментариях к этой записи, кто из вас участвует в осеннем фикатоне. В голосовании таковых получилось 14, и я никак не могу посчитать, кто же это.
ЗЫ если вы категорически хотите сохранить анонимность до фикатона, тогда напишите в приват. Но обязательно! Пожалуйста!
ЗЗЫ По последним изменениям и в связи с шалостями летней погоды крайний срок сдачи работ на фикатон - 1 октября.

@темы: Фикатон, Вопросы

---

новый роман Буджолд - "CryoBurn", глава 4

Лоис МакМастер Буджолд "Cryoburn". Издательство Baen Books, Advanced Reader Copy, август 2010. перевод мой, в процессе; (пока не закончен, большая просьба никуда этот текст не брать. если хотите, можете ставить ссылки) Ранее: гл.1, гл.2, гл.3

Кибо-Дайни - планета, одержимая идеей обмануть смерть. Барраярский имперский Аудитор Майлз Форкосиган с этим не спорит: он пытался обмануть смерть всю свою жизнь, руководствуясь правилом, что повернуть доску на 180 градусов - это тоже честная игра. Но когда Криокорпорация Кибо-Дайни (бессмертная организация, призванная вести своих чересчур смертных замороженных держателей акций в неизвестное будущее) пытается открыть свой филиал в Барраярской империи, император Грегор отправляет своего лучшего специалиста по кризисным ситуациям положить этому конец.
На Кибо-Дайни тем временем все жарче разгорается тянущаяся поколениями борьба за деньги и ресурсы (несмотря на то, что замороженные граждане разрушили само значение слова "поколение"). Здесь Майлзу предстоит обнаружить маленького мальчика, который обожает животных и опасные тайны, Спящую Красавицу, запертую в ледяном гробу и мечтающую переписать свою сказку, и загадочную старуху - живое предупреждение "Не связывайся с секретаршами!" Взятки, коррупция, заговоры, похищения - подгнило что-то на Кибо-Дайни, и не только из-за неполадок с поставками энергии в Криомавзолеи. И Майлз, как всегда, в самом сердце неприятностей...

ГЛАВА 4

Едва Майлз увидел, как Джин благополучно спустился на землю, он вернулся обратно в полуподвальный кафетерий, внимательно следя, чтобы не ошибиться с поворотами. Когда он пришел, для обеда было еще рано: в кафе сидело лишь несколько человек, с недоверием на него покосившихся. И все же, пожалуй, в поношенных тряпках он вызывает здесь меньше подозрений, чем в сером аудиторском костюме: этот строгий наряд всем и каждому в галактике, вне зависимости от местной моды, объявлял, что перед вами "Очень Важная Персона". А для нынешних целей Майлза больше подходит ярлык "Уличный Бродяжка".

Рассыпанные по помещению столики отделяла от кухонной зоны длинная стойка раздачи, над ней располагались металлические полки для посуды. Обогнув его, Майлз увидел нечто похожее на здоровенный электрический самовар или титан, значит, можно рассчитывать на чай. Рядом с титаном виднелась коллекция разномастных кружек, а над ними надпись от руки: "Вымой чашку!". Неясно, то ли здесь у каждого своя чашка, то ли можно брать какую хочешь. Вот и отличный предлог заговорить с женщиной - очевидно, сменщицей Ако – помешивающей суп в десятилитровой кастрюле.

– Я могу взять одну из них? - поинтересовался Майлз.

Женщина пожала плечами. - Бери. Только помой потом. - Она постучала ложкой по ободку кастрюли и отложила его в сторону. - Ты тут новенький?

- Новее не бывает.

- Значит, правила такие. Готовь что хочешь; мой посуду за собой; что взял из запасов - верни такое же; вноси деньги в буфетную кассу, как сможешь. И запишись в расписание уборки, вон там висит, на холодильнике.

- Спасибо. Мне пока только чаю… - Майлз отпил глоток. Перепрелый, дешевый, горький, но, как и трость, пригоден сразу для двух целей напиться и поговорить. - А вы тут давно?

- Я пришла с бабушкой. Времени оставалось слишком мало.

Пока Майлз прикидывал, как бы намекнуть собеседнице расшифровать последнюю фразу, из-за стойки донесся знакомый ворчливый голос: - Суп уже готов?

Высокий сутулый старик нагнулся, заглядывая в окошечко раздачи. Впечатляюще длинные седые усы обрамляли сложенный в недовольной гримасе рот и шевелились, когда он говорил. Точно как усики насекомого.

- Еще полчаса, - отозвалась женщина. - Посиди пока.

- Кажется, я его уже встречал, - тихо поделился с нею Майлз. - Его зовут Йани?

- Ага, это он.

Йани зашел за стойку налить себе кружку чая и увидев Майлза, состроил кислую мину. Майлз ответил жизнерадостной улыбкой: - Доброе утро, Йани.

- Ты все же протрезвел. Ну и хорошо, ступай домой.

Держа кружку обеими руками - возможно, потому, что они тряслись - Йани прошаркал обратно к столикам. Майлз, не напуганный таким неласковым приветствием последовал за ним и сел напротив.

- Ну чего ты здесь торчишь? - недовольно буркнул Йани.

- Жду, когда за мной заедут. Поговорим?

- Разве мы уже не говорим?

- Джин сказал мне, что вы из оживленных. Неужели вас правда заморозили сто лет назад? - В эти годы на Барраяре только-только закончился Период Изоляции и началась новая эпоха, которую Йани почти всю проспал. - Я думал, такой человек должен быть знаменитостью.

Йани ответил горьким смешком. - Вот уж вряд ли. Здесь оживленные не в новинку, - народ уже пресыщен. Я думал, мне хоть журнал заплатит за интервью, но таких, как я, вокруг слишком много. И никому мы здесь не нужны. Все подорожало, город стал слишком большой. А поселения должны были вырасти сильнее. Я-то думал, что терраформирование уже на полдороге к полюсам, а они… вон как. Политика пошла не так как надо, никто не умеет себя вести…

Майлз поощряюще хмыкал. Навык, освоенный еще с младых ногтей: как к полному удовлетворению старика выслушать все его жалобы. Йани хватало кивков в ответ, чтобы он принялся огульно ругать современный Кибо - мир, где для него не было места. Кое-какие фразы, выходили практически абзацами, как будто он затвердил их наизусть, пока повторял любому, кто готов слушать. А таких, похоже, больше не находилось: местные которых в столовую уже набралось немало, за стол к Йани присаживаться не желали. Когда тот понял, что обрел нового слушателя, не намеренного сбежать любой ценой (даже отгрызть себе лапу, чтобы выбраться из этой ловушки), слезящиеся стариковские глаза вспыхнули интересом и даже то, что Майлз вроде наркоман, было временно забыто.

Под бормотание Йани Майлз вспомнил своего деда. Генерал граф Петр Форкосиган, освободитель планеты, низвергатель и делатель императоров, движущая сила той самой эпохи, которую Йани благополучно пропустил, обзавелся наследником поздно, как и отец Майлза, поэтому по возрасту между дедом и внуком пролегло скорее три поколения, чем два. И все же на свой особый манер дед и внук друг друга любили. Но что если, когда Майлзу было семнадцать, старика Петра заморозили бы, а не зарыли в землю… как изменилась бы его жизнь? Чем стало бы для него неминуемое возвращение деда: обещанием или угрозой?

Великий генерал был крепок, точно дуб, но дерево не только дает убежище в бурю. Стал бы Барраяр иным, не пади эта возвышающаяся подобно башне фигура, открывая солнечным лучам путь к новой цветущей поросли? А что если единственным способом эффективно изменять Барраяр была жестокая необходимость уничтожать все отжившее, вместо того, чтобы милосердно позволить ему уйти со сменой поколений?

Майлз впервые задумался: может, тот факт, что криокорпорации замораживают больше клиентов, нежели оживляют, связан не только с охотой за голосами и неумением современной медицины обращать старение организма вспять?

Тем временем Йани долго и скучно разглагольствовал о том, как его надула корпорация, видимо, не доставив в новый мир в молодом теле, богатым и знаменитым. Точно путешественник во времени проделавший трудный, безвозвратный путь и обнаруживший, что будущее ничуть не привлекательней прошлого - просто потому, что дело не в мире, а в нем самом, только он этого не понимает. Сколько еще таких Йани на улицах Кибо?

Под предлогом, что обе кружки пусты, Майлз улизнул от Йани за стойку. И пока он мыл свою кружку и наливал еще чаю старику, успел тихо спросить кухарку: - Выходит, Йани недоволен, что его оживили?

Она фыркнула. - Наверняка он и сто лет назад никому не был нужен. С чего Йани взял, что в будущем что-то изменится?

Майлз с трудом подавил улыбку. - Да уж.

У глаз поварихи собрались улыбчивые морщинки, она вгляделась в собеседника пристальнее. - А ты не такой старый. Ты что, болен?

Майлз заморгал. - Что, выгляжу как с похмелья?

– А почему еще тебе здесь быть?

- Ну, я страдаю одним хроническим недугом, но не хочу об этом говорить. - Как она догадалась? Регулярные припадки вряд ли отражаются на лице, как, скажем, кожные болезни. Майлз сообразил, что беседа не так проста, и он только что получил какой-то намек. Но какой же?

Но прежде чем он успел поразмыслить над услышанным, кухарка, повернувшись, воскликнула: - О! Тенбери-сан!

Почти все обитатели обернулись к двери, когда в кафе вошел мужчина в потертой спецовке и рубашке с закатанными рукавами, лохматый и длинноволосый. Ему кивали или приветливо махали рукой. Он так же без слов помахал им в ответ и прошел в кухоньку. Там он кивнул поварихе, поскреб подбородок через густую русую с проседью бороду и протянул знакомую ведерную кружку.

- Ваш обед готов, Тенбери-сан, - сообщила повариха через плечо, наливая ему кофе. - Пакет в холодильнике.

Человек прогудел что-то вроде спасибо и по плечи нырнул в большой промышленный холодильник. Майлз приглядевшись, понял, что Тенбери отнюдь не широкоплечий увалень, а скорее худощав и бледен, но это маскировали густая борода и косматая шевелюра. Вытащив матерчатую сумку, он повернулся и оглядел Майлза - Ты новенький.

- Я друг Джина, - несколько схитрил Майлз, избегая прямо отвечать на вопрос. "В конце концов, он же меня подобрал".

- Правда? А где мальчик?

- Я отправил его сбегать по одному моему делу.

- А-а. Хорошо. Пора ему начинать зарабатывать.

- В двести десятом кран течет, - сообщила повариха.

- Ладно, ладно. После ужина схожу за инструментами, - пообещал Тенбери, взял свой "кувшин" и вышел.

- Кто это был? – поинтересовался Майлз, когда она снова взялась за ложку.

- Тенбери. Он здешний смотритель.

Майлз смутно припомнил, что несколько раз уже слышал про какого-то смотрителя. Интересно, это прозвище тоже уходит своими корнями в прошлое, за пределы нынешнего порядка вещей, как и секретарство Сюзи? Впрочем, похоже у него появился шанс узнать, как к зданию подведена энергия и канализация. Или стоит подождать Джина, чтобы тот его представил по всем правилам? Нет, не вечно же он будет тут торчать, изучая окрестности… к тому же ноги уже решили за него и понесли его к двери.

Майлз благодарно махнул рукой кухарке, выставил полную кружку на стол перед Йани, кинул быстрое дружеское "пока!" всем сидящим и выскользнул в дверь вслед за Тенбери, пока его удаляющиеся шаги еще не затихли. Старые кеды Майлза, как он и надеялся, ступали по вытертому линолеуму бесшумно. Скрипнули дверные петли; вылетев за поворот, Майлз увидел, как закрывается дверь на лестницу. Он глубоко вздохнул и вошел.

Ступени вели вниз в кромешную тьму. Майлз часто задышал. К его невыразимому облегчению, впереди вдруг вспыхнул огонек, бросая отсветы на стены - Тенбери достал фонарик. Что ж, мужик хотя бы не видит в темноте как оборотень, уже плюс. На четвертой по счету лестничной площадке тяжело проскрежетала открываемая дверь и свет фонарика исчез. Майлз ускорил шаги, вытянул руки перед собой и нащупал ручку. Он осторожно, почти беззвучно приоткрыл дверь и боком протиснулся в щель.

Дрожащий свет вел направо, и Майлз повернул за ним, невольно вспомнив о зачарованных путниках, которых ведет к гибели блуждающий огонек. Вот уже и на периферии зрения затанцевали крошечные огоньки, точно светлячки над ночным болотом. Он поморгал, и огоньки превратились в редкие лампочки индикаторов, беспорядочно разбросанные вдоль стен. Зеленый цвет - все функционирует нормально. Майлз неохотно вытянул руку и очертил пальцами такие знакомые выпуклости составленных штабелями криоячеек. Только эти не брошены и не пусты, а работают, по крайней мере, часть из них. Передняя панель хорошо изолированных камер имела комнатную температуру, так что вряд ли Майлз рискует примерзнуть к ним ладонью и остаться в ловушке постепенно нарастающей глыбы льда. Но он предпочел отдернуть руку и пойти по центру коридора из ведьминых огоньков.

Вдалеке распахнулась дверь, и Майлз запнулся. Обычный свет из офиса, лаборатории или жилой комнаты резанул по привыкшим к темноте глазам и засиял нимбом вокруг лохматой шевелюры. К счастью, Тенбери не обернулся. Он прикрыл за собою дверь, и Майлз снова погрузился во тьму. Ночное зрение возвращалось медленно, из плотной темноты понемногу выплывала россыпь зеленых огоньков. Он уже мог различить свои руки – при этом свете зеленовато-бледные, как у трупа.

Так вот что он нашел. Не насосную станцию и не трансформаторную. Самая главная тайна здания - работающие криокамеры. И все загадки сразу встали на свои места.

Сюзи с компаньонами управляла тайной криокорпорацией. Точнее, крио-кооперативом. И, если Майлз прав в своих догадках, этот криоцентр работал без лицензии, без налогов и без инспекций, абсолютно нелегально, не прописанный ни в одном реестре.

Кибо-Дайни - целая планета, так одержимая идеей обмануть смерть, что даже у бездомных есть на это надежда.

Нечто бесподобное, даже у тех, что живут и умирают в драной картонной коробке. Майлз беззвучно расхохотался. "А я-то думал, что в свое время знал толк в авантюрах. Ему до смерти захотелось услышать, как и с помощью каких взяток Сюзи, черт возьми, удалось это провернуть. Прятать целый криоцентр с тех самых пор, как ее компанию перекупили, ободрали до нитки, а клиентов перевезли в элегантный Криополис, чьи залитые светом пирамиды возвышались на западе…

"До смерти? Подбирай выражения удачнее, милорд Аудитор".

Светлячками индикаторов в этом коридоре мерцало меньше трети криоячеек. А сколько таких коридоров есть еще? Места для новых клиентов достаточно. Майлз, чей ум работал сейчас в весьма криминальном направлении, невольно подумал, как легко скрыть убийство, имея под рукой криокамеру. Чистой воды мошенничество, как игра в "наперстки": спрятать одно живое тело среди сотен мертвых. В запечатанном черном ящике ты быстро задохнешься, и никто не узнает, где тебя искать, пока не станет слишком поздно…

"Через это я уже проходил". Как ни удивительно, но такие размышления ничуть не помогали.

Он дошел до двери в конце коридора, поднял руку, чтобы коснуться холодного металла, и нерешительно замер. Наконец сжал пальцы в кулак и постучал.

Скрипнул стул, дверь приоткрылась, и высунулась лохматая голова. - Да?

- Тенбери-сан?

- Просто Тенбери. Что ты хочешь?

- Задать несколько вопросов, если можно.

Темно-карие глаза под густыми бровями сощурились. - Ты разговаривал со Сюзи?

- Да, Джин отвел меня к ней сегодня утром.

Тенбери поджал губы в зарослях густых усов. - А-а. Хорошо. - Он распахнул дверь.

Майлз не стал уточнять, что в результате этого разговора Сюзи едва не выставила его отсюда, а просто проскользнул внутрь.

Внутри оказался отчасти кабинет, отчасти машинный зал для контроля криокамер, отчасти жилая комната - у стены лежал нерасстеленный спальник и громоздились кучи личного барахла. Дальняя дверь была открыта, за ней располагалось что-то вроде ремонтной мастерской: Майлз мельком заметил в полутьме верстаки и стойки с инструментами. В комнате стоял только один вращающийся стул, из чего Майлз сделал вывод, что Тенбери менее общителен, чем Сюзи. Однако смотритель вежливо предложил его гостю, а сам прислонился к пульту. Майлз предпочел бы наоборот, а так приходилось задирать шею с риском ее потянуть, а ноги весьма неловко болтались и не доставали до пола. Но не рискуя перебивать полезную беседу, которая так хорошо началась, он сел, задрав голову и слегка улыбаясь.

Тенбери покачал головой и, как и повариха, заметил: - Ты слишком молод для нас. Болен или дело в чем-то еще?

Что ж, ранее это объяснение уже сработало. - У меня периодическое судорожное расстройство. Неизлечимое.

Тенбери сочувственно поморщился . - Тогда тебе лучше пойти к докторам. Может, даже инопланетным.

- Уже обращался. Это недешево. - Майлз вывернул пустые карманы, словно иллюстрируя сказанное.

- Так вот почему ты здесь? Банкрот?

- В некотором смысле. - Одно дело обманывать допрос под фаст-пентой, прячась за предельно буквальными ответами и совсем другое - сейчас. Майлз внезапно обнаружил, что как ни странно, он не хочет напрямую лгать этому человеку. - Тут все намного сложнее.

- А просто и не бывает.

- Скажите, вы можете мне показать, куда я имею шанс попасть, если, конечно, останусь здесь?

Густые брови удивленно поднялись. - За мою работу тебе беспокоиться не стоит. Пойдем, увидишь.

Тенбери провел его по мастерской - наполовину инженерной, наполовину медицинской. На верстаке лежали детали демонтированной криоустановки. - Я держу камеры в рабочем состоянии, разбирая часть из них, чтобы пустить на починку других, - объяснил Тенбери.

Майлз на всякий случай старался поощрять технаря к дальнейшим рассказам о тонкостях его ремесла тем же неопределенным хмыканьем, каким подбадривал Йани. Наконец, усвоив столько информации об устройстве криокамер, сколько смог вынести, он задал свой вопрос:

- А когда закончатся запчасти?

– Не в ближайшее время. Этот криоцентр изначально был рассчитан на двадцать тысяч замороженных, и за двадцать лет мы заполнили едва ли десять процентов камер. Признаюсь, начинали мы меньшими темпами. Но все равно, у нас еще десятилетия впереди. До того как я уйду, уж точно.

- А что потом? Кому вы доверите оживление?

– Нам пока не нужно никого оживлять. В любом случае, этот процесс гораздо сложнее и ненадежнее.

"Еще бы". - А кто тогда проводит криоподготовку?

- Медицинская сестра нашего криоцентра. Рано или поздно ты с ней встретишься. Она очень хороша в своем деле, а Ако у нее учится. Нужно, наверное, и мне взять себе пару учеников помоложе.

Такое положение дел Майлза не удивило. Экстренная криоподготовка является общей медицинской процедурой, даже он с ней знаком - их учили оказывать первую помощь в полевых условиях – и хотя бы теоретически знает, что нужно делать. В стационарных, а не в экстренных условиях процедура имеет больше тонкостей, но в результате меньше вероятность получить криоамнезиию или другие нежелательные побочные эффекты. Чем менее травматичен процесс, тем легче восстановление, и все же хладнокровно решиться сойти во тьму, пока ты еще дышишь…

- Об этом довольно страшно задумываться, - честно признался Майлз.

- Для большинства это последний выбор, когда других уже просто нет. Мы все к нему приходим со временем. Никто не хочет умереть от инфаркта посреди ночи и никогда не проснуться, а лежать и гнить… Безопаснее не доводить до такого. - Губы Тенбери дрогнули. - Хотя в наши дни некоторые корпорации пытаются расширить рынок, убеждая клиентов соглашаться на заморозку в более раннем возрасте. Не уверен, сработает ли такая арифметика.

- Неэластичный спрос, - согласился Майлз; разговор его увлек. - Увеличение числа клиентов сейчас означает сокращение их впоследствии. Чересчур кратковременная стратегия для такого долгосрочного проекта.

- Да, разве что для тех, кто упустил свой шанс.

Настала очередь Майлз задуматься. - Но вряд ли они охватили рынок на все сто процентов, даже сейчас. Что насчет верующих?

- Конечно, до сих пор существует небольшое количество отказников.

- Отказников?

- Вы ведь не здешний, верно? Видно по вашему акценту, просто я сначала подумал, что вы прожили на Кибо дольше. Раз уж попали в конце концов сюда.

- Меня сюда привело нечто вроде несчастного случая. Хотя я рад, что познакомился с вами.

Отказники, как и оживленные - еще один факт, о котором на чистеньких экскурсиях корпораций не упоминалось. Но даже без краткого любезного объяснения Тенбери Майлз прекрасно уяснил бы смысл этих понятий. Сам Тенбери считал, что число людей, предпочитающих похороны замораживанию по соображениям суеверия, невелико и сильно не увеличится. Майлз вспомнил о сообществах фанатиков-утопистов, практикующих строгое воздержание и вымирающих через пару поколений (хотя какие на Кибо поколения?) и кивнул, отчасти соглашаясь.

Затем Тенбери любезно провел Майлза в дальнюю дверь, через лабораторию, и вывел в другой коридор - слава богу, освещенный, хотя даже свет не убрал тревожащего сходства с гибридом космической станции и морга. Он отпер пустую, недавно отремонтированную криоячейку и показал Майлзу ее устройство, словно чопорный торговец подержанными машинами, расхваливающий свое добро.

- Она кажется… маленькой, - заметил Майлз.

- Внутри свободного места почти нет, - подтвердил Тенбери. - Но тот, кто попал внутрь, вряд ли внезапно проснется и сядет. Я часто задумываюсь, сохраняются ли какие-то воспоминания о пребывании внутри? Но все оживленные, с которыми я говорил, как один утверждали, что никаких. - Он закрыл ячейку и с мягким щелчком запер замок .

- Просто отходишь ко сну, а потом просыпаешься в будущем, которое выбрал для тебя кто-то другой. И никаких сновидений, - согласился Майлз. - Моргнул - отключился, моргнул - включился снова. Как наркоз, но дольше. - Крайнее преддверие смерти, но несомненно куда менее травматическое, когда "моргнул - и отключился" не сопровождается иглогранатой, разрывающей тебе грудь. Трудно не согласиться. Майлз провел ладонью по торцу ячейки. - Но что случится со всеми замороженными беднягами, - точнее, бедняками, - если власти узнают про это место?

Короткая, нерадостная усмешка мелькнула в густой бороде. - Они не могут просто выкинуть нас, сгноить и зарыть в землю! Это незаконно.

- Убийство?

- Вроде того. Одна из степеней убийства, во всяком случае.

Значит, их усилия не так уж бесплодны, как Майлзу показалось сперва. Кто-то думает о будущем. Только на сколько лет вперед? На кого в будущем ляжет законная ответственность за эти замороженные души? На муниципалитет Норбриджа? Или на какого-нибудь несведущего предпринимателя, который купит выставленное на продажу за недоимки имущество, предварительно его не осмотрев? Действительно смертельное мошенничество.

- Незаконно - сейчас. Но что если законы изменятся?

Тенбери пожал плечами. - В таком случае несколько тысяч людей умрут тихо и безболезненно, в надежде и без отчаяния. И не узнают разницы. - После задумчивой паузы он добавил: - Все равно этот мир будет слишком мерзким, чтобы в нем просыпаться.

- М-м, вряд ли власти затратят силы и средства, чтобы оживлять людей и затем их сразу убивать. Моргнул - уснул, и… моргаешь, моргаешь, моргаешь. - Есть способы и хуже встретить подобную судьбу. Майлз много их повидал.

- Мне нужно возвращаться к работе, - намекнул Тенбери незваному гостю. - Надеюсь, что помог тебе.

- Да, безусловно. Спасибо. - Майлз вслед за Тенбери прошел через лабораторию обратно в темный коридор. - А мне сейчас нужно сходить покормить животных Джина. Я обещал мальчику.

- Странный он ребенок. Я немного надеялся, что сделаю из него себе ученика, но он интересуется животными больше, чем техникой.- Тенбери вздохнул, то ли сожалея об этом, то ли не понимая.

- Э-э..? - намекнул Майлз, ступая в темный коридор.

- Первая дверь по левую сторону, - подсказал Тенбери. Он специально придержал свою дверь открытой, чтобы осветить Майлзу дорогу. Дальше ориентиром ему служили лестничные перила и аккуратно подсчитанные повороты. На полуподвальный этаж он вышел возле кафетерия, а оттуда отыскал путь до обиталища Джина по внутренним лестницам.

Выбравшись на дневной свет и увидев топчущихся кур, Майлз невольно подумал. "Вот черт. Но надеюсь, что мальчик вернется поскорей".

***

Главный пересадочный узел в нижнем городе на обратном пути Джину дался не легче, чем по дороге в консульство. Он это понял, когда второй раз подряд свернул не туда. Давка заставляла его нервничать, к тому же время шло к часу пик. Нужно отсюда выбраться. Он с сердитым и несчастным видом несколько раз оглянулся вокруг, сообразил, где находится, и начал пробираться наверх, против потока входящих людей.

Интересно, что лежит в этом большом толстом конверте, который ему дал консул Форлынкин? Конверт похрустывал под рубашкой. Поднявшись на второй уровень центрального вестибюля, Джин увернулся от женщины с коляской, прислонился к колонне и выудил из-под рубашки письмо. К его разочарованию, оно было запечатано не кровавым отпечатком пальца, а просто заклеено, но так, что не посмотришь. Джин вздохнул и запихнул его обратно.

Вот он, правильный эскалатор. Джин проехал пару пролетов до верхней галереи. Больше всего он волновался за своих зверей. Сумеет ли Майлз-сан позаботиться о них как надо? Со взрослыми вечно ничего не поймешь. Они притворяются, что воспринимают тебя всерьез, а потом за твоей спиной смеются над самыми важными вещами. Или говорят, что раз ты ребенок, то быстро все забудешь. Но Майлзу-сан по-настоящему понравились крысы! Он даже, не поморщившись, позволил Джинни посидеть у себя на плече и потыкаться носом в волосы. Большинство взрослых не понимает, какие крысы гладкие, забавные и ручные, и они не кусаются, если их случайно не стиснуть слишком сильно, а тогда кто же виноват?

Тут чья-то рука стиснула плечо самого Джина; он пискнул и дернулся. Будь он крысой, цапнул бы за эту руку, а так только резко обернулся, выпрямляясь. И уставился в лицо худшего из своих кошмаров.

Русые волосы, милая улыбка, синяя форма городской полиции. Не офицер службы безопасности подземки: у них форма зеленая. Настоящая полицейская, из тех, что пришли тогда за мамой.

- Как тебя зовут, ребенок? - голос женщины был дружелюбным, но под дружелюбием слышалась суровость.

Джин открыл рот. - Джин… - Ой, нет, так нельзя! У него внутри все обмирало, когда он пытался лгать взрослым, но все же выдавил: - Джин, э, Форксон.

Она удивленно моргнула. - Какая странная фамилия.

- Мой папа инопланетник. Но он уже умер, - с торопливой осторожностью добавил Джин. Наполовину правда. Только не думать про смерть и похороны.

- Мама отпустила тебя сюда одного? Сейчас же должны быть занятия в школе.

- Гм, да. Она послала меня по делу.

- Тогда позвони ей.

Джин вытянул вперед тощие запястья. Под ложечкой у него рос холодный ком, внутри все дрожало. - У меня нет комма, мэм.

- Хорошо. Пойдем со мною на пост охраны, можешь позвонить оттуда.

- Нет! - Вот теперь Джин по-настоящему запаниковал. Он попытался вывернулся и обнаружил, что ему больно завернули за спину руку. Подол рубашки задрался, и из-под него с громким шлепком на пол вывалился конверт. - Нет, подождите! - Джин попытался нагнуться за ним, но женщина, не выпуская его руки, сама подхватила конверт и принялась его разглядывать, хмурясь все сильней.

- Код Шесть, Дан, - пробормотала она в наручный комм. - Первый уровень.

Моментально объявился еще один полицейский. - Что у тебя, Мичико? Поймала магазинного воришку?

- Не уверена. Возможно, просто прогульщика. Этого юношу надо отвести на пост, чтобы он позвонил оттуда матери. И опознать, я полагаю.

- Хорошо. - Мужчина взял его за другую руку, еще крепче. Беспомощного Джина потащили. Он отчаянно прикидывал, как бы вырваться, но оба полицейских хватки не ослабляли.

Полицейский пост находился за большим стеклянным окном, выходящим на вестибюль. Внутри было прохладно, и, когда дверь захлопнулась, тихо; в другое время Джин только бы обрадовался этой чудесной тишине, особенно после такой давки, но не сейчас. На посту горело множество включенных экранов, и Джин понял, что некоторые показывают картинку с камер, которые глядят прямо в лицо людям на эскалаторе. А он совсем не заметил их, когда ездил по эскалаторам, торопился и отвлекся на шум.

Женщина посадила Джина на вращающийся стул; сидя на нем он, не дотягивался ногами до пола. Широкоплечий мужчина, Дан, поднял световое перо. – Дай-ка мне посмотреть твои глаза, мальчик.

Сканер сетчатки? Красная вспышка! Джин зажмурился как только мог и даже ладонями лицо прикрыл для верности, но слишком поздно. Он слышал, как полицейский садится за комм-пульт.

- Он перепуган, Дан, - заметила женщина. Джин видел сквозь пальцы, как она подняла конверт и смотрит на него с радостным интересом, словно это подарок на день рождения. - Как думаешь, причина может быть здесь?

От комм-пульта донесся писк. - Ага. По-моему, у нас есть образец. Быстро получилось. - Офицер Дан посмотрел на Джина: - Твое имя Джин Сато?

- Нет!

- И здесь написано, что он пропал год назад.

Не выпуская руку Джина, женщина обернулась и посмотрела на голоэкран. - Боже правый! Семья будет счастлива, когда ребенок к ним вернется.

- Не будет! Отпустите меня!

- Где ты прятался целый год, сынок? - спросил офицер Дан довольно дружелюбно.

- И что это такое? - добавила Мичико, взвешивая на ладони конверт и хмурясь.

- Вам нельзя его брать! Отдайте!

- А что это?

- Просто письмо. Очень, очень личное. Я должен его отнести. Одному, ну, человеку.

Оба офицера оставались непреклонны. - Какому человеку? – уточнила Мичико.

- Просто… человеку.

- Вы с ним друзья? Родственники?

В мире Джина от родственников ничего хорошего ждать не приходилось. - Нет. Мы с ним вчера познакомились.

- И где?

Джин плотно захлопнул рот.

- Не подписано, - заметил Дан. - Почтового штампа нет. Никаких законных оснований, препятствующих нам его просмотреть, верно?

Женщина кивнула и протянула ему конверт. Дан взял нож для бумаги и поддел клапан. Из конверта вывалилась толстая пачка денег, и вместе с ней выпорхнула исписанная бумажка.

Столько денег за раз Джин в жизни не видел. И, судя по расширенным глазам обоих полицейских, они такой толстой пачки купюр тоже не встречали, особенно в руках ребенка.

Дан взвесил пачку на руке и издал долгий, удивленный свист.

- Сеть распространения наркотиков, как ты думаешь? Или контрабандные торговцы виртуальными снами?

- Может быть… черт, да это может быть что угодно! Одно ясно, Мичико - это твое повышение по службе. Поздравляю. - Дан посмотрел на злосчастный конверт с уважением, запоздало извлек из кармана пару тонких пластиковых перчаток и натянул их прежде, чем подобрать записку, похоже, напечатанную на оторванной половине листа.

- "Нам приходится верить, что вы знаете, что делаете. Пожалуйста, свяжитесь с нами как можно скорее", - прочел Дан вслух. Он поднес записку ближе к свету. - Ни адреса, ни даты, ни имени, ни подписи. Ничего. О-очень подозрительно.

Мичико наклонилась и поглядела Джину прямо в глаза. - Где ты встретил этих плохих людей, мальчик?

- Они не плохие. Просто… люди. Друзья моего друга.

- Куда ты нес все эти деньги?

- Я не знал, что там деньги!

Мичико подняла брови. - Ты в это веришь? - спросила она напарника.

- Да, - ответил Дан, - иначе бы он его выбросил.

- Верно подмечено.

- Я бы не выбросил! Даже если бы знал!

- Никто теперь не угрожает тебе, Джин, - произнесла Мичико мягко. - Ты в безопасности.

- А мне никто и не и угрожал! - Джин в жизни не был в большей опасности! А если он проболтается, опасность будет грозить уже Сюзи, Ако, Тенбери, да и вообще всем его друзьям. А Лаки, крысы, куры и большой, красивый Вихрь… Джин плотно стиснул зубы, глядя на полицейских.

- Вызови Детскую службу, чтобы забрали мальчика, - сказала Мичико. - Прочие улики лучше передать в департамент полиции нравов, пусть ломают голову.

- Да, - согласился Дан, который, не снимая перчаток, упаковывал его драгоценный конверт, пачку денег и записку в пластиковый пакет.

- Мои животные… - прошептал Джин. Майлз-сан доверил ему такую простую задачу, а он все испортил. Все-все испортил. Из-под его плотно сжатых век покатились слезы.

***

Со скрежетом и облачком пыли болт выскочил из стены.

- Наконец-то! - выдохнул Роик.

@темы: переводы, Буджолд, CryoBurn, Майлз

---

Драбблы. Эйрел и Корделия.

Мини от Натали aka  Poltavka.
Гет, G, Эйрел/Корделия

"Сюрпризы"
Время действия: где-то до «Ученика воина»

*
– Хотела бы я организовать настоящую поездку в горы.
Они сидели у небольшого костерка в дальнем углу сада. Корделия слегка повернула заостренный прут с насаженным на него ломтиком шашлыка.
– Но ты ведь знаешь, с нами обязательно потащится не меньше сотни агентов, которые станут палить из парализаторов по каждому подозрительному кусту.

***
Весь минувший день был до отказа заполнен поздравительными церемониями, банкетом и прочими хлопотными моментами. Лишь около полуночи гости наконец-то стали разъезжаться. Когда последний флайер взмыл над озером, поколебав зыбкое лунное серебро, она поднялась в спальню, вынула из ушей тяжелые серьги – подарок на десятую годовщину, после чего переоделась в заранее приготовленные блузу и брюки, расплела узел вычурной прически и стянула волосы лентой.
– Собираешься на ночную прогулку? – удивленно заметил поднявшийся следом Эйрел.
– Собираюсь. И ты тоже, потому советую это снять, – Корделия указала на роскошное шитье парадного мундира.

***
Огонь с энтузиазмом голодного тигренка хватал протянутое ему мясо, урча и шипя под каплями жира.
– Прошу прощения, но экзотической дичи в буфете не оказалось. Зато никаких салфеток и тарелок. Никаких скатертей, золоченых блюд, кучи напыщенных форов…
– И никаких условностей, – проницательно закончил Эйрел, нежно касаясь ее подбородка. – Спасибо за сюрприз.
– Можешь счесть это моей фантазией, – тихо призналась Корделия. – Такую вот ностальгию. Тогда мы пытались выжить, а теперь воспоминания о том путешествии окрашены радужным романтическим ореолом. По крайней мере, это была свобода – хотя бы на какое-то время.
Она вспомнила еще кое-что и хихикнула.
– Помню, парни на базе вовсю обсуждали, сколько раз мы с тобой были близки – и нельзя сказать, чтоб за время пути у меня не возникало подобных мыслей.
– Что ж, сюрпризы определенно продолжаются.
– Ну и кто из нас более наивен? Неужели ты не допускал, что меня тоже к тебе влекло?
– Эээ… нет – учитывая все обстоятельства. Иначе не боялся бы оскорбить тебя предложением замужества.
Корделия покачала головой.
– Ох уж эти барраярские мужчины! – она отложила импровизированный шампур в сторону и скользнула ладонями Эйрелу под куртку. – Пора бы окончательно избавить тебя от заблуждений – как говорится, лучше поздно, чем никогда!



"Glass slippers" ("Хрустальные туфельки"?)
Время действия: «Осколки чести»

*
Воздух над сбегающими к озеру холмами был терпким, сухим и золотистым, как вчерашнее вино. Они петляли по узким тропкам, и стрекот цикад победным маршем отдавался у нее в ушах. Корделия улыбнулась. Да уж, ей наконец-то удалось выиграть хотя бы одну из войн.
– Я велел перенести твои вещи из багажника флаера в мою комнату. Их действительно немного.
Она оперлась на его руку, перебираясь через небольшой овраг.
– Можешь теперь всем рассказывать, что заполучил настоящую бетанскую Золушку.
Правда, немножко неправильную Золушку – которая сбежала к принцу в замок, а не наоборот. Зато я до самого Эскобара летела в тапочках.
Эйрел недоверчиво фыркнул.
– Погоди… в тапочках?
– Выскочила из дому, в чем была. И если уж пришлось оставить позади прежнюю жизнь, что значит пара туфель? Я бы пошла к тебе даже босиком – через всю Вселенную.
Выражение его лица заставило ее спешно проявить интерес к лиловым цветам на обочине тропинки. Утром, когда Эйрел не обнаружил ее рядом, он выскочил на веранду с совершенно безумными глазами. А осознав, что происходящее – не сон и не галлюцинация, чуть снова не сломал ей ребра, стиснув в объятиях. Она и сама, проснувшись, едва смогла поверить, что не бредит где-то в военном госпитале под действием наркотика.
– А какие туфли были твоими любимыми?
– Красные. С высоким каблуком и тремя застежками спереди. Ма… в общем, мне их подарили. Сама бы я такие дорогие вряд ли купила.

***
На следующий день после завтрака он протягивает ей упакованную в желтую бумагу прямоугольную коробку с незнакомой эмблемой.
– Открой.
Из-под покрова полупрозрачной бумаги Корделия одну за другой извлекает пару кожаных туфелек и сдавленно охает, когда солнечные блики троекратно отражаются от новеньких пряжек.
– Но как… где…
Эйрел опускается на колени и осторожно примеряет ей обнову.
– Точно впору. Мне кажется, это достаточно достойный способ упасть к твоим ногам.



"В центре Вселенной"
Время действия: «Игры форов», глава 6.

*
Окна в кабинете Эйрела были распахнуты настежь, позволяя осеннему ветру по-мальчишечьи сдергивать на пол разрозненные документы. Пара страниц спланировала прямо под ноги вошедшей Корделии. Она подняла их и бросила на край стола, прижав сверху перчатками.
– Смотри, как бы совсем не упорхнули.
Хозяин кабинета оторвался от изучения бумаг и усмехнулся.
– Повидалась с нашим узником?
Коричневый атлас прошуршал подобно опавшим листьям. Корделия небрежно расправила ворох юбок, присаживаясь на подлокотник кресла.
– Бедняжка, он так страдает от безделья.
– Зато ты выглядишь подозрительно довольной.
– Потому что у меня временный перерыв в череде двадцатилетних беспокойств. Майлз, конечно, может немного побиться головой о стену, но и только. Боже, я надеюсь, это так. К сожалению, Иллиан не связал ему руки за спиной.
– Скука пойдет ему на пользу. Она быстрее любого кнута заставит его ухватиться за любую предложенную работу.
– Постой, но ведь не совсем же за любую? Майлз, видишь ли, считает, будто я ничего не боюсь. Не знаю уж, с чего он это взял…
– Действительно, и с чего бы это, мой милый капитан? – поддразнил Эйрел, обнимая жену за талию.
– ...но я стараюсь его не разочаровывать. С такими выводами ему жить легче. Хотя мне сегодня пришлось обосновывать ему приоритетность некоторых вещей по отношению даже к самой блистательной службе.
Она нарочито призывно произнесла, подражая агитационному ролику:
– «Только с нами вы обретете свою судьбу!». Бетанский Астроэкспедиционный корпус мог бы использовать нашу историю в рекламных целях – разумеется, знай они правду.
– А какую часть правды ты выбрала в качестве обоснования Майлзу?
– Всю как есть, насколько он в состоянии разглядеть с высот юношеского максимализма. Умом он, возможно, ее и понял, но вряд ли сердцем. Пока еще нет.
Корделия ласково взъерошила мужу короткую седую шевелюру.
– Но я верю, что такой день однажды наступит.

@темы: драбблы, Эйрел, Корделия, гет, Фанфики

---

для любителей деталей. Про интригу в CryoBurn

Спойлерная запись к CryoBurn (но не про финал, а про некие экономические схемы и заговоры). Прочитавшие книгу - приходите обсудить.

Если коротко, суть обнаруженного Майлзом коварного плана "Белой Хризантемы" в том, чтобы:
- открыть свой большой криоцентр на Комарре и разрекламировать
- заморозить там свое начальство
- заманить туда побольше пожилых комаррских олигархов
- постепенно получить в свое распоряжение их голосующие планетарные акции (а пропорционально основная доля акций именно у них)
- и таким образом через сотню-другую лет ращбудить боссов и прибрать планету к рукам. по сути, завоевать.

Но тут у меня возникает вопрос, солидный и несокрушимый, как выходящий из П-В перехода "Принц Зерг".

Почему БХ считает, что получит эти акции?
1) Это на Кибо при заморозке гражданина акция избирателя согласно местным законам отходит по доверенности криокомпании. На Комарре подобных законов нет и взяться им неоткуда, а планетарные акции - это власть, так что скорее всего они уйдут либо наследникам, либо иному душеприказчику до момента разморозки усопшего (а как его еще назвать?). Этот обычай имеет не экономическое, а политико-юридическое обоснование, следовательно, не будет перенесен на иную планету вместе с криоцентром.
2) в книге сказано. что владеть этими комаррскими акциями могут только физ.лицо. Все ли? Как насчет нерезидентов? Учитывая, что на Комарре есть масса поправок, препятствующих разрушение этой системы, подозреваю, что для владения оными акциями нужно быть комаррцем. А это - помимо прочего, подданство Барраярской империи так что Грегор запросто может наложить на него вето в отношении неугодных особ.


Кто прочел и понял больше, чем я, - велкам в комменты

@темы: на английском, CryoBurn, Мысли вслух

---

новый роман Буджолд - "CryoBurn", глава 3

Лоис МакМастер Буджолд "Cryoburn". Издательство Baen Books, Advanced Reader Copy, август 2010. перевод мой, в процессе; (пока не закончен, большая просьба никуда этот текст не брать. если хотите, можете ставить ссылки) Ранее: гл.1, гл.2

Кибо-Дайни - планета, одержимая идеей обмануть смерть. Барраярский имперский Аудитор Майлз Форкосиган с этим не спорит: он пытался обмануть смерть всю свою жизнь, руководствуясь правилом, что повернуть доску на 180 градусов - это тоже честная игра. Но когда Криокорпорация Кибо-Дайни (бессмертная организация, призванная вести своих чересчур смертных замороженных держателей акций в неизвестное будущее) попыталась открыть свой филиал в Барраярской империи, император Грегор отправляет своего лучшего специалиста по кризисным ситуациям положить этому конец..
На Кибо-Дайни тем временем все жарче разгорается тянущаяся поколениями борьба за деньги и ресурсы (несмотря на то, что замороженные граждане разрушили само значение слова "поколение"). Здесь Майлзу предстоит обнаружить маленького мальчика, который обожает животных и опасные тайны, Спящую Красавицу, запертую в ледяном гробу и мечтающую переписать свою сказку, и загадочную старуху - живое предупреждение "Не связывайся с секретаршами!" Взятки, коррупция, заговоры, похищения - подгнило что-то на Кибо-Дайни, и не только из-за неполадок с поставками энергии в Криомавзолеи. И Майлз, как всегда, в самом сердце неприятностей...

ГЛАВА 3

Майлз шел вслед за Джином. Еще одна незапертая металлическая дверь, несколько ступеней вниз, неприятно темный коридор и служебный туннель привели их в другое здание. Отдаленные звуки, запахи, включенный свет подсказывали, что в доме живут, и точно: очередной поворот вывел их в бывшее офисное кафе с кухней. Там было сейчас человек десять: кто-то готовил, кто-то ел. Все молча провожали вошедшую парочку настороженным взглядом, и только молодая женщина у большой тестомесилки, заметив Джина, помахала ему половником, приглашая завтракать.

Джин сбился с шага, принюхиваясь к наплывающему аромату выпечки, но все же с улыбкой отказался. - Потом, Ако! Я гостя привел! – Он потащил оглядывающегося Майлза дальше.

Двумя этажами выше они прошли по коридору с целым рядом дверей – видимо, бывшими служебными кабинетами. Теперь же их превратили в жилые квартиры. Часть дверей были открыты, через проемы лился дневной свет и виднелось всякое личное барахло, где-то аккуратно сложенное, где-то сваленное кучей: поношенное старье, которое копят, когда боятся, что не смогут купить ничего другого. Обитатели дома или дремали на полу, завернувшись в спальные мешки, или тихо слонялись по комнатам. Только некоторые из них покосились на проходящего Майлза. Возраст у обитателей был разный, но все же стариков оказалось непропорционально много. Может, работоспособная молодежь, вроде кухарки Ако, уже разбрелась по своим делам?

В здании работало электричество и действовал водопровод, правда, такая роскошь, как лифт, отсутствовала. Но и этого хватало, чтобы жилище сохраняло приличный вид. Никто не использует ведра в роли ночных горшков, не мочится на лестнице, не разводит костров в ванне или в мусорном баке. Откуда сюда поступает энергия и куда уходят трубы канализации? Платит ли кто-то за коммунальные услуги, или они тайком подключились к городским системам? Ответы на эти вопросы могут многое прояснить, если только Майлзу хватит времени их получить.

На следующем этаже дверей в коридоре было уже меньше. Джин притормозил у одной их них и коротко постучал. Он выждал с минуту, привалившись к стене и поджав ногу, и постучал снова, уже громче.

- Да! - раздался изнутри неприветливый голос. - Слышу я тебя, слышу. Кому там не терпится?

Дверь приоткрылась на ширину ладони, и в щели – не особо выше уровня взгляда Майлза - показалось морщинистое хмурое лицо.

- Что такое? - резко и ворчливо поинтересовались из-за двери. - А, это ты, Джин. И о чем ты думал, притащив сюда чужака?

- Мы с Йани нашли его прошлой ночью, - объяснил Джин. - Он потерялся.

Глаза в красных прожилках сощурились. - А, тот самый наркоман, о котором рассказывал Йани?

Майлз откашлялся, прекрасно понимая, что с суточной щетиной похож на пирата.

- Меня накачали наркотиками, мэм, но я не наркоман. К несчастью, у меня аллергическая реакция на некоторые препараты, и пока они действовали, меня ограбили и запихнули в Криокатакомбы. Мне потребовалось много времени, чтобы выбраться.

- Ты не здешний.

- Нет, мэм.

Джим подскочил: - Ему нужен ваш комм-пульт, Сюзи-сан.

Она нахмурилась сильнее. - Ты не сможешь с него позвонить. Он работает только на прием.

Майлзу такой вариант казался маловероятным, но для начала выбирать не приходилось. Очевидно, что Сюзи не по душе его присутствие. А пришельцу, который вызывает подозрения и успел слишком многое увидеть, в тайной общине несдобровать. Надо признать, ни громил, ни хулиганов Майлз здесь не заметил, но убийство физической силы не требует, сгодится и хитрость.

- Мне просто нужно посмотреть новости, мэм. Пока я не верну себе бумажник и документы, я вынужден просить о любезности незнакомых людей.

Сюзи фыркнула. - И много любезных незнакомцев ты видел там, откуда явился?

- Мне всегда хватало. - Не раз и не два жизнь Майлза спасали люди, которых он едва знал. - Я понимаю, что это налагает на меня ответное обязательство.

- Ха, - только и сказала Сюзи.

- Джинни и Лаки он понравился, - робко попытался поддержать позиции Майлза Джин.

Тонкие губы искривились в усмешки: - О, да! Если крыса с кошкой согласны, кто я такая, чтобы спорить?

Через секунду дверь распахнулась, и Джин впихнул Майлза внутрь.

Майлз прикинул на глаз возраст Сюзи: получался разброс от потрепанных восьмидесяти до хорошо сохранившихся ста. Даже теперь она возвышалась над Майлзом с его пятью футами, хотя носила не нормальную обувь, а поношенные пластиковые шлепанцы, хлопающие по высохшим пяткам во время ходьбы. А лет двадцать назад наверняка была его на голову выше. Голову ее венчало целое гнездо непокорных седых кудряшек. Может, с улыбкой она бы выглядела моложе, но сейчас губы у нее были поджаты и от них вниз пролегли глубокие брюзгливые складки. Ее свободные брюки, рубашка и накидка, хоть и подобранные вразнобой, но все однотонно черные, создавали впечатление костюма.

Обиталище Сюзи состояло из двух комнат. В передней, где, похоже, когда-то располагалась секретарская приемная, Сюзи устроила склад хлама, вроде тех, что Майлз видел этажом ниже. Дальняя комната - роскошный угловой офис с выходящими на две стороны окнами - прежде наверняка была, кабинетом какого-нибудь высокого начальства. У одной стены лежал смятый спальный мешок, у другой Майлз заметил комм-пульт, с нормальным столом и креслом. На обшарпанном столе стоял тазик с кувшином, валялись влажные полотенца, и легкий, приятный аромат мыла примешивался к запаху пожилого человека, пропитавшему все жилище. В высоком буфете с закрытыми дверцами могло храниться что угодно. Пара вращающихся стульев, диванчик с торчащей наружу набивкой и два кресла – все из старой офисной мебели - намекали, что Сюзи не живет затворницей.

Сюзи показала на комм-пульт.- Он включен.

- Благодарю, мэм, - отозвался Майлз, опускаясь в пультовое кресло. Сюзи и Джин смотрели ему через плечо. Найти в сети местные новости оказалось секундным делом. Майлз выбрал стандартный галактический английский из меню в несколько десятков местных языков, половину из которых даже опознать не мог. Однако барраярского русского среди них точно не было; это может ему пригодиться, когда потребуется переговорить со своим телохранителем так, чтобы никто не понял - если только Роик еще жив...

Как Майлз и подозревал, вчерашние утренние беспорядки на криоконференции вовсю освещались в новостях. Видеокомментарии, как всегда, оказались поверхностными и не слишком информативными, зато детальные приложения Майлзу пригодились: там нашелся полный список похищенных, вместе с фотографиями и призывом властей сообщить информацию для всех кто их видел. В списке были Майлз и Роик, а также, к несчастью, доктор Дюрона. Ответственность, или вину, за это похищение взяли на себя сразу две разные экстремистские организации - ни об одной из них Майлз прежде не слышал, вот тебе и хваленые доклады СБ по Кибо-Дайни!

– Это же вы! - возбужденно выпалил Джин, увидев на снимке физиономию Майлза. Майлз решил, что снимок не из самых удачных, но, по крайней мере, по нему его легко узнать. Только сейчас его грызли сомнения, хорошо это или плохо. Джин прочел: - Майлз Фор... Фор... Форкасейгин!

- Фор-ко-си-ган, - машинально поправил Майлз.

- Так ты попал в ту идиотскую заварушку, - заметила Сюзи. - Инопланетник, да?

Она явно была в курсе новостей, в отличие от Джина. Интересно.

– Похитители, похоже, как раз и нацеливались на инопланетников. Нас собрали в вестибюле, чтобы везти на экскурсию. Она прописана в публичной программе конференции, следовательно, нападение – совсем не обязательно дело рук кого-то из ее участников.

- А ты говорил, что тебя ограбили.

- Ограбили, так и есть. Даже ботинки забрали. Только с транквилизатором, который они мне вкололи, когда волокли наружу, вышла ошибка. Он меня не свалил с ног, а завел до состояния берсерка. И я вырвался.

- Почему же ты не вернулся в гостиницу?

- Ну, потому что дальше у меня начались галлюцинации. И длились они часов десять.

Во взгляде Сюзи читалось глубокое недоверие. Остается надеяться, что его история звучит слишком дико, чтобы решить, что он сам ее сочинил.

Девять делегатов захвачено - нет, восемь, за вычетом Майлза, хоть похитители и не признались, что он от них сбежал. Барраярское консульство, а оно здесь небольшое и малочисленное, наверняка уже доложило об этом домой, хотя пока их рапорт не достиг Барраяра. Черт. У адмирала Майлза Нейсмита, вольного наемника, не было ни домашнего адреса, ни семьи - «заложников фортуны». А у лорда Аудитора Майлза Форкосигана - есть. Он не может не доложиться в консульство. И все же дивный шанс ненадолго превратиться в невидимку плывет ему прямо в руки...

У Майлза проснулись старые рефлексы тайного агента, но он сомневался, что сейчас требуются именно они. Можно просто уйти отсюда, заглянуть в какой-нибудь магазин или кафе, и рано или поздно там встретится добрая душа, которая даст ему позвонить, поможет или подвезет. Конечно, звонок пойдет по незащищенной линии, и его сможет отследить и прослушать любой, кто за ним охотиться, а не только местные власти. Майлз не замедлил бы объявиться, если бы вчера вечером облеченные властью персоны не сделали свой первый шаг и не привлекли к себе его пристальное внимание. Теперь же он колебался.

Подтащив вращающийся стул, Сюзи присела поближе, чтобы лучше видеть, что читает Майлз. А он, хмурясь, пролистывал на одну за другой голостраницы, по большей частью для него бесполезные.

Джин переминался с ноги на ногу, скучая все сильней.
- Сюзи-сан, а? Хотите, принесу вам булочек с корицей? Ако как раз доставала их из печки.

- А кофе у них там нету? - неожиданно отвлекся Майлз. - Не мог бы ты принести мне чашку кофе? Черного?

Джин наморщил нос. – Ну как можно вообще пить эту штуку?

- О, вкус к кофе приходит с возрастом. Как и интерес к девочкам.

Из горла Сюзи донесся звук, который с равным успехом мог оказаться смешком или отрыжкой.

Джин поморщился еще сильней, но все же кивнул – точнее дернулся всем телом - и поспешил убраться.

- Два кофе! - крикнула Сюзи ему в спину. С топотом вылетая за дверь, Джин успокаивающе махнул ей рукой.

Майлз развернулся со стулом, глядя ему вслед. Так, мальчик вне пределов слышимости. - Славный парнишка.

- Угу.

- Вы его приютили здесь. Что вы про него знаете? – "Чтобы двигатель крутился, надо его подмазать, так, милорд Аудитор?" – Джин сказал мне, что его отец мертв, а мать заморожена, получается, он в каком-то смысле сирота. Позвольте предположить: для долговременного криостаза его мать слишком молода. Обычно к людям ее лет криопроцедуры применяются только как часть спасательной операции, чтобы поддержать жизнь до того момента, как человека можно будет вылечить.

Именно так некогда случилось с самим Майлзом. И у него язык бы не повернулся добавить "к сожалению", поскольку, несмотря на все несовершенство криооживления, именно оно подарило ему последние десять лет жизни и все, что за эти десять лет произошло. «Кстати, это криооживление как раз и было подарком от любезных незнакомцев, не забывай о них. От Группы Дюрона.»

Теперь Сюзи фыркнула вполне обдуманно. Она оглядела Майлза с ног до головы и, видимо, пришла к какому-то решению в его пользу, а потому объяснила:

- Отец Джина погиб при аварии на стройке. У него не было ни контракта, ни страховки на заморозку, поэтому ему отказали в лечении, а потом стало слишком поздно. Хотя предполагаю, что все произошло ужасно быстро.

Майлз кивнул.. Криообработку при неотложной помощи нужно проводить моментально, иначе в ней нет смысла; вот еще одно воплощение метафоры "быстрый или мертвый". Есть еще небольшой интервал, после которого можно оживить тело, но не восстановить рассудок: с тем же успехом вы можете клонировать погибшего и начать все по новой.

- Мать Джина после произошедшего просто помешалась. Начала политическую кампанию за то, чтобы сделать криозаморозку всеобщим общедоступным правом, доказывала, что корпорации - грабители могил?. Судебные иски, процессы, протесты. А потом один из ее митингов перешел в погром - кто был в этом виноват, так и не выяснили, хотя у меня есть свои подозрения - и ее арестовали. Обвинению удалось протащить через суд заявление о психическом расстройстве – ей не смогли приписать преступную невменяемость, там бы все уперлось в строгие стандарты - и на слушании один милый независимый эксперт внес предложение заморозить ее, пока от ее болезни не найдут лечение.

Майлз скрипнул зубами. - Оппозицию отправляют в холодную в буквальном смысле слова?

- Можно сказать и так.

- А ее родственники, они не заявили протест? Или кто-нибудь еще?

- Группа ее прежних соратников распалась из-за финансовых издержек, связанных с судебным процессом. Родственники… она только ставила их в неудобное положение – из-за нее они рисковали сами лишиться работы. Думаю, они были втайне рады, когда ее заставили замолчать. - Сюзи посмотрела на Майлза в упор. – Мне кажется, вы не особо шокированы.

Майлз пожал плечами. - Я повидал множество планет, встречался с разными людьми, сталкивался с разнообразными политическими системами. Я видел и хуже. Правда, Единение Джексона, где заправляют главари бандитских шаек нашего высокотехнологичного века, определенно бодрит своей откровенной развращенностью. Там никто не выдает зло за добро, чтобы всучить эту чушь избирателям.

- Позвольте заметить, молодой человек: маленький грязный секрет демократии состоит в том, что иметь голос - не значит иметь выбор. - Сюзи вздохнула. – Еще лет двадцать-тридцать назад здесь все было не настолько скверно. Сотни и сотни криокорпораций управлялись разными лицами с разными концепциями, и их пакеты голосов уравновешивали друг друга. Затем некоторые из них стали разрастаться и поглощать остальные. Не ради блага Кибо, или своих замороженных клиентов, или вообще хоть кого-то, а просто потому, что руководство обуяла жадность и они могли это сделать. В наши дни осталось всего полдюжины крупных корпораций, контролирующих почти все, плюс несколько отдельных фирм , чья доля слишком мала, чтобы иметь какое-то значение.

- Джин называл вас "Секретарь Сюзи", - медленно произнес Майлз - Почему именно секретарь?

Ее морщинистое лицо на мгновение вспыхнуло гневом и стало еще более замкнутым. - Когда-то – я работала секретарем в этом самом месте. Закрытая семейная фирма, а я была исполнительным секретарем ее директора. Затем нас купили – поглотили и раздробили. Мы сами по себе покупателя не интересовали, ему просто нужно было нас устранить.

- А кто покупатель? Не « Белая Хризантема», случаем?

Сюзи покачала головой. - Нет. «Шинкава Перпетуал». Их самих «Белая Хризантема» сожрала позже. - Кривая ухмылка подсказала, что она думает о вселенской справедливости, пусть правда несколько запоздалой.

- Но как вы в конце концов оказались здесь, в этом заброшенном здании?

– Большая часть как раз работала здесь прежде. Простым служащим при отставке не расстилали красной ковровой дорожки. Нам всем надо было куда-то податься. - Она помолчала. - Остальные прибились позже.

- Исполнительный секретарь, да? Полагаю, вы в курсе всех здешних скелетов в шкафах.

Сюзи быстро на него покосилась – неужели испуганно? Эта железная ведьма?

Но прежде чем Майлз успел развить эту мысль дальше, в дверь постучал Джин с полным подносом. Помимо обещанных булочек, благоухающих корицей, на нем стоял пакет молока и две совсем несуразные для кофе чашки - каждая объемом в добрый графин. Майлз мог гордиться своим самообладанием: он не накинулся на кофе как сумасшедший, а дожидался, пока ему предложит чашку хозяйка дома.

К его смятению, Сюзи не торопилась; сперва она прошаркала к своему буфету и вернулась с квадратной стеклянной бутылкой без этикетки. Плеснув порцию себе в чашку (похоже, спиртное, решил Майлз), она чуть помедлила и, подняв бровь, уточнила у Майлза: - Хотите взбодриться?

- Э-э, нет, спасибо. Мне просто кофе. - Кофе, наконец-то хлынувший ему в горло, прекрасно бодрил сам по себе. Джин с чавканьем уплетал булочки и вертелся на стуле с назойливым «скрип-скрип», от которого Сюзи поморщилась и отпила большой глоток своего пойла.

Она снова стала мрачна и неприветлива. "Уж не знаю, что я умудрился сказать, чтобы все так переменилось - как раз тогда, когда думал, что добился ее расположения". Ясно, что ей не просто повезло сохранить у себя работающий комм, но она была кем-то вроде лидера этого странного тайного сообщества.

- Джин может отвести вас в кафе Аяко, - внезапно заявила она. – Оттуда вы сможете позвонить вашим друзьям, чтобы они вас забрали.

Джин возмущенно выпрямился на стуле. - Но я еще не показал ему, как летает Вихрь!

- Он не может оставаться здесь, Джин.

Мальчик сник.

Стало ясно, Майлз – похищенный участник конференции импонирует Сюзи не больше, чем Майлз – заблудившийся турист со слабостью к галюциногенной "дури". Он решил попробовать забросить еще один крючок.

- Я приехал на конференцию ознакомиться с криогенными исследованиями и законодательством Кибо-Дайни, а на деле все вылилось в какие-то скользкие предложения франшиз разных криокорпораций. Прошло всего четыре дня, и большинство делегатов готовы подписывать контракты прямо на месте. В каком-то смысле нападение экстремистов - мой счастливый несчастный случай. Желание моего нанимателя - получить от меня полный доклад о вашей системе крионики, но, похоже, я упустил в общей картине несколько значительных фрагментов.

- Тогда, наверное, вам лучше вернуться и продолжить их искать?

«Интересно, а вы сами - какой кусок головоломки?»

- Конференция завершилась, и я вполне могу располагать своим временем. Если Джин хочет, мне день отдыха после вчерашних испытаний не повредит. Только неоходимо передать доклад одному человеку. Джин, если я объясню тебе дорогу, ты сможешь отнести письмо от меня на другой конец города и передать тому, кого я назову?

Джин воспрянул духом. – Конечно! Гм... ну, наверное. А куда?

- В восточную часть города.

- Гм... ага. Смогу.

Майлз решительно проигноривал слабый оттенок неуверенности в его голосе. - Кстати, а где мы сейчас?

- На юге, - ответил Джин.

- Идите туда сами, - возмутилась Сьюз. - Я дам вам на проездной в подземном трамвае. И не возвращайтесь.

- А когда полиция спросит меня, где я был, что мне им отвечать?

Она помрачнела. - Скажете, что заблудились.

– Вполне возможно - если меня хорошенько мотивировать.

Теперь фырканье прозвучало как взбешенное. - Будь у нас деньги на взятки, разве мы сидели бы здесь?

- Вы неверно поняли мои намерения, мэм. Моя монета - информация. Хотя, знаете, вы уже второй человек на Кибо, который пытается меня подкупить. Это что, такой местный обычай?

Она невольно усмехнулась. - А кто первый?

- Некто из "Белой хризантемы".

- Впечатляет.

- Меня тоже впечатлило, правда не совсем так, как они рассчитывали. Маленькие подарки дают за то, чтобы что-то продать. Большие – что-то спрятать. Они здорово разожгли мое любопытство.

- Так вы получили большой подарок, Форкосиган-сан?

Правильнее звучало бы "Форкосиган-сама", или даже "-доно", но он не стал ее поправлять; по крайней мере, она верно произнесла его фамилию. - На этом уровне ведения дел отвечать презрительным отказом не только недальновидно, но и потенциально опасно. Я думаю, день-другой отдыха пойдут на пользу моему здоровью.

- А откуда мне знать, что это письмо вашему другу не навлечет неприятностей на всех нас?

- Не навлечет, если я так говорю. Я выше его чином.

Они усмехнулась. - Да, вы крутой парень, что да, то да. Умеете себя преподнести.

Можно не сомневаться, что Сюзи в свое время повидала немало больших начальников. Интересно, понимал ли ее босс, насколько пристально за ним наблюдают?

Джин следил за их пикировкой, беспокойно вертясь на своем скрипучем стуле. – Сюзи, я могу отнести это письмо! Я совсем не против.

Майлз протянул Сюзи раскрытую ладонь жестом не то убеждения, не то мольбы.

- Подумайте же. Вы не раскроете вашу тайну сильней, чем уже сделали. - Он не добавил "не считая варианта, когда вы предложите меня убить" - не стоит подкидывать такие идеи. - Зато вам будет обеспечена моя благодарность.

- А чего она стоит?

"На Барраяре - очень много". Но мы не на Барраяре как не раз напоминал Роик. - Я обдумаю варианты.

На лице Сюзи читался полнейший скептицизм. Она обратилась к Джину:

- Разве Йани не говорил тебе оставить его там? Смотри, Джин, какие беды родятся из добрых дел! - Майлз не понял, считать это за «да» или за «нет», пока она, вздохнув, не договорила: - Отведи Форкосигана-сан вниз на склад и найди ему что-нибудь, чем можно писать. И на чем.

Джин радостно вскочил. Майлз поблагодарил ее и вышел вслед за Джином, пока Сюзи не переменила свое решение.

***

Переминаясь с ноги на ногу, Джин глядел, как Майлз-сан - он решил звать своего гостя так, а то на его фамилии язык сломать можно - копается на полке склада в полупустых коробках с почтовой бумагой. Там по большей части лежали листки с цветами и всем таким прочим, на которых старые леди пишут благодарственные письма. Хотя Джин углядел один со щенятами и страстно захотел себе такой. Приподняв бровь, Майлз, наконец, выбрал себе бумагу, потом расписал по очереди несколько ручек из коробки со всяким хламом, нашел две пишущие, запихнул их в карман и огляделся.

- Тут у вас как в лавке старьевщика. Или на чердаке нашего особняка...

- Когда кто-нибудь находит вещь, которая ему не нужна, он приносит ее сюда, и любой может взять, - объяснил Джин. - Или когда... гм. - Когда они отправляются в свой последний путь вниз к Тенбери, но это Джин сказать не мог. Возможно, ему такое и знать не положено.

Майлз-сан прикипел к чему-то взглядом. - О! Обувь! – И он похромал туда.

Джин, подошедший вслед за ним, помог разбирать кучу. Нога у инопланетника оказалась чуть меньше, чем у самого Джина, а тому месяц назад удалось подобрать себе здесь обувку: тогда у него из старых кроссовок начали высовываться большие пальцы, совсем как зеленые побеги из земли. Больше всего в куче скопилось модных женских туфелек: они здесь мало кому подходили и со временем их количество только увеличивалось. Наконец, Майлз откопал себе пару подходящих кед. Правда, с девчачьим рисунком в цветочек, но этого он даже не заметил.

– Вот так-то лучше. Теперь я способен передвигаться, - заявил он, завязывая шнурки. Потом повернулся, оглядывая склад уже внимательней: - Ха! Трости!

В углу стояла целая коллекция тростей, и Майлз придирчиво перебрал всю. Медицинские, толстые и с резиновым наконечником, ему не подходили, слишком длинные - тоже. Он перепробовал несколько, делая выпад, как мечом, и сильно ударяя в стенку. Джин уже начал сомневаться, что ему нужна трость, чтобы опираться, а не драться. На всякий случай обратно он повел его другой дорогой, по пожарной лестнице и через дверь теплообменника.

Майлз-сан придвинул стул, положил на стол бумагу и задумался, напряженно морща лоб. Потом он склонился и принялся что-то царапать ручкой, то и дело делая долгие задумчивые паузы. Джин успел почистить куриные ящики, пересчитать цыплят - вдруг они опять выбирались к бортику? - и вычесать Лаки, прежде чем тот дописал и запечатал свою записку, и, прищурясь, огляделся вокруг.

- У тебя есть чистый острый нож? Булавка, или иголка?

- Я посмотрю. – Джин как-то подобрал полу-укомплектованную аптечку; там нашелся маленький скальпель. Майлз-сан оглядел его, пожал плечами и, к ужасу Джина, ткнул лезвием в большой палец. Когда капля крови набухла, он склонился и прижал палец к клапану конверта, оставляя четкий отпечаток поперек склейки, потом ручкой обвел его и поставил свои инициалы.

- Ух ты! А зачем вы это делаете?

- ДНК. Отпечаток пальца сработает как печать не хуже, чем кинжал-печатка моего деда. Даже лучше. В его времена генсканеров не было. В конце концов, посольский атташе пальцем не пошевелит из-за какой-то анонимной записки с улицы!

Дальше он выдал Джину целый перечень сложных указаний, что тому делать, когда он доберется до восточной части города, да еще заставил повторить их наизусть. Результат заставил его вздохнуть и еще раз сесть за стол, чтобы дописать на конверте адрес и имя.

- Надеюсь, так или иначе ты туда попадешь. Запомни: не отдавай письмо никому, кроме лейтенанта Йоханнеса или консула Форлынкина. Оно личное и секретное.

Джин пообещал и пошел искать свою коробку с мелочью. Он выудил оттуда достаточно монет, чтобы хватило на проезд на подземном трамвае в оба конца. После этого там мало чего оставалось.

- Это весь твой банк? - спросил Майлз-сан, глядя ему через плечо. Джин кивнул. – Ты только доставь мое письмо, и получишь деньги обратно.

Джин не знал, каким образом, но все равно кивнул. Теперь уже он выдал Майлзу-сан целый список того, что нужно делать, если в его отсутствие со зверьми что-нибудь случится. Тот удивленно заморгал, но повторил все по памяти и без ошибок. Джин засунул письмо под рубашку, последний раз с сомнением оглянулся и слез с крыши.

Джин переживал из-за трамвая - боялся, что там все будут смотреть на него, но никто не хватал его за руку и не тащил в полицию. Потом он чуть было не потерялся на большом пересадочном узле в нижнем городе, потому что не знал, какие маршруты ходят на восток. Но Джин очень внимательно читал все указатели на стенах и изо всех сил старался выглядеть уверенно. Сейчас для него помощь от чужих людей не менее опасна, чем их подозрения. Наконец, он нашел правильный туннель и нужную остановку.

Дальше он прошел пешком шесть кварталов, почти не сворачивая, и вышел к своей цели. Тут сплошняком стояли не аккуратные многоквартирные дома, вроде того, в каком он вырос, а пугающе роскошные особняки, каждый за решеткой и с садом вокруг. На некоторых у ворот висели бронзовые таблички, обозначающие посольство той или другой планеты. Самым большим было эскобарское. Барраярское консульство – хорошо, что тоже с табличкой - по контрасту показалось ему не таким уж страшным: просто небольшое здание у самой дороги, так что Джин даже испугаться не успел, пока шел к крыльцу. Никаких охранников в форме, а декоративные железные ворота такие низенькие, что мальчик мог бы их перепрыгнуть, не будь они приглашающе открыты. Джин сглотнул и нажал кнопку звонка.

Дверь открыл светловолосый мужчина в рубашке с коротким рукавами и узких зеленых брюках на подтяжках; он был весьма помятого и усталого вида, и еще ему явно не помешало бы побриться. Он поглядел на Джина, насупив брови, и неприветливо сообщил:
- Ни коммивояжеров, ни попрошаек не пускаем.

У него был тот же рокочущий выговор, что и у Майлза-сан, и Джин только сейчас к своему смятению осознал, что не все барраярцы такие низенькие. Мужчина был очень высоким.

- Прошу вас, сэр. Я посыльный. У меня письмо для лейтенанта Йоханнеса или консула Фор... Форлынкина. – По описанию Майлза-сан мужчина похож на этого самого лейтенанта, но разве лейтенанты ходят сами открывать дверь? И кроме того, подумал Джин с обидой, Майлз-сан сказал, что Йоханнес - "славный паренек", а никак не страшный взрослый. Хотя, наверное, лейтенант и должен быть взрослым.

- Я Йоханнес.

Джин полез под рубашку за письмом; мужчина напрягся, но снова расслабился, когда увидел конверт. - Это от Майлза-сан... от господина Форкосигана. - Джин старательно выговорил фамилию.

- Черт!!

Джин вздрогнул от крика. Но дальше лейтенант Йоханнес перепугал его еще больше: сцапал за руку, затащил в вестибюль и захлопнул дверь. Он схватил письмо, поднял его к свету, надорвал и крикнул куда-то наверх: - Стефин!

Лейтенант пробежался взглядом по аккуратным, плотно исписанным строчкам. - Жив, слава богу! Мы спасены!

На его крик по лестнице сбежал еще один взрослый, старше и даже выше первого. Этот был одет как обычный норбриджский бизнесмен, в просторные штаны-хакама и накидку-хаори с широкими рукавами, только не завязанную. У него были такие же красные глаза и усталый вид, как у лейтенанта. - Что, Трев?

- Поглядите. Письмо от лорда Форкосигана - он на свободе!

Прибежавший человек начал читать письмо у него через плечо. Сперва он закричал точно так же: - Слава богу! Но почему не позвонил? – а чуть попозже: - Что? Что?!

Лейтенант перевернул листок, и оба принялись читать дальше.

- Он что, с ума сошел?!

Мужчина постарше поглядел на Джина, так нехорошо прищурясь, что у мальчика сразу ожили худшие его страхи, и в воображении тут же замаячила фигура полисмена.

- Оно настоящее? – потребовал старший.

Джин наклонился, подобрал разорванный конверт и молча его протянул. Потом, сглотнув, выдавил:

- Он сказал, отпечаток пальца вам понравится. Говорил, это как печать его дедушки.

- Это кровь?

- Э-э, ага...

Мужчина протянул письмо лейтенанту: - Возьмите вниз и проверьте.

- Есть, сэр. - Трев-сан скрылся в глубине вестибюля; секундой спустя Джин услышал, как хлопнула дверь и протопали вниз по лестнице сапоги.

- Извините, сэр, а вы консул? – Как Джин смутно представлял себе, консул - нечто вроде посла, только не такой важный. Словно этот дом среди прочих особняков. - Потому что Майлз-сан сказал обязательно отдать его письмо только лейтенанту или консулу Форлныкину. – Сейчас Джин ухитрился выговорить его фамилию без запинки. Он думал, посол окажется старше и солиднее, а этот человек тощий и даже моложе, чем Майлз-сан, по крайней мере, седины в его русых волосах нет.

- Моя фамилия Форлынкин. – Барраярец смотрел на Джина пристально и сосредоточенно, глаза у него были голубые, как небо в жаркий летний день. - Где ты видел лорда Аудитора Форкосигана?

- Я, гм, встретил его прошлой ночью. Он заблудился в Криокатакомбах. Он так сказал.

- Он в порядке?

Ответ казался сложнее, чем вопрос, но Джин решил опустить подробности и просто сказал консулу: - Сегодня утром ему намного лучше. Я покормил его яйцами.

Форлынкин моргнул и перечитал письмо еще раз.

- Если бы это письмо он не написал собственноручно... если это письмо окажется не от него... я допрошу тебя под фаст-пентой, так что... да. Так где ты его видел?

- Гм... там, где я живу.

- А где ты живешь?

Вот Джин и попал в неприятности: с одной стороны Сюзи, с другой - этот грозный незнакомец. «Никогда не говори с незнакомцами, не рассказывай никому про наше убежище», так его постоянно предупреждали. Может, получится выскочить в дверь и рвануть по дорожке, или консул успеет его схватить? - Гм, ну, дома…

К удивлению Джина, Форлынкин не стал выспрашивать его дальше, а снова перевернул листок. - И что он делал?

- Гм. Задавал вопросы. Много. - Джин подумал секунду и добавил: - И он больше не похищенный.

- Но почему он прислал курьером ребенка? - пробормотал Форлынкин. Не похоже, что он спрашивает Джина, поэтому и с ответом вылезать не надо. Вряд ли самое время объяснять, что он большой и ему почти двенадцать. Джин начал понимать: чем меньше рассказываешь, тем безопаснее.

Тут прибежал обратно второй человек - лейтенант Йоханнес, Трев-сан, как его правильно называть? – размахивая перед своим начальником конвертом. - Действительно он. Что теперь, сэр?

– Остается необходимость отыскать его оруженосца - Форкосиган считает, что Роик захвачен. По отношению к местным, как и раньше, ничего не предпринимать. Голокопию письма отправить в Бюро Департамента галактических операций на Комарре, приоритет ноль, зашифрованным.

В голосе лейтенанта прозвучала надежда. - Может, у них будет приказ. Другой приказ. Более здравый.

- В ближайшие дни - нет. И подумай, чей приказ в состоянии отменить этот. – Оба переглянулись, почему-то в смятении. – Так что нам по-прежнему нужно действовать самостоятельно.

Джин робко откашлялся. - Майлз-сан сказал, чтобы я принес ответ.

- Да, - кивнул консул. - Жди здесь. - Он показал Джину на высокий тонкий стул у стены – их стояло два, по обе стороны от столика с букетом шелковых цветов и зеркала над ним.

Оба убежали куда-то вниз. Джин сел. Только твердость и лаконичность этого "да" не давали ему удрать, пока есть такая возможность. К счастью, хоть барраярцы с сомнением отнеслись к Джину, но письмо Майлза-сан приняли всерьез.

Он долго сидел и ждал. Всего разочек встал, прошелся и заглянул в двери по обе стороны вестибюля. Одна комната что-то вроде гостиной, очень модная и красивая, другая - попроще и похожа на офис. Животных тут не было вообще, даже птиц в клетке или кошек. Джин вернулся на место, и тут из дальней двери вышел новый человек. Хорошо, что он не застал, как Джин шныряет по дому и высматривает непонятно что! И он и так удивленно уставился на Джина:

- Чем могу помочь?

Зато слова он выговаривал нормально, как все на Кибо.

Джин помотал головой: - Лейтенант Йоханнес занимается, ну, всем. И мною.

Легкость, с какой Джин упомянул имя лейтенанта, мужчину вроде успокоила. - А-а, - протянул он, сел в кабинете за комм-пульт и занялся какой-то работой. Больше Джин со своего стула не слезал.

Он сидел еще долго, пока наконец не вернулся Форлынкин. У консула в руках был запечатанный конверт, без надписей, делового вида и гораздо толще, чем тот, который принес Джин.

- Как думаешь, ты сможешь доставить это письмо прямо в руки лорда Форкосигана и отдать только ему?

Джин встал. – Да, смогу.

- Тогда давай. - С явной неохотой консул передал ему конверт. Джин затолкал его под рубашку и удрал так быстро, как только смог.

"Совсем ничего не понимаю". Выходя через железные ворота, Джин нерешительно оглянулся. Но, кажется, у Майлза-сан есть друзья… в некотором роде.

@темы: переводы, Буджолд, CryoBurn, Майлз

---

новый роман Буджолд - "CryoBurn", глава 2

Лоис МакМастер Буджолд "Cryoburn". Издательство Baen Books, Advanced Reader Copy, август 2010. перевод мой, в процессе (пока не закончен, большая просьба никуда этот текст не брать. если хотите, можете ставить ссылки) Ранее: гл.1

Кибо-Дайни - это планета, одержимая идеей обмануть смерть. Едва ли барраярский имперский аудитор Майлз Форкосиган станет возражать: он пытался обмануть смерть всю жизнь, руководствуясь правилом, что повернуть доску на 180 градусов - тоже честная игра. Но когда криокорпорация Кибо-Дайни (бессмертная организация, призванная вести своих чересчур смертных замороженных держателей акций в неизвестное будущее) попыталась открыть свой филиал в Барраярской империи, император Грегор отправляет своего лучшего специалиста по кризисным ситуациям положить этому конец..
На Кибо-Дайни тем временем все жарче разгорается тянущаяся поколениями борьба за деньги и ресурсы (несмотря на то, что замороженные граждане разрушили само значение слова "поколение"). Здесь Майлзу предстоит обнаружить маленького мальчика, который обожает животных и опасные тайны, Спящую Красавицу, запертую в ледяном гробу и мечтающую переписать свою сказку, и загадочную старуху - живое предупреждение "Не связывайся с секретаршами!" Взятки, коррупция, заговоры, похищения - подгнило что-то на Кибо-Дайни, и не только из-за неполадок с поставками энергии в Криомавзолеи. И Майлз, как всегда, в самом сердце неприятностей...

ГЛАВА ВТОРАЯ.

Когда оруженосец Роик очнулся во второй – или это был третий? – раз, густая каша дурмана у него в голове истончилась до пульсирующей болью полупрозрачной мути. Он попытался нащупать наручный комм и не удивился, обнаружив, что тот исчез. Простонав, Роик перекатился на бок на своем заплесневелом, брошенном прямо на пол матрасе, открыл глаза и первый раз при свете дня оглядел свою тюрьму.

Голые стены, мебели никакой. Если судить по планировке, пятнах на стенах, розеткам, ржавой форсунке системы пожаротушения на потолке и дешевому светильнику над единственной дверью, похоже на бывший, но заброшенный гостиничный номер. Место, куда бросили матрас, было когда-то нишей гардероба. Напротив проем без двери ведет в небольшой – но действующий – санузел. Цепь на лодыжке Роика с другого конца была приклепана к стене болтом. Ее длины как раз хватало, чтобы пленник мог пользоваться удобствами (смутные ночные воспоминания подсказывали, что это он уже делал), но до входной двери дотянуться не мог.

Он заглянул в туалет еще раз и жадно напился из специально оставленного пластикового стаканчика в надежде смыть остатки дурмана. За длинным узким окном над грязной ванной виднелся невыразительный пейзаж: склон, густо засаженный высокими елями, темными и узкими, как стрела. Роик постучал по стеклу; судя по глухому звуку ударопрочное. Без электродрели или плазмотрона не вскроешь.

Проверив длину цепи, он убедился, что ему не пройти даже полпути до двери. Но если встать во весь рост, можно видеть через стеклянную стену номера – ту ее часть, что не скрыта ни занавесками, ни поляризующим фильтром. "Гостей здесь никто не ждет". Его номер выходил на галерею второго этажа. За перилами виднелся убегающий вниз склон холма, а за ним обширное пятно низкого кустарника по краю густого таежного леса. И больше никаких строений.

Гостиница расположена за городом, это очевидно. Было ли видно прошлой ночью над горизонтом зарево городских огней? Но Роику вспоминалась только лампочка в туалете. Сколько до Норбриджа, десять километров или все десять тысяч, не узнать. Потом эта разница может оказаться решающей.

Скорчившись на матрасе – непростая задача с его внушительным ростом – Роик принялся за болт в стене: ему показалось, что это единственное слабое звено. Но болт не поддавался; Роику с трудом удавалось просто подцепить его своими крупными пальцами. Если бы только тот хоть раз провернулся…

"Как, черт возьми, я умудрился так вляпаться?"

Он представил как Пим, командир оруженосцев, устраивает ему разнос за вчерашние действия, и передернулся. Вышло в сто раз хуже, чем во время той злосчастной перестрелки жучиным маслом. А как все славно начиналось четыре недели назад…

Славно, хотя и внезапно. Хотя для Роика это было не в новинку: галактические назначения обычно сваливались от императора Грегора на лорда Аудитора Форкосигана внезапно. Раз десять слетав с м'лордом по разным мирам, Роик успел набить руку во многом. И спешно паковать багаж: свой собственный и м'лорда – как денщик. И готовить для обоих необходимые в путешествии документы – как личный помощник; кстати, именно так называлась должность Роика во время межпланетных поездок - объяснять инопланетникам, что значит древнее и почетное звание оруженосца, было пустой тратой времени. Еще Роик выступал в роли телохранителя и, хотя о последнем м'лорд предпочитал поменьше упоминать, его личного медика, потому что со здоровьем у м’лорда лучше не становилось.

Знающая свое дело прислуга особняка Форкосиганов под надзором не менее умелой леди Катерины Форкосиган, сняла с него первую из этих задач. Болезненной оказалась необходимость отложить собственные сердечные дела: Роик только-только набрался смелости пригласить мисс Пим в Хассадар, познакомиться с родителями. Хорошо еще, что Ори, как дочь оруженосца, все прекрасно понимала. Весь прошлый год ухаживать за дочерью своего командира Роику приходилось окольными путями. Как у земных насекомых, о которых рассказывала леди Катерина: у них самец подбирается к самке как можно осторожней, чтобы нареченная не сожрала его по ошибке. Только Роику, если он в чем-то промахнется, голову оторвет старший оруженосец Пим.

Однако и суток не прошло, как они поднялись на борт катера, который доставил их на ожидающий на орбите скачковый корабль. А дальше были три скучных, хоть и комфортабельных недели пути до Новой Надежды-2, или Кибо-Дайни, как ее называют местные, чтобы отличать от двух других планет в этой системе и одноименной скачковой станции. Для краткости просто Кибо. М’лорд за годы работы в СБ не привык в перелетах терять время даром и задал Роику объемное домашнее задание – познакомиться с целью их полета, а сам с головой нырнул в необъятное море секретных рапортов.

Роик не совсем понимал, что происходит. Действительно, лорд Форкосиган, единственный, кто, как Роик знал, на самом деле погиб и прошел через криооживление. А значит, среди Аудиторов Грегора - личной императорской команды специалистов по чрезвычайным ситуациям – у него одного по этому вопросу есть практический опыт. Он разбирался в галактических проблемах и к тому же, совсем недавно и весьма успешно, завершил длившуюся несколько лет работу в комитете Совета графов, куда входил как отцовский депутат: комитет был призван привести барраярские законы в области репродуктивных технологий к галактическим стандартам. Возможно, крионика - другая сторона этой медали, часть технологий, связанных с продолжением жизни, так что логическая связь есть. И все же Норбриджская конференция по крионике, проводимая консорцицумом криокорпораций Кибо-Дайни, выглядела как самая безобидная гостиничная толчея рассеянных ученых и хорошо откормленных адвокатов.

- Не стоит недооценивать свирепость ученых мужей, когда на кону стоят финансы, - возразил м'лорд Роику, когда тот озвучил свои наблюдения. - И мастерство юристов в тактике засад.

- Да, только у них ни парализаторов, ни игольников! - парировал Роик. - Одни слова. Похоже, мои таланты здесь пропадают зря. Когда они начнут палить взрывными параграфами, я лучше вам за спину спрячусь.

"Рано радовался".

На всех до единого заседаниях, которые посещал м'лорд, Роик садился в задних рядах, чтобы приглядывать за выходами, и изо всех сил старался не заснуть. А вот м'лорд записывал все без исключений. Роик сопровождал м'лорда на званые ужины и щедрые банкеты за счет спонсоров конференции; там он то маячил прямо у м'лорда над плечом, а то стоял, привалившись к дальней стене, как ему было велено. Он узнал про крионику и людей, связанных с ней, намного больше, чем когда-либо хотел знать...

... И практически убедил себя, что эта увеселительная прогулка была спланирована леди Форкосиган и императрицей Лаисой с одной целью: дать Катерине отдохнуть от супруга. М'лорд любую жалобу считал симптомом скуки, а лекарством от последней - какое-нибудь увлекательное новое дело. Леди Форкосиган уже и так вела дом, воспитывала четверых маленьких детей и подростка-сына от предыдущего брака, играла политически значимую роль жены Имперского Аудитора и графского наследника, взяла на себя обязанности по развитию сельского хозяйства и терраформирования в Округе Форкосиганов, да еще отчаянно пыталась в свободные минуты - секунды? - заниматься садовым дизайном. Среди прислуги уже заключали пари, когда же она не выдержит и в ответ на очередное предложение мужа вышвырнет того в окно с четвертого этажа особняка Форкосиганов. Это путешествие Роик считал приемлемой заменой.

Но даже самому верному оруженосцу иногда надо в туалет, вот почему, презрев экономию, Роик постоянно доказывал, что в таких поездках ему нужен напарник, а лучше два. Позавчера, на очередном приеме - или он провел одурманенным и в плену уже больше суток? - в общем, вернувшись из уборной, Роик обнаружил, что м'лорд куда-то пропал из главного зала. Быстрый пеленг засек его этажом выше, куда, на совсем приватную часть банкета, вела винтовая лестница. По шифрованному каналу с наручного комма милорда не поступало никаких условных сигналов типа "ты-мне-нужен", и Роику оставалось только нервничать, дожидаясь его, и практиковаться в выдержке. Когда м'лорд наконец спустился и подошел к нему, с самодовольным видом одергивая манжеты, его вид спокойствия не предвещал - для всякого, кто хорошо его знал, разумеется. Безумный блеск азарта в глазах, мимолетная усмешка и общая эйфория; а м'лорда приводили в восторг воистину жуткие вещи.

- Что? - шепнул встревоженный Роик.

- После, - оборвал его м'лорд. - У стен есть уши.

Роику пришлось скрипеть зубами до самой полуночи, пока они наконец не оказались в своем номере, одном на двоих, и м'лорд в первый раз за эту поездку не достал из багажа "глушилку" от подслушивающих устройств и шифратор. Он уселся за единственный в комнате стол и принялся печатать.

- Ну так что? – не выдержал Роик. - С чего внезапно настолько довольный вид?

- После стольких дней затишья наше дело сдвинулось с мертвой точки. Меня только что пытались подкупить.

Роик оцепенел. Попытка подкупить Имперского Аудитора на Барраяре каралась смертной казнью. "Но мы же не на Барраяре… к сожалению". - Э... и это хорошо?

- Говорят же, что нет дыма без огня, - жизнерадостно пояснил м'лорд, одновременно печатая нечто, предназначенное исключительно для императорских глаз. - Или хотя бы зеркал, если речь идет о ловкости рук. Надо заметить, попытка была тонкой и элегантной. Я почти счастлив, что имею дело не с идиотами. О да, Лаиса, ты была права. Как твой умненький комаррский носик это уловил?

- Что-что? - беспокойно переспросил Роик.

- Правильно, ты же не служил ни галактическим наемником, ни тайным агентом под прикрытием. И у тех, и у других на счет взяток есть своя отработанная стратегия. В моем бывшем флоте правило было такое: бери все, доложи командиру и делай ровно то, что намеревался делать раньше. Тайные агенты работают примерно так же: берешь взятку и следишь, куда ведут ниточки. Ты ведь знаешь, что у любой ниточки есть два конца. Пройди по ней до конца, подсекай и посмотри, кто клюнет... Ха! - хвастливо он закончил свою тираду.

- Так что за взятка? - продолжал допытываться Роик. - Или я не должен знать?

"Пожалуйста, только не заставляйте меня работать вслепую!"

- Некий весьма интересный фондовый опцион от компании Ширагику-ша - "Крионической корпорации "Белая Хризантема"", если полностью. "Хризантема" - та самая компания, которая хочет основать свою франшизу на Комарре. Мне предлагалось войти в долю на весьма выигрышных условиях. Фактически они предлагали мне беспроцентную ссуду, которую я верну, когда стоимость моих активов удвоится. Что для них может быть выгоднее, чем похвалиться местным акционером с такими безумно высокопоставленными связями? Хотя, что достаточно любопытно, акций с правом голоса мне не предложили. Они зарезервированы для их замороженного руководства.

На свете есть много мозголомных вывертов демократии - например, вторичный рынок голосующих комаррских планетарных акций, - но обычаи голосования мертвецов на Кибо-Дайни казались Роику просто ужасными. От одной этой мысли у него голова начинала болеть. Конечно, голосовали они по доверенности, оформленной на криокорпорации, которые вели своих замороженных подопечных в неизвестное и странно отдаляющееся будущее. Уж если ты доверил корпорации свою смерть и шанс на новую жизнь, голос - это такая малость.

- Безусловно, - уверенно заметил м'лорд, едва услышав об этом, - в то время это казалось отличной идеей. – Эти странные похоронные обычаи, а назвать их иначе у Роика просто язык не поворачивался, на Новой Надежде-2 начали завоевывать популярность два-три столетия назад.

Наконец, м'лорд хмыкнул и отправил свое сообщение долгим, окольным и шифрованным путем.

Роик знал это хмыканье. От него мурашки бегали по спине.

Все, спать, завтра - последний день конференции, вот только пошел этот день так, как никто даже хитроумный м'лорд не ожидал.

А теперь, о боже, получается, он сам попался и потерял этого мелкого маньяка...

Впрочем... Роик запоздало задумался: вдруг во время той свалки в вестибюле милорд, как и он, попал в плен?

А, значит, он тоже может оказаться здесь. Роик бросил возиться с болтом и извернулся, чтобы отстучать SOS по стене комнаты. Еще раз. Ничего. Потом по другой стене, хотя едва до нее дотянулся. Тишина. Может, соседние номера пусты? Или его товарищи по несчастью еще не настолько пришли в себя, чтобы его услышать или ответить. А может, по соседству как раз сидят похитители, и он только что сам сообщил им, что пришел в сознание. Черт. Попробовать, что ли, еще раз попозже?

Роик снова принялся дергать болт. У него уже все пальцы в мозолях, а болт как сидел в стене, так и сидит. Мысли у Роика были самые мрачные. Стоило всего на секунду отвести взгляд от м'лорда, как тут же включились его давние рефлексы полицейского, и он оттеснил с полдюжины потенциальных заложников в лифт. Да, там были безоружные гражданские и спасать их было некому, но разве это - его работа? Разумеется, нелюбезное внимание нападавших сразу переместилось на него, по крайней мере до тех пор, как его не срезали лучом парализатора. "Может, м'лорд сбежал и спасет меня. Ситуация, конечно, неловкая, но я ее как-нибудь переживу".

Внезапно щелкнул дверной замок. Роик вздрогнул и поспешно сложил руки на коленях. Дверь открылась, и вошел тощий костлявый юнец. Волосы темные и сальные, под заплывшим глазом багрово-фиолетовый синяк. С подозрением покосившись на сидящего на матрасе Роика, он прохромал вперед – не доходя до того места, куда пленник мог дотянуться на своей цепи - поставил на пол поднос с разогретым готовым обедом и подтолкнул к нему чем-то вроде палки от швабры. Лоток был запечатан. Значит, его не собираются морить голодом или травить? "Не делай преждевременных умозаключений", почти наяву услышал Роик голос м'лорда. Он осознал, что жутко голоден, но не сделал ни одного движения в сторону еды.

- Я тебя видел, - вдруг понял Роик. - В вестибюле отеля.

Все сходится. В тот момент события разворачивались так стремительно, что Роик не понял, был ли захват заложников делом рук профи или действовали явные любители. Теперь, подумав задним числом, он решил, что всего понемногу. Меткий стрелок, снявший его выстрелом из парализатора, свое дело знал, а вот те, кому поручили работать с пленными, не отвечали, по мнению Роика, ни стандартам регулярной армии, ни наемников, ни даже отряда юных скаутов. Зато они взяли числом, следовательно, изначально они не нацеливались на барраярцев - что весьма уязвит эго м'лорда. Правда, насколько все это запутывает или, наоборот, приближает разгадку, Роик так пока и не определил.

Тощий потрогал подбитый глаз и отступил еще на шаг. Похоже, он тоже узнал Роика.

- Кто вы вообще такие? - поинтересовался Роик. - И какого черта вы меня - нас - похитили?

Тощий вскинул голову, его единственный здоровый глаз вспыхнул.

- Мы – Наследники-Освободители Новой Надежды! Именно наше поколение, - он стукнул себя кулаком в грудь, - противостоит окопавшимся во власти корпорациям. Они все настолько разжирели и прогнили, что не остается ничего иного, как спалить до основания всю эту порочную систему и отстроить все заново. Мы поднялись, чтобы отрубить мертвую руку прошлого, размалывающую нас в прах!

Ошарашенный Роик с беспокойством наблюдал за ним. Тощий с пылом развернул свою тираду дальше. Его Н.О.Н.Н., похоже, была политической группировкой, которая, не в силах добиться желаемого пропагандой – впрочем, имея перед глазами живой пример, Роик прекрасно понимал, почему - решила прибегнуть к демонстрации силы. В речи Тощего кусочки резонной критики здешнего положения дел (ее Роик на конференции наслушался предостаточно) перемежались потоком жалоб. Общий смысл сводился к тому, что Тощий и его сотоварищи-неудачники разорились, упустили все свои шансы и вбили себе в голову, что жить им не дают исключительно мертвецы, владеющие здесь всем и вся. Дельцы и мертвецы смешались в голове Тощего в одну кашу. Роик не стал говорить об очевидном: всеми деньгами на Кибо-Дайни управляют живые, пусть и от имени мертвых, и даже если менять одних управляющих на других, вряд ли кто-нибудь призовет для этой цели Н.О.Н.Н.

- Сожжем мертвецов! - закончил Тощий, словно произнес «Аминь!» в конце бездумно заученной молитвы.

Сжечь, закопать, заморозить – особой разницы Роик не видел, разве что в утилизации вторичной органики. - Но мы-то тут при чем? - грустно поинтересовался он. - У нас здесь нет права голоса. Мы вообще улетаем на следующей неделе. Вы что, на выкуп за нас рассчитываете?

Тощий гордо отмахнулся от такого варианта. - Нет! Но мы решили, что галактика должна узнать о творящихся на Кибо страданиях, несправедливости и коррупции! Никто не сможет остаться в неведении: ни вы, инопланетники, ни самодовольные госслужащие, старые жирные козлы, мечтающие только о местечке в холодильнике, ни наше собственное угнетенное поколение, разбросанное по всей планете. Никто, как бы они ни закрывали глаза и уши!

- А-а, - протянул Роик. – Публичная акция, так, что ли? - Сам он предпочел бы вариант с выкупом. М'лорд бы все моментально устроил, как только ему позволили бы связаться со здешним барраярским консулом, а позже, будьте уверены, исхитрился бы еще эти деньги вернуть. Роик никогда не слышал о политических экстремистах, которые бы не испытывали нужды с наличностью. – Вы вполне можете получить выкуп, - осторожно предложил он. - Или скажем, вознаграждение, если…

Тощий отнесся к его идее с презрением, но может, ей просто надо дать время укорениться? Впрочем, у Роика были более неотложные заботы.

- А мой работодатель, лорд Форкосиган, его ни с кем не спутаешь: макушкой тебе едва до груди будет, с тростью, болтает без умолку – он здесь?

Тощий смотрел на него непонимающим взглядом. Притворяется или нет? Непонятно. Роик продолжил настойчивее:

- Если он здесь, нас надо поместить в одну комнату. Я его личный медик, ему без меня не обойтись. У него бывают жуткие припадки. На Барраяре он один из самых значимых фор-лордов. Если он вернется целым и невредимым, вам заплатят, и много. Но вам воображения не хватит представить, как скверно все обернется, если он умрет.

Неясно, стоит ли давить сильней. На Кибо-Дайни м'лорд не случайно держался незаметно, и Роик не желал неосторожными словами задрать сумму выкупа.

Своим припадкам лорд Форкосиган был обязан криооживлению. Надо сказать зрелище довольно непривлекательное: глаза закатывались, он оседал на пол и бился в судорогах, а потом приходил в себя совершенно разбитым. Жизни эти припадки не угрожали, особенно после того, как леди Форкосиган взяла с мужа слово никогда не садиться за руль любого транспортного средства, будь то наземная машина, аэрокар, флайер, катер или что-либо иное, в этом списке не упомянутое. Велосипеды и лошади остались в качестве компромиссного варианта, и м’лорд пообещал надевать защитный шлем, хоть и терпеть его не мог.

Но все эти детали Тощему знать не обязательно. Роик приукрашивал медицинские факты, как только ему позволяла изобретательность, в глазах у Тощего росло сомнение, и, наконец, он сдался: - Ладно! Я спрошу. - И добавил - что профессионал себе никогда не позволил бы: - Но я не видел никого похожего на этого парня.

Затем он удалился, оставив Роика размышлять. Так-так. Мелкая сошка, не главный. Типов вроде него Роик навидался еще в начале службы, когда патрулировал улицы в Хассадаре, столице форкосигановского Округа. Им нельзя доверить ничего сложнее швабры с ведром, зато очень легко убедить, что во всех их бедах виноват кто-то другой. Роик это знал: они всегда изливали ему душу, пространно и порой совершенно бессвязно, пока он волок их в тихое местечко проспаться от алкоголя, наркотиков или ссоры. Нельзя сказать, что эти типы не могли быть по-настоящему опасны, особенно если попадали в ситуацию выше их разумения, но управляться с ними – не бог весть какой сложности проблема.

Вот проблемы Роика были сложны, как пятимерная математика. Что намерены эти Наследники-Освободители делать с заложниками - убивать одного за другим, пока их требования не удовлетворят? Наши чокнутые барраярские экстремисты именно так и сделали бы, подумал Роик едва ли не с гордостью. Здесь пока все обходилось до странности бескровно: парализаторы и снотворное вместо игольников и нервнопаралитического газа. Ну может, может же так быть – смеет ли он надеяться? – что они охотились не за м’лордом.

Но если м’лорд погибнет, находясь под охраной Роика, ему останется только записать свидетельские показания на защищенный комм и перерезать себе горло на месте. Смерть предпочтительнее личного доклада некоторым персонам. Он представил себе лица графа и графини Форкосиган, или леди Катерины, когда они услышат такие вести. Или командира Пима и Ори. Он представил пятилетних Сашу и малышку Хелен - ему придется опуститься на колени, чтобы взглянуть им в глаза. "А где папа, Роик?"

Правда, у него нет подходящего клинка. Хотя говорят, что узник может покончить с собой, проглотив язык и задохнувшись. Роик даже попробовал выгнуть язык как надо – нет, вряд ли выйдет. Есть еще стена. Достаточно прочная, чтобы удержать этот чертов болт. Сможет ли он разбежаться так, чтобы сломать себе шею, а она у него крепкая?

Пока об этом размышлять рановато, но будем иметь в виду. Кстати, м'лорд всегда был не прочь хорошенько подкрепиться, прежде чем решать вопросы жизни и смерти. Да и миледи, если подумать, тоже. Роик вздохнул, подтянул к себе обед и принялся за еду.

***

Майлз проснулся, моргая от дневного света: перед глазами предстала брезентовая крыша и любопытная кошачья морда на расстоянии кошачьего же дыхания. Отрадно обнаружить, что тяжесть на груди - это не новый тревожный медицинский симптом, а всего лишь кошка. Он снял с себя трехлапую зверушку и осторожно сел. Так, проводим ревизию. Головная боль после наркотиков: есть. Усталость: есть. Вопящие ангелы: нет; проверил дважды, убедился и поставил парочку восклицательных знаков. Зрение не искажается всякой небывальщиной, а окружающая обстановка пусть и странная, но явно не плод его ночных кошмаров.

Он откинул одеяло и оглядел убежище под навесом. Навеянное галлюцинациями сходство с замком исчезло; остался утилитарный плоский прямоугольник крыши с парой башен теплообменника, поддерживающих брезентовую хижину. Или хлев. Или скорее зоопарк. Там был насест, на котором восседала хищная птица - изящная, надменная, явный фор среди прочей живности, плюс несколько покореженных металлических полок с клетками, приютившими целую стаю черно-белых крыс, и парой стеклянных террариумов. Хотя большая часть их обитателей прятались под искусно высаженной растительностью, Майлз успел заметить черепаху. У другой стены стояли три ящика с обрезками писчего пластика, где гнездилась куриная семейка: в одном из них еще дремала бурая курица Твиг. Майлз проследил взглядом веревку, привязанную к его лодыжке. "Что ж, выходит, меня подобрали и принесли в живой уголок?" Не самая плохая участь.

А вот и хозяин всего этого зоопарка. Джин, сидевший за круглым столиком, обернулся и расплылся в улыбке. - Ой, как хорошо, вы проснулись!

Теперь, когда химия не раздирала мозг Майлза на части, подменяя странными видениями облик собеседника, Джин оказался тощим, едва вошедшим в подростковый возраст мальчишкой с копной прямых черных волос, которым не помешала бы стрижка, и яркими карими глазами. Его черты демонстрировали смешение рас, характерное для всей кибо-дайнийской популяции в целом. Рубашка с закатанными рукавами, похоже, велика, подол свисает на мешковатые шорты, на ногах свободно болтаются разношенные кроссовки без носков.

- Завтракать будете? - спросил Джин. - У меня есть свежие яйца - целых три штуки!

Вот ведь гордый юный фермер; Майлз понял, что в ближайшем будущем ему от этих яиц не отвертеться. - Попозже. Сперва я хотел бы умыться.

- Умыться? - переспросил Джин, словно эта мысль была для него радикально новой.

- Мыло у тебя есть? Про депилятор даже не спрашиваю.

На последнее Джин только покачал головой, но быстро залез наверх и принялся рыться на заставленных всяким барахлом полках. Оттуда он извлек кусок пересохшего мыла, пластиковый тазик и посеревшее полотенце.

Чтобы отвязать от ноги страховочный трос, Майлзу пришлось попросить Джина помочь. Он поблагодарил и вместе с мылом и умывальными принадлежностями побрел вокруг башни теплообменника к единственному действующему крану. Там Майлз содрал с себя одежду, точнее, ее останки, встал на колени и постарался помыться целиком – голову и тело, а не только умыть лицо. Щедрую порцию мыла он извел на свои пострадавшие, воспаленные ноги. Колени были все в синяках и корках засохшей крови, но признаков заражения он не обнаружил. Вот и хорошо. Джин, с любопытством отправился к крану вслед за ним. Наморщив лоб, мальчик разглядывал бледную сеть шрамов, покрывающих его торс. Потом Майлз снова влез в свои потрепанные и с душком тряпки, пятерней расчесал волосы и поплелся обратно, чтобы благодарно плюхнуться на единственный стул, гостеприимно предложенный ему юным хозяином.

Металлическую банку с водой Джин поставил кипятиться на самый обычный, хоть и не новый, походный нагреватель. Это мальчишечье царство на крыше явно обставлялось с помоек, но некоторые находки были довольно удачны. Вода быстро нагрелась, и Джин аккуратно опустил в нее свое сокровище - три куриных яйца.

- Коричневое снесла Твиг, - объяснил он Майлзу, - а два других – Галли. Прямо этой ночью. А еще у меня есть соль!

Джин быстро достал пару пластиковых тарелок, бутылку с водой - на двоих – и полбуханки неожиданно вкусного, хоть и подсохшего, хлеба. И с заговорщическим видом поделился вполголоса:

- А яйца выходят у кур из задов, знаете?

- Да, знаю, - серьезно подтвердил Майлз. - У нас, откуда я прилетел, тоже есть земные куры и другие птицы.

Джин расслабился. - А, хорошо. А то некоторые люди сердятся, когда впервые об этом узнают.

- Некоторые люди считают мой Барраяр отсталым миром, - пожал плечами Майлз.

Джин просветлел. - А там много животных?

- Обычный набор земных видов поверх местной экосистемы. Местные животные в основном мелкие, вроде насекомых. Но в морях живут создания покрупней.

- А рыбу там ловить можно?

- Только не в море. В закрытых озерах - да. Многие барраярские растения и животные для человека ядовиты.

Джин понимающе кивнул. – У нас тут жизнь сперва нашли на экваторе, всякие микроорганизмы. И узнали, что от них получился кислород, еще до последнего большого оледенения. Теперь мы сажаем много земных растений, прямо по линии таяния ледников, на юге и на севере. А вот животных у нас мало.

- Кибо-Дайни очень похожа на Комарру - это вторая планета нашей империи, - заметил Майлз. - Холодный мир, который мы медленно терраформируем. А вот Сергияр – третья планета - тебе наверняка понравился бы. Там есть своя полноценная, развитая экосистема с множеством самых удивительных животных. Во всяком случае, так мне мать рассказывала. Мы начали его колонизировать совсем недавно, лишь при жизни моего поколения, поэтому у биологов там постоянно случается то одно, то другое открытие.

Теперь Джин глядел на Майлза с теплотой. Похоже, Майлзу только что удалось завоевать у мальчика настоящее уважение. Может, в окружении Джина не так часто встречаются взрослые, с которыми он в состоянии вести связную беседу? Сделаем поправку на то, что в данном случае "связную" означает "про животных".

- Кофе у тебя, наверное, нет? Или чая? – без особой надежды поинтересовался Майлз.

Джин покачал головой – Зато у меня есть две бутылки колы. - Он снова метнулся к полкам и притащил оттуда пару ярко раскрашенных бутылок. - Только она теплая.

Майлз взял одну и, прищурясь, изучил состав на этикетке: так и есть, зверская смесь дешевого сахара и химикалий. По здравому размышлению он решил, что не рискнет пить это на голодный желудок, пусть даже там есть кофеин. "Когда же вы стали столь изнеженным, милорд Аудитор? Или правильней спросить, когда вы успели состариться?" Яйца, хлеб и вода и так станут испытанием для его расстроенного желудка. Майлз покачал головой и поставил бутылку на стол.

Яйца вовсю кипели. Оглядевшись, Майлз заметил: - Интересное место. Не похоже ни на что, виденное мною на Кибо. – Еще бы, ведь обзорный тур для гостей устраивали криокорпорации. - И сколько еще народу здесь живет?

Джин пожал плечами. - Сто? Двести? Не знаю точно. Сюзи-сан должна знать.

Майлз поднял брови. - Так много! – Что ж, они отлично прячутся. Впрочем, логично ждать подобной осторожности от сообщества нелегальных поселенцев. - А как ты сюда попал?

Очередное пожатие плеч. - Просто нашел это место. Или оно нашло меня. Пара человек отсюда пошли за уловом, увидели меня спящим в парке и тоже вроде как подобрали.

Определенно, это здешняя традиция. - У тебя здесь есть кто-нибудь из родни?

- Нет.

Какой нетипично короткий ответ для этого разговорчивого - и одинокого? - ребенка. – А где твоя семья?

- Папа умер. - Молчание. - Маму заморозили.

На этой планете это определенно две разные вещи. - А братья, сестры?

- У меня есть младшая сестренка. Живет где-то у родственников.

Последнее слово он выплюнул. Майлз удержался от удивленной гримасы и промолчал, приглашая Джина рассказывать дальше.

- Она была слишком маленькой, чтобы взять ее с собою, - продолжил Джин, словно оправдываясь, - и все равно не понимала, что случилось.

-А что случилось?

Джин снова пожал плечами и вскочил. - О, яйца сварились!

Значит, Джин - сирота? Или сбежал из дома? Или и то, и другое сразу? Майлз в общих чертах предполагал, что на Кибо-Дайни, как обычно на технологически развитых планетах, есть социальные службы, призванные заботиться о детях - хотя, возможно, до бескомпромиссных стандартов Колонии Бета они не дотягивают. Джин был для Майлза загадкой, но, увы, не самой неотложной этим утром.

Джин выкатил горячие яйца на тарелки, убедился, что Майлзу досталось особое - коричневое, а тому хватило ума не спорить насчет двойной гостевой порции. Джин протянул ему пакетик с солью с надписью "Кафе Аяко", хлеб они разломали, а из бутылки пили по очереди.

- Отлично! - с набитым ртом провозгласил Майлз. - Завтрак - свежее не бывает. - Джин улыбнулся.

Проглотив кусок хлеба, Майлз уточнил: - Ты говорил, у кого-то тут есть действующий комм-пульт? Как думаешь, мне позволят им воспользоваться?

- У Сюзи-сан. - Джин кивнул. – Да, она может разрешить. Если застать ее утром, когда она не будет слишком ворчать. - И добавил неохотно - Могу вас отвести.

Не жалеет ли он, что отвязал с ноги Майлза веревку?

- Спасибо, мне такой вариант подходит. Это очень важно для меня.

Джин снова пожал плечами, изображая равнодушный вид. Как будто считал, что единственный способ удержать при себе живое существо - посадить его на привязь и кормить, а то сбежит и больше не вернется.

После завтрака Джин принялся за труды: скормил мясные обрезки соколу, хлебные крошки - курам, прочие тщательно рассортированные кусочки - крысам и обитателям стеклянных ящиков. Он почистил клетки, вымыл и наполнил водой поилки. Майлз мысленно поаплодировал его дотошности. Хотя, возможно, мальчик просто тянул время, не желая расставаться с гостем. За это время Майлз успел несколько прийти в себя, даже голова почти перестала кружиться, и наконец он осторожно полез вслед за своим провожатым по скобам вниз.

@темы: переводы, Буджолд, CryoBurn, Майлз